Гражданский кодекс часть 1

от истца: Бачурин В.В. по доверенности от 14.02.2023, удостоверение адвоката; от ответчика: Щетников Р.В. по доверенности от 21.02.2023, удостоверение адвоката; Разгоняев В.С. по доверенности от 05.05.2023, паспорт, диплом; Бадьин П.Н. по доверенности от 05.05.2023, паспорт, диплом;

третьего лица – Бадьиной Н.Н., паспорт;

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу апелляционную жалобу истца, общества с ограниченной ответственностью «НордСтройКомплект-ТЕК»,

на решение Арбитражного суда Свердловской области от 29 мая 2023 года

по делу № А60-1432/2023

по иску общества с ограниченной ответственностью «НордСтройКомплект- ТЕК» (ИНН 6670072883, ОГРН 1046603569407)

к обществу с ограниченной ответственностью «Газ-Конкрит» (ИНН 6658530791, ОГРН 1196658084150)

третье лицо: Бадьина Надежда Николаевна
о взыскании убытков,

установил:

общество с ограниченной ответственностью «НордСтройКомплект-ТЕК» (далее – ООО «НСК-ТЕК», истец) обратилось в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Газ-Конкрит» (далее – ООО «Газ-Конкрит», ответчик) о взыскании убытков в сумме 159 421 470 руб., в том числе: 119 420 470 руб. реального ущерба, 40 001 000 руб. упущенной выгоды.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 03.04.2023 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Бадьина Надежда Николаевна.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 29.05.2023 (резолютивная часть решения от 24.05.2023) в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, истец обратился с апелляционной жалобой, в которой просил решение суда отменить, иск удовлетворить в связи с недоказанностью имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд считал установленными, а также неправильным применением норм материального и процессуального права.

В обоснование доводов жалобы заявитель указал, что ответчик, будучи созданным работником истца (третье лицо в настоящем споре), предупрежденным о недопустимости разглашения сведений, представляющих для истца коммерческую ценность, полностью, точь-в-точь повторил все технологические и организационные процессы истца, воспользовался его базами данных о партнерах, контрагентах и потребителях, воспользовался ноу-хау истца, в результате чего менее чем за месяц организовал и наладил производство и продажу газообразователей под собственной торговой маркой, чем причинил истцу убытки в виде реального ущерба, составляющего оценочную стоимость ноу-хау, а также упущенной выгоды в общем размере 159 421 470 руб.

Технологические и бизнес процессы истца, позволяющие производить продукцию – газообразователь, выстраивались на протяжении десятилетия, и весь процесс в совокупности являлся его ноу-хау.

При этом совокупность доказательств – выписки по расчетному счету и сведения о дате создания ответчика, позволяют сделать вывод о том, что ответчик запустил производство и начал осуществлять первые продажи менее чем через месяц после создания, что технически невозможно, если бы ответчику требовалось создавать и разрабатывать собственную технологию (а не воспользоваться ноу-хау истца).

В силу специфики продукции, изготовление которой осуществляется с использованием ноу-хау истца – газообразователи, предоставить суду непосредственно данную продукцию, выпускаемую ответчиком в период спора (чтобы сравнить ее по химическому составу с продукцией истца) невозможно, поскольку газообразователь применяется для создания ячеистого бетона, то

есть вся выпущенная в 2020-2021 годах продукция уже использована и произвести обратную химическую реакцию для установления точного состава продукции ответчика не представляется возможным технически.

Суд первой инстанции полностью проигнорировал доказательства, представленные истцом, при этом ответчиком представлены в материалы исключительно письменные пояснения, без каких-либо иных доказательств, которым суд придал наивысшую доказательственную силу.

Ссылаясь на неправильное применение судом положений ст. 1465 Гражданского кодекса Российской Федерации, апеллянт указал, что истцом предприняты исчерпывающие меры для защиты своего исключительного права: каждый сотрудник истца, по роду своей деятельности соприкасавшийся с ноу- хау, предупреждался об ответственности за разглашение конфиденциальной информации, подписывая соответствующее обязательство. Данное обязательство содержит исчерпывающий перечень сведений, разглашение которых не должно допускаться. Все рецепты органических добавок хранились в отдельном сейфе, порядок доступа к которому установлен положением.

Ответчик не вправе ссылаться на недостаточную информированность о наличии конфиденциальной информации, поскольку именно руководитель и единственный участник ответчика, являясь работником истца (третье лицо в настоящем споре) давал соответствующее обязательство, и ему достоверно были известны, какие именно сведения не могут быть разглашены третьим лицам.

Ответчик (действуя через свои органы) шел на сознательное нарушение прав истца, и ему в любом случае не может быть предоставлена защита, даже если режим коммерческой тайны не в полной мере соблюдался истцом, как того требует ФЗ «О коммерческой тайне».

Помимо этого, апеллянт указал на необоснованный отказ суда в удовлетворении ходатайств истца об истребовании документов из АО «КУЗОЦМ», о допросе в качестве свидетеля Прохорова С.Б., направленных на сбор доказательств по делу, что повлекло принятие неправильного судебного акта.

В апелляционной жалобе апеллянт заявил ходатайства об истребовании в акционерном обществе «Каменск-Уральский завод по обработке цветных металлов» договора, на основании которого ООО «Газ-Конкрит» поставляет органическую добавку в адрес общества, договор, на основании которого АО «КУЗОЦМ» поставляет ООО «Газ-Конкрит» газообразователь под торговой маркой «АЛ-Бет», технические условия (ТУ) и стандарты организации (СТО), устанавливающие требования к качеству продукции, поставляемой по договорам, заключенным между ООО «Газ-Конкрит» и ОАО «КУЗОЦМ», в том числе СТО 64465475-001-2019; о допросе в качестве свидетеля Прохорова Сергея Борисовича.

От ответчика в суд поступил отзыв, в котором он просил решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения,

письменно изложил возражения относительно заявленных истцом ходатайств.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.08.2023 произведена замена судьи Назаровой В.Ю. на судью Клочкову Л.В. Рассмотрение дела в порядке ст. 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации начато с самого начала.

В судебном заседании представитель истца доводы жалобы поддержал, просил решение суда отменить, исковые требования удовлетворить, ходатайства об истребовании дополнительных доказательств и о допросе свидетеля поддержал.

Представители ответчика с доводами жалобы не согласились по основаниям, изложенным в письменном отзыве, просили решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения, возражали относительно удовлетворения ходатайств истца.

Ходатайство истца об истребовании дополнительных доказательств рассмотрено судом апелляционной инстанции в порядке статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и отклонено в силу положений части 4 статьи 66, части 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку, оценив круг обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения настоящего дела и приведенных в обоснование данного требования оснований и аргументов, а также подлежащих применению норм материального права, апелляционный суд приходит к выводу о том, что обстоятельства, в подтверждение которых истребуются обозначенные доказательства, можно установить из представленных в материалы дела документов, совокупность которых является достаточной для рассмотрения дела по существу.

Ходатайство о допросе свидетеля отклонено судом апелляционной инстанции на основании ст. 88 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также ст. 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

Третье лицо – Бадьина Н.Н., относительно удовлетворения апелляционной жалобы возражала, просила решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без – удовлетворения.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, ООО «НСК-ТЕК» являлся производителем органической добавки, необходимой для производства специализированных газообразователей (пудр, паст) для газобетона под собственной торговой маркой «Газобето», которые разрабатывались,

производились по собственной технологии, а также реализовывались ограниченному числу покупателей.

Истец указал, что другие известные аналоги способов изготовления газообразователей имеют существенные недостатки по сравнению с методом, изобретенным ООО «НСК-ТЕК».

Согласно отчету об оценке от 06.06.2019, стоимость ноу-хау составила 119 420 470 руб.

По мнению истца, ответчик неправомерно завладел указанной технологией с помощью бывшего работника ООО «НСК-ТЕК» Бадьиной Н.Н., которая организовала собственное производство газообразователей на базе ООО «ГАЗ- Конкрит», что причинило ООО «НСК-ТЕК» убытки в виде упущенной выгоды.

Согласно данным бухгалтерской отчетности за 2021 год, чистая прибыль ООО «ГАЗ-Конкрит» за 2021 год составила 40 001 000 руб. и сформирована, как указал истец, за счет нарушения ответчиком коммерческой тайны истца.

Ссылаясь на то, что ответчик, созданный бывшим работником истца 10.12.2019 – Бадьиной Н.Н., достоверно знавшей о режиме конфиденциальности информации и недопустимости разглашения коммерческой тайны истца, используя абсолютно идентичный технологический и производственный процесс, пользуясь многолетними наработками истца в области производства многокомпонентных органических добавок и газообразователей, используя ноу-хау истца, а также базы данных поставщиков, партнеров и потребителей продукции истца, фактически стал конкурентом истца, лишив его рыночной ниши, потребители продукции истца, партнерские отношения с которыми выстраивались годами, приобрели продукцию (полностью аналогичную продукции истца) у ответчика; в результате незаконной деятельности ООО «ГАЗ-Конкрит», а именно использования и разглашения коммерческой тайны, ООО «НСК-ТЕК» лишилось принадлежащего ему ноу-хау – разработанной формулы компонентного состава и технологии производства газообразователейи многокомпонентных органических добавок для газообразователей, истец обратился в суд с настоящим исковым заявлением о взыскании убытков в виде реального ущерба в размере стоимости ноу-хау и упущенной выгоды.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлены относимые и допустимые доказательства наличия самого исключительно права на указанные в исковом заявлении рецептуру органических добавок и технологический процесс; доказательства наличия у истца сведений, составляющих коммерческую тайну, и наличие предусмотренных законом условий обеспечения режима коммерческой тайны истцом не представлены; сведения о контрагентах истца в процессе его коммерческой деятельности не могут быть отнесены к коммерческой тайне; противоправность действий ответчика и причинение истцу убытков в виде реального ущерба и упущенной выгоды не доказано.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы,

оценив представленные доказательства в соответствии с положениями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения судебного акта в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства. Если иное не установлено законом, использование кредитором иных способов защиты нарушенных прав, предусмотренных законом или договором, не лишает его права требовать от должника возмещения убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Согласно пункту 2 названной статьи убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными статьей 15 настоящего Кодекса.

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Как указано в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков.

Таким образом, в предмет доказывания по делу о взыскании убытков входит установление следующих обстоятельств: противоправность действий (бездействия) ответчика; факт и размер понесенного ущерба; причинно-следственная связь между действиями (бездействия) ответчика и возникшими убытками.

Истец причинение убытков связывает с нарушением ответчиком режима коммерческой тайны в отношении ноу-хау ООО «НСК-ТЕК» и использованием указанного ноу-хау ответчиком в своей производственной деятельности.

Как указано в пункте 1 статьи 1465 ГК РФ, секретом производства (ноу- хау) признаются сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие) о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере и о способах осуществления профессиональной деятельности, имеющие действительную или

потенциальную коммерческую ценность вследствие неизвестности их третьим лицам, если к таким сведениям у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и обладатель таких сведений принимает разумные меры для соблюдения их конфиденциальности, в том числе путем введения режима коммерческой тайны.

В силу пункта 1 статьи 1466 ГК РФ обладателю секрета производства принадлежит исключительное право использования его в соответствии со статьей 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на секрет производства), в том числе при 6 изготовлении изделий и реализации экономических и организационных решений. Обладатель секрета производства может распоряжаться указанным исключительным правом.

Согласно абзацу третьему пункта 1 статьи 1229 ГК РФ другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных этим Кодексом.

В силу пункта 1 статьи 1462 ГК РФ нарушитель исключительного права на секрет производства, в том числе лицо, которое неправомерно получило сведения, составляющие секрет производства, и разгласило или использовало эти сведения, а также лицо, обязанное сохранять конфиденциальность секрета производства в соответствии с пунктом 2 статьи 1468, пунктом 3 статьи 1469 или пунктом 2 статьи 1470 Кодекса, обязано возместить убытки, причиненные нарушением исключительного права на секрет производства, если иная ответственность не предусмотрена законом или договором с этим лицом.

В силу пункта 2 части 1 статьи 1252 ГК РФ защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом, требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним, а также к иным лицам, которые могут пресечь такие действия.

Исходя из указанных положений право на обращение с требованием о пресечении действий, составляющих нарушение прав на результаты интеллектуальной деятельности, принадлежит правообладателю.

В предмет доказывания по требованию о защите исключительных прав на секрет производства (ноу хау) входят следующие обстоятельства: факт принадлежности истцу указанных прав и факт их нарушения ответчиком. На ответчика возлагается бремя доказывания законности использования соответствующего объекта интеллектуальной собственности.

Истец свой секрет производства (ноу-хау) определяет как рецептуру органических добавок, а именно: «рецептуру органически многокомпонентных добавок, пригодных для изготовления алюминиевых газообразователей, предназначенных для производства ячеистого бетона: МОД «Органол», МОД

«Стеринол-В», МОД «СтеринолД», МОД «Стеринол-С»; технологический процесс производства многокомпонентных органических добавок: приобретение истцом у поставщиков химического сырья; смешение химического сырья на специальном оборудовании для получения многокомпонентных органических добавок; передача органических добавок предприятию по переработке цветных металлов для смешения органических добавок с алюминиевой пудрой и создания на предприятии газообразователей для ячеистого бетона - с обратной поставкой газообразователей истцу, который представлял данную продукцию под торговой маркой «Газобето»; продажа истцом газообразователя на внутреннем рынке.

Суд первой инстанции обоснованно указал на то, что указанные в исковом заявлении сведения о производстве многокомпонентных органических добавок и создании газообразователей для ячеистого бетона имеются в свободном доступе, известны специалистам соответствующей сферы производственных отношений и широко применяются на предприятиях по переработке цветных металлов и иных организациях по производству строительных материалов.

Иного в порядке ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истцом не доказано, из материалов дела не следует.

Истец в силу известности вышеуказанных сведений третьим лицам в период своей деятельности на рынке газообразователей для ячеистого бетона не принимал разумных мер для соблюдения их конфиденциальности, в том числе путем введения режима коммерческой тайны, поскольку в этом не было объективной необходимости.

Согласно статье 3 Федерального закона от 29.07.2004 № 98-ФЗ «О коммерческой тайне» (далее - Закона о коммерческой тайне), коммерческая тайна представляет собой режим конфиденциальности информации, позволяющий ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду.

Информация, составляющая коммерческую тайну, это сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны.

Обладатель информации, составляющей коммерческую тайну, это лицо, которое владеет информацией, составляющей коммерческую тайну, на законном основании, ограничило доступ к этой информации и установило в отношении ее режим коммерческой тайны.

В силу части 1 статьи 6.1 Закона о коммерческой тайне права обладателя информации, составляющей коммерческую тайну, возникают с момента установления им в отношении этой информации режима коммерческой тайны в соответствии со статьей 10 настоящего Федерального закона, в соответствии с которой, меры по охране конфиденциальности информации, принимаемые ее обладателем, должны включать в себя: определение перечня информации, составляющей коммерческую тайну; ограничение доступа к информации, составляющей коммерческую тайну, путем установления порядка обращения с этой информацией и контроля за соблюдением такого порядка; учет лиц, получивших доступ к информации, составляющей коммерческую тайну, и (или) лиц, которым такая информация была предоставлена или передана; регулирование отношений по использованию информации, составляющей коммерческую тайну, работниками на основании трудовых договоров и контрагентами на основании гражданско-правовых договоров; нанесение на материальные носители, содержащие информацию, составляющую коммерческую тайну, или включение в состав реквизитов документов, содержащих такую информацию, грифа "Коммерческая тайна" с указанием обладателя такой информации (для юридических лиц - полное наименование и место нахождения, для индивидуальных предпринимателей - фамилия, имя, отчество гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, и место жительства.

Режим коммерческой тайны считается установленным после принятия обладателем информации, составляющей коммерческую тайну, мер, указанных в части 1 настоящей статьи (часть 2 статьи 10 Закона о коммерческой тайне).

Согласно части 1 статьи 11 Закона о коммерческой тайне, а целях охраны конфиденциальности информации, составляющей коммерческую тайну, работодатель обязан: ознакомить под расписку работника, доступ которого к этой информации, обладателями которой являются работодатель и его контрагенты, необходим для исполнения данным работником своих трудовых обязанностей, с перечнем информации, составляющей коммерческую тайну; ознакомить под расписку работника с установленным работодателем режимом коммерческой тайны и с мерами ответственности за его нарушение; создать работнику необходимые условия для соблюдения им установленного работодателем режима коммерческой тайны.

Следовательно, коммерческая тайна представляет собой режим конфиденциальности информации, в отношении которой, обладатель такой информации на законном основании, ограничил доступ к этой информации, и установил в отношении ее режим коммерческой тайны, путем определения перечня информации, составляющей коммерческую тайну; проведя учет лиц, получивших доступ к информации и урегулировав отношения по использованию информации, составляющей коммерческую тайну; нанеся на материальные носители, содержащие информацию, составляющую коммерческую тайну, или включив в состав реквизитов документов,

содержащих такую информацию, гриф "Коммерческая тайна" с указанием реквизитов обладателя такой ин-формации, а также ознакомив под расписки работника с перечнем информации, составляющей коммерческую тайну, и с установленным работодателем режимом коммерческой тайны и с мерами ответственности за его нарушение, создав работнику необходимые условия для соблюдения им установленного работодателем режима коммерческой тайны.

В данном случае, исходя из положений статьи 1465 ГК РФ, а также положений Закона о коммерческой тайне, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что истцом не представлено доказательств наличия у истца сведений, составляющих коммерческую тайну, и наличие предусмотренных законом условий обеспечения режима коммерческой тайны.

В апелляционной жалобе истец ссылается на то, что сохранение конфиденциальности сведений именно путем введения режима коммерческой тайны не является обязательным.

Действительно, в силу п. 1 ст. 1465 ГК РФ (в редакции Федерального закона № 35-ФЗ) с 01.10.2014 сохранение конфиденциальности сведений именно путем введения режима коммерческой тайны не является обязательным (п. 144 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Вместе с тем, свои секреты производства истец определяет именно в качестве коммерческой тайны.

Так, в качестве доказательств сохранения истцом конфиденциальности сведений в материалы дела представлены: Положение о неразглашении коммерческой тайны от 01.08.2016, письменные обязательства работников о неразглашении коммерческой тайны.

При этом доказательств введения в отношении спорных сведений именно режима коммерческой тайны в порядке, как того требует Закон о коммерческой тайне, не представлено.

Более того, указанное обстоятельство не имеет правового значения в отсутствие доказательств наличия у истца самих сведений, составляющих коммерческую тайну.

Как указано выше, сведения о производстве многокомпонентных органических добавок и создании газообразователей для ячеистого бетона имеются в свободном доступе, известны специалистам соответствующей сферы производственных отношений и широко применяются на предприятиях по переработке цветных металлов и иных организациях по производству строительных материалов.

Более того, именно в силу общеизвестности технологического процесса производства газообразователей для ячеистого бетона (алюминиевой пудры) ООО «Газ-Конкрит» в процессе своей хозяйственной деятельности – на этапе разработки собственной линейки специализированных газообразователей – самостоятельно подобрал свою оригинальную рецептуру для собственных

органических добавок: HardEX 1, HardEX 3, Z-Solvent 1, Z-Solvent 2, Z-Solvent 3.

Из пояснений ответчика следует, что у ответчика отсутствовала необходимость заимствовать у кого-либо или использовать какую-либо иную рецептуру для производства собственных органических добавок по объективным причинам – в силу открытости и общей известности технологического процесса применения органических добавок к алюминиевой пудре при изготовлении ячеистого бетона.

Возможность беспрепятственного и открытого получения специалистами сведений о процессе производства алюминиевых газообразователей для ячеистого бетона (алюминиевой пудры) и применение органических добавок к алюминиевой пудре при изготовлении ячеистого бетона подтверждается открытыми и общеизвестными источниками.

Истцом не предоставлен носитель, на котором содержится описание указанного в исковом заявлении секрета производства - рецептуры органических добавок, пригодных для изготовления алюминиевых газообразователей, предназначенных для производства ячеистого бетона; не представлено доказательства разработки самим истцом указанного в исковом заявлении секрета производства, в том числе документы, свидетельствующих об источниках финансирования разработки ноу-хау.

Таким образом, истцом не доказано, что его рецептура органически многокомпонентных добавок, пригодных для изготовления алюминиевых газообразователей, предназначенных для производства ячеистого бетона, имеет коммерческую ценность в силу ее неизвестности третьим лицам, а, соответственно, секретом производства (ноу-хау) не является.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что перечисленные истцом в исковом заявлении рецептура органических добавок и технологический процесс (покупка химического сырья, получение из него органических добавок, их смешение с алюминиевой пудрой и получение порообразователей для ячеистого бетона, продажа газообразователя под своей торговой маркой на рынке соответствующих товаров относятся к использованию истцом уже имеющихся разработок.

В материалы дела также не представлено доказательств того, что ответчик производит товар из газообразователей, идентичных используемых истцом в своей деятельности.

Суд первой инстанции обоснованно указал на то, что сведения о контрагентах истца в процессе его коммерческой деятельности не могут быть отнесены к коммерческой тайне в силу их публичности и характера договорных отношений в деятельности истца, а также по причине динамики (изменчивости) количества контрагентов и партнеров истца в процессе финансово-хозяйственной деятельности.

Условия и порядок взаимоотношений истца с контрагентами абсолютно стандартны и используются в обычной хозяйственной деятельности любой

организации: на этапе закупки химических веществ: выбор поставщика по наилучшему ценовому предложению, заключение договора поставки, оплата стоимости товара; на этапе производства: заключение договоров поставки, поставка на завод компонентов (органической добавки), необходимых в производстве продукции собственной марки, обратная поставка с завода на склад произведенной продукции; на этапе реализации готовой продукции: формирование коммерческих предложений потенциальным покупателям (потребителям) продукции, переговоры с отделом снабжения покупателя, заключение договора поставки продукции, исполнение договора.

Кроме того, сведения о партнерах истца не относятся к коммерческой тайне, поскольку данная информация публична и размещена на общедоступном сайте ООО «НСК-ТЕК» в сети Интернет.

Сведения об указанной в исковом заявлении «уникальной базе конечных потребителей продукции» не являются коммерческой тайной. Потенциальными потребителями специализированных газообразователей являются газобетонные заводы, которые производят и реализуют на рынке газобетонные блоки.

Следовательно, данные организации заинтересованы в том, чтобы информация о них была максимально публичной и известной неопределенному кругу лиц.

Из пояснений Бадьиной Н.Н. следует, что при организации нового производства она использовала личные знание, умения, деловые навыки, личные связи, контакты, что, собственно, к секретам производства, коммерческой тайне, не относится.

Согласно пояснениям представитель ответчика Разгоняева В.С., ранее он работал в ООО «НСК-ТЕК» в должности директора по развитию для реализации проекта создания собственного производства газообразователей для ячеистого бетона. Однако в ноябре 2019 деятельность на предприятии прекратилась по решению собственника и, в связи с этим, общество самостоятельно и добровольно утратило свои трудовые ресурсы и кадровый потенциал. В 2020 году Разгоняев В.С. решил применить свои узкоспециалные знания и опыт и создал органическую добавку для газобетона, разработал рецепт органического соединения для его смешения с пудрой ПАП и придания пудре гидрофильных свойств. Разгоняевым В.С. совместно с Бадьиной Н.Н. подготовлено техническое задание на разработку компонентного состава органической добавки для специализированного газообразователя. Для методической помощи в составлении плана действий и программы решения поставленных задач был привлечен работник АО «Свердловский НИИ химического машиностроения» Бадьин П.Н. На основании собственных знаний и профессиональных навыков была создана программа и поставлены соответствующие задачи. В соответствии с разработанным планом действий и задачами с его участием созданы образцы органической добавки, которые прошли лабораторные испытания, полученные образцы органической добавки поставлены на предприятия производителей алюминиевых пудр и паст. Затем

последовал выпуск промышленных образцов и испытаний полученной продукции у потребителя. Данный способ получения органической добавки, а также газообразователя для ячеистого бетона известен среди специалистов и был им отработан и реализован в период его деятельности в компании РУСАЛ. В связи с этим, у ответчика отсутствовала сама необходимость в заимствовании, как полагает истец, компонентного состава какой-либо органической добавки у общества у ООО «НСК-ТЕК». Действительно при устройстве на работу в ООО «НСК-ТЕК» отдельные работники подписывали обязательство о неразглашении информации, но в силу отсутствия закрытой для посторонних лиц информации, разглашать этим лицам было нечего, на предприятии истца отсутствовали документы с грифами «коммерческая информация» или для «для служебного пользования.

Принимая во внимание, что материалами дела не доказано совершение ответчиком противоправных действий и причинение истцу убытков, оснований для взыскания с ответчика убытков в виде реального ущерба у суда первой инстанции вопреки доводам жалобы не имелось.

Требования о взыскании упущенной выгоды также обоснованно оставлены судом первой инстанции без удовлетворения.

Из материалов дела следует, что в ноябре 2019 года директор истца Прохоров С.Б. на общем собрании ООО «НСК-ТЕК» объявил о принятом решении о прекращении ООО «НСК-ТЕК» деятельности на рынке газообразователей для производства ячеистого бетона.

Работникам ООО «НСК-ТЕК» директор общества поставил следующие задачи: уведомить контрагентов о прекращении деятельности ООО «НСК-ТЕК» на рынке газообразователей для производства ячеистого бетона; продать имеющееся в ООО «НСК-ТЕК» оборудование для смешения химического сырья; продать остатки продукции ООО «НСК-ТЕК», имеющиеся на складе общества.

После объявления директором ООО «НСК-ТЕК» о прекращении обществом своей основной деятельности коммерческий отдел совместно с директором уведомили контрагентов о прекращении деятельности, а технический отдел ООО «НСК-ТЕК» приступил к распродаже оборудования общества по согласованным с директором ценам.

Факт уведомления контрагентов о прекращении деятельности ООО «НСК- ТЕК» подтвержден письмами истца от 29.11.2019, от 03.12.2019, от 09.12.2019, от 17.12.2019,от 25.12.2019,

Истец разместил объявление о продаже своего оборудования котел пищеварочный КПЭ-250 и измельчитель Glater-500 на интернет-сервисе объявлений Авито, указанное оборудование приобрело ООО «Вектор-ЕК».

В свою очередь ООО «Газ-Конкрит», осуществлял поиск бывшего в употреблении и подходящего для производства собственной органической добавки оборудования, приобрел оборудование КПЭ-250 и Glater-500 по договору купли-продажи у ООО «Вектор-ЕК» для производства собственной

органической добавки.

Доказательств того, что для производства органической добавки принципиально использование какого-то конкретного оборудования, не представлено.

Также в ноябре 2019 года работникам ООО «НСК-ТЕК» было объявлено о прекращения деятельности работодателя и перспективе последующего увольнения из общества.

Исполнительному директору ООО «НСК-ТЕК» Бадьиной Н.Н. было вручено уведомление от 26.12.2019 о введении режима неполной рабочей недели.

С учетом указанных обстоятельств истец не доказал, что он гарантированно бы получил выгоду от своих клиентов в заявленном размере и что действия ответчика явились единственной причиной неполучения истцом выгоды.

Таким образом, причинение ущерба в виде упущенной выгоды заявителем не доказано, в удовлетворении исковых требований отказано правомерно.

Доводы заявителя о необоснованном отклонении судом первой инстанции ходатайств об истребовании дополнительных доказательств, о вызове свидетеля не являются нарушением норм процессуального права, и отказ в указанных ходатайств не привел к принятию неправильного решения.

При названных обстоятельствах решение суда является законным и обоснованным.

Доводы апеллянта по существу сводятся к несогласию с оценкой имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судом обстоятельств, повторяют доводы возражений на заявленные требования.

Суд апелляционной инстанции считает, что все имеющие существенное значение для рассматриваемого дела обстоятельства судом установлены правильно, представленные доказательства полно и всесторонне исследованы и им дана надлежащая оценка.

Основания для отмены или изменения решения суда первой инстанции по приведенным в апелляционной жалобе доводам отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта в соответствии со ст. 270 АПК РФ, судом апелляционной инстанции не установлено. Решение арбитражного суда отмене не подлежит.

Судебные расходы на оплату государственной пошлины в связи с подачей апелляционной жалобы относятся на заявителя (ст. 110 АПК РФ).

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Свердловской области от 29 мая 2023 года по

делу № А60-1432/2023 оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, через Арбитражный суд Свердловской области.

Председательствующий Л.В. Клочкова

Судьи О.Г. Власова

Н.А. Гребенкина