Гражданский кодекс часть 1

Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего судьи Мордасова Е.В., судей Еремичевой Н.В. и Стахановой В.Н., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Соловьёвой К.С., при участии в судебном заседании от индивидуального предпринимателя ФИО1: ФИО2 (доверенность от 17.01.2017), ФИО1 (паспорт), от Инспекции Федеральной налоговой службы по городу Смоленску ФИО3 (доверенность от 30.05.2018, удостоверение).рассматривает в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Инспекции Федеральной налоговой службы по городу Смоленску на решение Арбитражного суда Смоленской области от 05.10.2017 по делу № А62-4465/2017 (судья Печорина В.А.), принятое по заявлению индивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Смоленск, ОГРНИП <***>, ИНН <***>) к Инспекции Федеральной налоговой службы по городу Смоленску (г. Смоленск, ОГРН <***>, ИНН <***>) о признании частично недействительным решения от 31.03.2017 № 19/8 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения,

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее по тексту – предприниматель, заявитель) обратился в арбитражный суд с заявлением к Инспекции Федеральной налоговой службы по городу Смоленску (далее по тексту – инспекция, ответчик) (с учетом заявления об уточнении предъявленных требований в порядке статьи 49 АПК РФ (протокол судебного заседания от 03.10.2017) о признании недействительным решения от 31.03.2017 № 19/8 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения (с учетом внесенных изменений решением УФНС по Смоленской области № 89 от 26.05.2017) в части:

- доначисления налога на доходы физических лиц за 2012 год в размере 2396471 рубля (п.п. 1, п.3.2 решения), за 2013 год в размере 2206809 рублей, за 2014 год в размере 2089873 рубля (п.п. 1, п.3.1 решения);

-начисления пени за неуплату налога на доходы физических лиц в размере 2622282 рубля (п.п. 1, п.3.1 решения);

- привлечения к налоговой ответственности, предусмотренной частью 3 статьи 122 Налогового кодекса РФ, за неуплату налога на доходы физических лиц - в виде штрафа в размере 1718673 рубля (п.п. 1, п.3.1 решения);

- привлечения к налоговой ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 119 Налогового кодекса РФ, за непредставление налоговых деклараций по налогу на доходы физических лиц - в виде штрафа в размере 662043 рубля (п.п. 6, п.3.1 решения);

- привлечения к налоговой ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 126 Налогового кодекса РФ, за непредставление деклараций о предполагаемом доходе - в виде штрафа в размере 200 рублей (п.п. 7, п.3.1 решения);

- доначисления налога на добавленную стоимость за период 1 квартал 2012 года – 3 квартал 2013 года в размере 3069898 рублей (п.п. 2, п.3.2 решения), за период 4 квартал 2013 года – 4 квартал 2014 года в размере 1845167 рублей (п.п. 4, п.3.1 решения);

-начисления пени за неуплату налога на добавленную стоимость в размере 1895152 рубля (п.п.4, п.3.1 решения);

- привлечения к налоговой ответственности, предусмотренной частью 3 статьи 122 Налогового кодекса РФ, за неуплату налога на добавленную стоимость - в виде штрафа в размере 738067 рублей (п.п. 4, п.3.1 решения);

- привлечения к налоговой ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 119 Налогового кодекса РФ, за непредставление налоговых деклараций по налогу на добавленную стоимость - в виде штрафа в размере 376833 рубля (п.п. 5, п.3.1 решения).

Решением Арбитражного суда Смоленской области от 05.10.2017 требования предпринимателя были удовлетворены в полном объеме, решение налогового органа признано недействительным; постановлением Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.12.2017 решение суда оставлено без изменения.

Постановлением Арбитражного суда Центрального округа от 24.04.2018 судебные акты по делу отменены, дело направлено на новое рассмотрение со ссылкой на преждевременность выводов суда о соответствии заключаемых предпринимателем сделок специальному режиму налогообложения с предложением повторно проверить условия исполненных с покупателями договоров с учетом признаков, характерных для договоров поставки: доставка товаров покупателю, временной разрыв между получением счета для оплаты и фактической оплаты, установление в некоторых договорах условий о порядке разрешения споров, ответственности сторон.

По итогам нового рассмотрения дела с учетом указаний суда кассационной инстанции, решением от 16.08.2018 суд первой инстанции заявленные требования удовлетворил.

Не согласившись с принятым судебным актом, инспекция обратилась в Двадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит отменить решение и принять по делу новый судебный акт.

Налоговый орган полагает, что судебный акт принят с нарушением норм материального и процессуального права, выводы суда не соответствуют материалам дела.

Инспекция считает, что судом первой инстанции неправильно применены нормы материального права, а именно в нарушение ст.ст. 346.26 и 346.27 НК РФ, ст.ст. 492 и 506 ГК РФ деятельность по реализации в адрес юридических лиц и индивидуальных предпринимателей торгового оборудования отнесена судом к розничной торговле с применением специального режима налогообложения в виде уплаты ФИО7.

Обращает внимание, что заявитель в проверяемом периоде занимался реализацией торгового оборудования (торговые стеллажи, шкафы, витрины, полки, стойки, кассовые прилавки, ценникодержатели, кронштейны и т.д., а также комплектующие к ним), холодильного оборудования (морозильные лари, холодильные шкафы, витрины холодильные, а также комплектующие к ним), кассовых лент и т.д.

Реализация названного специализированного товара происходила, в том числе в адрес общеизвестных в смоленском регионе производителей колбасы и полуфабрикатов, кондитерских изделий, птицефабрики, владельцев ресторанов, государственным и муниципальным учреждениям.

По мнению налогового органа, назначение указанных выше товаров, и рода деятельности покупателей позволяет сделать вывод о том, что товары приобретаются исключительно в целях использования в предпринимательской деятельности, а именно, для демонстрации, хранения, реализации товара в местах торгов.

Апеллянт считает, что в рассматриваем случае положения абзаца 3 пункта 5 названного постановления Пленума ВАС РФ не могут быть распространены на действия ИП ФИО1, поскольку предприниматель изначально осознавал хозяйственный (производственный) характер последующего использования реализуемого им товара в силу специфики и количества последнего.

Инспекция считает ошибочным вывод суда первой инстанции о том, что недочеты и необоснованность расчета, произведенного налоговым органом по результатам мероприятия налогового контроля,не могут быть восполнены в ходе рассмотрения дела судом.

В обоснование своей позиции ссылается на судебную практику.

Предприниматель по доводам жалобы возражал по основаниям, изложенным в отзыве, просил оставить решение суда без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебном заседании представители сторон поддержали свои позиции, изложенные ранее.

Изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, обсудив доводы жалобы и отзыва на нее, выслушав пояснения представителей сторон, суд апелляционной инстанции не находит оснований для изменения либо отмены обжалуемого судебного акта по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, по результатам выездной налоговой проверки ИП ФИО1 инспекцией выявлены налоговые правонарушения, выразившиеся в неуплате налога на доходы физических лиц в сумме 6 693 153 рубля, налога на добавленную стоимость в сумме 4 960 445 рублей и неперечисление налоговым агентом удержанного НДФЛ в сумме 9 907 рублей.

Решением инспекции от 31,032017 № 19/8 заявитель привлечен к налоговой ответственности по пункту 3 статьи 122 Налогового кодекса РФ (далее по тексту также – НК РФ) за неполную уплату НДФЛ и НДС в размере 2 456 741 рубль, по статье 123 НК РФ в размере 39 116 рублей, по пункту 1 статьи 119 НК РФ в размере 1 038 877 рублей, по пункту 1 статьи 126 НК РФ в размере 200 рублей.

Решением заявителю начислены пени по НДФЛ и НДС в общем размере 4 537 038 рублей.

Всего по решению инспекции от 31.03.2017 № 19/8 предпринимателю доначислено - 19 735 477 рублей

Указанное решение инспекции было отменено решением УФНС России по Смоленской области № 89 от 26.05.2017 в части начисления 91 559 рублей.

Мотивами принятия оспариваемого решения явился вывод налогового органа о необоснованном применении предпринимателем специального режима налогообложения в виде уплаты единого налога на вмененный доход для определенных видов деятельности, в связи с чем заявителю доначислены налоги по общей системе налогообложения – налога на доходы физических лиц и налог на добавленную стоимость.

Не согласившись с решением инспекции, считая его незаконным, необоснованным и нарушающим права и законные интересы налогоплательщика, предприниматель обратился в арбитражный суд с заявлением о его оспаривании.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции правомерно руководствовался статьями 346.28, пунктами 4, 7 статьи 346.26 Налогового кодекса Российской Федерации, статьями 2, 492, 500, 506,507, 508, 516 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С учетом указанных норм суд первой инстанции верно отметил, что основным критерием, отличающим оптовую торговлю от розничной торговли в случае, если покупателем по договору выступает юридическое лицо, в том числе некоммерческая организация, является использование юридическим лицом приобретенных товаров с целью их переработки и дальнейшей реализации в профессиональной (предпринимательской) деятельности для извлечения дохода.

В этой связи документальными доказательствами использования покупателями приобретенных товаров для своей предпринимательской деятельности будут являться такие доказательства, которые бесспорно свидетельствуют о получении этими контрагентами прибыли от реализации данных товаров.

Как верно указал суд первой инстанции, такие доказательства в ходе выездной налоговой проверки налоговым органом не получены.

В соответствии с представленными по требованию налогового органа пояснениями приобретенные у предпринимателя товары использовались покупателями для обеспечения собственной хозяйственной деятельности.

Из всего количества таких покупателей налоговым органом установлено двое, впоследствии перепродавших приобретенное у ФИО1 оборудование, однако, в указанных случаях инспекцией не установлены обстоятельства (в частности, значительное количество приобретаемого товара), которые позволили ли бы продавцу при заключении договора сделать вывод о приобретении товара с целью дальнейшей перепродажи.

При этом последующий контроль за фактическим использованием приобретенного товара налоговым законодательством на налогоплательщика не возложен (Постановление Президиума ВАС РФ от 05.07.2011 N 1066/11).

Таким образом, судебная коллегия соглашается с позицией суда первой инстанции о том, что выездной налоговой проверкой установлено, что покупатели ИП ФИО1 в дальнейшем не реализовывали приобретенные у него товары, а следовательно, не использовали его для извлечения прибыли, т.е. в целях предпринимательской деятельности.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.10.1997 N 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре поставки» (далее по тексту - постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда от 22.10.1997 N 18), в случае возникновения спора между сторонами договора купли-продажи по поводу его квалификации как договора розничной купли-продажи либо как договора поставки, судам необходимо исходить из признаков договора поставки, предусмотренных статьей 506 Гражданского кодекса РФ, независимо от наименования договора, названия его сторон либо обозначения способа передачи товара в тексте документа.

При этом под целями, не связанными с личным использованием, следует понимать, в том числе, приобретение покупателем товаров для обеспечения его деятельности в качестве организации или гражданина-предпринимателя (например, оргтехники, офисной мебели, транспортных средств, материалов для ремонтных работ и т.п.).

Однако в случае, если данные товары приобретаются указанным покупателем у продавца, осуществляющего предпринимательскую деятельность по продаже товаров в розницу, отношения сторон регулируются нормами о розничной купле-продаже.

В соответствии с правовой позицией Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении Президиума от 05.07.2011 N 1066/11, одним из основных условий, позволяющих применять в отношении розничной торговли систему налогообложения в виде ФИО7, является осуществление этой деятельности через объекты стационарной и (или) нестационарной торговой сети, предусмотренные подпунктах 6, 7 пункта 2 статьи 346.26 Налогового кодекса РФ.

Розничная торговля характеризуется приобретением товара именно в торговой точке по розничной цене.

При этом сам по себе способ оплаты (наличный или безналичный расчет), ассортимент товара правового значения не имеет. Аналогичная позиция изложена в постановлении Арбитражного суда Центрального округа от 21.03.2017 по делу № А54-284/2016.

В данном случае материалами выездной налоговой проверки подтверждено, что ФИО1 осуществлял предпринимательскую деятельность в стационарной торговой сети с площадью торгового зала 148,6 кв.м., руководствуясь публичной офертой и учетной политикой на основании договоров розничной купли-продажи, с выдачей покупателям товарных чеков на равных условиях, как физическим, так и юридическим лицам, что характеризует заключенные договоры в качестве сделок розничной купли-продажи.

Налоговым органом не представлено доказательств и не установлено фактов того, что 1) выбор и заказ товара осуществлялся покупателями вне магазина (стационарной торговой сети), 2) у налогоплательщика имелось другое помещение, которое не относится к объектам стационарной торговой сети, где покупатели осуществляли выбор и заказ товара, 3) выбор и заказ товара осуществлялся покупателями каким-то иным способом (не через магазин).

Следовательно, из материалов дела установлено и обратное налоговым органом не доказано, что все покупатели выбирали и получали товар в торговом зале предпринимателя, а в случае необходимости доставки, продавец их доставлял, что не является основанием для классификации спорных договоров как договоров поставки, указанные обстоятельства заключения сделок и условия их исполнения также являются признаками договора розничной купли-продажи (статьи 497, 499 Гражданского кодекса РФ).

Об указанных обстоятельствах свидетельствуют также протоколы допросов работников предпринимателя: ФИО4 (протокол допроса от 05.07.2016 № 20), ФИО5 (протокол допроса от 30.06.2016 №19), ответ на вопрос №17 свидетеля ФИО6.

Таким образом, лица, которые непосредственно передавали товары покупателям, заявили о том, что товар забирался работниками склада со склада и перемещался в торговый зал для передачи покупателю.

На основании изложенного, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции доводом заявителя о том, что материалами выездной налоговой проверки подтверждено то обстоятельство, что все сделки розничной купли-продажи предприниматель заключал именно в рамках стационарной торговой сети, то есть в данном случае полностью соблюдается основной признак розничной купли продажи.

Руководствуясь статьями 455, 467, 487, 496, 499, Гражданского кодекса РФ, пунктом 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 05.03.2013 N 157, суд первой инстанции верно отметил, что наличие условий о наименовании, количестве, ассортименте товара не являются признаками, отличающими договор поставки от договора розничной купли-продажи.

Состав документов, которыми сопровождается сделка (кассовый (товарный) чек, счет-фактура, товарная накладная), не является основанием для признания ее розничной или оптовой (письмо Минфина Российской Федерации от 31.05.2011 N 03-11-11/144, определения Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.11.2009 N ВАС-13465/09 и от 05.02.2009 N ВАС-16354/08, постановления Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 10.11.2009 N А33-2713/2009, Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 09.07.2009 N А72-7445/2008, Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 17.10.2008 N А56-37983/2007, Федерального арбитражного суда Уральского округа от 28.05.2009 N Ф09-3314/09-С2).

Выставление товарных накладных или счетов-фактур без выделения в них НДС само по себе не свидетельствует об оптовой реализации товара.

Статус бюджетного учреждения сам по себе не изменяет порядка квалификации договоров.

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в постановлении от 04.10.2011 N 5566/11 разъяснил, что в целях применения ФИО7 важным является осуществление розничной торговли через объекты стационарной и (или) нестационарной торговой сети. Заключение же с бюджетным учреждением муниципального (государственного) контракта обусловлено его правовым положением, а не его деятельностью. Следовательно, торговля с указанными учреждениями может переводиться на ФИО7, если сторонами фактически исполняется договор розничной купли-продажи. При этом такая торговля обязательно должна осуществляться через объекты стационарной и (или) нестационарной торговой сети.

Таким образом, наличие в договорах, заключенных с покупателями, условий о наименовании, количестве, ассортименте товара; о принятии товара в определенный срок; о способах доставке товара покупателю; о предварительной оплате, а также то обстоятельство, что товар покупателю передавался с оформлением товарных накладных; продажа товаров бюджетным учреждениям, согласование продажи товара по предварительной заявке не свидетельствует о наличии в указанных правоотношениях признаков поставки (оптовой торговли), если соблюдаются основные признаки договора розничной купли-продажи - 1) заключение договора в объекте стационарной торговой сети; 2) использование приобретенного товара не в целях извлечения прибыли (не для перепродажи).

Указанные обстоятельства позволили суду первой инстанции прийти к обоснованному выводу о том, что предпринимателем правомерно при осуществлении реализации товаров через объект стационарной торговой сети применялся специальный режим налогообложения в виде уплаты ФИО7, что свидетельствует о незаконности принятого налоговым органом решения.

Судебная коллегия считает, что налоговым органом не опровергнуты доводы налогоплательщика, поддержанные судом при первом рассмотрении дела, о том, что при признании необоснованным применения предпринимателем ФИО7 от осуществляемого вида деятельности налоговым органом необъективно и недостоверно определен объем налоговых обязательств заявителя по общей системе налогообложения в силу следующего.

Согласно статье 210 НК РФ при определении налоговой базы по НДФЛ учитываются все доходы налогоплательщика, полученные им как в денежной, так и в натуральной формах, или право на распоряжение которыми возникло, а также доходы в виде материальной выгоды. Для доходов, в отношении которых предусмотрена налоговая ставка в размере 13%, налоговая база определяется как денежное выражение таких доходов, подлежащих налогообложению, уменьшенных на сумму налоговых вычетов, предусмотренных статьями 218 - 221 НК РФ.

Согласно статье 221 НК РФ при исчислении налоговой базы по НДФЛ право на получение профессиональных налоговых вычетов имеют налогоплательщики, указанные в пункте 1 статьи 227 НК РФ, в сумме фактически произведенных ими и документально подтвержденных расходов, непосредственно связанных с извлечением доходов. Состав расходов, принимаемых к вычету, определяется налогоплательщиком самостоятельно в порядке, аналогичном порядку определения расходов для целей налогообложения, установленному главой «Налог на прибыль организаций».

В соответствии с подпунктом 4 пункта 1 статьи 221 НК РФ, если налогоплательщик не в состоянии: документально подтвердить свои расходы, связанные с предпринимательской деятельностью, профессиональный налоговый вычет производится в размере 20 процентов от общей суммы доходов, полученных предпринимателем от предпринимательской деятельности.

Вместе с тем определение налоговой базы в указанном порядке не способствует достоверному определению налоговых обязательств налогоплательщика, поскольку размер расходов, понесенный налогоплательщиком и связанный с приобретением товара, использованного им в предпринимательской деятельности в течение налогового периода, как следует из материалов рассматриваемого спора, налоговым органом в ходе проверки не устанавливался.

Подпунктом 7 пункта 1 ст. 31 Налогового кодекса РФ предусмотрено, что налоговые органы вправе определять суммы налогов, подлежащие уплате налогоплательщиками, расчетным путем на основании имеющейся у них информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках в случаях, в частности, отсутствия учета доходов и расходов, учета объектов налогообложения или ведения учета с нарушением установленного порядка, приведшего к невозможности исчислить налоги.

Данная норма корреспондирует положениям пункта 2 статьи 52 и пункта 5 статьи 54 Налогового кодекса РФ, согласно которым в случаях, предусмотренных законодательством о налогах и сборах, налоговые органы исчисляют налоговую базу и подлежащий уплате с нее налогоплательщиком налог на основе имеющихся у них данных. В том числе, к таким данным относятся как документы и сведения, представленные самим налогоплательщиком по требованию налогового органа (статья 93 Налогового кодекса РФ), так и документы и информация, касающиеся деятельности проверяемого налогоплательщика, истребованные налоговым органом у его контрагентов и иных лиц, располагающих такими документами и информацией (статья 93.1 Налогового кодекса РФ).

На обязанность налогового органа руководствоваться правилом, предусмотренным подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса РФ, создающим дополнительные гарантии прав налогоплательщика и обеспечивающим баланс публичных и частных интересов, при невозможности установить налоговые обязанности налогоплательщика в силу отсутствия данных, необходимых для исчисления налога, указано в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 668/04 от 25.05.2004, N 1621/11 от 19.07.2011, N 16282/11 от 10.04.2012, а также в пункте 8 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 57 от 30.07.2013 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации».

В случае ошибочного применения иного налогового режима, и, соответственно, отсутствия у налогоплательщика документов бухгалтерского и налогового учета и других документов, необходимых для исчисления и уплаты налогов, в том числе документов, подтверждающих получение доходов, гарантирующих налогоплательщику начисление налогов в том размере, в котором они подлежат начислению в соответствии с действующим налоговым законодательством и обеспечивающих достоверность исчисления подлежащих уплате ими налогов, у налогового органа по результатам проверки возникает необходимость применения расчетного метода определения налоговых обязанностей налогоплательщика.

Иными словами, в таком случае (при отсутствии установленного фиктивного документооборота со стороны налогоплательщика) применение расчетного метода исчисления налога является не правом, а обязанностью налогового органа в случае невозможности по итогам проверки сделать обоснованный вывод об объеме налоговых обязанностей налогоплательщика, исходя из первичных документов. При этом Инспекция, определяя налог расчетным путем, обязана применить метод, наиболее приближенный к объективному определению налоговых обязательств исходя из специфики осуществляемой деятельности, используя в первую очередь данные самого налогоплательщика, а при их отсутствии, сведения об аналогичных плательщиках.

Как следует из материалов дела, предпринимателем применялся специальный режим налогообложения в виде ФИО7 и, соответственно, не велся учет доходов и расходов, относящихся к данным доходам. Перевод выручки с ФИО7 на общий режим налогообложения произведен налоговым органом по результатам выездной налоговой проверки, соответственно налогоплательщику должно быть предоставлено право на учет расходов, связанных с возникновением объекта налогообложения, несмотря на отсутствие декларирования и первичных бухгалтерских документов.

В соответствии с пунктом 12 Обзора практики рассмотрения судами споров, связанных с применением главы 23 НК РФ (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 21.10.2015) при отсутствии у индивидуального предпринимателя документов, подтверждающих расходы, понесенные в связи с осуществлением приносящей доход деятельности, в отношении которой им ошибочно применялся специальный налоговый режим, не предполагающий необходимости ведения учета расходов, сумма налога к уплате в бюджет определяется расчетным способом.

В случае возникновения спора о должной сумме налога, подлежащей уплате в бюджет, на налоговом органе лежит бремя доказывания факта и размера дополнительно вмененного налогоплательщику дохода, а на налогоплательщике - факта и размера понесенных им расходов.

Вместе с тем при отсутствии учета доходов и расходов, либо ведении учета с нарушением установленного порядка, приведшего к невозможности исчислить налоги, сумма налога, подлежащего уплате в бюджет, определяется расчетным способом (подпункт 7 пункта 1 статьи 31 НК РФ).

Следовательно, если отсутствие учета расходов у гражданина обусловлено ошибочным применением им специального налогового режима, не предполагающего ведение учета фактически понесенных расходов (система налогообложения в виде единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности, упрощенная система налогообложения с объектом налогообложения в виде полученных доходов), в целях определения действительного размера обязанности по уплате налога на доходы физических лиц (недоимки) должен применяться расчетный способ определения налога.

Предусмотренное пунктом 1 статьи 221 НК РФ правило о предоставлении профессионального налогового вычета в фиксированном размере 20 процентов в данном случае не исключало необходимости определения недоимки расчетным способом, поскольку спорные доначисления обусловлены не отсутствием надлежащего документального подтверждения расходов предпринимателя, а данной налоговым органом иной квалификацией деятельности предпринимателя как подлежащей налогообложению по общей системе.

При этом из материалов дела следует и налоговым органом не опровергнут тот факт, что при проведении проверки по требованию инспекции налогоплательщиком представлены документы, подтверждающие произведенные расходы (закупка товаров, общехозяйственные расходы), однако, в нарушение вышеназванных положений при отсутствии доказательств недостоверности представленных документов, налоговым органом расходная часть налоговой базы объективно не определена.

С учетом изложенного судебная коллегия поддерживает позицию суда первой инстанции о том, что примененный инспекцией способ определения налоговых обязательств предпринимателя по НДФЛ является необоснованным, что свидетельствует о незаконности принятого по результатам проверки решения.

Также суд апелляционной инстанции признает обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что инспекцией в решении не приведены достаточные данные, позволяющие объективно разделить деятельность предпринимателя на общий режим и ФИО7 с учетом того обстоятельства, что за весь проверяемый период предпринимателем осуществлялся аналогичный вид деятельности. В данном случае такое искусственное произвольное разделение видов деятельности привело к занижению пропорционального распределения налоговых вычетов по налогу на добавленную стоимость и, как следствие, к завышению доначисленной суммы налога на добавленную стоимость.

Как следует из материалов дела, объем реализации, подлежащий обложению ФИО7, определен налоговым органом исходя из объема денежных средств «проинкассированной» денежной наличности (денежных средств внесенных на расчетный счет путем инкассации выручки магазина), при этом в указанную сумму вошли денежные средства, внесенные предпринимателем в виде личных средств с назначением «для пополнения оборотных средств» (10180000 рублей), а также заемные денежные средства (64223000 рублей).

Довод налогового органа о том, что указанные денежные средства являются «скрытой выручкой» на основании вывода о том, что указанные сделки являлись мнимыми и были оформлены лишь в целях формальной легализации источника денежных средств, сдаваемых на расчетный счет получил надлежащую оценку арбитражного суда области и справедливо отклонен со ссылкой пункт 3 статьи 101 Налогового кодекса РФ, пунктом 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного, судебная коллегия считает, что по результатам проверки налоговым органом не получены достоверные доказательства, позволяющие полагать, что указанные денежные средства являются торговой выручкой, тем более торговой выручкой от осуществления деятельности по ФИО7 (при том, что по результатам проверки предприниматель переводился на общую систему налогообложения), доказательств, позволяющих согласиться с выводом инспекции о сокрытии предпринимателем выручки не представлено, также как и необоснованно в таком случае «нелогичное» поведение предпринимателя, возвратившего денежные средства, полученные в виде займов и уплатившего за их пользование проценты.

Довод налогового органа об экономической неоправданности привлечения предпринимателем денежных средств в виде займов также получил надлежащую оценку суда первой инстанции и справедливо отклонен со ссылкой на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в постановлении от 24.02.2004 N 3-П. оснований для переоценки у суда апелляционной инстанции не имеется.

Учитывая вышеизложенное, оценив представленные доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой правомерно признал требования предпринимателя о признании недействительным решения Инспекции от 31.03.2017 № 19/8 в оспариваемой части (с учетом уточнения в судебном заседании 03.10.2017) обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Доводы апелляционной жалобы, исследованные судом апелляционной инстанции, фактически повторяют доводы, изложенные в обоснование своей позиции при рассмотрении дела судом первой инстанции, и нашли свое отражение в судебном акте. Они были предметом исследования и, по мнению суда апелляционной инстанции, им была дана правильная правовая оценка. Оснований для их переоценки у апелляционного суда не имеется.

Ссылка апеллянта на судебную практику отклоняется судом апелляционной инстанции, поскольку обстоятельства, установленные приведенными судебными актами, не имеют преюдициального значения для рассмотрения настоящего спора, приняты с учетом конкретных обстоятельств дела.

Доводов, основанных на доказательственной базе, опровергающих выводы суда области, и позволяющих сделать вывод о незаконности судебного акта, в апелляционной инстанции не заявлено.

Оснований для отмены решения суда первой инстанции, в том числе и безусловных, установленных частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а равно принятия доводов апелляционной жалобы, у суда апелляционной инстанции не имеется.

Руководствуясь статьями 266, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Смоленской области от 16.08.2018 по делу № А62-4465/2017 оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с пунктом 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через суд первой инстанции.

Председательствующий судья

Судьи

Е.В. Мордасов

Н.В. Еремичева

В.Н. Стаханова