Постановление № А26-9059/14 от 23.06.2020 АС Республики Карелия

23 июня 2020 года

Дело №

А26-9059/2014

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Воробьевой Ю.В., судей ФИО1, ФИО2,

рассмотрев 16.06.2020 в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО3 на определение Арбитражного суда Республики Карелия от 20.08.2019 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2020 по делу № А26-9059/2014,

у с т а н о в и л:

Определением Арбитражного суда Республики Карел ия от 01.12.2014 принято к производству заявление о признании общества с ограниченной ответственностью «Мастер Строй-Сервис», адрес: 186810, г. Питкяранта,
ул. Титова, д. 3/8, ОГРН 1141035000160, ИНН 1005012636 (далее – Общество), несостоятельным (банкротом) и возбуждено производство по делу о банкротстве.

Решением от 21.05.2015 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком до 20.11.2015, конкурсным управляющим утвержден ФИО4.

В рамках данного дела о банкротстве Общества конкурсный управляющий ФИО4 26.04.2016 обратился в суд с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), о привлечении ФИО3 (паспорт <...>) к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества и о взыскании 57 302 275,95 руб. с ФИО3

При рассмотрении дела в суде первой инстанции ФИО3 ходатайствовал о привлечении к участию в деле в качестве соответчиков ФИО7 Михайловны, ФИО5, ФИО6.

Определением от 12.07.2019 ФИО7, ФИО5,
ФИО6 привлечены к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора.

Определением от 20.08.2019, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2020, в удовлетворении ходатайства ФИО3 о привлечении Даниловой В.М., ФИО5, ФИО6 в качестве соответчиков отказано. Суд признал наличие оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества и приостановил производство по заявлению конкурсного управляющего Общества о привлечении ФИО3 к субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

В кассационной жалобе ФИО3, ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также на несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела, просит отменить определение от 20.08.2019 и постановление от 31.01.2020 и направить дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

Податель кассационной жалобы не согласен с выводами судов о совершении им действий вопреки интересам Общества, полагает необходимым возложение субсидиарной ответственности также на иных руководителей Общества, а также указывает на то, что взаимное нарушение обязательств сторонами сделки исключает возникновение субсидиарной ответственности.

По мнению ФИО3 приговор суда не является основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности, поскольку приговором суда установлена вина не за совершение каких-либо сделок должника, а совершение иных действий.

В отзыве, поступившем в суд 08.06.2020 в электронном виде, конкурсный управляющий ФИО4 возражает против удовлетворения кассационной жалобы, просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения, указывая на отсутствие в кассационной жалобе новых доводов, не исследованных судами.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, однако представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения жалобы.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, ФИО3 в период с 03.04.2012 по 21.05.2015 являлся единственным учредителем и фактическим руководителем Общества.

В обоснование своего заявления конкурсный управляющий ссылался на совершение ФИО3 неправомерных действий в период с 02.04.2012 по 21.05.2015, повлекших возникновение у Общества признаков несостоятельности (банкротства), а также на совершение им сделок - договоров уступки права требования (цессии), которые впоследствии признаны судом недействительными.

Удовлетворяя заявленные требования ФИО4, суд первой инстанции исходил из того, что совокупность обстоятельств, приведенных им в обоснование заявления, и представленных доказательств достаточна для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, поскольку установлено, что ФИО3 в период с 02.04.2012 по 21.05.2015 совершил правонарушения, за которые он привлечен к уголовной ответственности, а также заключил сделки, в результате которых из конкурсной массы выбыло имущество, что ухудшило финансовое состояние Общества и повлияло на его объективное банкротство.

При этом судом были приняты во внимание обстоятельства, установленные приговором Питкярантского городского суда Республики Карелия от 04.08.2017 по уголовному делу № 1-6/2017.

Суд апелляционной инстанции согласился с указанными выводами и постановлением от 31.01.2020 оставил определение от 20.08.2019 без изменения.

По мнению суда кассационной инстанции, вывод суда первой инстанции о наличии оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на правильном применении положений Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017               № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее - Закон № 266-ФЗ) рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции данного Закона).

Положения Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности, имели место после дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона           № 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами при рассмотрении соответствующих заявлений, поданных с 01.07.2017, независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

В данном случае судами установлено, что обстоятельства, на основании которых заявлено требование о привлечении ФИО3 к субсидиарной ответственности, имели место в 2012-2015 годах, то есть до вступления в силу Закона № 266-ФЗ.

Таким образом, судами правомерно указано на то, что спор подлежит рассмотрению с применением норм материального права, предусмотренных статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона № 134-ФЗ).

Пунктом 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации               (далее - ГК РФ) предусмотрено, что, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей в период спорных правоотношений, субсидиарная ответственность применяется в случае, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в частности, при наличии следующего обстоятельства: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве;

В конструкцию пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей в спорный период) заложена презумпция причинно-следственной связи между приведенными действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и признанием должника несостоятельным (банкротом). При доказанности условий, составляющих презумпцию вины в доведении до банкротства, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности, о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.

По правилам абзаца девятого пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Проверяя наличие оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества, суды обоснованно с учетом положений статьи 69 АПК РФ приняли во внимание следующие обстоятельства, установленные приговором Питкярантского городского суда Республики Карелия от 04.08.2017 по делу № 1-6/2017, согласно которому ФИО3 признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 201 Уголовного кодекса Российской Федерации; удовлетворен гражданский иск общества с ограниченной ответственностью «Петербургтеплоэнерго» (далее - ООО «Петербургтеплоэнерго»), акционерного общества «Карелгаз» (далее - АО «Карелгаз»), муниципального унитарного предприятия «Водоканал города Питкяранта» (далее - МУП «Водоканал города Питкяранта»); с ФИО3 взыскано в пользу ООО «Петербургтеплоэнерго» 45 086 548,89 руб., в пользу АО «Карелгаз» - 4 246 344,96 руб., в пользу МУП «Водоканал города Питкяранта» - 8 091 926,48 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Карелия от 09.10.2017 по делу № 22-1561/2017 приговор от 04.08.2017 в отношении ФИО3 в части разрешения гражданских исков отменен; гражданские иски ООО «Петербургтеплоэнерго», АО «Карелгаз», МУП «Водоканал города Питкяранта» оставлены без рассмотрения, учитывая, что Общество признано банкротом и в отношении него открыто конкурсное производство; в остальной части приговор оставлен без изменения.

Из приговора суда от 04.08.2017 следует, что ФИО3 признан виновным в использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя, нанесения вреда другим лицам, повлекшем причинение существенного вреда правам и законным интересам организаций, охраняемым законом интересам общества и государства.

Приговором суда установлено, что именно по указанию ФИО3 собранные организациями с потребителей денежные средства умышленно не перечислялись на счета Общества, а уже поступившие на счета Общества денежные средства перечислялись с них по различным основаниям в адрес подконтрольных ФИО3 коммерческих организаций, где расходовались по его собственному усмотрению в своих личных интересах и в коммерческих интересах исключительно группы подконтрольных ему организаций, что обеспечивало отсутствие у Общества какой-либо возможности погашать возникающую и растущую задолженность перед ресурсоснабжающими организациями. Преступная схема была направлена исключительно на извлечение ФИО3 необоснованной коммерческой выгоды и причинение вреда как самому Обществу, так и ООО «Петербургтеплоэнерго», АО «Карелгаз» и МУП «Водоканал», что повлекло за собой образование заведомо невзыскиваемой (безнадежной) задолженности у Общества перед указанными ресурсоснабжающими организациями в сумме 57 424 820,33 руб.

Таким образом, приговором суда установлено, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие совершения ФИО3 действий, подпадающих под признаки преступления, за совершение которого ФИО3 привлечен к уголовной ответственности.

Из разъяснений пунктов 16, 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» следует, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых очевидно не будет соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам.

Исходя из положений приведенных норм права суды пришли к правомерному выводу, что, совершая действия, указанные в приговоре суда от 04.08.2017, ФИО3 заведомо знал о невозможности исполнения Обществом своих обязательств перед независимыми кредиторами, мог и должен был предвидеть наступление возможных неблагоприятных последствий для должника в виде предъявления к нему денежных требований в объеме, который должник заведомо не сможет погасить в силу своего финансового состояния.

Кроме того, в рамках настоящего дела судом установлено, что 05.08.2014, 31.10.2014, 31.11.2014, 15.01.2015 Общество в лице руководителя ФИО8 совершило сделки – заключило договоры уступки права требования (цессии), признанные недействительными определениями суда от 17.11.2015, 06.04.2016, 21.10.2016, 30.06.2017 по настоящему делу.

Установленные определениями суда от 17.11.2015, 06.04.2016, 21.10.2016, 30.06.2017 обстоятельства свидетельствуют о том, что при наличии признаков неплатежеспособности должник уступил заинтересованным лицам, учредителем которых являлся ФИО3, владеющий долей в размере            не менее 50 % в уставном капитале каждого из обществ, дебиторскую задолженность. Указанная дебиторская задолженность являлась единственным активом должника, за счет которого возможно формирование конкурсной массы, тем самым ФИО9 ухудшил финансовое положение должника, что свидетельствует о выводе активов, за счет которых возможно было удовлетворение кредиторов.

Таким образом, выводы судов о том, что в результате совершенных ФИО3 правонарушений, установленных приговором суда, и заключения несоответствующих интересам Общества сделок, повлекших уменьшение размера имущества должника, был причинен имущественный вред кредиторам должника, являются верными.

Доказательств, опровергающих указанные выводы, ФИО3 вопреки требованиям статьи 65 АПК РФ не представил.

В силу изложенного суды первой и апелляционной инстанций, оценив представленные сторонами доказательства по правилам статьи 71 АПК РФ и руководствуясь положениями пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, пришли к правильному выводу о доказанности всей совокупности условий, необходимой для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности.

Руководствуясь абзацем шестым пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве и принимая во внимание невозможность определения размера субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц до момента завершения всех мероприятий конкурсного производства, установленного Законом о банкротстве, суды пришли к обоснованному выводу о приостановлении производства по делу до формирования конкурсной массы и окончания расчетов с кредиторами.

Довод ФИО3 о наличии также вины иных руководителей, обоснованно отклонен судами, так как выводов о неправомерных действиях третьих лиц приговор суда не содержит, ходатайство о привлечении указанных ФИО3 лиц в качестве соответчиков конкурсным управляющим не заявлялось. Кроме того, как указано выше, основанием для возложения субсидиарной ответственности на руководителя Общества явилось совершение противоправных действий руководителем в период с 02.04.2012 по 21.05.2015.

Доводы кассационной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела либо опровергали выводы судов, свидетельствуют о несогласии заявителя с установленными по делу фактическими обстоятельствами и оценкой судами доказательств. Переоценка доказательств и установленных судом фактических обстоятельств дела в силу статьи 286 АПК РФ не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в нем доказательствам. Суды правильно применили нормы материального и процессуального права. Кассационная инстанция не находит оснований для иной оценки представленных доказательств.

Кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо- Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда Республики Карелия от 20.08.2019 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2020 по делу № А26-9059/2014 оставить без изменения, а кассационную жалобу ФИО3 - без удовлетворения.

Председательствующий

Ю.В. Воробьева

Судьи

ФИО1

ФИО2