Гражданский кодекс часть 1

по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «РКЗ «Катран» ФИО3 к ФИО1 о признании договора займа №1 от 12.10.2015 незаключенным, об исключении из реестра требований кредиторов требования кредитора, взыскании неосновательного обогащения в размере 500.000 руб.,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «РКЗ «Катран» (414000, <...> Царева,1, оф.15, ИНН <***>, ОГРН <***>),

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Астраханской области от 15.06.2018 года ООО «РКЗ «Катран» признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство.

Определением Арбитражного суда Астраханской области от 15.04.2019 конкурсным управляющим ООО «Рыбоконсервный завод «Катран» утвержден ФИО3.

Конкурсный управляющий ООО "РКЗ "Катран" ФИО3 обратился в арбитражный суд Астраханской области с заявлением к ФИО1 о признании договора займа №1 от 12.10.2015 незаключенным, об исключении требований ФИО1 в сумме 3.043.131,89 руб. из реестра требований кредиторов ООО "РКЗ "Катран", взыскании с ФИО1 в пользу ООО "РКЗ "Катран" суммы неосновательного обогащения в размере 500.000 рублей.

Определением Арбитражного суда Астраханской области от 04.03.2020 (резолютивная часть определения оглашена 26.02.2020) в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО «РКЗ «Катран» ФИО3 о признании незаключенным договора займа № 1 от 12.10.2015 г. и исключении из реестра кредиторов требований ФИО1 в размере 3 043 131 руб. 89 коп., а также взыскании неосновательного обогащения в сумме 500 000 руб.– отказано.

Постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2020 определение Арбитражного суда Астраханской области от 04.03.2020 по делу № А06-8538/2017 оставлено без изменения.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 25.08.2020 определение Арбитражного суда Астраханской области от 04.03.2020 и постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2020 по делу № А06-8538/2017 отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Астраханской области.

При новом рассмотрении настоящего спора в суде первой инстанции, Определением Арбитражного суда Астраханской области от 30.12.2020 применены последствия недействительности договора займа № 1 от 12.10.2015 г.: исключены из реестра кредиторов ООО «РКЗ «Катран» требования ФИО1 в размере 3 043 131 руб. 89 коп. В остальной части требований конкурсного управляющего ФИО3– отказано.

Не согласившись с определением суда ФИО1 и финансовый управляющий ФИО1 ФИО2 обратились в суд апелляционной инстанции с апелляционными жалобами, в которых просят отменить определение суда и отказать в удовлетворении заявленных требований.

Апелляционная жалоба ФИО1 мотивирована тем, что судом первой инстанции не признан недействительным сам договор займа №1 от 12.10.15, однако, применены последствия его недействительности, что противоречит процессуальным требованиям Гражданского процессуального кодекса, по мнению апеллянта, нельзя применить последствия недействительности сделки без признания этой самой сделки недействительной 2) Судом не был подтвержден вывод о докапитализации должника посредством предоставления спорного займа в период сложной финансовой ситуации.

Доводы апелляционной жалобы финансового управляющего ФИО1 ФИО2 идентичны доводам ФИО1 Кроме того указывает, что в отзыве в суд первой инстанции им было заявлено о применении срока исковой давности к требованиям конкурсного управляющего ФИО3, однако данному доводу судом первой инстанции не дана оценка, считает, что конкурсным управляющим пропущен специальной срок исковой давности в 1 год.

Лица, участвующие в деле о банкротстве, в судебное заседание не явились. Информация о месте и времени судебного заседания размещена на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (kad.arbitr.ru), что подтверждено отчётом о публикации судебных актов на сайте.

Исследовав материалы дела, арбитражный суд апелляционной инстанции находит, что апелляционные жалобы не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, между ФИО1 (займодавец) и должником (заемщик) заключен договор займа от 12.10.2015 N 1, согласно которому займодавец передает заемщику в виде займа денежные средства в сумме 3 000 000 руб. на срок до 01.06.2016 под 8% годовых. Допускается передача займа траншами в срок с 13.10.2015 по 31.03.2016 путем перечисления средств на расчетный счет заемщика.

Определением суда от 03.09.2018 г. (резолютивная часть от 29.08.2018 г.) в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "РКЗ "Катран" включены требования ФИО1 в размере суммы займа 2.715.000 рублей 39 копеек, 328131 рубль 50 копеек-процентов.

В обоснование требований о признании договора займа № 1 от 12.10.2015 г. незаключенным, конкурсный управляющий ссылается на те обстоятельства, что в материалах дела отсутствуют доказательства подтверждающие внесение ФИО1 в кассу должника денежных средств в сумме 3 215 000 руб.

В дополнении от 19.12.2019 г. конкурсный управляющий указал, что оформление займов носит корпоративный характер обязательства, поскольку ФИО1 является учредителем общества, соответственно требование в размере 3 043 131, 89 руб. подлежит исключению из реестра кредиторов ООО «РКЗ «Катран».

Оценивая доводы и возражения сторон, судом первой инстанции учтено постановление суда кассационной инстанции по настоящему обособленному спору.

Так, в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 25.08.2020 указано, что наличие судебного акта о включении требования в реестр не исключает возможности рассмотрения требования о признании сделки недействительной, которая являлась основанием для включения требования в реестр. В данном случае требование конкурсного управляющего об исключении требования ФИО1 из реестра требований кредиторов должника, по сути, заявлено конкурсным управляющим в качестве применения последствий недействительности договора займа, и не направлено на пересмотр вступившего в законную силу судебного акта.

В соответствии со статьей 807 Гражданского кодекса РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В соответствии со статьей 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в Гражданском кодексе Российской Федерации.

Наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке (пункт 4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2017 N 305-ЭС16-19572, возможность конкурсных кредиторов в деле о банкротстве доказать необоснованность требования другого кредитора, подтвержденного решением суда, обычно объективным образом ограничена, поэтому предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к неравенству таких кредиторов.

В определении Арбитражного суда Астраханской области от 03.09.2018 г. указано, что кредитором обязательство по предоставлению займа было исполнено в сумме 2.715.000 рублей, что подтверждается представленной в материалы дела выпиской по банковскому счету (л.д.7). Суд указал, что в подтверждение не исполнения должником обязательств по не возврату денежных средств суду представлен договор займа, выписка по счету, расчет задолженности.

Однако при рассмотрении заявления ФИО1 о включении требований в реестр требований кредиторов должника в рамках дела N А06-8538/2017, заявление конкурсного управляющего должника о признании спорного договора займа № 1 от 12.10.20156 недействительным, не рассматривалось.

При этом, наличие судебного акта о включении требования в реестр не исключает возможности рассмотрения требования о признании сделки недействительной, которая являлась основанием для включения требования в реестр.

Конкурсный управляющий полагает факт передачи денежных средств по договору займа недоказанным, действия ФИО1 расцениваются как неправомерное поведение стороны, направленное на формирование искусственной кредиторской задолженности.

Суд первой инстанции при повторном рассмотрении удовлетворил заявленные требования конкурсного управляющего в полном объеме, признав спорную сделку мнимой по основаниям ст.170 ГК РФ.

Суд апелляционной считает позицию суда первой инстанции правомерной и обоснованной.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу пункта 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 07.02.2012 N 11746/11, норма статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации применяется в том случае, если стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать исполнения, при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

Мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Следовательно, при ее совершении должен иметь место порок воли (содержания).

Для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить то, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнить либо требовать ее исполнения.

Согласно пункту 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение. Таким образом, по смыслу положений пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации и с учетом приведенной выше правовой позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 для признания сделки мнимой необходимо доказать наличие у лиц, участвующих в сделке, отсутствие намерений исполнять сделку. Однако исполнение (полное или частичное) договора одной из сторон в условиях, когда конечная цель сделки не была достигнута, может свидетельствовать об отсутствии оснований для признания договора мнимой сделкой.

Как следует из материалов дела, ФИО1 на основании договора купли-продажи доли в уставном капитале от 23.09.2019 г., является участником Общества с ограниченной ответственностью «РКЗ «Катран» с размером доли - 50%.

Поскольку ФИО1 является аффилированным лицом по отношению к должнику, то соответственно заключение договора займа с заинтересованным по отношению к должнику лицом, а именно участником должника, требует установления экономической целесообразности и обоснованности заключения договора.

Согласно выписке по счету ООО РКЗ «Катран» в ПАО «Промсвязьбанк» 12.10.2015 г. от ФИО1 поступило на счет должника 500 000 руб.,; 26.10.2015 г. – 795 000 руб., в качестве взноса по договору займа № 01 от 12.10.2015 г. (л.д.94-144 т.1).

При этом доказательства перечисления ФИО1 иной суммы в материалы дела не представлено.

Так, при поступлении 20.10.2015 г. от ФИО1 на счет ООО РКЗ «Катран» суммы 700 000 руб., в качестве назначения платежа указан иной договор: взнос по договору займа № 02 от 20.10.2015 г. (л.д.101 т.1).

Также ответчик ссылается на перечисление денежных средств в сумме 820 000 руб. ФИО4 в счет исполнения обязательств ФИО1 по договору займа № 01 от 12.10.2015 г. (л.д.106 т.1).

Между тем доказательства передачи указанных денежных средств от ФИО1 – ФИО4, а также документы, подтверждающие наличие финансовой возможности и доказательства аккумулирования данных средств ФИО1, не представлено.

Как указывал, сам представитель ответчика и подтверждается выпиской по счету, денежные средства, предоставленные ФИО1, расходовались Обществом на погашение задолженности перед кредиторами, в том числе перед ИП ФИО5 по договору № 03 от 09.01.2014 г. за поставку рыбной продукции.

Из выписки следует, что без внесения денежных сумм ФИО1, у Общества недостаточно было денежных средств для расчетов с контрагентами.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении ВС РФ N 305-ЭС15-5724 (4,5) от 12.02.2018 г. действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства.

Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Так, например, пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

При наступлении подобных обстоятельств добросовестный руководитель должника вправе предпринять меры, направленные на санацию должника, если он имеет правомерные ожидания преодоления кризисной ситуации в разумный срок, прилагает необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план (абзац второй пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве").

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе. При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческие решения о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как увеличение уставного капитала, предоставление должнику займов и иным образом.

При этом, если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.).

Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и гражданско-правового сообщества, объединяющего кредиторов должника, подразумевает содействие кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Поэтому в ситуации, когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана. Именно эти участники (акционеры), чьи голоса формировали решения высшего органа управления хозяйственным обществом (общего собрания участников (акционеров)), под контролем которых находился и единоличный исполнительный орган, ответственны за деятельность самого общества в кризисной ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования.

Вопреки доводов апелляционных жалоб не установлена целесообразность предоставления ФИО1 заемных денежных средств ООО РКЗ «Катран».

Установив заинтересованность между ответчиком и должником, корпоративную природу займа, суд первой инстанции пришел к выводу о мнимости договора займа, злоупотреблении своим правом со стороны ответчика, а также к выводу, что договор займа ФИО1 заключен с целью создания искусственной кредиторской задолженности и последующего включения его требования в реестр требований кредиторов должника. Применительно к статье 10 Гражданского кодекса РФ, суд посчитал совершение действий по заключению договора займа N 1 от 12.10.2015, злоупотребление правом (статья 10 ГК РФ).

Учитывая позицию суда кассационной инстанции по настоящему обособленному спору, судом первой инстанции также учтено, что в рамках настоящего дела о банкротстве должника арбитражным судом также рассматривалось заявление второго участника должника - ФИО6 о включении в реестр требований кредиторов должника требований, в том числе по договору займа от 06.06.2015 N 22.

Определением Арбитражного суда Астраханской области от 07.11.2018, оставленным без изменения постановлениями Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.01.2019 и Арбитражного суда Поволжского округа от 30.04.2019, в удовлетворении требований ФИО6 о включении в реестр требований кредиторов должника было отказано.

В рамках указанного обособленного спора судами было установлено, что ФИО6 являлся учредителем должника с долей в уставном капитале в размере 50% и одновременно директором. Суды признали, что договор займа от 06.06.2015 N 22 заключен между аффилированными лицами и у ФИО6 отсутствовала экономическая целесообразность предоставления займа в размере 20 000 000 руб., установив, что им преследовалась цель докапитализации должника, улучшения показателей его текущей платежеспособности. Суды также пришли к выводу о том, что данный договор заключен ФИО6 с целью создания искусственной кредиторской задолженности и включения его требования в реестр требований кредиторов должника, и применительно к статье 10 ГК РФ констатировали наличие в действиях ФИО6 и должника признаков злоупотребления правом.

Согласно правовой позиции, сформированной высшей судебной инстанцией (определения Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2015 N 305-ЭС14-1186, от 17.09.2015 N 307-ЭС15-5012, от 26.10.2015 N 308-ЭС15-6308), при рассмотрении судами обособленных споров в рамках одного дела о банкротстве суды обязаны соблюдать принцип равенства лиц, находящихся в одинаковых или сходных ситуациях, что означает недопустимость применения различных правовых подходов при рассмотрении сделок, совершенных должником при схожих обстоятельствах.

Реализация данного подхода в рамках судебного контроля направлена главным образом на защиту охраняемых законом интересов кредиторов несостоятельного должника, что является важной функцией правосудия, выступающей элементом публичного порядка государства. Вместе с тем суды осуществляют такой контроль исходя из общих принципов права (в частности, принципа состязательности в арбитражном процессе), правовых принципов, действующих в отдельной сфере правоотношений (например, в сфере несостоятельности), и с учетом норм законодательства, регулирующих конкретную сферу правоотношений.

Из материалов дела следует, что договор займа с ФИО1 совершен при аналогичных обстоятельствах, в один и тот же период, что и договор займа должника с ФИО7, чьи требования о включении в реестр были признаны судами не подлежащими удовлетворению, со ссылкой на положения статей 10, 170 ГК РФ.

В силу пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Мнимые сделки относятся к категории ничтожных, поэтому такие сделки недействительны согласно положениям пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса независимо от признания их судом.

Данная сделка повлекла причинение вреда должнику и его кредиторам, поскольку она направлена на необоснованное возложение бремени возврата не полученной им денежной суммы, а в рамках процедуры банкротства заявленное на основании нее требование о включении в реестр кредиторов должника направлено на увеличение кредиторской задолженности в ущерб конкурсной массе и при наличии у должника имущества, подлежащего реализации, повлечет необоснованное погашение требования кредитора, основанного на данной сделке.

Использование формальных правовых механизмов для достижения результата, который сторонами сделки не предусмотрен, охватывается понятием злоупотребления правом, которое не может быть признано добросовестным поведением участников гражданского оборота (статья 10 ГК РФ).

Совокупность обстоятельств, установленных в ходе рассмотрения настоящего дела, свидетельствуют о допущенном злоупотреблении со стороны должника и ответчика.

Согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Возможность исключения требования из реестра требований кредиторов, предусмотренная пунктом 6 статьи 16 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", реализуется в исключительных случаях, в частности в результате отмены в предусмотренном процессуальным законодательством порядке судебного акта, на основании которого требование было включено в реестр, признания в установленном порядке недействительным решения налогового органа о взыскании недоимки, в случае замены кредитора, по заявлениям кредиторов об исключении их собственных требований из реестра кредиторов, а также по заявлениям арбитражных управляющих об исключении тех требований, которые были удовлетворены в ходе исполнения мирового соглашения.

Включенное вступившим в законную силу судебным актом требование конкурсного кредитора может быть исключено из реестра по заявлению самого кредитора, в иных случаях, пересмотр вопросов о правомерности нахождения в реестре установленного ранее требования конкурсного кредитора возможен в порядке пересмотра определения арбитражного суда в порядке главы 37 АПК РФ.

Вместе с тем, при рассмотрении судом заявления арбитражного управляющего или иного лица, участвующего в деле о банкротстве, об исключении требования кредитора из реестра требований кредиторов должника, суд не ставит под сомнение правомерность нахождения такого требования в реестре, а исходит из обстоятельств, в результате которых основания для нахождения требования кредитора в реестре отпали.

Учитывая ничтожность договора займа в силу его мнимости, суд первой инстанции применил последствия недействительности сделки в виде исключения из реестра требований кредиторов ООО «РКЗ «Катран» требования ФИО1 в размере 3 043 131 руб. 89 коп.

При этом, судом не установлено оснований для удовлетворения требований конкурсного управляющего о взыскании с ФИО1 неосновательного обогащения в сумме 500 000 руб.

В качестве основания взыскания данной суммы конкурсный управляющий указывал на неосновательное обогащение ФИО1, ввиду необоснованного возврата ему части займа в размере 500 000 руб., поскольку считает, что денежные средства на счет должника не поступали.

Согласно п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 ГК РФ.

Как следует из вышеприведенных обстоятельств, по счету ООО РКЗ «Катран» в ПАО «Промсвязьбанк» 12.10.2015 г. от ФИО1 поступило на счет должника 500 000 руб.,; 26.10.2015 г. – 795 000 руб., в качестве взноса по договору займа № 01 от 12.10.2015 г. (л.д.94-144 т.1). 24.12.2015 г. ФИО1 возвращены денежные средства в сумме 500 000 руб.

Учитывая, что часть суммы была внесена ФИО1 на счет должника, то при возвращении суммы до возбуждения дела о банкротстве, оснований полагать, что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение, не имеется.

При этом, конкурсный управляющий не оспорил факт перечисления данных сумм по правилам ст. 61.3 Закона о банкротстве.

При таких обстоятельствах, у суда отсутствовали основания для удовлетворения требований о взыскании неосновательного обогащения в сумме 500 000 руб.

Касаемо доводов апелляционной жалобы финансового управляющего ФИО1 о не применении судом первой инстанции срока исковой давности, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

Согласно статье 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов.

Закон о банкротстве наделяет внешнего и конкурсного управляющих правом на обращение в суд с исками, связанными с недействительностью сделок должника по специальным основаниям, предусмотренным этим Законом. В таких случаях по общему правилу срок исковой давности исчисляется с момента, когда первый из этих управляющих узнал или должен был узнать о наличии предусмотренных законодательством о банкротстве особых оснований для оспаривания сделки.

При оспаривании совершенных должником сделок по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством, специальные правила о сроках исковой давности, установленные законодательством о банкротстве (пункт 1 статьи 61.9 Закона) не применяются (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.03.2012 N 15051/11 по делу N А41-25081/09).

В рассматриваемом случае конкурсный управляющий оспаривает сделку должника, ссылаясь на ее мнимость (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса).

Суд первой инстанции признал недействительной сделку по общим основаниям ст.170,10 ГК РФ.

Согласно действующему законодательству, к сделкам оспариваемым по общим основаниям применяется общий срок исковой давности в 3 года и начинает течь не ранее утверждения судом первого конкурсного управляющего должника.

Таким образом, суд апелляционной инстанции полагает, что срок исковой давности конкурсным управляющим должника не пропущен.

Суд апелляционной инстанции считает, что фактические обстоятельства данного обособленного спора исследованы судом в полном объеме, с учетом сформулированного предмета требований сделан обоснованный вывод о применении последствий недействительности сделки. С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции не находит оснований для переоценки выводов суда первой инстанции и отмены или изменения обжалуемого определения суда.

Иные доводы подателей апелляционных жалоб отклоняются судом апелляционной инстанции как несостоятельные и направленные на переоценку вынесенного судебного акта.

На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции считает, что по рассматриваемому обособленному спору судом первой инстанции вынесено законное и обоснованное определение, оснований для отмены либо изменения которого не имеется. Выводы суда по данному спору основаны на установленных обстоятельствах и имеющихся в деле доказательствах при правильном применении норм материального и процессуального права.

В силу требований подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации государственная пошлина при рассмотрении апелляционной жалобы по данной категории споров составляет 3 000,00 руб.

Руководствуясь статьями 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Астраханской области от 30 декабря 2020 года по делу № А06-8538/2017 оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Взыскать с ФИО1 в доход федерального бюджета государственную пошлину за подачу апелляционной жалобы в размере 3000 рублей.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления в полном объёме через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий О.В. Грабко

Судьи Г.М. Батыршина

А.Ю. Самохвалова