Гражданский кодекс часть 1

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе: председательствующего судьи Кузнецова С.А., судей Деминой Е.Г., Морозова В.А., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседани я Добычиной Е.А., в отсутствие лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Хасянова Ильсура Шайхтдиновича на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.08.2022 (судья Хасанов А.Р.) по заявлению индивидуального предпринимателя Хасянова Ильсура Шайхтдиновича (вх. № 7483) о включении требования в реестр требований кредиторов по делу № А65-17979/2020 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Каз-Строй",

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 16.02.2021 общество с ограниченной ответственностью "КазСтрой" (далее - ООО "КазСтрой", должник) признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство.

Конкурсным управляющим утверждена ФИО2 (далее - КУ ФИО2, конкурсный управляющий).

Индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее - ИП ФИО1, кредитор) обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением о включении требования в размере 3 084 917,99 рублей в реестр требований кредиторов.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 23.06.2021, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого Арбитражного апелляционного суда от 31.08.2021, заявление удовлетворено частично, требование признано обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам п. 1 ст. 148 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» и п. 8 ст. 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты), в остальной части заявления отказано.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 23.11.2021 указанные судебные акты отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.08.2022 в заявлении отказано.

Кредитор обжаловал судебный акт суда первой инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

В апелляционной жалобе кредитор просит определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.08.2022 отменить, принять новый судебный акт.

Апелляционная жалоба мотивирована неполным выяснением и недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств, несоответствием изложенных в обжалуемом судебном акте выводов обстоятельствам дела, нарушением и неправильным применением норм материального и процессуального права.

ФИО3 в отзыве на апелляционную жалобу просит оставить обжалуемый судебный акт без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом, в судебное заседание не явились, что в соответствии с частями 3, 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для рассмотрения дела в их отсутствие.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверяется Одиннадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, оценив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, объяснения лиц, участвующих в деле, арбитражный суд апелляционной инстанции считает, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, между обществом с ограниченной ответственностью "Камский арматурный завод" (покупатель), переименованным в ООО "Каз-Строй", в лице директора ФИО1, и ИП ФИО1 (поставщик) заключен договор поставки от 01.05.2012 N 12/01, по условиям которого поставщик обязался поставить, а покупатель принять и оплатить тепло-технологическое оборудование, трубопроводную арматуру, насосное оборудование и сопутствующие материалы (далее - товар), в ассортименте, количестве, сроки и по цене, указанные в согласованных сторонами спецификациях (приложения), либо счетах на оплату, товарных накладных, других передаточных документов, являющихся неотъемлемой частью договора.

В соответствии с пунктом 3.1 договора поставки от 01.05.2012 N 12/01 вывоз товара производится автотранспортом покупателя и за его счет.

Передача товара представителю покупателя производится на основании доверенности, выданной по типовой межотраслевой форме N М-2 или М-2а (пункт 3.2 договора поставки от 01.05.2012 N 12/01).

Расчеты за поставляемый товар осуществляются в течение 30 календарных дней путем перечисления денежных средств покупателем на расчетный счет поставщика платежным поручением на основании товарных накладных или счета на оплату. В платежном поручении покупатель обязан указать номер и дату настоящего договора, счета на предоплату. В случае нарушения покупателем указанных требований к оформлению платежного поручения обязательство по оплате им товара считается исполненным ненадлежащим образом, срок исполнения обязанности поставщика по поставке товара продлевается на количество дней, затраченных на выяснение назначения платежа (пункт 4.1 договора поставки от 01.05.2012 N 12/01).

Согласно пункту 4.4 договора поставки от 01.05.2012 N 12/01 стороны обязуются производить сверку взаимных расчетов с сопоставлением соответствующего акта сверки, подписанного руководителем и главным бухгалтером каждой стороны данного договора и скрепленного печатями стороны не реже одного раза в квартал.

ИП ФИО1 поставил должнику товар на общую сумму 5 932 186,83 руб., из которых ООО "Каз-Строй" было оплачено 855 841,21 руб.

Поскольку ООО "Каз-Строй" не оплатило кредитору стоимость поставленного товара в сумме 3 084 917,99 руб., ИП ФИО1 обратился в суд с заявлением.

В письменном отзыве на заявление учредитель должника ФИО3 просил отказать в удовлетворении требования ИП ФИО1 о включении в реестр кредиторов должника, указал на выводы, изложенные в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 23.11.2021.

Суд первой инстанции, разрешая обособленный спор, исходил из следующего.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьи 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

Из толкования пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве, разъяснений, изложенных в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" следует, что проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, а также оценка сделки на предмет ее заключенности и ничтожности.

При этом, необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Нахождение ответчика в статусе банкротящегося лица с высокой степенью вероятности может свидетельствовать о том, что денежных средств для погашения долга перед всеми кредиторами недостаточно. Поэтому в случае признания каждого нового требования обоснованным доля удовлетворения требований этих кредиторов снижается, в связи с чем они объективно заинтересованы, чтобы в реестр включалась только реально существующая задолженность.

Критерии достаточности доказательств (стандарт доказывания), позволяющие признать требования обоснованными, устанавливаются судебной практикой. В делах о банкротстве к кредиторам, заявляющим свои требования, предъявляется, как правило, повышенный стандарт доказывания. В то же время предъявление высокого стандарта доказывания к конкурирующим кредиторам считается недопустимым и влекущим их неравенство ввиду их ограниченной возможности в деле о банкротстве доказать необоснованность требования заявляющегося кредитора.

При рассмотрении подобных споров конкурирующему кредитору достаточно заявить убедительные доводы и (или) представить доказательства, подтверждающие существенность сомнений в наличии долга. При этом заявляющемуся кредитору не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

На это неоднократно указывалось как в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации (обзоры N 1(2017), N 3(2017), N 5(2017), N 2(2018) со ссылками на определения N 305-ЭС16-12960, N 305-ЭС16-19572, N 301-ЭС17-4784 и N 305-ЭС17-14948 соответственно), так и в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, рассматривавшей подобные судебные споры (определения N 308-ЭС18-2197, N 305-ЭС18-413, N 305-ЭС16-20992(3), N 301-ЭС17-22652(1), N 305-ЭС18-3533, N 305-ЭС18-3009, N 305-ЭС16-10852(4,5,6), N 305-ЭС16-2411, N 309-ЭС17-344 и другие). Аналогичная правовая позиция изложена также в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41-36402/2012.

При рассмотрении подобной категории дел в каждом конкретном случае надлежит исследовать правовую природу отношений между участником (аффилированным лицом) и должником, экономическую целесообразность и необходимость ведения с должником хозяйственной деятельности и т.п.

При этом, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической; второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475).

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной), на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

ФИО1 является учредителем и директором ООО "Каз-Строй", следовательно, должник и ИП ФИО1 являются аффилированными лицами.

Сам по себе факт аффилированности кредитора, предъявившего требование о включении в реестр, и должника хотя и не свидетельствует о намерении сторон искусственно создать задолженность, однако, при заявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений возлагает бремя опровержения таких возражений на аффилированного кредитора.

Вместе с тем, при рассмотрении требований в ситуации включения в реестр аффилированного кредитора сложившейся судебной практикой, основанной на правовых позициях Верховного Суда Российской Федерации (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 № 308-ЭС16-7060; от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647(1); от 30.03.2017 № 306- ЭС16-17647(7); от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056(6)) выработаны иные критерии распределения бремени доказывания: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (правовая позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056(6)).

Указанное распределение бремени доказывания обусловлено необходимостью установления обоснованности и размера спорного долга, возникшего из договора, и недопущением включения в реестр необоснованных требований (созданных формально с целью искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства либо имевшихся в действительности, но фактически погашенных (в ситуации объективного отсутствия у арбитражного управляющего документации должника и непредставлении такой документации аффилированным лицом)), поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

Если "дружественный" кредитор не подтверждает реальность и целесообразность заключения сделки, его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При этом, наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

При предоставлении доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного требования, на кредитора переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства (определения Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(2), от 11.07.2017 по делу N А40-201077/2015).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411 по делу N А41-48518/2014, фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому, факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки.

В пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой 5 Гражданского кодекса Российской Федерации", разъяснено, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

В соответствии с пунктом 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5(2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017, пунктом 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", если лицо, оспаривающее сделку, совершенную должником и конкурсным кредитором, обосновало существенные сомнения, подтверждающие наличие признаков недействительности у данной сделки, на последних возлагается бремя доказывания действительности сделки. Отсутствие у лиц заинтересованности в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права. Если арбитражный управляющий и (или) кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о недействительности оспариваемой сделки, бремя опровержения данных утверждений переходит на другую сторону сделки, в связи с этим она должна доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2018 N 305-ЭС17-6779 по делу N А40-181328/2015 сформулирована правовая позиция, согласно которой в условиях конкуренции кредиторов за распределение конкурсной массы для пресечения различных злоупотреблений, разъяснениями высшей судебной инстанции и судебной практикой выработаны повышенные стандарты доказывания требований кредиторов. Суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4(2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018, требование лица, создавшего фиктивную задолженность должника-банкрота, не признается обоснованным и не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника. При этом в отличие от рассмотрения обычного судебного спора проверка обоснованности и размера требований кредиторов предполагает большую активность самого суда.

При первоначальном рассмотрении требования суд, признавая требования ИП ФИО1 обоснованными, исходил из формального соблюдения внешних атрибутов документов, которыми кредитор подтверждал обоснованность своих требований.

Согласно постановлению Арбитражного суда Поволжского округа от 23.11.2021 по данному делу судами не устанавливалось, была ли у кредитора реальная возможность поставки товара: наличие у ИП ФИО1 товара, возможность поставить товар, его передачи, отгрузки или перевозки в адрес покупателя, так как представленный договор поставки от 01.05.2012 N 12/01, товарные накладные, акты сверки, реестры транспортных услуг, подписанные со стороны ООО "Каз-Строй" ФИО1, который одновременно являлся и поставщиком товара, в условиях аффилированности кредитора и должника, не являются достаточными для подтверждения спорного требования.

Также судебная коллегия отметила, что, учитывая специфику законодательства о банкротстве, в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов для предотвращения необоснованных, в том числе, несоразмерных, требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов доказыванию подлежит не только факт поставки товара по договору, но и также соответствие установленной договором стоимости товара на предмет ее разумности. Подлежащая включению задолженность по договору поставки должна соответствовать рыночным условиям.

Суд кассационной инстанции пришел к выводу, что данные обстоятельства судами не устанавливались, равно как и не устанавливалось была ли у ООО "Каз-Строй" экономическая целесообразность для приобретения товара у ИП ФИО1 для ведения своей хозяйственной деятельности.

Кроме того, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что кредитором не пропущен трехлетний срок исковой давности, предусмотренный статьей 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку должник, подписав акты сверки взаимных расчетов за период с 2012 по 2020 годы, признал долг, что в силу статьи 203 Гражданского кодекса Российской Федерации свидетельствует о перерыве срока исковой давности.

Судом кассационной инстанции указано на то, что, акты сверки взаимных расчетов по состоянию на 31.12.2012, 31.12.2018, 31.12.2020, 28.01.2021 подписаны со стороны ООО "Каз-Строй" директором ФИО1, который является кредитором в рамках настоящего обособленного спора. Судами не дана оценка данным обстоятельствам, в том числе являлись ли указанные действия ФИО1, который подписал акты сверки задолженности как со стороны должника, так и со стороны кредитора, добросовестными, с учетом того, что ИП ФИО1 длительный период времени не предпринимал мер к взысканию задолженности по договору поставки от 01.05.2012 N 12/01. Также судами не проверен довод ФИО3 о том, что у ООО "Каз-Строй" перед ИП ФИО1 отсутствует задолженность по договору поставки от 01.05.2012 N 12/01, поскольку в рамках дела N А65-19267/2020 установлено, что должником в период с 07.08.2018 по 07.08.2020 перечислялись денежные средства на расчетный счет ИП ФИО1

При новом рассмотрении суд первой инстанции пришел к следующим выводам.

Согласно Постановлению Арбитражного суда Поволжского округа от 23.11.2021 судом кассационной инстанции установлено, что должником в период с 07.08.2018 по 07.08.2020 перечислялись денежные средства на расчетный счет ИП ФИО1 в размере 3 992 923,45 рублей с назначением платежа – задолженность по акту сверки.

Согласно отзыву ИП ФИО1 данные перечисления были произведены по договору автоуслуг, не покрывая задолженность по договору поставки от 01.05.2012.

ФИО1 подписал акты сверки задолженности, как со стороны должника, так и со стороны кредитора, а также длительный период времени не предпринимал мер к взысканию задолженности по договору поставки от 01.05.2012 № 12/01.

В соответствии с ст. 195, 196 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, в силу абзаца второго

Согласно разъяснениям, приведенным в п. 14 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.12.2004 №29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», если обстоятельства пропуска срока исковой давности подтверждаются в судебном заседании, арбитражный суд выносит определение об отказе во включении требования данного кредитора в реестр требований кредиторов в связи с пропуском срока исковой давности.

Суд первой инстанции признал обоснованными доводы третьего лица о том, что заявитель не обосновал добросовестность при подписании актов сверки, которыми в течение длительного времени продлялись сроки исковой давности, как и не обоснована целесообразность в отказе от своевременного взыскания задолженности по договору поставки от 01.05.2012.

В условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов интересы должника-банкрота и аффилированного с ним кредитора ("дружественного" кредитора) в судебном споре могут совпадать в ущерб интересам прочих кредиторов. Для создания видимости долга в суд могут быть представлены внешне безупречные доказательства исполнения по существу фиктивной сделки. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Реальной целью сторон сделки может быть, например, искусственное создание задолженности должника-банкрота для последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора.

В обоснование заявления кредитором были представлены следующие документы: товарные накладные, счета-фактуры, договоры аренды, отчеты ЕНВД, ПТС, акты выполненных работ, оборотно-сальдовая ведомость 41 счет, реестры поступлений по годам, акты сверок по договору поставки за период с 2012 по 2020 год, документы УПД.

Вместе с тем, в условиях аффилированности Заявителя и Должника данных документов недостаточно для подтверждения реальности всех обозначенных операций и спорного права требования (Определение ВС РФ от 11.09.2017 г. № 301-ЭС17-4784 по делу № А38-1381/2016).

Также кредитором фактически не была доказана экономическая целесообразность приобретения товара именно у ИП ФИО1 для ведения своей хозяйственной деятельности.

Согласно позиции суда кассационной инстанции (Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 23.11.2021) товарные накладные, акты сверки, реестры транспортных услуг, подписанные со стороны ООО «Каз-Строй» ФИО1, который одновременно являлся и поставщиком товара, в условиях аффилированности кредитора и должника, не являются достаточными для подтверждения спорного требования.

Аналогичная позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 11.09.2017 № 301-ЭС17-4784 по делу № А38- 1381/2016.

Также суд первой инстанции отметил, что, учитывая специфику законодательства о банкротстве, в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов для предотвращения необоснованных, в том числе, несоразмерных, требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов доказыванию подлежит не только факт поставки товара по договору, но и также соответствие установленной договором стоимости товара на предмет ее разумности. Подлежащая включению задолженность по договору поставки должна соответствовать рыночным условиям.

Как разъяснено в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее – постановление Пленума № 35) в 4 А65-17979/2020 силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором – с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. В связи с изложенным, при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств. По смыслу названных норм арбитражный суд проверяет обоснованность предъявленных требований к должнику и выясняет наличие оснований для включения в реестр требований кредиторов, исходя из подтверждающих документов.

Как следует из материалов дела и не оспаривалось кредитором, аналогичные услуги поставки товара, а также услуги перевозки оказывались предприятию ООО «ТД КАЗ».

В рамках дела № А65-19272/2020 судом установлены фактические обстоятельства в рамках услуг перевозки. Должником в период с 07.08.2018 по 07.08.2020 перечислялись денежные средства на расчетный счет ИП ФИО1

Проверяя действительность сделки, послужившей основанием для включения требований кредиторов в реестр требований кредиторов, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки и ее направленности на создание искусственной задолженности кредитора, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по поставке. Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Кредитором не представлено доказательств, фактически подтверждающих наличие экономической целесообразности поставки товара должнику от лица ИП ФИО1, а также не опровергнуты доводы иного учредителя должника ФИО3 относительно мнимости спорных операций.

Как следует из правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу № А41- 36402/2012, стороне, настаивающей на наличии долга, не должно составлять затруднений опровергнуть сомнения в реальности сделки, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником. При наличии доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного кредитором требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д. (определения Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 №308-ЭС17-1556 (2), от 21.02.2018 № 310-ЭС17-17994 (1, 2)).

Оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, арбитражный суд первой инстанции не установил наличие достаточных доказательств, для удовлетворения заявленного требования.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, руководствуясь статьями 10, 195, 196, 199, 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 65, 68, 70, 71, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьями 4, 32, 71, 100 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", пунктом 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", пунктом 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой 5 Гражданского кодекса Российской Федерации", пунктом 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017, пунктом 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", пунктом 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018, пунктом 14 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.12.2004 № 29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», определением Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2018 N 305-ЭС17-6779 по делу N А40-181328/2015, суд первой инстанции правомерно и обоснованно отказал в заявлении.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, являлись предметом исследования суда первой инстанции, который дал им надлежащую правовую оценку. Суд апелляционной инстанции не находит оснований для переоценки выводов суда первой инстанции.

В апелляционной жалобе не приведено доводов, опровергающих выводы суда первой инстанции.

При указанных обстоятельствах отсутствуют предусмотренные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для изменения или отмены судебного акта суда первой инстанции.

Руководствуясь статьями 258, 266, 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 08.08.2022 по делу № А65-17979/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в срок, не превышающий месяца, в Арбитражный суд Поволжского округа.

Председательствующий судья С.А. Кузнецов

Судьи Е.Г. Демина

В.А. Морозов