Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-26739/2018) Козигон Надежды Леонидовны на определение Арбитражного суда Республики Карелия от 10.09.2018 по делу № А26-10731/2016 (судья Л.А. Дедкова), принятое

по заявлению конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Фирма «Кондор Плюс» Габбасова Ильдара Рамзиевича и Федеральной налоговой службы

к Козигон Надежде Леонидовне

о признании недействительной сделкой

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Фирма «Кондор Плюс»

установил:

Решением Арбитражного суда Республики Карелия от 07.11.2017 Общество с ограниченной ответственностью «Фирма «Кондор Плюс» (далее – должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре банкротства отсутствующего должника, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на арбитражного управляющего Гутова А.В.

Определением суда от 15.01.2018 Гутов А.В. освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, конкурсным управляющим утвержден Габбасов Ильдар Рамзиевич,

В рамках процедуры конкурсного производства, 20.12.2017 исполняющий обязанности конкурсного управляющего ООО «Фирма «Кондор Плюс» Гутов А.В. обратился в Арбитражный суд Республики Карелия:

- о признании недействительной сделки от 30.05.2016 по отчуждению земельного участка с кадастровым номером 10:07:0010215:60, площадью 635 кв.м., расположенного по адресу: Республика Карелия, г.Сортавала (земельный участок расположен в северо-западной части кадастрового квартала 10:07:010215)

- о признании недействительной сделки по отчуждению нежилого здания с кадастровым номером 10:07:0000000:3459, площадью 224,1 кв.м., расположенного по адресу: Республика Карелия, г. Сортавала, ул. Бондарева, д.10 с указанием, что собственником имущества в результате оспариваемых сделок 07.07.2016 стало ООО «Вико-консалт» ОГРН 1027810240963, ИНН 7826138950.

В обоснование заявления его податель сослался на положения статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), а именно на то, что сведения об основаниях прекращения права на имущество со стороны должника и встречного предоставления со стороны ООО «ВИКО-КОНСАЛТ» отсутствуют, так как они не были предоставлены бывшим руководителем должника. Сделки совершены в целях вывода активов должника. Получение должником встречного предоставления по сделкам позволило бы должнику рассчитаться с кредиторами. Оспариваемые сделки совершены в преддверии банкротства.

Общество с ограниченной ответственностью «ВИКО-КОНСАЛТ» привлечено к участию в деле в качестве ответчика.

Определением суда от 13.03.2018 к рассмотрению заявления привлечена Козигон Надежда Леонидовна, бывший участник ООО «Фирма «Кондор Плюс» с долей участия 90%.

В свою очередь, 12.04.2018 Федеральная налоговая служба обратилась в Арбитражный суд Республики Карелия с заявлением о признании недействительным соглашения об отступном, заключенного между Козигон Надеждой Леонидовной и ООО «Фирма «Кондор Плюс», и применении последствий недействительности сделки, в виде обязания КозигонН.Л. возвратить в конкурсную массу ООО «Фирма «Кондор Плюс» полученные в порядке отступного объекты недвижимости.

Определением от 25.05.2018 суд объединил заявления ФНС России и конкурсного управляющего для совместного рассмотрения.

При рассмотрении заявления, 26.06.2018 конкурсный управляющий Габбасов И.Р. уточнил заявленные требования и просил признать недействительным соглашение об отступном, заключенного между Козигон Н.Л. и ООО «Фирма «Кондор плюс», и применить последствия в виде возврата в конкурсную массу ООО «Фирма «Кондор Плюс» полученных в порядке отступного объектов недвижимости.

ФНС России уточнила заявленные требования в части применения последствий недействительности сделки: просила обязать Козигон Н.Л. возвратить в конкурсную массу действительную стоимость (10 млн. руб.) объектов недвижимости, полученных в порядке отступного.

Представитель Козигон Н.Л. заявил о пропуске срока исковой давности.

Определением Арбитражного суда Республики Карелия от 10.09.2018 заявление удовлетворено:

- суд признал недействительной сделкой соглашение об отступном, заключенное 06.05.2016 к договорам займа от12.07.2015, 11.09.2015, 03.11.2015, 16.11.2015, 04.02.2016, 29.02.2016, 01.03.2016между Козигон Надеждой Леонидовной и ООО «Фирма «Кондор Плюс»,

- применил последствия недействительности сделки в виде обязания Козигон Надежды Леонидовны возвратить в конкурсную массу ООО «Фирма «Кондор плюс» 10.000.000,00 руб.

На определение суда первой инстанции подана апелляционная жалоба Козигон Н.Л., которая просила отменить обжалуемое определение и отказать в удовлетворении заявления. В обоснование доводов апелляционной жалобы, ее податель сослался на то, что суд первой инстанции дал неверную оценку отчету №56, приняв во внимание только доводы представителя заявителя; необоснованно не применил при определении последствий недействительности сделки кадастровую стоимость объектов недвижимости. Отчет №56 не оспорен, следовательно, является единственным достоверным доказательством действительной стоимости имущества. Наличие фактов, достоверно свидетельствующих о злоупотреблении правом со стороны участников сделки, не доказано. Уменьшения имущественной базы должника не произошло, так как в качестве встречного предоставления были прекращены обязательства должника перед Козингон Н.Л. Оценка финансового состояния должника ни на момент совершения сделки, ни на момент вынесения определения не производилась. Тот факт, что дебиторская задолженность не была обнаружена, не влечет вывод о том, что на момент совершения сделки должник отвечал признакам неплатежеспособности.

В отзыве на апелляционную жалобу Федеральная налоговая служба (далее – уполномоченный орган, ФНС) возражала против ее удовлетворения, ссылаясь на то, что представленный в материалы дела отчет составлен с нарушениями действующего законодательства, в том числе оценщиком неверно выбраны объекты-аналоги. Суд первой инстанции мотивировано не принял отчет в качестве доказательства. Судом верно определена рыночная стоимость имущества. Оспариваемая сделка совершена в целях погашения задолженности по договорам займа, заключенным с заинтересованным лицом. Козигон Н.Л. было известно о неплатежеспособности должника, поскольку с июля 2015 она предоставляет заемные средства, с мая 2016 года – оплачивает кредитные обязательства должника перед Сбербанком России. При совершении оспариваемых сделок имели место согласованные действия между руководителем должника Козигон С.С. и учредителем Козигон Н.Л., направленные на вывод активов должника. Действия мажоритарного участника по предоставлению займа должнику могут быть квалифицированы как осуществление вклада в уставный капитал. Кроме того, Козигон Н.Л. были получены в 2014 году дивиденды, за счет которых и осуществлялось кредитование должника. Последующее заключение договоров займа свидетельствует о том, что выплата дивидендов повлекла несостоятельность должника. Денежные займы предоставлялись несмотря на то, что ранее предоставленные займы не были возвращены, проценты за пользование заемными денежными средствами не уплачены. Займы предоставлялись при отсутствии обеспечения со стороны должника. Данные обстоятельства свидетельствуют о злоупотреблении правом со стороны ответчика. В результате совершения оспариваемой сделки должника утратил единственное ликвидное имущество.

В отзыве на апелляционную жалобу конкурсный управляющий должника Габбасов И.Р. возражал против ее удовлетворения, ссылаясь на то, что по состоянию на 06.05.2016 Козигон Н.Л. было достоверно известно о неплатежеспособности должника. Материалами дела не обоснована причина существенного расхождения в оценке стоимости имущества, являющегося предметом сделки, между его кадастровой стоимости и стоимости, определенной отчете оценщика, в том числе с учетом технического состояния имущества. В отчете № 56 допущены разночтения в аналитических материалах. В заключении в последующем договора купли-продажи имущества участвовало незаинтересованное лицо, следовательно, принятая в договоре цена презюмируется соответствующей рыночной. Займы, задолженность по которым была погашена путем совершения оспариваемой сделки, носят корпоративный характер. Платежи совершались в условиях неплатежеспособности Общества, наличия задолженности по платежам в бюджет. Информированность участника Общества о его финансовом состоянии предполагается. Со стороны мажоритарного участника допущено злоупотребление правом. Изъятие денежных средств, вложенных мажоритарным участником, в данном случае, исключило возможность осуществления расчетов с кредиторами. Данные обстоятельства являются, также, основанием для квалификации действий мажоритарного участника как злоупотребление правом. Руководителем должника не передана документация, касающаяся его деятельности. На момент отчуждения спорного имущества должника стоимость отчужденного имущества была достаточной для осуществления расчетов с кредиторами.

В судебном заседании представитель Козигон Н.Л. поддержал доводы апелляционной жалобы; представитель уполномоченного органа по доводам апелляционной жалобы возражал по мотивам, изложенным в отзыве.

Информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы опубликована на официальном сайте Тринадцатого арбитражного апелляционного суда. Надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства иные лица, участвующие в деле, своих представителей в судебное заседание не направили, в связи с чем, в порядке статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) дело рассмотрено в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность определения суда первой инстанции, апелляционный суд не усматривает оснований для его отмены или изменения.

Как следует из материалов дела, по состоянию на 23.08.2016 Козигон Надежда Леонидовна и Козигон Сергей Сергеевич являлись участниками ООО «Фирма «Кондор плюс», которым принадлежало, соответственно, 90% и 10% уставного капитала Общества.

Между Козигон Надеждой Леонидовной (займодавец) и ООО «Фирма «Кондор плюс» в лице директора Козигона Сергея Сергеевича (заемщик) заключены договоры беспроцентного займа 12.07.2015 на сумму 425.000 руб., 11.09.2015 на сумму 600.000 руб., 03.11.2015 на сумму 1.100.000 руб., 16.11.2015 на сумму 387.500 руб., 04.02.2016 на сумму 1.070.000 руб., 29.02.2016 на сумму 530.000 руб., 01.03.2016 на сумму 900.000 руб., всего на сумму 5.012.500 руб. Срок возврата займов по условиям договоров указан – 01.04.2016.

Впоследствии, 06.05.2016 между этими же лицами заключено соглашение об отступном к указанным договорам займа, согласно которому ООО «Фирма «Кондор плюс», имея обязанность по возврату Козигон Н.Л. заемных средств в сумме 5.012.500 руб., передает Козигон Н.Л. в собственность в качестве отступного в счет погашения долга перед ней по перечисленным договорам займа имущество должника – здание аптеки стоимостью 4.055.000 руб., земельный участок стоимостью 754.000 руб., общая стоимость передаваемого имущества составила 4.809.000 руб. В пункте 1.1 соглашения указано на то, что основанием его заключения является невозможность осуществления возврата предоставленных заемщику денежных займов.

По акту приема-передачи недвижимое имущество: здание аптеки (назначение нежилое, 1-этажное, общая площадь 224,10 кв.м, кадастровый номер:10-10-07/003/2007-598, адрес (местонахождение) объекта: Республика Карелия, город Сортавала, ул. Бондарева, д.10) и земельный участок (категория земель: земли населенных пунктов, общая площадь 635 кв.м, кадастровый номер 10:07:01 0215:060, адрес объекта: Республика Карелия, город Сортавала, ул. Бондарева, д.10)передано от должника в пользу Козигон Н.Л.

Между Козигон Н.Л и ООО «Вико-Консалт» 29.06.2016 заключен договор купли-продажи недвижимого имущества №396, согласно которому Козигон Н.Л. продает имущество, полученное в порядке отступного от должника, ООО «Вико-Консалт» за 10.000.000 руб. (стоимость здания аптеки составляет 5.000.000 руб., земельного участка – 5.000.000 руб.).

Право собственности ООО «Вико-Консалт» на приобретенные объекты зарегистрировано 07.07.2016, денежные средства, перечислены Козигон Н.Л. платежными поручениями от 29.06.2016 №140 на 6.000.000 руб. и от 11.07.2016 №147 на 4.000.000 руб.

Козигон С.С. 22.08.2016 решением внеочередного собрания участников ООО «Фирма «Кондор Плюс» досрочно освобожден от должности директора, новым директором назначен Николаев Владимир Владимирович.

Козигон Н.Л. и Козигон С.С., совместно владеющие 100% долей участия в ООО Фирма «Кондор Плюс», 23.08.2016 продают принадлежащие им доли Николаеву В. В.

В силу положений пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Заявление о признании должника несостоятельным (банкротом) принято судом 19.12.2016. Оспариваемая сделка имела место в пределах года до указанной даты, таким образом, может быть оспорена по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как разъяснено в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63), пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что оспариваемая сделка совершена при отсутствии соразмерного встречного предоставления.

В рамках дела о несостоятельности, при рассмотрении требования Козигон Н.Л. к должнику, основанного на указанных выше договорах займа, определением Арбитражного суда Республики Карелия, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.08.2018 и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа установлено, что подписание указанных выше договоров займа представляло собой действия по сокрытию финансирования учредителем должника в связи с недостаточностью собственных денежных средств должника для осуществления расчетов с кредиторами, возникшего по причине ненадлежащего осуществления управления обществом. Указанное финансирование осуществлялось за счет дивидендов, полученных Козигон Н.Л. от Общества, выплата которых повлекла появление у Общества признаков неплатежеспособности и несостоятельности. Суды сделали вывод об отсутствии у должника обязательства перед Козигон Н.Л. из указанных выше договоров займа.

В силу положений статьи 69 АПК РФ, данные судебные акты имеют преюдициальное значение в споре между Обществом и Козигон Н.Л., выводы, содержащиеся в данных судебных актах обязательны в силу положений статьи 16 АПК РФ, как для участников обособленного спора, так и для иных лиц.

При таких обстоятельствах, передача со ссылкой на погашение обязательства из договоров займа объектов недвижимости, принадлежащих должнику, следует квалифицировать как сделку, совершенную при отсутствии соразмерного встречного предоставления, то есть, убыточную для должника.

Суд первой инстанции, кроме того, обоснованно указал на занижение оценки объектов недвижимости при совершении оспариваемой сделки.

Несмотря на то, что в отчете № 56 от 04.05.2016 об оценке рыночной стоимости здания аптеки с земельным участком, выполненном по заказу ООО «Фирма «Кондор Плюс» в лице директора Козигон С.С. на основании договора от 28.04.2016 №42, выполненный ООО «Фортуна плюс», рыночная стоимость имущества определена 4.809.000 руб., в течение непродолжительного периода времени Козигон Н.Л. указанный объект был реализован ООО «ВИКО-КОНСАЛТ» за 10.000.000 руб. В материалы дела представлены доказательства реальной оплаты указанной суммы.

Сведений о заинтересованности между должником, Козигон С.С., Козигон Н.Л., с одной стороны, и ООО «ВИКО-КОНСАЛТ», наличие которой могло бы предполагать сговор между сторонами договора купли-продажи об установлении в нем недостоверных сведений о цене имущества, в материалах дела не имеется.

Напротив, при подготовке отчета № 56 оценщик действовал в рамках договора, подписанного от имени должника лицами, заинтересованными в занижении оценки имущества для приведения ее в соответствие с целями совершения сделки по предоставлению отступного. Кроме того, в отношении Козигон Н.Л. и должника в лице директора Козигон С.С., который, согласно указанию суда первой инстанции, которое не оспаривается подателем апелляционной жалобы, вступившими в законную силу судебными актами сделан вывод о недобросовестности поведения при совершении сделок с участием должника.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции обоснованно посчитал сомнительной достоверность определения стоимости объектов в представленном ответчиком отчете.

В силу положений статьи 12 Федерального закона от 29.07.1998 №135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» (далее – Закон об оценочной деятельности), итоговая величина рыночной или иной стоимости объекта оценки, указанная в отчете, составленном по основаниям и в порядке, которые предусмотрены настоящим Федеральным законом, признается достоверной и рекомендуемой для целей совершения сделки с объектом оценки, если в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, или в судебном порядке не установлено иное.

Согласно положениям статьи 13 Закона об оценочной деятельности, в случае наличия спора о достоверности величины рыночной или иной стоимости объекта оценки, установленной в отчете, в том числе и в связи с имеющимся иным отчетом об оценке этого же объекта, указанный спор подлежит рассмотрению судом, арбитражным судом в соответствии с установленной подведомственностью, третейским судом по соглашению сторон спора или договора или в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, регулирующим оценочную деятельность.

Суд, арбитражный суд, третейский суд вправе обязать стороны совершить сделку по цене, определенной в ходе рассмотрения спора в судебном заседании, только в случаях обязательности совершения сделки в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В пункте 1 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.05.2005 № 92 «О рассмотрении арбитражными судами дел об оспаривании оценки имущества, произведенной независимым оценщиком», изложена правовая позиция о том, что в силу статьи 13 Закона об оценочной деятельности, в случае наличия спора о достоверности величины рыночной или иной стоимости объекта оценки, установленной в отчете независимого оценщика, в том числе в связи с имеющимся иным отчетом об оценке того же объекта, указанный спор подлежит рассмотрению судом, арбитражным судом в соответствии с установленной подведомственностью, третейским судом по соглашению сторон спора или договора либо в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации, регулирующим оценочную деятельность.

В случае предъявления в арбитражный суд иска об оспаривании достоверности величины стоимости объекта оценки, указанной в отчете независимого оценщика, или о признании недействительным отчета независимого оценщика судам следует учитывать, что в соответствии с частью 1 статьи 3 и статьей 4 Закона об оценочной деятельности под оценочной деятельностью понимается деятельность оценщиков - юридических лиц и физических лиц (индивидуальных предпринимателей), - направленная на установление в отношении объектов оценки их рыночной или иной стоимости и выполняемая для потребителей этих услуг (заказчиков).

В силу статьи 12 Закона об оценочной деятельности отчет независимого оценщика, составленный по основаниям и в порядке, которые предусмотрены названным Законом, признается документом, содержащим сведения доказательственного значения, а итоговая величина рыночной или иной стоимости объекта оценки, указанная в таком отчете, - достоверной и рекомендуемой для целей совершения сделки с объектом оценки, если законодательством Российской Федерации не определено или в судебном порядке не установлено иное.

При этом следует учитывать, что оспаривание достоверности величины стоимости объекта оценки, определенной независимым оценщиком, путем предъявления самостоятельного иска возможно только в том случае, когда законом или иным нормативным актом предусмотрена обязательность такой величины для сторон сделки, государственного органа, должностного лица, органов управления юридического лица. Кроме того, в этом случае оспаривание достоверности величины стоимости объекта оценки возможно только до момента заключения договора (издания акта государственным органом либо принятия решения должностным лицом или органом управления юридического лица).

Если самостоятельное оспаривание величины стоимости объекта оценки, определенной независимым оценщиком, путем предъявления отдельного иска невозможно, вопрос о достоверности этой величины может рассматриваться в рамках рассмотрения конкретного спора по поводу сделки, изданного акта или принятого решения (в том числе дела о признании сделки недействительной, об оспаривании ненормативного акта или решения должностного лица, о признании недействительным решения органа управления юридического лица и др.).

В пункте 2 указанного Информационного письма отражено, что в случае оспаривания величины стоимости объекта оценки в рамках рассмотрения конкретного спора по поводу сделки, акта государственного органа, решения должностного лица или органа управления юридического лица (в том числе спора о признании сделки недействительной, об оспаривании ненормативного акта, о признании недействительным решения органа управления юридического лица и др.) судам следует учитывать, что согласно статье 12 Закона об оценочной деятельности отчет независимого оценщика является одним из доказательств по делу (статья 75 АПК РФ).

Оценка данного доказательства осуществляется судом в соответствии с правилами главы 7 АПК РФ. Для проверки достоверности и подлинности отчета оценщика судом по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия участвующих в деле лиц может быть назначена экспертиза, в том числе в виде иной независимой оценки (статьи 82-87 АПК РФ). При этом оценщик, осуществивший оценку, привлекается к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора (статья 51 АПК РФ).

В данном случае проведение оценки не являлось обязательным, следовательно, оспариваемая стоимость отчужденного имущества могла быть оценена судом в рамках рассмотрения обособленного спора в порядке статьи 71 АПК РФ, то есть, исходя из совокупности представленных в материалы дела доказательств.

Оценив доказательства по делу, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что достоверную цену имущества отражают условия сделки его купли-продажи между Козигон Н.Л. и ООО «ВИКО-КОНСАЛТ», как сформированные путем согласования волеизъявлений незаинтересованных лиц, в отличие от подготовки отчета. Также судом первой инстанции принята во внимание кадастровая стоимость объекта оценки, также превышающая стоимость имущества, определенную в отчете. Вопреки утверждению подателя апелляционной жалобы, в данном случае отсутствуют положения закона, которые обязывали бы суд руководствоваться определенными доказательствами при оценке отчета. О проведении экспертизы ответчик не заявлял, следовательно, в силу положений части 2 статьи 9 АПК РФ, самостоятельно несет негативные последствия неиспользования принадлежащих ему процессуальных прав.

При таких обстоятельствах, вывод суда первой инстанции о рыночной стоимости имущества в размере 10.000.000 руб. следует признать верным, следовательно, условиями оспариваемой сделки было предусмотрено отчуждение имущества по заниженной цене. Принимая во внимание, что рыночной является та стоимость, которая, как правило, определяется сторонами сделок по приобретению имущества, суд верно принял в качестве таковой стоимость имущества, определенную сторонами сделки купли-продажи, а не кадастровую стоимость, устанавливаемую, прежде всего, в целях осуществления учета объектов недвижимости, но не их реализации на свободном рынке.

Отчуждение должником спорных объектов недвижимости повлекло уменьшение его имущественной массы, за счет которых могли бы быть удовлетворены требования кредиторов, следовательно, причинение должнику ущерба подтверждено.

Как разъяснено в пункте 6 Постановление № 63, согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

В силу положений статьи 2 Закона о банкротстве, под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Как указано выше, на момент совершения оспариваемой сделки должник обладал признаками неплатежеспособности, на что прямо указано в соглашении о предоставлении отступного. Также указанные обстоятельстве подтверждаются принятыми на момент совершения оспариваемой сделки судебными актами о взыскании задолженности с должника пользу ООО «Вариант», ФГУКУ «ОВО МД по Республике Карелия», АО «НПК «КАТРЕН», данными реестра кредиторов должника. При рассмотрении требования Козигон Н.Л. также установлено, что в период 2015 – 2016 у Общества возникла задолженность по кредитному договору перед ПАО «Сбербанк России».

Как разъяснено в пункте 7 Постановления № 63, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Как верно указано судом первой инстанции, в данном случае стороны оспариваемой сделки являлись заинтересованными лицами, таким образом, наличие цели причинения вреда в результате совершения оспариваемой сделки, и осведомленность об этом обстоятельстве других сторон сделки предполагается.

В данном случае имеются основания для вывода о недействительности оспариваемой сделки по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Данное обстоятельство в силу положений пункта 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве исключает отказ в признании сделки недействительной как совершенной в процессе обычной хозяйственной деятельности.

Кроме того, в силу положений пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, с учетом разъяснений пункта 8 Постановления № 63, Закон о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки.

Для признания сделки недействительной на основании указанной нормы не требуется, чтобы она уже была исполнена обеими или одной из сторон сделки, поэтому неравноценность встречного исполнения обязательств может устанавливаться исходя из условий сделки.

В соответствии с абзацем первым пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

На основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве может быть оспорена также сделка, условия которой формально предусматривают равноценное встречное исполнение, однако должнику на момент ее заключения было известно, что у контрагента по сделке нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения.

Учитывая заведомое отсутствие встречного предоставления в рамках оспариваемой сделки, несмотря на то, что ее условиям формально предусматривали осуществление такого исполнения, совершение сделки за несколько дней до возбуждения процедуры по делу о несостоятельности Общества и после указанной даты, позволяет квалифицировать спорную сделку как недействительную по пункту 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Согласно разъяснениям пункта 9 Постановления № 63, при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего.

Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 настоящего Постановления).

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

С учетом периода совершения оспариваемой сделки, в данном случае для вывода о ее недействительности достаточно факта отсутствия равноценного встречного предоставления по ней.

Совершение сторонами сделки действий по выводу имущества должника в преддверии его несостоятельности, в личных интересах руководителя должника- банкротства, с использованием указанным лицом возможностей контролирующего должника лица также следует квалифицировать как злоупотребление правом.

Как разъяснено в пункте 10 Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Таким образом, оспариваемая сделка также верно квалифицирована судом первой инстанции как недействительная по основаниям статей 10, 168 ГК РФ, и направленная на уменьшение конкурсной массы должника.

В силу положений статьи 61.6 Закона о банкротстве, все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения. Также, общими положениями пункта 2 статьи 167 ГК РФ предусмотрено, что, при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Руководствуясь указанными положениями, с учетом выбытия имущества у стороны оспариваемой сделки, суд первой инстанции верно применил последствия недействительности сделки в виде взыскания с Козигон Н.Л. стоимости имущества, определенной ею по согласованию с ООО «ВИКО-КОНСАЛТ» в договоре купли-продажи, с учетом того, что именно указанная сумма была фактически получена Козигон Н.Л. от реализации имущества должника.

Учитывая изложенное, определение суда первой инстанции законно и обоснованно. Определение подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Карелия от 10.09.2018 по делу № А26-10731/2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

К.Г. Казарян

Судьи

Л.С. Копылова

И.Г. Медведева