Гражданский кодекс часть 1

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в заседании суда апелляционную жалобу конкурсного управляющего должника Бурова Романа Сергеевич а

на определение Арбитражного суда Пермского края

от 24 ноября 2017 года

об удовлетворении заявления общества с ограниченной ответственностью «Аиля-Инвест» (ОГРН 1155958052139, ИНН 5918214580) о включении в реестр требований кредиторов требования в размере 2 238 651 руб. 90 коп.,

об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника Бурова Романа Сергеевича о признании недействительными сделок должника и применении последствий их недействительности,

вынесенное судьей Зарифуллиной Л.М.

в рамках дела № А50-8919/2016

о признании общества с ограниченной ответственностью «П.Б. Аиля» (ОГРН

11359180000470, ИНН 5918213594) несостоятельным (банкротом)

Заинтересованное лицо с правами соответчика: общество с ограниченной ответственностью «Первая торговая компания»,

установил:

Определением Арбитражного суда Пермского края от 22.04.2016 принято к производству заявление ФНС России в лице Межрайонной ИФНС России №6 по Пермскому краю (далее – уполномоченный орган, налоговый орган) о признании общества с ограниченной ответственностью «П.Б. Аиля» (далее – общества «П.Б. Аиля», должник) несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда Пермского края от 09.06.2016 (резолютивная часть от 06.06.2016) общество «П.Б. Аиля» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре банкротства отсутствующего должника, конкурсным управляющим утвержден Буров Роман Сергеевич.

Публикация о введении в отношении должника конкурсного производства размещена в газете «КоммерсантЪ» от 09.07.2016 №122.

09.09.2016 общество с ограниченной ответственностью «Аиля-Инвест» (далее – общество «Аиля-Инвест», заявитель) обратилось в арбитражный суд с заявлением (требованием) о включении в реестр требований кредиторов общества «П.Б. Аиля» задолженности в размере 7 156 978 руб. 65 коп., в том числе: 1 268 151 руб. 90 коп. задолженности по 11-ти договорам займа, заключенным в период с 02.07.2015 по 09.02.2016; 2 359 500 руб. задолженности по договору субаренды от 01.07.2015; 3 529 326 руб. 75 коп. задолженности по договору о переводе долга.

В дальнейшем, до рассмотрения требования по существу общество «Аиля-Инвест» уточнило предмет и размер требований, в результате чего просило признать обоснованной задолженность в размере 1 268 151 руб. 90 коп. по 11-ти договорам займа, заключенным в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, и 970 500 руб. по договору субаренды от 01.07.2015, всего 2 238 651 руб. 90 коп. (л.д.9-11 т.3).

Данное уточнение требований принято судом первой инстанции на основании ст.49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), о чем свидетельствует протокольное определение от 27.01.2017.

10.03.2017 конкурсный управляющий должника Буров Р.С. (далее – конкурсный управляющий) обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными на основании п.п.1, 2 ст.61.2 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) сделок – поручений должника по перечислению на расчетный счет общества «Аиля-Инвест» денежных средств в размере 5 280 000 руб., полученных от общества с ограниченной ответственностью «Первая торговая компания» (далее – общество «ПТК») по дистрибьютерскому договору от 01.09.2014, и применении последствий признания данных сделок недействительными в виде взыскания с общества «Аиля-Инвест» денежных средств в сумме 5280 000 руб. (л.д.45-47 т.2).

Определением арбитражного суда от 13.03.2017 заявление конкурсного управляющего Бурова Р.С. об оспаривании сделок должника принято к производству и назначено к совместному рассмотрению с заявлением (требованием) общества «Аиля-Инвест» о включении задолженности в реестр кредиторов должника.

Определением арбитражного суда от 25.04.2017 к участию в рассмотрении обособленного спора в порядке ст.46 АПК РФв качестве соответчика привлечено общество «ПТК».

В дальнейшем, до рассмотрения заявленных требований по существу конкурсный управляющий Буров Р.С. уточнил предмет заявленных требований, в связи с чем, просил признать недействительными 20-ть договоров об уступке права требования (№№1-20), заключенных между должником и обществом «Аиля-Инвест» в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, и применении последствий признания указанных сделок недействительными в виде восстановления задолженности общества «ПТК» перед должником по дистрибьютерскому договору от 01.09.2014 в сумме 5 280 000 руб., взыскания с общества «ПТК» в пользу должника денежных средств в той же сумме и отказе обществу «Аиля-Инвест» в восстановлении задолженности по договору субаренды от 01.07.2015 (л.д.69-71 т.2).

22.09.2017 от конкурсного управляющего поступило еще одно заявление об уточнении оснований заявленных требований, в котором он просил признать недействительными договоры об уступке права №№11-20, заключенные между должником и обществом «Аиля-Инвест» в период с 05.11.2015 по 09.02.2016, по основаниям, предусмотренным п.3 ст.61.3 Закона о банкротстве (л.д.23-24 т.3), которое квалифицировано судом как новое требование (заявление) о признании сделок должника недействительными.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 24.11.2017 (резолютивная часть оглашена 14.11.2017) в удовлетворении требований конкурсного управляющего полностью отказано. Этим же определением в третью очередь реестра требований должника включено требование общества «Аиля-Инвест» в размере 2 238 651 руб. 90 коп.

Не согласившись с вынесенным определением, конкурсный управляющий Буров Р.С.обратился с апелляционной жалобой, в которой просит указанный судебный акт отменить, заявленные им требования удовлетворить, в удовлетворении требований общества «Аиля-Инвест» о включении в реестр отказать.

В апелляционной жалобе ее заявитель ставит под сомнение обоснованность предъявленного к включению в реестр требования общества «Аиля-Инвест». Полагает, что представленные кредитором в материалы дела договоры займа являются незаключенными, поскольку, исходя из выписки по расчетному счету общества «П.Б. Аиля», открытому в Акционерном обществе «Райффайзенбанк» (№40702810223000496346), заемные денежные средства на расчетный счет от общества «Аиля-Инвест» не поступали, а, следовательно, не были переданы должнику. Отмечает, что в материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие возникновение и наличие задолженности общества «П.Б. Аиля» перед открытым акционерным обществом «Свет» (далее – общество «Свет»), обществом с ограниченной ответственностью «Бумажная упаковка» (далее – общество «Бумажная упаковка»), обществом с ограниченной ответственностью «Компания Пром Тэк» (далее – общество «Компания Пром Тэк»), обществом с ограниченной ответственностью «Торговая компания «Продстандарт» (далее – общество «Торговая компания «Продстандарт»), обществом с ограниченной ответственностью «ЛюксПак» (далее – общество «ЛюксПак»), Ассоциацией автоматической идентификации «ЮНИСКАН/ГС1 РУС», в адрес которых на основании поручений должника обществом «Аиля-Инвест» были перечислены предоставленные в заем должнику денежные средства. Не соглашается с выводами суда о том, что само по себе совершение сделок с аффилированным лицом не является безусловным основанием для отказа в удовлетворении требования кредитора к должнику, подтвержденного соответствующими первичными документами. Полагает, что договор субаренды от 01.07.2015 был заключен в период неплатежеспособности должника с аффилированным по отношению к нему лицом, направлен на сокрытие денежных средств с целью уклонения от обязанности по оплате обязательных платежей, а предусмотренная указанным договором стоимость арендной платы является завышенной по сравнению с условиями аналогичной сделки, совершенной между обществом с ограниченной ответственностью «Аиля» (далее – общество «Аиля») и обществом «Аиля-Инвест». Указывает на доказанность всей совокупности условий, необходимых для признания договоров уступки прав требований недействительными по основаниям п.2 ст.61 или ст.61.3 Закона о банкротстве, отмечая, что суд вправе был самостоятельно квалифицировать характер спорного правоотношения и применить необходимые нормы права. Полагает, что судом необоснованно не был учтен факт неисполнения бывшим руководителем должника обязанности по передаче документации должника конкурсному управляющему.

До начала судебного разбирательства от ФНС России в лице УФНС России по Пермскому краю поступил письменный отзыв на апелляционную жалобу, в котором позиция конкурсного управляющего поддержана в полном объеме, с указанием на то, что в качестве применения последствий недействительности сделок денежные средства в сумме 5 280 000 руб. следует взыскать с общества «Аиля-Инвест».

В судебном заседании представитель общества «Аиля-Инвест» против удовлетворения апелляционной жалобы конкурсного управляющего возражал по мотивам, изложенным в представленном в судебном заседании письменном отзыве на апелляционную жалобу.

Представитель уполномоченного органа позицию апеллянта в целом поддержал по мотивам, изложенным в письменном отзыве.

Иные лица, участвующие в деле и не явившиеся в заседание суда апелляционной инстанции, уведомлены о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом. В силу ст.ст.156, 266 АПК РФ неявка лиц не является препятствием для рассмотрения апелляционной жалобы в их отсутствие.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном ст.ст.266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела, предъявляя требование о включении в реестр требований кредиторов должника, общество «Аиля-Инвест» сослалось на следующие обстоятельства.

В период с 02.07.2015 по 09.02.2016 между обществом «Аиля-Инвест» (займодавец) и должником (заемщик) было подписано 11-ть договоров займа, а именно: от 02.07.2015 №1 на сумму 154 685 руб. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 03.07.2015 №2 на сумму 90 850 руб. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 09.07.2015 №3 на сумму 110 000 руб. 00 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 14.07.2015 №4 на сумму 96 768 руб. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 21.07.2015 №5 на сумму 114 821 руб. 43 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 10.08.2015 №6 на сумму 318 766 руб. 03 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 26.08.2015 №7 на сумму 76 212 руб. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 09.09.2015 №8 на сумму 95 892 руб. 85 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 11.11.2015 №9 на сумму 15 000 руб. 00 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 12.11.2015 №10 на сумму 97 156 руб. 00 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора; от 09.02.2016 №11 на сумму 98 000 руб. 00 коп. сроком на десять месяцев со дня заключения договора.

Предоставление заемных денежных средств осуществлялось посредством перечисления за должника денежных средств третьим лицам.

Так, на основании писем от 02.07.2015, от 03.07.2015, от 09.07.2015, от 14.07.2015, от 21.07.2015, от 10.08.2015, от 26.08.2015, от 09.09.2015, от 11.11.2015, от 12.11.2015, от 09.02.2016 должник поручил обществу «Аиля-Инвест» (займодавец) перечислить предоставленные в заем денежные средства на общую сумму 1 268 151 руб. 90 коп. в пользу третьих лиц, а именно: обществу «Бумажная упаковка» в размере 245 535 руб. 00 коп. (полученные по договорам займа от 02.07.2015 №1, 03.07.2015 №2), обществу «Компания Пром Тэк» в размере 110 000 руб. 00 коп. (полученные по договору займа от 09.07.2015 №3); обществу «Торговая компания «Продстандарт» в размере 269 768 руб. 00 коп. (полученные по договорам займа от 14.07.2015 №4, 10.08.2015 №6, от 26.08.2015 №7); обществу «Свет» в размере 583 848 руб. 99 коп. (полученные по договорам займа от 21.07.2015 №5, от 10.08.2015 №6, от 09.09.2015 №8, 12.11.2015 №10, от 09.02.2016 №11), обществу «ЛюксПак» в размере 44 065 руб. 92 коп. (полученные по договору займа от 09.09.2015), Ассоциации автоматической идентификации «ЮНИСКАН/ГС1 РУС» в размере 15 000 руб. (полученные по договору займа от 11.11.2015 №9), что подтверждается выпиской с расчетного счета общества «Аиля-Инвест» (№40702810003000011879), платежными поручениями от 02.07.2015 №1, от 02.07.2015 №2, от 02.07.2015 №3, от03.07.2015 №7, от 03.07.2015 №8, от 09.07.2015 №10, от14.07.2015 №13, от 21.07.2015 №15, от 10.08.2015 №18, от 10.08.2015 №19, от 26.08.2015 №21, от09.09.2015 №25, от 09.09.2015 №27, от11.11.2015 №42, от 12.11.2015 №45, от09.02.2016 №56.

Кроме того, между обществом «Аиля-Инвест» (Субарендодатель) и обществом «П.Б. Аиля» (Субарендатор) был заключен договор субаренды от 01.07.2015, по условиям которого Субарендодатель обязуется предоставить Субарендатору во временное владение и пользование нежилое помещение, площадью 1 389 кв.м, находящееся на первом этаже шлакоблочного здания с подвалом (назначение: нежилое, 2-этажное здание, общей площадью 2 334,8 кв.м, инв.№768 (Лит А), архивный номер 59-18/1-000-001763), расположенное по адресу: Пермский край, г.Лысьва, ул.Смышляева, 20, а Субарендатор обязуется уплачивать Субарендодателю определенную договором арендную плату. Указанный объект принадлежит обществу «Аиля» на праве собственности. Между обществом «Аиля» и обществом «Аиля-Инвест» заключен договор аренды. Объект субаренды будет использоваться под офисные помещения и производство пива (п.п.1.1, 1.2 договора субаренды).

Согласно п.п.2.1, 2.2 указанного договора размер арендной платы составляет 694 500 руб. 00 коп. в месяц, оплата за аренду производитсяежемесячными платежами по 10 число за предыдущий месяц.

В соответствии с п.7.1 договор заключен на срок одиннадцать месяцев.

По истечении договора субаренды на основании акта приема-передачи от 31.05.2016 должник возвратил Субарендодателю арендованное нежилое помещение.

По расчету заявителя, задолженность общества «П.Б. Аиля» по уплате арендных платежей по договору субаренды от 01.07.2015 составила 970 500 руб. При этом, определяя размер требования, кредитор указал на то, что между ним и должником были заключены договоры об уступке права требования, согласно которым к обществу «Аиля-Инвест» перешло право требования к обществу «ПТК» по оплате поставленного товара, в том числе предоплаты (аванса) по дистрибьюторскому договору о размещениии продаже товара от 01.09.2014, заключенному между обществом «П.Б. Аиля» и обществом «ПТК». Обществом «ПТК» в пользу общества «Аиля-Инвест» были произведены платежи в общей сумме 5 280 000 руб. 00 коп., принятые последним в счет исполнения обязательств должника по оплате арендных платежей по договору субаренды от 01.07.2015.

Ссылаясь на ненадлежащее исполнение (неисполнение) обществом «П.Б. Аиля» обязательств по возврату сумм займов по договорам займа, заключенным в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, а также обязательств по уплате арендных платежей по договору субаренды от 01.07.2015, общество «П.Б. Аиля» обратилось в арбитражный суд с настоящим требованием.

В свою очередь, полагая, что заключенные между должником и обществом «Аиля-Инвест» в период с 02.07.2015 по 09.02.2016договоры по уступке прав требований №№1-20 являются недействительными по основаниям, предусмотренным п.п.1, 2 ст.61.2 Закона о банкротстве (уточненное первое требование – л.д.69-71 т.2), договоры по уступке прав требований №№11-20, заключенные в период с 05.11.2015 по 09.02.2016 – дополнительно по основаниям п.3 ст.61.3 Закона о банкротстве, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с соответствующими заявлениями.

Рассмотрев настоящий спор, арбитражный суд первой инстанции не усмотрел оснований для признания спорных договоров об уступке права требования (№№1-20) недействительными сделками на основании положений п.п.1, 2 ст.61.2 Закона о банкротстве в виду недоказанности признаков их недействительности, а придя к выводу о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности для обращения в суд с требованием о признании договоров об уступке права требования №№11-20 недействительными по п.3 ст.61.3 Закона о банкротстве, также отказал в удовлетворении второго заявления конкурсного управляющего. Кроме того, установив, что состав и размер задолженности в общей сумме 2 238 651 руб. 90 коп. подтвержден надлежащими доказательствами, суд признал требования общества «Аиля-Инвест» обоснованными и подлежащими включению в состав третьей очереди реестра требований кредиторов должника.

Исследовав материалы дела в их совокупности в порядке ст.71 АПК РФ, проанализировав нормы материального права, обсудив доводы апелляционной жалобы и отзывов на нее, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам.

В силу п.2.1 ст.225 Закона о банкротстве реестр требований кредиторов ликвидируемого должника в деле о банкротстве составляется в порядке, установленном Законом о банкротстве. В соответствии с п.1 ст.142 Закона о банкротстве установление размера требований кредиторов осуществляется в порядке, предусмотренном ст.100 указанного закона.

Согласно п.1 ст.807 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В соответствии со ст.ст.809, 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить сумму займа и выплатить проценты в соответствии с условиями, предусмотренными договором займа, при этом односторонний отказ от исполнения обязательств не допускается в силу прямого указания ст.310 ГК РФ.

Исходя из положений указанных норм права, передача займодавцем заемщику суммы займа является основным и необходимым условием заключения договора займа, являющегося реальным договором.

В п.26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» разъяснено, что в силу п.п.3-5 ст.71 и п.п.3-5 ст.100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором – с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Согласно п.1 ст.650 ГК РФ по договору аренды здания или сооружения арендодатель обязуется передать во временное владение и пользование или во временное пользование арендатору здание или сооружение

Договор аренды здания или сооружения, заключенный на срок не менее года, подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации (п.2 ст.651 ГК РФ).

Согласно ст.614 ГК РФ арендатор обязан своевременно вносить плату за пользование имуществом (арендную плату). Порядок, условия и сроки внесения арендной платы определяются договором аренды. В случае, когда договором они не определены, считается, что установлены порядок, условия и сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах.

Как указывалось выше, в обоснование заявленных требований в сумме 1 268 151 руб. 90 коп. общество «Аиля-Инвест» ссылалось на наличие у должника задолженности в общей сумме 2 238 651 руб. 90 коп. по договорам займа от 02.07.2015 №1, от 03.07.2015 №2, от 09.07.2015 №3, от 14.07.2015 №4, от 21.07.2015 №5, от 10.08.2015 №6, от 26.08.2015 №7, от 09.09.2015 №8, от 11.11.2015 №9, от 12.11.2015 №10, от 09.02.2016 №11.

При этом, предоставленные обществом «Аиля-Инвест» в заем денежные средства на основании писем должника были направлены на расчетные счета контрагентов общества «П.Б. Аиля»в счет погашения обязательств последнего (общества «Свет», общества «Бумажная упаковка», общества «Компания Пром Тэк», общества «Торговая компания «Продстандарт», общества «ЛюксПак», Ассоциации автоматической идентификации «ЮНИСКАН/ГС1 РУС»), в подтверждение чего в материалы дела были представлены выписка с расчетного счета общества «Аиля-Инвест» (№40702810003000011879), платежные поручения от 02.07.2015 №1, от 02.07.2015 №2, от 02.07.2015 №3, от03.07.2015 №7, от 03.07.2015 №8, от 09.07.2015 №10, от14.07.2015 №13, от 21.07.2015 №15, от 10.08.2015 №18, от 10.08.2015 №19, от 26.08.2015 №21, от09.09.2015 №25, от 09.09.2015 №27, от11.11.2015 №42, от 12.11.2015 №45, от09.02.2016 №56.

Исследовав и оценив в порядке, предусмотренном ст.71 АПК РФ, представленные заявителем в обоснование данного требования документы, суд первой инстанции, установив, что в данном случае факт перечисления обществом «Аиля-Инвест» представленных в заем денежных средств третьим лицам в счет исполнения обязательств должника подтверждается материалами дела, условия договоров займа не предусматривали ограничения в предоставлениизайма путем перечисления денежных средств по указанию заемщикатретьему лицу, пришел к выводу, что спорные договоры займа являются реальными сделками и, учитывая отсутствие в материалах дела доказательства того, что уплаченные за должника денежные средства в сумме были впоследствии возвращены должником обществу «Аиля-Инвест», признал требование кредитора в соответствующей части обоснованным и включил его в реестр требований кредиторов должника.

Относительно предъявленной к включению в реестр требований кредиторов должника задолженности по договору субаренды от 01.07.2015 в сумме 970 500 руб., то в данном случае суд первой инстанции, установив, что указанный договор субаренды является реальным, обязательства должника перед заявителем по внесению аренднойплаты не исполнены в полном объеме, что подтверждается пояснениями сторон и неопровергнуто конкурсным управляющим, также пришел к выводу о доказанности реальности хозяйственных операций, положенных в основу данного требования, в связи с чем, посчитал обоснованными заявленные требования в указанной части.

Из материалов дела усматривается, что при рассмотрении настоящего обособленного спора конкурсным управляющим отмечалось, что положенные кредитором в основу заявленного требования сделки совершены между заинтересованными и аффилированными по отношению друг к другу лицами.

Отклоняя данный довод, суд первой инстанции указал на то, что само по себе заключение сделок с аффилированным лицом не является безусловным основанием для отказа в удовлетворении требования кредитора к должнику, подтвержденного соответствующими первичными документами.

При этом судом не было установлено оснований для признания договоров по уступке прав требований №№1-20, заключенных между должником и кредитором в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, недействительными по основаниям ст.ст.61.2, 61.3 Закона о банкротстве.

Суд апелляционной инстанции считает, что выводы арбитражного суда первой инстанции об отсутствии оснований для признания сделок должника недействительными по специальным основаниям Закона о банкротстве являются верными, однако оснований для включения требований общества «Аиля-Инвест» в реестр требований кредиторов должника не имелось.

Относительно требований конкурсного управляющего о признании недействительными договоров уступки права требования №№1-20, заключенных в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, апелляционный суд исходит из следующего.

Как указано выше, в ходе рассмотрения настоящего спора, конкурсный управляющий, полагая, что заключенные в период с 02.07.2015 по 09.02.2016 между должником и обществом «Аиля-Инвест» сделки по уступке прав требования (№№1-20) к обществу «ПТК» по дистрибьюторскому договору о размещениии продаже товара от 01.09.2014 являются недействительными по основаниям, предусмотренным п.п.1, 2 ст.61.2 Закона о банкротстве, обратился в арбитражный суд с самостоятельным иском, который просил рассмотреть совместно с требованием общества «Аиля-Инвест».

В дальнейшем, конкурсным управляющим было представлено еще одно заявление, в котором он просил признать недействительными договоры об уступке права №№11-20, заключенные между должником и обществом «Аиля-Инвест» в период с 05.11.2015 по 09.02.2016, по основаниям, предусмотренным п.3 ст.61.3 Закона о банкротстве, которое было квалифицировано судом как новое требование о признании сделок должника недействительными.

Согласно ст.61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов.

На основании п.3 ст.129 названного Закона конкурсный управляющий вправе предъявлять иски о признании недействительными сделок, совершенных должником.

В силу п.1 ст.61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

В соответствии со ст.153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Согласно п.3 ст.61.1 Закона о банкротстве под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

В абз.4 п.9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63) указано, что в случае оспаривания подозрительной сделки судом проверяется наличие обоих оснований, установленных как п.1, так и п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

В п.9.1 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 применительно к оспариванию сделок с предпочтительностью дано разъяснение о том, что если сделка с предпочтением была совершена в течение шести месяцев до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в ст.61.3 Закона о банкротстве, а потому доказывание иных обстоятельств, определенных п.2 ст.61.2 (в частности, цели причинить вред), не требуется. Если же сделка с предпочтением была совершена не ранее чем за три года, но не позднее чем за шесть месяцев до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве при доказанности всех предусмотренных им обстоятельств (с учетом пунктов 5 - 7 настоящего постановления).

Если исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец (например, п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве вместо ст.61.3, или наоборот), то на основании ч.1 ст.133 и ч.1 ст.168 АПК РФ суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

В соответствии с п.1 ст.61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Таким образом, для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным п.1 ст.61.2 Закона о банкротстве, необходимо установить совершение сделки должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, а также неравноценность встречного исполнения обязательств контрагентом должника.

Исходя из дат совершения спорных сделок цессий (с 02.07.2015 по 09.02.2016) факт их заключения в течение одного года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (22.04.2016), является установленным.

Вместе с тем, суд правомерно не усмотрел оснований для признания оспариваемых договоров по уступке недействительной сделкой по п.1 ст.61.2 Закона о банкротстве ввиду отсутствия доказательств неравноценности встречного исполнения обязательства.

Согласно разъяснениям, данным в п.8 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63, п.1 ст.61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки. Для признания сделки недействительной на основании указанной нормы не требуется, чтобы она уже была исполнена обеими или одной из сторон сделки, поэтому неравноценность встречного исполнения обязательств может устанавливаться исходя из условий сделки. При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

С учетом приведенной нормы конкурсный управляющий, заявляя в рамках настоящего дела о неравноценности встречного предоставления по оспариваемым сделкам, должен был представить суду соответствующие доказательства неравноценности, сопоставив условия иных аналогичных сделок, совершаемых должником или иными участниками гражданского оборота.

Согласно условиям договоров об уступке прав требований общество «П.Б. Аиля» передавало, а общество «Аиля-Инвест» принимало право требования оплаты поставленного товара, в том числе предоплаты (аванса), по дистрибьютерскому договору от 01.09.2014, заключенному между должником и обществом «ПТК». Платежи будут осуществляться обществом «ПТК» согласно условиям дистрибьютерского договора. Суммы, полученные цессионарием, будут зачеты в счет уплаты обществом «П.Б. Аиля» арендных платежей по договору субаренды от 01.07.2015.

Таким образом, исходя из условий договоров цессии и дальнейших действий по зачету сумм поступивших от общества «ПТК» платежей, усматривается, что право требования было уступлено должником по номиналу, что свидетельствует о равноценности сделок цессии.

Из материалов дела следует, что, в обоснование того, что оспариваемые сделки были совершены в отсутствие встречного эквивалентного предоставления, конкурсный управляющий указал на то, что арендная плата,предусмотренная п.2.1 договора субаренды от 01.07.2015, заключенного между обществом «Аиля-Инвест» и должником, является завышенной по сравнению с условиями аналогичной сделки между обществом «Аиля» (собственник имущества) и обществом «Аиля-Инвест» (арендатор).

Вместе с тем, различия в условиях о размерах арендной (арендная плата состоит из затрат на оплату коммунальных услуг) и субарендной платы (арендная плата установлена в твердой сумме 694 500 руб. за 1 389 кв.м, иначе 500 рублей за 1 кв.м) сама по себе не свидетельствует о том, что договоры уступки права требования заключены на условиях неравноценного встречного предоставления.

Договор субаренды от 01.07.2015 (в части установления размера субарендной платы) и соответствующие сделки по зачету на общую сумму 5 280 000 руб. конкурсным управляющим не оспорены.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции правомерно не усмотрел оснований для признания оспариваемых сделок цессии недействительной по данному мотиву.

Суд апелляционной инстанции также соглашается с выводами суда первой инстанции о недоказанности конкурсным управляющим оснований для признания сделок недействительной по п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

В силу п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

При наличии указанных в п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве условий информированность другой стороны сделки о преследуемой должником цели и намерение со стороны должника причинить вред имущественным правам кредиторов предполагаются.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 5 - 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63, в силу указанной выше нормы права для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Как установлено ранее, заявление о признании должника банкротом принято к производству арбитражного суда определением арбитражного от 22.04.2016. Оспариваемые сделки совершены сторонами в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, то есть в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом.

Вместе с тем, одним из необходимых условий признания сделки недействительной п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве является причинение вреда имущественным правам кредиторов, которая предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абз.32 ст.2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В данном случае, денежные средства, поступившие обществу «Аиля-Инвест» на основании оспариваемыхдоговоров уступки, были полностью зачтены в счет уплаты обществом «П.Б.Аиля» арендных платежей по договору субаренды от 01.07.2015. Какое-либо дисконтирование не производилось.

Таким образом, принимая во внимание тот факт, что как договор субаренды от 01.07.2015, заключенный между должником и обществом «Аиля-Инвест», так и дистрибьюторский договор о размещениии продаже товара от 01.09.2014, заключенный между должником и обществом «ПТК» являются реальными сделками, суд первой инстанции пришел к верному выводу о недоказанности обстоятельств, позволяющих полагать, что стороны оспариваемых сделок преследовали цель причинить вред имущественным правам кредиторов.

В отсутствие этих обстоятельств нельзя усмотреть наличие совокупности условий, установленных в п.п.5-7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63, допускающей признание оспариваемых конкурсным управляющим сделок недействительными на основании п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

Кроме того, конкурсным управляющим в качестве оснований для оспаривания сделок по уступки прав требования, совершенных в период с 05.11.2015 по 09.02.2016 (№№11-20), были заявлены положения п.3 ст.61.3 Закона о банкротстве как влекущие за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами должника.

Применительно к данному требованию обществом «Аиля-Инвест» было заявлено о пропуске срока исковой давности на подачу заявления об оспаривании сделки должника.

Согласно ст.195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Обращение лица с заявлением о включении его требования в реестр требований кредиторов должника является одним из ряда действий действием по защите субъективных гражданских прав.

В силу п.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности для оспоримой сделки составляет один год.

В соответствии со ст.61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных ст.ст.61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Согласно разъяснениям, данным в п.32 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63, само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под ст.ст.61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (п.2 ст.126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п.

В данном случае, суд первой инстанции, принимая во внимание, что из системного толкования норм права следует, что при измененииоснования иска срок исковой давности исчисляется самостоятельно, квалифицировав осуществленное конкурсным управляющим 22.09.2017 изменение основания иска по сделкам, совершенным должником в период с 05.11.2015 по 09.02.2016 года, в качестве нового требования о признании недействительной сделки, на которое распространяется самостоятельное исчисление срока исковой давности, учитывая, что Буров Р.С. был утвержден конкурсным управляющим должника 06.06.2016 (дата оглашения резолютивной части решения о признании должника банкротом), пришел к выводу, что установленный законом годичный срок по данному требованию конкурсным управляющим пропущен.

Суд апелляционной инстанции считает, что данные выводы суда является правильными, поскольку основаны на правильном применении норм материального права и правильной оценке фактических обстоятельств.

Соответствующие доводы конкурсного управляющего относительно наличия оснований для признания сделок недействительными судом апелляционной инстанции отклоняются по изложенным выше основаниям, поскольку лицом, оспаривающим сделки, не было доказано наличие оснований для признания их недействительными по специальным основаниям.

Ссылка заявителя жалобы на то, что суд должен был самостоятельно квалифицировать характер спорного правоотношения и применить необходимые нормы права, также подлежит отклонению.

Действительно, в п.9.1постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 содержатся разъяснения о соотношении п.2 ст.61.2 и ст.61.3 Закона о банкротстве и о том, что если исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец (например, п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве вместо ст.61.3, или наоборот), то на основании ч.1 ст.133 и ч.1 ст.168 АПК РФ суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

Вместе с тем, указанные разъяснения даны применительно к оспариванию сделок с предпочтением. В рассматриваемом же случае конкурсным управляющим оспариваются исключительно договоры по уступке прав требований и при этом не оспариваются ни договор субаренды, ни сделки по зачету субарендных платежей.

Более того, исходя из условий каждого из договоров по уступке прав требования №№1-20 не следует, что зачет субарендных платежей производился в момент заключения договоров цессии.

В связи с изложенным, оснований полагать, что оспариваемые договоры цессии по своему характеру отвечают признакам сделок с предпочтительностью, у суда не имеется.

Вместе с тем, при отсутствии оснований для изменения выводов суда первой инстанции относительно недоказанности конкурсным управляющим всей совокупности условий для признания недействительными сделками по п.п.1, 2 ст.61.2 и п.3 ст.61.3 Закона о банкротстве заключенных между должником и кредитором договоров по уступке прав требований №№1-20, суд апелляционный инстанции считает, что оснований для включения требований общества «Аиля-Инвест» в реестр требований кредиторов не имеется.

Согласно п.4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных ст.ст.61.2 и 61.3 Закона, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (ст.ст.10 и 168 ГК РФ).

В силу п.1 ст.10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Указанная норма закрепляет принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей: каждый субъект гражданских прав волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц.

Действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются недозволенными (неправомерными) и признаются злоупотреблением правом. При этом основным признаком наличия злоупотребления правом является намерение причинить вред другому лицу, намерение употребить право во вред другому лицу.

В п.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что согласно п.3 ст.1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу п.5 ст.10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в ст.10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Следовательно, для квалификации сделки (действий) как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку (сделки), стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Исходя из фактических обстоятельств дела и имеющихся доказательств, суд апелляционной инстанции усматривает, что посредством заключения между должником и кредитором договоров по уступке прав требований, договоров займов, дачи должником указаний о перечислении кредитором денежных средств третьим лицам, обществами «П.Б.Аиля» и «Аиля-Инвест», являющимися аффилированными по отношению друг к другу лицами, была создана ситуация, при которой финансовые потоки (денежные средства, причитающиеся должнику от реализации товара в рамках дистрибьютерского договора) были направлены в адрес общества «Аиля-Инвест», т.е. минуя расчетный счет или кассу должника, а затем частично в адрес контрагентов должника по специальному его указанию. При такой модели ведения бизнеса ожидающие исполнения иные кредиторы должника, в том числе уполномоченный орган, были лишены возможности получить удовлетворение своих требований посредством процедур принудительного взыскания задолженности.

Так, из содержания договоров по уступке прав требований, договоров займа и договора субаренды следует, что данные договоры со стороны общества «Аиля-Инвест» и общества «П.Б. Аиля» были подписаны одним и тем же лицом – Гасумовым Багиром Идрис Оглы, который является единственным участником и руководителем данных обществ, а также одним из участников и руководителем собственника объекта недвижимости – общества «Аиля».

При таких обстоятельствах, суду первой инстанции следовало предложить обществу «Аиля-Инвест» раскрыть разумные экономические мотивы выбора модели поведения через создание конструкции займа, субаренды, приобретения прав требований именно от аффилированного лица, равно как и сдача в субаренду помещения должнику именно аффилированным лицом и оценить приведенные кредитором мотивы применительно ко всей структуре (модели) бизнеса.

В соответствии с п.1 ст.19 Закона о банкротстве заинтересованным лицом по отношению к должнику - юридическому лицу признаются лица, которые в соответствии со ст.9 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» входит в одну группу лиц с должником, а именно: хозяйственные общества, в которых одно и тоже физическое лицо осуществляет функции единоличного исполнительного органа.

Факт того, что должник входит в одну группу компаний с заявителем не отрицался явившимся в судебное заседание суда апелляционной инстанции представителем общества «Аиля-Инвест», который пояснил, что в данной группе компаний основным держателем активов являлось общество «Аиля» (на данное общество было оформлено большая часть недвижимого имущества, в его собственности находились основные производственные средства); под контролем данного лица находятся общества «Аиля-Инвест» и общество «П.Б. Аиля»; организационно в структуре данной группы должник выполнял функцию производственной компании, являясь производителем алкогольной продукции (пиво), в обязанности которого также входило ее распространение (продвижение) и реализация третьим лицам; общество «Аиля-Инвест» занималось управлением объектами недвижимости, осуществляло взаимодействие с арендаторами нежилых помещений.

В частности, с целью выполнения производственных функций должником с обществом «Аиля-Инвест» был заключен договор субаренды от 01.07.2015 нежилого помещения, площадью 1 389 кв.м, расположенного по адресу: Пермский край, г.Лысьва, ул.Смышляева, 20, находящегося в собственности общества «Аиля» и переданного последним в аренду обществу «Аиля-Инвест» на основании договора аренды от 01.07.2015; в тот же день нежилое помещение площадью 1 389 кв.м было передано в субаренду должнику.

Из объяснений представителя общества «Аиля-Инвест» также следует, что переданное в субаренду помещение было оборудовано специальной техникой (в том числе встроенным оборудованием) для производства продукции (пива).

С целью распространения (продвижения) и реализация товара должником с обществом «ПТК» был заключен дистрибьюторский договор о размещениии продаже товара от 01.09.2014, предметом которого являлась обязанность организациипередать в собственность дистрибьютору товар – пиво, производимое обществом «П.Б.Аиля», в количестве, ассортименте и на условиях, предусмотреннымуказанным договором, а дистрибьютор обязан был принять товар и оплатитьего в срок, установленный дистрибьюторским договором.

При этом, из анализа взаимоотношений кредитора и должника следует, что они складывались следующим образом: на основании 20-ти договоров об уступке права требования, заключенных в период с 02.07.2015 по 09.02.2016, обществом «П.Б.Аиля» были уступлены заявителю права требования к обществу «ПТК» оплаты поставленного должником в рамках дистрибьюторского договора от 01.09.2014 товара, при этом, стороны предусмотрели, что полученные обществом «Аиля-Инвест» от общества «ПТК» денежные средства будут зачтены в счет уплаты обществом «П.Б.Аиля» арендных платежей по договору субаренды от 01.07.2015.

В этот же период (02.07.2015 по 09.02.2016) между должником и заявителем были заключены спорные договоры займа, которые являлись беспроцентными и ничем не обеспеченными, при этом от общества «ПТК» в адрес общества «Аиля-Инвест» поступали денежные средства (в общей сумме 5 280 000 руб.), часть из которых (1 268 151 руб. 90 коп.) обществом «Аиля-Инвест»перечислялась на расчетные счета контрагентов общества «П.Б. Аиля» по указанию последнего с целью погашения обязательств должника перед третьими лицами, минуя оприходование в бухгалтерском учете должника.

Подобная схема правоотношений между должником и кредитором, когда денежные средства не подлежат оприходованию в бухгалтерском учете должника (выручки от реализации продукции, получение займов) и аккумулируются у взаимосвязанного с должником лица, которым фактически производится их распоряжение, с учетом установленной аффилированности лиц, не может быть объяснена с точки зрения такой цели коммерческого юридического лица как извлечение прибыли от своей деятельности и рассматриваются апелляционным судом как создание такой модели бизнеса, которая направлена на уклонение от уплаты налогов и нарушение очередности удовлетворения требований уполномоченного органа, который является в рамках дела несостоятельности единственным кредитором с суммой требований 4 839 340 руб. 26 коп. (основного долга и пени, штрафов).

При таких условиях, с учетом конкретных обстоятельств дела, апелляционный суд приходит к выводу о том, что передача прав требований к внешнему дебитору в пользу аффилированного лица, предоставление этим лицом займов, сдача помещения в субаренду и зачет поступивших денежных средств в счет арендных платежей имели место в рамках правоотношений между входящими в одну группу лиц, что является основанием для переквалификации правоотношений сторон по правилам об обходе закона (п.1 ст.10 ГК РФ, абз.8 ст.2 Закона о банкротстве), признав за перечислением денежных средств в сумме 1 268 151 руб. 90 коп. транзитный характер движения, т.е. не влекущий возникновения гражданско-правовых обязательств, основанных на договорах займа.

Следовательно, у общества «П.Б. Аиля» отсутствует денежное обязательство перед обществом «Аиля-Инвест» по возврату сумм займа.

Что касается задолженности по договору субаренды нежилого помещения, то суд апелляционной инстанции полагает, что схема передачи производственного помещения между заинтересованными лицами сначала в аренду, а затем в субаренду, но уже с установлением размера арендной платы в твердой денежной сумме, направлена на создание искусственной кредиторской задолженности внутри одной группы лиц.

Несмотря на отсутствие в материалах дела доказательств того, что размер арендной платы 694 500 руб. в месяц за 1 389 кв.м (т.е. 500 руб. за 1 кв.м производственного помещения) является завышенным для целей применения ст.61.2 Закона о банкротстве, между тем условия о размере субарендной платы и условия о размере арендной платы (состоит из затрат на оплату коммунальных услуг: водоснабжение и водоотведение, газ, электроэнергия, отопление и т.п.) не позволяют суду прийти к выводу о том, что размер субарендной платы, установленный для должника в 2015 году на основании договора субаренды от 01.07.2015, отражает реальные рыночные условия при предоставлении производственного помещения в субаренду.

Так, согласно решению Межрайонной ИФНС России №6 по Пермскому краю от 09.10.2015 №19, вынесенному по итогам выездной налоговой проверки, проведенной в период с 14.04.2015 по 20.08.2015 за проверяемый период с 10.07.2013 по 31.12.2014 (л.д.104-141 т.2), усматривается, что в 2014 году должнику предоставлялся тот же объект под производство пива, однако условие о размере арендной платы было определено иным образом, а именно, арендная плата состояла из затрат на оплату коммунальных услуг (водоснабжение и водоотведение, газ, электроэнергия, отопление и т.п.). За три квартала 2014 года должнику арендодателем были выставлены счета-фактуры на общую сумму 3 255 000 руб. и НДС 585 900 руб. (всего 3 840 900 руб.). При этом налоговым органом были проверены фактические расходы должника за коммунальные услуги по договору субаренды и установлено, что такие расходы составили только 139 830 руб. 51 коп. и НДС 25 169 руб. 49 коп. (всего 165 000 руб. за три квартала 2014 года) (стр.21-23 решения).

Из данного решения также усматривается, что в 2014 году субарендатором по отношению к должнику являлось иное лицо (общество с ограниченной ответственностью «Лысьвенская пивоваренная компания»), но также аффилированное по отношению к нему, поскольку едиственным участником и руководителем являлся тот же Гасумов Багир Идрис оглы (стр.68 решения по выездной налоговой проверке).

Судом апелляционной инстанции принимается во внимание то обстоятельство, что расходы на оплату коммунальных услуг в 2014 году и в 2015 году могут отличаться в зависимости от объема потребленных услуг. Вместе, с тем в материалах дела отсутствуют доказательства, на основании которых можно было бы сделать вывод о том, что объемы производства во 2 полугодии 2015 года (исходя из того, что датой заключения договора субаренды является 01.07.2015) и, соответственно, расходы на коммунальные услуги кардинально отличались от объема производства и размера расходов на коммунальные услуги во 2-4 кварталах 2014 года.

Учитывая, что условия о размере субарендной платы для должника значительно отличались в 2014 и 2015 годах, разумное экономическое обоснование необходимости установления размера субарендной платы в твердой денежной сумме отсутствует, при том, что в 2015 году субарендатором должника стало также аффилированное по отношению к нему лицо, апелляционный суд приходит к выводу о том, что договор субаренды от 01.07.2015 в части установления арендной платы в размере 694 500 руб. в месяц направлено на создание искусственной кредиторской задолженности в целях обеспечения условий для удержания денежных средств, поступающих от дебитора должника (общества «ПТК») и включения ее в реестр требований кредиторов (ст.10 ГК РФ).

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции считает, что сформированная внутригрупповая задолженность не может быть приравнена к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами, следовательно, она не может быть включена в реестр на равных условиях с иными кредиторами должника.

Таким образом, оснований для включения требований общества «Аиля-Инвест» в общем размере 2 238 651 руб. 90 коп. в третью очередь реестра требований кредиторов должника у суда не имеется.

Принимая во внимание вышеизложенное, обжалованный судебный акт подлежит отмене в части с принятием нового судебного акта об отказе в удовлетворении требования общества «Аиля-Инвест» о включении в реестр требований кредиторов общества «П.Б. Аиля» задолженности в размере 2 238 651 руб. 90 коп. (на основании пп.3 п.1 ст.270 АПК РФ) и оставлением судебного акта в части отказа в признании сделок недействительными без изменения.

В соответствии со ст.110 АПК РФ расходы по уплате государственной пошлины подлежат отнесению на должника, поскольку апелляционная жалоба конкурсного управляющего в части требований о признании сделок должника недействительными удовлетворению не подлежит, а при принятии апелляционной жалобы к производству определением Семнадцатого арбитражного суда от 19.01.2018 конкурсному управляющему была предоставлена отсрочка по ее уплате.

Руководствуясь ст.ст. 110, 176, 258, 266, 268, 269, 270, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Пермского края от 24 ноября 2017 года по делу № А50-8919/2016 в части включения требования общества с ограниченной ответственностью «Аиля-Инвест» в сумме 2 238 651 руб. 90 коп. в реестр требований кредиторов должника отменить.

В удовлетворении требований общества с ограниченной ответственностью «Аиля-Инвест» в указанной части отказать.

В остальной обжалуемой части определение Арбитражного суда Пермского края от 24 ноября 2017 года по настоящему делу оставить без изменения.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «П.Б.Аиля» в доход федерального бюджета государственную пошлину по апелляционной жалобе в сумме 3000 (Три тысячи) рублей.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Пермского края.

Председательствующий Т.С. Нилогова

Судьи И.П. Данилова

В.И. Мартемьянов