Гражданский кодекс часть 1

по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Топаз» к обществу с ограниченной ответственностью «Хим Технология» о включении задолженности в сумме 956 404 руб. 38 коп. в реестр требований кредиторов должника,

без участия сторон.

Изучив материалы дела, Первый арбитражный апелляционный суд установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Хим Технология» (далее – должник, ООО «Хим Технология») в Арбитражный суд Нижегородской области обратилось ООО «Топаз» с заявлением о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 956 404 руб. 38 коп. по договору займа № 91 от 28.11.2017, заключенному должником с ООО «Бизнес-Октан».

Определением от 07.03.2019 суд первой инстанции в удовлетворении заявления о включении в реестр требований кредиторов должника отказал в полном объеме.

Не согласившись с принятым судебным актом, общество с ограниченной ответственностью «Топаз» обратилось в Первый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение суда от 07.03.2019 и принять по делу новый судебный акт.

В апелляционной жалобе заявитель указывает, что ООО «Топаз» представило совокупность доказательств, свидетельствующих о предоставлении денежных средств по договору займа: Договор займа №91 от 28.11.2017г -копия, договор уступки права требования №02-03/2018 от 1 марта 2018 года, платежное поручение №399 от 28.11.2017г., договор займа № б/н от 27.11.2018, платежное поручение № 398 от 27.11.2017г. на сумму 1 285 000 руб., соглашение о зачете от 01.03.2018г., письмо в адрес ООО «Бизнес-октан» от 27.11.2017г.

Заявленное требование является незначительным по размеру относительно требований других конкурсных кредиторов следовательно цель, связанная с уменьшением в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, и осуществления контроля над процедурой банкротства в принципе не может быть достигнута.

При этом тот факт, что аффилированное лицо должника является его заимодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства, и не может являться основанием для отказа во включении в реестр требований кредиторов должника без исследования фактических обстоятельств дела.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, явку полномочных представителей в судебное заседание не обеспечили, апелляционная жалоба рассмотрена в порядке статей 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие участвующих в деле лиц.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Первого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.1aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным статьей 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность судебного акта, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального и процессуального права проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в соответствии с положениями статей 257-262, 266, 270, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Отказывая во включении требования кредитора в реестр требований кредиторов должника арбитражный суд первой инстанции руководствовался статьями 2, 32, 71, 100, Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ (далее – Закон о банкротстве), пунктом 26 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», пунктом 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», пунктом 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 1, 10, 170, 807 Гражданского кодекса Российской Федерации, частью 3.1 статьи 70, статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и исходил из того, что рассматриваемые правоотношения только формально имеют гражданско-правовую природу, их возникновение и существование было бы невозможно, если бы ООО «Топаз» не входило в одну группу с должником и не контролировались одними лицами, заемные отношения между должником и ООО «Топаз» сложились по поводу увеличения уставного капитала, а, следовательно, правовые основания для включения в реестр кредиторов должника требования ООО «Топаз» отсутствуют.

Первый Арбитражный апелляционный суд, изучив материалы обособленного спора в деле о банкротстве, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, проверив правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов суда установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Как следует из материалов дела,определением Арбитражного суда Нижегородской области от 13 сентября 2018 года в отношении общества с ограниченной ответственностью «Хим Технология» введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден член Ассоциации арбитражных управляющих «ГАРАНТИЯ» ФИО1.

Сообщение о введении процедуры наблюдения в отношении ООО «Хим Технология» опубликовано в газете «Коммерсантъ» от 13.10.2018 № 188.

28 ноября 2017 года между ООО «Бизнес-Октан» и ООО «Хим Технология» был заключен договор займа № 91. По указанному договору займодавец (ООО «Бизнес-Октан») передает заемщику (ООО «Хим Технология») денежные средства в размере 1 285 000 рублей на срок до 28 декабря 2017 года под 11,5% годовых.

Платежным поручением от 28 ноября 2017 года № 399 с расчетного счета ООО «Бизнес-Октан», открытого в ПАО «Минбанк» на расчетный счет ООО «Хим Технология», открытый в ПАО «НБД-Банк» перечислены денежные средства в размере, указанном в договоре займа № 91 от 28 ноября 2017 года с соответствующим назначением платежа.

1 марта 2018 года между ООО «Бизнес-Октан» и ООО «Топаз» заключен договор уступки права требования № 02-03/2018 по условиям которого к ООО «Топаз» перешло право требования к ООО «Хим Технология» по договору займа от 28 ноября 2017 года № 91. Переданы следующие права требования: 870 000 рублей - сумма основного долга, проценты на сумму займа исходя из 11,5% годовых.

Одновременно сторонами подписано соглашение о зачете в котором указали на наличие обязательства у ООО «Топаз» по оплате по договору уступки права требования от 01.03.2018 № 2-03/2018 и наличии обязательства у ООО «Бизнес-Октан» к ООО «Топаз» по договору займа от 27 ноября 2017 года.

Подписанным соглашением также определено, что по итогам проведенного зачета остаток задолженности ООО «Бизнес-Октан» перед ООО «Топаз» по договору займа от 27 ноября 2017 года составляет 415 000 рублей.

Определением от 05 декабря 2018 года истребованы: выписки о движении денежных средств в ПАО «МИнБанк» по расчетному счету ООО «Бизнес Октан», в ПАО «НБД-Банк» по расчетному счету ООО «Хим Технология», а также в МИФНС РФ № 2 по Нижегородской области - сведения об открытых расчетных счетах ООО «Бизнес-Октан».

Согласно представленной ПАО «МИнБанк» выписки о движении денежных средств по расчетному счету ООО «Бизнес Октан» 27.11.2017 на расчетный счет ООО «Бизнес Октан» поступили денежные средства от ООО «Топаз» в размере 1 285 000 рублей с назначением платежа «оплата за бензин по счету №2».

Письмом от 27.11.2017 ООО «Топаз» просило денежные средства, перечисленные по платежному поручению от 27.11.2017 № 398 считать как предоставление по договору займа от 27.11.2017.

28.11.2017 полученные от ООО «Топаз» денежные средства в полном объеме перечислены на расчетный счет ООО «Хим Технология» с назначением платежа «предоставление займа по договору займа № 91 от 28.11.2017».

30.10.2018 в рамках дела о банкротстве ООО «Хим Технология» в Арбитражный суд Нижегородской области обратилось ООО «Топаз» с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 956 404 руб. 38 коп. по договору займа № 91 от 28.11.2017, заключенному должником с ООО «Бизнес-Октан».

Рассмотрев имеющиеся в материалах дела доказательства, оценив доводы апелляционной жалобы, арбитражный апелляционный суд не находит правовых оснований для отмены определения арбитражного суда первой инстанции.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве, части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований. Указанные требования включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

В пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования, само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Исходя из положений абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве и существующей судебной практики, к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования, которые вытекают из факта их корпоративного участия.

К корпоративным обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством, но и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются, поскольку их возникновение и существование было бы невозможно при отсутствии участия заимодавца в капитале должника.

По общему правилу обязательства перед учредителями (участниками) должника -юридического лица, вытекающие из такого участия, носят внутренний характер и не могут конкурировать с внешними обязательствами, то есть с обязательствами должника как участника имущественного оборота перед другими участниками оборота.

Согласно выписки из Единого государственного реестра юридических лиц в отношении Общества «Хим Технология» руководителем и единственным участником указанной организации является ФИО2.

Единственным участником и руководителем ООО «Топаз» является ФИО3.

В материалах дела имеются сведения Главного управления ЗАГС Нижегородской области о том, что ФИО3 является мамой ФИО2.

Таким образом. Является верным вывод суда о том, что ООО «Топаз» и ООО «Хим Технология» являются афиллированными лицами.

Судом первой инстанции установлено, что денежные средства, перечисленные ООО «Бизнес-Октан» должнику по договору займа от 28 ноября 2017 года, поступили ООО «Бизнес-Октан» от ООО «Топаз» 27.11.2017, являющегося афиллированным по отношению к должнику лицом, и на следующий день были перечислены должнику. В силу чего, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что заключение займа должником с ООО «Бизнес-Октан» фактически прикрывало заемные отношения между ООО «Топаз» и ООО «Хим Технология».

В соответствии с пунктом 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Из анализа расчетного счета должника, сведения о котором представлены по запросу суда ПАО «НБД-Банк», полученные ООО «Хим Технология» денежные средства направлены ФИО2 в качестве оплаты арендной платы и в счет погашения кредита.

На момент заключения займа у должника имелась существенная задолженность перед ООО «Экоторф», ПАО «НБД-Банк», требования которых включены впоследствии в реестр требований кредиторов, то есть должник на дату совершения договора займа от 28 ноября 2017 года обладал признаками неплатежеспособности.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994 (1, 2) отражено, что в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

В пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснено, что при наступлении подобных обстоятельств добросовестный руководитель должника вправе предпринять меры, направленные на санацию должника, если он имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план.

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе. При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом.

При этом, если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.).

Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Поэтому в ситуации, когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана. Именно эти участники (акционеры), чьи голоса формировали решения высшего органа управления хозяйственным обществом (общего собрания участников (акционеров)), под контролем которых находился и единоличный исполнительный орган, ответственны за деятельность самого общества в кризисной ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734 (4, 5)).

Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой мажоритарный участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами. В частности, в деле о банкротстве общества требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве, определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208).

К тому же изъятие вложенного названным мажоритарным участником (акционером) не может быть приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами и в силу недобросовестности такого поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Возврат приобретшего корпоративную природу капиталозамещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны мажоритарного участника (акционера).

Такой способ защиты, как переквалификация заемных отношений в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ, является эффективным только в рамках дела о банкротстве.

По смыслу статьи 1 ГК РФ гражданские права должны осуществляться добросовестно и разумно и никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Согласно пункту 6 Обзора судебной практики N 1, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2015, в силу абзаца первого пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Учитывая специфику и характер рассмотрения требований в делах о банкротстве, выходящих за рамки частных отношений кредитора и должника, в случае наличия признаков злоупотребления, а также мнимости сделки суд обязан проверять требования, которые могут затрагивать права и законные интересы других лиц в рамках дела о банкротстве.

В силу статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

Судом первой инстанции верно установлено, что передача денежных средств носила корпоративный характер (фактическое увеличение уставного капитала) с последующей передачей денежных средств третьему лицу.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что рассматриваемые правоотношения только формально имеют гражданско-правовую природу, их возникновение и существование было бы невозможно, если бы ООО «Топаз» не входило в одну группу с должником и не контролировались одними лицами, следовательно заключение договора займа являлось восполнение недостаточности оборотного капитала ООО «Хим Технлогия».

Таким образом, заемные отношения между должником и ООО «Топаз» сложились по поводу увеличения уставного капитала, а, следовательно, правовые основания для включения в реестр кредиторов должника требования ООО «Топаз» отсутствуют.

Доводы апелляционной жалобы со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 04.02.2019 N 304-ЭС18-14031 отклоняются.

В условиях банкротства заемщика предоставление такого финансирования от аффилированного лица посредством заемного механизма, при отсутствии какой-либо экономической целесообразности, свидетельствующей о действительном характере заемных отношений, не может привести к возникновению денежных обязательств, так как указанные требования представляют собой корпоративные правоотношения, а предъявление таких требования является злоупотреблением правом.

Доводы апелляционной жалобы, согласно которым у сторон отсутствовала цель на создание подконтрольной задолженности, опровергаются материалами дела, размер спорной задолженности в десятки раз превышает размер уставного капитала должника (согласно выписке из ЕГРЮЛ уставной капитал должника составляет 12000 руб.).

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии оснований для включения заявленной задолженности в реестр требований кредиторов должника.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Таким образом, оценив указанные обстоятельства, установленные в настоящем деле о несостоятельности (банкротстве) должника, в их совокупности и сопоставив их, коллегия судей пришла к выводу, что суд первой инстанции на законных основаниях отказал ООО «Топаз» в удовлетворении заявления.

Обжалуемый судебный акт принят при правильном применении норм материального права, содержащиеся в нем выводы не противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам. Оснований для иной оценки доказательств по делу у коллегии судей не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Подпунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины за рассмотрение апелляционных жалоб на определение по данной категории дел не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 268, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Первый арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Нижегородской области от 07.03.2019 по делу № А43-31866/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Топаз» - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в течение одного месяца со дня его принятия через Арбитражный суд Нижегородской области.

Постановление может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьями 291.1 - 291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при условии, что оно обжаловалось в Арбитражный суд Волго-Вятского округа.

Председательствующий судья	Е.А. Рубис
Судьи	А.М. Гущина Т.В. Москвичева