Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании посредством системы веб-конференции апелляционную жалобу (регистрационный номер 08АП-3618/2022) финансового управляющего ФИО1 ФИО2 на определение Арбитражного суда Тюменской области от 10 марта 2022 года по делу № А70-2524/2021 (судья Климшина Н.В.), вынесенное по заявлению финансового управляющего ФИО1 ФИО2 к ФИО3 о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО1 (адрес регистрации: <...>, ИНН <***>),

при участии в судебном заседаниипосредством системы веб-конференции:

от финансового управляющего ФИО2 – представитель ФИО4, доверенность от 12.11.2021, срок действия по 31.12.2022;

от ФИО1 - представитель ФИО5, доверенность от 30.11.2020 № 72 АА 1916503, срок действия пять лет;

от ФИО3 - представитель ФИО6, доверенность от 28.09.2021 № 23 АВ 1411023, срок действия три года;

установил:

определением Арбитражного суда Тюменской области от 17.06.2021 (резолютивная часть от 09.06.2021) заявление муниципального унитарного предприятия «Уренгойское городское хозяйство» муниципального образования город Новый Уренгой признано обоснованным, в отношении ФИО1 (далее – ФИО1, должник) введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим ФИО1 утверждена ФИО2 (далее – ФИО2, финансовый управляющий).

Финансовый управляющий ФИО2 обратилась в Арбитражный суд Тюменской области с заявлением к ФИО3 (далее – ФИО3), в котором просила признать недействительной сделкой договор купли-продажи от 12.12.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3; применить последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО3 возвратить в конкурсную массу ФИО1 недвижимое имущество: квартиру общей площадью 37,9 кв.м, этаж 5, расположенную по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>; взыскать с ФИО3 судебную неустойку из расчета 1 000 руб. за каждый день неисполнения судебного акта по настоящему заявлению, начиная с (десятого) дня после вступления судебного акта по настоящему заявлению в силу.

Определением Арбитражного суда Тюменской области от 24.09.2021 приняты обеспечительные меры в виде установления запрета на регистрационные действия в отношении недвижимого имущества: квартира общей площадью 37,9 (тридцать семь целых девять десятых) кв. м, этаж 5, расположенная по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>.

Определением Арбитражного суда Тюменской области от 27.12.2021 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен ФИО7 (далее – ФИО7).

Определением Арбитражного суда Тюменской области от 10.03.2022 в удовлетворении заявления финансового управляющего отказано, обеспечительные меры, принятые определением Арбитражного суда Тюменской области от 24.09.2021 по делу № А70-2524/2021, отменены, с ФИО1 в доход федерального бюджета взыскана государственная пошлина в размере 6 000 руб.

Не согласившись с указанным судебным актом, финансовый управляющий ФИО2 обратилась с апелляционной жалобой, в которой просила обжалуемое определение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении ее требований.

В обоснование апелляционной жалобы финансовый управляющий ФИО2 указала следующее:

- оспариваемая сделка заключена в пределах годичного срока, установленного пунктом 1 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве);

- стоимость спорного имущества стороны оценили в 1 135 000 руб., что подтверждается имеющимся у Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии договором купли-продажи, а также налоговой декларацией за 2019 год, которую должник сдал в налоговый орган, уплатив соответствующие налоги;

- дополнительное соглашение является незаключеннойсделкой, поскольку неотделимые улучшения не являются объектами гражданских прав; ответчиком в счет оплаты квартиры перечислены денежные средства в размере 1 135 000 руб., оставшиеся денежные средства в размере 2 165 000 руб. оплачены в счет несуществующего имущества (неотделимые улучшения) по сделке, которая является незаключенной и не может относиться к сделке по реализации спорного объекта, а потому в рамках настоящего спора при анализе совершенной оспариваемой сделки необходимо исходить из того, что стоимость спорного имущества, согласованная сторонами, составляет 1 135 000 руб., а не 3 300 000 руб.;

- сторонами спорных сделок существенно занижена цена отчужденного должником по ним имущества, что подтверждается сравнением рыночных цен со стоимостью объекта, как с учетом неотделимых улучшений, так и без их учета.

Оспаривая доводы апелляционной жалобы, ФИО3, ФИО1 представили отзывы, в которых просили обжалуемое определение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В связи с удовлетворением ходатайств финансового управляющего, ФИО1, ФИО3 об участии в судебном заседании путем использования системы веб-конференции заседание суда апелляционной инстанции 12.04.2022 проведено с применением данной системы (https://kad.arbitr.ru/).

В заседании суда апелляционной инстанции представитель финансового управляющего ФИО4 поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе, указал, что считает определение суда первой инстанции незаконным и необоснованным, просил его отменить, апелляционную жалобу – удовлетворить.

Представитель ФИО3 ФИО6 поддержал доводы, изложенные в отзыве, указал, что считает доводы, изложенные в апелляционной жалобе, несостоятельными, просил оставить определение суда первой инстанции без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Представитель ФИО1 ФИО8 поддержала доводы, изложенные в отзыве, указала, что считает доводы, изложенные в апелляционной жалобе, несостоятельными, просила оставить определение суда первой инстанции без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела, апелляционную жалобу, отзывы на нее, заслушав представителей лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность судебного акта в порядке статей 266, 268 АПК РФ, суд апелляционной инстанции не считает определение Арбитражного суда Тюменской области от 10.03.2022 по настоящему делу подлежащим отмене.

Как следует из материалов дела, 12.12.2019 между должником (продавец) и ФИО3 (покупатель) заключен договор купли-продажи квартиры (том 13, листы дела 20-23), по которому должник продал, а ФИО3 купила в собственность недвижимое имущество: квартиру общей площадью 37,9 (тридцать семь целых девять десятых) кв. м, этаж 5, расположенную по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, кадастровый номер: 23:40:0402008:1197. Стоимость объекта составила 1 135 000 руб. (пункт 2.1 договора).

Переход права собственности на квартиру от ФИО1 к ФИО7 зарегистрирован 23.12.2019 (том 13, листы дела 25-28).

12.12.2019 между должником и ФИО3 подписано дополнительное соглашение, согласно которому за время эксплуатации квартиры продавцом произведены неотделимые улучшения, которые существенно увеличили стоимость квартиры (том 13, лист дела 24).

Стоимость данных улучшений стороны по обоюдному согласию оценили в 2 165 000 руб. Как указано вы соглашении, обозначенная сумма передана покупателем продавцу путем передачи наличных денежных средств в день подписания соглашения.

Таким образом, ФИО3 была обязана передать ФИО1 за соответствующую квартиру, с учетом улучшений, 3 300 000 руб.

Полагая, что договор купли-продажи квартиры от 12.12.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3, совершен в отсутствие равноценного встречного предоставления в пользу должника, с целью причинения вреда имущественным правам его кредиторов и причинил такой вред, финансовый управляющий ФИО2 обратилась в арбитражный суд с настоящим заявлением о признании его недействительным на основании пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении требований финансового управляющего, суд первой инстанции исходил из следующего:

- производство по делу о несостоятельности (банкротстве) ФИО1 возбуждено определением Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 09.12.2020, оспариваемый договор купли-продажи квартиры датирован 12.12.2019, переход права собственности на квартиру от ФИО1 к ФИО7 зарегистрирован 23.12.2019, то есть более чем за один год до даты возбуждения в отношении должника дела о банкротстве, таким образом, основании для признания данного договора недействительным, предусмотренные пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, отсутствуют;

- спорная сделка подпадает под период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, однако оснований считать ее совершенной с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника и причинившей такой вред не имеется, поскольку материалы дела свидетельствует о том, что стороны согласовали стоимость предмета купли-продажи в размере 3 300 000 руб. (1 135 000 руб. (стоимость квартиры по спорному договору) + 2 165000 руб. (стоимость неотделимых улучшений по дополнительному соглашению)), рыночный характер которой управляющим надлежащим образом не опровергнут, денежные средства в данной сумме переданы ответчиком должнику, факт уклонения должника от уплаты налогов посредством разделения стоимости спорной квартиры на два договора значения для разрешения настоящего спора не имеет, управляющим не доказан ни факт совершения спорного договора в отсутствие равноценного встречного предоставления должнику, ни наличие между должником и ответчиком заинтересованности.

Повторно исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции соглашается с доводом финансового управляющего о неправильности вывода суда первой инстанции, согласно которому договор купли-продажи квартиры от 12.12.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3, не подпадает под период подозрительности, установленный 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Так, из пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве следует, что по предусмотренным им основаниям может быть признана недействительной не предусматривающая равноценное встречное предоставление в пользу должника сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления.

Из материалов дела усматривается, что производство по делу о банкротстве ФИО1 возбуждено определением Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 09.12.2020 по делу № А81-9454/2020.

Определением Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 25.01.2021 дело № А81-9454/2020 передано по подсудности в Арбитражный суд Тюменской области.

Поступившему в Арбитражный суд Тюменской области 17.02.2021 по подсудности делу присвоен № А70-2524/2021, определением Арбитражного суда Тюменской области от 16.04.2021 возбуждено производство по делу о банкротстве ФИО1 № А70-2524/2021.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 04.03.2021 № 305-ЭС17-2507(21), передача ранее возбужденного дела о банкротстве по подсудности на рассмотрение другого арбитражного суда на исчисление периода подозрительности не влияет.

Следовательно, период подозрительности в настоящем деле подлежит исчислению с 09.12.2020, то есть с даты принятия заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) к производству Арбитражным судом Ямало-Ненецкого автономного округа.

В определениях Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721 (4), от 09.07.2018 № 307-ЭС18-1843 изложена правовая позиция, согласно которой для соотнесения даты совершения сделки, переход права на основании которой (или которая) подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности учету подлежит дата такой регистрации.

Оспариваемый договор купли-продажи квартиры датирован 12.12.2019, переход права собственности на квартиру от ФИО1 к ФИО7 зарегистрирован 23.12.2019.

При таких обстоятельствах, как верно указывает финансовый управляющий в апелляционной жалобе, спорная сделка совершена в период подозрительности, предусмотренный пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, следовательно, данная сделка может быть оспорена по соответствующим основаниям.

Кроме того, как правильно заключил суд первой инстанции, спорная сделка подпадает под период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Вместе с тем из материалов настоящего спора не следует наличие у спорной сделки признаков недействительности, предусмотренных пунктами 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи со следующим.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Для признания сделки недействительной по основаниям, указанным в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, лицу, требующему признания сделки недействительной, необходимо доказать, а суду установить следующие объективные факторы: сделка заключена в течение года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления (данный срок является периодом подозрения, который устанавливается с целью обеспечения стабильности гражданского оборота) и неравноценное встречное исполнение обязательств, при этом неравноценность должна иметься в нарушение интересов должника.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В соответствии с пунктом 5 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Как правильно установлено судом первой инстанции, 15.11.2019 между ФИО1 (от ее имени действовала представитель по доверенности ФИО9), и ФИО3 (от ее имени действовал по доверенности сын ФИО7), заключен предварительный договор купли-продажи квартиры № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенной на 5-м этаже по адресу: Россия, <...> (том 21, листы дела 66-67), которым стороны согласовали существенные условия будущего договора купли-продажи квартиры № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенной на 5-м этаже по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, за 3 300 000 руб. (пункт 5 договора).

Данным договором предусмотрен авансовый платеж в размере 300 000 руб. (пункт 5.1 договора), уплаченный ФИО7 в день подписания договора на счет ФИО1 (банковская карта публичного акционерного общества «Сбербанк России» (далее – ПАО «Сбербанк России») № 4272……..183).

Факт уплаты ФИО7 соответствующей суммы ФИО1 подтверждается справкой ПАО «Сбербанк России», выданной ФИО7, согласно которой им 15.11.2019 совершена расходная операция на сумму 300 000 руб. — перевод денежных средств на карту, открытую на имя Светлана Викторовна И. Сообщение получателю: «Задаток по пред договору к.п. от 15.11.19г» (том 21, лист дела 69).

Таким образом, заключив предварительный договор купли-продажи жилого помещения, ФИО1 выразила свою волю на отчуждение имущества и приняла на себя обязательство по заключению основного договора, которое должно быть исполнено в соответствии с положениями статьи 309 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом то обстоятельство, что в предварительном договоре его стороны указали стоимость квартиры, равную 3 300 000 руб., свидетельствует о первоначальном определении ими стоимости спорного объекта именно в указанном размере и установлении ими обязательства в будущем заключить договор купли-продажи спорной квартиры именно по указанной цене.

12.12.2019 между ФИО1 и ФИО10 заключен спорный договор купли - продажи квартиры № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенной на 5-м этаже по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, согласно пункту 2.1 которого стоимость квартиры составила 1 135 000 руб.

Договором предусмотрен безналичный способ оплаты, путем перевода ответчиком денежных средств на банковскую карту ФИО11 (пункты 2.2.2.-2.2.3 договора).

Во исполнение указанного условия спорного договора ФИО3 12.12.2019 перечислены должнику на банковскую карту ПАО «Сбербанк России» № 4272……..183 денежные средства в сумме 835 000 руб. (том 21, лист дела 74).

12.12.2019 между сторонами заключено дополнительное соглашение, по условиям которого ФИО10 уплатила ФИО1 денежные средства в размере 2 165 000 руб. за произведенные продавцом неотделимые улучшения, которые существенно увеличили стоимость квартиры (чек к приходному кассовому ордеру № 27-9 от 12.12.2019 о переводе со счета ФИО7 (представитель ФИО3 по доверенности) на счет ФИО1 денежных средств в размере 1 765 000 руб., 400 000 руб. наличными, расписка от 12.12.2019 (приложены к отзыву ФИО3 на заявление от 14.10.2021, том 21, листы дела 68, 74, 76)).

Судом первой инстанции правильно установлено, что у ФИО3 имелась финансовая возможность приобрести спорный объект недвижимого имущества, как то подтверждается справкой ПАО «Сбербанк России» об открытии 10.06.2019 на имя ФИО7 (сын ФИО3, представитель по доверенности) счета № 24230581013000907756, с которого им были 12.12.2019 сняты денежные средства в размере 2 165 000 руб. (приложена к отзыву ФИО3 на заявление от 14.10.2021).

Приведенные обстоятельства, как правильно заключил суд первой инстанции, свидетельствуют о том, что договор купли-продажи квартиры от 12.12.2019 и дополнительное соглашение к нему от 12.12.2019 фактически составляют единую сделку по отчуждению ФИО1 спорной квартиры в пользу ФИО3, при этом сторонами данной сделки была согласована стоимость квартиры в сумме 3 300 000 руб., полностью оплаченная ФИО3 15.11.2019 и 12.12.2019.

Факт уплаты ФИО3 ФИО1 за спорный объект и его неотделимые улучшения денежных средств в общей сумме 3 300 000 руб. финансовым управляющим не оспаривается.

То обстоятельство, что стоимость спорной квартиры в сумме 3 300 000 руб. не являлась рыночной, из материалов дела не следует.

Напротив, согласно представленному в материалы дела финансовым управляющим отчету об оценке № 217 от 16.09.2021 рыночная стоимость аналогичных объектов оценки находится в пределах от 3 500 000 руб. до 5 480 000 руб. (том 13, листы дела 29-43).

Согласно представленному ответчиком отчету об оценке № 21/916 от 01.10.2021 (том 21, листы дела 79-107) рыночная стоимость аналогичных объектов оценки находится в пределах от 2 560 000 руб. до 3 600 000 руб.

Таким образом, стоимость спорной квартиры, согласованная сторонами в размере 3 300 000 руб., на дату совершения спорной сделки находилась в пределах рыночной стоимости аналогичных объектов.

Ссылаясь на нерыночный характер согласованной сторонами спорной сделки цены квартиры, финансовый управляющий ФИО2 указывала, что за таковую следует принять установленную договором купли-продажи квартиры от 12.12.2019 сумму в размере 1 135 000 руб. (квартира в черновой отделке, без учета неотделимых улучшений, на которые указано в дополнительном соглашении от 12.12.2019).

При этом, как следует из отчета об оценке № 217 от 16.09.2021, при подготовке которого оценщиком в качестве аналогов приняты квартиры, подобные спорной, с черновой отделкой, их рыночная стоимость на дату совершения спорной сделки находилась в пределах от 3 500 000 руб. до 5 480 000 руб., что превышает согласованную сторонами стоимость квартиры, по крайней мере, в три раза.

Между тем приведенные доводы управляющего обоснованным не являются, поскольку, как было указано выше, исходя из обстоятельств настоящего спора, следует заключить, что договор купли-продажи квартиры от 12.12.2019 и дополнительное соглашение к нему от 12.12.2019 фактически составляют единую сделку по отчуждению ФИО1 спорной квартиры в пользу ФИО3, по цене 3 300 000 руб.

Данная цена действительно включает стоимость неотделимых улучшений, на которые указано в дополнительном соглашении от 12.12.2019.

Однако из дела не следует, что ФИО1 приобретала спорную квартиру (равно как квартиру, кадастровый номер: 23:40:0402008:1196, общая площадь: 38,8 кв.м., назначение: жилое помещение, этаж: №5, адрес: <...>, отчужденную ею в пользу ФИО12 (далее – ФИО12) по договору купли-продажи квартиры от 29.01.2020, оспариваемому управляющим в рамках другого обособленного спора) для самостоятельного проживания в ней либо предоставления в наем иным лицам.

Напротив, из него, в том числе с учетом факта практически одновременного отчуждения ФИО1 квартир № 68, 69, расположенных на 5-м этаже по адресу: Россия, <...>, в пользу ФИО3 и ФИО12, усматривается приобретение должником данных квартир для целей их дальнейшей выгодной перепродажи, которая в силу объективных обстоятельств (некачественной застройки) потребовала от ФИО1 осуществления нормальной черновой отделки этих квартир.

Как следует из пояснений индивидуального предпринимателя ФИО13, осуществляющей свою деятельность в агентстве недвижимости «КвартИрина» и оказывавшей ФИО7 услугу по подбору квартиры в городе Геленджик (приложены к отзыву ФИО3 на заявление от 12.02.2022), не опровергнуто финансовым управляющим, ФИО1 при совершении спорной сделки указывала, что она произвела в квартире следующие неотделимые улучшения: замену остекления квартиры; замену входной двери на качественную; проведение электропроводки (штробирование бетонных стен, организация электрокоробов для разводки элетропитания); оштукатуривание и выравнивание стен; перенос газовой трубы; создание резервуара с водой на 500 кубов (в Геленджике регулярные перебои с водоснабжением); разводку водоснабжения с фильтром для питьевой воды; штробирование бетонных стен для подключения системы кондиционирования и вентилирования помещений; отопление по всей квартире «теплый пол» с установкой гребенки, насоса, опрессовкой, укладкой и фиксацией теплоизоляционных матов; стяжке по всей квартире; установке потолка из ГКЛ в балконной зоне; замене радиаторов отопления, замене (монтажу) новой системы отопления.

С учетом характера данных неотделимых улучшений, следует заключить, что таковые представляют собой не чистовую отделку, стоимость которой увеличивает стоимость квартиры, по сравнению с аналогичными квартирами с черновой отделкой, а улучшения неудовлетворительно выполненной застройщиком черновой отделки, которые были необходимы для приведения ФИО1 спорной квартиры в рамках предпродажной подготовки в состояние, пригодное для ее продажи в одном ценовом диапазоне с аналогами, имеющими нормальную черновую отделку.

В связи с этим оснований считать заниженной стоимость спорной квартиры в общей сумме 3 300 000 руб. по сравнению с аналогами, сопоставлявшимися с ней в ходе оценки, у суда не имеется.

То обстоятельство, что исследованные в отчете об оценке № 217 от 16.09.2021 аналоги квартир (тем более с учетом того, что они находятся в ином, чем дом, в котором расположена спорная квартира, доме), так же, как и спорная квартира, имели требовавшую улучшения черновую отделку, из отчета не следует, управляющим не доказано.

С определенной в представленном управляющим отчете об оценке № 217 от 16.09.2021 рыночной стоимостью исследованных в нем аналогов в размере от 3 500 000 руб. до 5 480 000 руб. надлежит сопоставлять согласованную сторонами общую стоимость спорной квартиры в сумме 3 300 000 руб., определенную с учетом стоимости неотделимых улучшений, которая, как было указано выше, за пределы обозначенного в отчете об оценке № 217 от 16.09.2021 диапазона рыночных цен не выходит.

При этом суд апелляционной инстанции учитывает, что финансовым управляющим не представлены достаточные доказательства значимости причин, по которым стороны спорной сделки оформили дополнительное соглашение к договору купли-продажи квартиры от 12.12.2019, разбив тем самым стоимость спорного объекта на две отдельные суммы, для разрешения настоящего спора.

Финансовый управляющий указывал, что соответствующие действия совершены сторонами спорной сделки для целей неправомерного снижения налоговой нагрузки ФИО1 (приложения к заявлению финансового управляющего о приобщении документов от 22.02.2022).

Между тем согласно пункту 77 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» факты уклонения гражданина или юридического лица от уплаты налогов, нарушения им положений налогового законодательства не подлежат доказыванию, исследованию и оценке судом в гражданско-правовом споре о признании сделки недействительной, так как данные обстоятельства не входят в предмет доказывания по такому спору, а подлежат установлению при рассмотрении налогового спора с учетом норм налогового законодательства. Оценка налоговых последствий финансово-хозяйственных операций, совершенных во исполнение сделок, производится налоговыми органами в порядке, предусмотренном налоговым законодательством.

А потому приведенные финансовым управляющим обстоятельства значения для разрешения настоящего спора не имеют.

Довод апелляционной жалобы о том, что неотделимые улучшения не могут составлять самостоятельный объект продажи, являются верными.

Компенсация таких улучшений должна входить в стоимость реализованной квартиры.

Вместо этого эта компенсация производилась на основании отдельного соглашения, которое на регистрацию не представлялось.

Вместе с тем это обстоятельство не опровергает наличие эквивалентного предоставления со стороны контрагента в связи с совершением спорной сделки.

Именно наличие (отсутствие) эквивалентного пополнения имущественной массы должника в связи с совершением сделки имеет значение для ее квалификации как равноценной или неравноценной.

А значит, в данном случае основного квалифицирующего признака для признания такой сделки убыточной для должника не имеется.

Тем более не имеется оснований для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Осведомленность ФИО3, как приобретателя квартиры по спорной сделке, о причинах оформления спорной сделки не одним договором купли-продажи, а таким договором и дополнительным соглашением к нему, а также об иных обстоятельствах совершения данной сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника (если бы такая цель в действительности имелась у спорной сделки) не подтверждена.

Так, добросовестность ФИО3, как приобретателя спорной квартиры, подтверждается заключенным между ФИО7 (действовавшим в интересах ФИО3) и агентством недвижимости «КвартИрина» договором оказания услуг, связанных с покупкой объекта недвижимости (том 21, листы дела 64-65), согласно которому агентством недвижимости с 01.11.2019 было предложено 7 квартир в городе Геленджик, соответствовавших завяленным требованиям ФИО3, в том числе и квартира № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенная на 5-м этаже по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, с ценой продажи 3 300 000 руб.

Согласно нотариально удостоверенным пояснениям индивидуального предпринимателя ФИО13, осуществляющей свою деятельность в агентстве недвижимости «КвартИрина» и оказывавшей ФИО7 услугу по подбору квартиры в городе Геленджик (приложены к отзыву ФИО3 на заявление от 12.02.2022), в соответствии с заявленными требованиями ею было предложено ФИО7 (представитель ФИО3 по доверенности), в период с 01.11.2019 по 03.11.2019 семь вариантов квартир, выставленных на продажу, соответствовавших завяленным требованиям ФИО3, в том числе и квартира № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенная на 5-м этаже по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, с ценой продажи 3 300 000 руб.

Указанная квартира представлялась риелтором ФИО9, действовавшей от имени собственника ФИО1 ФИО9 имела нотариальную доверенность для заключения предварительного договора купли - продажи указанной квартиры.

В ходе переговоров между продавцом и покупателем было условлено, что общая цена квартиры № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенная на 5-м этаже по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, составит 3 300 000 руб.

Однако ФИО1 настаивала на заключении двух договоров: один договор купли – продажи указанной квартиры, второй - договор приобретения неотделимых улучшений, которые она произвела в указанной квартире.

В обоснование своего требования о заключении двух договоров ФИО1 указывала, что ею были фактически понесены затраты на неотделимые улучшения, которые требовали компенсации в полном объеме. Также она поясняла, что имущественной выгоды при компенсации (заключении договора купли-продажи неотделимых улучшений) она не получает, так как их себестоимость (стоимость материалов и работ) равна сумме договора, заключенного между ней и ФИО7

При продаже квартиры стоимость неотделимых улучшений может быть включена в общую цену квартиры по договору купли-продажи или может быть оформлена соглашением между продавцом и покупателем, при котором стоимость неотделимых улучшений не включается в цену квартиры по договору купли-продажи, а оформляется дополнительным документом, например, договором купли-продажи неотделимых улучшений.

Учитывая, что заключение двух договоров (на приобретение квартиры и на приобретение неотделимых улучшений) не влияет на полную рыночную стоимость квартиры, которую стороны определили в сумме 3 300 000 руб., ФИО7 посчитал возможным после заключения предварительного договора купли – продажи, в котором была отражена полная стоимость квартиры, при окончательном расчете фактически заключить два договора (купли-продажи квартиры и неотделимых улучшений).

То обстоятельство, что ФИО3 является реальным, а не формальным собственником недвижимого имущества: квартиры № 69, общей площадью 37,9 кв. м, расположенной на 5 - м этаже по адресу: Россия, Краснодарский край, муниципальное образование город-курорт Геленджик, <...>, подтверждается первичными документами по содержанию недвижимости (справка об оплате коммунальных услуг от 14.10.2021, квитанции на коммунальные услуги (том 21, листы дела 77-78)).

Доказательства, подтверждающие заинтересованность ФИО3 по отношению к ФИО1, в материалах настоящего дела не содержатся.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований считать договор купли-продажи от 12.12.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3, не предусматривающим равноценное встречное предоставление в пользу должника, и/или заключенным с целью причинения вреда имущественным правам его кредиторов и причинившим такой вред, о чем был осведомлен ответчик.

В то же время при таких обстоятельствах договор купли-продажи от 12.12.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3, признанию недействительным в соответствии с пунктами 1, 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве не подлежит.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены обжалуемого определения суда.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, суд апелляционной инстанции не установил.

Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Расходы по уплате государственной пошлины в размере 3 000 руб. при подаче апелляционной жалобы в связи с отказом в ее удовлетворении суд апелляционной инстанции по правилам статьи 110 АПК РФ относит на подателя жалобы.

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Восьмой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Тюменской области от 10 марта 2022 года по делу № А70-2524/2021 (судья Климшина Н.В.), вынесенное по заявлению финансового управляющего ФИО1 ФИО2 к ФИО3 о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО1 (адрес регистрации: <...>, ИНН <***>), оставить без изменения, апелляционную жалобу (регистрационный номер 08АП-3618/2022) финансового управляющего ФИО1 ФИО2 – без удовлетворения.

Взыскать с ФИО1 в доход федерального бюджета государственную пошлину в размере 3 000 руб.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия, может быть обжаловано путем подачи кассационной жалобы в Арбитражный суд Западно-Cибирского округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления
в полном объеме.

Председательствующий

О.В. Зорина

Судьи

Е.А. Горбунова

В.А. Зюков