Гражданский кодекс часть 1

в производстве Арбитражного суда Калужской области находится дело о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Юнайт Плюс».

Решением суда от 26.06.2019 общество с ограниченной ответственностью «Юнайт Плюс» признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, в отношении общества открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим общества с ограниченной ответственностью «Юнайт Плюс» утвержден член Ассоциации «Межрегиональный центр экспертов и профессиональных управляющих» ФИО6.

Сведения о введении процедуры опубликованы в газете Коммерсантъ 06.07.2019, сообщение №77033047791.

ФИО4 обратилась в Арбитражный суд Калужской области к обществу с ограниченной ответственностью «Юнайт Плюс» об установлении требования кредитора в сумме 2 371 682 руб. 60 коп., из них: основной долг - 2 362 900 руб., проценты за пользование займом по состоянию на 30.03.2018 по условиям договора - 8 782 руб. 60 коп.

Определением Арбитражного суда Калужской области от 13.08.2020 в удовлетворении заявления ФИО4 отказано.

Не согласившись с определением Арбитражного суда Калужской области от 13.08.2020, ФИО4 обратилась в Двадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит определение суда отменить и принять по делу новый судебный акт, которым требования ФИО4 в размере 2 371 682 руб. 60 коп. признать подлежащими удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2020 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». В обоснование доводов жалобы указывает на то, что судом первой инстанции сделаны необоснованные выводы о мнимости сделки и не учтены имеющиеся в материалах дела доказательства, подтверждающие поступление от ФИО5 денежных средств на расчетный счет должника, что подтверждается выписками по счетам, представленными конкурсным управляющим. В отношении вывода суда об отсутствии экономической целесообразности уступки прав к должнику по займу за 110 000 руб. поясняет, что такие условия (цена) продажи определены имеющимся в материалах дела Отчетом об оценке рыночной стоимости права требования по договору займа № 1 от 19.01.2016. Полагает, что судом первой инстанции не учтены обстоятельства возникновения задолженности ФИО4 по договорам уступки, заключенным с ФИО5, установленные при рассмотрении дела в Двадцатом арбитражном апелляционном суде (постановление от 20.05.2020 по делу № А23-3821/2019).

ФИО4 в судебное заседание не явилась, извещена надлежаще о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы.

Конкурсные кредиторы – ФИО1 и ИП ФИО3 представили отзыв на апелляционную жалобу, поддержанный представителем в судебном заседании, в котором возражают против удовлетворения жалобы ФИО4, просят обжалуемое определение суда оставить без изменения.

Из материалов дела следует, что между ФИО5 (цедент) и ФИО4 (цессионарий) заключен договор уступки прав требования №02/18 от 30.03.2018, по условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования от ООО «Юнайт Плюс» исполнения обязательства по уплате денежных средств в размере 2 371 682 руб. 60 коп., в том числе: основной долг - 2 362 900,00 руб., сумма процентов по состоянию на 30.03.2018 - 8 782,60 руб., возникшего на основании договора займа №1 от 19.01.2016, дополнительного соглашения № 1 от 25.02.2016.

Согласно пункту 1.2 договора срок возврата займа наступил 28.02.2018.

Цена уступаемого права определена сторонами 110 000 руб., с оплатой в течение 5 рабочих дней с даты подписания настоящего договора (пункты 3.1, 3.2 договора от 30.03.2018).

Стороны 30.03.2018 подписали акты приема передачи документов и денежных средств в счет уступки права требования.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, ФИО4 обратилась в арбитражный суд с заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Юнайт Плюс» об установлении требования кредитора в сумме 2 371 682 руб. 60 коп., из них: основной долг - 2 362 900 руб., проценты за пользование займом по состоянию на 30.03.2018 по условиям договора - 8 782 руб. 60 коп.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что ФИО5 иФИО7 не обоснована экономическая целесообразность уступки прав к должнику по займу за столь большую разницу, чем предоставлен займ 2 326 900,00 руб., за 110 000 руб., что указывает на не рыночные условия его уступки. Принимая во внимание, что ФИО4 приняла от ФИО5 уступку нескольких прав требования 30.03.2018 №02/18 и №01/18 по нескольким договорам займа, в том числе №1 от 19.01.2016 по настоящему обособленному спору, а также договор займа №1 от 15.01.2016, который являлся предметом спора по гражданскому делу №2-124/19 в Обнинском городском суде Калужской области и взысканный в пользу ФИО4 решением от 19.02.2019, заявителем не представлено обоснования такого нетипичного поведения, когда одна сумма по займу была взыскана в судебном порядке, после чего подано заявление о признании должника банкротом. При этом задолженность по второй цессии взыскана не была, а предъявлена в качестве требования о включении в реестр требований кредиторов. Суд также указал, что после состоявшихся уступок займов от ФИО5 к ФИО4, ФИО5 принимается решение от 19.12.2018 о ликвидации должника, после чего ФИО4 17.05.2019, за два дня до истечения шести месяцев до окончания ликвидации обращается в Арбитражный суд Калужской области с заявлением о признании ООО "Юнайт Плюс" несостоятельным (банкротом). Такая согласованность действий заинтересованных лиц может указывать на злоупотребление в их поведении в целях искусственного создания задолженности, когда заявителем не представлено достаточно прямых или косвенных доказательств, опровергающих сомнения в мнимости заключенного договора.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к выводу о том, что второе требование ФИО4 по договору уступки права требования №02/18 от 30.03.2018 является мнимым и направлено на обеспечение возможности влияния на процедуру банкротства должника ООО «Юнайт Плюс», в связи с чем требование ФИО4 не подлежит признанию обоснованным и включению в реестр требований кредиторов должника.

Рассмотрев повторно в порядке апелляционного производства обособленный спор, изучив доводы апелляционной жалобы, исследовав материалы дела, проверив в порядке статей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) установление размера требований кредиторов в ходе конкурсного производства осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 100 названного Закона.

Реестр требований кредиторов подлежит закрытию по истечении двух месяцев с даты опубликования сведений о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

В силу пункта 4 указанной статьи требования конкурсных кредиторов и (или) уполномоченных органов, заявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, имущества должника.

Согласно пункту 1 статьи 100 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в любой момент в ходе внешнего управления. Указанные требования направляются в арбитражный суд и внешнему управляющему с приложением судебного акта или иных подтверждающих обоснованность указанных требований документов. Указанные требования включаются внешним управляющим или реестродержателем в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

Возражения относительно требований кредиторов могут быть предъявлены в арбитражный суд внешним управляющим, представителем учредителей (участников) должника или представителем собственника имущества должника - унитарного предприятия, а также кредиторами, требования которых включены в реестр требований кредиторов. Такие возражения предъявляются в течение тридцати дней с даты включения в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве сведений о получении требований соответствующего кредитора. Лица, участвующие в деле о банкротстве, вправе заявлять о пропуске срока исковой давности по предъявленным к должнику требованиям кредиторов (пункт 3 статьи 100 Закона о банкротстве).

Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее - Постановление № 35), в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Из материалов дела следует, что 19.01.2016 между ФИО5 (займодавец) и ООО «Юнайт Плюс», в лице директора ФИО5 (заемщик), заключен Договор займа № 1, согласно которому займодавец предоставляет заемщику денежные средства в размере 2 362 900 руб. для пополнения заемщиком оборотных средств, а заемщик обязуется произвести возврат займа с процентами (0,5 % годовых) займодавцу в соответствии с условиями настоящего договора (т.1, л.д. 28, 29).

Поступление указанного займа ООО «Юнайт Плюс» от ФИО5 осуществлялось на расчетный счет общества в период с 16.12.2016 по 19.02.2018 по платежным ордерам с указанием платежа – поступление займов и в погашение кредитов (поступление по договору № 1 от 19.01.2016), всего получено денежных средств – 2 362 900 руб. (т.1, л.д. 12 – 24).

Далее, между ФИО5 (цедент) и ФИО4 (цессионарий) заключен договор уступки прав требования №02/18 от 30.03.2018, по условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования от ООО «Юнайт Плюс» исполнения обязательства по уплате денежных средств в размере 2 371 682 руб. 60 коп., в том числе: основной долг - 2 362 900,00 руб., сумма процентов по состоянию на 30.03.2018 - 8 782,60 руб., возникшего на основании договора займа №1 от 19.01.2016, дополнительного соглашения № 1 от 25.02.2016. Согласно пункту 1.2 договора срок возврата займа наступил 28.02.2018. Цена уступаемого права определена сторонами 110 000 руб., с оплатой в течение 5 рабочих дней с даты подписания настоящего договора (пункты 3.1, 3.2 договора) (т.1, л.д. 25 – 27).

Как пояснил конкурсный управляющий в ответ на запрос суда (исх. № 35 от 16.12.2019), согласно справке АО «Газпромбанк» на счет ООО «Юнайт Плюс» на период с 01.01.2015 по 11.07.2018 от ФИО5 поступило займов по 13 договорам займа на общую сумму 21 179 200 руб. По указанным выше займам есть как поступления на расчетный счет сумм займа, так и их возврат в различные периоды. Поступления по договору займа № 1 от 19.02.2016 на сумму 2 362 900 руб. производились несколькими платежами. В качестве расходования денежных средств по договору займа № 1 от 19.01.2016 предоставлены данные, основанные на выписках по расчетному счету, открытому ООО «Юнайт Плюс» в АО «Газпромбанк» (т.1, л.д. 159, 160).

Таким образом, денежные средства, вносимые участником и директором должника ФИО5, направлялись на текущую деятельность общества, заем использовался на производственные цели, при этом привлечение займов в ООО «Юнайт Плюс» осуществлялось на периодичной основе.

С учетом изложенного, апелляционная коллегия приходит к выводу о том, что факт внесения ФИО5 денежных средств в размере 2 362 900 руб. по договору займа № 1 от 19.01.2016 на расчетный счет ООО «Юнайт Плюс» и расходование денежных средств в интересах должника подтверждены имеющимися в материалах дела доказательствами.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции о мнимости договора займа и отсутствии реальности поступления от ФИО5 денежных средств в указанной выше сумме следует признать необоснованным, сделанным на неполном исследовании имеющихся в материалах дела доказательств.

Вместе с тем, ФИО5, как лицо, являющееся единоличным исполнительным органом ООО «Юнайт Плюс», а также учредителем и участником общества со 100 % долей в уставном капитале общества, является заинтересованным лицом по отношению к должнику, что следует из выписки из ЕГРЮЛ на 29.04.2019, в связи с чем необходимо определить очередность удовлетворения основанного на этой задолженности требования (пункт 10 статьи 16 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 7 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), действия, направленные на необоснованное повышение очередности удовлетворения требования, эту очередность не изменяют.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 ГК РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», первоначальный кредитор не может уступить новому кредитору больше прав, чем имеет сам; вместе с тем на основании закона новый кредитор в силу его особого правового положения может обладать дополнительными правами, которые отсутствовали у первоначального кредитора.

Следовательно, ФИО4 в соответствии с законом не имеет каких-либо дополнительных прав по сравнению с правами ФИО5, являвшего на момент предоставления ООО «Юнайт Плюс» займа от 19.01.2016 № 1 его директором, учредителем и участником Общества со 100 % долей в уставном капитале общества. Поэтому уступка ФИО5 требования ФИО4, внешне независимому кредитору, не изменяет очередность его удовлетворения.

В силу статьи 19 Закона о банкротстве, в целях настоящего Федерального закона заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Группой лиц признается совокупность физических лиц и (или) юридических лиц отвечающее признаку - хозяйственные общества, в которых одно и то же физическое лицо или одно и то же юридическое лицо осуществляет функции единоличного исполнительного органа (статья 9 Федерального закона «О защите конкуренции»). Заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника.

Согласно абзацу 25 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» аффилированными лицами признаются физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Данная статья также содержит перечень лиц, которые признаются аффилированными лицами юридического лица и физического лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность.

При этом, аффилированными лицами юридического лица являются: член его Совета директоров (наблюдательного совета) или иного коллегиального органа управления, член его коллегиального исполнительного органа, а также лицо, осуществляющее полномочия его единоличного исполнительного органа; лица, принадлежащие к той группе лиц, к которой принадлежит данное юридическое лицо; лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица; юридическое лицо, в котором данное юридическое лицо имеет право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица; если юридическое лицо является участником финансово-промышленной группы, к его аффилированным лицам также относятся члены Советов директоров (наблюдательных советов) или иных коллегиальных органов управления, коллегиальных исполнительных органов участников финансово-промышленной группы, а также лица, осуществляющие полномочия единоличных исполнительных органов участников финансово-промышленной группы; аффилированными лицами физического лица, осуществляют предпринимательскую деятельность, являются: лица, принадлежащие к той группе лиц, к которой принадлежит данное физическое лицо; юридическое лицо, в котором данное физическое лицо имеет право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады доли данного юридического лица.

Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При рассмотрении апелляционной жалобы на решение Арбитражного суда Калужской области от 26.06.2019 по делу № А23-3821/2019, принятое по результатам рассмотрения заявления ФИО4 о признании ООО «Юнайт Плюс» несостоятельным (банкротом), Двадцатым арбитражным апелляционным судом установлено, что, ФИО4 в деле Наро-Фоминского суда Московской области о взыскании с ООО «Юнайт Плюс» денежных средств выступала представителем по доверенности ООО «Юнайт Плюс», что подтверждается копией доверенности ООО «Юнайт Плюс» в лице директора ФИО5 от 23.05.2018 № 08/08/17, выданной на имя ФИО4 и телефонограммой Наро-Фоминского суда Московской области в адрес ООО «Юнайт Плюс», которую получает за общество ФИО4 15.10.2018.

В Обнинском суде в деле №2-1503/2019 представителем ФИО4 (являющейся ответчиком) выступает ФИО8, который также представлял интересы ООО «Юнайт Плюс» в Наро-Фоминском суде по делу №2-3598/2018, а в настоящем деле о банкротстве ООО «Юнайт Плюс» выступает представителем директора общества – ФИО5 по нотариально удостоверенной доверенности от 20.06.2019, выданной ФИО5

Кроме того, ФИО4 является директором компании ООО «БАРЕЙ» (ОГРН <***>), учредителем которой выступает ФИО5, что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ на 30.10.2019 в отношении ООО «БАРЕЙ».

С учетом изложенного, ФИО4, ФИО8, ФИО5 (директор ООО «Юнайт Плюс») – это лица, выступающие в разных процессах в интересах друг друга, что подтверждает их фактическую аффилированность по отношению к друг другу.

В силу абзаца 8 статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия. По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено законодательством о юридических лицах (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы займодавец не участвовал в капитале должника).

В этой связи при оценке допустимости включения основанного на договоре займа требования участника, а в данном случае требование кредитора, получившего права требования к должнику, основанного на заемных правоотношениях с его директором и единственным участником, на основании договора уступки прав требований с контролирующим должника лицом, следует определить природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем.

В частности, суд в силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ может установить притворность договора займа в ситуации, когда заем используется вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

В таком случае к требованию кредитора, занявшему место участника общества, в результате сделки уступки прав требований, как вытекающему из факта участия подлежит применению абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020) очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Сама по себе выдача контролирующим лицом денежных средств подконтрольному обществу посредством заключения с ним договора займа не свидетельствует о том, что обязательство по возврату полученной суммы вытекает из участия в уставном капитале (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве). Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений о безусловном понижении очередности удовлетворения некорпоративных требований кредиторов, относящихся к числу контролирующих должника лиц. Из фундаментального принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (ст. 1 ГК РФ) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц - других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании.

Вместе с тем, если распределение между участниками прибыли приводит к невозможности дальнейшего ведения хозяйственной деятельности ввиду недостаточности оборотных денежных средств, предоставление должнику обратного финансирования в форме займов должно квалифицироваться в качестве обязательства, вытекающего из факта участия, и влечет отказ во включении в реестр требования по возврату займа. (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556(2) по делу № А32-19056/2014).

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на то, что требование участника вытекает из факта его участия в обществе, признанном банкротом, на такого участника переходит бремя по опровержению соответствующего довода.

В частности, судом на такое лицо должна быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д. (пункт 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 5 (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017).

С учетом изложенного, поскольку сам ФИО5 указывал на планы ООО «Юнайт Плюс» по расширению деятельности общества, то внесение им денежных средств под видом займа свидетельствует о притворном, формальном характере договора займа, прикрывающем под собой увеличение уставного капитала общества и создание в бухгалтерских документах общества положительной динамики для контрагентов.

Возникновение и существование данного договора займа № 1 от 19.01.2016 между ФИО5 и ООО «Юнайт Плюс» было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале общества.

Из материалов дела также следует, что при создании организации учредитель и единственный участник ООО «Юнайт Плюс» ФИО5 наделил данное общество уставным капиталом в минимальном размере - 10 тыс. руб. (п. 1 ст. 14 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об обществах), п. 1 ст. 66.2, п. 1 ст. 90 ГК РФ), что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ в отношении общества на 29.04.2019.

Денежные средства, вносимые участником и директором должника ФИО5 по договорам займа, направлялись на текущую деятельность общества, заем использовался на производственные цели, привлечение займов в ООО «Юнайт Плюс» осуществлялось на периодичной основе.

Таким образом, после создания ООО «Юнайт Плюс» в 2013 году данная организация осуществляла свою предпринимательскую деятельность исключительно с привлечением заемных денежных средств.

Вместе с тем, согласно абзацу второму пункта 4 статьи 65.2 ГК РФ участник корпорации обязан участвовать в образовании имущества корпорации в необходимом размере.

По общему правилу, в связи с неопределенностью, присущей предпринимательской деятельности, учредителям хозяйственного общества заранее может быть не известно, является ли формируемый ими уставный капитал достаточным или нет.

Вместе с тем в рассматриваемом случае у учредителя и единственного участника не было какой-либо неопределенности относительно рынка и масштабов деятельности созданного им общества, участника гражданского оборота.

При рассмотрении апелляционной жалобы на решение Арбитражного суда Калужской области от 26.06.2019 по делу № А23-3821/2019, принятое по результатам рассмотрения заявления ФИО4 о признании ООО «Юнайт Плюс» несостоятельным (банкротом), Двадцатым арбитражным апелляционным судом из пояснений ФИО5 установлено, что в 2015 году у общества «Юнайт Плюс» было около 30 магазинов по всей территории РФ, планировалось расширение деятельности общества, поэтому ФИО5 принял решение о привлечении дополнительных денежных средств, без увеличения уставного капитала общества.

Следовательно, уже на начальном этапе ФИО5 было заведомо известно, что общество не имеет возможности вести нормальную предпринимательскую деятельность по производству и продаже мебели, в том числе расширять деятельность, ввиду очевидного несоответствия полученного обществом имущества (денежные средства в сумме 10 тыс. руб.) объему планируемых мероприятий.

Суд апелляционной инстанции считает, что контролирующее лицо намеренно отказалось от предусмотренных законом механизмов капитализации через взносы в уставный капитал (ст. 15 Закона об обществах) или вклады в имущество (ст. 27 Закона об обществах) и воспользовалось предусмотренным законом минимальным размером уставного капитала, не выполняющим гарантирующую функцию. Это было сделано с единственной целью - перераспределение риска утраты крупного вклада на случай неуспешности коммерческого проекта, повлекшей банкротство подконтрольной организации. Однако в ситуации прибыльности данного проекта все преимущества относились бы на это контролирующее лицо. Избранная контролирующим лицом процедура финансирования уже в момент ее выбора приводила к очевидному дисбалансу прав должника (его учредителей, контролирующего лица) и прав независимых кредиторов.

Предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника.

Заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

В соответствии с пунктом 16 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018), Закон о банкротстве (абзац восьмой статьи 2) не относит к конкурсным кредиторам учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия, поскольку характер обязательств этих лиц непосредственно связан с их ответственностью за деятельность общества в пределах стоимости принадлежащих им долей. Обязательства должника перед своими учредителями (участниками), вытекающие из такого участия (далее - корпоративные обязательства), носят внутренний характер и не могут конкурировать с внешними обязательствами, то есть с обязательствами должника как участника имущественного оборота перед другими участниками оборота.

Учредители (участники) должника - юридического лица несут риск отрицательных последствий, связанных с его деятельностью. Как следствие, требования таких лиц по корпоративным обязательствам не подлежат включению в реестр требований кредиторов. Закон не лишает их права на удовлетворение своих требований, однако это право реализуется после расчетов с другими кредиторами за счет оставшегося имущества должника (п. 1 ст. 148 Закона о банкротстве, п. 8 ст. 63 ГК РФ).

Кроме того, суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив предоставленные конкурсным управляющим бухгалтерские документы и выписку по расчетным счетам ООО «Юнайт Плюс» за 2016 год, пришел к выводу о том, что финансирование ФИО5 ООО «Юнайт Плюс», оформленное договором займа, осуществлено в ситуации имущественного кризиса.

Так, из представленной конкурсным управляющим упрощенной бухгалтерской отчетности за 2016 год с данными за 2015 и за 2016 годы (т.2, л.д. 161-165) следует, ООО «Юнайт Плюс» на 31.12.2015 (последняя отчетная дата перед заключением договора займа от 19.01.2016) материальными внеоборотными активами не располагало, активы общества равны нулю.

Между тем кредиторская задолженность ООО «Юнайт Плюс» на 31.12.2015 составляла 1 224 000 рублей.

Несмотря на отсутствие у общества ООО «Юнайт Плюс» на 31.12.2015 внеоборотных материальных активов и наличие кредиторской задолженности в размере 1 224 000 рублей, ФИО5 принимает решение о дальнейшем финансировании подконтрольного ему общества путем предоставления заемных денежных средств по договору займа.

Также на 31.01.2015 согласно рассматриваемой бухгалтерской отчетности общества запасы общества составляли 1 355 000 рублей, денежные средства - 76 000 рублей, расходы общества составили 8 129 000 рублей, а доходы – 8 688 000 рублей, т.е. превышение над расходами общества является незначительным.

Пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрены определенные обстоятельства, при наличии которых должник обязан обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве в связи с невозможностью дальнейшего осуществления нормальной хозяйственной деятельности по экономическим причинам (абзацы второй, пятый, шестой и седьмой названного пункта).

При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника. Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

В соответствии с положениями статьи 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника; при этом под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. Недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Кроме того, предоставляя займ, ФИО5 выдавал его в отсутствии какого-либо обеспечения и на нерыночных условиях в виде заниженного процента, что также является индикатором корпоративной природы займа (пункт 3.2. Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утв. Президиумом ВС РФ 29.01.2020).

Следовательно, с учетом сложившейся правоприменительной судебной практики Верховного Суда РФ, данная сделка является притворной, прикрывающей корпоративные отношения между обществом и участником общества (аффилированным лицом) ввиду того, что выдача данного займа обусловлена участием данного лица в капитале должника. (определение ВС РФ от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556 (1) по делу № А32-19056/2014, определение ВС РФ от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994(1,2) по делу N А68-10446/2015).

Риск банкротства контролируемого участником/директором лица подлежит распределению на данное лицо посредством прямого запрета в деле о банкротстве противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов (абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве).

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции считает, что в данном случае природа первоначальных заёмных средств, направлена на компенсирование негативных результатов воздействия на хозяйственную деятельность должника со стороны его единственного участника ФИО5, являлось механизмом пополнения оборотных средств должника, что исключает возможность включения первоначальных заемных обязательств ФИО5 в реестр требований кредиторов должника, поскольку уже в рамках возбужденной процедуры банкротства используется для формального наращивания подконтрольной кредиторской задолженности с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Верховный Суд Российской Федерации в подпункте 3.1 пункта 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, разъяснил, что действующее законодательство о банкротстве не содержит положений об автоматическом понижении очередности удовлетворения требования лица, контролирующего должника.

Вместе с тем внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ.

С учетом изложенного, требования ФИО4 к ООО «Юнайт Плюс» в размере в размере 2 371 682 руб. 60 коп., возникшее из договора уступки прав требования №02/18 от 30.03.2018, заключенного с ФИО5 в отношении задолженности по договору займа № 1 от 19.01.2016, следует признать подлежащими удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Определение Арбитражного суда Калужской области от 13.08.2020 подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда обстоятельствам дела (пункт 3 части 1 статьи 270 АПК РФ).

Руководствуясь статьями 266, 268, 269, 270, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Калужской области от 13.08.2020 по делу № А23-3821/2019 отменить.

Требования ФИО4 в размере 2 371 682 руб. 60 коп. признать подлежащими удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2020 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с частью 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи

Е.В. Мосина

М.А. Григорьева

О.Г. Тучкова