Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Белгородской области кассационную жалобу ФИО2 на определение Арбитражного суда Белгородской области от 07.12.2020 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.06.2021 по делу № А08-4217/2018,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Белгородской области от 05.08.2019 в отношении ФИО4 (далее – ФИО4, должник) введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО3

ФИО2 (далее – ФИО2, заявитель, кредитор) 10.10.2019 обратилась в арбитражный суд с заявлениями о включении в реестр требований кредиторов должника требований в сумме 61 472 389,30 руб. и в сумме 15 950 000 руб.

Определением суда от 04.12.2019 заявления ФИО2 объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда Белгородской области от 07.12.2020 (судья Ботвинников В.В.), оставленным без изменения постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.06.2021 (судьи: Потапова Т.Б., Безбородов Е.А., Орехова Т.И.), требования ФИО2 оставлены без удовлетворения.

Не согласившись с принятыми по спору судебными актами, ФИО2 обратилась в Арбитражный суд Центрального округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда Белгородской области от 07.12.2020 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.0б.2021, отправив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции в другом регионе в ином составе.

В обоснование кассационной жалобы заявитель ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права, на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам.

В частности, ФИО2 указывает на то, что факт предоставления заемных денежных средств кредитором доказан и лицами, участвующими в деле о банкротстве должника, не оспорен. По мнению кассатора, кредитору необоснованно отказано во включении в реестр требований кредиторов вместо понижения очередности в соответствии с Обзором судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020).

Заявитель полагает необоснованным вывод судов об аффилированности и злоупотреблении правом со стороны участников сделок и мнимости самих сделок, считает указанные выводы противоречащими имеющимся в материалах дела доказательствам. Кассатор считает, что какие-либо отношения аффилированности и заинтересованности между ФИО2 и ФИО4 или ФИО7 отсутствуют, поскольку ИП ФИО2 не могла давать ФИО4 или ИП ФИО7 обязательных для исполнения указаний и не обладала правом контроля за ведением ФИО12 предпринимательской деятельности. По мнению кассатора, в ее действиях отсутствуют признаки злоупотребления правом, так как ее требования к должнику появились ранее требований ООО «Стройтех». Заявитель не согласна с выводами судов о мнимости договоров займа.

Кассатор обращает внимание суда на то, что в судебных актах отсутствует оценка представленных в материалы дела доказательств. ФИО2 полагает, что Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе Потаповой Т.Б., Безбородова Е.А. и Ореховой Т.И. является заинтересованным по отношения к судье Ботвинникову В.В., принявшему оспариваемое определение от 07.12.2020, являющемуся в настоящее время судьей банкротного состава Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда. Ранее Ботвинников В.В. был помощником судьи Безбородова Е.А.

В отзыве на кассационную жалобу ООО «Стройтех», ссылаясь на законность и обоснованность принятых по спору судебных актов, просит в удовлетворении жалобы ФИО2 отказать.

В судебном заседании был объявлен перерыв с 22.09.2021 по 29.09.2021, информация о котором размещена на официальном интернет-сайте Арбитражного суда Центрального округа (info@fasco.arbitr.ru) и в Картотеке арбитражных дел (http://kad.arbitr.ru).

В судебном заседании представитель ФИО2 поддержал доводы кассационной жалобы.

Финансовый управляющий имуществом должника ФИО3 рассмотрение кассационной жалобы оставил на усмотрение суда.

Представитель должника не возражала против удовлетворения кассационной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, в том числе путем размещения информации в Картотеке арбитражных дел, в суд округа не явились. Дело рассмотрено в их отсутствие в порядке статьи 284 АПК РФ.

Проверив в порядке, установленном главой 35 АПК РФ, в пределах доводов кассационной жалобы правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, судебная коллегия кассационной инстанции приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения кассационной жалобы ФИО10 ВП., в связи со следующим.

В соответствии с пунктом 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, регулируются параграфами 1.1 и 4 главы X Закона, а при отсутствии специальных правил, регламентирующих особенности банкротства этой категории должников - главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI Закона.

Пунктом 2 статьи 213.11 Закона о банкротстве установлено, что с даты вынесения арбитражным судом определения о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации его долгов, срок исполнения возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании гражданина банкротом денежных обязательств, обязанности по уплате обязательных платежей для целей участия в деле о банкротстве гражданина считается наступившим.

Требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, требования о признании права собственности, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными сделок и о применении последствий недействительности ничтожных сделок могут быть предъявлены только в порядке, установленном настоящим Федеральным законом.

В соответствии с пунктом 2 статьи 213.8 Закона о банкротстве для целей включения в реестр требований кредиторов и участия в первом собрании кредиторов конкурсные кредиторы, в том числе кредиторы, требования которых обеспечены залогом имущества гражданина, и уполномоченный орган вправе предъявить свои требования к гражданину в течение двух месяцев с даты опубликования сообщения о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом в порядке, установленном статьей 213.7 настоящего Федерального закона. В случае пропуска указанного срока по уважительной причине он может быть восстановлен арбитражным судом.

Согласно статье 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

Согласно пункту 1 статьи 4 Закона о банкротстве состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяются на дату введения каждой процедуры, применяемой в деле о банкротстве и следующей после наступления срока исполнения соответствующего обязательства.

По правилам статей 71, 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения.

Аналогичные разъяснения содержатся в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», согласно которым, установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В рассматриваемом случае, требования ФИО2 основаны на договорах займа.

Согласно статье 807 Гражданского кодекса РФ по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Обращаясь с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требований в размере 61 472 389,30 руб., кредитор ссылалась на договоры займа от 10.01.2013, от 28.01.2013, от 04.02.2015, заключенные между ООО «ГЗК» в лице генерального директора управляющей компании - ООО «Агентство Петроградъ» ФИО4 (должник) и ИП ФИО7 (отец должника), согласно которым ООО «ГЗК» предоставило ИП ФИО7 денежные средства под 30% годовых.

Заявитель указывала на то, что ФИО4 в качестве ликвидатора ООО «ГЗК» 27.02.2015 было подписано решение № 3/15 о передаче дебиторской задолженности ИП ФИО7 в размере 25 578 840 руб. единственному участнику ООО «ГЗК» ФИО2

ФИО4 в качестве ликвидатора ООО «ГЗК» и ФИО2 27.02.2015 подписан договор уступки права требования № 3/15 к решению № 3/15 от 27.02.2015, согласно которому все права требования к ИП ФИО7 по договорам займа от 10.01.2013, 28.01.2014, 04.02.2015 были переданы от ООО «ГЗК» к единственному участнику ООО «ГЗК» ФИО2

ФИО4 является единственным наследником умершего 24.06.2015 гражданина РФ ФИО7

Между ФИО2 и ФИО4 подписан ряд актов сверки, подтверждающих задолженность, которая перешла к ФИО4 как к единственному наследнику ФИО7, умершего 24.06.2015, Согласно акту от 28.05.2015 задолженность составила 61 472 389 руб.

28.05.2018 между ФИО2 и ФИО4 подписано соглашение о новации согласно которому задолженность в сумме 61 472 389, 30 руб. по договорам займа от 10.01.2013, 28.01.2014, 04.02.2015 была заменена единым займом в сумме 61 472 389, 30 руб., размер процентов был уменьшен с 30% до 24% годовых, срок возврата установлен до 31.12.2020, порядок возврата изменен.

Разрешая спор в указанной части, суд первой инстанции, руководствуясь разъяснениями, данными в пункте 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», с целью проверки обоснованности заявленных требований, установления разумного экономического смысла спорных операций, неоднократно истребовал дополнительные пояснения и доказательства.

В частности, суд истребовал в кредитных учреждениях выписки по счетам ООО «ГЗК», ООО «Геовип» (ИНН <***>), ФИО7 (отца должника), ФИО4 (должника), ФИО2, ООО «Агентство Петроградъ», которые в дальнейшем были приобщены к материалам дела.

Суд области запросил в Управлении ЗАГС Администрации Центрального округа г. Курска сведения о записях актов гражданского состояния гражданина РФ ФИО2, ответ приобщен к материалам дела, а в налоговом органе - копию передаточного акта, который был составлен при выделении ООО «ГЗК» (ИНН <***>) из ООО «Геовип» (ИНН <***>).

Кроме этого, предложил ФИО2, ФИО4 представить в суд документально подтвержденное обоснование причин и целей, по которым ООО «ГЗК» предоставляло ИП ФИО7 денежные средства по договорам займа; доказательства частичного возврата заемных денежных средств; доказательства предъявления требований к ИП ФИО7 о возврате спорных денежных средств до настоящего времени; доказательства того, каким образом ИП ФИО7 расходовались спорные денежные средства; оригиналы документов, представленных в копиях.

В представленных в суд пояснениях ФИО2 указала на то, что причинами и целью предоставления ООО «ГЗК» займов ФИО7 явилось наличие у кредитора свободных денежных средств и возможность получения процентного дохода в размере 30% годовых, превышающего процентный доход по депозитам в кредитных учреждениях. Требования к ФИО7 о возврате займа предъявлялись в ходе переговоров с марта 2015 года, переговоры были прерваны смертью ФИО7, затем продолжены с его наследником ФИО4 и завершились заключением договора новации, возврат займа должником не осуществлен по причине того, что срок возврата займа по договору с учетом новации не наступил, по этой же причине должнику не направлялись требования о возврате займа.

Оценив доводы, заявленные в обоснование требований, и представленные в материалы дела доказательства, суд области пришел к выводу, с которым согласился апелляционный суд, о том, что возникновению заявленных требований предшествовали действия заинтересованных лиц, являющихся по отношению друг к другу родственниками или свойственниками, а также связанных общими интересами на протяжении длительного периода времени.

Судом установлено, что дело о банкротстве было возбуждено на основании заявления ООО «Геовип» (ранее - ООО «ГЗК», ООО «Геоземкадастр GPS»).

Согласно передаточному акту от 12.01.2012 ООО «Геоземкадастр GPS» в лице генерального директора ФИО8 и ООО «ГЗК» в лице управляющей компании ООО «Агентство Петроградь» в лице генерального директора ФИО4 были приняты основные средства в виде недвижимого имущества в г. Курск, а также дебиторская и кредиторская задолженность и др.

Состав фигурирующих в правоотношениях лиц имеет следующую структуру:

- ФИО8 - исполнительный орган «Геоземкадастр GPS» (мать ФИО7 и ФИО5, бабушка - ФИО4);

- ФИО5 - учредитель ООО «Геоземкадастр GPS» и ООО «Геовип»;

- ФИО2 - законная супруга ФИО5, участник ООО «ГЗК».

ООО «ГЗК» ликвидировано 18.03.2015, ликвидатором являлась ФИО2, а лицом, имеющим право без доверенности действовать от имени общества, - ФИО4

Требования кредитора основаны на трех договорах займа от 10.01.2013, 28.01.2014, 04.02.2015, заключенных между ООО «ГЗК» в лице генерального директора управляющей компании – «Агентство Петроградь» ФИО4 (должником) и умершим ИП ФИО7 (отцом должника).

Проанализированы выписки по счетам в различных кредитных организациях (ПАО АКБ «Авангард», Связь Банк, Белгородсоцбанк, Курское отделение ПАО Сбербанк № 8596) в отношении ООО «ГЗК», ФИО7, ФИО2 за 2013-2017 годы, Арбитражный суд Белгородской области пришел к выводу о том, что ФИО2 является номинальным кредитором, прикрывающим фактических выгодоприобретателей от совершения мнимых сделок, оформленных договорами займа между ФИО7 и ООО «ГЗК», которыми являются (являлись) умерший ФИО7, а после его смерти родной брат ФИО7 - ФИО5, являющийся законным супругом ФИО2

Основным источником поступления денежных средств ООО «ГЗК», которые перечислялись в пользу ИП ФИО7 на основании спорных договоров займа, являлось поступление от ООО «Курская ТСК» ежемесячных арендных платежей за объекты недвижимости, которые поступили в собственность ООО «ГЗК» в результате деятельности ИП ФИО7, ФИО8, ФИО5, ФИО4

После получения денежных средств от ООО «ГЗК», ИП ФИО7 перенаправлял их в интересах организаций, аффилированных с ООО «ГЗК» через тех же лиц, а впоследствии происходило снятие наличных денежных средств.

Суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии в материалах дела достоверных доказательств, объясняющих разумный экономический смысл спорных операций по предоставлению займов фактически контролирующему ООО «ГЗК» лицу - ИП ФИО7 с процентной ставкой 30% годовых, то есть значительно превышающей банковские процентные ставки.

Доказательств частичного погашения ИП ФИО7 задолженности по договорам займа не имеется, при этом предоставление новых займов осуществлялось при нарушении должником ранее заключенных обязательств.

Ранее ни ООО «ГЗК», ни ФИО2 не обращались в суд исками о взыскании задолженности. Попытки взыскания долга до момента возникновения банкротства должника не предпринимались.

Оценив в совокупности представленные в материалы дела доказательства по правилам главы 7 АПК РФ, применяя к спорным правоотношениям повышенный стандарт доказывания, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что данные требования в размере 61 472 389,30 руб. основаны на сделках, не имеющих разумного экономического смысла, заключены между аффилироваными лицами, сопряжены со злоупотреблением правом и направлены на причинение вреда независимым кредиторам.

В обоснование заявления о включении в реестр требований кредиторов должника требований в сумме 15 950 000 руб., ФИО2 ссылалась на договор займа № 1-04/18 от 20.04.2018, заключенный между ФИО2 и ФИО4, менее, чем за 2 месяца до возбуждения дела о банкротстве.

В подтверждение договора займа кредитором представлены расходные кассовые ордера от 20.04.2018 на сумму 9 800 000 руб., от 20.04.2018 на сумму 530 000 руб., от 20.04.2018 на сумму 1 350 000 руб., от 20.04.2018 на сумму 2 920 000 руб.

Исходя из пояснений ФИО2 следует, что между ней и должником 20.04.2018 был подписан договор займа № 1-04/18 на сумму 15 950 000 руб. сроком до 31.12.2020 под 24% годовых, денежные средства были переданы в наличной денежной форме 20.04.2018 в сумме 15 950 000 руб.

Согласно позиции кредитора причинами и целью предоставления займа кредитором должнику по договору займа № 1-04/18 от 20.04.2018 являлось наличие у нее свободных денежных средств и необходимость получения процентного дохода в размере 24% годовых, превышающего процентный доход по депозитам в кредитных учреждениях.

ФИО2 указала на то, что она не располагала информацией о том, что в будущем ООО «Геовип» будет инициировано и подано заявление о банкротстве должника.

Должник, в свою очередь, пояснил, что денежные средства ему были необходимым для приобретения полиграфического оборудования.

Судами установлено, что заявление ООО «Геовип» в лице конкурсного управляющего ФИО9 о признании ФИО4 банкротом поступило в арбитражный суд 20.04.2018, что есть в тот же день, когда между ФИО2 и должником был заключен спорный договор займа № 1-04/18 от 20.04.2018.

Определением Арбитражного суда Белгородской области от 29.05.2018 заявление ООО «Геовип» в лице конкурсного управляющего ФИО9 принято к рассмотрению, возбуждено производство по делу о банкротстве.

ФИО2 14.08.2018 обратилась в арбитражный суд с заявлением о процессуальном правопреемстве, просила суд заменить заявителя по делу - ООО «Геовип» на ФИО2 в связи с состоявшейся уступкой прав требования, сославшись на то, что по результатам торгов в рамках дела о банкротстве ООО «Геовип» она приобрела дебиторскую задолженность ФИО4 перед ООО «Геовип», что подтверждается протоколом об итогах торгов от 20.06.2018 и договором уступки права требования от 20.06.2018.

Определением Арбитражного суда Белгородской области от 31.10.2018 произведена замена заявителя по делу - ООО «Геовип» на его процессуального правопреемника - ФИО2

Определением Арбитражного суда Белгородской области от 05.08.2019 в отношении ФИО4 введена процедура реструктуризации долгов гражданина. В реестр требований кредиторов ФИО4 в состав третьей очереди включено требование ФИО2 в сумме 4 680 000 руб. задолженности.

При этом с момента принятия к рассмотрению первого заявления о признании должника банкротом (29.05.2018) до момента вынесения определения о введении процедуры реструктуризации (29.07.2019) ФИО2, ООО «Стройтех», ФИО4 прибегали к процедуре медиации, однако ни ФИО2, ни ФИО4 не сообщалось суду либо иным участникам о наличии иных задолженностей в размере более 75 млн. рублей.

На основании изложенного, принимая во внимание, что ФИО2 и ФИО4 являются заинтересованными лицами (свойственниками), ФИО2 знала о финансовом положении ФИО4 и том, что у него уже имеются неисполненные обязательства перед кредиторами, в том числе по спорным договорам займа на сумму более 60 млн. рублей, вместе с тем, предоставила новый заем в сумме 15 950 000 руб. под 24% годовых в преддверии процедуры банкротства, суды пришли к выводу о том, что заявленная задолженность возникла в результате согласованных действий должника, а также родного брата ФИО7 - ФИО5, являющегося законным супругом ФИО2, которая в вышеизложенных правоотношениях является номинальным кредитором, прикрывающим фактических выгодоприобретателей при совершении мнимых сделок, оформленных договорами займа.

В пункте 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020, разъяснено, что на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.

Совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов (например, текста договора займа и платежных поручений к нему, отдельных документов, со ссылкой на которые денежные средства перечислялись внутри группы) в подтверждение реальности заемных отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой заемной сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями, выдача займа и последующие операции обусловлены разумными экономическими причинами.

При этом аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки. Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (статьи 9 и 65 АПК РФ). В подобной ситуации действия, связанные с временным зачислением аффилированным лицом средств на счет должника, подлежат квалификации по правилам, установленным статьей 170 ГК РФ.

Кроме того, если «дружественный» кредитор не подтверждает целесообразность заключения сделки, его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (статья 10 Гражданского кодекса РФ). При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац 4 пункта 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).

Оценивая действия сторон, суды пришли к выводу о том, что заявленные требования основаны на сделках, не имеющих разумного экономического смысла, заключены между аффилироваными лицами, сопряжены со злоупотреблением правом и направлены на причинение вреда независимым кредиторам. При этом в материалах дела отсутствуют достоверные доказательства, объясняющие экономическую целесообразность спорных операций, отражающие действительные экономические намерения хозяйствующих субъектов, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявления о включении требования в реестр требований кредиторов применительно к целям, установленным законодательством о несостоятельности.

Исходя из вышеизложенного, суды пришли к выводу об отсутствии основания для включения в реестр требований кредиторов ФИО4 требований ФИО2 в полном объеме.

Суд кассационной инстанции считает возможным согласиться с данным выводом судов.

Судебная коллегия отклоняет доводы кассатора об отсутствии аффилированности между должником и кредитором, со ссылкой на то, что ИП ФИО2 не могла давать ИП ФИО7 обязательных для исполнения указаний и не обладала правом контроля за ведением ФИО7 предпринимательской деятельности.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056, по смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве, к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо аффилированы с ним.

В рассматриваемом случае судами установлено, что ФИО2 входила в одну группу лиц с ИП ФИО7, поскольку являлась участником ООО «ГЗК», предоставившем займы ФИО7

Наличие заинтересованности и общих экономических интересов между должником и кредитором подтверждает тот факт, что принадлежащее ему имущество должник передал на хранение кредитору ФИО2, о чем уведомил финансового управляющего ФИО3

Отклоняя доводы ФИО10 об отсутствии у ФИО7 в период предоставления спорных займов в 2013-2015 годах иных кредиторов и, как следствие, о необходимости квалифицировать займы, как компенсационное финансирование, суд округа исходит из совокупности установленных по делу фактических обстоятельств (характера взаимоотношений между первоначальными займодавцем и заемщиком, правопреемниками займодавца и заемщика, последующего поведения участников заемных правоотношений в рамках исполнения договоров займа, отношения указанных лиц с другими участниками гражданского оборота, обстоятельств возбуждения настоящего дела о банкротстве).

Так, из материалов дела усматривается, что в настоящее время в реестр требований ФИО4 включены требования независимого кредитора ООО «Стройтех» в сумме 16 352 928 руб. на основании вступившего в законную силу апелляционного определения Курского областного суда от 13.04.2018. Требований иных кредиторов с существенным размером задолженности до настоящего времени не заявлялось. Указанным судебным актом установлено, что 01.03.2012 между ООО «Стройтех» (принципал) и ИП ФИО7 (агент) был заключен агентский договор на приобретение имущества, согласно которому агент принял на себя обязательства за вознаграждение совершать от своего имени за счет принципала комплекс юридических и фактических действий, связанных с приобретением принципалом имущества, определенного приложением № 1 к договору. В приложении № 1 к договору указан перечень имущества, входящего в конкурсную массу ООО «Авантаж Евро Моторс», приобретаемого агентом от имени и за счет принципала на открытых торгах.

05.07.2012 между ООО «Авантаж Евро Моторс» в лице конкурсного управляющего ФИО9 (продавец) и ИП ФИО7 (покупатель) был заключен договор купли-продажи недвижимого имущества, согласно которому последний приобрел у продавца нежилое здание.

ИП ФИО7 от ООО «Стройтех» получены денежные средства в общей сумме 25 030 000 руб., перечисленные платежными поручениями.

На стр. 5 указанного определения Курского областного суда делается вывод о том, что недвижимое имущество было приобретено ИП ФИО7 за свой счет и на свое имя, а денежные средства ООО «Стройтех» не были израсходованы им в рамках агентского договора, в связи с чем у ИП ФИО7 возникли обязательства, связанные с возвращением данных денежных средств ООО «Стройтех».

Довод ФИО10 о том, что только с даты принятия определения Курского областного суда от 13.04.2018 предоставляемые ФИО4 займы могли иметь признаки компенсационного финансирования противоречат выводам, изложенным в данном судебном акте, установившем, что сама обязанность по возврату денежных средств возникла у ФИО7 в 2012 году в связи с получением от ООО «Стройтех» по агентскому договору 25 030 000 руб. и приобретением имущества не на имя принципала, а на свое имя.

Довод кассатора о том, что денежные обязательства не возникли ранее даты смерти ФИО7 и прекращения действия, в связи с этим агентского договора отклоняются, как не соответствующие буквальному тексту апелляционного определения Курского областного суда от 13.04.2018, на стр. 7 которого при решении вопроса о порядке исчисления сроков исковой давности суд указывает, что поскольку между сторонами возник спор относительно исполнения ими условий агентского договора, который прекращен смертью ИП ФИО7 24.06.2015, то именно с данной даты у ООО «Стройтех» возникло право требования денежных средств в сумме 25 030 000 руб., которые были перечислены ими ИП ФИО7, но не были направлены последним в счет исполнения условий агентского договора. При этом кассатор ошибочно отождествляет период возникновения обязательства и дату возникновения права требования.

На основании изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что в связи с перечислением ООО «Стройтех» в 2012 году агенту денежных средств в сумме 25 030 000 руб. в рамках исполнения агентского договора, у ФИО7 возникло встречное обязательство по приобретению объекта недвижимости, оговоренного в договоре, на имя принципала или обязательство по возврату полученной суммы в случае прекращения действия договора.

Вышеперечисленные обстоятельства аффилированности ООО «ГЗК» в лице его управляющей компании ООО «Агентство Петроград» ФИО4 и заемщика ФИО7, а также правопреемника займодавца ФИО10 (жены ФИО5) создают презумпцию осведомленности указанных лиц о наличии у ФИО7 с 2012 года обязательства перед независимым кредитором ООО «Стройтех». Указанная презумпция участвующими в деле лицами при рассмотрении спора опровергнута не была. Заявленные к включению в реестр требований кредиторов обязательства по займам возникли в 2013-2015 годах.

Таким образом, доводы кассатора об отсутствии признаков злоупотребления правом ввиду отсутствия на момент заключения договоров займа кредиторов, также подлежат отклонению, так как на тот момент у ФИО7 были обязательства перед ООО «Стройтех» по агентскому договору от 01.0З.2012. То обстоятельство, что агентский договор был прекращен 24.06.2015 в связи со смертью ФИО7, не отменяет факта наличия у правопредшественника должника обязательства перед ООО «Стройтех» еще в 2012 году, а в дальнейшем только произошла трансформация обязательства по передаче объекта недвижимости в денежное требование.

Судами верно учтено при оценке добросовестности действий всех участников заемных правоотношений длительное неистребование кредитором задолженности. Так, задолженность по займам, предоставленным в 2013-2015 годам, впервые заявлена ко взысканию 10.10.2019. Судебной коллегией отклоняются доводы заявителя кассационной жалобы о том, что сторонами подписывались акты сверки взаимной задолженности, поскольку такие акты представляют собой констатацию сторонами размера задолженности, признаваемого каждой из них, но не способ принудительного взыскания задолженности.

Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что предъявление ФИО2 своих требований в рамках настоящего обособленного спора, наличие родственных отношений и деловых связей между заявившим требования кредитором и должником, отсутствие возражений по этому поводу со стороны должника явно указывают на наличие между кредитором и ФИО4 недобросовестных договоренностей, согласно которым первый способствует освобождению последнего от кредиторской задолженности перед иными, независимыми кредиторами посредством установления в реестре крупного (мажоритарного) требования и блокирования иным кредиторам возможности реализовать их права в деле о банкротстве, а также существенного снижения процента удовлетворения требований иных кредиторов от суммы вырученных в результате продажи имущества должника средств. Такое поведение сторон не подлежит судебной защите.

Данные выводы согласуются с правовой позицией, изложенной в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 29.06.2021 № 305-ЭС20-14492(2).

Судом округа отклоняются доводы кассационной жалобы о допущенном судом апелляционной инстанции в составе председательствующего судьи Потаповой Т.Б., судей Безбородова Е.А., Ореховой Т.И. при рассмотрении апелляционной жалобы ФИО10 нарушении, выразившемся в том, что судья Ботвинников В.В., рассмотревший настоящий обособленный спор по первой инстанции, ранее работал у судьи Безбородова Е.А. помощником, а в настоящее время является судьей банкротного состава Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда. ФИО11 не ссылается на конкретные процессуальные нормы, которые, по ее мнению, нарушены судом апелляционной инстанции, не приводит каких-либо доводов относительно наличия прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела судьи Ботвинникова В.В., вынесшего обжалуемое определение при рассмотрении спора в суде первой инстанции, не указывает, как предшествующая работа судьи первой инстанции в качестве помощника одного из судей, участвовавших в рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции, могла повлиять на законность и обоснованность судебных актов по существу. При этом суд округа отмечает. что в рассмотрении апелляционной жалобы ФИО10 участвовали также председательствующий судья Потапова Т.Б. и судья Орехова Т.И. Основания полагать о наличии расхождений в позициях по спору судей, входивших в состав суда при рассмотрении дела в апелляционном инстанции, не имеется.

Обстоятельства, приведенные в отношении необходимости рассмотрения спора в ином суде апелляционной инстанции, не относятся ни к одному из оснований, предусмотренных ст. 21 АПК РФ. Не мотивированная ссылками на предусмотренные законодательством основания для отвода судей позиция заявителя кассационной жалобы по существу сводится к необходимости изменения территориальной подсудности рассмотрения в апелляционной инстанции всех судебных актов, вынесенных судьей Ботвинниковым В.В. в период осуществления полномочий судьи Арбитражного суда Белгородской области, что не основано на нормах права.

Доводы кассатора о наличии доказательств расходования должником денежных средств, полученных от ФИО2 по договору займа № 1-04/18 от 20.04.2018 не состоятельны, поскольку согласно договору купли-продажи от 20.04.2018 должником приобретено типографское оборудование на сумму 7 250 000 руб., тогда как размер займа составляет 15 950 000 руб. Доказательств расходования оставшейся суммы займа должником не представлено. Кроме того иных доказательств фактического исполнения данного договора купли-продажи оборудования (товарно-транспортных накладных, платежных поручений на оплату продавцу, доказательств перевозки и т.д.) не представлено. Уведомление о передаче оборудования на хранение ФИО2 не может быть признано достаточным доказательством факта приобретения оборудования с учетом ее аффилированности с должником.

Доводы кассатора о необходимости понижения очередности удовлетворения требований аффилированного кредитора подлежат отклонению как основанные на неправильном толковании норм права.

Настоящее дело о банкротстве возбуждено в отношении физического лица – ФИО4

Согласно разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики от 29.01.2020, основанием понижения очередности удовлетворения требования кредитора является нарушение этим кредитором, контролирующим организацию-должника, собственной обязанности по публичному информированию участников гражданского оборота об имущественном кризисе в подконтрольной организации, исполняемой путем подачи заявления о банкротстве последней (пункт 1 статьи 9 Закона о банкротстве). Контролирующее лицо, избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, - пытающееся вернуть контролируемое юридическое лицо к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления ей компенсационного финансирования, в частности с использованием конструкции договора займа, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты упомянутого финансирования на случай объективного банкротства. Поскольку данные риски не могут перекладываться на независимых кредиторов, требования последних удовлетворяются приоритетно по отношению к требованию о возврате компенсационного финансирования.

Законодательство о несостоятельности граждан не содержит положений о том, что то или иное физическое или юридическое лицо при определенных обстоятельствах обязано подать заявление о банкротстве другого физического лица, воздержавшись от предоставления ему финансирования. Обязанность по обращению в суд заявлением о банкротстве третьего лица, находящегося в состоянии имущественного кризиса, закреплена только в отношении несостоятельных организаций: она возложена законом на контролирующих их лиц, под влиянием которых формируется воля банкрота. Таким образом, данная обязанность может быть нарушена исключительно при банкротстве юридического лица, а значит, положения Обзора судебной практики от 29.01.2020 о понижении очередности удовлетворения требований заимодавца не подлежат применению в деле о банкротстве физического лица.

Аналогичная правовая позиция приведена в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 29.06.2021 № 305-ЭС20-14492(2).

С учетом изложенного, применительно к фактическим обстоятельствам настоящего дела, судебная коллегия кассационной инстанции приходит к выводу о том, что оспариваемые судебные акты приняты в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и нормами права.

По сути, доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, указывают на несогласие кассатора с выводами судов первой и апелляционной инстанции, что не является основанием для отмены принятых по спору судебных актов, поскольку переоценка установленных по делу обстоятельств в силу положений статьи 286 АПК РФ не входит в полномочия суда кассационной инстанции.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 АПК РФ безусловным основанием к отмене принятых по делу судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

При указанных обстоятельствах оснований для отмены принятых по делу судебных актов не имеется.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Белгородской области от 07.12.2020 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.06.2021 по делу № А08-4217/2018оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Т.Ф. Ахромкина

Судьи А.В. Андреев

ФИО1