Гражданский кодекс часть 1

Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего судьи Стахановой В.Н., судей Еремичевой Н.В. и Тимашковой Е.Н., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Овчинниковой И.В., при участии от заявителя – общества с ограниченной ответственностью «АвтоАудиоЦентр» (г. Москва, ОГРН 1037709042470, ИНН 7709422559) – Кушнир С.В. (доверенность от 10.02.2020 № 3), от заинтересованного лица – Калужской таможни (г. Калуга, ОГРН 1024001338492, ИНН 4028016174) – Рудова М.Р. (доверенность от 13.01.2020 № 06-37/1), рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «АвтоАудиоЦентр» на решение Арбитражного суда Калужской области от 09.10.2020 по делу № А23-1290/2020 (судья Харчиков Д.В.),

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «АвтоАудиоЦентр» (далее – ООО «ААЦ», общество, заявитель) обратилось в Арбитражный суд Калужской области с заявлением к Калужской таможне (далее – таможенный орган, заинтересованное лицо) о признании недействительным решения от 22.11.2019 о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в декларации на товары с регистрационным номером № 10106050/090919/0032748.

Решением Арбитражного суда Калужской области от 09.10.2020 по делу № А23-1290/2020 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с данным решением, общество обратилось в Двадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт, ссылаясь на неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела, неправильное применение судом норм материального права.

В обоснование доводов жалобы общество ссылается на то, что в ходе таможенного контроля предоставило в полном объеме сведения, обосновывающие стоимость товара, а также пояснения, необходимые для применения 1-го метода определения таможенной стоимости товаров, перемещаемых через таможенную границу Евразийского экономического союза (метода по стоимости сделки с ввозимыми товарами), предусмотренного статьей 39 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза.

Податель жалобы указывает на то, что представленный заявителем в материалы дела инвойс от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 109 927,60 долл. США содержит все необходимые реквизиты: номер, количество, наименование товара, информацию о цене товара, в том числе и условие о его оплате – 100 % предоплата за товар перед его получением, что, по мнению общества, является главным критерием для подтверждения сведений о заявленной таможенной стоимости и определения способа оплаты за товар. Кроме того, произведенные заявителем оплаты в рамках внешнеэкономического контракта подтверждают, что фактически все оплаты производились заявителем на счет продавца аккредитивом согласно представленным в материалы дела заявлениями на перевод денежных средств.

Общество считает, что представленные заявителем заявления на перевод денежных средств датированные до получения им товара свидетельствовали о соблюдении обществом пункта 3.5 контракта № 28032014 в части внесения предоплаты за товар до его получения. Представленный в период таможенной проверки инвойс oт 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 109 927,60 долл. США не противоречит условиям контракта, а также требованиям международного и российского законодательства и содержит все необходимые условия, в том числе и условие о способе оплаты за товар.

ООО «ААЦ» ссылается на то, что заявитель на момент формирования заказа сумма заказанных позиций составляла 131 264,32 долл. США. Изначально количество товара планировалось приобрести в большем количестве и по другой цене, в связи с чем на эту же сумму был оформлен счет. Однако в последующем заказ был скорректирован и уменьшен до суммы 109 927,60 долл. США, что подтверждается инвойсом на соответствующую сумму, который и был представлен заявителем в период проведения таможенной проверки. Недействующий инвойс на сумму 131 264,32 долл. США заявителем в адрес таможенного органа был направлен ошибочно уже после проведения проверки.

Заявитель жалобы считает, что суд первой инстанции неправомерно сослался решении на недействующий инвойс, представленный заявителем уже после проведения таможней проверки и вынесения решения о корректировке таможенной стоимости.

По мнению апеллянта, судом первой инстанции не учтено, что заключенный между продавцом и заявителем контракт до настоящего времени является действующим, при этом условиями контракта предусмотрена возможность предоплаты за товар. Соответственно, общая переплата по контракту сама по себе не свидетельствует о недостоверности заявленной таможенной стоимости по конкретному инвойсу.

ООО «ААЦ» считает, что судом первой инстанции сделан ошибочный вывод о том, что между инвойсом на сумму 109 927,60 долл. США и прайс-листом на эту же сумму не соответствуют сведения о стоимости товара. Также суд первой инстанции сделал вывод о том, что не представление заявителем калькуляции себестоимости товара от продавца, отражающая цену закупки товара, повлияло на возможность исследовать порядок формирования цены на товар.

Как считает заявитель, судом первой инстанции не учтено, что в инвойсе единицей измерения перечисленных позиций товара указана в парах (а не в штуках), то есть стоимость в инвойсе указана за комплект, состоящий из двух единиц товара, а представленный прайс-лист содержал единицу измерения товара в штуках, то есть стоимость товара за одну единицу-штуку. Отсутствие в прайс-листе сведений об общем количестве и единицах товара также не могут влиять на размер таможенной стоимости и правильность ее определения. Таможенный орган не представил доказательств того, что заявитель ввозил товар по ценам значительно ниже аналогичных, идентичных товаров, ввозимых в сопоставимый период, иными декларантами.

Податель жалобы не согласен с выводами суда, а также таможенного органа о том, что таможенная стоимость должна была включать в себя лицензионные платежи.

По мнению общества, составленный таможней акт таможенного досмотра № 10106050/150919/001864 составлен с нарушениями, поручение на досмотр исполнено не в соответствии с выставленными требованиями, в связи с чем акт содержит противоречивые и недостоверные сведения и не может быть принят в качестве надлежащего доказательства в целях корректировки таможенной стоимости.

Таможенный орган в отзыве на апелляционную жалобу возражает против ее доводов, просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании представитель Калужской таможни заявил ходатайство о приобщении к материалам дела выписок из информационно-аналитической системы «Мониторинг-Анализ».

Представитель ООО «ААЦ» возражал против заявленного ходатайства.

Рассмотрев заявленное ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных документов, руководствуясь положениями пункта 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии процессуальных оснований для его удовлетворения, поскольку данные документы представлены таможней в обоснование своей позиции по доводам апелляционной жалобы и имеют значение для правильного, полного и всестороннего разрешения настоящего спора, вынесения законного и обоснованного судебного акта.

Представители сторон поддержали свои позиции по делу.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке статей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, выслушав пояснения представителей сторон, исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, обсудив доводы жалобы и отзыва на нее, суд апелляционной инстанции не находит оснований для изменения либо отмены обжалуемого решения суда первой инстанции ввиду следующего.

Как следует из материалов дела, общество 09.09.2019 по ДТ № 10106050/090919/0032748 задекларировало товары «громкоговорители» по коду 8518299500 ТН ВЭД ЕАЭС, страна происхождения Китай.

Таможенные операции по декларированию товаров совершены в рамках контракта № 28032014 от 28.03.2014, заключенного между компаниями «GOTOWIN ELECTRONIC (HUIZHOU) CO., LTD» (Китай) и ООО «АвтоАудиоЦентр» (Россия). Условия поставки FCA – SHENZHEN, Китай (Инкотермс-2010).

Таможенная стоимость товаров определена и заявлена декларантом по стоимости сделки с ввозимыми товарами в соответствии со статьями 39, 40 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза (далее – ТК ЕАЭС).

В целях подтверждения заявленных сведений о таможенной стоимости товара, ввезенного декларантом, представлены: внешнеторговый контракт от 28.03.2014 № 28032014, дополнительное соглашение от 23.11.2017 № 8, к контракту № 28032014 дополнительное соглашение от 29.05.2018 № 14, к контракту № 28032014, дополнительное соглашение от 24.09.2018 № 15 к контракту № 28032014, дополнительное соглашение от 15.11.2018 № 16 к контракту № 28032014, дополнительное соглашение от 19.03.2019 № 18 к контракту № 28032014, инвойс от 22.08.2017 № PILE220817, упаковочный лист № б/н от 05.08.2019, ТТН и счет-фактура от 07.03.2019, карточка счета от 27.02.2019 № 41 на артикул № URAL AS-D200 ARMADA, договор транспортной экспедиции от 13.02.2019 № DHL-FRT/2019.02/1042, счет-фактура на оплату услуг по перевозке (транспортировке), погрузке, перегрузке/разгрузке товаров от 28.08.2019 № HO19-0000137644, ведомость банковского контроля от 08.08.2019, прайс-лист № б/н от 22.08.2017, экспортная таможенная декларация, описание товара, информационное письмо об отсутствии страхования, а также о том, что лицензионные платежи за использование торговой марки не уплачиваются.

В ходе таможенного контроля до выпуска товаров таможней выявлены признаки недостоверности заявленных декларантом сведений о таможенной стоимости товаров, предусмотренные подпунктами а, б, е пункта 5 Положения об особенностях проведения таможенного контроля таможенной стоимости товаров, ввозимых на таможенную территорию Евразийского экономического союза, утвержденного Решением Коллегии ЕЭК от 27.03.2018 № 42 «Об особенностях проведения таможенного контроля таможенной стоимости товаров, ввозимых на таможенную территорию Евразийского экономического союза» (далее – Положение), а именно:

– выявление более низкой цены ввозимых товаров по сравнению с ценой идентичных или однородных товаров при сопоставимых условиях их ввоза;

– выявление несоответствия сведений, влияющих на таможенную стоимость ввозимых товаров, содержащихся в одном документе, иным сведениям, содержащимся в том же документе, а также сведениям, содержащимся в иных документах, в том числе в документах, подтверждающих сведения, заявленные в декларации на товары, а именно: сведения о стоимости товара, указанные в представленном прайс-листе от 22.08.2017 № б/н, не соответствуют сведениям, заявленным в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817;

– выявление несоответствий по результатам фактического контроля товара № 7 (акт таможенного досмотра № 10106050/150919/001864), а именно: по весу нетто / брутто товара (фактически 3728,75 кг/ 3930 кг, заявлено 3800 кг/ 3925 кг);

– в графе 31 ДТ указано, что товары №№ 1-8 маркированы товарным знаком «URAL». При этом документы, подтверждающие наличие/отсутствие лицензионных и подобных платежей, не представлены.

В случае, если в ходе проверки ДТ, документов и сведений выявлены признаки, указывающие на то, что сведения о таможенной стоимости товаров, заявленных в таможенной декларации, должным образом не подтверждены либо могут являться недостоверными, таможенный орган согласно пункту 4 статьи 325 ТК ЕАЭС вправе запросить коммерческие, бухгалтерские документы, сертификат о происхождении товара и (или) иные документы и (или) сведения, в том числе письменные пояснения, необходимые для установления достоверности и полноты проверяемых сведений, заявленных в таможенной декларации, и (или) сведений, содержащихся в иных документах.

Калужской таможней в адрес ООО «ААЦ» направлен запрос документов и (или) сведений от 18.09.2019, в котором указаны выявленные признаки недостоверности, конкретный перечень сведений по таможенной стоимости, требующих подтверждения/уточнения, и виды запрашиваемых документов, не представленных при декларировании, в соответствии с требованиями таможенного законодательства.

Выпуск товаров осуществлен при условии исполнения обязанности обеспечения уплаты таможенных пошлин, налогов в соответствии с пунктом 1 статьи 121 ТК ЕАЭС.

Общество письмом от 11.10.2019 № 48 представило документы и пояснения.

Поскольку данные документы и пояснения не устранили сомнения таможенного органа в достоверности определения таможенной стоимости товара, обществу в соответствии с пунктом 15 статьи 325 ТК ЕАЭС направлен дополнительный запрос от 19.11.2019.

Представленный обществом по электронным каналам связи ответ по содержанию аналогичен ответу от 11.10.2019, на вопросы, поставленные в дополнительном запросе от 19.11.2019, не отвечает.

Согласно решению Калужской таможни от 22.11.2019 № 10106000/221119/0001301 о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в декларации на товары № 10106050/090919/0032748 выбранный метод определения таможенной стоимости не может быть использован по причине несоблюдения требований пункта 10 статьи 38 ТК ЕАЭС о достоверности, количественной определенности и документальном подтверждении таможенной стоимости товара и сведений, относящихся к ее определению.

Не согласившись с данным решением, общество обратилось в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Рассматривая спор по существу и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 4 статьи 200 АПК РФ при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Таким образом, для признания арбитражным судом незаконными ненормативных актов, решений и действий государственных органов, должностных лиц необходимо наличие одновременно двух юридически значимых обстоятельств: несоответствие их закону или иным нормативным правовым актам и нарушение прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В части 5 статьи 200 АПК РФ предусмотрено, что обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие).

В соответствии с пунктом 2 статьи 38 ТК ЕАЭС таможенная стоимость товаров, ввозимых на таможенную территорию Евразийского экономического союза (далее – Союз), определяется, если товары фактически пересекли таможенную границу и такие товары впервые после пересечения таможенной границы помещаются под таможенную процедуру, за исключением таможенных процедур, указанных в пункте 3 статьи 38 ТК ЕАЭС.

Таможенная стоимость товаров определяется декларантом, а в случае, если в соответствии с пунктом 2 статьи 52 и с учетом пункта 3 статьи 71 ТК ЕАЭС таможенные пошлины, налоги, специальные, антидемпинговые, компенсационные пошлины исчисляются таможенным органом, таможенная стоимость товаров определяется таможенным органом (пункт 14 статьи 38 ТК ЕАЭС).

В соответствии с пунктами 9, 10 статьи 38 ТК ЕАЭС определение таможенной стоимости товаров не должно быть основано на использовании произвольной или фиктивной таможенной стоимости товаров. Таможенная стоимость товаров и сведения, относящиеся к ее определению, должны основываться на достоверной, количественно определяемой и документально подтвержденной информации.

Из пункта 1 статьи 39 ТК ЕАЭС следует, что таможенной стоимостью ввозимых товаров является стоимость сделки с ними, то есть цена, фактически уплаченная или подлежащая уплате за эти товары при их продаже для вывоза на таможенную территорию Союза и дополненная в соответствии со статьей 40 настоящего Кодекса.

В силу положений пункта 15 статьи 38 ТК ЕАЭС основой таможенной стоимости ввозимых товаров должна быть в максимально возможной степени стоимость сделки с этими товарами в значении, определенном статьей 39 настоящего Кодекса.

В соответствии с пунктом 4 статьи 325 ТК ЕАЭС, в случае если документы, представленные при подаче таможенной декларации, не содержат необходимых сведений или должным образом не подтверждают заявленные сведения, таможенный орган вправе запросить коммерческие, бухгалтерские документы, сертификат о происхождении товара и (или) иные документы и (или) сведения, в том числе письменные пояснения, необходимые для установления достоверности и полноты проверяемых сведений, заявленных в таможенной декларации, и (или) сведений, содержащихся в иных документах.

Пунктом 15 статьи 325 ТК ЕАЭС установлено, что если представленные в соответствии с настоящей статьей документы и (или) сведения либо объяснения причин, по которым такие документы и (или) сведения не могут быть представлены и (или) отсутствуют, не устраняют оснований для проведения проверки таможенных, иных документов и (или) сведений, таможенный орган вправе запросить дополнительные документы и (или) сведения, в том числе письменные пояснения, необходимые для установления достоверности и полноты проверяемых сведений, заявленных в таможенной декларации, и (или) сведений, содержащихся в иных документах.

В пункте 17 статьи 325 ТК ЕАЭС предусмотрено, что при завершении проверки таможенных, иных документов и (или) сведений в случае, если представленные в соответствии с настоящей статьей документы и (или) сведения либо объяснения причин, по которым такие документы и (или) сведения не могут быть представлены и (или) отсутствуют, либо результаты таможенного контроля в иных формах и (или) таможенной экспертизы товаров и (или) документов, проведенных в рамках такой проверки, не подтверждают соблюдение положений настоящего Кодекса, иных международных договоров и актов в сфере таможенного регулирования и законодательства государств-членов, в том числе достоверность и (или) полноту проверяемых сведений, и (или) не устраняют оснований для проведения проверки таможенных, иных документов и (или) сведений, таможенным органом на основании информации, имеющейся в его распоряжении, принимается решение о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в таможенной декларации, в соответствии со статьей 112 настоящего Кодекса.

Пунктом 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.11.2019 № 49 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике в связи с вступлением в силу Таможенного кодекса Евразийского экономического союза» (далее – Пленум № 49) разъяснено, что в соответствии с пунктом 10 статьи 38 Таможенного кодекса таможенная стоимость ввозимых товаров и сведения, относящиеся к ее определению, должны основываться на достоверной, количественно определяемой и документально подтвержденной информации.

Полномочия таможенных органов в сфере контроля таможенной стоимости товаров, перемещаемых через таможенную границу, определены в пункте 1 статьи 313 ТК ЕАЭС, согласно которому при проведении таможенного контроля таможенной стоимости товаров, заявленной при таможенном декларировании, таможенным органом осуществляется проверка правильности определения и заявления таможенной стоимости товаров (выбора и применения метода определения таможенной стоимости товаров, структуры и величины таможенной стоимости товаров, документального подтверждения сведений о таможенной стоимости товаров).

Из пункта 12 Пленума № 49 следует, что таможенные органы вправе убеждаться в достоверности декларирования таможенной стоимости ввозимых товаров в соответствии с их действительной стоимостью. В то же время с учетом положений пункта 1 статьи 38 Таможенного кодекса предъявляемые к декларанту требования по подтверждению таможенной стоимости должны быть совместимы с коммерческой практикой.

Проанализировав представленные обществом документы и сведения, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о противоречивости сведений, касающихся условий определения таможенной стоимости, а именно, что обществом не подтверждены условия сделки, а также цена, фактически уплаченная или подлежащая уплате продавцу.

Согласно условиям контракта от 28.03.2014 № 28032014, заключенного между компаниями «GOTOWIN ELECTRONIC (HUIZHOU) CO., LTD.» (КНР) и ООО «АвтоАудиоЦентр» (Россия), в соответствии с пунктом 3.2. контракта оплата за товар производится покупателем банковским переводом или аккредитивом на счет продавца. Покупатель может производить платеж в виде предоплаты или с отсрочкой платежа.

В соответствие с пунктом 3.5. контракта по согласованию сторон оплата за товар может производиться третьим лицам. В этом случае стороны подписывают дополнительное соглашение с указанием реквизитов третьих лиц.

Таким образом, установлены альтернативные условия оплаты за товар, а в тексте контракта не отражены условия и порядок применения того или иного вида оплаты. Такие неясности в условиях внешнеторгового контракта свидетельствуют о возможном заключении сделки на иных условиях, отличных от отраженных в положениях контракта.

Как следует из материалов дела, обществом представлены платежные поручения: от 06.09.2017 № 163 на сумму 300 долл. США, от 22.08.2017 № 153 на сумму 8606,42 долл. США, от 29.08.2017 № 161 на сумму 6000 долл. США, от 30.08.2017 № 162 на сумму 9050 долл. США, от 20.12.2018 № 301 на сумму 13149,31 долл. США, от 28.08.2017 № 160 на сумму 13641 долл. США, от 27.09.2017 № 173 на сумму 52707,16 долл. США, от 22.09.2017 № 169 на сумму 2000 долл. США, от 25.08.2017 № 159 на сумму 5568 долл. США, от 09.10.2018 № 263 на сумму 20020 долл. США – на общую сумму 131041,89 долл. США, во всех перечисленных платежных поручениях в назначении платежа имеется ссылка на контракт от 28.03.2014 № 28032014 и инвойс 22.08.2017 № PILE220817 по данной поставке.

Также представлено платежное поручение от 18.09.2018 № 252 на сумму 12 273,62 долл. США, в назначении платежа имеется ссылка на контракт от 28.03.2014 № 28032014 и инвойс от 10.07.2017 № PILE100717.

В соответствии с условиями дополнительного соглашения № 16 к контракту № 28032014, по платежному поручению от 18.09.2018 № 252 сумма 222,43 долл. США зачтена в счет инвойса от 22.08.2017 № PILE220817 по данной поставке.

Следовательно, общая сумма оплаты по данной поставке составляет 131 264,32 долл. США, при этом сумма инвойса от 22.08.2017 № PILE220817, представленного при декларировании, составляет 109 927,60 долл. США.

Ссылка общества на инвойс от 22.08.2017 на сумму 109 927,60 долл. США, справедливо не принята во внимание, поскольку при проведении таможенного контроля установлено, что сумма фактической оплаты по инвойсу составляла 131 264,32 долл. США. Каких-либо пояснений и доказательст относительно выявленных расхождений и неясностей в условиях контракта, в таможенный орган при проведении таможенного контроля общество не представило.

В заявлении общество указывает, что на момент формирования заказа сумма заказанных позиций составляла 131 264,32 долларов США, а в последующем заказ был скорректирован и уменьшен до суммы 109 927,60 долл. США, что подтверждается инвойсом от 22.08.2017 № PILE220817. Учитывая, что оплата за товар производилась авансовыми платежами до получения товара покупателем, в соответствии с представленными заявлениями на перевод денежных средств по контракту числится переплата в размере 21 336,72 долларов США, которая будет засчитана в счет будущих поставок по настоящему контракту. Однако документального подтверждения информации о зачете переплаты в таможенный орган при проведении таможенного контроля обществом не представлено.

Таможенный орган правомерно обратил внимание на инвойс от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 131 264,32 долл. США (направленный обществом 04.12.2019 в составе электронных документов к ДТ № 10106050/090919/0032748, то есть уже после принятия оспариваемого решения таможенного органа). Данный инвойс на общую сумму поставки 131 264,32 долл. США (превышающую заявленную) имеет одинаковые реквизиты с представленным при декларировании, при этом содержит иную стоимость за единицу товара по ряду артикулов.

Например, цена товара «громкоговоритель» артикула «SPEAKER 4OHM URAL AS-D200 ARMADA» в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 131 264,32 долл. США составляет 7,40 долл. США/шт., при этом цена того же артикула в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 109 927,60 долл. США составляет 7,52 долл. США/шт. или цена товара «громкоговоритель» артикула «SPEAKER 4OHM URAL AS-D165 ARMADA» в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 131 264,32 долл. США составляет 6,50 долл. США/шт., при этом цена того же артикула в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 109 927,60 долл. США составляет 6,19 долл. США/шт. Так товары «громкоговорители», артикула «SPEAKER 4OHM URAL AS-PT165 PATRIOT BLACK EDITION», «SPEAKER 4OHM URAL AS-PT60 NEO», представленные в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 109 927,60 долл. США, отсутствует в одноименном инвойсе на сумму 131 264,32 долл. США. Таким образом, цена, фактически уплаченная продавцу, не подтверждена.

Из разъяснений, содержащихся в пунктам 11, 12 Пленума № 49, следует, что в порядке реализации положений пункта 2 статьи 313, пункта 15 статьи 325 ТК ЕАЭС декларант вправе предоставить пояснения об экономических и иных разумных причинах значительного отличия стоимости сделки с ввозимыми товарами от ценовой информации, имеющейся у таможенного органа, которые должны быть приняты во внимание при вынесении окончательного решения.

В свою очередь лицо, ввозящее на таможенную территорию товар по цене, значительно отличающейся от сопоставимых цен идентичных (однородных) товаров, должно обладать документами, подтверждающими действительное приобретение товара по такой цене и доступными для получения в условиях внешнеторгового оборота.

Пунктом 13 вышеуказанного Пленума предусмотрено, что при сохранении неполноты документального подтверждения таможенной стоимости и (или) сомнений в достоверности заявленной декларантом таможенной стоимости, не устраненных по результатам таможенного контроля, по смыслу пункта 17 статьи 325 ТК ЕАЭС решение о внесении изменений (дополнений) в сведения о таможенной стоимости, заявленные в таможенной декларации, может быть принято таможенным органом с учетом информации, имеющейся в его распоряжении и указывающей на подтверждение того, что таможенная стоимость ввозимых товаров не соответствует их действительной стоимости.

Учитывая несоответствие фактически оплаченной суммы и суммы в инвойсе (представленном заявителем в подтверждение 100 % предоплаты), принимая во внимания неясности в порядке применения альтернативных видов оплаты, предусмотренных контрактом, при отсутствии каких либо пояснений суд первой инстанции правомерно согласился с выводом таможенного органа о том, что заявитель не устранил её сомнения в достоверности таможенной стоимости.

Вместе с тем согласно пункту 14 Пленума № 49, рассматривая споры, связанные с результатами таможенного контроля таможенной стоимости, начатого до выпуска товаров, включая споры о возврате таможенных платежей в связи с несогласием плательщика с результатами таможенного контроля, судам следует учитывать, что исходя из взаимосвязанных положений статей 313, 325 ТК ЕАЭС вывод о неподтвержденности заявленной таможенной стоимости формулируется таможенным органом в соответствии с тем объемом документов, сведений и пояснений, которые были им собраны и даны (раскрыты) декларантом на данной стадии таможенного контроля.

С учетом того, что судебное разбирательство не должно подменять осуществление таможенного контроля в соответствующей административной процедуре, новые доказательства признаются относимыми к делу и могут быть приняты (истребованы) судом, если ходатайствующее об этом лицо обосновало наличие объективных препятствий для получения этих доказательств до вынесения оспариваемого решения таможенного органа.

Новые доказательства могут быть приняты судом, если со стороны таможенного органа декларанту не была обеспечена возможность устранения сомнений в достоверности заявленной таможенной стоимости

Предоставляемые таможенным органом новые доказательства принимаются судом, если обоснованы объективные причины, препятствовавшие их своевременному получению до вынесения решения о внесении изменений (дополнений) в сведения о таможенной стоимости, заявленные в таможенной декларации.

С учетом данных разъяснений таможенный орган имеет основания ссылаться на документы, представленные после вынесения оспариваемого решения, а именно: инвойс от 22.08.2017 на сумму 131 264,32 долл. США и карточку счета 60, поскольку указанные документы были запрошены в рамках таможенного контроля, но не представлены обществом своевременно.

Как верно указал суд первой инстанции, ввиду недоказанности каких-либо объективных причин своевременного представления таможне документов, приложенных к возражениям общества от 30.06.2020 на отзыв таможни (информация из письма от 18.11.2019, дополнительное соглашение от 21.02.2020 № 21, письма от 20.11.2019 и от 20.03.2020) данные доказательства не принимаются во вниман6ие, поскольку не имеют отношения к законности оспариваемого решения на момент его принятия.

Как установлено судом, дополнительное соглашение от 21.02.2020 № 21, представленное обществом в подтверждение переплаты по контракту, составлено после таможенного контроля, выпуска товаров, принятия оспариваемого решения.

Также письма от 22.11.2019 и 18.11.2019, представленные обществом суду, переведены на русский язык только 26.06.2020, несмотря на запросы таможенного органа.

Из письма т поставщика от 20.11.2019 следует, что инвойс от 22.08.2017 № PILE220817 на сумму 131 264,32 долл. США выставлен ошибочно и аннулирован продавцом, однако дополнительным соглашением от 21.02.2020 № 21 стороны подтверждают переплату в размере 21 336,72 долл. США по инвойсу от 22.08.2017 № PILE220817, в связи с чем из указанных документов не представляется возможным определить, за какой из двух инвойсов с одинаковыми реквизитами засчитана переплата, что указывает на предоставление декларантом противоречивых сведений.

Также и письмо от продавца об отказе в предоставлении калькуляции себестоимости товаров датируется 20.03.2020, т.е. после совершения сделки и вынесения оспариваемого решения.

С учетом вышеприведенных разъяснений Пленума № 49 суд первой инстанции правомерно счел обоснованными ссылки таможенного органа на пункты 5.2, 9.2 и 9.3 контракта (относительно дополнительных документов, которые вправе запросить покупатель; допустимости факсимильной связи и связи посредством электронной почты) и пришел к справедливому выводу о том, что общество имело возможность получить вышеуказанные документы по электронной почте либо факсу и представить в таможенный орган при проведении таможенного контроля, то есть своевременно.

Как верно отметил суд первой инстанции, обществу дважды предоставлялась возможность представить вышеуказанные документы при проведении таможенного контроля до выпуска товаров, однако этой возможностью общество не воспользовалось, а равно не представило пояснений о невозможности предоставлении документов и сведений, что, по смыслу пункта 14 Пленума № 49, влечет неотносимость данных доказательств.

Таким образом, при декларировании сведения о стоимости товара, указанные в представленном прайс-листе от 22.08.2017 № б/н, не соответствовали сведениям, заявленным в инвойсе от 22.08.2017 № PILE220817, а именно: по инвойсу, представленному при декларировании, стоимость артикулов составляет: «URAL AS-W165MB» – 10,14 долл. США/шт., «URAL AS-W200MB» – 13,32 долл. США/шт., «URAL AS-BV165» – 5,33 долл. США/шт.

Согласно прайс-листу, представленному при декларировании, стоимость тех же артикулов составляет: «URAL AS-W165MB» – 20,28 долл. США, «URAL AS-W200MB» – 26,64 долл. США, «URAL AS-BV165» – 10,66 долл. США. Единица измерения не указана.

Из материалов дела следует, что обществом в ответ на запросы таможенного органа от 18.09.2019 и от 19.11.2019 представлен инвойс от 22.08.2017 № PILE220817 на бумажном носителе, в котором цена за единицу товара соответствует цене прайс-листа, однако количество товара указано меньше заявленного в инвойсе и экспортной декларации, представленных при декларировании. Так, товара с артикулом «URAL AS-W165MB» заявлено при декларировании 2000 шт., в представленном по запросу инвойсе – 1000 шт., «URAL AS-W200MB» заявлено при декларировании 48 шт., в представленном по запросу инвойсе – 24 шт., «URAL AS-BV165» заявлено при декларировании 3168 шт., в представленном по запросу инвойсе – 1584 шт.

При этом пояснения декларанта, продавца товаров по данному факту, причины расхождения сведений и противоречий между аналогичными сведениями в документах, выражающих содержание сделки, на момент вынесения оспариваемого решения от 22.11.2019 также не были представлены.

Аналогично, не представлена и калькуляция себестоимости товара от продавца, отражающая цену закупки товара, сумму прибыли и общих расходов (коммерческих и управленческих), прямых и косвенных расходов по реализации товара, рассматриваемые как надбавка к цене товара, покрывающая эти расходы, а также обеспечивающая получение прибыли. Пояснение общества об отказе в представлении данной информации со стороны продавца документально не подтверждено, хотя такое подтверждение предлагалось представить в запросе от 19.11.2019 (представить переписку с иностранным партнером о необходимости представления калькуляции (если переписка велась по электронным каналам – скриншоты сообщений)). Вышеуказанные документы в материалы дела также не представлены.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции верно отменил, что общество не представило таможенного органу возможность исследовать порядок формирования цены на товар, условия и обязательства, сопутствующие формированию стоимости сделки, определить их количественное влияние, а также объяснить причины отличия цены сделки на однородные товары, товары того же вида.

Кроме того, в ответ на запрос бухгалтерской документации, а именно карточек счета 41, 60, обществом была представлена только карточка 41 счета.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции правомерно счел, что таможенный орган обоснованно указал, что в целях контроля таможенной стоимости ввозимых товаров является важной проверка отражения их учетной стоимости по договору с иностранным поставщиком. Оприходование импортных товаров отражается по кредиту счета бухгалтерского учета 60 «Расчеты с поставщиками и подрядчиками».

Как установлено судом, в ответ на запросы таможенного органа декларантом не представлена карточка счета 60, как и пояснений о невозможности представления указанного документа.

Вместе с тем обществом представлена карточка счета 60 БУ «Расчеты с поставщиками и подрядчиками» уже после принятия оспариваемого решения (направлена обществом 04.12.2019 в составе электронных документов к ДТ № 10106050/090919/0032748, входящий в Калужскую таможню на бумажном носителе от 06.12.2019 б/н).

Анализом совокупности имеющихся документов, отражающих принятие ввезенных товаров к учету (карточки 41 счета БУ «Товары», 60 счета БУ «Расчеты с поставщиками и подрядчиками») установлено следующее.

Согласно карточке счета 41, представленной ООО «АвтоАудиоЦентр» по каждому из артикулов, по дебету счета отражена стоимость поступившего товара и его оприходование по учетным ценам в корреспонденции со счетом 15 «Заготовление и приобретение материальных ценностей».

Согласно карточке счета 60 по контрагенту «GOTOWIN ELECTRONIC (HUIZHOU) CO., LTD.», представленной ООО «АвтоАудиоЦентр», по кредиту счета отражена стоимость принимаемых к бухгалтерскому учету товарно-материальных ценностей, работ, услуг в корреспонденции со счетом 15 «Заготовление и приобретение материальных ценностей».

Однако, как верно указал суд первой инстанции, стоимость принятия к учету, отраженная на соответствующих счетах бухгалтерского учета в рублевом эквиваленте, отличается, то есть имеет несоответствия между собой. В карточке счета 60 указана стоимость товара в валюте USD за 09.09.2019.

Согласно ДТ №10106050/090919/0032748 курс доллара на 09.09.2019 составлял 65,9981. Так товар «акустическая система» артикула «URAL AS-W165MB» в карточке счета 41 оприходован по стоимости 1 302 559 руб. 59 коп. Вместе с тем согласно карточке счета 60, товар оприходован по стоимости 1 232 435 руб. 88 коп. (позиция № 1 карточки счета 60, позиция № 1 инвойса № PILE220817 от 22.08.2017).

Таким образом, в карточке счета 60 сумма товара указанная в долларах США не соответствует сумме указанной в рублевом эквиваленте по курсу на день поступления товаров.

Кроме того, в качестве первичного бухгалтерского документа принятия товара к учету в карточке счета 41 имеется ссылка на документ с номером 118, при том, что карточка счета 60 ссылается на первичный документ о поступлении товаров с номером 117, а также в карточке счета 60 не указаны наименования товаров или ссылки на инвойс.

Из материалов дела следует, что ООО «ААЦ» в своих возражениях указало, что в данном случае в учете поступления и реализации товаров им используется счет 15 – «Заготовление и приобретение материальных ценностей» т.е. не только непосредственно стоимость товара, указанная в документе оприходования и которую можно проследить в корреспонденции со счетом 60, но и другие сопутствующие приобретению расходы с других счетов. По мнению заявителя, в целях прослеживания суммы 1 302 559 руб. 59 коп. таможенный орган должен был запросить также аналитику по счету 15.

Из пояснений заявителя следует, что оприходование товара в карточке счета 60 указывается с учетом среднего курса доллара за весь период оплаты, а разница в курсе учитывается на ином счете.

Однако в материалы дела не представлено доказательств, позволяющих однозначно сопоставить суммы на указанных счетах.

Поскольку в таможенный орган не были направлены дополнительные пояснения и сведения о стоимости принятия к учету, курсе пересчета иностранной валюты, и их учетной стоимости, бухгалтерские документы, представленные декларантом в подтверждение сведений о таможенной стоимости, не устранили основания для проведения проверки.

Довод общества о том, что таможенный орган не запрашивал иные счета кроме 41 и 60 , правомерно отклонен судом первой инстанции, поскольку в пункте № 4 запроса таможни от 18.09.2019 запрошены карточки счета 41, 60 по контрагенту, и иные документы, подтверждающие постановку на учет.

Декларанту была предоставлена возможность представить все необходимые документы, в том числе промежуточные счета о которых таможенный орган и не мог знать, для того, чтобы таможенный орган мог проверить по какой стоимости товары приняты к учету и соотнести данную учетную стоимость с заявляемой таможенному органу стоимостью товаров, однако такие документы и пояснения не представлялись заявителем.

Довод заявителя о том, что таможенный орган не вправе ссылаться на счет 60 после того как было вынесено решение о корректировке, правомерно отклонен судом первой инстанции, поскольку на момент принятия решения общество не представило данный документ для анализа, а направило в таможенный орган после проведения таможенного контроля. Поскольку таможенный орган не имел в своем распоряжении иных документов, кроме представленных обществом, оценить и сопоставить счета 41 и 60 со счетом 15 не представлялось возможным. Вместе с тем в карточках счета 41 и 60 не указаны суммы счета 15.2.

В соответствии с подпунктом 7 пункта 1 статьи 40 Кодекса при определении таможенной стоимости товаров, ввозимых на таможенную территорию Евразийского экономического союза по стоимости сделки с ними (метод 1) к цене, фактически уплаченной или подлежащей уплате за эти товары, добавляются лицензионные платежи за использование объектов интеллектуальной собственности, включая роялти которые относятся к оцениваемым (ввозимым) товарам и которые прямо или косвенно произвел или должен произвести покупатель в качестве условия продажи оцениваемых (ввозимых) товаров для вывоза на таможенную территорию Союза.

По результатам анализа представленных документов, учитывая доводы общества, судом первой инстанции верно установлено, что при совершении таможенных операций декларантом в графе 31 в отношении всех товаров, заявленных в ДТ № 10106050/090919/0032748, указано об их маркировке товарным знаком «URAL».

При этом в ДТС в графе 9 указано на отсутствии лицензионных платежей. пояснения ООО «АвтоАудиоЦентр» по данному факту на момент проведения проверочных мероприятий не представлено.

Из материалов дела следует, что при совершении таможенных операций, в том числе, на запросы таможенного органа от 18.09.2019 и от 19.11.2019 ООО «АвтоАудиоЦентр» представлены инвойсы в формализованном виде и на бумажном носителе с указанием на товарный знак «URAL» в описании задекларированных товаров. Актом таможенного досмотра подтверждается, что на изделиях имеется маркировка товарным знаком «URAL sound». В распоряжение таможенного органа общество представило договор в отношении товарного знака «УРАЛ» и Лицензионный договор от 12.02.2016 № ЛД-02 в отношении товарного знака «URAL sound» с обязательствами ежегодной оплаты вознаграждения.

Анализом положений лицензионных договоров установлена их идентичность в части, касающейся использования объектов интеллектуальной собственности.

В свою очередь общество в заявлении ссылается на пункт 9 Рекомендации Коллегии Евразийской экономической комиссии от 15.11.2016 № 20 «О Положении о добавлении лицензионных и иных подобных платежей за использование объектов интеллектуальной собственности к цене, фактически уплаченной или подлежащей уплате за ввозимые товары», и указывает, что представленный в таможенный орган контракт не содержит каких-либо условий о том, что в обязанности покупателя включена обязанность оплачивать лицензионные платежи, а в представленной ДТ декларант ошибочно в графе 31 сделал ссылку на товарный знак «URAL».

Согласно пункту 8 статьи 111 ТК ЕАЭС с момента регистрации таможенная декларация становится документом, свидетельствующим о фактах, имеющих юридическое значение.

Мотивированного обращения от декларанта, предусмотренного статьей 112 ТК ЕАЭС, об изменении сведений, заявленных в таможенной декларации и связанных с исправлением опечаток и грамматических ошибках, в таможенный орган не поступало.

В соответствие с пунктом 5 Приложения к Рекомендаций Коллегии Евразийской экономической комиссии от 15.11.2016 № 20 (ред. от 28.08.2018) «О Положении о добавлении лицензионных и иных подобных платежей за использование объектов интеллектуальной собственности к цене, фактически уплаченной или подлежащей уплате за ввозимые товары» (далее – Рекомендации), обязанность по уплате лицензионных платежей является частью договорных отношений между лицензиатом и правообладателем (лицензиаром), которые могут быть оформлены лицензионным договором (соглашением). При заключении лицензионного договора правообладатель предоставляет лицензиату определенные права на использование объектов интеллектуальной собственности.

В силу положений пункта 6 вышеуказанных рекомендаций предусмотрено, что в международной торговле лицензионные платежи могут уплачиваться, как продавцу товаров, так и третьему лицу, не являющемуся продавцом товаров. При принятии решения о включении лицензионных платежей в таможенную стоимость товаров не важно, является правообладатель лицом государства-члена либо иностранным лицом.

Согласно пункту 7 Рекомендации в целях проверки выполнения условий, предусмотренных абзацем первым подпункта 7 пункта 1 статьи 40 ТК ЕАЭС, и решения вопроса о том, подлежат ли лицензионные платежи добавлению к цене, фактически уплаченной или подлежащей уплате за ввозимые товары, должны быть проанализированы условия лицензионного договора и внешнеэкономического договора (контракта), в соответствии с которым осуществляется продажа товаров для вывоза на таможенную территорию Союза, а также иные документы, имеющие отношение к продаже товаров и уплате лицензионных платежей.

Кроме того, в случае, когда лицензионные платежи не включены в цену, фактически уплаченную или подлежащую уплате за ввозимые товары, и уплачиваются отдельно от счета на оплату оцениваемых (ввозимых) товаров, при решении вопроса о необходимости включения лицензионных платежей в таможенную стоимость этих товаров следует принимать во внимание следующие ключевые факторы:

– относятся ли лицензионные платежи к оцениваемым (ввозимым) товарам;

– является ли уплата лицензионных платежей условием продажи оцениваемых (ввозимых) товаров.

Согласно пункту 8 Рекомендаций при определении того, относятся ли лицензионные платежи к оцениваемым (ввозимым) товарам, ключевым вопросом является не то, как рассчитывается сумма лицензионных платежей, а то, почему они уплачиваются и что именно покупатель (лицензиат) получает в обмен на их уплату.

В свою очередь наиболее распространенной ситуацией, когда лицензионные платежи могут рассматриваться, как относящиеся к оцениваемым (ввозимым) товарам, является ситуация, при которой оцениваемые (ввозимые) товары содержат объект интеллектуальной собственности и (или) произведены с использованием объекта интеллектуальной собственности, в отношении которого предоставлены права по лицензионному договору.

Кроме того, при проведении таможенного досмотра таможенным органом установлено, что ввозимые товары маркированы торговым знаком «URAL Sound».

В материалы дела представлен лицензионный договор от 12.02.2016 № ЛД-02, которым предусмотрена уплата лицензионных платежей за право использования декларантом торгового знака «URAL Sound» (далее-Лицензионный договор). Следовательно, лицензионные платежи могут рассматриваться, как относящиеся к ввозимым товарам.

Согласно пункту 9 Рекомендации при определении того, является ли уплата лицензионных платежей условием продажи оцениваемых (ввозимых) товаров, основным критерием является отсутствие у покупателя (лицензиата) возможности приобрести оцениваемые (ввозимые) товары без уплаты лицензионных платежей.

Зависимость продажи оцениваемых (ввозимых) товаров от уплаты лицензионных платежей может иметь место и в случаях, когда внешнеэкономический договор (контракт), в соответствии с которым товары продаются для вывоза на таможенную территорию Союза, не содержит прямого указания об уплате лицензионных платежей, как условия продажи оцениваемых (ввозимых) товаров, особенно когда правообладатель и продавец являются разными лицами.

Вместе с тем рекомендациями предусмотрено, что во всех случаях решение о том, является ли уплата лицензионных платежей условием продажи оцениваемых (ввозимых) товаров, следует принимать с учетом анализа всех факторов и обстоятельств, сопутствующих продаже и ввозу этих товаров.

В качестве таких факторов могут учитываться следующие:

– наличие во внешнеэкономическом договоре (контракте), в соответствии с которым оцениваемые (ввозимые) товары продаются для вывоза на таможенную территорию Союза, или в иных документах, связанных с продажей таких товаров, положений, касающихся уплаты лицензионных платежей;

– наличие в лицензионном договоре положений, касающихся продажи оцениваемых (ввозимых) товаров;

– наличие во внешнеэкономическом договоре (контракте), в соответствии с которым оцениваемые (ввозимые) товары продаются для вывоза на таможенную территорию Союза, и (или) в лицензионном договоре положения о возможности расторжения внешнеэкономического договора (контракта) в случае неуплаты покупателем (лицензиатом) правообладателю лицензионных платежей;

– наличие в лицензионном договоре условия, запрещающего производителю (продавцу) изготавливать и (или) продавать покупателю товары, созданные с использованием объектов интеллектуальной собственности правообладателя, в случае неуплаты последнему соответствующего вознаграждения;

– наличие в лицензионном договоре условия, позволяющего правообладателю осуществлять контроль за производством товаров или их продажей производителем (продавцом) покупателю (продажей товаров для вывоза на таможенную территорию Союза), который выходил бы за рамки контроля качества.

Возможность использования товарного знака путем обозначения товарным знаком изготавливаемой и/или сбываемой продукции, включая размещение товарного знака на упаковке, сопроводительной документации и рекламных материалах, изготавливаемой на основании размещения заказов на производство и/или на собственном производстве предусмотрена подпунктом 2.2 статьи 2 Лицензионного договора от 12.02.2016 № ЛД-02 (далее – лицензионный договор).

Общество может использовать товарный знак «URAL sound» только при условии уплаты вознаграждения за право использования товарного знака, предусмотренного пунктом 4.1 Лицензионного договора от 12.02.2016 № ЛД-02.

Вместе с тем уплата лицензионных платежей в рамках лицензионного соглашения дает пользователю право осуществлять продажу/вводить в гражданский оборот ввезенные товары с нанесенными товарными знаками, что также подтверждает обязанность Общества осуществлять платежи за использование объектов интеллектуальной собственности в качестве условия продажи ввезенных товаров.

Условием продажи товара/введением в гражданский оборот на территории Российской Федерации является уплата пользователем правообладателю лицензионных платежей за использование объектов интеллектуальной собственности в размере, не включенном в цену товара.

Пунктом 5.1. лицензионного договора предусмотрено, что лицензиар проверяет соответствие качества распространяемого лицензиатом товара с товарным знаком.

Таким образом, в соответствии с данным лицензионным договором спорный товар по своим основным характеристикам должен соответствовать товарному знаку.

При этом на качественные характеристики товара влияет как способ изготовления товара, сырье из которого оно изготовлено, так и ряд других условий изготовления товара.

Согласованное в лицензионном договоре требование к качеству товара, указанное в лицензионном договоре, согласно которому качество распространяемого товара должно соответствовать товарному знаку, фактически устанавливает контроль за процессом производства товара.

Как верно указал суд первой инстанции, конкретный объект интеллектуальной собственности, за использование которого уплачиваются лицензионные платежи, ввозится на таможенную территорию на ввозимом товаре и является составной частью ввозимого товара, стоимость указанного объекта, как неотъемлемой составляющей товара, формирует более высокую коммерческую ценность товара для покупателя и продавца, соответственно

В рассматриваемом случае выводы, сформулированные таможней при принятии решения от 22.11.2019 в отношении лицензионных платежей за товарный знак «URAL» аналогичны тем, которые следуют из положений лицензионного договора при маркировке ввозимых товаров товарным знаком «URAL sound».

Доводы общества о том, что лицензионный договор на торговый знак, нанесенный на товары, не мог быть зарегистрирован ввиду отсутствия регистрации исключительных прав на такой знак, справедливо не приняты во внимание судом первой инстанции, поскольку противоречат представленным самим же декларантом лицензионному договору и свидетельству на товарный знак № 540665.

Пояснения об отсутствии лицензионных платежей за товарный знак с одновременным предоставлением лицензионных соглашений (содержащих положения об уплате роялти) являются взаимно противоречивыми.

Ссылка общества на то, что согласно лицензионным соглашениям плата за пользование товарного знака распространяется только на товар, произведенный на территории Российской Федерации и проданный впоследствии третьим лицам, правомерно отклонена судом первой инстанции, поскольку пунктом 2.2.1 статьи 2 лицензионного договора № ЛД-02 предусмотрено право на обозначение торговым знаком также и сбываемой продукции, следовательно, произведенной не в Российской Федерации. Указанное не устраняет невозможность декларанта ввозить товар, маркированный торговым знаком, без уплаты лицензионных платежей.

Довод общества о невозможности соотнести знак, нанесенный на товар, и знак, указанный в лицензионных соглашениях, противоречит акту таможенного досмотра от 17.09.2019 № 10106050/170919/001913, составленному в присутствии декларанта.

Довод общества о том, что указанный в лицензионном договоре от 12.02.2016 № ЛД-02 торговый знак «URAL sound» не соответствует товарному знаку, нанесенному на товар, верно отклонен судом первой инстанции, поскольку настоящие торговые знаки идентичны, что подтверждается фотоматериалами из акта таможенного досмотра и изображением торгового знака в лицензионном договоре.

Довод общества об ошибочном представлении таможенному органу инвойса PILE220817 от 22.08.2017 на сумму 131 264,32 долл. США, и Лицензионного договора, суд первой инстанции справедливо не принял во внимание, поскольку указанные документы запрашивались таможенным органом и содержали информацию необходимую для проведения таможенного контроля.

Ссылка общества на то, что акт таможенного досмотра составлен с нарушениями, правомерно отклонена судом первой инстанции в силу следующего.

Согласно материалам дела досмотр проводился в объеме 10 % с выборочным взвешиванием.

Из пункта 3.2.2. Приложения к письму ФТС России от 04.02.2016 № 01-11/04772 (далее – Приложение) следует, что таможенный досмотр может проводиться в объеме 10, 50 и 100 % от общего количества товаров, составляющих товарную партию.

Количество товара определяется должностным лицом, проводящим таможенный досмотр, в количестве штук либо других единицах измерения, в которых обычно измеряется товар, подвергаемый таможенному досмотру. Определение количества производится расчетным путем перед проведением таможенного досмотра на основе данных о количестве товаров, содержащихся в документах, имеющихся в распоряжении должностного лица, проводящего таможенный досмотр (в том числе дополнительно представленных). Исходя из установленного объема таможенного досмотра, количество товара определяется для каждого наименования товара, имеющего один товарный знак, марку, модель, расфасовку, упаковку и обладающего одинаковыми техническими и (или) коммерческими характеристиками.

Пунктом 3.2.4 Приложения предусмотрено, что взвешивание, вскрытие грузовых мест и пересчет количества предметов в грузовых местах производится только в отношении количества товара, определенного в соответствии с пунктом 3.2.2 Методических рекомендаций. Если поручением предусмотрено выборочное применение данных характеристик степени таможенного досмотра, то конкретные объекты досмотра и их количество в рамках уже определенного объема определяет должностное лицо, проводящее таможенный досмотр.

Действительно, таможенный орган в акте неверно отметил способ фактического взвешивания, однако при этом в графе «Иным способом» указал на метод выборочного взвешивания.

С учетом изложенного, принимая во внимание, что описание и выводы содержатся именно в графе «Иным способом», суд первой инстанции справедливо признал, что довод общества о невозможности установить примененный способ определения веса товара несостоятелен.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что формальная ошибка таможенного органа имеет технический характер, не влияет на полученный результат и сделанные выводы, не может быть признана существенным нарушением.

Таким образом, вопреки доводам заявителя, таможенный досмотр произведен в соответствии с методическими рекомендациями и не содержит грубейших нарушений вопреки мнению общества.

Доводы о том, что в решении от 22.11.2019 не приведено никаких обоснований применения метода, указанного в статье 45 ТК ЕАЭС, а также применимый таможней метод ничем не подтвержден, правомерно отклонены судом первой инстанции, как несостоятельные.

Из материалов дела усматривается, что в ходе проведения проверки таможенных, иных документов и (или) сведений не устранены сомнения таможенного органа в достоверности заявленных сведений о таможенной стоимости товаров, а также основания для проведения проверки таможенных, иных документов и (или) сведений с учетом выявленных признаков недостоверного определения таможенной стоимости.

В соответствии с пунктом 1 статьи 39 ТК ЕАЭС таможенной стоимостью ввозимых товаров является стоимость сделки с ними, то есть цена, фактически уплаченная или подлежащая уплате за эти товары при их продаже для вывоза на таможенную территорию Союза и дополненная в соответствии со статьей 40 настоящего Кодекса.

Вместе с тем в пункте 3 статьи 40 ТК ЕАЭС установлено, что дополнительные начисления к цене, фактически уплаченной или подлежащей уплате за ввозимые товары, производятся на основании достоверной, количественно определяемой и документально подтвержденной информации. При отсутствии такой информации метод 1 не применяется.

Из пункта 9 статьи 38 ТК ЕАЭС следует, что определение таможенной стоимости товаров не должно быть основано на использовании произвольной или фиктивной таможенной стоимости товаров.

Согласно пункту 10 статьи 38 ТК ЕАЭС таможенная стоимость товаров и сведения, относящиеся к ее определению, должны основываться на достоверной, количественно определяемой и документально подтвержденной информации.

Вышеприведенные разъяснения Пленума № 49 определено, что декларанту должны быть предоставлены установленные законодательством (статья 325 ТК ЕАЭС) возможности представить дополнительные документы, сведения и пояснения, касающиеся заявленных сведений о таможенной стоимости товаров.

В свою очередь, если декларант не воспользовался таким правом, таможенный орган вправе определить таможенную стоимость тем методом, для применения которого у таможенного органа имеются необходимые документы и сведения.

Довод о необоснованном и произвольном истребовании документов и сведений таможенным органом, правомерно отклонен судом первой инстанции, поскольку должностными лицами таможенного органа дополнительные документы и сведения запрошены в соответствии с нормами статьи 325 ТК ЕАЭС и пункта 8 Положения об особенностях проведения таможенного контроля стоимости товаров, ввозимых на таможенную территорию Евразийского экономического союза, утвержденного Решением коллегии Евразийской экономической комиссии от 27.03.2018 № 42.

Поскольку декларантом не соблюдены условия документального подтверждения, количественной определенности и достоверности информации о заявленной таможенной стоимости товара, сведения заявленные декларантом не могут быть учтены при определении таможенной стоимости товаров, так как информация о стоимости сделки будет неполной, в связи с чем метод определения таможенной стоимости в соответствии со статьей 39 ТК ЕАЭС не может быть использован.

Как верно указал суд первой инстанции, во исполнение требований таможенного законодательства о последовательном применении методов определения таможенной стоимости товаров обоснованием невозможности использования методов, отличных от метода по стоимости сделки с ввозимыми товарами, являлось следующее.

Метод определения таможенной стоимости в соответствии со статьей 41 ТК ЕАЭС предполагает использование в качестве исходной базы стоимости сделки с товарами, одинаковыми во всех отношениях с рассматриваемыми, в том числе по физическим характеристикам, по качеству и репутации на рынке, по стране происхождения и производителю. Незначительные расхождения во внешнем виде не являются основанием для непризнания товаров идентичными, если в остальном эти товары соответствуют вышеуказанным требованиям. При этом идентичные товары должны быть проданы для вывоза на таможенную территорию Евразийского экономического союза (далее – Союз) и ввезены на единую таможенную территорию таможенного союза в тот же или в соответствующий ему период времени, что и оцениваемые (ввозимые) товары, но не ранее чем за 90 календарных дней до ввоза оцениваемых (ввозимых) товаров. Для выявления информации о ввозе товаров, удовлетворяющих перечисленным требованиям, проведен анализ сведений с использованием информационной базы «Мониторинг-Анализ». В результате таможенным органом не выявлены поставки товаров, удовлетворяющие условиям идентичности в понятиях статьи 37 ТК ЕАЭС.

Следовательно, метод определения таможенной стоимости ввозимых товаров по стоимости сделки с идентичными товарами не применим, в связи с отсутствием сведений о ввозе товаров в максимально возможной степени отвечающих принципам идентичности, ввезенных на таможенную территорию Союза в период не позднее, чем 90 дней с даты ввоза оцениваемых товаров.

Метод определения таможенной стоимости в соответствии со статьей 42 ТК ЕАЭС предполагает использование в качестве исходной базы стоимости сделки с товарами, не являющимися идентичными во всех отношениях, но имеющие сходные характеристики и состоящие из схожих компонентов, произведенных из тех же материалов, что позволяет им выполнять те же функции, что и оцениваемые (ввозимые) товары, и быть с ними коммерчески взаимозаменяемыми.

При определении, являются ли товары однородными, учитываются такие характеристики, как качество, репутация, наличие товарного знака, страна происхождения.

При этом однородные товары должны быть проданы для вывоза на таможенную территорию Союза и ввезены на таможенную территорию Союза в тот же или в соответствующий ему период времени, что и оцениваемые (ввозимые) товары, но не ранее чем за 90 календарных дней до ввоза оцениваемых (ввозимых) товаров.

Из материалов дела усматривается, что для выявления информации о ввозе товаров, удовлетворяющих перечисленным требованиям, таможенным органом проведен анализ сведений с использованием информационной базы «Мониторинг-Анализ». В результате выявлены поставки товаров, удовлетворяющие условиям однородности в понятиях статьи 42 ТК ЕАЭС.

Однако, в связи с отсутствием сведений, документально подтверждающих обоснованность и точность корректировки, учитывая различия в коммерческом уровне продажи и в количестве товаров, использовать данный метод определения таможенной стоимости не представляется возможным.

Между тем метод определения таможенной стоимости ввозимых товаров в соответствии со статьей 43 ТК ЕАЭС (метод вычитания) не применялся таможней в связи отсутствием документально подтвержденных сведений о вычетах из цены продажи, по которой на таможенной территории ЕАЭС по имеющейся в распоряжении таможенного органа информации, в том числе доступной в сети Интернет и других источниках, реализуются идентичные (однородные) товары, товары того же класса и/или вида.

Метод определения таможенной стоимости ввозимых товаров в соответствии со статьей 44 ТК ЕАЭС (метод сложения) не применялся в связи с отсутствием документально подтвержденных и количественно определенных сведений для исчисления цены сделки расчетным способом путем сложения расходов по изготовлению или приобретению материалов, расходов на производство, коммерческих и управленческих расходов, величины прибыли в стране экспорта эквивалентной той величине, которая обычно учитывается при продажах товаров того же класса и/или вида для вывоза на единую таможенную территорию ЕАЭС, а также расходов на иные операции, связанные с производством и транспортировкой оцениваемых товаров.

С учетом установленных по делу обстоятельств суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что таможенная стоимость товара определена таможенным органом в соответствии со статьей 45 ТК ЕАЭС на основе стоимости сделки с однородными товарами с учетом гибкости, допускаемой пунктом 2 статьи 45 ТК ЕАЭС.

Подпунктом 2 пункта 10 Инструкции о действиях должностных лиц таможенных органов по проведению проверки правильности определения, декларирования таможенной стоимости товаров, ввозимых (ввезенных) на таможенную территорию Евразийского экономического союза, при контроле, проведении дополнительной проверки и корректировке таможенной стоимости, утвержденной приказом ФТС России от 13.10.2017 № 1627, определено, что таможенный орган обеспечивает выбор источника информации для сравнения таким образом, чтобы описание выбранного для сравнения товара, его коммерческие, качественные и технические характеристики, условия поставки в наибольшей степени соответствовали описанию, характеристикам, условиям поставки оцениваемых товаров, а также условиям сделки с оцениваемыми товарами; при этом таможенный орган выбирает тот источник ценовой информации, который в наибольшей степени отвечает следующим требованиям:

– наличие точного описания товара: коммерческое наименование товара, описание на ассортиментном уровне, сведения о фирме-изготовителе, материал, технические параметры и прочие характеристики, которые влияют на стоимость данного вида товара;

– обеспечение максимального возможного подобия сравниваемых товаров, означающее, что при выборе источника информации таможенный орган подбирает для сравнения идентичные товары, затем однородные товары, а при их отсутствии – товары того же класса или вида.

Как следует из материалов дела, таможенным органом с целью подбора наиболее подходящего источника ценовой информации для корректировки таможенной стоимости используется ИАС «Мониторинг-Анализ». Данная система позволяет оценить декларирование идентичных, однородных товаров другими участниками внешнеэкономической деятельности в иных таможенных органах в сопоставимый период времени (90 дней).

Источник информации для определения таможенной стоимости для товаров №№ 1, 2: ДТ № 10206102/050819/0003622 от 05.08.2019 (товар № 10), контракт от 01.04.2015 № 0104/15, инвойс от 02.08.2019 № 49, таможенная стоимость 2004568.88 руб./ шт. ДЕИ 1200 шт. Информационная база таможни «Мониторинг Анализ». Таможенная стоимость товаров, вновь определенная таможенным органом, руб. = (таможенная стоимость идентичного товара, взятого за основу для расчета, руб.) / (вес нетто идентичного товара, взятого за основу для расчета, кг) Х (вес нетто товара (кг), заявленного в ДТ № 10106050/090919/0032748).

Источник информации для определения таможенной стоимости для товаров №№ 7, 8: ДТ № 10206080/090819/0008192 от 09.08.2019 (товар № 1), контракт от 17.02.2014 № SV-170214-REG, инвойс 11819 № 09.08.2019, таможенная стоимость 393100,03 руб./шт. ДЕИ 504 шт. Информационная база таможни «Мониторинг Анализ». Таможенная стоимость товаров, вновь определенная таможенным органом, руб. = (таможенная стоимость идентичного товара, взятого за основу для расчета, руб.) / (вес нетто идентичного товара, взятого за основу для расчета, кг) Х (вес нетто товара (кг), заявленного в ДТ № 10106050/090919/0032748).

Суд первой инстанции правомерно отклонил довод общества о том, что таможенный орган не представил сведения из электронной базы данных ИАС «Мониторинг-Анализ» о более высокой стоимости однородных и идентичных товарах, а также об отсутствии ценовой информации для использования иных методов и источников определения таможенной стоимости, в силу следующего.

Согласно статье 356 ТК ЕАЭС любая информация, полученная таможенными органами в соответствии с настоящим Кодексом, иными международными договорами и актами в сфере таможенного регулирования, международными договорами государств-членов с третьей стороной и (или) законодательством государств-членов, используется таможенными органами исключительно для выполнения возложенных на них задач и функций.

Таможенный орган не вправе разглашать, использовать в личных целях либо передавать иным лицам, в том числе государственным органам государств-членов, информацию, составляющую государственную, коммерческую, налоговую, банковскую и иную охраняемую законодательством государств-членов тайну (секреты), а также другую конфиденциальную информацию, за исключением случаев, установленных настоящим Кодексом, международными договорами государств-членов с третьей стороной и (или) устанавливаемых законодательством государств-членов.

При этом, как справедливо заключил суд первой инстанции, отличие стоимости ввозимых товаров с ценами на идентичные и однородные товары не являлось единственным основанием для проведения таможенного контроля и впоследствии для корректировки таможенной стоимости.

Довод общества о незаконном применении таможенным органом контракта от 01.04.2015 № 0104/15, инвойса от 02.08.2019 № 49 и контракта от 17.02.2014 № SV-170214-REG, инвойса 11819 № 09.08.2019 в качестве источников информации для определения таможенной стоимости в связи с различием даты спорных и примененных для корректировки документов, верно отклонен судом первой инстанции на основании следующего.

Пунктом 9 «Правил применения методов определения таможенной стоимости товаров по стоимости сделки с идентичными товарами (метод 2) и по стоимости сделки с однородными товарами (метод 3)», утвержденных Решением Коллегии Евразийской экономической комиссии от 30.10.2012 № 202 «О применении методов определения таможенной стоимости товаров по стоимости сделки с идентичными товарами (метод 2) и по стоимости сделки с однородными товарами (метод 3)», предусмотрено, что при определении таможенной стоимости оцениваемых (ввозимых) товаров по методу 2 или методу 3 за основу должна приниматься стоимость сделки с идентичными или однородными товарами, проданными для вывоза на таможенную территорию Таможенного союза и ввезенными на таможенную территорию Таможенного союза в тот же или в соответствующий ему период времени, что и оцениваемые (ввозимые) товары, но не ранее чем за 90 календарных дней до ввоза оцениваемых (ввозимых) товаров.

Таким образом, Соглашение не устанавливает конкретный период времени, когда идентичные или однородные товары должны быть проданы и ввезены на таможенную территорию Таможенного союза, а определяет его как «тот же или соответствующий ему период времени».

В качестве «того же или соответствующего ему периода времени» в целях применения метода 2 и метода 3 рассматривается период времени, не превышающий 90 календарных дней до ввоза оцениваемых (ввозимых) товаров на таможенную территорию Таможенного союза. Для определения такого периода времени датой ввоза оцениваемых (ввозимых) товаров следует считать дату прибытия этих товаров на таможенную территорию Таможенного союза. Так товары, задекларированные в ДТ № 10206102/050819/0003622 и ДТ № 10206080/090819/0008192, ввезены на таможенную территорию Союза в соответствующий период, что и спорный товар.

Вместе с тем, как правильно указал суд первой инстанции, Правилами применения резервного метода (метод 6) при определении таможенной стоимости товаров, утвержденными Решением Коллегии Евразийской экономической комиссии от 06.08.2019 № 138 «О применении резервного метода (метод 6) при определении таможенной стоимости товаров», предусмотрено, что таможенная стоимость товаров по резервному методу (метод 6) определяется на основе сведений, имеющихся на таможенной территории Союза, путем использования разумных способов, совместимых с принципами и положениями главы 5 Кодекса, и при ее определении допускается разумная гибкость при применении методов определения таможенной стоимости товаров, установленных статьями 39, 41 – 44 Кодекса. Положения пункта 5 настоящих Правил не являются исчерпывающими примерами гибкого применения методов определения таможенной стоимости товаров, установленных статьями 39, 41 – 44 Кодекса. При определении таможенной стоимости ввозимых товаров по резервному методу (метод 6) могут использоваться другие разумные способы при условии, что они не противоречат положениям пункта 5 статьи 45 Кодекса.

Кроме того, пунктом 15 статьи 38 ТК ЕАЭС предусмотрено, что в случае невозможности определения таможенной стоимости ввозимых товаров по стоимости сделки с ними таможенная стоимость товаров определяется в соответствии со статьями 41 и 42 настоящего Кодекса, применяемыми последовательно. При этом могут быть проведены консультации между таможенным органом и декларантом в целях обоснованного выбора стоимостной основы для определения таможенной стоимости ввозимых товаров, соответствующей статьям 41 и 42 настоящего Кодекса. В процессе консультаций таможенный орган и декларант могут обмениваться имеющейся у них информацией при условии соблюдения законодательства государств-членов о коммерческой тайне.

Таким образом, как справедливо заключил суд первой инстанции, декларант не воспользовался своим правом предоставить иные известные ему источники и информацию для определения таможенной стоимости товара.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что таможенным органом соблюдены положения законодательства Евразийского экономического союза о применении резервного метода определения таможенной стоимости товара.

В рассматриваемом случае основанием для принятия таможенным органом решения от 22.11.2019 № 10106000/221119/0001301 о внесении изменений и (или) дополнений в сведения, заявленные в ДТ № 10106050/090919/003274 послужило несоблюдение предусмотренных таможенным законодательством требований и условий применения методов определения таможенной стоимости товаров, а также условий о документальном подтверждении, количественной определенности и достоверности информации.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, суд первой инстанции обоснованно заключи, что таможенным органом правомерно вынесено решение о внесении изменений (дополнений) в сведения, заявленные в декларации на товары от 21.01.2020 о внесении изменений (дополнений) в сведения, указанные в декларации на товары № 10106050/131119/0041989.

Доводы заявителя жалобы о том, что в ходе таможенного контроля общество представило в полном объеме сведения, обосновывающие стоимость товара, а также пояснения, необходимые для применения 1-го метода определения таможенной стоимости товаров, перемещаемых через таможенную границу Евразийского экономического союза (метода по стоимости сделки с ввозимыми товарами), предусмотренного статьей 39 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, отклоняются судом апелляционной инстанции, как противоречащие материалам дела.

Принимая во внимание, что заявителем не представило суду доказательств, с бесспорностью свидетельствующих о нарушении таможенным органом норм действующего законодательства, а также прав и законных интересов общества, суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении требований заявителя.

Заявленные в апелляционной жалобе общества доводы не влияют на законность и обоснованность обжалуемого решения, поскольку являлись обоснованием позиции по делу, не опровергают выводов суда, а направлены на переоценку фактических обстоятельств и доказательств, исследованных судом и получивших надлежащую правовую оценку.

Иное толкование заявителем апелляционной жалобы положений действующего законодательства не свидетельствует о неправильном применении судом норм права.

При рассмотрении дела судом установлена, исследована и оценена вся совокупность обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения спора, имеющимся по делу доказательствам дана надлежащая правовая оценка, в связи с чем суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения оспариваемого судебного акта.

Оснований для отмены решения суда первой инстанции, предусмотренных частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом апелляционной инстанции не установлено.

Согласно подпунктам 3, 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, пункту 34 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2014 № 46 «О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах» при обжаловании судебных актов в апелляционном порядке по делам о признании ненормативного правового акта недействительным и о признании решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления незаконными государственная пошлина для юридических лиц составляет 1500 рублей.

Поскольку при подаче апелляционной жалобы по платежному поручению от 21.10.2020 № 152 общество с ограниченной ответственностью «АвтоАудиоЦентр» уплатило государственную пошлину в размере 3 000 рублей, то на основании статьи 104 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 и подпункта 1 пункта 1 статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации излишне уплаченная государственная пошлина в размере 1500 рублей подлежит возврату заявителю апелляционной жалобы.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Калужской области от 09.10.2020 по делу № А23-1290/2020 оставить без изменения, а апелляционную жалобуобщества с ограниченной ответственностью «АвтоАудиоЦентр» – без удовлетворения.

Возвратить обществу с ограниченной ответственностью «АвтоАудиоЦентр» (105120, г. Москва, переулок Костомаровский, д. 3, строение 3, офис 317, ОГРН1037709042470, ИНН7709422559) из федерального бюджета 1500 рублей государственной пошлины, излишне уплаченной за подачу апелляционной жалобы по платежному поручению от 21.10.2020 № 152.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с пунктом 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через суд первой инстанции.

Председательствующий судья

Судьи

В.Н. Стаханова

Н.В. Еремичева

Е.Н. Тимашкова