Гражданский кодекс часть 1

к индивидуальному предпринимателю ФИО4 (ст. Северская), ФИО5 (ст. Северская), о переводе прав и обязанностей приобретателя на ФИО3 с передачей обыкновенных акций и обязании ЗАО "Регистратор КРЦ" списать с лицевого счета ФИО5 обыкновенные акции ЗАО МПМК "Северская-1" и зачислить указанные акции на лицевой счет ФИО3 в реестр акционеров ЗАО МПМК "Северская-1", а также расходы об оплате государственной пошлины

к ФИО6 (ст. Северская), ФИО7 (ст. Северская) о переводе прав и обязанностей приобретателя на ФИО3 с передачей обыкновенных акций и обязать ЗАО "Регистратор КРЦ" списать с лицевого счета ФИО7 обыкновенные акции ЗАО МПМК "Северская-1" и зачислить указанные акции на лицевой счет ФИО3 в реестр акционеров ЗАО МПМК "Северская-1", а также расходы об оплате государственной пошлины,

при участии третьих лиц: закрытое акционерное общество МПМК "СЕВЕРСКАЯ-1"; акционерное общество "РЕГИСТРАТОР КРЦ"

принятое в составе судьи Решетникова Р.А.

УСТАНОВИЛ:

ФИО3 обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением к ФИО4, ФИО5 о признании договора займа от 12.05.2017г. и договора дарения от 18.05.2017г. недействительными (притворными), которые в совокупности прикрывают единый договор купли-продажи обыкновенных именных акций ЗАО МПМК «Северская-1» в количестве 845 штук номинальной стоимостью 1 руб.; о переводе на ФИО3 прав и обязанностей покупателя по единому договору купли-продажи акций ЗАО МПМК «Северская-1», который в действительности имели в виду ответчики, заключившие притворные договоры, выплатив ФИО5 сумму в размере 845 руб. (дело №А32-13657/2018 с учетом частичного отказа от части требований в процессе рассмотрения спора).

ФИО3 обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением к ФИО6, ФИО7 с требованием о переводе на ФИО3 прав и обязанностей приобретателя ФИО7 по договору купли-продажи обыкновенных акций ЗАО МПМК «Северская-1» в количестве 350 (триста пятьдесят) штук от 15.12.2017. и передать ФИО3 отчужденные обыкновенные акции ЗАО МПМК «Северская-1», номер государственной регистрации 1-01-58444-Р в количестве 350 штук, путем списания с лицевого счета ФИО7 обыкновенных акции ЗАО МПМК «Северская-1» в количестве 350 штук и зачисления указанных акции на лицевой счет ФИО3 (номер лицевого счета <***>) в реестре акционеров закрытого акционерного общества МПМК «Северская-1», выплатив ФИО7 3500,00 рублей (с учетом уточнений первоначально заявленных требований, принятых определением суда от 03.07.2018 в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) (дело №А32-13658/2018).

Исковые требования мотивированы нарушением ответчиками преимущественного права истца на приобретение акций ЗАО МПМК «Северская-1» спорными сделками.

Определением суда от 05.09.2018 дело № А32-13657/2018 и дело № А32-13658/2018 объединены в одно производство. Делу присвоен единый номер - А32-13657/2018.

Решением суда от 25.01.2019 в иске отказано.

Истец обжаловал решение суда в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ, просил решение отменить, иск удовлетворить.

Жалоба мотивирована следующим.

Истец оспаривает определение об объединении дел в одно производство. По мнению истца неполно выяснил обстоятельства дела, поскольку суд указал, что основанием для подачи исковых заявлений является то обстоятельство, что истец не получала от ФИО4 и ФИО6 уведомлений об отчуждении акций, в то время как истец поясняла, что не получала уведомлений от самого общества. Не согласен заявитель с утверждением суда первой инстанции о том, что доказательств того, что истец реально располагает достаточными денежными средствами для исполнения обязанности покупателя по единому договору купли-продажи акций общества в количестве 845 штук на общую сумму 4 315 510 руб. не представлено, поскольку истец считает, что цена договора составила не 4 315 510 руб., а 845 руб., которые были внесены истцом на депозит суда. В материалах дела отсутствуют доказательства получения ИП ФИО4 суммы займа в размере 4 315 510 руб. Заявитель не согласен с выводом суда о том, что передаточное распоряжение не является доказательством стоимости акций в размере 845 руб. не согласен с выводом суда о том, что на момент продажи акций ФИО6 директором Общества был тоже ФИО6 Так договор купли -продажи между ФИО6 и ФИО8 заключен 15.12.2017 г., а в материалы дела, ответчиками был предоставлен протокол внеочередного общего собрания, из которого следует, что ФИО8 назначена на должность директора с 12.12.2017 г. Не согласен с тем, что риск неблагоприятных последствий не уведомления акционеров общества о продаже акций не может быть возложен на покупателя ФИО7 Полагает несостоятельными выводы суда о том, что для подтверждения перехода права собственности на долю в уставном капитале и акции к наследнику необходимо свидетельство о праве на наследство, получение которого возможно по истечении срока, установленного статьей 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации для принятия наследства. Полагает несостоятельными выводы суда о том, что на момент совершения спорных сделок истцом не представлены доказательства, подтверждающие принятие мер о закреплении ее статуса акционера общества, доказательства закрепления ее прав наследника в реестре акционеров общества посредством внесения соответствующих сведений в реестр акционеров, а также что истица не предпринимала никаких мер по оформлению своих прав. Полагает несостоятельными выводы суда о том, что Истец не интересовался деятельностью общества, не принимала участие в общих собраниях общества, в том числе о собраниях 15.08.2017 г. и 24.12.2017 г.

Определением председателя судебного состава от 06.06.2019, в соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с нахождением судьи Мисника Н.Н. в отпуске, произведена замена на судью Глазунову И.Н., в связи с чем, рассмотрение дела производится с самого начала.

Представитель истца в судебном заседании поддержал доводы апелляционной жалобы, дал пояснения по существу спора.

Представитель третьего лица против доводов апелляционной жалобы возражал, просил решение оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании 07.06.2019 в порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, был объявлен перерыв до 14.06.2019 до 09 час. 10 мин., по окончании которого судебное заседание было продолжено.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о дате , времени и месте судебного заседания уведомлены надлежащим образом.

В соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд рассмотрел дело в отсутствие представителей указанных лиц.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Как следует из материалов дела, ЗАО МПМК «Северская-1» (далее - общество) создано путем реорганизации 07.04.1999, обществу присвоен ГРН № 1022304546241 03.12.2002.

Одним из акционеров общества является ФИО3 (далее -истец), владеющая 7 именными обыкновенными акциями ЗАО МПМК «Северская-1», полученными в порядке наследования.

Как стало известно истцу, ФИО5, не являясь ранее акционером общества, приобрел право собственности на 845 обыкновенных акций ЗАО МПМК «Северская-1» по договору дарения от 18.05.2017 с прощением долга по договору займа от 12.05.2017, ранее принадлежавших акционеру ФИО4.

Кроме того, еще 350 акций общества были приобретены также не акционером общества ФИО7, по договору купли-продажи от 15.12.2017, ранее принадлежавших акционеру ФИО6.

Истец полагает, что указанный выше договор дарения и займа являются притворными и прикрывают единый договор купли-продажи акций, заключением которых истец фактически был лишен своего права на преимущественную покупку акций общества.

Уведомлений об отчуждении акций ФИО4 и продаже ФИО6 своих акций в адрес истца также не поступало, в связи с чем, ФИО3 была лишена возможности воспользоваться своим преимущественным правом на приобретение указанных акций.

Считая тем самым свои права нарушенными, истец обратился в суд с настоящим исковым заявлением о признании договора дарения и займа притворными, а также о переводе прав и обязанностей покупателя на 845 обыкновенных именных акций ЗАО МПМК «Северская-1» и 350 обыкновенных именных акций ЗАО МПМК «Северская-1» соответственно (с учетом объединенных исковых требований).

При вынесении оспариваемого решения, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

Согласно пункту 3 статьи 7 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (в редакции Федерального закона от 29.05.201 5 N 210-ФЗ): "Уставом непубличного общества может быть предусмотрено преимущественное право приобретения его акционерами акций, отчуждаемых по возмездным сделкам другими акционерами, по цене предложения третьему лицу или по цене, которая или порядок определения которой установлены уставом общества. В случае отчуждения акций по иным, чем договор купли-продажи, сделкам (мена, отступное и другие) преимущественное право приобретения таких акций может быть предусмотрено уставом непубличного общества только по цене, которая или порядок определения которой установлены уставом общества. Если иное не предусмотрено уставом общества, акционеры пользуются преимущественным правом приобретения отчуждаемых акций пропорционально количеству акций, принадлежащих каждому из них.

Уставом непубличного общества, предусматривающим преимущественное право его акционеров на приобретение отчуждаемых по возмездным сделкам акций, может быть предусмотрено также преимущественное право непубличного общества на приобретение отчуждаемых акций в случае, если его акционеры не использовали свое преимущественное право.

Так, в силу п. 14.2. устава ЗАО МПМК «Северская-1» следует, что при продаже (или ином возмездном отчуждении) акций третьим лицам (не акционерам данного общества) остальные акционеры и общество имеют право преимущественного приобретения данных акций.

Согласно п. 14.3. устава, акционер общества, желающий продать свои акции третьим лицам, обязан известить об этом в письменной форме совет директоров общества.

В соответствии с п. 14.5 устава, совет директоров общества направляет акционерам уведомление о возможности приобретения ими продаваемых акций.

Согласно абзацу 3 части 4 статьи 7 статьи 7 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (в редакции Федерального закона от 29.05.2015 N 210-ФЗ) при отчуждении акций непубличного общества с нарушением преимущественного права акционеры, имеющие такое преимущественное право, либо само общество, если его уставом предусмотрено преимущественное право приобретения им акций, в течение трех месяцев со дня, когда акционер общества либо общество узнали или должны были узнать о данном нарушении, вправе потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей приобретателя и (или) передачи им отчужденных акций с выплатой приобретателю их цены по договору купли-продажи или цены, определенной уставом общества, а в случае отчуждения акций по иным, чем договор купли-продажи, сделкам - передачи им отчужденных акций с выплатой их приобретателю цены, определенной уставом общества, если доказано, что приобретатель знал или должен был знать о наличии в уставе общества положений о преимущественном праве.

В новой редакции Федерального закона от 29.05.2015 N 210-ФЗ преимущественное право акционеров на приобретение акций распространено на любые виды возмездного отчуждения.

В рассматриваемом случае в обоснование наличия возмездности при отчуждении 845 акций ФИО4 в пользу ФИО5 истец ссылается на притворность договора займа от 12.05.2017 и договора дарения от 18.05.2017, которые в совокупности прикрывают единый договор купли-продажи акций.

Устав общества не содержит ограничений на дарение акций общества, в том числе третьим лицам, не являющимся его акционерами.

В соответствии с подпунктом 8 пункта 14 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.11.2003 N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" предусмотренное Законом преимущественное право приобретения акций не применяется в случаях безвозмездного отчуждения их акционером (по договору дарения) либо перехода акций в собственность другого лица в порядке универсального правопреемства.

В случае представления заинтересованным лицом, имеющим преимущественное право на приобретение акций, доказательств, свидетельствующих о том, что договор безвозмездного отчуждения акций (дарения), заключенный участником общества с третьим лицом, является притворной сделкой и фактически акции были отчуждены на возмездной основе, такой договор в силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации является ничтожным, а к сделке, с учетом ее существа, применяются правила, регулирующие соответствующий договор. Лицо, чье преимущественное право на приобретение акций нарушено, может в этом случае потребовать перевода на него прав и обязанностей покупателя акций по сделке, совершенной с третьим лицом.

В силу статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

В соответствии со статьей 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Одним из существенных условий договора дарения является его безвозмездность, любое встречное имущественное предоставление со стороны лица, бесплатно получающего предмет этого договора в собственность, свидетельствует об отсутствии дарения и к такому договору применяются правила о притворной сделке, предусмотренные п. 2 ст. 170 ГК РФ, поскольку в этом случае речь идет о возмездной сделке, которую стороны действительно имели в виду.

По основанию притворности, недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.

Так, в соответствии с договором займа от 12.05.2017 следует, что ФИО5 передает ФИО4 денежные средства в размере 4 315 355 руб. для приобретения ФИО4 акций ЗАО МПМК «Северская-1» при обязательной передаче (после их приобретения) части из них в количестве 845 штук займодавцу по цене приобретения (п. 1.1 и 1.6 договора).

Как следует из п. 1 договора дарения от 18.05.2017 ФИО4 передает безвозмездно (дарит) ФИО5 именные обыкновенные акции ЗАО МПМК «Северская-1» в количестве 845 штук номинальной стоимостью 1 руб. В свою очередь ФИО5 прощает в полном объеме ФИО4 долг по возврату суммы займа денежных средств в размере 4 315 355 руб. по договору займа от 12.05.2017, заключенному между сторонами (п. 2 договора). Сумма займа будет считаться прощенной после внесения сведений в реестр акционеров о переходе права собственности на 845 акций к ФИО5 (п. 3 договора).

Из указанных условий взаимосвязанного договора займа и договора дарения следует, что фактически, предоставляя заемные денежные средства, сторонами изначально планировалась последующая передача определенного количества акций займодавцу - ФИО5, что в свою очередь являлось существенным условием договора займа. А договор дарения, заключенный несколькими днями позже, также заключен под условием прощения долга в виде заемных денежных средств.

Указанные условия в своей совокупности, по сути, являются условиями сделки по отчуждению ФИО4 акций ЗАО МПМК «Северская-1» в пользу ФИО5, которую стороны действительно имели в виду при совершении ряда взаимосвязанных притворных сделок.

Указанные обстоятельства получили надлежащую правовую оценку суда первой инстанции.

Вместе с тем, требуя перевода прав и обязанностей по сделке в судебном порядке, заинтересованное лицо (акционер или общество) должно доказать не только нарушение его преимущественного права на приобретение акций, но и наличие у него реальной возможности исполнить обязанности покупателя на условиях, предусмотренных договором, по которому он просит суд перевести на него права и обязанности покупателя.

Однако, доказательств того, что истец реально располагает достаточными денежными средствами для исполнения обязанности покупателя по единому договору купли-продажи акций общества в количестве 845 штук на общую сумму 4 315 510 руб. последним не представлено.

При этом, в деле имеется ходатайство истицы об отсрочке уплаты государственной пошлины, мотивированное тяжелым материальным положением заявителя и отсутствия у нее 11 817 рублей 63 копеек для уплаты государственной пошлины по иску.

Внесенные ФИО3 на депозит суда денежные средства в размере 845 руб. и 3 500 руб. не свидетельствует о наличии у истца денежных средств в размере достаточном для покупки акций по цене оспариваемой сделки (4 315 510 руб.).

Иной подход (перевод прав покупателя по договору купли-продажи без предоставления гарантий оплаты) нарушает интересы продавца акций и не отвечает смыслу положений статьи 7 Федерального закона «Об акционерных обществах», допускающих защиту преимущественного права приобретения акций акционера, реально способного к совершению сделки по приобретению акции по цене предложения.

При этом, доводы истца о том, что стоимость 845 акций в размере 845 рублей определена передаточным распоряжением, верно отклонены судом первой инстанции, поскольку передаточное распоряжение является лишь основанием внесения сведений в реестр акционеров и не содержат условия договора о продажной цене акций.

Суд первой инстанции указал, что в данной ситуации, цена продажи акций подлежит определению с учетом положений пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходя из размера полученного ФИО4 займа, в счет прощения долга по которому были подарены спорные акции. Именно размер прощенного долга по договору займа определяет тот объем материального удовлетворения, который получил ФИО4 в счет передачи принадлежавших ему акций.

В отношении отчуждения акций ФИО6 в пользу ФИО7 по договору купли-продажи факт отсутствия уведомления общества, акционеров либо совета общества участниками процесса не оспорен.

Акционер общества, намеренный продать свои акции третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных акционеров общества и само общество с указанием цены других условий продажи акций. Извещение акционеров общества осуществляется через общество. Если иное не предусмотрено уставом общества, извещение акционеров общества осуществляется за счет акционера, намеренного продать свои акции, о чем имеется указание в разъяснениях, данных в п. 14 Постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 N 19 (ред. от 16.05.2014) "О некоторых вопросах применен Федерального закона "Об акционерных обществах".

Исходя из п. 8 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.06.2009 N 131 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров о преимущественно праве приобретения акций закрытых акционерных обществ" следует, что получив извещение о намерении акционера продать свои акции, ЗАО обязано направить его всем другим акционерам.

Если уставом не предусмотрено требование, обязывающее акционера направить указанное извещение не только обществу, но и непосредственно акционерам, то неисполнение ЗАО данной обязанности не предоставляет акционерам права требовать перевода на себя прав и обязанностей покупателя. При этом в данном Информационном письме отмечается, что основания для возложения на покупателя акций риска наступления неблагоприятных последствий не уведомления обществом своих акционеров отсутствуют.

В настоящем случае в п. 14.3 устава ЗАО МПМК «Северская-1» предусмотрено, что акционер, желающий продать (или иным образом переуступить) свои акции третьим лицам, обязан известить об этом в письменной форме совет общества. Совет общества направляет акционерам уведомление о возможности осуществления ими права преимущественного приобретения продаваемых акций (п. 14.5 устава).

Согласно материалам дела следует, что в период отчуждения спорных акций Совет общества сформирован не был, в то же время продавец акций ФИО6 являлся директором общества.

Наличие данных обстоятельств при действии общего правила в отношении договоров купли-продажи об обязанности продавца передать товар свободный от любых прав третьих лиц на него (ст. 460 ГК РФ), в свою очередь не вызывало сомнений у приобретателя акций ФИО7 в отсутствии каких-либо нарушений преимущественных прав акционеров.

Учитывая изложенное, риск неблагоприятных последствий не уведомления акционеров общества о продаже акций не может быть возложен на покупателя ФИО7 в отсутствие надлежащих доказательств осведомленности покупателя о наличии таких нарушений.

На основании изложенного, суд первой инстанции не нашел правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, в том числе по обязанию регистратора списать со счета ФИО9 и зачислить акции на счет истца.

Коллегия с указанным заключением согласна.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

В силу пункта 4 статьи 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

При этом, в соответствии со статьей 29 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" установлено, что право на акцию переходит к приобретателю в случае учета прав на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя, а в случае учета прав на ценные бумаги в системе ведения реестра - только с момента внесения приходной записи по лицевому счету приобретателя.

Запись в системе ведения реестра о переходе прав собственности на акции в результате наследования производится регистратором только по представлению подлинника или нотариально удостоверенной копии свидетельства о праве на наследство и документа, удостоверяющего личность.

В случае же депозитарного учета ценных бумаг для депозитария документом, подтверждающим переход права собственности к наследнику, также будет являться свидетельство о праве на наследство.

Таким образом, для подтверждения перехода права собственности на долю в уставном капитале и акции к наследнику необходимо свидетельство о праве на наследство, получение которого возможно по истечении срока, установленного статьей 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации для принятия наследства.

До момента внесения приходной записи по счету депо или лицевому счету владельца наследника в системе ведения реестра акции продолжают учитываться на лицевом счете умершего наследодателя, и наследник не считается акционером.

Данное требование обусловлено тем, что реализация прав акционеров, включая право преимущественной покупки акций, право на участие в общем собрании акционеров и др. обусловлено включением сведений о лице, как акционере общества в реестр акционеров.

Указанный вывод прямо следует из положений статей 7,49,52 Федерального закона об акционерных обществах, статьи 29 «Федерального закона «О рынке ценных бумаг» и пункта 14.6 Устава, обуславливающих возможность реализации прав акционера только после внесения соответствующей записи в реестр акционеров.

В настоящем деле установлено, что истец зарегистрировалась в реестре акционеров лишь 02.03.2018 (л.д. 180 том 2).

До указанного момента сведения об истце, как акционере общества в реестре акционеров отсутствовали.

Довод истца о невозможности регистрации в реестре акционеров до 2018 года судом первой инстанции отклонен правомерно в виду отсутствия надлежащих и достоверных доказательств.

Напротив, из материалов дела и объяснений сторон следует, что за получением свидетельства о праве на наследство в части спорных акций истица обратилась только в феврале 2018 года, то есть после совершения оспариваемых сделок.

Таким образом, на момент совершения спорных сделок истцом не представлены доказательства, подтверждающие принятие мер о закреплении ее статуса акционера общества, а также доказательства закрепления ее прав наследника в реестре акционеров общества посредством внесения соответствующих сведений в реестр акционеров.

В силу пункта 2 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем, утверждая о том, что ФИО3 было известно об акциях общества с момента смерти мужа, то есть с 2009 года, истец не предпринимал каких-либо действий по надлежащему оформлению своих прав участников общества, не интересовался деятельностью общества, не принимал участие в общих собраниях общества, что не отвечает признакам разумного и добросовестного поведения акционера. Доказательств обратного не представлено.

Соответственно, отсутствие в реестре акционеров ЗАО МПМК «Северская-1» достоверных сведений об истце, как акционере общества, не может повлечь за собой ограничение прав иных акционеров общества на отчуждение принадлежавших им акций.

Таким образом, правовые основания для удовлетворения заявленных требований, в том числе по обязанию регистратора списать со счета ФИО5 и ФИО7 и зачислить акции на счет истца, не имеется.

Также, в процессе рассмотрения настоящего спора ответчиком ФИО5 и ФИО7 было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности.

Указанный довод также получил надлежащую правовую оценку суда первой инстанции.

В силу статьи 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

На основании абз. 7 п. 3 ст. 7 Федерального закона "Об акционерных обществах" при продаже акций с нарушением преимущественного права приобретения любой акционер общества или общество, если уставом общества предусмотрено преимущественное право приобретения обществом акций, вправе в течение трех месяцев с момента, когда акционер или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя.

Таким образом, срок для предъявления требования о переводе прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи акций ЗАО, предусмотренный абз. 7 п. 3 ст. 7 ФЗ "Об акционерных обществах", является сроком для защиты нарушенного преимущественного права, а потому в силу статьи 195 ГК РФ является исковой давностью и к нему применяются правила о приостановлении, перерыве и восстановлении срока исковой давности (статьи 202, 203 и 205 ГК РФ) (п. 16 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.06.2009 N 131).

В соответствии с пунктом 2 статьи 199 ГК РФ, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

В силу п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Как указывает истец, о нарушении своего права в результате приобретения акций ФИО5 узнала 01.04.2018, о нарушении своего права в результате приобретения акций ФИО7 узнала 05.04.2018.

Как установлено судом первой инстанции, истец получил акции общества в порядке наследования от умершего в 2009 году мужа, о существовании которых истец был осведомлен.

Являясь акционером общества, истец наделен как правами, так и соответствующими обязанностями, в том числе по участию в деятельности общества.

Получив в наследство акции общества, истец с 2009 года по 2018 год не проявляла никакого интереса к деятельности общества: в собраниях не участвовала, в реестр акционеров не заявлялась.

В силу части 1 статьи 47 Закона об акционерных обществах общество обязано ежегодно проводить годовое собрание акционеров. Собрание проводится в сроки, устанавливаемые уставом общества, но не ранее чем через два месяца и не позднее чем через шесть месяцев после окончания финансового года.

Согласно ст. 31 Федерального закона «Об акционерных обществах» акционеры -владельцы обыкновенных акций общества могут в соответствии с настоящим Федеральным законом и уставом общества участвовать в общем собрании акционеров с правом голоса по всем вопросам его компетенции, а также имеют право на получение дивидендов.

При этом, не пользуясь своими правами акционера общества, участник самостоятельно несет риски последствий такого не участия, в том числе по своевременной реализации прав акционера.

Между тем, проявляя должную степень заботливости и осмотрительности, включившись ранее 2018 года в реестр акционеров общества, ФИО10 имела фактическую возможность как принимать участие в деятельности общества, так и иметь осведомленность о составе акционеров и даже о продаже акций, в том числе осуществляемой на торгах, по результатам которых ответчик ФИО4 и приобрел спорные акции общества.

Даже предположив наличие у истца намерения приобретать акции общества, помимо полученных по наследству, ФИО3 имела возможность их приобретения ранее оспариваемых сделок, например, на торгах.

Более того, из материалов дела и общедоступных источников раскрытия информации, включая ЕГРЮЛ, следует, что после совершения оспариваемых сделок в обществе были проведены общие собрания акционеров 15.08.2017 и 24.12.2017 (т.1 л.д.81-82).

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что у истца имелась реальная возможность при добросовестном пользовании своими правами и обязанностями акционера общества быть осведомленной о нарушении своих преимущественных прав на приобретение акций непосредственно после совершения оспариваемых сделок -18.05.2017 и 15.12.2017 соответственно, в том числе посредством участия в общих собраниях акционеров 15.08.2017 и 24.12.2017.

Доводы истца в обоснование заявленных исковых требований, основанные на нарушении ее преимущественного права на покупку акций общества существенно противоречат ее предшествующему поведению (принцип процессуального эстоппеля и правила venire contra factum proprium (никто не может противоречить собственному предыдущему поведению).

Согласно статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3). Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4).

В соответствии с положениями пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

Обстоятельства дела, а также предыдущие взаимоотношения сторон свидетельствуют о том, что поведение истца не отвечает критерию добросовестности.

Из фактических обстоятельств дела усматривается, что целью подачи настоящего иска является не защита нарушенного права истца подлежащего восстановлению, а защита интересов ответчиков ФИО6 и ФИО4

О наличии заинтересованности данных ответчиков в удовлетворении исковых требований свидетельствует активная процессуальная позиция при рассмотрении настоящего спора, выразившаяся, в том числе в признании иска.

Также о наличии заинтересованности указанных ответчиков свидетельствует досудебная переписка с ними ФИО3, из содержания которой прямо усматривается выполнение переписки и изложения фактических обстоятельств в интересах отчуждателей акций (ФИО6 и ФИО4).

При этом, основную досудебную переписку ФИО3 вела не с действующим директором общества ФИО7, указанным в сведениях ЕГРЮЛ, а с ФИО4 в статусе индивидуального предпринимателя и ФИО6

Более того, ФИО6 занимал должность директора ЗАО МПМК «Северская-1» и соответственно был осведомлен об акциях ФИО3, что также свидетельствует о заинтересованности указанного лица.

В тоже время сама истица, зная о существовании наследственных акций, с 2009 года по 2018 год никаких действий по включению в реестр требований акционеров не предпринимала, деятельностью общества не интересовалась, намерений осуществлять права акционера общества не выражала.

Таким образом, совокупность изложенных обстоятельств наряду с отсутствием у самой ФИО3 денежных средств достаточных для реализации преимущественного права покупки акций свидетельствует о наличии явного интереса ФИО6 и ФИО4 в оспаривании сделок с акциями.

Данные обстоятельства являются самостоятельным основанием для отказа в иске согласно положениям ст. 10 ГК РФ.

Довод о неправомерном объединении дел отклоняется в связи со следующим.

Согласно ч. 2 ст. 130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд первой инстанции вправе объединить несколько однородных дел, в которых участвуют одни и те же лица, в одно производство для совместного рассмотрения.

Арбитражный суд первой инстанции, установив, что в его производстве имеются несколько дел, связанных между собой по основаниям возникновения заявленных требований и (или) представленным доказательствам, а также в иных случаях возникновения риска принятия противоречащих друг другу судебных актов, по собственной инициативе или по ходатайству лица, участвующего в деле, объединяет эти дела в одно производство для их совместного рассмотрения (ч. 2.1 названной статьи).

В соответствии с ч. 4 ст. 130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации объединение дел в одно производство и выделение требований в отдельное производство допускаются до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела в арбитражном суде первой инстанции.

Таким образом, объединение дел для совместного рассмотрения допускается только при участии в них одних и тех же лиц.

В рамках дела № А32-13657/2018 подан иск ФИО3 к индивидуальному предпринимателю ФИО4, ФИО5 о переводе прав и обязанностей приобретателя на ФИО3 с передачей обыкновенных акций и обязании ЗАО "Регистратор КРЦ" списать с лицевого счета ФИО5 обыкновенные акции ЗАО МПМК "Северская-1" и зачислить указанные акции на лицевой счет ФИО3 в реестр акционеров ЗАО МПМК "Северская-1".

В рамках дела № А32-13658/2018 ФИО3 обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением к ФИО6, ФИО7 с требованием о переводе на ФИО3 прав и обязанностей приобретателя ФИО7 по договору купли-продажи обыкновенных акций ЗАО МПМК «Северская-1» в количестве 350 (триста пятьдесят) штук от 15.12.2017. и передать ФИО3 отчужденные обыкновенные акции ЗАО МПМК «Северская-1», номер государственной регистрации 1-01-58444-Р в количестве 350 штук, путем списания с лицевого счета ФИО7 обыкновенных акции ЗАО МПМК «Северская-1» в количестве 350 штук и зачисления указанных акции на лицевой счет ФИО3 (номер лицевого счета <***>) в реестре акционеров закрытого акционерного общества МПМК «Северская-1», выплатив ФИО7 3500,00 рублей (с учетом уточнений первоначально заявленных требований, принятых определением суда от 03.07.2018 в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Институт объединения дел в одно производство служит цели процессуальной экономии и призван обеспечить всестороннее, правильное и быстрое рассмотрение дела, а также должен отвечать задачам эффективного судопроизводства, поэтому решение вопроса о целесообразности объединения дел оставлено законодателем на усмотрение суда.

В данном случае объединение дел будет соответствовать цели процессуальной экономии и способствовать правильному и быстрому рассмотрению дела.

Принимая во внимание указанные выше нормы права, а также учитывая конкретные обстоятельства по делу, суд апелляционной инстанции считает, что доводы заявителя жалобы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции не состоятельными и не могут служить основанием для отмены решения.

Таким образом, оснований для отмены оспариваемого решения не имеется.

Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену судебного акта на основании части 4 статьи 270 АПК РФ, судом первой инстанции допущено не было.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 258, 269 – 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Краснодарского края от 25.01.2019 по делу № А32-13657/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий Т.Р. Фахретдинов

Судьи И.Н. Глазунова

Р.Р. Илюшин