Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Стуловой М.В. рассмотрел в судебном заседании апелляционные жалобы

акционера публичного акционерного общества «Кокс» ФИО2 (№ 07АП-7589/2019 (2)),

ФИО3 (№ 07АП-7589/2019 (3)),

лиц, не привлеченных к участию в деле, ФИО4 и ФИО5 (№ 07АП-7589/2019 (5))

на решение от 22.03.2021 Арбитражного суда Кемеровской области по делу № А27-4513/2019 (судья Перевалова О.В.)

по иску акционера публичного акционерного общества «Кокс» ФИО2 (г. Москва) в интересах публичного акционерного общества «Кокс», г.Кемерово (ОГРН <***>) к ФИО3 (г. Москва) о взыскании 929 502 000 руб. убытков (с учетом принятого судом уточнения в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации),

при участии в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, общества с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Промышленно-металлургический холдинг» (г. Москва).

при участии в судебном заседании представителей:

от ФИО2: ФИО6 – доверенность от 02.12.2019, диплом, паспорт; ФИО7 – доверенность от 02.12.2019, удостоверение адвоката;

от ответчика: ФИО8, ФИО9 – доверенность от 18.03.2021, удостоверение адвоката, паспорт;

от третьего лица ООО «Управляющая компания «Промышленно-металлургический холдинг»: ФИО10 – доверенность от 20.02.2019, паспорт;

от ПАО «Кокс»: ФИО10 – доверенность от 20.03.2021, паспорт;

от ФИО11: ФИО12 – доверенность от 22.06.2021, диплом, паспорт;

от ФИО5 – ФИО12 – доверенность от 22.06.2021, паспорт;

от ФИО4 - ФИО12 – доверенность от 23.06.2021, паспорт.

Суд

УСТАНОВИЛ:

публичное акционерное общество «Кокс» (далее - ПАО «Кокс», Акционерное общество) в лице его акционера ФИО2 (далее – истец, ФИО2) обратилось в Арбитражный суд Кемеровской области с исковыми требованиями к ФИО3 (далее - ответчик) о взыскании 1 980 000 000 руб. убытков.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета пора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Промышленно-металлургический холдинг» (далее - ООО УК «ПМХ», Управляющая компания, третье лицо).

Решением Арбитражного суда Кемеровской области от 03.06.2019, оставленным без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 25.09.2019, в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме.

Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16.06.2020 судебные акты первой и апелляционной инстанций отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал на необходимость установления обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, в том числе, исследовать вопрос наличия у ФИО3 фактической возможности определять действия ПАО «Кокс» и ООО УК «ПМХ», добросовестность и разумность действий ФИО3, в том числе, по установлению размера вознаграждения Президента ООО УК «ПМХ», определить, повлекли ли действия ФИО3 причинение вреда корпорации и опосредованно ее участникам, в случае, если суд придет к выводу о доказанности факта наступления вреда, противоправности действий (бездействия) ФИО3, наличии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) причинителя вреда и возникшими у ПАО «Кокс» убытками, при определении размера причиненного вреда дать оценку доводам и возражениям лиц, участвующих в деле, в том числе, доводам ответчика о том, что истец требует взыскания в пользу ПАО «Кокс» всей суммы вознаграждения ФИО3

При новом рассмотрении дела истец в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) уменьшил исковые требования до 929 502 000 руб. убытков.

Решением Арбитражного суда Кемеровской области от 22.03.2021 иск удовлетворен частично, с ФИО3 в пользу ПАО «Кокс» взыскано 338 777 673,28 руб. убытков. В остальной части в удовлетворении иска отказано. С ФИО3 в пользу ФИО2 взыскано 72 894,44 руб. расходов от уплаты государственной пошлины по иску.

Акционер ПАО «Кокс» ФИО2, не согласившись с принятым судебным актом, обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит решение в части взыскания убытков оставить без изменения, решение в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании премии за период с 01.01.2016 по 14.07.2016 и сумм выплат заработной платы отменить, исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В обоснование жалобы апеллянт указывает на то, что установив, что ответчик после 14.07.2016 был не вправе устанавливать себе премии без одобрения Общества, суд по аналогичным основаниям должен был взыскать с него размер неправомерно повышенной после указанной даты заработной платы; суд незаконно отказал во взыскании с ответчика премий за период с 01.01.2016 по 14.07.2016, поскольку выплата премий ответчику как до, так и после 14.07.2016, противоречила внутренним документам ООО «УК ПМХ» и рыночной практике; вывод суда о том, что в ООО «УК ПМХ» был установлен единый порядок премирования ответчика и других работников ООО «УК ПМХ», что якобы обосновывает разумность премий, выплаченных ответчику до 14.07.2016, противоречит материалам дела. Кроме того, при оценке факта наличия конфликта между интересами ответчика и Общества и процедуры его снятия, суд нарушил нормы права и сделал выводы, противоречащие установленным по делу обстоятельствами, в частности, суд, нарушив указания кассационного суда, повторил ранее сделанный им вывод, что снятие конфликта интересов обеспечивается путем соблюдения формальных положений устава ООО «УК ПМХ»; вывод суда о том, что конфликт интересов мог быть снят путем принятия единственным участником ООО «УК ПМХ» (Обществом) решения об одобрении вознаграждения ответчика, нарушает нормы права, противоречит интересам Общества и его акционеров и санкционирует недобросовестное поведение ответчика.

Полагает, суд пришел к не соответствующему обстоятельствам дела выводу о том, что до 14.07.2016 информация о конфликте интересов ответчика якобы была раскрыта надлежащим образом. Конфликт интересов в любом случае не мог считаться снятым после 28.04.2018, когда истец стал акционером Общества, а ответчик в том же году изъял под видом трудового вознаграждения 33 % чистой прибыли Общества.

Суд неправильно распределил бремя доказывания по делу, неправомерно отказавшись применять презумпцию причинения ущерба Обществу действиями ответчика.

Суд пришел к неправомерному и противоречащему имеющимся в материалах дела доказательствами выводу о том, что вознаграждение ответчика якобы находится в диапазоне допустимых рыночных значений, т.к. были проигнорированы сложившиеся в судебной практике критерии оценки вознаграждения руководителей, а также не учтено, что сумма выплаченного ответчику вознаграждения за 2016-2018 гг. находится за пределами рыночного диапазона (промежутка между медианой и 75-м перцентилем рыночных значений).

Ответчик ФИО3 также обратился с апелляционной жалобой, в апелляционной жалобе просит решение суда первой инстанции отменить, в удовлетворении исковых требований отказать, указав, что судом при принятии решения неверно применены положения ст.ст. 15 и 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также положения ч. 8 ст. 12 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ). Вывод суда о том, что отсутствие на положении о премировании грифа одобрения единственного участника ООО УК «ПМХ» свидетельствует о неправомерности выплат премий ответчику, не соответствует обстоятельствам дела и применимому законодательству.Вывод суда о наличии неразрешённого и нераскрытого конфликта интересов, связанного с получением ответчиком премий после 14.07.2016, не соответствует обстоятельствам дела.Вывод суда о возможности причинении убытков в результате того, что изменения в положения о премировании не были утверждены уполномоченным органом ООО УК «ПМХ», не соответствует обстоятельствам дела, поскольку все изменения к положению о премировании не увеличили размер премии ответчика и не упростили процесс её получения.Суд в полном объёме взыскал суммы, выплаченные из состава имущества ООО УК «ПМХ», в пользу ПАО «Кокс» в нарушение норм об имущественной обособленности материнского и дочернего общества – п. 1 ст. 48, п. 2 ст. 67.3 ГК РФ. Кроме того, суд не учёл, что имущество ООО УК «ПМХ» формируется не исключительно за счёт средств ПАО «Кокс», но также за счёт других компаний Промышленно-металлургического холдинга, часть которых имеет миноритарных акционеров, не входящих в группу лиц ПАО «Кокс».

Дополнительно в апелляционной жалобе просит приобщить к материалам дела решения единственного участника ООО «УК «ПМХ» от 31.03.2021 об одобрении ранее выплаченных Ответчику в спорный период премий.

Акционер ПАО «Кокс» ФИО11 (далее – ФИО11) также обратился с апелляционной жалобой на решение, в которой просит решение отменить, в удовлетворении исковых требований отказать, заявляя ходатайство о восстановлении срока на подачу апелляционной жалобы.

Определением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.08.2021 ФИО11 отказано в восстановлении пропущенного срока на подачу апелляционной жалобы на решение от 22.03.2021 Арбитражного суда Кемеровской области по делу №А27-4513/2019, производство по апелляционной жалобе ФИО11 прекращено.

С апелляционной жалобой на решение суда обратились также лица, не привлеченные к участию в деле, ФИО4 (далее – ФИО4) и ФИО5 (далее – ФИО5), в которой просят восстановить пропущенный ими срок на апелляционной обжалование, решение отменить, отказав в удовлетворении исковых требований ФИО2

В обоснование апелляционной жалобыФИО4 и ФИО5 ссылаются на оставление судом без внимания того обстоятельства, что имущество ООО УК «ПМХ» формируется не только за счет ПАО «Кокс», но и за счет других компаний Промышленно-металлургического холдинга. Принятым решением нарушены права одной из таких компаний АО «Тулачермет», поскольку, одобряя условия договора с ООО УК «ПМХ», миноритарные акционеры и члены совета директоров АО «Тулачермет» исходили из необходимости обеспечения финансирования деятельности управляющей организации, плата за управление соответствует объему работ, которую выполняет третье лицо. Кроме того, полагают, что ПАО «Кокс» никаких убытков не претерпело.

В обоснование ходатайства о восстановлении срока на подачу апелляционной жалобы апеллянты указывают, что о принятом решении узнали 10.06.2021 от директора АО «Тулачермет» ФИО11

В отзыве на апелляционную жалобу истца, представленном в порядке статьи 262 АПК РФ, ФИО3 просит отказать в удовлетворении апелляционной жалобы ФИО2, указав, что суд правомерно указал на законность выплаты заработной платы ответчику на основании трудового договора в редакции дополнительных соглашений к нему, подписанных после 14 июля 2016 г. Все дополнительные соглашения к трудовому договору (как до, так и после принятия новой редакции устава) подписывались от имени работодателя (ООО «УК «ПМХ») его единственным участником – ПАО «Кокс», в компетенцию которого входил вопрос о размере вознаграждения Ответчика, начиная с 14.07.2016. При таких обстоятельствах невозможно утверждать, что ПАО «Кокс» не одобряло размер оклада ответчика.Суд пришёл к правомерному выводу о законности премий, полученных ответчиком до 14.07.2016, поскольку ответчик получал их в строгом соответствии с утверждёнными в ООО УК «ПМХ» положениями о премировании на основании соответствующих приказов о премировании.Ответчик при получении вознаграждения действовал в отсутствие нераскрытого и неразрешённого конфликта между своими интересами и интересами ПАО «Кокс». Вывод суда о соответствии вознаграждения ответчика рыночному уровню никак не связан с процессуальными особенностями распределения бремени доказывания, а ответчик в любом случае исполнил обязанность по доказыванию справедливости собственного вознаграждения в максимально возможном объёме.Суд пришёл к правильному выводу о том, что вознаграждение ответчика соответствует рыночному уровню, поскольку попадает в диапазон вознаграждений руководителей сравнимых компаний. Данный подход к определению рыночного уровня вознаграждения подтверждается судебной практикой на уровне Верховного Суда Российской Федерации.

ФИО2 в отзыве на апелляционную жалобу ответчика также просит отказать в удовлетворении апелляционной жалобы ФИО3, пояснив, что вопреки утверждениям Ответчика, получаемое им спорное вознаграждение полностью определялось им самим; утверждение ответчика о создании системы управления холдингом в 2003 г. и осведомленности об этом всех других акционеров Общества не имеет правового значения для дела, как и утверждение о неизменности с 2003 г. единого для всех работников ООО «УК «ПМХ» окладно-премиального способа вознаграждения, в любом случае, не соответствуют действительности; суд первой инстанции обоснованно не принял во внимание тот факт, что у ответчика имелись формальные полномочия одобрить от имени Общества выплату себе премий в ООО «УК «ПМХ»;вывод Суда первой инстанции о рыночном размере совокупного вознаграждения ответчика не препятствует взысканию с него премий, которые он получил без правовых оснований; суд правомерно признал за Истцом право на иск и обоснованно отклонил довод Ответчика о том, что имущество ООО «УК «ПМХ» формируется не только за счет Общества, но и за счет дочерних обществ.

ФИО2 в отзыве на апелляционную жалобу возражала против приобщения к материалам деларешения единственного участника ООО «УК «ПМХ» от 31.03.2021 об одобрении ранее выплаченных ответчику в спорный период премий.

ФИО3 в возражениях на отзыв истца дополнительно указал, что Положение о премировании является локальным нормативным актом трудового характера, который подлежит применению к вознаграждению ответчика; ответчик не имел единоличного контроля над ПАО «Кокс»; члены Совета директоров ПАО «Кокс» были осведомлены о размере вознаграждения ответчика и принимали участие в его формирование; наличие вреда является обязательным элементов, без которого невозможно взыскание убытков; динамика вознаграждения ответчика имеет под собой разумные основания; истец не доказал механизм образования убытков. Кроме того, полагает, что получение доказательств после вынесения решения суда первой инстанции не является основанием для отказа в их приобщении судом апелляционной инстанции.

ООО УК «ПМХ» в отзыве на апелляционные жалобы истца и ответчика просит в удовлетворении апелляционной жалобы ФИО2 отказать, апелляционную жалобу ФИО3 – удовлетворить, указав, что премии ответчику были выплачены в полном соответствии с действующим законодательством и внутренними документами общества.

ФИО2 просит в восстановлении ФИО4 и ФИО5 срока на подачу апелляционной жалобы отказать, производство по апелляционной жалобе прекратить, принятое судом решение не устанавливает прав и обязанностей не привлеченных к участию в деле лиц, доводов в обоснование своей позиции в апелляционной жалобе не приводят. Восстановление срока на подачу апелляционной жалобы может привести к подаче новых жалоб от лиц, права которых не нарушены принятым решением.

Определениями Седьмого арбитражного апелляционного суда от 17.06.2021 и от 30.06.2021 судебные заседания откладывались.

На основании статьи 18 АПК РФ в связи с отпуском судьи Подцепиловой М.Ю. произведена ее замена в составе суда на судью Сухотину В.М., рассмотрение дела начато сначала.

В судебном заседании 04.08.2021 представитель истца доводы апелляционной жалобы поддержал с учетом представленных в материалы дела отзывов, возражений. В удовлетворении апелляционной жалобы ответчика просил отказать, производство по апелляционной жалобе ФИО4 и ФИО5 прекратить, отказав в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока.

Представители ответчика, ПАО «Кокс» и третьего лица поддержали доводы апелляционной жалобы ответчика, ходатайство ФИО4 и ФИО5 о восстановлении срока на подачу апелляционной жалобы просили удовлетворить.

Рассмотрев ходатайство ФИО3 о приобщении к материалам дела решения единственного участника ООО «УК «ПМХ» от 31.03.2021 об одобрении ранее выплаченных Ответчику в спорный период премий с учетом мнения представителей сторон и лиц, не участвующих в деле, апелляционный суд протокольным определением отказал в его удовлетворении, поскольку указанный документ исполнен после вынесения обжалуемого судебного акта и не мог быть оценен судом первой инстанции.

Суд протокольным определением восстановил ФИО4 и ФИО5 пропущенный ими срок подачи апелляционной жалобы.

Исследовав доводы апелляционной жалобы ФИО4 и ФИО5, суд установил следующее.

В силу статьи 42 АПК РФ лица, не участвовавшие в деле, о правах и об обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, вправе обжаловать этот судебный акт, а также оспорить его в порядке надзора по правилам, установленным настоящим Кодексом. Такие лица пользуются правами и несут обязанности лиц, участвующих в деле.

Как указано в пунктах 1, 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 № 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» при применении статей 257, 272, 272.1 АПК РФ судам апелляционной инстанции следует принимать во внимание, что право на обжалование судебных актов в порядке апелляционного производства имеют как лица, участвующие в деле, так и иные лица в случаях, предусмотренных Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации. К иным лицам в силу части 3 статьи 16 и статьи 42 Кодекса относятся лица, о правах и об обязанностях которых принят судебный акт.

В связи с этим лица, не участвующие в деле, как указанные, так и не указанные в мотивировочной и/или резолютивной части судебного акта, вправе его обжаловать в порядке апелляционного производства в случае, если он принят об их правах и обязанностях, то есть данным судебным актом непосредственно затрагиваются их права и обязанности, в том числе создаются препятствия для реализации их субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.

В случае, когда жалоба подается лицом, не участвовавшим в деле, суду надлежит проверить, содержится ли в жалобе обоснование того, каким образом оспариваемым судебным актом непосредственно затрагиваются права или обязанности заявителя. При отсутствии соответствующего обоснования апелляционная жалоба возвращается в силу пункта 1 части 1 статьи 264 АПК РФ.

При рассмотрении дела по апелляционной жалобе лица, не участвовавшего в деле, арбитражный суд апелляционной инстанции определяет, затрагивает ли принятый судебный акт права или обязанности заявителя.

Если после принятия апелляционной жалобы будет установлено, что заявитель не имеет права на обжалование судебного акта, то применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 Кодекса производство по жалобе подлежит прекращению.

Таким образом, подателям апелляционной жалобы, не участвовавшим в деле, следует доказать материально-правовую заинтересованность в рассматриваемом споре, обосновать, что принятый судебный акт непосредственно затрагивает его права или обязанности.

Таким образом, для признания права на обжалование судебного акта необходимо, чтобы принятый судебный акт непосредственно затрагивал права и обязанности лица, не привлеченного к участию в деле.

Свое право на обжалование податели жалоб мотивируют тем, что взыскание убытков третьего лица в пользу ПАО «Кокс» не соответствует логике корпоративной структуры холдинга, позволяет несправедливо и незаконно изымать любое имущество компаний группы в адрес ПАО «Кокс». Взыскание же убытков только в адрес ПАО «Кокс» нарушает права других компаний группы и их акционеров.

Между тем, приводимые ФИО4 и ФИО5 доводы и материалы дела не свидетельствуют о том, что обжалуемый судебный акт принят непосредственно о правах и обязанностях заявителей, в том числе устанавливает их права относительно предмета спора, возлагает на них какие-либо обязанности, создает препятствия для реализации их субъективных прав или надлежащего исполнения прав и обязанностей по отношению к одной из сторон спора.

Ни общими положениями АПК РФ, ни специальными положениями о порядке рассмотрения корпоративных споров не предусмотрено обязательного привлечения к участию в деле всех участников общества, в том числе миноритарных акционеров, равно как и обязанности суда по удовлетворению ходатайства о привлечении к участию в деле лица лишь по тому основанию, что они является участниками холдинга.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии у ФИО4 и ФИО5 права на обжалование решения суда, в связи с чем, производство по апелляционной жалобе ФИО4 и ФИО5 подлежит прекращению применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 АПК РФ.

Государственная пошлина в размере 6 000 руб., оплаченная представителем ФИО13 за ФИО4 и ФИО5 за рассмотрение апелляционной жалобы (по двум чекам-ордерам от 23.06.2021 (операции 4956, 4957), подлежит возвращению из федерального бюджета на основании статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, доводы апелляционных жалоб ФИО2 и ФИО3 и отзывов на них, заслушав пояснения представителей лиц, участвующих в деле, проверив в соответствии со статьей 268 АПК РФ законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции считает его не подлежащим отмене.

Судом первой инстанции установлено, и подтверждается материалами дела, что ПАО «Кокс» создано в качестве юридического лица 30.07.1993 (запись в ЕГРЮЛ от 09.08.2002 за ОГРН <***>).

ФИО2 является владельцем 52 895 700 акций (16,03 %) ПАО «Кокс», ФИО3 является владельцем 176 970 879 (53,62 %) акций ПАО «Кокс».

ООО УК «ПМХ» учредило восемь участников, включая ФИО14, ФИО3 и ФИО15

В соответствии с решением общего собрания акционеров ОАО «Кокс» (в настоящее время ПАО «Кокс») от 20.05.2005, между ПАО «Кокс» и ООО УК «ПМХ» заключен договор от 01.06.2005, согласно которому последнему переданы полномочия единоличного исполнительного органа (генерального директора), действие которого неоднократно продлевалось.

За выполнение функций по управлению устанавливается ежемесячное вознаграждение, размер которого составлял эквивалентную сумму финансовых показателей управляемой организации за отчетный месяц в процентном отношении от выручки, от прибыли до налогообложения от расходов на оплату труда, вместе с тем был ограничен максимальным размером ежемесячного вознаграждения, который с декабря 2015 по ноябрь 2017 года составлял 50 000 000 руб., с декабря 2017 года по настоящее время 90 000 000 руб.

С 2006 года ООО УК «ПМХ» является 100 % дочерней компанией по отношению к ПАО «Кокс».

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ Президентом ООО УК «ПМХ» является ФИО3, имеющий право без доверенности действовать от имени юридического лица.

На основании аналогичных договоров ООО УК «ПМХ» также осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа дочерних организаций общества: АО «Комбинат «КМАруда» (100%), ООО «Участок Коксовый» (100%), АО «СЧЗ» (100%), ООО «Шахта «Бутовская» (100%), ООО «Шахта имени С.Д. Тихова» (100%), ПАО «Тулачермет» (91,43%), ПАО ЦОФ «Березовская».

Из представленных в материалы дела справок о доходах физического лица по форме 2-НДФЛ следует, что за 2016-2018 годы ФИО3 от ООО УК «ПМХ» получено 1 137 808 397,79 руб.

Полагая, что ФИО3 под видом вознаграждения от ООО УК «ПМХ» неправомерно получил 929 502 000 руб., тем самым ПАО «Кокс», являющемуся владельцем 100 % доли в уставном капитале ООО УК «ПМХ», причинены убытки в заявленной сумме, истец обратилось в арбитражный суд с настоящим иском.

Суд первой инстанции, руководствуясь статьями 10, 12, 15, 53, 53.1 ГК РФ, статьями 2, 15, 21, 22, 56, 57, 129, 135, 36, 191, 273, 274 ТК РФ, положениями Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее - Закон об акционерных обществах), правовыми позициями, сформированными в пунктах 12, 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – Постановление № 62),в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.10.2020 № 305-ЭС20-16181, проанализировав положения Устава общества, представленные доказательства и доводы сторон, исходил из того, что конфликт между личными интересами ФИО3, интересами ПАО «Кокс» и ООО УК «ПМХ» в части определения вознаграждения единоличного исполнительного органа ООО УК «ПМХ», считается не раскрытым после 16.07.2016 (дата изменения редакции Устава ООО УК «ПМХ») и не одобренным в установленном законом порядке.

Удовлетворяя исковые требования частично, суд первой инстанции исходил из того, что действующая с 16.07.2016 редакция Устава общества отнесла все вопросы, связанные с вознаграждением и компенсациями Президенту и определением условий оплаты его труда к компетенции общего собрания участников Общества, в связи с чем, действия ФИО3 по установлению себе премиального вознаграждения после указанной даты не отвечают критерию добросовестных и разумных действий и повлекли причинение ООО УК «ПМХ» вреда, поскольку денежные средства в размере 338 777 673,28 руб. нельзя считать полученными в соответствии с установленным в Обществе порядком.

В части отказа в удовлетворении исковых требований суд первой инстанции пришел к выводу о том, что, исходя из положений Устава ООО УК «ПМХ» в редакциях, действующих до 14.07.2016, у ФИО3, как единоличного исполнительного органа управляющей компании, имелись правые основания для установления единого порядка премирования всех работников управляющей компании, включая себя лично, в связи с чем полученное ФИО3 вознаграждение за исполнение трудовых обязанностей единоличного исполнительного органа до указанной даты не может составлять убытки ООО «УК «ПМХ».

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев дело, не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции с учетом следующего.

Согласно статье 12 ГК РФ защита гражданских прав осуществляется способами, предусмотренными законом, в том числе путем возмещения убытков.

Статьей 15 ГК РФ предусмотрено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В силу пункта 5 статьи 71 Закона об акционерных обществах общество или акционер (акционеры), владеющие в совокупности не менее чем 1 процентом размещенных обыкновенных акций общества, вправе обратиться в суд с иском к члену совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличному исполнительному органу общества (директору, генеральному директору), временному единоличному исполнительному органу общества (директору, генеральному директору), члену коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и к управляющей организации (управляющему) о возмещении причиненных обществу убытков в случае, предусмотренном абзацем первым пункта 2 настоящей статьи.

В соответствии с положениями абзаца первого пункта 2 статьи 71 Закона об акционерных обществах члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), а равно управляющая организация или управляющий при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно. Данные лица несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Учитывая изложенное и структуру корпоративного управления ПАО «Кокс», арбитражный суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что ФИО2, как владелец 16,03 % акций ПАО «Кокс», управление которым осуществляется ООО УК «ПМХ», где ПАО «Кокс» принадлежит 100 % доли в уставном капитале, вправе обратиться в суд с требованием к ФИО3, как единоличному исполнительному органу управляющей компании, о взыскании убытков.

Данный вывод соответствует позиции суда округа, изложенной в постановлении от 16.06.2020, которымнастоящее дело направлено на новое рассмотрение. Суд округа указал, что интерес юридического лица, который обеспечивается защитой субъективного права, в данном случае производен от интересов его участников (акционеров), так как интересы общества не просто неразрывно связаны с интересами участников (акционеров), они предопределяются ими, и, следовательно, удовлетворение интересов общества обеспечивает удовлетворение интереса его участников.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 12 Постановления № 25, по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 3 статьи 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Такое лицо несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

В соответствии с пунктом 3 статьи 53.1 ГК РФ в круг лиц, привлекаемых к ответственности за убытки, причиненные юридическому лицу, включаются лица, имеющие фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица, уполномоченного выступать от имени юридического лица, а также членам коллегиальных органов юридического лица. Такие лица также обязаны действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несут ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 1 Постановления № 62, в силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке; совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица; знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица. При определении интересов юридического лица следует, в частности, учитывать, что основной целью деятельности коммерческой организации является извлечение прибыли (пункт 1 статьи 50 ГК РФ); также необходимо принимать во внимание соответствующие положения учредительных документов и решений органов юридического лица (пункт 2 Постановления № 62).

Таким образом, не может считаться добросовестным директор, который действовал в условиях конфликта интересов, т.е. при наличии конфликта между его личными интересами и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки.

Как следует из материалов дела, ФИО3 в спорный период 2016-2018 г.г. являлся единоличным исполнительным органом ООО «УК «ПМХ», членом Совета директоров ПАО «Кокс», а также владельцем до 53,62 % акций ПАО «Кокс», следовательно, являлся заинтересованным и контролирующим лицом, имеющим фактическую возможность определять действия ПАО «Кокс», ООО «УК «ПМХ», в том числе, по вопросу определения вознаграждения.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии конфликта между личными интересами ФИО3 и интересами его, как управляющего общества.

При этом неучастие ФИО3 в голосовании по вопросам принятия общим собранием акционеров ПАО «Кокс» решений о внесении изменений в договоры передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей компании от 01.06.2005, не устраняет наличие конфликта между личными интересами и интересами управляющей компании.

В пункте 4 статьи 40 Закона № 14-ФЗ установлено, что порядок деятельности единоличного исполнительного органа общества и принятия им решений устанавливается уставом общества, внутренними документами общества, а также договором, заключенным между обществом и лицом, осуществляющим функции его единоличного исполнительного органа.

Правовой статус работника, находящегося в должности директора общества, регулируется как нормами Закона № 14-ФЗ, так и нормами Трудового кодекса Российской Федерации (ТК РФ).

В силу положений статьи 275 ТК РФ с директором общества заключается трудовой договор, в котором предусматриваются права и обязанности директора, в том числе условия оплаты труда. По смыслу норм статей 2, 21, 22, 57, 129, 135, 136 ТК РФ любые денежные выплаты в пользу генерального директора (директора), к которым относятся заработная плата, а также премии, производятся исключительно с согласия и на основании выраженного волеизъявления его работодателя (общества).

Работодателем по отношению к директору является общество, а общее собрание участников общества - представителем работодателя.

Вознаграждение генерального директора осуществлялось в соответствии с трудовым договором, заключённым между ООО «УК «ПМХ» (работодатель) и ФИО3 (работник) № 1 от 28.06.2002, с дополнительными соглашениями от 01.03.2003, от 31.07.2015, от 01.05.2017 от 01.11.2017, от 09.01.2018.

В 2016 году ПАО «Кокс» в качестве вознаграждения управляющей компании перечислило 628 200 000 руб., в 2017 г. – 602 700 000 руб., в 2018 г.– 829 720 000 руб.

Пунктом 4.5 договора о передаче полномочий управляющей компанииустановлено, что генеральный директор управляющей организации без доверенности действует от имени управляемой организации, издает приказы и распоряжения по вопросам деятельности управляемой организации, утверждает внутренние документы управляемой организации заключает договоры и совершает сделки. При этом сделки и иные юридически значимые действия, совершаемые генеральным директором управляющей организации либо управляющим директором в процессе управления ПАО «Кокс» непосредственно порождают юридические последствия для управляемой организации и предварительного разрешения либо последующего одобрения со стороны иных органов управления Управляющей либо управляемой организацией не требуют за исключением случаев, предусмотренных ФЗ «Об акционерных обществах» либо иными правовыми актами (пункт 4.6 договора управления).

Таким образом, положения Устава ООО УК «ПМХ» в редакциях, утвержденных единственным участником и действующих в период до 14.07.2016, а также положения договора о передаче полномочий управляющей компании, свидетельствуют о том, что в указанный период у ФИО3, как единоличного исполнительного органа управляющей компании, имелись правые основания для установления единого порядка премирования всех работников управляющей компании, включая себя лично и ключевой управленческий персонал.

При таких обстоятельствах судебная коллегия поддерживает вывод суда первой инстанции о недоказанности того, что ФИО3 в период до 14.07.2016 при начислении вознаграждения действовал недобросовестно или неразумно, либо его действия требовали одобрения с учетом сложившейся структуры корпоративного управления и состава акционеров общества.

Трудовой договор с ФИО3 заключен и исполнялся с 2002 года и материалы дела не содержат сведений о несогласии с его условиями акционеров общества, что с учетом достаточно длительного срока его исполнения свидетельствует в пользу ответчика применительно к его добросовестности.

Позиция суда согласуется с правовым подходом, изложенным в Определении Верховного суда Российской Федерации от 30.10.2020 № 305-ЭС20-16181, согласно которому с учетом положений трудового законодательства, само по себе начисление генеральным директором дополнительных выплат, премий, денежных вознаграждений, не повлекшее негативных последствий для юридического лица, при отсутствии доказательств недобросовестности и неразумности действий единоличного исполнительного органа при управлении хозяйствующим субъектом, не является основанием для удовлетворения требований о взыскании убытков с единоличного исполнительного органа.

Между тем, редакция Устава ООО УК «ПМХ», утвержденная решением единственного участника от 14.07.2016, содержит положение, согласно которому к исключительной компетенции общего собрания участников относятся вопросы образования единоличного исполнительного органа общества и досрочное прекращение его полномочий, а также принятие решений о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества коммерческой организации или индивидуальному предпринимателю (далее управляющий), утверждение такого управляющего и условий договора с ним, установление размеров, выплачиваемых вознаграждений и компенсаций Президенту, а также определение условий оплаты труда Президента (подпункт 15 пункта 9 Устава).

Аналогичное положение содержится в подпункте 15 пункта 9 Устава ООО УК «ПМХ» в редакции, утвержденной решением единственного участника от 31.01.2017.

Таким образом, действующая с 16.07.2016 редакция Устава ООО УК «ПМХ» все вопросы, связанные с вознаграждением и компенсациями Президенту и определением условий оплаты его труда, отнесла к компетенции общего собрания участников Общества.

Тем самым, ПАО «Кокс» как единственный участник ООО УК «ПМХ», изменяя редакцию Устава Общества, о чем ФИО3 как единоличный исполнительный орган Общества не мог не знать, ограничило право ФИО3 на установление себе размера премии наряду с другими работниками Общества.

Следовательно, положения о премировании сотрудников ООО УК «ПМХ», утвержденные протоколом заседания Правления ООО УК «ПМХ» от 24.10.2013 и Приказом Президента ООО УК «ПМХ» № 0021 от 28.04.2017 должны применяться с учетом действующей редакции Устава.

Довод ответчика об отсутствии корпоративных процедур, с помощью которых акционерами ПАО «Кокс» могло быть одобрено вознаграждение Ответчика, отклоняется судом апелляционной инстанции, поскольку в данном случае Уставом ООО УК «ПМХ» вопрос об установлении размеров, выплачиваемых вознаграждений и компенсаций Президенту, а также определение условий оплаты труда Президента, отнесен к исключительной компетенции общего собрания, то ПАО «Кокс» как единственным участником ООО УК «ПМХ» должно быть обеспечено разрешение указанных вопросов в порядке, учитывающем мнение акционеров.

Факт утверждения ПАО «Кокс», как единственным участником ООО УК «ПМХ», бухгалтерской финансовой отчетности за 2016-2018 г.г., содержащей сведения о размере управленческих расходов и размере произведенных выплат на оплату труда работников, не свидетельствует о том, что единственным участником осуществлено корпоративное одобрение премиального вознаграждения единоличного исполнительного органа Общества.

Между тем, само по себе отнесение вопросов, связанных с вознаграждением и компенсациями Президенту и определением условий оплаты его труда, к компетенции общего собрания участников Общества, не свидетельствует о недействительности исполняемого трудового договора, дополнительных к нему соглашений и принятых в этой связи руководителем решений о премировании, принятых в отсутствие согласования общего собрания участников общества.

Указанным действиям директора, вышедшим за пределы полномочий, должна быть дана оценка на предмет злоупотребления им своим правом с учетом имеющего место конфликта интересов и ущерба обществу.

Довод истца ФИО2 о том, что выплаченный размер заработной платы носит произвольный характер и не соответствует функционалу и уровню ответственности ответчика, не зависит от результатов деятельности холдинга, опровергается результатами хозяйственной деятельности ПАО «Кокс», отраженной в консолидированной финансовой отчетности, подготовленной в соответствии с МСФО, и аудиторские заключения за 2016- 2018 г.г.

Подробно исследовав и оценив представленные сторонами заключение специалиста ООО «Аудиторская компания «Град» от 13.02.2019 №1-01, экспертное заключение ООО «Эрнст энд Янг - оценка и консультационные услуги», подготовленное ФИО16, рецензию ООО «КПМГ Налоги и консультирование» на экспертное заключение ООО «Эрнст энд Янг - оценка и консультационные услуги» Егора Мисюра, Обзор заработных плат, подготовленный специалистами в сфере найма руководителей высшего звена ООО «Вектор лидерства», суд первой инстанции пришел к мотивированному выводу о том, что в целом полученное ФИО3 вознаграждение за спорный период отвечает критерию рыночного вознаграждения.

Однако данное обстоятельство, а также то, что вознаграждение связано с управлением не только ПАО «Кокс», но и иными лицами, входящими в корпорацию, не опровергают превышение полномочий ФИО3, установившим единолично вознаграждение без согласования с участником ООО УК «ПМХ» в порядке, предусмотренном Уставом общества, учитывающем мнение иных акционеров ПАО «Кокс».

И в суде первой и в суде апелляционной инстанции участвующие в деле лица исключили возможность установлении экспертным путем соответствие вознаграждения ФИО3 рыночным критериям.

В соответствии с пунктом 5 статьи 393 ГК РФ суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков, включая упущенную выгоду, определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства.

Суд апелляционной инстанции соглашается с судом первой инстанции, что наличие конфликта личных интересов ФИО3 и интересов Общества при отсутствии грифа одобрения единственного участника ООО УК «ПМХ», не свидетельствует о добросовестном получении ФИО3 вознаграждения в виде премий за период с августа 2016 г. по декабрь 2018 г. в размере 338 777 673,28 руб.

Размер убытков, взысканный судом первой инстанции, суд апелляционной инстанции считает справедливым, в связи с чем, требование ФИО2 о взыскании убытков правомерно удовлетворено только в указанной части 338 777 673,28 руб.

Оценивая изложенные в апелляционных жалобах доводы, суд апелляционной инстанции установил, что в них отсутствуют ссылки на факты, которые не были предметом рассмотрения суда первой инстанции, имели бы юридическое значение и могли бы повлиять в той или иной степени на принятие законного и обоснованного судебного акта при рассмотрении заявленного требования по существу.

Несогласие сторон с выводами суда, основанными на установленных фактических обстоятельствах дела и оценке доказательств, иное толкование норм действующего законодательства не свидетельствуют о неправильном применении судом норм материального и процессуального права, повлиявшем на исход дела.

Принятое арбитражным судом первой инстанции решение является законным, судом полно и всесторонне исследованы имеющиеся в материалах дела доказательства, им дана правильная оценка, нарушений норм материального и процессуального права не допущено, оснований для отмены решения суда первой инстанции, установленные статьей 270 АПК РФ, а равно принятия доводов апелляционной жалобы, у суда апелляционной инстанции не имеется.

На основании статьи 110 АПК РФ расходы по уплате государственной пошлины по апелляционной инстанции относятся на подателей жалоб.

Руководствуясь статьями 150, 265, 268, п. 1 ст. 269, ст. 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

производство по апелляционным жалобам ФИО4 и ФИО5 прекратить.

Возвратить из федерального бюджета ФИО12 6 000 руб. государственной пошлины, уплаченной по двум чекам-ордерам от 23.06.2021 (операции 4956, 4957) .

Решение от 22.03.2021 Арбитражного суда Кемеровской области по делу № А27-4513/2019 оставить без изменения, апелляционные жалобы ФИО2, ФИО3 - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области.

Председательствующий Д.В. ФИО17

судьи В.М. Сухотина

ФИО1