Гражданский кодекс часть 1

иные лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда ,

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу должника, ФИО2,

на определение Арбитражного суда Пермского края

от 14 октября 2021 года

о признании недействительным брачного договора от 10.01.2007, заключенного между ФИО2 и ФИО3, применении последствий недействительности сделки ,

вынесенное в рамках дела № А50-15601/2020

о признании несостоятельным (банкротом) ФИО2,

третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора: финансовый управляющий имуществом ФИО3,

установил:

Определением Арбитражного суда Пермского края от 03.09.2020 принято к производству заявление ООО «Уренгойспецстрой» (далее – ООО «УСС») в лице конкурсного управляющего ФИО4 о признании несостоятельным (банкротом) ФИО2 (далее – должник, ФИО2), возбуждено дело о банкротстве.

Определением арбитражного суда от 08.12.2020 заявление ООО «УСС» признано обоснованным, в отношении ФИО2 введена процедура реструктуризации долгов гражданина-должника; финансовым управляющим должника утверждена ФИО5, член саморегулируемой организации арбитражных управляющих Московская саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих».

Решением арбитражного суда от 02.06.2021 ФИО2 признан несостоятельным (банкротом) и в отношении должника введена процедура реализации имущества сроком на шесть месяцев. Финансовым управляющим утвержден ФИО1, член саморегулируемой организации - Ассоциация «Межрегиональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих».

02.08.2021 от финансового управляющего в суд поступило заявление о признании брачного договора от 10.01.2007, заключенного должником с ФИО3, недействительным (ничтожным).

Определением арбитражного суда от 09.08.2021 указанное заявление принято к производству, к участию в обособленном споре в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, привлечен финансовый управляющий имуществом ФИО3

11.08.2021 от кредитора ФИО6 в суд также поступило заявление о признании брачного договора от 10.01.2007, заключенного между должником и ФИО3, недействительной сделкой, которое назначено к рассмотрению в судебном заседании совместно с заявлением финансового управляющего должника о признании той же сделки должника недействительной, поступившим в суд 02.08.2021.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 14.10.2021 брачный договор от 10.01.2007, заключенный ФИО2 и ФИО3, признан недействительной (ничтожной) сделкой. Применены последствия недействительности брачного договора от 10.01.2007 в виде восстановления режима общей совместной собственности в отношении имущества, приобретенного в период брака ФИО2 и ФИО3, как до, так и после заключения данной сделки, признанной судом недействительной (ничтожной), в том числе зарегистрированного на любого из супругов.

Не согласившись с вынесенным определением, должник, ФИО2 обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить, в удовлетворении заявления финансового управляющего отказать.

В обоснование апелляционной жалобы заявитель указывает на то, что обязательства ФИО2 перед другими кредиторами возникли после заключения брачного договора; ссылаясь на статью 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) указывает, что решением Пермского районного суда Пермского края от 25.10.2019 было установлено, что брачный договор между ФИО2 и ФИО3 был заключен 10.01.2007, а долговые обязательства ответчика ФИО2 перед ООО «Уренгойспецстрой» возникли на основании определения Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа по делу №А81-5578/2017 от 13.07.2018, таким образом, Пермский районный суд Пермского края сделал вывод об отсутствии злоупотребления со стороны ФИО2 и ФИО3 при заключении брачного договора. Обращает внимание суда, что брачный договор заключен 10.01.2007, заявление об оспаривании 02.07.2020, что составляет 13 полных лет, следовательно, оспариваемая сделка, совершена за пределами сроков оспоримости подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Отмечает, что ссылка суда на определение от 06.03.2019 № 305-ЭС18-22069 является не обоснованной т.к. в данном определении имеют иные основания оспаривания чем брачный договор. Доводы ООО «Уренгйспецстрой» о том, что ФИО2 был обязан предупредить кредиторов о существовании брачного договора, судом не могут быть приняты во внимание, поскольку такая обязанность существует при заключении брачного договора. Также указывает, что на основании решения Новоуренгойского городского суда от 15.07.2019 все права требования ФИО2 кредиторской задолженности ООО «УСС» принадлежат ФИО3, следовательно, требования ФИО2, включенные в реестр требований кредиторов по текущим платежам, а также требования второй и третьей очереди реестра требований кредиторов ООО «УСС», являются собственностью супруги ФИО3 Учитывая определение об отказе в удовлетворении заявления о разрешении разногласий по делу № А81-5578/2017 от 06.222020, позицию финансового управляющего ФИО3 на момент принятия данного определения, которая выражается в признании брачного договора, а не его недействительности и позицию финансового управляющего ФИО1, что брачный договор является ничтожной сделкой в силу норм статей 10, 168, 170 ГК РФ, усматриваются злоупотребление правом участников процесса ФИО1, ФИО6, так как данные лица также являются участниками дела № А81-5578/2017.

До начала судебного заседания от финансового управляющего ФИО1 поступил отзывов на апелляционную жалобу, согласно которого просит определение оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

Участвующий в судебном заседании финансовый управляющий ФИО1 позицию , изложенную в отзыве поддержал.

Как установлено судом следует из материалов дела, между ФИО2 и ФИО3 состоявшими в браке , 10.01.2007 заключен брачный договор на следующих условиях.

Согласно пункту 2.1 брачного договора все имущество, приобретенное в период бракакак до, так и после заключения настоящего договора, в том числе, зарегистрированного на любого из супругов (недвижимость, автотранспорт, денежные вклады в банке и проценты по ним, ценные бумаги и дивиденды по ним и т.д.) являются во время брака и в случае расторжения брака собственностью супруги - ФИО3

Исключение из пункта 2.1 брачного договора от 10.01.2007 составляет зарегистрированная за ФИО2 доля в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью «Правовой центр «Фемида», которая в период брака является общей совместной собственностью супругов, в случае расторжения брака делится между супругами в равных долях (пункт 2.2 данного договора).

При этом супруги отвечают по своим долгам раздельно, каждый только своим имуществом (пункт 2.5 брачного договора от 10.01.2007).

Брачный договор подписан сторонами, удостоверен нотариусом Пермского городского нотариального округа ФИО7

По мнению заявителей рассматриваемых консолидированных требований - финансового управляющего и кредитора ФИО6, названный брачный договор является ничтожной сделкой в силу норм статей 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Удовлетворяя заявленные требования, арбитражный суд первой инстанции исходил из наличия всей совокупности обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной по заявленным правовым основаниям.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы апелляционной жалобы, письменный отзыв на нее, исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, проанализировав нормы материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

В соответствии с п. 7 ст. 213.9 финансовый управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона, а также сделок, совершенных с нарушением настоящего Федерального закона.

Как разъяснено в подпункте 4 пункта 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» брачный договор, соглашение о разделе общего имущества супругов могут быть оспорены по правилам главы III.1 Закона о банкротстве.

Исходя из пункта 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или статьей 61.3 названного Закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Пунктом 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ установлено, что пунктом 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции названного Федерального закона) применяются к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями.

Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктом 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции данного Федерального закона).

Поскольку спорный брачный договор заключен 20.02.2011, с учетом пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ, признание его недействительным возможно лишь на основании статьи 10 ГК РФ.

Пунктом 1 статьи 10 ГК РФ предусмотрено, что не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В соответствии со статьей 168 ГК РФ (в редакции, действующей на момент заключения брачного договора) сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам.

Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные в рамках статьи 10 ГК РФ, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

В пункте 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», разъяснено, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

При установлении того заключена ли сделка с намерением причинить вред другому лицу, следует установить имелись у сторон сделки намерения причинить вред имущественным правам кредиторов, то есть была ли сделка направлена на уменьшение конкурсной массы.

В силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов (о намерении причинения которого необходимо доказать в соответствии со статьей 10 ГК РФ), понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Как указал Верховный суд Российской Федерации в Определении от 01.09.2015 № 5-КГ15-92 презумпция добросовестности и разумности действий субъектов гражданских правоотношений предполагает, что бремя доказывания обратного лежит на той стороне, которая заявляет о недобросовестности и неразумности этих действий.

По смыслу указанных норм для признания оспариваемого соглашения ничтожным финансовый управляющий должен доказать наличие злоупотребления гражданскими правами со стороны обоих участников этой сделки.

Для недействительности сделки должны быть представлены доказательства того, что оспариваемая сделка заключена должником с целью реализовать какой-либо противоправный интерес, что должник и другая сторона по сделке имели между собой сговор и последняя знала о неправомерных действиях должника.

Брачный договор может быть признан судом недействительным полностью или частично по основаниям, предусмотренным Гражданского кодекса Российской Федерации для недействительности сделок (статья 44 Семейного кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Имущество супругов является общим независимо от того, на имя кого конкретно из супругов оно приобретено, зарегистрировано или учтено (пункт 2 статья 34 СК РФ).

Судом установлено, что брачный договор заключен 10.01.2007 после вынесения приговора Ленинского районного суда г. Перми от 02.08.2004 в отношении ФИО2 о привлечении его к уголовной ответственности за совершение 37 преступлений, предусмотренных пунктом а и пунктами а, б части 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации с лишением свободы на 4 года 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима исчисляя срок со 02.08.2003, с взысканием с ФИО2 денежных средств в пользу 32 юридических лиц и обращения взыскание на его имущество.

После заключения брачного договора у ФИО2 возникли обязательства: перед кредитором ФИО8, требования которой в размере 2 496 006,08 руб. включены в реестр требований кредиторов должника на основании вступивших в законную силу решений Пермского районного суда Пермского края от 03.02.2012 по делу № 2-140/2012 о взыскании основного долга в размере 1 350 000 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 200 460,07 руб., начисленных за период с 01.04.2010 по 02.12.2011, а также от 30.04.2015 по делу № 2-1180/2015 о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 370 098,85 руб., начисленных за период с 03.12.2011 по 30.03.2015; перед АО «Тойота Банк» на основании кредитного договора от 24.12.2018 № AU18/12290, требования банка включены в реестр требований кредиторов должника в общей сумме 1 019 814,73 руб., в том числе 5406,97 руб. неустойки.

Принимая на себя обязательства перед данными кредиторами, должник их о существовании оспариваемого брачного договора от 10.01.2007 не уведомлял.

Статьей 46 СК РФ предусмотрены специальные гарантии прав кредиторов супругов при заключении, изменении и расторжении брачного договора, которые заключаются в том, что супруг обязан уведомлять своего кредитора (кредиторов) о заключении, об изменении или о расторжении брачного договора. При невыполнении этой обязанности супруг отвечает по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора.

Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 13.05.2010 № 839-О-О указал, что, допустив возможность договорного режима имущества супругов, федеральный законодатель, исходя из необходимости обеспечения стабильности гражданского оборота, а также защиты интересов кредиторов от недобросовестного поведения своих контрагентов, состоящих в брачных отношениях, и учитывая, что в силу брачного договора некоторая, в том числе значительная, часть общего имущества супругов может перейти в собственность того супруга, который не является должником, предусмотрел в пункте 1 статьи 46 Семейного кодекса Российской Федерации обращенное к супругу-должнику требование уведомлять своего кредитора обо всех случаях заключения, изменения или расторжения брачного договора и его обязанность отвечать по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора, если он указанное требование не выполняет.

Пунктом 3.2 брачного договора Т-вых предусмотрено, что каждый из супругов обязан уведомлять своих кредиторов о заключении, изменении или расторжении брачного договора.

Предусмотренная законом обязанность по уведомлению кредиторов о заключении брачного договора ФИО2 не исполнена.

Общество «Тойота Банк» не было поставлено ФИО2 при заключении с ним указанного кредитного договора с условием о залоге приобретаемого должником за счет предоставляемых кредитных денежных средств автомобиля , в известность о наличии брачного договора, заключенного с ФИО3, условия которого при этом существенным образом влияют на права банка, поскольку формально фактически лишают его права на обеспечение обязательств в виде залога соответствующего транспортного средства. Должник, напротив, подписал договор от 24.12.2018 № AU-18/12290 на условиях заверения кредитора о том, что его супруга осведомлена с условиями кредитования, к числу которых относится и условие о залоге приобретаемого автомобиля, и не имеет относительно таких условий каких-либо возражений, согласна с ними (пункт 31 договора).

Введение общества «Тойота Банк» со стороны ФИО2 в заблуждение, не сообщение им банку вопреки разумному и добросовестному поведению о наличии брачного договора и его условиях, в силу которых собственником приобретенного транспортного средства становится ФИО3, при этом долговые обязательства считаются личными обязательствами должника, подлежащими исполнению только за счет его личного имущества в составе с учетом условий оспариваемой сделки, по сути, только ½ доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью «Правовой центр «Фемида», при рассмотрении требования банка о включении в реестр требований кредиторов должника признано нарушающим пределы осуществления гражданских прав (статья 10 ГК РФ).

В этой связи суд вступившим в законную силу определением от 22.04.2021 по настоящему делу включил в реестр требований кредиторов ФИО2 требования банка в качестве обеспеченных залогом транспортного средства марки «Toyota Highlander» 2010 года выпуска, VIN <***>, применив к сложившейся ситуации разъяснения, изложенные в абзаце 3 пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан».

Кроме того, кредитор ФИО8, ссылаясь также на неосведомленность на момент предоставления ФИО2 займов в феврале-марте 2010 года о брачном договоре от 10.01.2007 и его условиях, в 2012 году обращалась с исковым требованием о признании зарегистрированной на тот момент времени за ФИО3 квартиры, расположенной по адресу: Пермский край, Пермского района, с. Култаево, ул. Нижнемуллинская, 7-6, совместной собственностью ФИО3 и должника и о выделе доли последнего в данном имуществе.

Решением Пермского районного суда Пермского края от 21.09.2012 по делу № 2-1660/2012 в удовлетворении данных исковых требований отказано, причиной чего стало, в том числе и то, что названная квартира обладала исполнительским иммунитетом.

Более того, 28.04.2015 между ФИО3, ФИО2 (продавцы) и ФИО9 (покупатель) заключен договор, по условиям которого продавец продал, а покупатель купил земельный участок площадью 19 167 118 кв.м., расположенный по адресу: Пермский край, Добрянский район, кадастровый номер земельного участка 59:18:0000000:183, свидетельство о государственной регистрации права от 07.04.2014 59Бг № 190203.

При заключении данного договора ФИО2 действовал от своего имени и от имени супруги по доверенности.

В последующем данный участок был внесен ФИО9 и ФИО2 в уставной капитал ООО «МПГ Девелопмент» по рыночной цене 121 327 857 руб.

Номинально, абсолютный контрольный пакет общей доли юридического лица в размере 99,9918% оформлен на ФИО9, в действительности же доли распределены следующим образом: доля Т-вых = 90%; доля ФИО9 = 9,9918%; доля ФИО10 = 0,0082%. С ноября 2016 года фактическое управление компанией осуществлял ФИО2

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 15.09.2021 по делу № А60-6140/2021 признано право собственности ФИО3 на долю в уставном капитале ООО «МПГ Девелопмент» ( ОГРН <***> ИНН <***>) в размере 99,9918% с одновременным лишением права собственности на данную долю ФИО9

Также судом установлено, что из пояснений ФИО3 в рамках вышеуказанного дела, следует, что фактически договор купли-продажи от 28.04.2015 заключен между ФИО9 и ФИО2, в том числе и от её имени, а запись о полученных средствах ФИО2 сделана формально; а также признание исковых требований со стороны ФИО9, подтвердившего безденежность соответствующего договора купли-продажи, и давшего пояснения о том, что весной 2015 года ФИО2 попросил его оформить на себя весь земельный участок с кадастровым номером 59:18:0000000:183, объясняя это тем, что у него с супругой сложились сложные отношения, имеется кредиторская задолженность, в случае предъявления которой к взысканию велика вероятность наложения ареста, в частности на данное недвижимое имущество.

При рассмотрении дела № А60-6140/2021 ФИО9 предоставил пояснения, в которых указал, что ФИО2 рассказал ему о том, что в целях исключения возможности обращения взыскания на иное имущество Т-вых, они уже переоформили квартиру, расположенную по адресу: <...>, через фиктивные договора купли-продажи на мать супруги - гражданку ФИО11, которая в дальнейшем оформила дарственную на детей Т-вых.

Следовательно, обстоятельства, установленные при рассмотрении Арбитражным судом Свердловской области дела № А60-6140/2021, свидетельствуют о том, что непосредственно и сами супруги Т-вы при осуществлении полномочий в отношении имущества, приобретенного ими в браке, фактически не исходили во взаимоотношениях между собой и с третьими лицами из условий заключенного ими в 2007 году брачного договора. На брачный договор и его условия стороны данной сделки ссылаются исключительно в качестве защиты от претензий кредиторов должника, на котором по условиям этой же сделки сконцентрированы все долговые обязательства.

В рассматриваемом случае должником не было выполнено обязательство, предусмотренное статьей 46 Семейного кодекса Российской Федерации, что позволяет говорить о намерении должника избежать гражданско-правовой ответственности за неисполнение обязательств и причинения ущерба кредиторам должника, что нарушает требования статьи 10 ГК РФ.

Судом первой инстанции был рассмотрен довод заявителей о мнимости сделки.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент ее совершения стороны не намеревались создавать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон.

Согласно разъяснениям, содержащихся в пункте 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Кроме того, судом первой инстанции верно приняты во внимание, для целей исключить любую возможность получить удовлетворение кредиторами ФИО2 своих требований за счет его имущества должник, также, несмотря на условия пунктов 2.1-2.3 брачного договора (буквальное толкование которых позволяет сделать вывод об исключении из личной собственности супруги только зарегистрированной за должником доли в уставном капитале ООО «Правовой центр «Фемида», которая в период брака является общей совместной собственностью супругов и в случае расторжения брака делится между супругами в равных долях, а также личных вещей, в том числе предметов роскоши), дополнительно заключает безвозмездное соглашение от 10.06.2019 об уступке ФИО3 права требования к обществу «УСС» на сумму 770 365,39 руб.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.09.2021 данное соглашение признано недействительной сделкой по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

При этом, соглашение от 10.06.2019 об уступке ФИО3 права требования к обществу «УСС» на сумму 770 365,39 руб. заключено непосредственно после предъявления обществом «УСС» к ФИО2 требования о взыскании убытков в размере 30 457 387,90 руб. (определение от 21.01.2020 по делу № А81-5578/2017). Таким образом, поведение должника в целом не отвечает принципам добросовестности, что в том числе установлено и в ином споре.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции соглашается с судом первой инстанции о представлении финансовым управляющим должника и кредитором надлежащих доказательств наличия оснований для признания брачного договора от 10.01.2007, заключенного между ФИО2 и ФИО3 недействительной сделкой.

Согласно пункту 2 статьи 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В силу пункта 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с гл. III.1 закона N 127-ФЗ, подлежит возврату в конкурсную массу.

В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Учитывая предмет оспариваемой сделки и установленные по делу обстоятельства, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о наличии оснований для применения последствий недействительности сделки в виде восстановления режима общей совместной собственност в отношении имущества, приобретенного в период брака ФИО2 и ФИО3, как до, так и после заключения данной сделки, признанной судом недействительной (ничтожной), в том числе зарегистрированного на любого из супругов .

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта, не допущено.

Судом апелляционной инстанции рассмотрены все доводы апелляционной жалобы, однако они не опровергают выводы суда, положенные в основу определения, и не могут служить основанием для его отмены и удовлетворения апелляционных жалоб. По сути, доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с оценкой доказательств судом первой инстанции, с которой соглашается суд апелляционной инстанции.

Расходы по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 110, 258, 268, 269, 270,271, 272 Арбитражного процессуального кодекса РФ, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Пермского края от 14 октября 2021 года по делу № А50-15601/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Взыскать за счет конкурсной массы ФИО2 в доход федерального бюджета государственную пошлину за рассмотрение апелляционной жалобы в сумме 3000 (три тысячи) рублей.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Пермского края.

Председательствующий

В.И. Мартемьянов

Судьи

О.Н. Чепурченко

М.А. Чухманцев