Гражданский кодекс часть 1

от кредитора ООО «РНГО» - Балина Е.Н., паспорт, доверенность от 24.01.2022 от заинтересованного лица с правами ответчика ООО «Лев» - Гринемаер Е.А., паспорт, доверенность от 17.11.2021,

в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о месте и времени рассмотрения дела в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу исполняющего обязанности конкурсного управляющего должника общества с ограниченной ответственностью «Продовольственная компания» Маркова Константина Викторовича

на определение Арбитражного суда Свердловской области

от 22 ноября 2021 года

об отказе в удовлетворении заявления исполняющего обязанности конкурсного управляющего Маркова К.В. о признании сделки должника с ООО «Лев» недействительной,

вынесенное судьей Д.Е. Пенькиным

в рамках дела №А60-10035/2020

о признании ООО «Продовольственная компания» (ИНН 6670125662) несостоятельным (банкротом),

заинтересованное лицо с правами ответчика ООО «Лев»

третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Белкин Андрей Николаевич,

установил:

02.03.2020 в Арбитражный суд Свердловской области поступило заявление общества с ограниченной ответственностью «РНГО» (далее – ООО «РНГО») о признании общества с ограниченной ответственностью «Продовольственная компания» (далее – ООО «Продовольственная компания, должник) несостоятельным (банкротом), которое определением от 20.03.2020 принято к рассмотрению, возбуждено дело о банкротстве должника.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 19.06.2020 в порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) к участию в деле о банкротстве должника в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Банк «Зенит» (ПАО).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 26.06.2020 (резолютивная часть от 19.06.2020) в отношении ООО «Продовольственная компания» введена процедура наблюдения, временным управляющим должника утвержден Марков Константин Викторович (далее – Марков К.В.), член Саморегулируемая организация Союз арбитражных управляющих «Авангард».

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» №112 от 27.06.2020.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 21.10.2020 (резолютивная часть от 14.10.2020) ООО «Продовольственная компания» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев. Исполнение обязанностей конкурсного управляющего должника возложено на Маркова К.В., члена Саморегулируемой организации Союза арбитражных управляющих «Авангард».

Сообщение об открытии в отношении должника процедуры конкурсного производства опубликовано в газете «Коммерсантъ» №196 от 24.10.2020.

Исполняющий обязанности конкурсного управляющего Марков К.В. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными сделок должника с обществом с ограниченной ответственностью «Лев» (далее – общество «Лев, ответчик) в виде перечисления денежных средств на общую сумму 2 129 968,36 рубля. Также заявлено требование о взыскании с заинтересованного лица процентов за пользование чужими денежными средствами.

В качестве правового обоснования управляющим указаны положения статьей 61.2, 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), положения статей 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 22.11.2021 в удовлетворении заявления отказано. С должника в доход федерального бюджета взыскано 6 000,00 рублей государственной пошлины.

Не согласившись с судебным актом, исполняющий обязанности конкурсного управляющего должника Марков К.В. подал апелляционную жалобу, в которой просит обжалуемое определение отменить, удовлетворив заявленные требования в полном объеме.

В обоснование доводов своей апелляционной жалобы управляющий указывает, что им доказана совокупность обстоятельств, предусмотренная пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Управляющий указывает, что оспариваемые перечисления совершены в период с 28.03.2017 по 18.12.2018, то есть в пределах трех лет до возбуждения в отношении должника настоящего дела о его банкротстве. На момент совершения соответствующих перечислений должник имел неисполненные обязательства перед кредиторами (АО «Тройка-Д Банк», ПАО «Банк Зенит», Фирмой Цион Хендельс гмбх).при этом из анализа финансового состояния следует, что должник уже с 2017 года не мог обеспечивать исполнение своих обязательств с наступившим сроком их исполнения. Также оспариваемым перечислением был причинен вред имущественным правам кредиторов в виде утраты кредиторами возможности получения удовлетворения своих требований. При этом о причинении вреда оспариваемой сделкой ответчик не мог не знать, так как являлся аффилированным по отношению к должнику лицом, указывая, что Ковпак Л.И. также является участником общества «Лев» с долей участия 0,5 % уставного капитала. При этом Ковпак Л.И. владеет долей 84,8% уставного капитала общество «Прометей», которое входит группу компаний «Бест», в которую также входит должник. Также между сторонами оспариваемой сделки имеется и фактическая аффилированность. Управляющий указывает, что контролирующими лицами общества «лев» были предприняты попытки установления контроля над процедурой банкротства должника с целью причинения вреда имущественным интересам кредиторов должника, необоснованного извлечения выгоды. Спорные перечисления осуществлены должником за рамками обычной хозяйственной деятельности. Управляющий также указывает, что судом первой инстанции не дана оценка доводам исполняющего обязанности конкурсного управляющего о недействительности сделки по основаниям пункта 2 статьи 170 ГК РФ, полагая, что спорное перечисление является притворной сделкой, а представленные ответчиком доказательства не подтверждают реальность взаимоотношений сторон по договорам поставки, представляют собой формальный документооборот. В обоснование заявитель указал, что не представлено доказательств наличия склада ни у ответчика, ни у должника, товарные накладные не подтверждают реальность поставки, при этом в материалы дела представлены плохо читаемые копии документов, в накладных не содержится оттиск печати общества «Продовольственная компания», отсутствуют доказательства передачи документов, отсутствуют доказательства логистики товародвижения, наличие транспортных средств для перевозки товаров, доказательства принятия и размещения товаров, их сохранности. При указанных обстоятельствах управляющий полагает, что перечисление денежных средств якобы во исполнение договоров поставки являлось притворной сделкой, прикрывающей договор дарения, который недопустим в отношениях между коммерческими организациями в силу статьи 575 ГК РФ. Кроме того, управляющий указывает, что судом первой инстанции не дана оценка доводам о совершении оспариваемых перечислений в нарушение статьи 10 ГК РФ, поскольку не дана оценка доводам о том, что целью перечисления соответствующих денежных средств являлся вывод активов должника в пользу контролирующих его лиц, сокрытие от кредиторов. Также управляющим указано, что транзит денежных средств в рамках осуществления деятельности членами группы компаний «Бест» являлся применимой практикой вывода денежных средств из организаций с целью наращивания кредиторской задолженности и установления контроля над процедурой банкротства.

Заинтересованное лицо с правами ответчика общество «Лев» в отзыве на апелляционную жалобу, отклонил приведенные в ней доводы, просил обжалуемое определение оставить без изменения. В обоснование своих возражений указал, что оспариваемые управляющим перечисления являются штрафными санкциями за ненадлежащее исполнение условий договоров, а именно недопоставку товаров за период с 28.03.2017 по 18.02.2018, а Ковпак Л.И. контролирующим деятельность общества «Лев» лицом не является. Фиктивный характер произведенных должником перечислений не усматривается. Обратил внимание ответчик и на то, что по договору поставки должник являлся поставщиком, общество «Лев» как покупатель, поставки товара не оспаривал.

В дополнение к отзыву ответчиком указано на невозможность осуществления контроля над должником через Ковпака И.И., поскольку последний находится на пенсии с 2013 года, в обществе «Лев» не работает. С директором должника не знаком и никогда не встречался.

До судебного заседания от исполняющего обязанности конкурсного управляющего Маркова К.В. поступило ходатайство о рассмотрении дела в отсутствие представителей, которое судом рассмотрено в порядке статьи 159 АПК РФ и, в отсутствие возражений, удовлетворено.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель конкурсного кредитора общества «РНГО» доводы апелляционной жалобы и.о. конкурсного управляющего поддержал, просил обжалуемое им определение отменить заявление о признании сделок недействительными удовлетворить.

Представитель общества «Лев» возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, просил обжалуемое определение оставить без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, что в силу части 3 статьи 156 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в соответствии со статьями 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, в период с 28.03.2017 по 18.12.2018 должником в пользу общества «Лев» осуществлено перечисление денежных средств в общей сумме 2 129 968,36 рубля, в том числе:

1) с расчетного счета №40702810800000022122, открытого в ООО КБ «Кольцо Урала», в пользу ответчика были перечислены денежные средства в размере 43 750 рублей с указанием в назначениях платежей на оплату по счетам штраф по претензии;

2) с расчетного счета №40702810810000237496, открытого в Тинькофф, в пользу ответчика были перечислены денежные средства в размере 167 500 рублей с указанием в назначениях платежей на оплату по счетам (штраф по претензии);

3) с расчётного счёта №40702810400160000898, открытого ПАО «Банк Зенит», в пользу ответчика были перечислены денежные средства в размере 1 918 718,36 рубля с указанием в назначениях платежей на оплату по счетам (штраф по претензии).

Между тем определением Арбитражного суда Свердловской области от 20.03.2020 в отношении общества «Продовольственная компания» возбуждено производство по настоящему делу о его банкротстве, определением суда от 26.06.2020 введено наблюдение, решением суда от 21.10.2020 должник признан банкротом, открыто конкурсное производство.

Конкурсный управляющий просит признать указанные платежи недействительной сделкой на основании пункта 2 статьи 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, статей 10, 168, 170 ГК РФ, применить последствия недействительности сделки в виде взыскания с общества «Лев» в пользу должника 2 129 968,36 руб.

Арбитражный суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, признав недоказанным причинение вреда кредиторам совершением оспариваемых перечислений, исходя из реальности взаимоотношений, в рамках которых они производились.

Суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив доводы апелляционной жалобы, отзыва и дополнения к нему на жалобу, представленные в материалы дела доказательства по правилам, предусмотренным статьей 71 АПК РФ, заслушав лиц, участвующих в судебном заседании, проанализировав нормы материального и процессуального права, приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого судебного акта в силу следующих обстоятельств.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

На основании пункта 3 статьи 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени должника заявления о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов.

В силу пункта 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

В пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63) разъяснено, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.); действия по исполнению судебного акта, в том числе определения об утверждении мирового соглашения; перечисление взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, вырученных от реализации имущества должника.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской отчетности или иные учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В пункте 9 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N63 разъяснено, что при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве надлежит исходить из следующего.

Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем, наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 постановления Пленума ВАС РФ №63).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 5 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63, пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления Пленума ВАС РФ № 63).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно пункту 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 в силу абзаца 1 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Заявление о признании должника несостоятельным (банкротом) принято к производству определением арбитражного суда от 20.03.2020, оспариваемые сделки совершены в период с 28.03.2017 по 18.12.2018, то есть пределах трехлетнего периода подозрительности, определенного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Согласно статье 2 Закона о банкротстве, под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Как следует из материалов дела, на момент совершения оспариваемых сделок у должника имелись неисполненные обязательства перед кредиторами АО «Тройка-Д Банк», Фирмой Цион Хандельс гмбх.

Таким образом, на момент совершения спорных перечислений у должника имелись признаки неплатежеспособности.

Вместе с тем, наличие признаков неплатежеспособности не является безусловным основанием для признания ее недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Для признания сделки недействительной по заявленным основаниям требуется доказать причинение вреда кредиторам должника оспариваемой сделкой, а также установить совокупность условий, для квалификации сделки в качестве недействительной, причинившей вред имущественным правам кредиторов должника и осведомленности стороны сделки о цели совершения указанной сделки.

В пункте 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63 разъяснено, что в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом (пункт 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63).

Согласно положениям статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признается лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26 июля 2006 года № 135-ФЗ «О защите конкуренции» входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника; лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи; лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее - Закон о защите конкуренции) группой лиц признается совокупность физических лиц и (или) юридических лиц, соответствующих одному или нескольким признакам из следующих признаков:

1) хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство) и физическое лицо или юридическое лицо, если такое физическое лицо или такое юридическое лицо имеет в силу своего участии в этом хозяйственном обществе, (товариществе, хозяйственном партнерстве) либо в соответствии е полномочиями, полученными, в том числе на основании письменного соглашения, от других лиц, более чем пятьдесят процентов общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли) в уставном (складочном) капитале этого хозяйственного общества (товарищества, хозяйственного партнерства);

2) хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство) и физическое лицо или юридическое лицо, если такое физическое лицо или такое юридическое лицо осуществляет функции единоличного исполнительного органа этого хозяйственного общества (товарищества, хозяйственного партнерства);

3) хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство) и физическое лицо или юридическое лицо, если такое физическое лицо или такое юридическое лицо на основании учредительных документов этого хозяйственного общества (товарищества, хозяйственного партнерства) или заключенного с этим хозяйственным обществом (товариществом, хозяйственным партнерством) договора вправе давать этому хозяйственном обществу (товариществу, хозяйственному партнерству} обязательные для исполнения указания;

4) хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство), в котором более чем пятьдесят процентов количественного состава коллегиального исполнительного органа и (или) совета директоров (наблюдательного совета, совета фонда) составляют одни и те же физические лица;

5) хозяйственное общество (хозяйственное партнерство) и физическое лицо или юридическое лицо, если по предложению такого физического лица или такого юридического лица назначен или избран единоличный исполнительный орган этого хозяйственного общества (хозяйственного партнерства);

6) хозяйственное общество и физическое лицо или юридическое лицо, если по предложению такого физического лица или такого юридического лица избрано более чем пятьдесят процентов количественного состава коллегиального исполнительного органа либо сонета директоров (наблюдательного совета) этого хозяйственного общества;

7) физическое лицо, его супруг, родители (и том числе усыновители), дети (в том числе усыновленные), полнородные и неполнородные братья и сестры;

8) лица, каждое из которых по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку входит в группу с одним и тем же лицом, а также другие лица, входящие с любым из таких лиц в группу по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку;

9) хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство), физические лица и (или) юридические лица, которые по какому-либо из указанных а пунктах 1 - 8 настоящей части признаков входят в группу лиц, если такие лица в силу своего совместного участия в этом хозяйственном обществе (товариществе, хозяйственном партнерстве) или в соответствии с полномочиями, полученными от других лиц, имеют более чем пятьдесят процентов общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли) в уставном (складочном) капитале этого хозяйственного общества (товарищества, хозяйственного партнерства).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

В настоящем случае суд первой инстанции пришел к выводу, что ни по одному из прямых оснований, предусмотренных пунктами 1 - 7 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции, общество «Лев» и общество «Продовольственная компания» одну группу лиц не составляют.

При этом суд первой инстанции верно указал следующее.

Применительно к настоящим обстоятельствам одну группу лиц на основании пункта 1 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции составляют общество «Лев» и Ковпак Игорь Иванович, поскольку Ковпак И.И. владеет долей в уставном капитале общества «Лев» в размере более 50%.

В свою очередь Ковпак Лев Игоревич составляет одну группу лиц с обществом «Лев» только опосредованно (через своего отца - Ковпака И.И.) на основании пункта 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции.

Поскольку Ковпак Лев Игоревич является мажоритарным участником общества «Прометей» (доля более 50% уставного капитала), то общество «Прометей» и общество «Лев» также составляют одну группу лиц опосредованно (через Ковпака Льва Игоревича, обладающего 0,5% уставного капитала в обществе «Лев») на основании пункта 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции.

Таким образом, в силу пункта 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции общество «Прометей» и общество «Лев» опосредованно (через Ковпака И.И. и Ковпака Л.И.) составляют одну группу лиц, а значит, являются аффилированными компаниями.

Между тем, пункт 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции предусматривает только два последовательных уровня (звена) опосредованных связей, при наличии которых физические и/или юридические лица могут составлять одну группу лиц.

Так, в силу прямого указания в пункте 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции одну группу лиц составляют:

- лица, каждое из которых по какому-либо из указанных в п.п. 1 - 7 настоящей части признаку входит в группу с одним и тем же лицом,

- а также другие лица, входящие с любым из таких лиц в группу по какому-либо указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку.

На первом уровне через опосредованную связь с Ковпаком И.И. одну группу лиц составляют общество «Лев» и Ковпак Лев Игоревич.

На втором уровне через опосредованную связь с Ковпаком Л.И. одну группу лиц составляют общество «Лев» и общество «Прометей».

При этом, поскольку в законе (пункт 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции) говорится только о двух возможных уровнях опосредованных связей, то лица, которые по тем или иным основаниям составляют одну группу лиц с обществом «Прометей» (за исключением Ковпака Л.И.), в одну группу лиц с обществом «Лев» уже не входят.

Таким образом, доводы заявителя о наличии формальных признаков не соответствуют обстоятельствам спора, общество «Продовольственная компания» не входит в одну группу лиц с обществом «Лев». При этом какие-либо другие основания аффилированности из предусмотренных статьей 4 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» в данном случае отсутствуют.

При указанных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к верному выводу, что общество «Продовольственная компания» и общество «Лев» не могут быть признаны юридически аффилированными лицами.

В обоснование наличия признаков фактической аффилированности и.о. конкурсного управляющего ссылается на совершение обществом «Лев» совместно с иными контролирующими лицами недобросовестных действий по выводу денежных средств общества «Продовольственная компания» в свою пользу непосредственно на сумму более 2 млн. руб., чем был причинен вред имущественным интересам кредиторов должника на указанную сумму, что привело к неспособности Должника рассчитываться по обязательствам перед независимыми кредиторами (ПАО «Банк Зенит», АО «Тройка-Д Банк»); контролирующими лицами общества «Лев» посредством действий общества «Прометей» были предприняты попытки установления контроля над процедурой банкротства Должника с целью причинения вреда имущественным интересам независимых кредиторов общества «Продовольственная компания» и необоснованного извлечения выгоды.

Однако, приведенные доводы правомерно отклонены судом первой инстанции, поскольку отсылают к самим обстоятельствам совершения оспариваемой сделки. При этом суд первой инстанции верно отметил, что каких-либо доказательства подтверждающих доводы об установлении контроля не представлены.

Более того, устанавливая возможность причинения оспариваемыми перечислениями вреда должнику и его кредиторами, суд первой инстанции установил, что для перечисления денежных средств в оспариваемом и.о. конкурсного управляющего размере было осуществлено в соответствии с условиями договора поставки, существовавшего между должником и ответчиком.

Так, судом первой инстанции установлено, что между обществом «Продовольственная компания» (поставщик) и обществом «Лев» (покупатель) был заключен договор № 300п2018#000109 от 01.01.2017 (далее – договор от 01.01.2017), по условиям которого поставщик обязуется поставлять, а покупатель принимать и оплачивать товар, указанный в спецификации, согласованной сторонами и являющейся приложением №1 к договору (п.п.1.1, 1.2 договора). Количество и срок поставки согласовываются сторонами по каждой партии товара в системе TDI (п.1.2 договора). Договор от 01.01.2017 был заключен сроком до 31.01.2018.

Договор был подписан сторонами с протоколом разногласий, в котором приведена окончательная редакция спорных условий Договора.

В соответствии с пунктом 2.1 договора от 01.01.2017 поставка производится на основании заказа, согласованного сторонами в электронном виде через сообщения в системе EDI. Заказы Покупателя на поставку товара направляются Поставщику в системе EDI не позднее, чем за два дня до начала поставки, если иное не оговорено в графике заказов.

Согласно пункту 2.2 договора от 01.01.2017 поставка товара производится в строгом соответствии с заказом покупателя и согласованной спецификацией, как по количеству, ассортименту, так и по срокам.

В разделе 5 договора от 01.01.2017 закреплены условия о санкциях за неисполнение или ненадлежащее исполнение условий данного договора. В частности, пунктом 5.2 договора от 01.01.2017 (в редакции протокола разногласий) за невыполнение заказа покупателя на поставку товара (а равно: нарушение сроков поставки товара, недопоставка товара), Поставщик уплачивает покупателю штраф в размере 15% от стоимости партии товара, поставленной с нарушением либо не поставленной. Пунктом 5.3 предусмотрено, что за невыполнение заказа покупателя на поставку товара под промо-акцию (а равно: нарушение сроков поставки товара, недопоставка товара), поставщик уплачивает покупателю штраф в размере 80% от стоимости всей партии товара, поставленной с нарушением либо не поставленной.

В последующем, между сторонами был заключен договор от 01.02.2018 №300п2019#000160 (далее – договор от 01.02.2018), условия которого полностью тождественны условиям договора от 01.01.2017. Пункт 5.2 договора от 01.02.2018 (в редакции протокола разногласий) также предусматривает за невыполнение заказа покупателя на поставку товара (а равно: нарушение сроков поставки товара, недопоставка товара), уплату поставщиком покупателю штрафа в размере 15% от стоимости партии товара, поставленной с нарушением либо не поставленной вообще.

В материалы дела ответчиком представлены аналогичные по содержанию договоры, в том числе в части санкций за непоставку или недопоставку товара по заказу покупателя, заключенные с иными поставщиками, осуществляющими поставку товаров в магазины общества «Лев».

Приведенные обстоятельства позволили суду первой инстанции прийти к обоснованному выводу, что предусмотренные договорами с должником условия, соответствовали условиям сделок обычно совершаемых ответчиком и должнику при согласовании условий не было оказано каких-либо предпочтений.

Более того, суд принял во внимание, что в подтверждение реальности осуществления должником поставок в пользу ответчика последним представлены заявки, транспортные накладные, счета-фактуры.

Судом первой инстанции при этом были правомерно отклонены доводы и.о. конкурсного управляющего о том, что печать должника в счетах-фактурах «Для накладных и счетов-фактур», факт ненадлежащего исполнения обязательств не опровергает. Вопреки доводам заявителя документация должника в рамках правоотношений из указанных договоров поставки, в т.ч. сами договоры, переданы и.о. конкурсного управляющего по акту приема-передачи №2 от 03.1.2020 (пункты 140-162).

В связи с недопоставкой товаров по заявкам ответчика обществом «Лев» в адрес общества «Продовольственная компания» направлены претензии на уплату штрафа в соответствии с пунктами 5.2 договоров от 01.01.2017 и от 01.02.2018.

Следует особо отметить и то, что оспаривая поставку товаров, и.о. конкурсного управляющего фактически указывает, что должником не поставлялся товар по оспариваемым договорам, по которым ответчиком перечислены должнику денежные средства.

При этом, как указывает ответчик, следует из выписок по расчетным счетам должника, не оспаривает и.о. конкурсного управляющего, общая сумма денежных средств, уплаченных обществом «Лев» в пользу общества «Продовольственная компания» в оплату за поставленные товары в спорный период времени составила 123 906 058 рублей.

При указанных обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно указал, что перечисление ответчику 2 129 968,36 рубля за нарушение условий договора по своевременности поставок такого товара противоречит доводам конкурсного управляющего о выводе денежных средств.

Довод заявителя о том, что у ответчика были иные поставщики ответчиком не оспаривается, не противоречит условиям оборота и соответствует характеру деятельности ответчика.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что денежная сумма в размере 2 129 968,36 рубля была уплачена обществом «Продовольственная компания» в пользу общества «Лев» за период с 28.03.2017 по 18.12.2018 в качестве штрафа за недопоставку товара на основании пунктов 5.2 договоров от 01.01.2017 и от 01.02.2018.

При этом следует отметить, что должник, который не находится в процедуре банкротства, не освобождается от исполнения своих обязанностей, установленных договором, поскольку в силу статьи 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом.

Каких-либо доказательств того, что предусмотренная договором обязанность по поставке товара была выполнена должником надлежащим образом, в материалы настоящего дела не представлено, равно как не представлено доказательств того, что предусмотренная договором поставки ответственность не соответствовала обычаям делового оборота, что могло бы свидетельствовать об оказании ответчику некоего предпочтения путем установления большего размера ответственности должника в материалы настоящего дела не представлено.

Таким образом, материалами дела не подтверждено, что при совершении спорной сделки имело место причинение вреда имущественным правам кредиторов: перечисленные в настоящем случае денежные средства представляли собой ответственность должника за неисполнение им своих обязательств по договору поставки. Обратного и.о. конкурсного управляющего не доказано.

С учетом вышеизложенного при недоказанности причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения оспариваемой сделки основания для признания ее недействительной также отсутствуют.

Суд апелляционной инстанции считает, что наличие полного состава, необходимого для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве не доказано.

Принимая во внимание, что оспариваемые перечисления совершены более чем за шесть месяцев до принятия заявления о признании Должника банкротом, оснований для признания ее недействительно на основании статьи 61.3 Закона о банкротстве у суда также не имеется.

Доводы, которые приводятся и.о. конкурсного управляющего для целей признания сделки недействительной по правилам статей 10, 168 ГК РФ (отсутствие встречного предоставления, вывод активов при наличии признаков неплатежеспособности в пользу аффилированного лица), не свидетельствуют о том, что в условиях конкуренции норм обстоятельства совершения оспариваемых платежей выходят за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10, 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки. В противном случае оспаривание сделки по статьям 10 и 168 ГК РФ по тем же основаниям, что и в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, открывает возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности, что явно не соответствует воле законодателя.

В отношении данного подхода сформирована устойчивая судебная практика.

Заявляя в апелляционной жалобе, что суд первой инстанции неправомерно отказал в признании оспариваемых перечислений притворными сделками на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ, и.о. конкурсного управляющего не учитывает следующего.

В силу положений пункта 1 статьи 170 ГК РФ мнимой сделкой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В подтверждение мнимости сделки необходимо установить, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

В настоящем случае, как было ранее указано, и установлено судом первой инстанции, основанием для перечисления должником денежных средств послужил факт нарушения им предусмотренных договором обязанностей по своевременной поставке товара, что управляющим не опровергнуто.

На протяжении длительного периода между должником и ответчиком существовали отношения по поставке товара, которые фактически исполнялись, управляющим не оспаривались, условия договора согласовывались должником самостоятельно, в связи с чем оснований для признания того, что представленные ответчиком доказательства (договоры, приложения к ним, спецификации, товарные накладные и пр.) составлены лишь для вида, в целях намеренного создания сторонами иных правовых последствий, нежели последствий, возникающих из неисполнения условий договора поставки товара, и необходимости уплаты штрафа, являются необоснованными.

При таких обстоятельствах, исходя из недоказанности и.о. конкурсного управляющего совокупности условий, необходимых для признания сделки недействительной, в удовлетворении требования о признании недействительными спорных перечислений судом первой инстанции отказано правомерно.

Судом первой инстанции при рассмотрении дела установлены и исследованы все существенные для принятия правильного судебного акта обстоятельства, им дана надлежащая правовая оценка, выводы, изложенные в судебном акте, основаны на имеющихся в деле доказательствах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и действующему законодательству.

Таким образом, доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта либо опровергали выводы суда первой инстанции. В связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, не влекущими отмену оспариваемого определения.

Иных доводов, основанных на доказательственной базе, апелляционная жалоба не содержит, доводы жалобы выражают несогласие с ними и в целом направлены на переоценку доказательств при отсутствии к тому правовых оснований, в связи с чем, отклоняются судом апелляционной инстанции.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые в соответствии со статьей 270 АПК РФ являются основанием к отмене или изменению судебных актов, судом апелляционной инстанции не установлено.

При отмеченных обстоятельствах определение суда первой инстанции отмене не подлежит, апелляционную жалобу, с учетом приведенных в них доводов, следует оставить без удовлетворения.

Поскольку определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.12.2021 конкурсному управляющему была предоставлена отсрочка по уплате государственной пошлины, последняя подлежит взысканию за счет средств конкурсной массы должника в доход федерального бюджета в соответствии со статьей 110 АПК РФ.

Руководствуясь статьями 104, 110, 176, 258, 268, 269, 270,271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Свердловской области от 22 ноября 2021 года по делу №А60-10035/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Взыскать за счет конкурсной массы должника общества с ограниченной ответственностью «Продовольственная компания» в доход федерального бюджета государственную пошлину по апелляционной жалобе в размере 3 000,00 рублей.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий		Л.М. Зарифуллина

Судьи		И.П. Данилова
		Л.В. Саликова