Гражданский кодекс часть 1

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Теплоснабжающая компания» (далее – Компания, должник) конкурсный управляющий Компании ФИО1 обратился в Арбитражный суд Кировской области с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о привлечении контролировавших должника лиц – акционерного общества «Кировский сельский строительный комбинат» (далее – Комбинат), ФИО7, ФИО6, ФИО8, ФИО2, ФИО9, ФИО10, ФИО11 и ФИО12 (далее – ответчики) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Заявление конкурсного управляющего мотивировано неисполнением ФИО9 в установленный законом срок обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании Компании несостоятельной (банкротом); непередачей ответчиками конкурсному управляющему бухгалтерской и иной документации, материальных ценностей должника, что привело к затруднению пополнения конкурсной массы, а также выводом ФИО9, Комбинатом, ФИО7 и ФИО14, наследниками которого являются ФИО6, ФИО8 и ФИО2, из собственности Компании активов посредством заключения с обществом с ограниченной ответственностью «Смета» (далее – ООО «Смета») договора уступки права требования от 05.12.2014, повлекшим значительное ухудшение финансового состояния и неспособность Компании осуществления расчетов с кредиторами.

В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительного предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Наш Дом» (далее – ООО «УК «Наш Дом») и ФИО13.

Суд первой инстанции определением от 15.11.2021, оставленным без изменения постановлением Второго арбитражного апелляционного суда от 05.03.2022, удовлетворил заявление конкурсного управляющего и привлек к субсидиарной ответственности по обязательствам Компании: Комбинат, ФИО7, ФИО10, ФИО11, ФИО12 и ФИО2 солидарно в размере 17 828 144 рублей; Комбинат, ФИО7, ФИО10, ФИО11, ФИО12 и ФИО6 – солидарно в размере 8 914 072 рублей; Комбинат, ФИО7, ФИО10, ФИО11, ФИО12 и ФИО8 – солидарно в размере 8 914 072 рублей; прекратил производство по спору в отношении ФИО9 в связи с его смертью.

Не согласившись с состоявшимися судебными актами в части привлечения его к субсидиарной ответственности, Комбинат обратился в Арбитражный суд Волго-Вятского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение от 15.11.2021 и постановление от 05.03.2022, направить спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции и снизить размер субсидиарной ответственности ответчиков на сумму задолженности кредиторов, образовавшуюся после 09.08.2015, а также снизить размер субсидиарной ответственности Комбината на цену договора купли-продажи –
8 700 000 рублей.

Комбинат считает необоснованным признание его контролирующим должника лицом, а также недоказанным факты вывода им активов из собственности должника в виде дебиторской задолженности и получения от сделок должника выгоды (сбережения). По мнению заявителя жалобы, Комбинат понес убытки при предоставлении должнику в субаренду имущества и оказания ему услуг; он производил расчеты за оказанные должником услуги теплоснабжения в пользу муниципального унитарного предприятия «Водоканал» на основании закона. Конкурсный управляющий не представил доказательств, подтверждающих факт участия Комбината или его заинтересованность в решениях, принимаемых руководителями Компании. Суды не установили надлежащим образом связь между Комбинатом и директором ООО «СпортСтройИнвест», а также вовлеченность Комбината в осуществление контроля над должником.

Как полагает заявитель жалобы, суды необоснованно приняли во внимание обстоятельства, установленные решением налогового органа и судебными актами арбитражного суда по иным обособленным спорам, поскольку Комбинат не являлся участником данных споров, документы и пояснения по возмездности сделки у него не запрашивались. Комбинат не заключал с Компанией сделок по приобретению (отчуждению) имущества; о заключении должником и ООО «Смета» договора уступки права требования от 05.12.2014 узнал лишь в процедуре банкротства должника; выгодоприобретателем по договору купли-продажи инженерных сетей и по договору уступки является ООО «Смета».

По мнению Комбината, суд необоснованно не уменьшил размер субсидиарной ответственности на сумму обязательств должника, возникших после истечения срока, предусмотренного в пункте 2 статьи 9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). Кроме того, из суммы его субсидиарной ответственности следует исключить цену договора купли-продажи от 24.11.2014, заключенного с ООО «Лазурный Девелопмент», поскольку данная сделка не повлияла каким-либо образом на права и законные интересы кредиторов и исполнена обеими сторонами до подачи в суд заявления о признании должника банкротом.

Не согласившись с судебными актами первой и апелляционной инстанции в части привлечения к субсидиарной ответственности ФИО2, ФИО8 и ФИО6, в Арбитражный суд Волго-Вятского округа с кассационной жалобой обратился также ФИО6, которой просит отменить определение от 15.11.2021 и постановление от 05.03.2022 в обжалованной части и направить спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе судей.

Заявитель кассационной жалобы полагает, что судами сделаны неверные, не основанные на имеющихся в деле доказательствах, выводы о наличии оснований для привлечения наследников ФИО14 к субсидиарной ответственности.
По мнению заявителя жалобы, конкурсный управляющий не представил достаточных доказательств того, что Комбинат и ФИО14 являлись контролирующими должника лицами. В исследуемый период ни Комбинат, ни ФИО14 не входили в состав участников либо органов управления Компании. Судами не установлено каких-либо обстоятельств, позволяющих сделать выводы о контролирующем положении Комбината и ФИО14 по отношению к должнику. В материалы дела не представлено документов, свидетельских показаний либо иных прямых доказательств, подтверждающих факты участия Комбината и ФИО14 либо их заинтересованность в принимаемых руководителями Компании решениях. При этом конкурсный управляющий не указал, каким именно образом непередача ему документации должника повлияла на проведение процедур банкротства.

Подробно доводы заявителей изложены в кассационных жалобах и поддержаны представителями Комбината и ФИО2 в судебных заседаниях.

Арбитражный суд Волго-Вятского округа определением от 26.05.2022 откладывал рассмотрение кассационных жалоб по правилам части 5 статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации до 27.06.2022.

Определением от 27.06.2022 суд округа на основании пункта 2 части 3 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации осуществил замену в составе суда судей Ионычевой С.В. и Кузнецовой Л.В., находящихся в очередном отпуске, на судей Ногтеву В.А. и Трубникову Е.Ю. Рассмотрение кассационных жалоб начато с самого начала.

В отзывах на кассационные жалобы и в ходе судебных заседаний представители ООО «УК «Наш Дом» поддержали позицию заявителей жалоб; конкурсный управляющий ФИО1 и представитель конкурсного кредитора должника – акционерного общества «ЭнергосбыТ Плюс» (в заседании 26.05.2022) – отклонили доводы заявителей, указав на законность и обоснованность принятых судебных актов.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, не обеспечили явку представителей в судебные заседания, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения жалоб в их отсутствие.

Законность определения Арбитражного суда Кировской области от 15.11.2021 и постановления Второго арбитражного апелляционного суда от 05.03.2022 проверена Арбитражным судом Волго-Вятского округа в обжалованной части в порядке, установленном в статьях 274, 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд округа проверяет правильность применения судом первой и апелляционной инстанций норм права, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Изучив представленные в дело доказательства, проверив обоснованность доводов, приведенных в кассационных жалобах, в дополнениях к жалобам и в отзывах на них, и заслушав конкурсного управляющего ФИО1 и представителей Комбината, ФИО2, ООО «УК «Наш Дом» и АО «ЭнергосбыТ Плюс», суд округа не нашел правовых оснований для отмены обжалованных судебных актов.

Как следует из материалов дела, Комбинат в лице генерального директора
ФИО7 23.08.2012 принял решение об учреждении Компании.

Арбитражный суд Кировской области определением от 13.11.2015 принял к производству заявление АО «ЭнергосбытПлюс» и возбудил дело о несостоятельности (банкротстве) Компании; определением от 31.12.2015 ввел в отношении должника процедуру наблюдения и утвердил временным управляющим ФИО1; решением от 26.05.2016 признал Компанию несостоятельной (банкротом) и открыл в отношении ее имущества конкурсное производство, утвердив ФИО1 конкурсным управляющим имущества должника.

Усмотрев наличие оснований для привлечения Комбината, ФИО7,
ФИО6, ФИО8, ФИО2, ФИО9, ФИО10,
ФИО11 и ФИО12, как контролировавших должника лиц, к субсидиарной ответственности по его обязательствам, конкурсный управляющий ФИО1 обратился в арбитражный суд с соответствующим заявлением.

В связи с существованием спорных правоотношений в 2014 – 2016 годах к ним подлежат применению основания и правила привлечения к субсидиарной ответственности, установленные в статье 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» (далее – Закон № 134-ФЗ), вступившего в силу 30.06.2013.

По правилам пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему. В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Данное требование обусловлено, в том числе, и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве. В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации (материальных ценностей) должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, применимой к спорным правоотношениям, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в частности, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы (абзац четвертый).

Указанная норма Закона о банкротстве применяется в отношении лиц, на которых возложена обязанность организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника (абзац шестой пункта 4 статьи 10 Закона).

Ответственность руководителя должника на основании абзаца четвертого пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве возникает, в том числе при неисполнении им обязанности по организации хранения бухгалтерской документации и отражении в бухгалтерской отчетности недостоверной информации, если это повлекло за собой невозможность формирования конкурсным управляющим конкурсной массы или ее формирование не в полном объеме и, как следствие, неудовлетворение требований кредиторов.

В приведенных нормах также содержится презумпция причинно-следственной связи между указанными действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и невозможностью удовлетворения требований кредиторов. При доказанности условий, составляющих названную презумпцию, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности, о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.

Как разъяснено в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. В свою очередь, привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника.

Данное правило соотносится со статьями 401 и 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к гражданско-правовой ответственности.

Следует отметить, что разъяснения, данные в Постановлении № 53, применимы к рассматриваемым правоотношениям в связи со схожестью содержания пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ и статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее – Закон № 266-ФЗ).

В случае противоправных действий нескольких руководителей, последовательно сменявших друг друга, связанных с ведением, хранением и восстановлением ими документации, презюмируется, что действий каждого из них было достаточно для доведения должника до объективного банкротства. Если лица, на которых возложена обязанность по ведению и хранению соответствующей документации (например, главный бухгалтер), также признаны контролирующими, то предполагается, что их совместные с руководителем должника действия стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности существенно затруднивших проведение процедур банкротства фактов непередачи, сокрытия, утраты или искажения документации (абзацы двенадцатый и тринадцатый пункта 24 Постановления № 53).

Как установили суды первой и апелляционной инстанций, полномочия генерального директора Компании с 11.01.2016 осуществлял ФИО10, с 01.02.2016 – ФИО11, с 29.03.2016 – ФИО12, то есть в силу прямого указания Закона о банкротстве
ФИО10, ФИО11 и ФИО12 являлись контролировавшими должника лицами.

Сделав вывод о наличии статуса фактически контролировавших должника лиц, обязанных надлежащим образом вести бухгалтерскую документацию и передать ее и иные материальные ценности конкурсному управляющему, у Комбината, ФИО7 и ФИО14, суды учли, что в соответствии с абзацем тридцать вторым статьи 2 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей в спорный период, контролирующими должника лицами являются также лица, имевшие возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

При оценке степени вовлеченности данных лиц в процесс управления должником, суды приняли во внимание, что Компания создана Комбинатом, осуществляла производственную деятельность по теплоснабжению с использованием имущества Комбината и его дочерней организации – ООО «Гарантия Киров»; Комбинат предоставлял должнику в аренду и субаренду станцию очистки воды, котельные и иные производственные помещения, поставлял товары, оказывал услуги сотовой связи, предоставлял транспортные средства; используемые Компанией основные средства производства прямо либо опосредованно принадлежали Комбинату, находились под его контролем. Комбинат и индивидуальный предприниматель ФИО14 в 2013 – 2015 годах являлись крупнейшими потребителями услуг Компании, что указывает на их тесную экономическую связь, извлекали выгоду из действий по выводу активов из собственности должника; ФИО14 являлся сыном основного учредителя Комбината ФИО15 и председателем его совета директоров.

Суды установили, что, не получив от бывших руководителей документацию и материальные ценности должника, истребованные определением арбитражного суда от 11.07.2016, конкурсный управляющий запросил у Комбината и индивидуального предпринимателя ФИО14, как контрагентов Компании, информацию об их взаимодействии с последней и документы, касающиеся хозяйственных операций с участием должника. В связи с непредставлением в полном объеме запрошенных документов и сведений арбитражный суд, удовлетворив ходатайство конкурсного управляющего, истребовал у ответчиков документацию, связанную с оказанием услуг по теплоснабжению, горячему и холодному водоснабжению, однако запрос суда остался неисполненным. В рамках иных обособленных споров установлен факт подделки документов – актов приемки-передачи векселей должнику ФИО14; использование схемы, имитирующей расчеты за оказанные Компанией услуги теплоснабжения; создание формального документооборота, не соответствующего реальным хозяйственным операциям должника. Решением от 21.07.2017 по делу
№ А28-3123/2017 Арбитражный суд Кировской области привлек генерального директора Комбината ФИО7 к административной ответственности в связи с уклонением от представления конкурсному управляющему Компании ФИО1 запрошенных им документов.

Изложенное позволило судам прийти к заключению о намеренном воспрепятствовании ответчиками конкурсному управляющему в получении полной и достоверной информации о деятельности должника. Недобросовестное поведение руководителей Компании, трижды сменивших друг друга в течение 2,5 месяцев после возбуждения дела о банкротстве должника, имевших признаки номинального отношения к Компании, отвечало интересам Комбината и его основных бенефициаров – ФИО7 и ФИО14 и личным интересам последнего.

При этом конкурсным управляющим выявлена дебиторская задолженность Компании в сумме 11 миллионов рублей, значительная часть которой не была предъявлена к взысканию ввиду отсутствия необходимых сведений и первичной документации.

Данные обстоятельства соответствовали условиям презумпции о наличии причинно-следственной связи между непредставлением конкурсному управляющим бухгалтерских и иных первичных документов, материальных ценностей должника,и отсутствием возможности удовлетворения требований кредиторов; бремя опровержения этих условий в силу приведенных норм и разъяснений перешло на ответчиков.

Наличие документов бухгалтерского учета и (или) отчетности у руководителя должника предполагается и является обязательным требованием закона, в связи с чем именно руководитель обязан доказывать уважительность причин непредставления документации должника.

Добросовестный и разумный руководитель обязан совершить действия по сохранности и передаче бухгалтерской документации должника арбитражному управляющему либо по ее восстановлению в случае утраты. Вместе с тем доказательств, свидетельствующих о надлежащем исполнением обязательств по ведению, хранению и передаче документации конкурсному управляющему Компании при той степени заботливости и осмотрительности, какая от них требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 Гражданского Кодекса Российской Федерации), контролировавшие должника лица не представили.

Неисполнение обязанности по передаче конкурсному управляющему первичных бухгалтерских документов, а также материальных ценностей и основных средств должника, не позволило конкурсному управляющему сформировать в полной мере конкурсную массу. Отсутствие документации лишило конкурсного управляющего возможности располагать полной информацией о деятельности должника и совершенных им сделках, что повлекло невозможность удовлетворения за счет пополнения конкурсной массы требований кредиторов. Перечень действий конкурсного управляющего в ходе пополнения конкурсной массы определяется именно содержанием передаваемой документации, позволяющей принять меры по защите прав должника и кредиторов. Получение арбитражным управляющим информации из других источников значительно затрудняет и увеличивает срок производства по делу о банкротстве, а также текущие затраты на процедуру.

При изложенных обстоятельствах суды пришли к обоснованному выводу о наличии совокупности условий, необходимых для привлечения ФИО10, ФИО11, ФИО12, Комбината, ФИО7 и наследников ФИО14 (ФИО6, ФИО8 и ФИО2) к субсидиарной ответственности на основании абзаца четвертого пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

В качестве основания для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий также ссылается на вывод из собственности должника активов посредством заключения с ООО «Смета» договора уступки права требования (цессии) от 05.12.2014, повлекшее значительное ухудшение финансового состояния и неспособность Компании осуществления расчетов с кредиторами.

На основании пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе, в случае причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве (абзац третий).

При доказанности условий, составляющих презумпцию вины в доведении до банкротства, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности, о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.

По правилам абзаца девятого пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце втором пункта 16 Постановления
№ 53, неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Применительно к настоящему спору конкурсный управляющий, требующий привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, должен доказать содержание презумпции причинно-следственной связи, содержащейся в пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве, а ответчики документально опровергнуть названную презумпцию. В опровержении презумпции доведения должника до банкротства ответчики вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено внешними факторами (пункт 19 Постановления № 53), а также на то, что ущерб, который они причинили своими действиями, не является существенным и не мог привести должника к банкротству.

Как разъяснено в абзацах первом и втором пункта 7 Постановления № 53, предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного поведения руководителя должника, является контролирующим.
В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Суды двух инстанций установили, что по договору уступки права требования (цессии) от 05.12.2014 Компания (цедент) уступило ООО «Смета» (цессионарию) право требования с МУП «Водоканал» задолженности по договору теплоснабжения в сумме 23 000 000 рублей по цене 29 900 000 рублей. В качестве оплаты приобретенного права требования ООО «Смета» перечислило должнику 900 000 рублей, а также передало выпущенные векселя на сумму 29 000 000 рублей. Определением от 23.10.2017, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 11.04.2018, арбитражный суд признал оплату уступленного права путем передачи векселей недействительными сделками; по результатам проведения судебной экспертизы определена действительная рыночная стоимость векселей ООО «Смета», которая по состоянию на 05.12.2014 составляла 0 рублей.

Постановлением Нововятского районного суда города Кирова от 26.05.2016 по делу № 1-83/2016(12265) об обнаружении в действиях директора Компании ФИО9 состава преступления, выразившегося в умышленном злоупотреблении полномочиями, установлено, что дебиторская задолженность МУП «Водоканал» являлась единственным ликвидным активом Компании.

По итогам проведенной в отношении ООО «Смета» налоговой проверки (решение налогового органа о привлечении налогоплательщика к ответственности за совершение налогового правонарушения от 30.03.2017 № 15775) выявлена группа лиц, совершившая сделку уступки права требования с целью вывода денежных средств из оборота Компании и их дальнейшего обналичивания путем организации формального документооборота, образования ООО «Смета», которое создавало лишь видимость осуществления финансово-хозяйственной деятельности; согласованность противоправных действий директора Компании ФИО9 и руководителя ООО «Смета»; взаимосвязь последнего с Компанией и Комбинатом.

В данной части решением Арбитражного суда Кировской области от 06.10.2018 по делу № А28-13135/2017, оставленным без изменения постановлением Второго арбитражного апелляционного суда от 01.11.2019 и постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 21.02.2020, решение налогового органа от 30.03.2017 № 15775 признано соответствующим закону.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016, материалы проведенных в отношении должника или его контрагента мероприятий налогового контроля могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств при рассмотрении в рамках дела о банкротстве обособленных споров, а также при рассмотрении в общеисковом порядке споров, связанных с делом о банкротстве.

На основании изложенного суды резюмировали, что ООО «Смета» не являлось самостоятельным субъектом хозяйственной деятельности, а использовалось исключительно для заключения договора цессии в целях вывода активов из собственности Компании; для сокрытия актива, имитации расходования ООО «Смета» полученных от МУП «Водоканал» денежных средств использовался формальный документооборот по цепочке сделок от Комбината через аффилированное с ним лицо к ООО «Смета»; создавалась видимость расчетов ООО «Смета» с должником за уступленное право; на всех этапах реализации данной схемы прослеживается участие Комбината и его конечных бенефициаров – ФИО7 и ФИО14, которое может объясняться исключительно их имущественным интересом, фактическим получением изъятого у должника актива.

Суды приняли во внимание, что договор цессии являлся для Компании, с учетом масштабов ее деятельности, значимой и существенно убыточной сделкой, в результате совершения которой Компания утратила возможность дальнейшего осуществления хозяйственной деятельности и расчетов с кредиторами. Конечным получателем выведенных из оборота должника посредством заключения с ООО «Смета» договора цессии денежных средств являлся Комбинат.

С учетом изложенного суды справедливо посчитали, что названные неправомерные действия ответчиков послужили возникновению кризисной ситуации и наличию у должника признаков объективного банкротства.

Признав наличие у Комбината, ФИО7 и ФИО14 признаков контролировавших должника лиц, суды учли, что именно указанные лица извлекли выгоду из незаконного и недобросовестного поведения руководителей Компании. Комбинат и его контролирующие лица – конечные выгодоприобретатели в процессе вывода активов не взаимодействовали с должником непосредственно, однако использовали механизмы скрытого влияния, финансово-экономический и организационно-правовой потенциал для извлечения для себя выгоды и преимуществ в ущерб интересам должника и его независимых кредиторов.

Действия ответчиков, повлекшие несостоятельность должника, вызывают объективные сомнения в том, что они руководствовались интересами контролируемой ими организации, поэтому в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации на ответчиков переходит бремя доказывания того, что негативные последствия таких действий явились следствием обычного делового оборота. Между тем ответчики не привели убедительных доводов и не представили доказательств, свидетельствующих о добросовестности и разумности их действий, не опровергли презумпцию несения ответственности за деятельность должника, повлекшую его объективное банкротство.

При таких условиях вывод судов о наличии оснований для привлечения Комбината, ФИО7, ФИО6, ФИО8 и ФИО2 к субсидиарной ответственности по долгам Компании по правилам, предусмотренным в абзаце третьем пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, соответствует установленным обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

Доводы заявителей кассационных жалоб о неверном определении подлежащей взысканию с ответчиков суммы субсидиарной ответственности были предметом подробного исследования судов двух инстанций и обоснованно отклонены ими, как не основанные на законе.

При определении размера субсидиарной ответственности судебные инстанции приняли во внимание окончание мероприятий конкурсного производства и руководствовались нормами абзаца десятого пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ (пункт 11 статьи 61.11 в действующей редакции), согласно которым размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого лица (абзац одиннадцатый пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

Аналогичные правила закреплены в действующей в настоящее время редакции Закона о банкротстве (абзацы первый и второй пункта 11 статьи 61.11 закона).

Между тем, проанализировав имеющиеся в материалах дела доказательства, суды не усмотрели оснований для соответствующего снижения размера субсидиарной ответственности контролировавших должника лиц.

Вопреки позиции Комбината, суд первой инстанции обоснованно прекратил производство по спору в отношении ФИО9 в связи с его смертью на основании пункта 6 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с учетом того, что наследственное дело в отношении ФИО9 не заводилось и в отсутствие сведений о наличии наследственного имущества. При таких условиях не представлялось возможным привлечь к субсидиарной ответственности наследников ФИО9 в порядке, предусмотренном в пункте 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По правилам пункта 1 статьи 1151 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, если отсутствуют наследники как по закону, так и по завещанию, либо никто из наследников не имеет права наследовать или все наследники отстранены от наследования, либо никто из наследников не принял наследства, либо все наследники отказались от наследства и при этом никто из них не указал, что отказывается в пользу другого наследника, имущество умершего считается выморочным.

В связи с изложенным доводы Комбината, касающиеся привлечения ФИО9 к субсидиарной ответственности за необращение в суд с заявлением о признании Компании несостоятельной (банкротом), не могут быть приняты во внимание.

Следует отметить, что порядок определения размера субсидиарной ответственности в связи с неподачей в суд заявления о банкротстве должника принципиально отличен от такого порядка, предусмотренного пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в случае привлечения лиц к субсидиарной ответственности за непередачу арбитражному управляющему документации должника и доведение контролируемой организации до банкротства.

Ссылка заявителей кассационных жалоб на неправильную оценку судами доказательств подлежит отклонению, поскольку вопрос относимости, допустимости и достоверности доказательств разрешается судами первой и апелляционной инстанций в каждом конкретном случае исходя из обстоятельств спора и входит в круг вопросов, рассмотрение которых не относится к компетенции суда, рассматривающего дело в порядке кассационного производства.

Иные доводы заявителей жалоб были предметом подробного исследования судов двух инстанций, получили надлежащую правовую оценку и свидетельствуют о несогласии заявителей с установленными по спору фактическими обстоятельствами и оценкой судами предыдущих инстанций доказательств и по существу направлены на их переоценку, что в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выходит за пределы рассмотрения дела в суде кассационной инстанции.

Материалы дела исследованы судами двух инстанций полно, всесторонне и объективно, представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка, изложенные в обжалованных судебных актах выводы соответствуют фактическим обстоятельствам спора и нормам права. Оснований для отмены судебных актов по приведенным в кассационных жалобах доводам не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, суд округа не установил.

Кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

На основании статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации при обращении с кассационными жалобами по данной категории споров государственная пошлина не уплачивается, в связи с чем государственная пошлина, ошибочно перечисленная заявителями при подаче кассационных жалоб, подлежит возврату плательщикам из федерального бюджета в порядке, предусмотренном встатье 333.40Налогового кодекса Российской Федерации.

В связи с окончанием кассационного производства принятое определением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.04.2022 приостановление исполнения обжалованных судебных актов подлежит отмене в порядке, установленном в части 4 статьи 283 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 283 (часть 4), 286, 287 (пункт 1 части 1) и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Волго-Вятского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Кировской области от 15.11.2021 и постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 05.03.2022 по делу № А28-13390/2015 оставить без изменения, кассационные жалобы акционерного общества «Кировский сельский строительный комбинат» и ФИО6 – без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения определения Арбитражного суда Кировской области от 15.11.2021 и постановления Второго арбитражного апелляционного суда от 05.03.2022 по делу № А28-13390/2015, принятое определением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.04.2022.

Возвратить акционерному обществу «Кировский сельский строительный комбинат» из федерального бюджета 3000 рублей государственной пошлины, уплаченной по платежному поручению от 29.03.2022 № 8312.

Возвратить ФИО16 из федерального бюджета 3000 рублей государственной пошлины, уплаченной за ФИО6 по квитанции от 28.03.2022.

Выдать справки на возврат государственной пошлины.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Е.В. Елисеева

Судьи

В.А. Ногтева

Е.Ю. Трубникова