Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Муртазалиева Муртазали Магомедовича на определение Арбитражного суда Республики Дагестан от 27.07.2018 о привлечении к субсидиарной ответственности по делу № А15-2394/2013 (судья Гаджимагомедов И.С.) о несостоятельности (банкротстве) открытого акционерного общества «Акционерный коммерческий банк «Анджибанк»»

по заявлению государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» о привлечении Муртазалиева Муртазали Магомедовича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника,

в отсутствие участвующих в деле лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте проведения судебного заседания,

У С Т А Н О В И Л:

решением Арбитражного суда Республики Дагестан от 31.01.2014 открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк “Анджибанк” признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим назначена Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» (далее – конкурсный управляющий).

Полагая, что к ухудшению финансового положение банка, фактически повлекшему его банкротство, фактически привели действия Муртазалиева Муртазали Магомедовича (являвшегося председателем правления банка с 16.12.1992 по 19.07.2013) по реализации административного здания банка аффилированному лицу в обмен на заведомо невозвратную вексельную задолженность, а также по выкупу банком в преддверии банкротства собственных акций у акционеров, конкурсный управляющий 19.01.2017 обратился в суд с настоящим заявлением о привлечении Муртазалиева М.М. к субсидиарной ответственности.

Определением Арбитражного суда Республики Дагестан от 27.07.2018 по делу № А15-2394/2013 признано наличие оснований для привлечения Муртазалиева Муртазали Магомедовича к субсидиарной ответственности по обязательствам открытого акционерного общества «Акционерный коммерческий банк “Анджибанк”» и приостановлено рассмотрение заявления до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, Муртазалиев М.М. обратился в Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции отменить, в удовлетворении заявленных требований отказать. Апеллянт ссылается на об отсутствие его вины в заключении спорного договора со ссылкой на то, что решение о продаже административного здания было принято не им, а советом директоров. Заявитель жалобы указывает на отсутствие у него документов, свидетельствующих о приобретении акций у акционеров, ввиду фактического несовершения этих сделок.

В отзыве на апелляционную жалобу ГК «АСВ» просит определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В соответствии с частью 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) при неявке в судебное заседание арбитражного суда лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, суд вправе рассмотреть дело в их отсутствие.

Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд, исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, проверив законность обжалуемого судебного акта в порядке, установленном главой 34 АПК РФ, пришел к выводу, что определение Арбитражного суда Республики Дагестан от 27.07.2018 по делу № А15-2394/2013 подлежит оставлению без изменения по следующим основаниям.

Согласно статье 53 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами.

В соответствии со статьей 11.1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности», статьи 69 Федерального закона «Об акционерных обществах», а также пунктом 15.1 Устава банка текущее руководство деятельностью банка осуществляется его единоличным исполнительным органом – председателем правления.

Пунктом 15.5 Устава банка установлено, что председатель правления без доверенности действует от имени банка и совершает сделки от его имени, распоряжается имуществом и средствами банка, совершает банковские операции и иные сделки, заключает и подписывает договоры, контракты, соглашения, платёжные, расчётные и иные документы.

В силу пункта 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 71 Федерального закона «Об акционерных обществах» действия единоличного исполнительного органа от имени банка должны быть добросовестными и разумными.

Согласно пункту 4 статьи 10 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции на момент подачи заявления), если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств:

причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона (абзац 3);

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы (абзац 4).

В соответствии с пунктом 3 статьи 189.23 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что банкротство кредитной организации наступило вследствие действий и (или) бездействия лиц, контролирующих кредитную организацию, при наличии одного из обстоятельств, указанных в абзацах 3 и 4 пункта 4 статьи 10 настоящего Федерального закона. Положения абзаца четвертого пункта 4 статьи 10 настоящего Федерального закона применяются в отношении лиц, на которых возложена обязанность формирования, ведения, хранения документов, отражающих экономическую деятельность кредитной организации, и баз данных кредитной организации на электронных носителях (резервных копий баз данных), а также обязанность их передачи временной администрации по управлению кредитной организацией или ликвидатору (конкурсному управляющему).

В соответствии с частью 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», недобросовестность действий руководителя считается доказанной в случаях:

когда директор действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки;

когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку на заведомо невыгодных для юридического лица условиях.

Как следует из материалов дела, по результатам анализа финансового состояния банка временной администрацией выявлены нарушения и досозданы резервы на возможные потери, в результате чего стоимость имущества (активов) банка, рассчитанная в соответствии с указанием Банка России от 22.12.2004 № 1533-У «Об определении стоимости имущества (активов) и обязательств кредитной организации», на момент рассмотрения заявления о признании банка банкротом составляла 138 055 000 рублей, а стоимость обязательств составляла 172 414 000 рублей, то есть стоимости активов банка стало недостаточно для исполнения обязательств перед его кредиторами на сумму 34 359 000 рублей, что послужило основанием для вынесения судом решения от 24.01.2014 о признании банка несостоятельным (банкротом).

При этом ухудшение финансового положения банка, ставшее причиной его банкротства, произошло в период с 03.07.2013 по 19.07.2013 в результате действий руководства банка.

Судом первой инстанции верно установлено, что 21.06.2013 Муртазалиев М.М. от имени банка й Шамиля, дом 10, имеющее регистрационный номер 05-05-01/102/2012-794 в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 19.10.2012.

17 июля 2013 года Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Республике Дагестан произведена регистрация перехода права собственности Омарова М.Ш. на нежилое помещение за номером 05-05-01/037/2013-275.

В пункте 2 договора стороны определили цену нежилого помещения в размере 41 000 000 рублей. В пункте 3 договора стороны предусмотрели порядок расчетов за нежилое помещение: денежными средствами и векселем, указав, что на момент заключения договора за нежилое помещение Омаров М.Ш. уплатил банку наличными 1 000 000 рублей путем внесения денежных средств в кассу банка, а также передал банку в счет уплаты цены договора простой вексель ООО «Караван» от 03.06.2013 № 02/А-06 с вексельной суммой 40 000 000 рублей.

В результате исполнения сторонами условий указанного договора банк утратил ликвидный актив, который замещен на денежные средства в размере 1 000 000 рублей и на неликвидную ценную бумагу – простой вексель ООО «Караван» от 03.06.2013 № 02/А-06 с вексельной суммой 40 000 000 рублей со сроком платежа 03.06.2014.

Указанное обстоятельство явилось причиной банкротства банка, что следует из решения Арбитражного суда Республики Дагестан от 24.01.2014 по настоящему делу.

Указанный договор заключен в период проведения Банком России в банке инспекционной тематической проверки, по результатам которой выявлена недостача денежных средств в кассе головного офиса банка в размере 81 711 401 рубля. При этом, несмотря на то, что в договоре указывается, что расчеты по договору произведены Омаровым М.Ш. полностью на дату его заключения, фактически оплата цены договора произошла позднее.

Согласно выписке по лицевому счету № 20202810600000000001 (касса банка) за период с 10.07.2013 по 10.07.2013 и приходно-кассовому ордеру от 10.07.2013 № 14 денежные средства в размере 1 000 000 рублей внесены Омаровым М.Ш. в счет оплаты здания только 10.07.2013, то есть на 20-й день с даты заключения договора, а передача ответчиком банку указанного выше векселя в оплату договора произведена только 19.07.2013 – в день отзыва у банка лицензии, то есть на 29-й день с даты заключения договора, о чем свидетельствует выписка по лицевому счету № 61209810400000000001 (выбытие (реализация) имущества) за период с 10.07.2013 по 19.07.2013.

Из указанной выписки (по лицевому счету № 61209810400000000001) также усматривается, что 17.07.2013, то есть после государственной регистрации перехода права собственности на нежилое помещение от должника к Омарову М.Ш., банк списал со своего баланса стоимость здания по договору купли-продажи в размере 45 093 000 рублей в следующем порядке: 1 000 000 рублей ? списана полученная стоимость за здание банка; 6 412 180 рублей списана амортизация здания банка согласно акту от 17.07.2013 № 1; 37 680 820 рублей – списана на расходы выбывшей суммы (стоимости) здания. Банк зафиксировал убытки в виде разницы между балансовой стоимостью недвижимого имущества и стоимостью его продажи.

Факт списания 17.07.2013 банком на расходы (убытки) 37 680 820 рублей стоимости здания и факт появления на балансе банка 19.07.2013 векселя на сумму 40 000 000 рублей, свидетельствует о том, что по состоянию на 17.07.2013 цена договора составляла 1 000 000 рублей, а стороны договора заменили условие о цене в договоре лишь 19.07.2013, указав в нем новую продажную стоимость нежилого помещения 41 000 000 рублей, а также вексель ООО «Караван», принимаемый банком в счет оплаты 40 000 000 рублей за нежилое помещение.

В ходе рассмотрения дела установлено наличие конфликта интересов Муртазалиева М.М. и группы аффилированных с ним лиц с интересами кредитной организации, а также заведомая невыгодность условий заключения договора.

А именно, на основании представленных в дело при рассмотрении заявления о признании недействительным договора Министерством внутренних дел по Республике Дагестан копии анкеты и автобиографии Омарова М.Ш., а также представленной Управлением ЗАГС Администрации муниципального образования городского округа «город Махачкала» записи акта гражданского состояния установлено, что лицо, в пользу которого было отчуждено административное здание банка – Омаров М.Ш., является братом Муртазалиевой (Омаровой) А.Х., являющейся супругой Муртазалиева М.М..

Согласно сведениям, предоставленным Банку России, Омаров М.Ш. вместе со своими родственниками составляет группу лиц (акционеров) в совокупности владеющими 17,05 % голосующих акций банка, в то время как Муртазалиев М.М. вместе со своими супругой Муртазалиевой А.Ш. и сыном Муртазалиевым Э.Ш. составляют группу лиц (акционеров) в совокупности владеющими 13,98 % голосующих акций банка. Таким образом, Омаровы и Муртазалиевы фактически составляют единую группу лиц (акционеров) в совокупности владеющих 31,03 % всех голосующих акций банка, что позволяло им существенно влиять на формирование органов управления банка и принятие этими органами решений, в том числе влиять на деятельность единоличного исполнительного органа (председателя правления) банка.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии личной заинтересованности Муртазалиева М.М. при совершении сделки в пользу Омарова М.Ш., входящего с ним в одну группу аффилированных лиц.

Принятие банком в день отзыва у него лицензии векселя ООО «Караван» в качестве частичной оплаты по договору свидетельствует о том, что банк в лице Муртазалиева М.М. совместно с Омаровым М.Ш., имели цель скрыть реальную цену договора, которая составила 1 000 000 рублей, что в 38 раз меньше его балансовой стоимости.

3 июня 2014 года по просьбе банка нотариус г.Махачкалы Республики Дагестан Алирзаева Н.И. предъявил данный вексель к оплате векселедателю ООО «Караван» и в связи с неполучением платежа опротестовал указанный вексель в неплатеже против векселедателя, о чем составлен акт о протесте векселя в неплатеже от 04.06.2014 № 05АА1135966.

Протест векселя в неплатеже также свидетельствует о том, что изначально банк в лице Муртазалиева М.М. и Омаров М.Ш. знали, что по указанному векселю оплаты произведено не будет и поэтому этот вексель использован сторонами для создания видимости равноценности встречного исполнения покупателем по договору.

Тем самым, последовательность действий сторон договора свидетельствуют о том, что Муртазалиев М.М. при отчуждении здания по договору действовал вопреки экономическим интересам банка и его кредиторов. Интерес Муртазалиева М.М. и Омарова М.Ш. был направлен на получение личной имущественной выгоды в результате неравноценного замещения банку выведенного из него актива (нежилого помещения) с последующим возвратом банком Омарову М.Ш. покупной цены посредством арендных платежей.

Заключение указанного договора направлено на нарушение прав и законных интересов кредиторов, выражающееся в уменьшении активов банка и его конкурсной массы, с целью получения Муртазалиевым М.М. и Омаровым М.Ш. имущественной выгоды за счет банка, что в силу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации является злоупотреблением правом.

Указанные обстоятельства также установлены определением суда по настоящему делу от 29.06.2016, оставленным в силе постановлением апелляционной инстанции от 12.10.2016 и постановлением кассационной инстанции от 14.12.2016.

Доводы заявителя апелляционной жалобы об отсутствии его вины в заключении спорного договора со ссылкой на то, что решение о продаже административного здания было принято не им, а советом директоров, судом отклоняются по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 14 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» (действовавшего в период заключения сделки по продаже административного здания банка и возбуждения производства по делу о банкротстве) если банкротство кредитной организации наступило в результате виновных действий или бездействии ее руководителей, членов совета директоров (наблюдательного совета), учредителей (участников) или других имеющих право давать обязательные для данной кредитной организации указания или возможность иным образом определять ее действия лиц (далее - контролирующие лица), на указанных лиц при недостаточности имущества кредитной организации для удовлетворения требований кредиторов арбитражным судом может быть возложена субсидиарная ответственность по денежным обязательствам кредитной организации и (или) исполнению ее обязанности по уплате обязательных платежей.

Лица, указанные в абзаце первом указанного пункта, признаются виновными, если их решения или действия (в том числе превышение полномочий), повлекшие за собой возникновение признаков банкротства, не соответствовали принципам добросовестности и разумности, соответствующим нормативным правовым актам Российской Федерации, банковским правилам, уставу кредитной организации или обычаям делового оборота, а также если они при наличии оснований, предусмотренных статьей 4 указанного Федерального закона, не предприняли предусмотренные настоящим Федеральным законом меры для предупреждения банкротства кредитной организации.

В пункте 7 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 разъяснено, что не является основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании с директора убытков сам по себе тот факт, что действие директора, повлекшее для юридического лица негативные последствия, в том числе совершение сделки, было одобрено решением коллегиальных органов юридического лица, а равно его учредителей (участников), либо директор действовал во исполнение указаний таких лиц, поскольку директор несет самостоятельную обязанность действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

Принцип самостоятельной ответственности руководителя юридического лица применительно к отношениям, возникающих при банкротстве юридических лиц закреплен также в пункте 23 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» в соответствии с которым, если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам. Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

Таким образом, наличие одобрения сделки коллегиальным органом не снимает с руководителя банка обязанности действовать в интересах банка добросовестно и разумно и не исключает возможности признания такой сделки недействительной.

В данном случае недействительность сделки повлекли действия единоличного исполнительного органа банка, то есть, Муртазалиева М.М., который установил в договоре купли-продажи условия о цене и встречном исполнении по оплате недвижимости вопреки экономическим интересам банка, что привело к последующему банкротству банка.

В связи с этим, ссылка Муртазалиева М.М. на наличие одобрения сделки по продаже здания банка коллегиальным органом не имеет значения при рассмотрении вопроса о наличии в действиях Муртазалиева М.М. оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности и не может повлиять на вывод об ответственности бывшего руководителя банка за условия, на которых была совершена сделка по продаже здания банка, поскольку судом установлено, что Муртазалиев М.М. при заключении и исполнении этой сделки действовал вопреки интересам банка и его кредиторов, преследуя цель получения личной имущественной выгоды.

Также судом первой инстанции верно установлено, что 18.07.2013 в автоматизированной банковской системе банка отражены проводки по списанию большей части остатка денежных средств из кассы головного офиса банка в размере 139 761 000 рублей в счет оплаты собственных акций, выкупленных у 30 акционеров банка.

В то же время, учитывая, что согласно предписанию Национального Банка Республики Дагестан от 10.07.2013 № 5-1- 23/6958-ДСП на момент совершения указанных операций у банка уже имелись признаки банкротства, проведение подобных операций прямо противоречило требованиям статьи 73 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», согласно которой запрещено приобретение обществом размещенных им обыкновенных акций, в случае если оно отвечает признакам несостоятельности (банкротства) или указанные признаки появятся в результате приобретения этих акций.

Кроме того, согласно статье 7 Федерального закона «О бухгалтерском учете» ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта, который единолично несет ответственность за достоверность представления финансового положения экономического субъекта на отчетную дату, финансового результата его деятельности и движения денежных средств за отчетный период.

Согласно пункту 2 статьи 14 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», действовавшего в период спорных правоотношений, при недостаточности имущества кредитной организации для удовлетворения требований кредиторов по денежным обязательствам кредитной организации и (или) исполнению ее обязанности по уплате обязательных платежей, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, иные документы, которые отражают экономическую деятельность кредитной организации и обязанность по подготовке, составлению или хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, а также базы данных кредитной организации на электронных носителях (резервные копии баз данных), которые содержат информацию об имуществе, обязательствах кредитной организации, их движении и обязанность ведения которых установлена Федеральным законом «О банках и банковской деятельности», не переданы в установленном порядке временной администрации кредитной организации или конкурсному управляющему либо полностью или частично отсутствуют, руководители кредитной организации, обязанные обеспечить сохранность ее документации и (или) имущества, несут субсидиарную ответственность по денежным обязательствам кредитной организации и (или) ее обязанностям по уплате обязательных платежей.

В развитие института субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ, Закона о банкротстве дополнен главой III.2, нормы которой регламентируют основания привлечения к ответственности руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве, процессуальный порядок рассмотрения заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, распределение бремени доказывания обстоятельств, подлежащих установлению, и не противоречат соответствующим нормам утратившего силу Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций».

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве установлены презумпции, согласно которым пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии, в том числе, следующего обстоятельства: документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 указанной статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Согласно пункту 1 статьи 9 Федерального закона «О бухгалтерском учете» каждый факт хозяйственной жизни подлежит оформлению первичным учетным документом. Не допускается принятие к бухгалтерскому учету документов, которыми оформляются не имевшие места факты хозяйственной жизни, в том числе лежащие в основе мнимых и притворных сделок.

В пункте 19 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 « О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснено, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Обязанность по опровержению установленных законом о банкротстве презумпций возложена на лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности.

Согласно пункту 2 статьи 23 Закона о банкротстве кредитных организаций, действовавшего на день отзыва у банка лицензии, исполнительные органы кредитной организации в случае приостановления их полномочий на период деятельности временной администрации не позднее дня, следующего за днем назначения временной администрации, обязаны передать ей печати и штампы кредитной организации, а в сроки, согласованные с временной администрацией, - бухгалтерскую и иную документацию, базы данных кредитной организации на электронных носителях (резервные копии баз данных), обязанность ведения которых установлена Федеральным законом «О банках и банковской деятельности», материальные и иные ценности кредитной организации.

В нарушение указанных норм Муртазалиевым М.М. не переданы временной администрации (не обеспечена их сохранность) документы, на основании которых в бухгалтерской документации банка были отражены операции по выкупу акций у акционеров банка.

В качестве доказательства исполнения установленной Законом о банкротстве кредитных организаций обязанности по передаче временной администрации соответствующей документации Муртазалиев М.М. сослался на акт от 19.07.2013.

Вместе с тем указанный акт свидетельствует лишь о том, что комиссией в составе членов временной администрации банка, главного бухгалтера и кассира была произведена проверка сохранности в банке денежных билетов, металлической монеты и ценностей, находящихся в операционной кассе по состоянию на 20.07.2013, и не подтверждает передачу руководителем банка документации временной администрации, при этом иные документы, свидетельствующие об исполнении Муртазалиевым М.М. обязанности по передаче временной администрации документов о приобретении банком акций у акционеров, в дело не представлены.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии документов, свидетельствующих о приобретении акций у акционеров, ввиду фактического несовершения этих сделок также подлежат отклонению как не освобождающие от субсидиарной ответственности, поскольку признание несовершенными этих сделок (фактически учтенных при составлении баланса и отраженных в автоматизированной банковской системе как проведенные за наличный расчет через кассу банка), повлекло бы образование недостачи денежных средств в кассе банка на сумму 139 761 000 рублей (ввиду фактического отсутствия в кассе банка этих денежных средств на момент проведения ревизии), тем самым пассивы банка превысили бы его активы на 174 120 000 рублей вместо послуживших основанием для признания банка банкротом 34 359 000 рублей.

Таким образом, судом первой инстаннции верно установлено наличие оснований для возложения на Муртазалиева М.М. субсидиарной ответственности по обязательствам банка.

При этом следует учесть, что размер субсидиарной ответственности контролирующего органа должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Недостаточность имущества должника для погашения требований кредиторов и текущих расходов может быть установлена в ходе конкурсного производства после того, как конкурсным управляющим будут осуществлены все предусмотренные законом мероприятия по инвентаризации имущества должника, его оценке, реализации, поиску и возврату имущества, находящегося у третьих лиц, взысканию дебиторской задолженности.

Учитывая правовую природу субсидиарной ответственности, являющейся дополнительной по отношению к ответственности основного должника, для определения размера ответственности субсидиарных должников необходимо установить, какая часть требований кредиторов может быть погашена за счет имущества основного должника.

Если после реализации имущества должника вырученных денежных средств окажется достаточно для расчетов с кредиторами, то не наступят условия для субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.

То есть, до окончания расчетов с кредиторами этот вопрос не может быть разрешен с достаточной степенью достоверности.

В настоящее время конкурсная масса должника в полном объеме не сформирована в связи с документальным уточнением размера задолженности и подачей исков о взыскании дебиторской задолженности, реализация включенного в конкурсную массу имущества не производилась, порядок реализации имущества должника не утвержден, расчеты с кредиторами не произведены.

Согласно пункту 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве, если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11настоящего Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Поскольку в данном случае до окончания расчетов с кредиторами вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц не может быть разрешен с достаточной степенью достоверности, судом первой инстанции обоснованно приостановлено дальнейшее рассмотрение заявления.

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно удовлетворил заявленные требования.

В силу изложенного, определение Арбитражного суда Республики Дагестан от 27.07.2018 по делу № А15-2394/2013 принято при правильном применении норм материального права, содержащиеся в нем выводы не противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Учитывая указанные обстоятельства, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Руководствуясь статьями 268, 269, 270, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Дагестан от 27.07.2018 по делу № А15-2394/2013 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу с момента его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в двухмесячный срок через суд первой инстанции.

Председательствующий З.М. Сулейманов

Судьи Ю.Б. Луговая

И.Н. Егорченко