Гражданский кодекс часть 1

Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Тимашковой Е.Н., судей Мордасова Е.В. и Стахановой В.Н.,при ведении протокола судебного заседания секретарем Овчинниковой И.В., при участии представителей заявителя – межрегионального территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Калужской, Брянской и Смоленской областях (г. Калуга, ОГРН <***>, ИНН <***>) – ФИО1 (доверенность от 01.10.2018 № 5833-40/ГМ) и ФИО2 (доверенность от 04.12.2018 № 7093-40/ГМ) и заинтересованного лица – управления по охране объектов культурного наследия Калужской области (г. Калуга, ОГРН <***>, ИНН <***>) – ФИО3 (доверенность от 17.10.2018), в отсутствие представителей третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, – Министерства культуры Российской Федерации (г. Москва, ОГРН <***>, ИНН <***>) в лице Департамента управления имуществом и инвестиционной политики и Федерального государственного унитарного предприятия «Дирекция по инвестиционной деятельности» (г. Санкт-Петербург, ОГРН <***>, ИНН <***>), извещенных о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу межрегионального территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Калужской, Брянской и Смоленской областях на решение Арбитражного суда Калужской области от 08.04.2019 по делу № А23-9297/2018 (судья Харчиков Д.В.),

УСТАНОВИЛ:

межрегиональное территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Калужской, Брянской и Смоленской областях (далее – агентство) обратилось в Арбитражный суд Калужской области с заявлением к управлению по охране объектов культурного наследия Калужской области (далее – управление) о признании недействительным предписания от 03.12.2018 № 65-2018 об устранении нарушений, выявленных в результате мероприятий по контролю за состоянием объектов культурного наследия.

Определением суда первой инстанции от 23.01.2019 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Министерство культуры Российской Федерации в лице департамента управления имуществом и инвестиционной политики (далее – министерство) и Федеральное государственное унитарное предприятие «Дирекция по инвестиционной деятельности» (далее – предприятие).

Решением Арбитражного суда Калужской области от 08.04.2019 в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, агентство обратилось в апелляционный суд с жалобой, в которой просит отменить решение и принять по делу новый судебный акт. В обоснование своих доводов указывает на то, что управление пришло к выводу о необходимости проведения консервации объекта без привлечения специалистов и без проведения инструментальных и экспертных работ. Считает, что при вынесении спорного предписания управление не учло его возражения, согласно которым у агентства отсутствует финансирование на проведение консервационных работ. Отмечает, что на момент составления предписания у него отсутствовало охранное обязательство на объект культурного наследия. Полагает, что спорное предписание является неисполнимым, а при его вынесении управлением неверно определено лицо, на которое возлагается обязанность по проведению работ, указанных в нем.

От управления и министерства в суд апелляционной инстанции поступили отзывы на апелляционную жалобу, в которых они, считая принятое решение законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы и изложенные в отзыве возражения, суд апелляционной инстанции считает, что решение суда не подлежит отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что указом Президента Российской Федерации от 20.02.1995 № 176 объект – «Усадьба Воронцовой-Дашковой XIX в.» – отнесен к объектам культурного наследия федерального значения.

Право собственности Российской Федерации на объект зарегистрировано 03.09.2007.

На основании приказа министерства от 30.11.2016 № 60346-р объект 01.12.2016 включен в единый государственный реестр объектов культурного значения (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации за № 401620648580006, учетный № 40-102585, вид объекта – ансамбль, тип – памятник градостроительства и архитектуры, адрес – <...>, <...>).

Между агентством (поклажедатель) и предприятием (хранитель) 31.08.2017 заключен договор хранения, согласно пункту 1.1 которого хранитель обязуется осуществлять юридические и фактические действия, связанные с обеспечением сохранности, технического обслуживания и содержания переданного поклажедателем имущества, составляющего казну Российской Федерации, согласно приложению № 1 на период до наступления событий, указанных в пункте 5.1 договора.

Из пункта 1.2 договора усматривается, что он является безвозмездной сделкой, все расходы и издержки, связанные с его исполнением, несет хранитель, то есть поклажедатель не возмещает хранителю понесенные издержки, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 5.2 договора, и не обеспечивает хранителя средствами, необходимыми для исполнения хранения.

В пункте 5.1 договора указано, что он вступает в силу с даты подписания и действует в отношении каждого объекта имущества до перехода права собственности в отношении каждого объекта имущества к приобретателю в порядке приватизации, но не позднее 31.12.2017.

В приложениях к договору № 2 – 5 указан ансамбль, составляющий объект, а именно: разрушенное здание театра, разрушенное здание флигеля 1, ворота, разрушенное здание флигеля 2.

Аналогичный договор подписан теми же сторонами на срок до 31.12.2018.

Управлением и ГАУК КО «Центр наследия» с одной стороны и агентством, как представителем собственника объекта, с другой подписаны акты технического состояния объекта культурного наследия (памятника истории и культуры) федерального значения и определение плана работ по памятнику и благоустройству его территории от 09.10.2017 № 368, 369, 370, 371.

В данных актах агентство обязуется составить научно-исследовательскую и проектную документацию на проведение реставрационных работ по объекту (2017 – 2019 годы), провести инженерное обследование кровли (2017 – 2019 годы), предотвратить доступ к зданиям и вокруг них (ограждение здания по периметру, закрытие проемов щитами) (2017 год) и провести ремонтно-реставрационные работы по конкретным частям зданий (2017 – 2020 годы).

Акты подписаны агентством (в лице заместителя руководителя ФИО4) с проставлением печати и без замечаний.

Приказом управления от 02.11.2017 № 112 в отношении объекта утверждены паспорт объекта культурного наследия и охранное обязательство собственника или иного законного владельца объекта культурного наследия.

Начальником управления 06.11.2018 подписано задание на проведение мероприятий по контролю за состоянием объектов культурного наследия и систематическому наблюдению в отношении объектов культурного наследия № 65-2018, которым сотрудникам управления поручено в период с 06.11.2018 по 03.12.2018 провести мероприятия по контролю за состоянием объекта.

По результатам указанных мероприятий составлен акт от 03.12.2018 № 65-2018, согласно которому общее состояние построек объекта – неудовлетворительное, необходимо исключить свободный доступ к зданию и внутрь его посторонних лиц, требуется проведение ремонтно-реставрационных работ.

В отношении агентства выявлены нарушения обязательных требований: пункта 1 статьи 47.2 и подпунктов 1, 7 и 8 пункта 1 статьи 47.3 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» (далее – Закон № 73-ФЗ).

К акту приложены материалы фотофиксации.

На основании указанного акта управлением выдано предписание от 03.12.2018 № 65-2018, которым на агентство возложена обязанность в срок до 01.09.2019 выполнить консервационные работы в отношении объекта (каменные ворота, южный флигель, северный флигель и здание театра) с соблюдением требований статьи 45 Закона № 73-ФЗ. Также указано представить в управление копии документов, подтверждающих исполнение предписания.

Не согласившись с выданным предписанием, агентство обратилось в арбитражный суд с заявлением.

Рассматривая спор по существу и отказывая в удовлетворении требования, суд первой инстанции обоснованно руководствовался следующим.

На основании части 1 статьи 198 АПК РФ граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 4 статьи 200 АПК РФ при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Таким образом, для признания ненормативного акта недействительным, решения и действия (бездействия) незаконными необходимо наличие одновременно двух условий: несоответствие их закону или иному нормативному правовому акту и нарушение прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности.

Обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие) (часть 5 статьи 200 АПК РФ).

Из статьи 9.1 Закона № 73-ФЗ и пункта 3.1 Положения об управлении по охране объектов культурного наследия Калужской области (утверждено постановлением Правительства Калужской области от 26.08.2015 № 481) следуют полномочия, которые реализованы им в порядке, предусмотренном пунктами 4 и 10 Положением о федеральном государственном надзоре за состоянием, содержанием, сохранением, использованием, популяризацией и государственной охраной объектов культурного наследия (утверждено постановлением Правительства Российской Федерации от 23.07.2015 № 740) (далее – положение № 740).

В соответствии с частью 1 статьи 11 Закона № 73-ФЗ под государственным надзором в области охраны объектов культурного наследия понимается деятельность уполномоченных органов исполнительной власти, направленная на предупреждение, выявление и пресечение нарушений обязательных требований посредством организации и проведения как проверок конкретных лиц, так и мероприятий по контролю за состоянием объектов культурного наследия, принятия предусмотренных законодательством Российской Федерации мер по пресечению и (или) устранению последствий выявленных нарушений.

Согласно частью 4 названной статьи к отношениям, связанным с осуществлением государственного надзора в области охраны объектов культурного наследия в части организации и проведения проверок юридических лиц, индивидуальных предпринимателей, применяются положения Федерального закона от 26.12.2008 № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» (далее – Закон № 294-ФЗ).

Мероприятия по контролю за состоянием объектов культурного наследия и систематическое наблюдение в отношении объектов культурного наследия, в частности федерального значения, проводятся должностными лицами органов охраны объектов культурного наследия на основании заданий органа охраны объектов культурного наследия (частью 7 рассматриваемой статьи).

Как верно отметил суд первой инстанции, из буквального толкования вышеприведенных положений Закона № 73-ФЗ следует, что государственный надзор в области охраны объектов культурного наследия осуществляется не только в форме проверок юридических лиц, при проведении которых необходимо соблюдение положений Закона № 294-ФЗ. Другими формами государственного надзора в области охраны объектов культурного наследия являются и мероприятия по контролю за состоянием объектов культурного наследия, и принятие мер по пресечению и (или) устранению последствий выявленных нарушений, и деятельность по систематическому наблюдению.

Из материалов дела усматривается, что в рассматриваемом случае управлением осуществлены мероприятия по контролю за состоянием объектов культурного наследия.

В свою очередь, принятие мер по пресечению и (или) устранению последствий выявленных нарушений является самостоятельной формой осуществления надзорных мероприятий.

При этом Закон № 73-ФЗ не содержит указаний на то, что в отношении юридических лиц и индивидуальных предпринимателей надзорные мероприятия могут и должны проводиться только в форме проверок в порядке, установленном Законом № 294-ФЗ.

Вместе с тем оценка конституционности неприменения положений Закона № 294-ФЗ к мероприятиям по контролю за состоянием объектов культурного наследия Конституционным Судом Российской Федерации дана в определении от 26.10.2017 № 2499-О.

Суд первой инстанции правильно отметил, что оспариваемое предписание вынесено управлением не по итогам проверки деятельности агентства в смысле и порядке, предусмотренном Законом № 294-ФЗ, а явилось результатом принятия мер по пресечению и устранению последствий выявленных нарушений (на основе имеющейся в распоряжении управления информации) как самостоятельной формы надзорных мероприятий, предусмотренной пунктом 1 статьи 11 Закона № 73-ФЗ.

Действующим законодательством не предусмотрены ограничения относительно возможности вынесения предписаний по результатам надзорных мероприятий, проведенных не в форме проверок юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.

Управлением мероприятия проведены с соблюдением пунктов 1.6.2, 3.2.2.3, 3.2.2.4.6 и 3.2.2.5.5 административного регламента осуществления регионального государственного надзора за состоянием, содержанием, сохранением, использованием, популяризацией и государственной охраной объектов культурного наследия регионального значения, объектов культурного наследия местного (муниципального) значения, выявленных объектов культурного наследия Калужской области (утвержден Приказом управления от 31.07.2017 № 66).

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правильно отклонил доводы агентства о нарушении порядка проведения проверки и выдачи предписания.

Причем из материалов дела следует, что суд в определении от 21.03.2019 предлагал агентству обосновать свои доводы ссылками на конкретные нормы права и фактические обстоятельства, в том числе в части нарушения Закона № 294-ФЗ, однако им никакие обоснования суду не представлены.

В силу подпункта 1 пункта 17 раздела 3 охранного обязательства в отношении объекта, утвержденного приказом управления от 02.11.2017 № 112, лица, указанные в пункте 11 статьи 47.6 Закона № 73-ФЗ, обязаны, в частности, осуществлять расходы на содержание объекта культурного наследия и поддержание его в надлежащем техническом, санитарном и противопожарном состоянии.

Вместе с тем пунктом 11 статьи 47.6 Закона № 73-ФЗ предусмотрено, что если иное не установлено настоящим пунктом, охранное обязательство подлежит выполнению физическим или юридическим лицом, которому объект культурного наследия, включенный в реестр, принадлежит на праве собственности, в том числе в случае, если указанный объект находится во владении или в пользовании третьего лица (третьих лиц) на основании гражданско-правового договора.

Согласно пункту 4 раздела II Положения об агентстве, утвержденного приказом Росимущества от 19.12.2016 № 471, агентство осуществляет полномочия собственника в отношении федерального имущества, расположенного на территории субъектов Российской Федерации, в которых оно осуществляет свою деятельность, в том числе составляющего государственную казну Российской Федерации.

Ввиду того, что объект находится в собственности Российской Федерации и расположен на территории Калужской области, суд первой инстанции правильно указал, что агентство осуществляет в отношении него полномочия собственника, а, следовательно, именно агентство несет обязанность по выполнению охранного обязательства в отношении объекта.

Материалы дела не содержат надлежащих доказательств, свидетельствующих об ином.

Отклоняя ссылку агентства на абзац 4 пункта 11 статьи 47.6 Закона № 73-ФЗ, согласно которой в случае, если объект, включенный в реестр, находится соответственно в федеральной собственности, государственной собственности субъекта Российской Федерации, муниципальной собственности и он передан в безвозмездное пользование юридическому лицу, то охранное обязательство подлежит выполнению таким лицом, суд первой инстанции справедливо отметил, что из представленных в материалы дела договоров хранения не усматривается оснований для отождествления их с договорами безвозмездного пользования.

Более того, пунктом 1.3 данных договоров хранитель не вправе пользоваться переданным на хранение имуществом, хотя также предусмотрено исключение – случаи, когда пользование хранимой вещью хранителем необходимо для обеспечения ее сохранности и не противоречит настоящему договору.

Таким образом, наличие договоров хранения, заключенных с предприятием,
не лишает агентство права требования от предприятия исполнения его договорных обязанностей, однако не отменяет законной обязанности агентства перед управлением по исполнению охранного обязательства.

Помимо этого судом первой инстанции справедливо отмечено, что до момента начала действия какого-либо из многочисленных исключений, перечисленных в пункте 11 статьи 47.6 Закона № 73-ФЗ, агентство считается и является ответственным за состояние объекта независимо от существования (создания и деятельности) каких-либо специализированных предприятий.

В силу пункта 2 статьи 47.2 Закона № 73-ФЗ состав (перечень) видов работ по сохранению объекта культурного наследия, сроки (периодичность) проведения таких работ определяются соответствующим органом охраны объектов культурного наследия (в рассматриваемом случае – управлением) с учетом мнения собственника или иного законного владельца объекта культурного наследия на основании составленного соответствующим органом охраны объектов культурного наследия (управлением) акта технического состояния объекта культурного наследия с учетом вида данного объекта культурного наследия, его индивидуальных особенностей, физического состояния, функционального назначения и намечаемого использования объекта культурного наследия.

Из материалов дела усматривается, что акты технического состояния объекта составлены с участием агентства и подписаны им без замечаний.

Суд первой инстанции справедливо указал, что довод агентства о невозможности исполнения охранного обязательства до момента его вручения не лишен оснований, однако не имеет правового значения для рассмотрения настоящего спора с учетом его предмета.

Судом установлено, что согласно вступившему в законную силу постановлению Жуковского районного суда Калужской области от 05.02.2019 по делу № 5-1-14/2019, вынесенного с участием тех же сторон, представитель агентства сообщил суду, что охранное обязательство вручено агентству 03.12.2018.

Причем, как верно указал суд, иные данные отсутствуют также в материалах настоящего дела, а вышеуказанное обстоятельство никем из сторон не оспорено.

Однако факт получения агентством охранного обязательства лишь 03.12.2018 не препятствует исполнению им оспариваемого предписания, выданного на будущее время (срок исполнения – до 01.09.2019).

Также суд первой инстанции обоснованно указал, что вопреки доводам агентства требование предписания о выполнении в установленный срок консервационных работ в отношении объекта с соблюдением требований статьи 45 Закона № 73-ФЗ не создает правовой неопределенности относительно характера действий, которые должно совершить агентство для устранения выявленных нарушений и исполнимо в установленные в нем сроки.

Вместе с тем выполнение требований оспариваемого предписания, вытекающих из общего бремени содержания собственником своего имущества, в их правовом единстве с нормами статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и статей 40 и 48 Закона № 73-ФЗ по своей правовой природе является не чем иным, как публичной обязанностью агентства, предусмотренной пунктом 3 статьи 44 Конституции Российской Федерации, ограничивающей в конституционно значимых целях свободу собственника в вопросах распоряжения своим имуществом.

Таким образом, законное, обоснованное и конкретное предписание с разумным сроком исполнения не может быть признано нарушающим права и законные интересы агентства, в связи с чем суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленного требования.

Довод апелляционной жалобы о том, что управление пришло к выводу о необходимости проведения консервации объекта без привлечения специалистов и без проведения инструментальных и экспертных работ, является несостоятельным в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 40 Закона № 73-ФЗ сохранение объекта культурного наследия – меры, направленные на обеспечение физической сохранности и сохранение историко-культурной ценности объекта культурного наследия, предусматривающие консервацию, ремонт, реставрацию, приспособление объекта культурного наследия для современного использования и включающие в себя научно-исследовательские, изыскательские, проектные и производственные работы, научное руководство проведением работ по сохранению объекта культурного наследия, технический и авторский надзор за проведением этих работ.

При этом из статьи 41 указанного закона следует, что консервация объекта культурного наследия – научно-исследовательские, изыскательские, проектные и производственные работы, в том числе комплекс противоаварийных работ по защите объекта культурного наследия, которому угрожает быстрое разрушение, проводимые в целях предотвращения ухудшения состояния объекта культурного наследия без изменения дошедшего до настоящего времени облика указанного объекта культурного наследия и без изменения предмета охраны объекта культурного наследия.

Из этого следует, что консервация – это комплекс мероприятий, предохраняющих объект культурного наследия от дальнейшего разрушения и обеспечивающих укрепление и защиту конструктивных частей и декоративных элементов без изменения исторически сложившегося облика объекта.

Заявляя свой довод, агентство не сослалось на нормы права, в которых закреплено обязательное привлечение специалистов и проведение инструментальных и экспертных работ в целях осуществления вывода о необходимости проведения консервационных работ в отношении объектов культурного наследия. При этом положения Закона № 71-ФЗ такого требования не содержат.

В отношении довода агентства о том, что при вынесении спорного предписания управление не учло его возражения, согласно которым у агентства отсутствует финансирование на проведение консервационных работ, апелляционная коллегия отмечает следующее.

Во-первых, отсутствие в предписании указания об оценке данного довода агентства не свидетельствует о том, что он оставлен управлением без внимания. Причем согласно пояснениям управления при вынесении предписания им было учтено, что у агентства отсутствует финансирование на проведение работ по сохранению указанного объекта культурного наследия.

Во-вторых, в соответствии с подпунктом 1 пункта 3 статьи 47.2 Закона № 73-ФЗ лицо (лица), указанное (указанные) в пункте 11 статьи 47.6 настоящего закона, при проведении работ по сохранению объекта культурного наследия обязано (обязаны) в установленные охранным обязательством сроки обеспечить финансирование и организацию проведения научно-исследовательских, изыскательских, проектных работ, консервации, ремонта, реставрации и иных работ, направленных на обеспечение физической сохранности объекта культурного наследия и сохранение предмета охраны объекта культурного наследия, в порядке, установленном настоящим законом.

Следовательно, поскольку агентство в отношении спорного объекта осуществляет полномочия собственника и несет обязанность по выполнению охранного обязательства в его отношении, именно оно должно обеспечить выполнение консервационных работ.

При этом ссылка агентства на отсутствие бюджетного финансирования для эля этих не имеет правового значения для рассмотрения настоящего спора.

Довод агентства о том, что на момент составления предписания у него отсутствовало охранное обязательство на объект культурного наследия, является несостоятельным, поскольку, как указывалось ранее, этоне препятствует исполнению им оспариваемого предписания, выданного на срок до 01.09.2019.

Относительно довода апелляционной жалобы о допущенных управлением процессуальных нарушениях при вынесении предписания, апелляционный суд отмечает, что он не подтвержден надлежащими доказательствами, вследствие чего подлежит отклонению.

Доводы агентства о неисполнимости предписания и неверном определением лица, на которое возлагается обязанность по проведению работ, указанных в нем, не принимаются во внимание судом апелляционной инстанции, поскольку выполнение требований оспариваемого предписания является публичной обязанностью агентства в силу статьи 209 ГК РФ и статей 40 и 48 Закона № 73-ФЗ.

Причем апелляционным судом учтено, что агентством не доказан факт нахождения спорного объекта в безвозмездном пользовании предприятия.

Доводы подателя жалобы не могут быть признаны обоснованными, так как, не опровергая выводов суда первой инстанции, сводятся к несогласию с оценкой установленных судом обстоятельств по делу, что не может рассматриваться в качестве основания для отмены судебного акта.

Таким образом, оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции по приведенным в апелляционной жалобе доводам не имеется.

Неправильного применения судом норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены принятого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции является законным и обоснованным.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Калужской области от 08.04.2019 по делу № А23-9297/2018 оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с пунктом 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через суд первой инстанции.

Председательствующий судья

Судьи

Е.Н. Тимашкова

Е.В. Мордасов

В.Н. Стаханова