Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Мозгалиной И.Н.
с использованием средств аудиозаписи до перерыва, рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу Креснова Дмитрия Владимировича (№ 07АП-687/2019 (3))
на определение от 29.01.2019 Арбитражного суда Новосибирской области (судья Красникова Т.Е.) по делу № А45-15537/2018 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «А-Три» (ОГРН 1025402479233, ИНН 5406159256, адрес регистрации – 630099, г Новосибирск, ул. Фрунзе, 80, офис 526) по заявлениюКреснова Дмитрия Владимировича о включении требования в размере 28 949 718 рублей 00 копеек в реестр требований кредиторов должника.

В судебном заседании приняли участие:

от Креснова Д.В.: Федорченко И.А. по доверенности от 05.04.2019 (до перерыва).

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «А-Три» (далее – должник, ООО «А-Три») 27.08.2018 в Арбитражный суд Новосибирской области поступило требование Креснова Дмитрия Владимировича
о включении требования в размере 28 949 718 рублей 00 копеек в реестр требований кредиторов ООО «А-Три».

Определением от 29.01.2019 Арбитражного суда Новосибирской области (резолютивная часть объявлена 22.01.2019) в удовлетворении заявления Креснова Д.В. отказано.

С вынесенным определением не согласился Креснов Д.В.,
в апелляционной жалобе просит его отменить и принять по делу новый судебный акт, которым удовлетворить заявление, ссылаясь на несоответствие выводов суда обстоятельств дела.

В обоснование апелляционной жалобы, Креснов Д.В. указывает, что выводы суда
о недоказанности заявителем предоставления должнику займов, противоречит обстоятельствам дела и не подтверждаются документально. Суд неправомерно отклонил ссылку заявителя на необходимость применения положений главы 42 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). По мнению заявителя жалобы, выводы суда о том, что предъявленные требования возникли из обстоятельств, вытекающих
из факта участия, а не из заемных отношений, противоречит материалам дела. В судебном акте не указаны мотивы, по которым суд не принял доказательства, представленные Кресновым Д.В. в обоснование заявленного требования.

Определением от 20.03.2019 Седьмого арбитражного апелляционного суда апелляционная жалоба Креснова Д.В. принята к производству, рассмотрение дела назначено на 15.04.2019.

От Гунгера Юрия Робертовича на основании статьи 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) поступил отзыв
на апелляционную жалобу, в котором заявитель просит определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения, ссылаясь на несостоятельность доводов, изложенных в ней, полагая, что заявленные требования,
с учетом анализа банковской выписки должника за спорный период корреспондируются
с приходными кассовыми ордерами на сумму 5 324 000 рублей, а в остальной части носят сомнительный характер. Кроме того, кредитор в обоснование отсутствия правовых оснований для удовлетворения заявления Креснова Д.В. ссылается на корпоративный характер предоставления займа.

15.04.2019 в судебном заседании объявлялся перерыв на основании статьи 163 АПК РФ до 19.04.2019.

Представитель Креснова Д.В., участвующий в судебном заседании до объявления судом апелляционной инстанции перерыва, апелляционную жалобу поддержал
по основаниям, изложенным в ней.

Иные лица, участвующие в рамках обособленного спора в деле о банкротстве, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства,
в судебное заседание апелляционной инстанции явку представителей не обеспечили.

На основании статьи 156 АПК РФ апелляционная жалоба рассмотрена
в их отсутствие.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, отзыва, проверив в порядке статьи 268 АПК РФ законность и обоснованность определения, арбитражный суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены судебного акта, в силу следующего.

Как следует из материалов дела, дело о несостоятельности (банкротстве) должника возбуждено определением суда от 20.06.2018 по заявлению мэрии города Новосибирска.

Определением от 26.07.2018 Арбитражного суда Новосибирской области в ООО «А-Три» введена процедура, применяемая в деле о банкротстве, наблюдение, временным управляющим утверждён - Им Анатолий Бон-Хекович.

Сообщение о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликовано в газете «Коммерсантъ» №133(6371) от 28.07.2018.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции,
в обоснование заявленного требования Креснов Д.В. указывает на то, что между ним
и должником были заключены договоры займа от 14.10.2009, от 18.01.2010, от 20.09.2010, от 18.01.2011, от 21.09.2011, от 27.01.2012, от 17.05.2012, от 01.10.2012, от 01.02.2013,
от 11.01.2014, от 01.02.2015, от 01.02.2016, от 16.11.2016.

Согласно пункту 1.1. указанных договоров займа, Заимодавец обязался передать
в собственность Заемщика денежные средства, а последний обязался принять их и вернуть на условиях договора.

Заявителем были надлежащим образом исполнены обязательства по договорам займа, денежные средства были предоставлены ООО «А-Три» в соответствии с условиями договора.

Всего по договорам займа предоставлены денежные средства на сумму 18 249 718 рублей 00 копеек.

На момент предъявления настоящего требования, должником возврат займов
не производился.

Кроме того, между ООО «Сибирский центр лесной технологии и информации» (заимодавец) и ООО «А-Три» (заёмщик) был заключен договор займа № 2006
от 20.06.2006.

Согласно пункту 1 вышеуказанного договора займа, заимодавец обязался передать заемщику денежные средства на общую сумму 10 800 000 рублей. Заемщик обязался вернуть сумму займа.

Денежные средства были перечислены Заимодавцем должнику на расчетный счет.

31.03.2009 между ООО «Сибирский центр лесной технологии и информации» (Первоначальный кредитор) и Кресновым Дмитрием Владимировичем (Новый кредитор) заключено Соглашение об уступке права требования. Согласно данному соглашению,
с момента его подписания к новому кредитору - Креснову Д.В. переходит право требовать от ООО «А-Три» исполнение его обязательств по договору займа № 2006 от 20.06.2006, заключенному между ООО «Сибирский центр лесной технологии и информации»
и ООО «А-Три», на сумму 10 700 000 рублей.

Дополнительным соглашением к договору займа № 2006 от 20.06.2006, стороны установили срок возврата займа до 20.06.2018.

На момент предъявления настоящего требования, должником возврат займов
не производился.

Креснов Д.В., указывая на то, что у должника перед ним имеется задолженность
по договорам займа в общем размере 28 949 718 рублей 00 копеек (18 249 718 +
10 700 000), что обязательства по возврату денежных средств Обществом не исполнены
и в силу положений пункта 3 статьи 63 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) срок их исполнения считается наступившим, обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Суд первой инстанции, отказывая Креснову Д.В. в удовлетворении заявления, исходил из того, что заявителем не доказана обоснованность денежного требования
к должнику.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев обособленный спор, пришел
к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Закона о банкротстве дела
о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 6 статьи 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

В силу пункта 6 статьи 16, статьи 71 Закона о банкротстве требования кредиторов рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется арбитражным судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором, с другой стороны. Требование кредиторов, по которым
не поступили возражения, рассматриваются арбитражным судом для проверки
их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

С учетом специфики дел о банкротстве, при установлении требований кредиторов
в деле о банкротстве установленными могут быть признаны только требования,
в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Исходя из указанных норм права, арбитражному суду необходимо по существу проверить доказательства возникновения задолженности и применения мер ответственности на основе положений норм материального права.

Соответственно, общие правила доказывания при рассмотрении обособленного спора по включению в реестр требований кредиторов предполагают, что заявитель, обратившийся с требованием о включении в реестр, обязан представить первичные документы в подтверждение факта передачи кредитором должнику какого-либо имущества (в том числе и денежных средств), иные участники процесса при наличии возражений обязаны подтвердить их документально (например, представить доказательства встречного предоставления со стороны должника по рассматриваемому обязательству).

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заёмщику) деньги или другие вещи, определённые родовыми признаками,
а заёмщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключённым с момента передачи денег или других вещей.

В силу пункта 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации договор займа является реальной сделкой, то есть предполагает реальное исполнение его сторонами, и считается заключённым с момента передачи денег или других вещей.

Согласно позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.11.2005 № 2521/05, исполненный сторонами договор займа не может быть признан мнимой сделкой.

В то же время, в определении Верховного Суда Российской Федерации
от 11.07.2017 № 305-ЭС17-2110 по делу № А40-201077/2015 указано, что совершая мнимые, либо притворные сделки их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии
от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо принимать
во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке.

Из анализа выписки по расчетному счету должника, следует, что денежные средства поступали на расчетный счет по различным основаниям и суммам, всего
на сумму 26 628 360 рублей (т.1 л.д.28-77).

Судом первой инстанции установлено, что, исходя из документов, представленных Кресновым Д.В., последним подтвержден факт предоставления должнику в заем только
5 324 000 рублей со следующим указанием оснований зачисления денежных средств: «поступление займов Креснов Д.В.» двадцать девять поступлений на общую сумму
5 324 000 рублей (20.01.2011 – 500 000 руб.); «Беспроцентный заем от Креснова Дмитрия Владимировича по договору» одно поступление на сумму 200 000 рублей (т. 1 л.д.24).

Остальные поступления денежных средств в качестве займов не указывают
на лицо, внесшее денежные средства на расчетный счет должника.

Доказательств, что таким лицом являлся Креснов Д.В., материалы дела
не содержат.

При этом финансовая помощь учредителя Креснова Д.В. на сумму 100 000 рублей, как правомерно указано судом первой инстанции, не может признаваться займом в силу того, что данное поступление не указывает на возвратный характер платежа.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 АПК РФ арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования
и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Материалами дела, а также сведениями, размещенными в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в режиме общего доступа, подтверждается, что Агапкин А.А. является заинтересованным лицом по отношению к должнику в силу положений статьи 19 Закона о банкротстве (Креснов Д.В. является участником должника
с долей 66% уставного капитала Общества).

Апелляционная коллегия судей учитывает, что в ситуации предъявления
к должнику требований аффилированного кредитора сложившейся судебной практикой, выработаны иные критерии распределения бремени доказывания: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника
с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований
в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной)
и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства; судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 № 308-ЭС16-7060; от 30.03.2017
№ 306-ЭС16-17647 (1); от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647 (7); от 26.05.2017
№ 306-ЭС16-20056 (6)).

Указанное распределение бремени доказывания обусловлено необходимостью установления обоснованности и размера спорного долга, возникшего из договора,
и недопущением включения в реестр необоснованных требований (созданных формально с целью искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства либо имевшихся в действительности, но фактически погашенных (в ситуации объективного отсутствия у арбитражного управляющего документации должника
и непредставлении такой документации аффилированным лицом)), поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

Сам по себе факт аффилированности кредитора, предъявившего требование
о включении в реестр, и должника хотя и не свидетельствует о намерении сторон искусственно создать задолженность, однако при заявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений возлагает бремя опровержения таких возражений на аффилированного кредитора.

Принимая во внимание изложенное, Креснову Д.В. необходимо было документально доказать не только факт реального передачи денежных средств,
но и наличие у него финансовой возможности на момент предоставления займов, обосновать экономическую целесообразность предоставления должнику заемных денежных средств в предъявленном ко включению размере, представить доказательства, что заем не отвечал признакам корпоративности.

Однако таких доказательств, Кресновым Д.В. представлено не было, что
не отвечает положениям статьи 65 АПК РФ.

Финансовая помощь контролирующего участника собственной организации, как правило, носит корпоративный характер, регулируемый нормами статьи 27 («Вклады
в имущество Общества») ФЗ РФ «Об обществах с ограниченной ответственностью», которая не предусматривает возвратность Обществом вкладов, внесенных в имущество участниками.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определениях Верховного Суда РФ от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556 (1) и № 308-ЭС17-1556 (2) по делу № А32-19056/2014, тот факт, что участник должника является его заимодавцем, сам по себе
не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства.

Вместе с тем, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение
и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», статья 47 Федерального закона
от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах») объективно влияет
на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения
с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности
и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации)
на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого
им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность
с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При таких условиях, с учетом конкретных обстоятельств дела, суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 ГК РФ, абзац 8 статьи 2 Закона
о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

Оценив фактические обстоятельства дела, имеющиеся доказательства, суд первой инстанции, установил, что условиями договоров займа от 14.10.2009, от 18.01.2010,
от 20.09.2010, от 18.01.2011, от 21.09.2011, от 27.01.2012, от 17.05.2012, от 01.10.2012,
от 01.02.2013, от 11.01.2014, от 01.02.2015, от 01.02.2016, от 16.11.2016 (поступили
в электронном виде 24.08.2018, л.л.8 т. 1) не предусмотрена плата за пользование займом; договоры заключены на длительный срок (срок возврата займа более десяти лет);
в договорах указана одна и та же цель займов - «на уставную деятельность Общества».

Проанализировав выписку по счету 40702810303000000102 (т. 1 л.д.28-77), суд апелляционной инстанции установил, что все займы, начиная с 01.03.2007, в том числе, поступившие от Креснова Д.В., предоставлялись по мере их необходимости
и расходовались исключительно на оплату электроэнергии, оплату договоров аренды помещений и земельного участка, на абонентскую плату, оплату услуг банка и др. В 2011 году Федеральной налоговой службы в связи с неисполнением требований 20.01.2011, 31.03.2011 по уплате налогов, должнику выставлялись инкассовые поручения. Фактически, с указанного времени осуществлял деятельность в основном за счет привлечения заемных средств, в том числе его учредителей, иных физических лиц, финансовой помощи учредителей.

Кроме того, судом первой инстанции установлено, что у должника на всем протяжении своего существования с 2005 года до настоящего времени отсутствовала какая-либо хозяйственная деятельность, приносящая регулярный доход, которая бы могла являться реальным источником погашения займов аффилированных лиц.

В отсутствие таких источников, приносящих доход, вносимые участниками займы, как обоснованно указано судом первой инстанции, имеют невозвратный характер,
а значит, существуют лишь формально, на случай банкротства и предъявления требований независимыми кредиторами с целью получения контрольных голосов и уменьшения доли распределения конкурсной массы независимых кредиторов. А учитывая тот факт, что участники - заимодавцы создали такую ситуацию самостоятельно, намеренно
и целенаправленно, следует вывод о недобросовестной модели поведения, избранной
и реализуемой участниками должника по отношению к независимым конкурсным кредиторам.

При этом необходимо учитывать, что, допуская существенную просрочку
в окончании строительства инвестиционного объекта, понимая невозможность его окончания в связи с отсутствием денежных средств (должник прекратил строительство
в конце 2014 года, зарегистрировав 26.02.2015 право собственности на объект незавершенного строительства со степенью готовности 80%), зная о наличии у должника признаков недостаточности имущества и неплатежеспособности (размер долгов превышал балансовую стоимость активов), в обстоятельствах отсутствия источников дохода (должник не вел хозяйственную деятельность, приносящую доход), Креснов Д.В. длительное время продолжал наращивать кредиторскую задолженность перед собой, оформляя ее займами.

Такое поведение контролирующих лиц должника, как верно указано судом первой инстанции, со всей очевидностью указывает на недобросовестную цель получения последующего контроля в деле о банкротстве.

Руководствуясь вышеприведенными нормами и разъяснениями, суд апелляционной инстанции поддерживает вывод суда первой инстанции, что Кресновым Д.В., как участником должника, вместо механизма увеличения уставного капитала выбрана модель докапитализации и пополнения оборотных средств должника через формальный, возвратный механизм заемных отношений с целью возможности получения подконтрольной кредиторской задолженности на случай банкротства Общества
с противоправной целью уменьшения количества голосов независимых кредиторов.

Иного из анализа материалов дела не следует.

При таких обстоятельствах, довод апелляционной жалобы о необоснованности выводов суда о том, что предъявленные требования возникли из обстоятельств, вытекающих из факта участия, а не из заемных отношений, судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку опровергается материалами дела.

Оценив по правилам статьи 71 АПК РФ, представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к законному и обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

Довод апелляционной жалобы о том, что в судебном акте не указаны мотивы,
по которым суд не принял доказательства, представленные Кресновым Д.В. в обоснование заявленного требования, судом апелляционной инстанции отклоняется, поскольку противоречит содержанию обжалуемого судебного акта.

Отклоняя довод заявителя о наличии фактических правоотношениях по займу между заявителем и должником и необходимости применения положений главы 42 ГК РФ, суд первой инстанции, правомерно указал, что заявленное требование рассматривается в деле о банкротстве, где подлежит применения специальное законодательное регулирование, и применение правовых подходов, выработанных Верховным судом Российской Федерации, при условии наличия заинтересованности
к должнику.

Иные доводы апелляционной жалобы проверены судом апелляционной инстанции, признаются несостоятельными и не подлежащими удовлетворению, поскольку
не опровергают законности принятого по делу судебного акта и не подтверждены соответствующими доказательствами.

Оспариваемый судебный акт принят при правильном применении норм материального права, содержащиеся в нем выводы, не противоречат установленным
по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

При таких обстоятельствах, арбитражный суд первой инстанции всесторонне
и полно исследовал материалы дела, дал надлежащую правовую оценку всем доказательствам, применил нормы материального права, подлежащие применению,
не допустив нарушений норм процессуального права. Выводы, содержащиеся
в обжалуемом судебном акте, соответствуют фактическим обстоятельствам дела,
и оснований для его отмены, в соответствии со статьей 270 АПК РФ, апелляционная инстанция не усматривает.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 29.01.2019 Арбитражного суда Новосибирской области по делу
№ А45-15537/2018 оставить без изменения, а апелляционную жалобу Креснова Дмитрия Владимировича – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства
в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Новосибирской области.

Председательствующий Е.В. Кудряшева

Судьи Н.А. Усанина

Н.Н. Фролова