Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-14117/2022) ФИО3 на определение Арбитражного суда Республики Карелия от 13.04.2022 по делу № А26-1051/2021, принятое

по заявлению ФИО3 об установлении и включении в реестр требований кредиторов должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «Рента-плюс»

установил:

Определением Арбитражного суда Республики Карелия от 16.02.2021 принято к производству суда заявление Федеральной налоговой службы от 10.02.2021 № 2.4-41/01097 о признании общества с ограниченной ответственностью «Рента-плюс» (далее – должник, Общество; ОГРН <***>, ИНН <***>, адрес: 186870, Республика Карелия, <...>) несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 04.08.2021 (резолютивная часть определения от 28.07.2021) указанное заявление признано обоснованным, в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО4, член Ассоциации саморегулируемая организация «Объединение арбитражных управляющих «Лидер», адрес для направления корреспонденции: 197110, Россия, г. Санкт-Петербург, а/я 231. Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 14.08.2021 № 144.

Решением суда от 19.05.2022 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим суд утвердил ФИО5, члена Союза «Межрегиональный центр арбитражных управляющих», регистрационный номер в сводном государственном реестре арбитражных управляющих – 15570, ИНН <***>, адрес для направления корреспонденции: 119034, г. Москва, а/я 107.

31.08.2021 ФИО3 (далее – кредитор) обратился в суд с заявлением об установлении и включении в реестр требований кредиторов должника требования 8 305 478,38 руб., в том числе 7 032 492,26 руб. задолженности по договорам денежного займа и 1 272 986,12 руб. процентов за пользование займом.

Определением суда от 08.04.2022 в удовлетворении заявления отказано.

В апелляционной жалобе ФИО3, ссылаясь на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, неправильное применение норм материального права, просит определение от 08.04.2022 отменить, принять по делу новый судебный акт.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего против удовлетворения апелляционной жалобы возражал, поддержал позицию, изложенную в письменном отзыве. Иные лица, участвующие в деле, будучи надлежащим образом извещенными о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, своих представителей в судебное заседание не направили, в силу статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) спор рассмотрен в их отсутствие.

Законность и обоснованность принятого по делу судебного акта проверены в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела, в обоснование требования ФИО3 представил решение Первого Арбитражного Третейского Суда от 25.10.2017 по делу № 10-ФЮ1-10-10-17 (л.д.59-64), а также копии договоров денежных займов, выписок по счету, квитанций к приходным кассовым ордерам (л.д.82-106).

Из вышеуказанного решения следует, что между ФИО3 и Обществом были заключены договоры займа на общую сумму 7 032 492,26 руб., в том числе:

беспроцентные договоры займа от 26.06.2014 на суммы 1 183 334 руб., 833 333 руб. и 833 333 руб. сроком возврата 31 декабря 2016 года, от 18.11.2014 на сумму 50 000 руб. сроком возврата 31 декабря 2015 года, от 17.12.2014 на сумму 300 000 руб. сроком возврата 31 декабря 2015 года, от 27.02.2015 на сумму 1 343 000 руб. сроком возврата 26 февраля 2017 года;

договоры займа под 25 % годовых от 05.10.2015 на сумму 856 950 руб. сроком возврата 4 октября 2016 года, от 01.08.2015 на сумму 1 249 484,26 руб. сроком возврата 31 июля 2016 года, от 26.10.2015 на сумму 383 058 руб. сроком возврата 31 декабря 2016 года.

Долг ООО «Рента-плюс» перед ФИО3 в размере 7 032 492,26 руб. задолженности по договорам денежного займа и 1 272 986,12 руб. процентов за пользование займами по возмездным договорам от 05.10.2015, 01.08.2015, 26.10.2015 образовался в связи с ненадлежащим исполнением должником обязательств по возврату денежных средств.

Определением Суоярвского районного суда Республики Карелия от 19.08.2021 по делу № 13-44/2021 ФИО3 было отказано в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Первого Арбитражного Третейского Суда от 25.10.2017 по делу № 10-ФЮ1-10-10-17 (л.д.28-34). Определением Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 17.01.2022 по делу № 13-44/2021 указанное определение оставлено без изменения, а кассационная жалоба ФИО3 – без удовлетворения (л.д.112-115). В судебных актах установлено, что материалы третейского дела отсутствовали. Суды не усмотрели оснований для выдачи исполнительного листа, поскольку у них не имелось возможности проверить соблюдение процедуры третейского разбирательства, отсутствовали доказательства назначения ФИО6 на должность арбитра, а также в связи с введением в отношении ООО «Рента-плюс» процедуры наблюдения в рамках дела о банкротстве.

Ссылаясь на ненадлежащее исполнение Обществом обязательств по договорам займа, ФИО3 обратился в суд с настоящим заявлением и просил включить в Реестр требование в размере 8 305 478,38 руб., в том числе 7 032 492,26 руб. задолженности по договорам денежного займа и 1 272 986,12 руб. процентов за пользование займом.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления ФИО3, пришел к выводам об отсутствии достаточных доказательств финансовой состоятельности кредитора и реальности заемных отношений.

Рассмотрев материалы дела повторно, суд апелляционной инстанции соглашается с правильностью выводов суда первой инстанции, отклоняя доводы апелляционной жалобы, исходит из следующих норм права и обстоятельств по делу.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве, частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с пунктом 6 статьи 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в законную силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер.

По правилам статей 71, 100, 142 Закона о банкротстве установление и включение требований в реестр требований кредиторов осуществляется на основании представленных кредитором документов, поэтому именно на нем лежит обязанность при обращении со своим требованием приложить соответствующие достоверные и достаточные доказательства действительного наличия денежного обязательства.

Как следует из разъяснений, данных в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 35 от 22.06.2012 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Проверка обоснованности требований осуществляется с целью не допустить включение в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника.

Статьей 65 АПК РФ установлена обязанность каждого лица, участвующего в деле, доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Иного порядка доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела, а в данном случае для рассмотрения обособленного спора, Закон о банкротстве не устанавливает.

При этом, согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 23.04.2018 № 305-ЭС17-6779, в условиях конкуренции кредиторов за распределение конкурсной массы для пресечения различных злоупотреблений законодательством, разъяснениями высшей судебной инстанции и судебной практикой выработаны повышенные стандарты доказывания требований кредиторов. Суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.

В данном случае заявленное ФИО7 требование основано на обязательствах Общества, вытекающих из договоров займа.

Согласно статье 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег. Заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа (пункт 1 статьи 810 ГК РФ).

Абзацем 2 пункта 1 статьи 807 ГК РФ предусмотрено, что по своей правовой природе договор займа является реальной сделкой и считается заключенным с момента передачи денег заимодавцем заемщику.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце третьем пункта 26 Постановления Пленума ВАС от 22.06.2012 N 35, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, что имеет место в данном случае, должны учитываться среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Данные разъяснения направлены, прежде всего, на недопустимость включения в реестр требований кредиторов в ущерб интересам других кредиторов, требований, основанных исключительно на расписке или на квитанции к приходному кассовому ордеру, которые могли быть изготовлены вследствие соглашения кредитора и должника, преследовавших цель создания документального подтверждения обоснованности таких требований.

Следовательно, заявитель, позиционирующий себя в качестве кредитора, обязан подтвердить не только возможность предоставления денежных средств с учетом его финансового положения на момент, когда договор займа считается заключенным, но и фактическую передачу денежных средств, указанных в оправдательных документах.

Вопреки позиции апеллянта, применительно к рассматриваемой ситуации суд первой инстанции обоснованно указал на отсутствие надлежащих и достаточных доказательств в обоснование требования: подлинники первичных документов не представлены, в том числе соответствующие договоры займов, доказательства передачи (перечисления) сумм займов должнику; документы бухгалтерского учета должника, в которых отражены займы (бухгалтерские балансы, расшифровки кредиторской задолженности к бухгалтерским балансам, иные документы бухгалтерского учета).

Применительно к рассматриваемой ситуации, суд первой инстанции правомерно указал, что в отсутствие подлинников и надлежащим образом заверенных копий первичных документов, которыми обосновано требование, а также документов бухгалтерского учета должника по отражению поступивших сумм займов в общей сумме 7 032 492,26 руб. в период с июня 2014 года по октябрь 2015 года, решение Первого Арбитражного Третейского Суда от 25.10.2017 по делу № 10-ФЮ1-10-10-17 не является достаточным доказательством, подтверждающим обоснованность требования.

Бухгалтерские документы должника, составленные в период предоставления ему займов заявителем: бухгалтерская (финансовая) отчетность за 2014-2015 года и оборотно-сальдовая ведомость по счету 50 «Касса» (л.д.116-128) не содержали сведений о предоставленных ФИО3 займах, то есть не являлись источником информации для документального подтверждения получения должником денежных средств по договорам займов, заключенных с ФИО3

Установив неподтвержденность факта передачи денежных средств по представленным документам, суд посчитал, что наличие спорной задолженности из заемных обязательств в указанном заявителем размере в настоящем обособленном споре документально не подтверждено объективными, бесспорными доказательствами, не допускающими сомнений наличия заявленной суммы задолженности.

Заявителем в подтверждение финансовой возможности передачи должнику займа в размере 7 032 492,26 руб. была представлена копия счета ФИО3 (сберегательной книжки) со сведениями за период с 27.05.2014 по 05.10.2015, из которой усматривалось наличие на счете заявителя на 20 июня 2014 года денежных средств в размере более 14 млн. руб. (л.д.132-133). Этот документ сам по себе не свидетельствовал об использовании указанных денежных средств на цели выдачи займа, в том числе и с учетом того, что в 2014 году сумма займа составила 2 850 000 руб., а остальная сумма займа передавалась должнику в 2015 году в отсутствие на сберегательном счете должника достаточных денежных средств.

Кроме того, в обоснование заявленного требования в материалы дела не представлены доказательства целесообразности получения должником заемных средств, экономическое обоснование нуждаемости должника в заемных средствах, доказательства, свидетельствующие о совершении должником операций с заемными денежными средствами и их расходовании, подтверждающие наличие у должника долга в указанном в договоре размере.

Не подтверждена и экономическая целесообразность выдачи беспроцентных займов на длительный срок (от 1 года до 2,5 лет), а также выдачи займов под процент, при том, что заимодавец с 31 декабря 2016 года (самый поздний срок возврата процентного займа) не получил какой-либо прибыли по возмездным договорам и на значительное время лишился, по сути, собственных средств. Суммы займа не были востребованы ФИО3 и длительное время после вынесения решения третейского суда.

Кроме того, суд первой инстанции обоснованно указал на наличие заинтересованности, установив, что ФИО3 с 18 апреля 2007 года являлся единственным участником должника, а с 27 мая 2014 года – участником с размером доли 1/3 (5 000 руб.). На момент выдачи займов выступал единоличным исполнительным органом должника. Указанные обстоятельства подтверждены сведениями, представленными налоговым органом (л.д.48-49), отзывом должника (л.д.16-19) и не оспорены заявителем.

При рассмотрении настоящего обособленного спора должник отмечал, что ФИО3, являясь руководителем и участником должника с размером доли 1/3, выдал Обществу займы в нарушение статьи 45 Закона № 14-ФЗ без решения об одобрении такой сделки общим собранием участников ООО «Рента-плюс», при рассмотрении дела третейским судом создал видимость наличия гражданско-правового спора путем направления от имени должника отзыва на иск с позицией о согласии с иском, преследовал единственную цель заключения договоров займа – пополнение оборотных средств должника без обоснования экономической целесообразности для займодавца.

Приняв во внимание приведенные должником доводы и установленные обстоятельства по делу, суд первой инстанции обоснованно посчитал, что заем был использован заявителем вместо механизма увеличения уставного капитала, позволив на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность. Данное обстоятельство свидетельствует о злоупотреблении участником своими правами во вред остальным кредиторам и мнимости заемных сделок, что является самостоятельным основанием для отказа во включении требования ФИО3 в реестр требований кредиторов должника.

При таких обстоятельствах оснований полагать неправомерным отказ суда первой инстанции в удовлетворении заявленных требований у суда апелляционной инстанции не имеется. Убедительных доводов, основанных на доказательственной базе, позволяющих отменить обжалуемый судебный акт, в апелляционной жалобе не содержится.

Исходя из предмета и оснований заявленных требований, обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судом первой инстанции установлены верно, доказательства исследованы и оценены надлежащим образом. Нарушений при рассмотрении дела судом первой инстанции норм материального и процессуального права, которые в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием к отмене или изменению судебного акта, не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Карелия от 13.04.2022 по делу № А26-1051/2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Н.А. Мельникова

Судьи

Г.Н. Богдановская

Е.В. Савина