Гражданский кодекс часть 1

от конкурсного управляющего ОАО трест «Уралоргтранстехстрой» ФИО5: ФИО6, доверенность от 11.01.2011, паспорт, от должника (ОАО трест «Уралоргтранстехстрой»): не явился,

от представителя комитета кредиторов должника ФИО7: ФИО7
А.В.,протоколзаседаниякомитетакредиторовОАОтрест

«Уралоргтранстехстрой» от 17.02.2010 № 1, паспорт,

от уполномоченного органа ФНС России (Управление ФНС России по Пермскому краю): ФИО8, доверенность от 21.12.2010, паспорт, от заинтересованного лица (ФИО9): не явился, от иных лиц, участвующих в деле, представители не явились.

(лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в открытом судебном заседании по правилам, установленным для рассмотрения дела в суде первой инстанции, дело

по заявлению Общества с ограниченной ответственностью «Уральская Факторинговая Компания»

1038_246657

о признании Открытого акционерного общества трест «Уралоргтранстехстрой» (ИНН <***>, ОГРН <***>) несостоятельным (банкротом), (рассмотрение обоснованности заявления ФИО2 о включении в реестр требований кредиторов должника 6 812 000 руб. основного долга и 6 812 000 руб. неустойки)

установил:

Решением Арбитражного суда Пермского края от 21.06.2010 Открытое
акционерное общество трест «Уралоргтранстехстрой» (далее – должник, Трест)
признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное
производство,исполняющимобязанностиконкурсногоуправляющего

утвержден ФИО10 Определением суда от 09.08.2010 конкурсным управляющим утвержден ФИО5

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 03.07.2010.

02.09.2010, т.е. в установленный срок, ФИО2 (далее – кредитор, ФИО2) обратилась в арбитражный суд с заявлением (с учетом уточнения) о включении в реестр требований кредиторов должника 6 812 000 руб. убытков, причиненных неисполнением обязательств по договору инвестирования строительства от 24.09.2003 № 15/1, на основании ч.2 ст. 15, ч.ч. 1, 2 ст. 393, ст. 398 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и п. 2 ст. 13 Закона Российской Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее – Закон о защите прав потребителей), а также 6 812 000 руб. неустойки на основании ст. 28 Закона о защите прав потребителей.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 11.01.2011 (резолютивная часть определения объявлена 27.12.2010) в третью очередь реестра требований кредиторов должника включено требование ФИО2 в размере 1 350 000 руб. основного долга, а также 1 350 000 руб. неустойки, подлежащей удовлетворению после удовлетворения требований по основному долгу. В удовлетворении остальной части требований отказано.

Не согласившись с вынесенным определением в части отказа в удовлетворении заявленных требований ФИО2, обратилась с апелляционной жалобой, в которой просила указанный судебный акт в соответствующей части отменить, принять новый об удовлетворении ее требований в полном объеме, в связи с неправильным применением судом норм материального права.

В апелляционной жалобе ФИО2 указывала на то, что ею было предъявлено требование о возмещении убытков, причиненных в результате нарушения должником обязанности по передаче двух индивидуально-определенных квартир №№ 63 и 64 по адресу: <...>, а не требование о передаче ей двух квартир на основании договора от 17.12.2003 № 9 уступки прав (цессии) по договору инвестирования строительства от

1038_246657

24.09.2003 № 15/1. Полагает, что к рассматриваемым отношениям подлежит применению норма ст.398 ГК РФ, поскольку в ней предусмотрено альтернативное право кредитора на возмещение убытков вместо права требовать отобрания у должника предмета обязательства. Отмечала, что факт причинения убытков в результате неправомерных действий должника подтвержден материалами дела и установлен судом, что размер убытков должен определяться по правилам п.3 ст.393 ГК РФ, с учетом разъяснений, содержащихся в п.49 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8. Также считает, что в реестр подлежит включению и неустойка в заявленном размере 6 812 000 руб. на основании п.5 ст.28 Закона о защите прав потребителей.

С вынесенным судебным актом не согласился и конкурсный
управляющий должника ФИО5 Обратившись с апелляционной жалобой,
конкурсный управляющий просил определение суда отменить, принять новый
судебный акт об отказе в удовлетворении требований кредитора в полном
объеме, ссылаясь на неприменение норм материального права, которые
подлежали применению, и на применение норм права (Закон о защите права
потребителей),которыенеподлежалиприменениюкспорным

правоотношениям.

В апелляционной жалобе конкурсный управляющий ставил под сомнение обоснованность требования ФИО2, полагая, что надлежащее исполнение К-вым обязательств по договору инвестирования не может быть признано доказанным. По его мнению, имеющиеся в деле справка о выполнении ФИО9 обязательств по указанному договору и акт взаимозачета от 24.09.2003, который не подписан главным бухгалтером должника, не являются доказательствами исполнения ФИО9 своих обязательств по договору инвестирования строительства. Апеллятор также указывает, что судом неправильно произведен расчет суммы основного долга в размере 1 350 000 руб., поскольку указанная сумма, с его позиции, является стоимостью права требования к застройщику, приобретенного кредитором у ФИО9, а не размером обязательства застройщика перед инвестором. Кроме того, считает неправомерным применение к спорным отношениям положения Закона о защите прав потребителей и, соответственно, включения в реестр суммы неустойки.

В ходе рассмотрения апелляционных жалоб апелляционный суд установил, что суд первой инстанции принял судебный акт о правах и обязанностях ФИО9, не привлеченного к участию в споре.

На основании ч. 6 и 6.1 ст. 268, ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) и п. 29 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» апелляционный суд определением от 03.03.2011 перешел к

1038_246657

рассмотрению заявления ФИО2 о включении ее требования в реестр требований кредиторов должника по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции, и привлек ФИО9 к участию в деле в качестве заинтересованного лица для рассмотрения заявления ФИО2. Судебное разбирательство было отложено на 31.03.2011 на 10. час. 00 мин.

В судебном заседании 31.03.2011 представители кредитора настаивали на удовлетворении уточненного заявления о включении в реестр убытков в размере 6 812 000 руб. и неустойки в размере 6 812 000 руб.

В судебном заседании удовлетворено ходатайство представителя конкурсного управляющего о приобщении к материалам дела письменного отзыва на требование ФИО2 о включении в реестр.

Представитель конкурсного управляющего по мотивам, указанным в письменном отзыве, против включения в реестр заявленных требований ФИО2 возражал.

В ходе пояснений представителем конкурсного управляющего заявлено ходатайство о приобщении к делу копии договора от 24.09.2003 № 13/15 на оказание агентских услуг с приложением № 1 в качестве возражений на требование. Также на обозрение суду представлен подлинник указанного договора.

Данное ходатайство рассмотрено апелляционным судом в порядке ст. 159 АПК РФ и удовлетворено, копия договора с приложением приобщены к материалам дела, подлинник документа обозрен в судебном заседании.

Все лица, участвующие в деле и не явившиеся в заседание суда апелляционной инстанции, уведомлены о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом. В силу ст.ст. 156, 266 АПК РФ неявка лиц не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

В судебном заседании 31.03.2011 был объявлен перерыв до 14 час. 20 мин., после чего судебное разбирательство продолжено в прежнем составе суда, при явке представителей кредитора ФИО3 и ФИО4, а также представителя конкурсного управляющего ФИО6

Всудебномзаседаниипослеперерывапоходатайству

представителя конкурного управляющего к материалам дела приобщены копии следующих документов: дополнительного соглашения № 1 к договору от 24.09.2003 № 13/15, договора уступки прав (цессии) от 16.12.2003 № 4 по договору инвестирования строительства от 24.09.2003 № 15/1, договора уступки прав (цессии) от 16.12.2003 № 8 по договору инвестирования строительства от 24.09.2003 № 15/1, договора уступки прав (цессии) от 16.12.2003 № 3 по договору инвестирования строительства от 24.09.2003 № 15/1, поэтажного плана объекта от 16.12.2003, акта приема-передачи документов к договору уступки прав (цессии) от 16.12.2003 № 3 по договору инвестирования строительства от

1038_246657

24.09.2003 № 15/1, договора инвестирования строительства от 07.06.2004 15/2.

Апелляционным судом обозрены представленные представителями кредитора подлинники договора на оказание агентских услуг от 24.09.2003 № 13/15 с приложением № 1, акта взаимозачета от 24.09.2003 № 1.

Представителем конкурсного управляющего в этом же судебном заседании сделано заявление о фальсификации представленного кредитором акта взаимозачета от 24.09.2003 № 1. В целях проверки заявления о фальсификации представитель конкурсного управляющего заявил ходатайство о назначении экспертизы для установления подлинности подписи ФИО9

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев заявление о фальсификации доказательства, признал его не подлежащим удовлетворению, по следующим основаниям.

Применительно к положениям ст. 65 АПК РФ конкурсный управляющий не представил достаточных доказательств, подтверждающих обоснованность доводов заявления о фальсификации доказательства.

Применительно к ст. 161 АПК РФ заявление о фальсификации
доказательстваимеетсвоейцельюисключениесоответствующего

доказательства из числа доказательств по делу, и фактическое понуждение стороны, представившей доказательство, основывать свои доводы и возражения относительно предмета и основания иска на иных доказательствах.

Заявлениеофальсификациидоказательствадолжноиметь

процессуальный смысл в виде влияния последствий своего удовлетворения на исход дела, то есть на характер принятого по его результатам судебного акта.

Как следует из позиции представителя конкурсного управляющего, им
оспаривается обстоятельство об исполнении ФИО9 своих обязательств
по передаче суммы инвестирования в рамках договора от 24.09.2003 № 15/1, в
подтверждение которого кредитором ФИО11 представлен акт взаимозачета
от 24.09.2003, подписанный между должником и ФИО9 Утверждая,
что данный акт со стороны ФИО9 подписан не К-вым, но не
оспаривая факт подписания данного акта со Треста генеральным директором,
представительконкурсногоуправляющегозаявилофальсификации

доказательства.

Апелляционный суд считает, что оснований для удовлетворения ходатайства конкурсного управляющего для назначения экспертизы в целях проверки подлинности подписи ФИО9 в рамках проверки его заявления о фальсификации не имеется, поскольку со стороны должника данный акт подписан генеральным директором Треста ФИО12 и данное обстоятельство не оспаривается. Оспаривание конкурсным управляющим подписи ФИО9 не имеет процессуального смысла.

Поскольку обстоятельств, препятствующих рассмотрению заявления ФИО2 о включении ее требования в реестр, не имеется, суд рассматривает спор по существу.

1038_246657

Как следует из материалов дела, ФИО2 предъявила требование (с учетом уточнения – л.д.88-93) о включении в реестр требований кредиторов должника 6 812 000 руб. убытков, причиненных неисполнением должником обязательств по договору инвестирования строительства от 24.09.2003 № 15/1, а также 6 812 000 руб.

В обоснование требования кредитор сослалась на следующие обстоятельства.

24.09.2003 между Трестом (заказчик-застройщик) и ФИО9 (соинвестор) заключен договор инвестирования строительства от 24.09.2003 № 15/1 (далее – договор инвестирования № 15/1, л.д. 6-17), по условиям которого соинвестор обязался передать заказчику-застройщику инвестиции с целью реализации инвестиционного проекта, а заказчик-застройщик обязался, используя инвестиции в соответствии с их целевым назначением, реализовать инвестиционный проект в определенные договором сроки и передать соинвестору в собственность помещения общей проектной площадью 1 284,9 кв.м, в т.ч. 1 086,9 кв.м жилых и административных помещений объекта, согласно планировки, и 198 кв.м площади полуподземных автостоянок в количестве девяти парковочных мест, проектной площадью не менее 22 кв.м каждая, расположенных по адресу: <...>.

Размер инвестиций на момент подписания договора составлял 12 849 00 руб. из расчета 10 000 руб. за один квадратный метр (п. 5.1 договора инвестирования № 15/1).

Согласно п. 4.1 договора инвестирования № 15/1 ориентировочный срок окончания строительства объекта – 4 квартал 2006.

Пунктом 5.2 договора инвестирования № 15/1 предусмотрено, что оплата суммы инвестирования производится путем внесения денежных средств на расчетный счет, в кассу заказчика-застройщика в сроки, согласованные сторонами дополнительно, или путем проведения сторонами зачета взаимных денежных требований. Днем исполнения обязательств по передаче суммы инвестирования считается дата внесения денежных средств или дата подписания сторонами акта о зачете взаимных денежных обязательств (п.5.3 договора инвестирования № 15/1).

Одновременно, между должником (принципал) и ФИО9 (агент) заключен договор на оказание агентских услуг от 24.09.2003 № 13/15 (далее – агентский договор, л.д. 57-60), согласно которому агент обязался за вознаграждение совершить по поручению принципала юридические и иные действия от имени и за счет принципала по расселению граждан, проживающих в жилых домах по адресам: <...>.

По акту взаимозачета от 24.09.2003 № 1 (л.д. 56) должник и ФИО9 произвели зачет взаимных требований по договору инвестирования № 15/1 и по агентскому договору на сумму 12 849 000 руб.

17.12.2003 между ФИО9 (соинвестор) и ФИО2 (новый соинвестор) заключен договор уступки прав (цессии) по договору инвестирования № 9 (л.д. 19-23), в соответствии с которым соинвестор уступил,

1038_246657

а новый соинвестор принял права (требования), принадлежащие соинвестору по договору инвестирования № 15/1 в части инвестирования строительства двухкомнатной и однокомнатной квартир № 63 и № 64 по 72,6 кв.м и 55,2 кв.м соответственно на шестнадцатом этаже, общей площадью двух квартир 127,8 кв.м.

Документы в подтверждение права (требования) по договору инвестирования № 15/1 переданы ФИО2, как новому соинвестору, соинвестором ФИО9 по акту от 17.12.2003 (л.д. 25).

Соинвестор ФИО9 уведомлением от 25.12.2003 уведомил должника о состоявшейся уступке прав по договору инвестирования № 15/1, в том числе об уступке прав на основании договора № 9, заключенного с ФИО2 (л.д. 27-29).

30.12.2009 ФИО2 направила в адрес должника письмо с сообщением об отказе от исполнения договора инвестирования № 15/1 (л.д. 95), а также требованием о возврате уплаченных денежных средств с учетом убытков и неустойки.

Неисполнение должником данного требования послужило основанием для обращения в суд с настоящим требованием.

Изучив представленные в материалы дела доказательства в порядке ст.71 АПК РФ в их совокупности, проанализировав нормы материального права, доводы лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам.

В соответствии с ч.1 ст.382, ст.384 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования), при этом, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права.

В результате совершения сделки по уступке требования происходит перемена лица в существующем обязательстве.

Таким образом, ФИО13, заключив с ФИО9 договор уступки прав (цессии) от 17.12.2003 № 9, заменила его в правоотношениях, возникших между ФИО9 и Трестом на основании договора инвестирования № 15/1.

Перемена лица в обязательстве не влечет за собой прекращения или изменения основного обязательства.

В целях установления правовой природы отношений, в которые вступила
ФИО2, и определения обязательств должника, которые он имеет перед
новымсоинвестором,необходимоустановитьприродудоговора

инвестирования № 15/1 и объем обязательств должника, уступка по которым произошла в пользу ФИО2

Согласно ч.4 ст.421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст.422 ГК РФ).

1038_246657

Договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент заключения (ч.1 ст.422 ГК РФ).

На момент заключения (24.09.2003) договора инвестирования № 15/1 Федеральный закон от 30.12.2004 № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» не был принят.

В соответствии с ч.1 ст.421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами (ч.2 ст.421 ГК РФ).

В силу ч.3 ст.421 ГК РФ стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Рассматриваемыйдоговор,названныйсторонамидоговором

инвестирования строительства, может представлять собой гражданско-
правовойдоговоропределенноговида,являтьсясмешаннымили
непоименованный договором в зависимости от условий, включенных в него по
воле сторон.

Таким образом, правовая природа договора инвестирования № 15/1 должна быть определена исходя из его конкретных условий.

В соответствии с правилами толкования договора, установленными в ст.
431 ГК РФ, при толковании условий договора судом принимается во внимание
буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное
значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем
сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (ч.1 ст.431 ГК
РФ). Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не
позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена
действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом
принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая
предшествующиедоговорупереговорыипереписку,практику,

установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон (ч.2 ст.431 ГК РФ).

По условиям пункта 2.1, с учетом пунктов 1.1-1.4 договора инвестирования № 15/1, соинвестор (ФИО9) обязался передать заказчику-застройщику (Трест) инвестиции (капитальные вложения, вкладываемые в объект путем передачи денежных средств, в целях достижения полезного эффекта, выраженного в реализации инвестиционного проекта и возникновения у соинвестора права собственности на помещения) с целью реализации инвестиционного проекта (строительство объекта, благоустройство земельного

1038_246657

участка и ввод объекта в эксплуатацию) а заказчик-застройщик обязался, используя инвестиции в соответствии с их целевым назначением, реализовать инвестиционный проект в определенные договором сроки и передать соинвестору в собственность помещения общей проектной площадью 1 284,9 кв.м, в т.ч. 1 086,9 кв.м жилых и административных помещений объекта, согласно планировки, и 198 кв.м площади полуподземных автостоянок в количестве девяти парковочных мест, проектной площадью не менее 22 кв.м каждая (согласно приложениям №№ 1.4э, 1.6э, 1.7э, 1.9э, 1.10э, 1.16э и 1.0ас), расположенных по адресу: <...>.

Согласноп.1.1договораинвестированияобъектомявляется

семнадцатиэтажный жилой дом со встроенными административными помещениями и полуподземной автостоянкой; согласно п.1.2 к части объекта, подлежащей передаче в собственность соинвестору, относятся помещения, указанные в приложениях №№ 1.4э, 1.6э, 1.7э, 1.9э, 1.10э, 1.16э и 1.0ас (14 квартир и 9 парковочных мест).

В соответствии с пунктом 3.4.1 соинвестор обязан передать заказчику-
застройщику сумму инвестирования, а заказчик-застройщик, согласно пунктам
3.2.1-3.2.3, обязан расселить граждан из приобретенных зданий, выполнить весь
комплексдействийимероприятий,направленныхнареализацию

инвестиционного проекта, обеспечить охрану объекта/помещений и нести ответственность за его целостность и сохранность до передачи соинвестору по «акту приема-передачи помещений».

В пункте 1.3 договора инвестирования стороны также предусмотрели, что инвестиции, помимо затрат на реализацию инвестиционного проекта, покрывают также цену доли соинвестора в общей долевой собственности на площади общего пользования; расходы заказчика-застройщика, связанные с взаиморасчетами с государственными органами и иными третьими лицами (подрядчиками, субподрядчиками, поставщиками и т.д.), привлеченными для реализации инвестиционного проекта; расходы заказчика-застройщика на расселение жильцов из приобретенных зданий под снос и на снос этих зданий; затраты заказчика-застройщика, произведенные для разработки, изготовления, получения, согласования и утверждения всех документов, необходимых для реализации инвестиционного проекта; затраты на благоустройство земельного участка и подведение внешних инженерных сетей к объекту; затраты на оформление права на земельный участок; иные затраты, понесенные заказчиком-застройщиком в ходе реализации инвестиционного проекта, такие как проведение технических экспертиз, выплата заработной платы, содержание штата, офисные, транспортные расходы.

Проанализировав условия договора инвестирования № 15/1, с учетом цели и предмета договора, суд апелляционной инстанции считает, что данный договор по своей правовой природе является непоименованным гражданско-правовым договором – договором об инвестиционной деятельности, отношения по которому регулируются Федеральным законом от 25.02.1999 № 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в

1038_246657

форме капитальных вложений» (далее – Федеральный закон №39-ФЗ) и общими нормами Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах.

Довод кредитора ФИО2 о том, что рассматриваемый договор инвестирования № 15/1 не является договором об инвестиционной деятельности, а представляется собой смешанный договор с элементами договора бытового строительного подряда и договора участия в долевом строительстве, подлежит отклонению как необоснованный.

Во-первых, кредитор не обосновала, какие именно положения (условия) договора инвестирования № 15/1 отвечают признакам договора бытового строительного подряда. Во-вторых, из содержания прав и обязанностей сторон (пункты 3.1.1-3.1.2, 3.2.1-3.2.6, 3.3.1-3.3.2, 3.4.1-3.4.9) не усматривается, что одна сторона, как заказчик, поручила другой стороне, как подрядчику, построить определенный объект либо выполнить строительные работы, что сторонами установлены начальные и конечные сроки выполнения строительно-монтажных работ.

Указание в договоре инвестирования на то, что заказчик-застройщик обязуется выполнить весь комплекс действий и мероприятий, направленных на реализацию инвестиционного проекта (п.3.2.2) и что ориентировочным сроком окончания строительства объекта является 4 квартал 2006 года (п.4.1), само по себе не свидетельствует о том, что в данной части условий договора содержат элементы договора строительного подряда.

Кроме того, в ходе исполнения договора инвестирования результаты деятельности заказчика-застройщика по актам приема-сдачи работ формы КС-2, с составлением справок о стоимости работ формы КС-3, соинвестору не передавались и последним не принимались. Акт о приемке выполненных работ (форма №КС-2) и справка о стоимости выполненных работ (форма №КС-3), а также общий журнал работ (форма №КС-6) и журнал учета выполненных работ (форма №КС-6а), которые утверждены Постановлениями Госкомстата России от 30.10.1997 №71а и от 11.11.1999 №100, являются унифицированными формами документов учета ведения строительно-монтажных работ и сдачи их результатов заказчику.

Апелляционный суд не усматривает также оснований для квалификации спорного договора инвестирования № 15/1 и в качестве договора участия в долевом строительстве.

На момент заключения договора инвестирования № 15/1 Федеральный закон от 30.12.2004 №214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» не был принят, и соответствующий вид договора отсутствовал в российском гражданском законодательстве. Кроме того, в материалах дела отсутствуют доказательства того, разрешение на строительство объекта было получено должником после вступления в силу данного федерального закона, что на основании п.2 ст.27 могло бы распространить действие федерального закона на

1038_246657

правоотношения по участию в строительстве многоквартирного дома со встроенными административными помещениями.

Согласно ст.8 Федерального закона №39-ФЗ, отношения между субъектами инвестиционной деятельности осуществляются на основе договора и (или) государственного контракта, заключаемых между ними в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации.

В силу ст.4 указанного Федерального закона №39-ФЗ субъектами инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений (далее - субъекты инвестиционной деятельности), являются инвесторы, заказчики, подрядчики, пользователи объектов капитальных вложений и другие лица. Инвесторами могут быть как юридические лица, так и физические лица; инвесторы могут быть пользователями объектов капитальных вложений. Заказчиками являются уполномоченные на то инвесторами физические и юридические лица, которые осуществляют реализацию инвестиционных проектов. Заказчик, не являющийся инвестором, наделяется правами владения, пользования и распоряжения капитальными вложениями на период и в пределах полномочий, которые установлены договором и (или) государственным контрактом в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Следовательно, нормы ч.2 ст.1 и ч.2 ст.421 ГК РФ позволяют субъектам инвестиционной деятельности заключать договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами.

В соответствии со ст.1 Федерального закона №39-ФЗ инвестициями являются денежные средства, ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права, иные права, имеющие денежную оценку, вкладываемые в объекты предпринимательской и (или) иной деятельности в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта; а инвестиционная деятельность представляет собой вложение инвестиций и осуществление практических действий в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта.

Рассматриваемымдоговороминвестирования№15/1 стороны

фактически определили виды (формы) инвестиций, которые вкладывают в инвестиционный проект: со стороны соинвестора ФИО9 – денежные средства, со стороны Треста - выполнение функций заказчика-застройщика, которому принадлежало право землепользования, а именно, расселение граждан, выполнение комплекса мероприятий, направленных на реализацию инвестиционного проекта.

Таким образом, между ФИО9 и Трестом возникли сложные правоотношения по инвестированию строительства объекта, основанные на договоре инвестирования и регулируемые общими нормами об обязательствах и Федеральным законом №39-ФЗ.

Согласно условиям договора уступки прав (цессии) от 17.12.2003 №9 ФИО9 за определенную плату уступил ФИО2 права (требования) по договору инвестирования № 15/1 в отношении двух квартир.

1038_246657

Глава 24 ГК РФ предусматривает самостоятельные и различные правила замены кредитора (§ 1) и замены должника (§ 2).

Из смысла ст.ст. 382, 824 ГК РФ следует, что речь идет об уступке отдельных требований, из которых состоит практически любое обязательство, т.е. обязательство может не передаваться целиком и в результате уступки такого требования цессионарий не становится стороной договора, он заменяет цедента в том основном обязательственном отношении, в которое входит уступленное ему требование.

Таким образом, из содержания главы 24 ГК РФ следует, что если из состава сложного договорного правоотношения может быть выделено конкретное обязательство, то уступка требования по этому обязательству может быть произведена обособленно от правоотношения в целом. При этом, глава 24 ГК РФ предусматривает порядок замены стороны в одном обязательственном правоотношении (должника или кредитора), а не стороны в договоре, каждая из которых может быть и должником и кредитором по различным обязательствам, охватываемым конструкцией этого договора.

Исходя из анализа п.2.8 договора уступки прав (цессии) к новому соинвестору (ФИО2) перешло право требовать от заказчика-застройщика (Треста) передачи ей в собственность 2-комнатной и 1-комнатной квартиры за №63 и № 64, а также всех необходимых документов на регистрацию права собственности.

В п.1.4 договора уступки прав (цессии) соинвестором ФИО9 указано, что на момент заключения настоящего договора инвестиционный взнос за квартиры №63 и №64 им внесен в полном объеме, что подтверждается справкой заказчика-застройщика (согласно акту приема-передачи документов должна быть передана справка от 25.09.2003 № 9).

Кредитор ФИО2 полагает, что право требования передачи ей в собственность 2-комнатной и 1-комнатной квартир за №63 и № 64 у нее возникло, поскольку обязательства по внесению соответствующей суммы инвестирования прежним соинвестором ФИО9 исполнено полностью, в подтверждение чего она ссылается на справку от 25.09.2003 № 1, подписанную генеральным директором Треста ФИО12 (л.д.18), акт взаимозачета от 24.09.2003 № 1, подписанный также генеральным директором ФИО12 (л.д.56), а также на отчеты по агентскому договору от 31.12.2005 № 1, от 31.05.2006 № 2, от 15.11.2006 (л.д. 60-63).

Между тем, апелляционный суд не может признать доказанным факт исполнения ФИО9 своих обязательств по внесению суммы инвестирования и, соответственно, возникновение у должника обязанности передать соответствующие квартиры новому соинвестору в силу следующего.

Переданная ФИО2 по акту приема-передачи документов к договору уступки прав (цессии) от 17.12.2003 № 9 справка заказчика-застройщика от 25.09.2003 № 9 о выполнении ФИО9 финансовых обязательств за 72,6 кв.м жилой площади 2-комн.квратиры за №63 на 16-м этаже и за 55,2 кв.м жилой площади 1-комн.квартиры за №64 на 16-м этаже,

1038_246657

общей проектной площадью 127,8 кв.м, в материалах дела отсутствует.

Представлена иная справка от этой же даты, но за другим номером, о выполнении ФИО9 финансовых обязательств уже на сумму 12 849 000 руб., т.е. о выполнении финансовых обязательств по договору инвестирования в полном объеме.

Пунктом 3.2.4 договора инвестирования установлено, что передача помещений соинвестору (ФИО9) производиться только при условии полного и надлежащего выполнения им обязательств по инвестированию (согласно п.5.1 размер инвестиций в объект составляет 12 849 000 руб.). В соответствии с пунктами 5.2 и 5.3 оплата суммы инвестирования допускается путем проведения зачета и днем исполнения обязательства считается дата подписания сторонами акта о зачете взаимных требований.

В материалы дела представлен акт взаимозачета от 24.09.2003 №1, в котором указано, что должник и ФИО9 произвели зачет взаимных требований на сумму 12 849 000 руб. (л.д. 56).

Между тем, данный акт взаимозачета не может быть принят в качестве достоверного доказательства выполнения ФИО9 своих обязательств по договору инвестирования № 15/1 на момент заключения договора уступки прав (цессии) №9 от 27.12.2003.

Согласно данному акту зачтены взаимные денежные обязательства ФИО9 по договору инвестирования № 15/1 и Треста по договору на оказание агентских услуг от 24.09.2003 № 13/15 на сумму 12 849 000 руб.

В материалы дела представлены копии и в заседании суда обозрены подлинники двух договоров, имеющих одинаковые реквизиты (название, дата, номер), но отличных по своему содержанию. Предметом обоих договоров является обязанность агента (ФИО9) за вознаграждение совершить по поручению принципала (Треста) юридические и иные действия от имени и за счет принципала по расселению граждан, проживающих в жилых домах по адресам: <...>.

Отличие содержания данных договоров усматривается в статье 4 «Стоимость и порядок расчетов», а именно, в пунктах 4.5, 4.7-4.9.

Согласно договору на оказание агентских услуг, представленному кредитором ФИО2, выплата аванса производится путем проведения зачета взаимных денежных обязательств по договорам №15 от 17.09.2003 и № 15/1 от 24.09.2003 инвестирования строительства объекта, согласно такому же договору, представленному конкурсным управляющим – выплата аванса производится путем проведения зачета взаимных денежных обязательств по договору № 15/1 от 24.09.2003 инвестирования строительства объекта.

С учетом пояснения представителя конкурсного управляющего о том, что договор инвестирования под №15 никогда не существовал, имелись только договоры №15/1 и №15/2, апелляционный суд считает, что по договору на оказание агентских услуг стороны (Трест и ФИО9) договорились о том, что выплата аванса должна производится путем проведения зачета взаимных денежных обязательств по договору от 24.09.2003 №15/1 инвестирования

1038_246657

строительства объекта.

В соответствии с договором инвестирования №15/1 сроки внесения суммы инвестирования (п.п.3.4.1, 5.2) не определены в виду отсутствия приложения №3.

Между тем, в день заключения договора инвестирования №15/1 между соинвестором и Трестом подписывается акт взаимозачета, который с учетом условий договора инвестирования и договора на оказание агентских услуг устанавливает факт оплаты соинвестором суммы инвестирования в полном объеме и факт выплаты Трестом суммы аванса по договору на оказание агентских услуг.

Следовательно, акт взаимозачета от 24.09.2003 №1 следует считать документом, которым оформлены хозяйственные операции с денежными средствами.

В соответствии со ст.410 ГК РФ обязательство прекращается полностью
или частично зачетом встречного однородного требования, срок которого
наступил либо срок которого не указан или определен моментом
востребования. Для зачета достаточно заявления одной стороны. Это может
быть письменное уведомление в произвольной форме, адресованное другому
участнику взаимозачета, причем у инициатора обязательно должно быть
подтверждение получения заявления о зачете соответствующей стороной.
Поскольку Гражданский кодекс Российской Федерации не устанавливает
каких-либо требований к оформлению взаимозачетов, хозяйствующие
субъекты составляют документ (акт взаимозачета), подтверждающий
проведение зачета взаимных требований, в любой форме с соблюдением
требований к первичным документам, предъявляемым ст.9 Федерального
закона от 21.11.1996 №129-ФЗ «О бухгалтерском учете». В соответствии с абз.2
п.3 ст.9 названного Федерального закона документы, которыми оформляются
хозяйственныеоперациисденежнымисредствами,подписываются

руководителем организации и главным бухгалтером или уполномоченными ими на то лицами (постановление ФАС Уральского округа от 17.02.2010 № Ф09-440/10-С2). Представленный кредитором ФИО2 в материалы дела акт взаимозачета от 24.09.2003 №1 не подписан главным бухгалтером Треста.

Представительконкурсногоуправляющегофактвзаимозачета

категорически отрицает, а также указывает на то, что данный акт подписан не ФИО9

В соответствии со ст.71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют

1038_246657

действительности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

Учитывая, что в материалы дела представлены доказательства, имеющие
противоречивый характер, выражающийся в наличии двух разных договоров на
оказание агентских услуг, в наличии акта приема передачи документов к
договору уступки прав (цессии) о передаче ФИО2 справки от
25.09.2003 №9 о выполнении обязательства повнесению суммы

инвестирования в отношении квартир №63 и №64 и отсутствии самой справки от 25.09.2003 №9, в наличии иной справки от 25.09.2003 №1, отсутствие подписи главного бухгалтера Треста в акте взаимозачета от 24.09.2003 №1 не позволяет признать данный акт в качестве достоверного доказательства.

Кроме того, из материалов дела и фактических обстоятельств усматривается, что расселение граждан, проживавших в домах по ул.ФИО14, 13 и 15 в г.Перми, по договору об оказании агентских услуг от 24.09.2003 № 13/15 производилось ФИО9 не только в связи с наличием договора инвестирования №15/1 от 24.09.2003, но и в связи с договором инвестирования № 15/2 от 07.06.2004. Расселение производилось в период 2005-2007 годов.

Таким образом, у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания для принятия акт взаимозачета от 24.09.2003 №1 в качестве доказательства исполнения первоначальным соинвестором обязательства по оплате суммы инвестирования по договору №15/1.

В соответствии со ст.390 ГК РФ первоначальный кредитор, уступивший требование, отвечает перед новым кредитором за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником.

Под недействительным требованием понимается не только требование, не
имеющеедействительногооснования(еслизаключеннаямежду

первоначальным кредитором и должником сделка ничтожна), но и требование, когда цедент не являлся обладателем соответствующего права или требование, которое не может быть реализовано в силу возражений должника (например, о неисполнении обязательства цедентом).

Невыполнение встречных обязательств первоначальным кредитором перед должником не может рассматриваться как основание для признания сделки уступки права требования недействительной (ст.168 ГК РФ). Положения ст.390 ГК РФ позволяют сделать вывод о том, что соглашением первоначального кредитора с новым кредитором не может быть исключена ответственность цедента за недействительность уступленного требования.

Данная позиция подтверждается п.1 информационногописьма

Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации».

Как определено пунктом 3.2.4 договора инвестирования №15/1 передача помещений соинвестору, а в данном случае двух квартир №63 и №64 соинвестору ФИО2, возможна только при условии полного и

1038_246657

надлежащего выполнения соинвестором (т.е. ФИО9) обязательств по инвестированию.

При отмеченных обстоятельствах в удовлетворении требования ФИО2 о включении в реестр требований кредиторов должника убытков в сумме 6 812 000 руб., причиненных неисполнением должником обязательств по договору инвестирования, и неустойки в сумме 6 812 000 руб. следует отказать.

Доводы кредитора о том, что она в полном объеме оплатила ФИО9 сумму 1 350 000 руб., что свидетельствует о выполнении с ее стороны денежного обязательства, подлежат отклонению, поскольку указанной суммой ФИО2 оплатила ФИО9 уступленное ей право и сумма 1 350 000 руб. является стоимостью не квартир, право требования передачи которых ей передавалось, а стоимостью уступленного ей права, которое определено сторонами договора уступки прав (цессии) от 17.12.2003 №9 по взаимному согласию.

Доводы ФИО2 о том, что договор уступки она заключила в целях личного, семейного и домашнего удовлетворения потребности в жилище и что дом по ул.Осинской, 15, должником не построен, а следовательно, неисполнением Трестом своих обязательств по договору инвестирования № 15/1 нарушены ее потребительские права, также не могут быть признаны обоснованными.

Мотивы, по которым кредитор ФИО2 заключила договор уступки прав (цессии) от 17.12.2003 №9, в данном случае правового значения не имеют, поскольку в результате она вступила в существующие между ФИО9 и Трестом отношения по инвестированию строительства объекта, которые в свою очередь, при заключении договора инвестирования № 15/1 преследовали исключительно предпринимательские цели.

Нормы законодательства о защите прав потребителей в рассматриваемой ситуации не применимы, поскольку между ФИО2 и Трестом отсутствовали отношения, направленные на удовлетворение личных, семейных и домашних потребностей ФИО2 в силу отсутствия таких отношений между ФИО9 и Трестом.

Апелляционный суд считает, что целью заключения договора
инвестирования№15/1состороныФИО9являлась

предпринимательская цель извлечения прибыли (дохода). Об этом свидетельствуют следующие фактические обстоятельства: ФИО9 намеревался приобрести в результате строительства значительное количество квартир, пользоваться которыми в личных целях, он не был намерен, поскольку в течение 3 месяцев после заключения договора инвестирования им были проданы все права требования и по стоимости большей, чем размер инвестиций, которые он должен был внести по договору инвестирования. Более того, исходя из хронологии событий усматривается, что ни Трест, ни ФИО9 собственных денежных средств в инвестирование строительства объекта не вносили, поскольку ни сумма инвестиций К-вым, ни аванс на оказание

1038_246657

агентских услуг Трестом в виде денежных средств не уплачивались, а расселение жильцов сносимых домов производилось после того, как ФИО9 были привлечены денежные средства цессионариев, в том числе ФИО2, и производилось в период после истечения срока окончания строительства объекта (4 квартал 2006 года).

То обстоятельство, что жилой дом не построен, само по себе, не может свидетельствовать о возникновении на основании ст.393 ГК РФ у Треста обязанности перед ФИО2 возместить ей убытки в связи с нереализацией инвестиционного проекта по договору инвестирования и непередачей соинвестору квартир, поскольку в данном случае имеет место неисполнение цедентом (ФИО9) обязанности по передаче цессионарию (ФИО2) соответствующего права требования.

Ссылка кредитора ФИО2 на необходимость применения нормы ст.398 ГК РФ о том, что вместо требования передать вещь, являющуюся предметом обязательства, кредитор вправе потребовать возмещения убытков, апелляционным судом признается ошибочной, поскольку данная норма подлежит применению в случае если, вещь как объект права имеется, но она по каким-либо причинам не передана кредитору. В рассматриваемой ситуации вешь в виде квартир отсутствует.

По этим же основания не принимается ссылка на п.10 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.07.2000 № 56 «Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с договорами на участие в строительстве».

Ссылка кредитора ФИО2 на то, что в связи с неполучением квартир, она вынуждена была арендовать иное жилье, поскольку собственного жилья у нее нет, апелляционным судом не принимается, поскольку указанные обстоятельства в данном случае правового значения не имеют.

В связи с вышеизложенным апелляционный суд приходит к выводу о неправомерности требований кредитора ФИО2 о включении в реестр заявленной суммы убытков в размере 6 812 000 руб. и неустойки в том же размере.

Поскольку обжалуемое определение было принято суд первой инстанции с нарушением ч.4 ст. 270 АПК РФ, оно подлежит отмене.

Руководствуясь ст.ст. 176, 258, 266, 268, 269, 270, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Пермского края от 11.01.2011по делу №А50-36572/2009 отменить.

В удовлетворении требований ФИО2 отказать.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Федеральный арбитражный суд Уральского округа в срок, не

1038_246657

превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Пермского края.

Информацию о времени, месте и результатах рассмотрения кассационной жалобы можно получить на интернет-сайте Федерального арбитражного суда Уральского округа www.fasuo.arbitr.ru.

ПредседательствующийТ.С. Нилогова

СудьиА.Н. ФИО8

ФИО1