Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы по крупнейшим налогоплательщикам по Оренбургской области на решение Арбитражного суда Оренбургской области от 25.09.2014 по делу № А47-2120/2014 (судья Третьяков Н.А.).

В заседании приняли участие представители:

общества с ограниченной ответственностью «Оренсал» - Утербаев С.С. (доверенность от 25.12.2013 № 44);

Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы по крупнейшим налогоплательщикам по Оренбургской области - Полякова О.П. (доверенность от 09.01.2014 № 03/01), Сидорова А.В. (доверенность от 04.06.2014 № 03/17), Сборец Э.Ю. (доверенность от 07.10.2013 № 05/13).

Общество с ограниченной ответственностью «Оренсал» (далее - заявитель, ООО «Оренсал», общество, налогоплательщик) обратилось в Арбитражный суд Оренбургской области с заявлением к Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы по крупнейшим налогоплательщикам по Оренбургской области (далее - заинтересованное лицо, инспекция, налоговый орган) о признании недействительными решения от 25.12.2013 № 35 «О привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения» и требования об уплате налога, пени, штрафа № 355.

Решением суда от 25.09.2014 заявленные требования удовлетворены частично. Решение инспекции признано недействительным, в части признания недействительным требования заявление общества оставлено без рассмотрения.

Не согласившись с принятым решением суда, заинтересованное лицо обратилось в Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить решение суда в части удовлетворенных требований с принятием по делу в этой части нового судебного акта об отказе в удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании представители инспекции поддержали доводы и требование апелляционной жалобы по изложенным в ней основаниям.

Инспекция не согласна с выводом суда о том, что ООО «Оренсал» и закрытое акционерное общество АКБ «Форштадт» (далее – ЗАО АКБ «Форштадт», банк) не являются взаимозависимыми лицами. Суд не учел, что должностные лица общества, от имени которых заключались спорные сделки, одновременно являлись членами совета директоров банка, с которым заключены сделки.

Инспекция полагает, что договор цессии был заключен между обществом и банком без намерения реализовать право на взыскание долга. Доказательством отсутствия деловой цели следует считать тот факт, что на дату уступки требования должник банка – общество с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Поволжский завод масел и растворителей» (далее – ООО «ТД «ПЗМиР») находился в процедуре банкротства по упрощенной процедуре. Как указывает инспекция, суд не учел осведомленность ООО «Оренсал» о том, что требования банка к ООО «ТД ПЗМиР» были заявлены после закрытия реестра требований кредиторов. При этом общество располагало сведениями об имуществе должника, которого было явно недостаточно для удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр.

Такие же доводы инспекция приводит в отношении другого должника – закрытого акционерного общества «Кирпичный завод «Петровский» (далее – ЗАО «КЗ «Петровский»). Как указывает инспекция, суд не дал оценку тому факту, что приобретая задолженность ЗАО «КЗ «Петровский», ООО «Оренсал» уплатило 41 134 250 руб. 04 коп., тогда как по решению суда в пользу банка подлежала взысканию сумма 31 599 536 руб., то есть на 10 000 000 руб. меньше. При этом инспекция ссылается на то, что каких-либо расчетов, обосновывающих заключение данной сделки с точки зрения ее экономической эффективности, общество не представило.

Инспекция делает выводы о том, что налогоплательщик не намеревался получить экономический эффект в результате приобретения прав требования, поскольку кредиторская задолженность изначально была нереальна к взысканию.

Представитель заявителя в судебном заседании возразил против доводов и требования апелляционной жалобы по мотивам представленного отзыва, просил оставить решение суда без изменения, считая его законным и обоснованным.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

При непоступлении возражений сторон проверка законности и обоснованности решения суда производится только в обжалуемой инспекцией части (часть 5 статьи 268 АПК РФ).

Согласно разъяснениям, данным в пункте 25 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» (далее – Постановление Пленума ВАС РФ № 36), при таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции начинает проверку судебного акта в оспариваемой части и по собственной инициативе не вправе выходить за пределы апелляционной жалобы, за исключением проверки соблюдения судом норм процессуального права, приведенных в части 4 статьи 270 АПК РФ.

Арбитражный суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев дело в порядке статей 268, 269 АПК РФ, исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, письменных пояснений к ней и отзыва на нее, заслушав объяснения представителей сторон, не находит оснований для отмены либо изменения обжалуемого судебного акта.

Как следует из материалов дела, инспекцией проведена выездная налоговая проверка общества по вопросам правильности исчисления и своевременности уплаты (удержания, перечисления) налогов и сборов, в том числе налога на прибыль организаций, о чем составлен акт от 14.11.2013 №19 (т.1, л.д. 29-52).

По результатам рассмотрения материалов проверки, возражений налогоплательщика, при участии представителей общества, инспекцией вынесено решение от 25.12.2013 № 35, которым обществу предложено уплатить налог на прибыль организаций в размере 36 563 173 руб., пени в размере 1 546 091 руб., штраф в соответствии с пунктом 1 статьи 122 Налогового кодекса Российской Федерации (далее – НК РФ) в размере 1 641 747 руб. (с учетом положений статей 112, 114 НК РФ) (т.1, л.д. 93-176).

Основанием для начисления спорных сумм послужили выводы проверяющих о получении ООО «Оренсал» необоснованной налоговой выгоды в виде расходов, уменьшающих доходы при исчислении налоговой базы по налогу на прибыль организаций, от сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие для данного вида сделок правовые последствия.

Инспекция посчитала, что обществом необоснованно включены в состав внереализационных расходов дебиторские задолженности ООО «ТД «ПЗМиР» в размере 149 537 552 руб. 52 коп. и ЗАО «КЗ «Петровский» в размере 33 278 313 руб. 24 коп., взыскание которых оказалось невозможным вследствие ликвидации организаций-должников.

Не согласившись с данным решением по существу вменяемых налоговых претензий, налогоплательщик обжаловал его в административном порядке в вышестоящий налоговый орган.

Решением Управления Федеральной налоговой службы по Оренбургской области от 28.02.2014 № 16-15/02372 решение инспекции оставлено без изменения и утверждено (т.2, л.д. 21-26).

Воспользовавшись правом на судебную защиту, налогоплательщик обратился с заявлением в арбитражный суд.

Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные требования в рассматриваемой апелляционным судом части, обоснованно исходил из следующего.

Из материалов дела следует, что обществом у ЗАО АКБ Форштадт» на основании договоров уступки права требования от 31.12.2009 №227 и от 29.07.2010 №141 приобретена дебиторская задолженность ООО «ТД «ПЗМиР» и ЗАО «КЗ «Петровский» (т.2, л.д. 41-46, 168-170).

В отношении дебиторской задолженности ООО «ТД «ПЗМиР», приобретенной обществом у банка на основании договора уступки права требования от 31.12.2009 № 227, инспекцией установлено следующее.

В соответствии с договором уступки права требования по кредитному договору от 18.12.2007 №152, заключенному между банком (цедент) и заявителем (цессионарий), цедент передает цессионарию право требования к ООО «ТД «ПЗМиР» (заемщик) по кредитному договору от 18.12.2007 №152 в объеме и на условиях, установленных кредитным договором, а также право требования, обеспечивающее исполнение обязательств по кредитному договору и другие права, связанные с правом требования по кредитному договору, в том числе право на неуплаченные проценты (пункт 1.1 договора уступки).

Передаваемое право требования в силу пункта 1.3 договора включает в себя суммы просроченного основного долга (120 000 000 руб.), просроченных процентов за пользование кредитом (26 223 732 руб. 31 коп.), просроченных процентов за просроченный кредит (6 627 945 руб. 21 коп.), расходов по возмещению государственной пошлины (20 000 руб.). Общая сумма задолженности по кредитному договору составляет 152 871 677 руб. 52 коп.

Помимо этого, на основании пункта 1.3.2 договора уступки к заявителю переходит и право требования исполнения обязательств по следующим договорам обеспечения:

- договор поручительства от 18.12.2007 №152/01, заключенный между цедентом и Жевжаренко Т.Л.;

- договор поручительства от 18.12.2007 №152/02, заключенный между банком и Дмитриевой Л.А.;

- договор поручительства от 18.12.2007 №152/03 с обществом с ограниченной ответственностью «Комтеко» (далее – ООО «Комтеко»);

- договор залога от 18.12.2007 №152/04, заключенный между банком и обществом с ограниченной ответственностью «ИнтерСтрой» (далее – ООО «ИнтерСтрой»);

- договор залога товаров в обороте от 18.12.2007 №152/05, заключенный между банком и заемщиком (ООО «ТД «ПЗМиР»);

- договор об ипотеке (залоге недвижимости) от 18.12.2007, заключенный между банком и Жевжаренко Д.В.

Стоимость передаваемого права требования составила 152 871 677 руб. 52 коп. (пункт 2.1 договора), которая оплачена заявителем на основании платежного поручения от 31.12.2009 №1553.

При осуществлении мероприятий налогового контроля заинтересованным лицом установлено, что ООО «ТД «ПЗМиР» решением Арбитражного суда Самарской области от 19.08.2009 по делу №А55-11752/2009 признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника. До признания должника банкротом сведения о принятом решении о ликвидации были опубликованы в журнале «Вестник государственной регистрации» 24.12.2008.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 28.12.2009 по делу №А55-11752/2009 банку отказано во включении в реестр требований кредиторов в связи с пропуском срока предъявления требований к должнику.

Решением Ленинского районного суда г.Самары от 30.08.2010 договор залога от 18.12.2007 №152/04, заключенный между банком и ООО «ИнтерСтрой» в лице Дмитриева А.Л., признан недействительным, поскольку на момент заключения договора Дмитриев А.Л. не был уполномочен на его заключение.

Кроме того, указанный договор не зарегистрирован в установленном порядке, предмет залога (оборудование) никогда не принадлежало и не числилось на балансе ООО «ИнтерСтрой».

Численность ООО «ИнтерСтрой» в 2007 г. составляла 2 человека, вид деятельности - производство общестроительных работ. Заложенное по договору залога от 18.12.2007 №152/04 имущество не относится к производству общестроительных работ, а имеет отношение к переработке и хранению нефтепродуктов.

В отношении ООО «Комтеко», с которым банком заключен договор поручительства, установлено, что данная организация признана несостоятельным (банкротом) решением Арбитражного суда Самарской области от 10.06.2009 по делу № А55-6581/2009.

Кроме того, в ходе проверки инспекция пришла к выводу о том, что заявитель и банк имеют признаки взаимозависимости, поскольку Левин С.Ю. является руководителем и участником ООО «Оренсал» с долей участия 0,01 % и общества с ограниченной ответственностью «Энергоинвест» (далее – ООО «Энергоинвест») с долей участия 85,54 %; Ибрагимов Ш.В., заместитель директора ООО «Оренсал» и ООО «Энергоинвест», является подчиненным лицом Левина С.Ю.; руководящий состав ООО «Оренсал» (Левин С.Ю. и Ибрагимов Ш.В.) являются членами совета директоров банка, а ООО «Энергоинвест» принадлежит 48,91 % акций банка.

При таких обстоятельствах инспекция пришла к выводу о том, что сделка по приобретению обществом у банка дебиторской задолженности несостоятельного юридического лица (банкрота) ООО «ТД «ПЗМиР», не обеспеченной залогом (договор залога признан недействительным) и обеспеченной поручительством несостоятельного юридического лица (ООО «Комтеко») и физических лиц, не имеющих имущества, не обусловлена разумным экономическим смыслом, а направлена на получение заявителем необоснованной налоговой выгоды в виде увеличения внереализационных расходов, и соответственно, занижения налоговой базы по налогу на прибыль организаций, а также для улучшения показателей прибыльности банка с целью сохранения лидирующих позиций среди региональных банков Оренбуржья.

При этом в оспариваемом решении инспекции отмечено, что о получении необоснованной налоговый выгоды свидетельствует и такой факт, как непредъявление обществом претензий к банку и непривлечение его к ответственности за недействительность переданного на основании договора уступки права требования к ООО «ИнтерСтрой», поскольку договор залога был признан недействительным.

По договору уступки права требования от 29.07.2010 №141 банк передает обществу право требования к солидарным должникам: ЗАО «КЗ «Петровский» (заемщик) и Тыщенко С.П. (сторона по договорам обеспечения), возникшее из решения Тюльганского районного суда Оренбургской области от 12.05.2010 о взыскании задолженности по договору кредитной линии с лимитом выдачи от 05.04.2007 №17701 и обращении взыскания на имущество и долю в уставном капитале ЗАО «КЗ «Петровский», в объеме и на условиях, установленных решением; а также право требования исполнения обязательств по кредитному договору и по договорам обеспечения (пункт 1.1 договора уступки от 29.07.2010).

Стоимость передаваемого права составила 41 134 250 руб. 04 коп. (пункт 2.1 договора) и включила в себя: сумму задолженности по решению суда - 41 114 250 руб. 04 коп. и расходы по возмещению государственной пошлины - 20 000 руб.

В качестве документов, подтверждающих обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору, банком заявителю в соответствии с пунктом 3.1.1 договора уступки переданы, в том числе:

- договор поручительства от 05.04.2007 №17701/01, заключенный между банком и Тыщенко С.П.;

- договоры залога имущества от 05.04.2007 №17701/03, залога ценных бумаг от 05.04.2007 №17701/04, об ипотеке (залоге недвижимости) от 05.04.2007, залога имущества от 28.05.2007 №17701/06, залога имущества от 14.06.2007 №17701/07, заключенные между банком и ЗАО «КЗ «Петровский», со всеми приложениями, дополнительными соглашениями и иными документами к ним.

В ходе проверки инспекцией установлено, что в момент предоставления кредитной линии в соответствии с бухгалтерской и налоговой отчетностью за 1 квартал 2007г. на балансе ЗАО «КЗ «Петровский» числились основные средства на сумму 17 000 руб., объекты незавершенного строительства отсутствовали, дебиторская задолженность на сумму 6 431 000 руб., денежные средства в сумме 2 000 руб., убыток за указанный период составил 717 000 руб.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 11.05.2011 по делу №А47-411/2011 в отношении ЗАО «КЗ «Петровский» введена процедура наблюдения.

В ходе конкурсного производства акции должника в количестве 100 штук по номинальной стоимости (1 000 руб. за одну акцию) залогодателем Тыщенко С.П. переданы конкурсному управляющему в погашение задолженности по кредиту. В дальнейшем акции приобретены обществом, которое отказалось оставить за собой предмет залога по договорам залога имущества и после снижения стоимости залогового имущества приобретает его с торгов по минимальным ценам.

Также инспекцией установлено, что, несмотря на наличие договора поручительства с Тыщенко С.П., налогоплательщиком не принимались меры по принудительному взысканию задолженности путем предъявления исполнительных листов.

Указанные обстоятельства в совокупности позволили инспекции сделать вывод о том, что сделка с банком по приобретению дебиторской задолженности заведомо неплатежеспособного ЗАО «КЗ «Петровский», впоследствии списанной налогоплательщиком по причине ликвидации должника, также направлена на получение необоснованной налоговой выгоды.

Между тем инспекцией не учтено следующее.

Согласно статье 247 НК РФ объектом налогообложения по налогу на прибыль организаций признается прибыль, полученная налогоплательщиком.

Пунктом 1 статьи 252 НК РФ установлено, что налогоплательщик уменьшает полученные доходы на сумму произведенных расходов (за исключением расходов, указанных в статье 270 НК РФ). Расходами признаются обоснованные и документально подтвержденные затраты (а в случаях, предусмотренных статьей 265 НК РФ, - убытки), осуществленные (понесенные) налогоплательщиком.

В силу пункта 2 статьи 252 НК РФ расходы в зависимости от их характера, а также условий осуществления и направлений деятельности налогоплательщика подразделяются на расходы, связанные с производством и реализацией, и внереализационные расходы.

Как установлено подпунктом 2 пункта 2 статьи 265 НК РФ, к внереализационным расходам приравниваются убытки, полученные налогоплательщиком в отчетном (налоговом) периоде, в частности суммы безнадежных долгов, а в случае, если налогоплательщик принял решение о создании резерва по сомнительным долгам, суммы безнадежных долгов, не покрытые за счет средств резерва.

При этом НК РФ не содержит каких-либо ограничений при включении в состав внереализационных расходов сумм безнадежных долгов в зависимости от вида и характера ранее совершенной хозяйственной операции.

В соответствии с пунктом 2 статьи 266 НК РФ безнадежными, нереальными ко взысканию признаются те долги перед налогоплательщиком, по которым истек установленный срок исковой давности, а также долги, по которым в соответствии с гражданским законодательством обязательство прекращено вследствие невозможности его исполнения на основании акта государственного органа или ликвидации организации.

В силу статьи 419 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора), кроме случаев, когда законом или иными правовыми актами исполнение обязательства ликвидированного юридического лица возлагается на другое лицо (по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и др.).

Таким образом, ликвидация юридического лица является самостоятельным основанием для признания долга безнадежным.

Согласно пункту 8 статьи 63 ГК РФ юридическое лицо считается ликвидированным со дня внесения записи о его ликвидации в единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ).

Из представленных в материалы дела документов следует, что заявителем дебиторская задолженность ООО «ТД «ПЗМиР» и ЗАО «КЗ «Петровский» отнесена в состав внереализационных расходов в том налоговом периоде, когда данные организации исключены из ЕГРЮЛ по причине их банкротства.

Наличие дебиторской задолженности, отражение ее в учете общества, документальное оформление и соблюдение порядка списания налоговым органом не оспариваются.

Сам по себе факт нахождения ООО «ТД «ПЗМиР» в процессе ликвидации, в том числе в результате признания его судом несостоятельным (банкротом), не свидетельствует о том, что кредиторы утрачивают возможность предъявления претензий (требований) к организации, находящейся в процессе ликвидации, и получения искомого возмещения за счет конкурсной массы должника.

В соответствии с договором уступки прав требования в отношении дебиторской задолженности ООО «ТД «ПЗМиР» к заявителю также перешло право требования исполнения обязательств по договору залога от 18.12.2007 №152/04, заключенного между банком и ООО «ИнтерСтрой».

На момент заключения спорного договора уступаемое право требование было обеспечено, в том числе залогом имущества ООО «ИнтерСтрой».

То обстоятельство, что договор залога от 18.12.2007 №152/04 с ООО «ИнтерСтрой» в последующем был признан недействительным (по истечении 8 месяцев после приобретения права требования у банка), не свидетельствует о недобросовестности общества и направленности его действий на получение необоснованной налоговой выгоды.

Данный договор залога был признан недействительным в судебном порядке (в том числе путем проведения почерковедческой экспертизы подписи) лишь по истечении 8 месяцев после приобретения обществом права требования по спорному договору. Причем недостатки в оформлении обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору (подделка подписи в договоре, фиктивность выписки из ЕГРЮЛ и договоров купли-продажи), приведшие к признанию недействительным указанного договора залога, могли быть выявлены лишь при определенных условиях, в том числе в судебном порядке, в результате почерковедческой экспертизы.

На момент заключения указанного договора залога соответствующие службы банка осуществили все необходимые проверочные мероприятия и располагали достаточной информацией в отношении заложенного имущества. Проведение данных мероприятий освободило ООО «Оренсал» от подобных процедур при заключении спорного договора, налоговый орган не приводит доказательств тому, что общество должно было дополнительно удостовериться в наличии имущества.

При этом непринятие заявителем каких-либо действий, направленных на привлечение банка к ответственности за недействительность требования к ООО «ИнтерСтрой», не имеет правового значения при оценке обоснованности получения налоговой выгоды. Налоговое законодательство не ставит в зависимость возможность списания безнадежной задолженности от привлечения к ответственности первоначального кредитора, уступившего требование.

При таких обстоятельствах доводы инспекции о ничтожности договора уступки от 31.12.2009 №227 в соответствии со статьей 168 ГК РФ правомерно отклонены судом первой инстанции. К рассматриваемым отношениям нормы Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» не применимы, поскольку последствием уступки права (требования) является замена кредитора в конкретном обязательстве, в содержание которого входит уступленное право (требование).

Факт соответствия спорного договора уступки закону подтверждает и то обстоятельство, что в связи с заключением данного договора на основании статей 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, 48 АПК РФ суд общей юрисдикции и арбитражный суд произвели замену ЗАО АКБ «Форштадт» (истца и конкурсного кредитора (соответственно)) его правопреемником – ООО «Оренсал» в порядке процессуального правопреемства, что подтверждают приобщенные к материалам настоящего дела решение Ленинского районного суда г. Самары от 30.08.2010, определение Арбитражного суда Самарской области от 12.03.2010 по делу № А55-11752/2009. В случае несоответствия спорного договора уступки требованиям какого-либо закона суды не произвели бы замену банка его правопреемником.

Следует также отметить, что доводы относительно ничтожности договора уступки в решении инспекции подобным образом не отражены и отсутствовали в числе оснований для исключения долга ООО «ТД «ПЗМиР» из состава расходов на прибыль организаций. Данное обстоятельство влечет нарушение прав заявителя на представление пояснений (пункт 6 статьи 100 НК РФ) при рассмотрении всех обстоятельств дела до принятия оспариваемого решения, что недопустимо.

При этом сам заявитель не инициировал банкротство ООО «ТД «ПЗМиР» и, соответственно, последующую ликвидацию данного должника.

Из материалов дела, напротив, следует, что общество пыталось продлить процедуру конкурсного производства в отношении ООО «ТД «ПЗМиР», обжаловало судебный акт по делу №А55-11752/2009, завершивший конкурсное производство в отношении ликвидируемого должника, во всех инстанциях вплоть до Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, не предпринимало мер по ускорению ликвидации должника и, соответственно, списание его долга во внереализационные расходы, ожидало истечения более двух с половиной лет после уступки права требования.

Нахождение банка за реестром требований кредиторов ООО «ТД «ПЗМиР» с правом удовлетворения требований за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов ООО «ТД «ПЗМиР», не запрещало обществу приобрести право требования к данному должнику у банка.

Инспекция не привела правовой нормы, обязывающей общество проверять при заключении уступки права требования правильность оформления обеспечения исполнения обязательств по основному кредитному договору, права требования по которому приобретаются. Отсутствие такой проверки при заключении спорного договора не служит основанием для признания налоговой выгоды необоснованной.

На момент заключения с банком договора уступки права требования от 29.07.2010 №141 в отношении дебиторской задолженности ЗАО «КЗ «Петровский» должник еще не был признан банкротом. Процедура наблюдения в отношении него введена по прошествии 9 месяцев после заключения договора уступки, а банкротом должник признан спустя 1 год и 2 месяца.

Приведенные налоговым органом суммы (33 278 313 руб. 24 коп. и 31 599 536 руб.) не отражены ни в одном из указанных инспекцией документов, поскольку решением Тюльганского районного суда Оренбургской области от 12.05.2010 с ЗАО «КЗ «Петровский» всего взыскано задолженности по кредитному договору 41 114 250 руб. 04 коп. и расходов по уплате государственной пошлины 20 000 руб., а согласно пункта 1.3.1 договора уступки права требования от 29.07.2010 передаваемое право требование включает сумму задолженности и расходы по возмещению государственной пошлины по указанному решению суда. В соответствии с пунктом 2.1 договора цессии стоимость передаваемого права требования также составляет 41 134 250 руб. 04 коп.

На момент заключения договора уступки права требования, задолженность ЗАО «КЗ «Петровский» не соответствовала признакам сомнительного либо безнадежного долга в бухгалтерском и налоговом учете.

При этом инспекция не отрицает, что при определенных конъюнктурных обстоятельствах (наличии значимого имущества в конкурсной массе, отсутствии иных, первоочередных либо с большей долей кредиторов) приобретение прав требования к предприятию-банкроту не противоречит деловой практике и целям делового характера, поскольку, к примеру, разумно может предполагаться приобретение такого имущества по более низкой стоимости либо последующее вхождение в управление таким предприятием с применением процедур финансового оздоровления и продолжением либо реструктуризацией бизнеса.

Так, согласно протоколу допроса свидетеля от 03.09.2013 №165 Дзюбан В.М. (арбитражный управляющий ЗАО «КЗ «Петровский») на момент составления реестра кредиторов ЗАО «КЗ «Петровский» располагало оборудованием по производству кирпича, основные средства – производственные помещения (6, 7 штук, примерно 2 000 кв.м, земельный участок 4Га), балансовую сумму свидетель не помнил, оценочная стоимость больше 20 000 000 руб. (т.5, л.д. 94). Реестр требований кредиторов был закрыт примерно в январе 2012г. (т.5, л.д. 95).

Согласно показаниям свидетеля Ибрагимова Ш.В. (заместитель директора, помощник по правовым вопросам ООО «Оренсал») общество было включено в третью очередь реестра требований кредиторов ЗАО «КЗ «Петровский», потому что первой и второй очереди не было, общество автоматически включилось в третью очередь. Кредиторская задолженность включается в третью очередь, как обеспеченная залогом, это привилегированное положение у кредитора (т.7, л.д. 62).

Относительно приобретенного с торгов имущества должника апелляционный суд отмечает следующее.

Из материалов дела следует, что ООО «Оренсал» приобрело с торгов при продаже посредством публичного предложения в счет погашения задолженности кирпичного завода у ЗАО «КЗ «Петровский» в рамках конкурсного производства заложенное имущество кирпичного завода.

На момент приобретения ООО «Оренсал» задолженности ЗАО «КЗ «Петровский» была установлена начальная продажная цена заложенного имущества в размере 41 114 250 руб. 04 коп. (решение Тюльганского районного суда Оренбургской области от 12.05.2010).

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) с целью установления начальной продажной цены на торгах по продаже имущества должника, в том числе заложенного, проведена оценка имущества ЗАО «КЗ «Петрвоский», стоимость которого составила 22 911 000 руб.

Общество приобрело с торгов имущество должника за 10 309 950 руб., что оказалось для него более выгодным с экономических позиций.

Таким образом, ООО «Оренсал» приобрело заложенное имущество завода в процессе его продажи посредством предложения по сложившейся рыночной стоимости на момент покупки, частично погасив при этом задолженность завода перед собой.

При этом наличие (отсутствие) разницы между первоначально установленной продажной ценой заложенного имущества и ценой его приобретения на торгах носит сугубо экономический характер и не имеет правового значения для списания дебиторской задолженности и отнесения ее на внереализационные расходы.

Отказ общества оставить за собой предмет залога после признания повторных торгов несостоявшимися и приобретение в дальнейшем указанного имущества на торгах посредством публичного предложения лишь после снижения его стоимости вполне объяснимы разумными экономическими (стоимостными) соображениями и закону, добросовестности при такой альтернативе не противоречат.

Ссылка инспекции на неправомерность уступки задолженности лицу, не обладающему статусом кредитной организации, необоснованна.

Согласно пункту 16 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.09.2011 № 146 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров» уступка банком лицу, не обладающему статусом кредитной организации, не исполненного в срок требования по кредитному договору не противоречит закону и не требует согласия заемщика. Уступка требований, вытекающих из кредитного договора, не нарушает нормативных положений о банковской тайне (статья 26 Федерального закона от 02.12.1990 №395-1 «О банках и банковской деятельности»), так как в соответствии с частью 7 данной статьи цессионарий, его должностные лица и работники обязаны хранить ставшую им известной информацию, составляющую банковскую тайну, и эти лица несут установленную законом ответственность за ее разглашение (в том числе и в виде обязанности возместить заемщику причиненный разглашением банковской тайны ущерб).

Довод налогового органа о том, что общество в силу свой взаимозависимости с банком знало или должно было знать о том, что реальные затраты по оплате приобретенного права требования не будут оплачены в связи с отсутствием у должников соответствующих средств, был рассмотрен и обоснованно отклонен судом первой инстанции.

В силу пункта 1 статьи 20 НК РФ взаимозависимыми лицами для целей налогообложения признаются физические лица и (или) организации, отношения между которыми могут оказывать влияние на условия или экономические результаты их деятельности или деятельности представляемых ими лиц.

Пунктом 2 статьи 20 НК РФ установлено, что арбитражный суд в ходе рассмотрения дела, касающегося законности и обоснованности вынесения налоговым органом решения, может признать лица взаимозависимыми и по иным основаниям, не предусмотренным пунктом 1 статьи 20 НК РФ, если отношения между этими лицами могут повлиять на результаты сделок по реализации товаров (работ, услуг).

Кроме того, наличие взаимозависимости в соответствии со статьей 40 НК РФ является только основанием для проверки и установления отклонений в результатах сделок. Только в случае отклонений и наличия доказательств влияния взаимозависимости на результаты сделок налоговый орган имеет право доначислять налоги.

В данном случае доказательства, что отношения взаимозависимости сторон договора цессии повлияли или могли повлиять на результат сделки, в материалах дела отсутствуют. Нерыночность цены приобретения прав требования инспекция не доказывает.

Взаимозависимость участников сделки, даже при ее наличии, не может служить сама по себе основанием для признания налоговой выгоды необоснованной, что подтверждается разъяснениями, данными Пленумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в Постановлении от 12.10.2006 № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды» (далее – Постановление Пленума ВАС РФ №53).

Как следует из материалов дела, принятие решения о заключении спорных договоров, в том числе определение цены, являлось исключительной компетенцией органов управления банка и ООО «Оренсал» и входило в полномочия лиц его подписавших (председателя правления банка и заместителя директора общества). Причем со стороны банка договоры одобрили 5 членов Совета директоров банка (директор ООО «Оренсал» не принимал участия в заседании, а заместитель директора ООО «Оренсал» не голосовал по данному вопросу в связи с заинтересованностью), а со стороны общества договоры одобрила компания MANOLIUM TRADING LIMITED, обладающая 99,99% голосов от общего числа голосов участников ООО «Оренсал».

Таким образом, вопреки доводам апеллянта, данное одобрение исключает возможность влияния директора ООО «Оренсал» Левина С.Ю. на спорные сделки.

Кроме того, в своем решении инспекция признает, что при проверке достоверности изложенных в акте сведений о принадлежности процентов доли ООО «Оренсал» участнику Левину С.Ю., действительно установлено ошибочное указание на 100 % вместо 0,01% (т.1, л.д. 104).

Заинтересованным лицом не оспаривается, что договоры уступки от 31.12.2009 №227 и от 29.07.2010 №141 заключены в соответствии с требованиями статей 382 - 390 ГК РФ. Оплата по договорам уступки произведена заявителем в полном объеме.

Поясняя экономическую обоснованность сделок по приобретению у банка дебиторской задолженности, общество как в ходе выездной налоговой проверке, так и при рассмотрении дела в суде указывало на то, что целью заключения договоров уступки являлось не только получение суммы дебиторской задолженности, но и создание соответствующих правовых последствий, связанных с поиском новых возможностей эффективного вложения капитала, направлений деятельности общества, расширением ассортимента реализуемого товара.

Приобретая право требования к ООО «ТД «ПЗМиР», заявитель планировал получить задолженность со всех солидарных должников, а также допускал возможность расширения своей деятельности путем использования заложенного имущества ООО «ИнтерСтрой».

Как следует из пояснений заявителя, технико-экономическое обоснование (далее – ТЭО), подготовленное обществом с ограниченной ответственностью «Аудиторская компания «Шанс» в отношении имущества (системы приема, транспортировки и отпуска продуктов), заложенного по договору залога от 18.12.2007 №152/04, явилось для общества достаточным подтверждением возможного расширения своей хозяйственной деятельности путем использования заложенного имущества ООО «ИнтерСтрой». Данное ТЭО однозначно доказывает намерение ООО «Оренсал» найти новые возможности эффективного вложения капитала, новые направления деятельности общества, расширение ассортимента реализуемого товара. Так, ТЭО экономически обосновало вложение денежных средств общества во внеоборотные активы (заложенное имущество), как наиболее выгодное, сделав на основании проведенных расчетов вывод о возможности получения заявителем средней нормы рентабельности вложения денежных средств на уровне 14,19% (т.4, л.д. 136-155). Соответственно, довод инспекции о непредставлении обществом расчета экономического эффекта несостоятелен.

В обоснование экономической оправданности затрат, связанных с приобретением задолженности ЗАО «КЗ «Петровский», заявитель, помимо непосредственного взыскания задолженности, ссылается и на то, что планировал расширение видов своей деятельности за счет реконструкции существовавшего кирпичного завода и выпуска керамического кирпича.

Более того, довод налогового органа об отсутствии экономической обоснованности сделок общества по приобретению задолженности у банка не основан на законе в силу следующего.

Пункт 1 статьи 252 НК РФ расходами (экономически оправданными затратами) признаются любые затраты при условии, что они произведены для осуществления деятельности, направленной на получение дохода.

Статья 252 НК РФ не ставит экономическую оправданность (обоснованность) расходов в зависимость от финансовых результатов (получения прибыли или убытка) деятельности налогоплательщика по конкретной хозяйственной операции, поскольку в силу пункта 8 статьи 274 НК РФ принятие расходов для целей налогообложения не исключается и в случае получения налогоплательщиком убытка как результата финансовой деятельности за отчетный (налоговый) период.

Исходя из позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 04.06.2007 № 320-О-П, поскольку налоговое законодательство не использует понятие экономической целесообразности и не регулирует порядок и условия ведения финансово-хозяйственной деятельности, поэтому обоснованность расходов, уменьшающих в целях налогообложения полученные доходы, не может оцениваться с точки зрения их целесообразности, рациональности, эффективности или полученного результата. В силу принципа свободы экономической деятельности (часть 1 статьи 8 Конституции Российской Федерации) налогоплательщик осуществляет ее самостоятельно на свой риск и вправе самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность.

Судебный контроль не призван проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых субъектами предпринимательской деятельности, которые в сфере бизнеса обладают самостоятельностью и широкой дискрецией, поскольку в силу рискового характера такой деятельности существуют объективные пределы в возможностях судов выявлять наличие в ней деловых просчетов (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 24.02.2004 № 3-П).

Данная позиция поддержана и в Постановлении Пленума ВАС РФ № 53, в котором указано, что обоснованность расходов, учитываемых при расчете налоговой базы, должна оцениваться с учетом обстоятельств, свидетельствующих о намерениях налогоплательщика получить экономический эффект в результате реальной предпринимательской или иной экономической деятельности. При этом речь идет именно о намерениях и целях (направленности) этой деятельности, а не о ее результате. Вместе с тем, обоснованность получения налоговой выгоды, как отмечается в том же Постановлении, не может быть поставлена в зависимость от эффективности использования капитала.

В силу принципа свободы экономической деятельности налогоплательщик осуществляет ее самостоятельно и на свой риск и вправе самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность.

В рамках настоящего дела инспекцией не представлены доказательства того, что главной заведомой целью, преследуемой обществом, являлось получение налоговой выгоды в отсутствие намерения осуществлять реальную экономическую деятельность. Инспекция не отрицает приобретение заявителем акций, денежных средств, вырученных от продажи имущества должников.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции верно пришел к выводу о том, что заключение сделок по приобретению дебиторской задолженности содержало намерение получить экономический эффект, и на момент заключения сделок была обусловлена разумными перспективными деловыми причинами общества как хозяйствующего субъекта на свой риск.

Доводы инспекции о том, что общество не предпринимало достаточные меры по взысканию дебиторской задолженности с поручителей должников, являются несостоятельными.

Так, как установлено самим налоговым органом в ходе проверки и отражено в оспариваемом решении, в счет погашения задолженности ООО «ТД «ПЗМиР» в рамках исполнительного производства обращено взыскание на арестованное у поручителя Жевжаренко Д.В. имущество (две квартиры) на общую сумму 3 334 125 руб.

В счет погашения задолженности, образовавшейся в связи с уступкой у ЗАО «КЗ «Петровский» перед налогоплательщиком, заявителем получены от Тыщенко С.П. (поручитель) 100 % акций в уставном капитале, а также заложенное имущество кирпичного завода.

Следует отметить, что в материалах дела имеется письмо министру природных ресурсов, экологии и имущественных отношений Оренбургской области от 01.03.2011, согласно которого общество указывает, что рассматривается вопрос реконструкции кирпичного завода и просит переоформить лицензии на право пользовании недрами Владимирского участка Тюльганского месторождения кирпичных глин ОРБ №00736 ТЭ с целевым назначением – добыча глины для производства кирпича на участке, расположенном в 0,5 км к ВЮВ от пос. Владимировка Тюльганского района Оренбургской области, с индивидуального предпринимателя Тыщенко С.П. на ЗАО «КЗ «Петровский» (т.5, л.д. 43).

В акте выездной налоговой проверки имеется ссылка на протокол допроса Тыщенко С.П., который на вопрос, выставляло ли ООО «Оренсал» лично претензию по погашению задолженности по кредитному договору от 18.12.2007 №152, пояснил, что устно оказывали давление, в частности руководство и юрист общества (т.1, л.д. 46).

При этом ссылка налогового органа на то, что обществом в полной мере не использовано право на повторное предъявление исполнительных документов на взыскание задолженности с поручителей Дмитриевой Л.А. и Жевжаренко Т.Л., не свидетельствует в данном случае о невозможности списания задолженности как безнадежной ко взысканию.

Исходя из положений пункта 2 статьи 266 НК РФ, если речь не идет об истечении срока исковой давности, то основным условием для признания расходов для целей налогообложения является факт прекращения гражданских обязательств в трех случаях, в том числе, на основании акта государственного органа.

Указанные основания прекращения обязательств в соответствии с гражданским законодательством предусмотрены статьями 416, 417 и 419 ГК РФ.

Согласно статье 416 ГК РФ обязательство прекращается невозможностью исполнения, если она вызвана обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает.

В соответствии с пунктом 1 статьи 417 ГК РФ одним из обстоятельств прекращения обязательства ввиду невозможности исполнения является прекращение обязательства в результате издания акта государственного органа.

В соответствии с Федеральным законом от 21.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных приставах» требования и указания судебного пристава обязательны для всех органов, организаций, должностных лиц и граждан на территории Российской Федерации.

Таким образом, судебный пристав наделен специальным объемом правомочий в отношении предусмотренной для него законом деятельности, и если судебный пристав-исполнитель в установленной законом форме (акт, постановление и т.д.) по факту проведенной им работы по исполнению решения указывает на невозможность взыскания, то это его обязательное указание и оно обязательно к исполнению вне зависимости от того, по какому основанию это указание сделано (невозможность установления места нахождения должника или его имущества или какие-то иные обстоятельства).

В соответствии с подпунктами 3, 4 пункта 1 статьи 46 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» исполнительный документ, по которому взыскание не производилось или произведено частично, возвращается взыскателю в случае, если невозможно установить местонахождение должника, его имущества, либо получить сведения о наличии принадлежащих ему денежных средств и иных ценностей, находящихся на счетах, во вкладах или на хранении в банках или иных кредитных организациях, за исключением случаев, когда настоящим Федеральным законом предусмотрен розыск должника или его имущества; если у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными.

Как следует из материалов дела, исполнительные листы в отношении вышеуказанных поручителей были возвращены заявителю судебным приставом-исполнителем в ноябре 2011г. в связи с невозможностью установить местонахождение должника (его имущества) и отсутствием имущества, на которое могло быть обращено взыскание.

Ввиду невозможности установить местонахождение должника, его имущества либо получить сведения о наличии принадлежащих ему денежных средств и иных ценностей, находящихся на счетах, во вкладах или на хранении в банках или иных кредитных организациях, у налогоплательщика отсутствовали легитимные способы для взыскания образовавшихся сумм задолженности.

Таким образом, дебиторская задолженность, в отношении которой судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 46 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», также признается безнадежной для целей налогообложения прибыли на основании пункта 2 статьи 266 НК РФ.

Доводы же о том, что возвращение взыскателю исполнительного документа не является препятствием для повторного предъявления исполнительного документа к исполнению, являются необоснованными, поскольку возможность многократного повторного направления исполнительного листа судебному приставу-исполнителю не свидетельствует о возможности реального получения задолженности.

Факт наличия у должника Жевжаренко Т.Л. имущества не свидетельствует о реальной возможности обращения взыскания на это имущество, так как ни должник, ни его имущество не были разысканы в ходе исполнительного производства.

В данном случае суд исходил из содержания постановления об окончании исполнительного производства от 30.11.2011, в частности, из отсутствия оснований считать, что местонахождение должника по этому исполнительному листу впоследствии может быть установлено и имущество обнаружено.

При таких обстоятельствах у заявителя отсутствуют установленные законом способы для взыскания суммы задолженности с поручителей, а также для повторного предъявления исполнительных листов ко взысканию.

Кроме того, вышеприведенными положениями налогового законодательства не предусмотрено, что возможность списания дебиторской задолженности в связи с ликвидацией должников обусловлена полнотой реализации налогоплательщиком мер, предпринимаемых для ее взыскания с поручителей.

Следует отметить, что в своем решении инспекция сама делает вывод об отсутствии у общества умысла на причинение ущерба бюджету (т.1, л.д. 142). Таким образом, действительно общество на момент заключения договоров уступки прав требования не могло предполагать, что взыскание дебиторской задолженности в полной сумме будет не вполне реально.

При этом в силу налогового и бухгалтерского законодательства сомнительным долгом признается, к примеру, необеспеченное обязательство, в то время как на момент приобретения заявитель располагал сведениями и документами об обеспеченности прав требований, возникшие уже затем судебные оценки пороков поручительств и залогов не могли быть очевидными, а следовательно, явно игнорируемыми налогоплательщиком.

При таких обстоятельствах, исследовав материалы дела и оценив имеющиеся в деле доказательства в их совокупности и взаимосвязи, апелляционный суд считает, что собранный в ходе налоговой проверки и представленный в суд массив доказательств надлежаще не доказывает недобросовестность действий общества и необоснованность налоговой выгоды при включении в состав внереализационных расходов дебиторской задолженности должников, взыскание которой оказалось невозможным вследствие их ликвидации.

Таким образом, законных оснований для спорных начислений налога на прибыль организаций у налогового органа не имелось, незаконность доначислений налога влечет незаконность производных сумм пени и штрафов (статьи 75, 122 НК РФ).

Таким образом, решение суда в рассматриваемой части по существу является правильным, нарушений норм материального и процессуального права не допущено, имеющимся в деле доказательствам дана надлежащая правовая оценка. Доводы апелляционной жалобы подлежат отклонению как неосновательные по приведенным выше мотивам.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 25 Постановления ВАС РФ № 36, по результатам рассмотрения апелляционной жалобы, поданной на часть решения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции выносит судебный акт, в резолютивной части которого указывает выводы относительно обжалованной части судебного акта. Выводы, касающиеся необжалованной части судебного акта, в резолютивной части судебного акта не указываются.

С учетом изложенного решение суда в обжалуемой части следует оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены вынесенного судебного акта, не установлено.

Взыскание с налогового органа госпошлины по апелляционной жалобе не производится ввиду освобождения от уплаты при обращении в арбитражные суды (подпункт 1.1 пункта 1 статьи 333.37 НК РФ).

Руководствуясь статьями 176, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Оренбургской области от 25.09.2014 по делу № А47-2120/2014 в части удовлетворения заявленных требований оставить без изменения, апелляционную жалобу Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы по крупнейшим налогоплательщикам по Оренбургской области - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в течение двух месяцев со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через Арбитражный суд Оренбургской области.

Председательствующий судья В.М. Толкунов

Судьи: А.А. Арямов

Н.Г. Плаксина