Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу Федеральной налоговой службы России в лице Управления Федеральной налоговой службы по Кировской области

на определение Арбитражного суда Кировской области от 09.10.2019 по делу № А28-14841/2017

по заявлению Федеральной налоговой службы России в лице Управления Федеральной налоговой службы по Кировской области

к акционерному обществу «Акционерный Банк «РОССИЯ»» (ИНН <***>, ОГРН <***>, г.Санкт-Петербург)

о признании сделок недействительными

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества «Котельничский мачтопропиточный завод» (ИНН <***>, ОГРН <***>, Кировская область, Котельничский район, г.Котельнич),

установил:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества «Котельничский мачтопропиточный завод» (далее – должник) Федеральная налоговая служба России в лице Управления Федеральной налоговой службы по Кировской области (далее – уполномоченный, налоговый орган, Инспекция) обратилась в Арбитражный суд Кировской области с заявлением к акционерному обществу «Акционерный Банк «РОССИЯ» (далее – банк, АО «АБ «РОССИЯ»») о признании недействительными договора об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 27.06.2016, договора поручительства от 28.07.2016 № 00.02-6-2/02/120-8/16, договора об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 28.07.2016, заключенных между банком и должником.

Заявление уполномоченного органаосновано на положениях пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и мотивированы тем, что спорные договоры заключены в период подозрительности при злоупотреблении правом, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Определением Арбитражного суда Кировской области от 09.10.2019 в удовлетворении требований уполномоченному органу отказано ввиду недоказанности заявителем наличия совокупности оснований, предусмотренных положениями пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для признания спорных договоров недействительными сделками. Также суд первой инстанции не усмотрел оснований для квалификации сделок по статьям 10, 168 ГК РФ.

Уполномоченный орган, не согласившись с принятым по делу определением, обратился во Второй арбитражный апелляционный суд с жалобой (с учетом дополнений от 25.12.2019), в которой просит определение суда первой инстанции отменить, разрешить вопрос по существу: признать недействительными сделками договор о залоге (ипотеке недвижимого имущества) от 27.06.2016 № 00.02-1-1-2/01/037/16, договор поручительства от 28.07.2016 № 00.02-6-2/02/120-8/16, договор о залоге (ипотеке недвижимого имущества) от 28.07.2016, заключенные между банком и должником и применить последствия недействительности сделок.

По мнению заявителя жалобы, определение суда первой инстанции является незаконным и необоснованным, так как вынесено судом при неполном выяснении обстоятельств, имеющих значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, не применены нормы законодательства, подлежащие применению, нарушены нормы процессуального и материального права. Суд не принял во внимание обстоятельства и доводы уполномоченного органа в обоснование факта недостаточности имущества ЗАО «Котельничский МПЗ», причинения вреда имущественным правам кредиторов должника и того, что банк знал о цели причинения вреда кредиторам. Апеллянт обращает внимание, что спорные договоры заключены должником 27.06.2016 и 28.07.2016, то есть в период подозрительности (в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом); на момент совершения сделок кредиторская ЗАО «Котельничский МПЗ» (78 462 000 руб.) по состоянию на 01.01.2016 превышала стоимость активов должника (46 803 000 руб.), имущественные требования банка составляют 1 400 000 000 руб. (в реестр включено 400 000 000 руб.), что значительно превышает имеющиеся активы должника. Следует также отметить, что сумма выручки у должника за 2015 год составила 62 137 000 руб. Вышеуказанное свидетельствует о недостаточности активов должника на дату совершения сделок. Кроме того, данные сделки повлекли значительное увеличение уже имеющейся кредиторской задолженности и отсутствие финансовой возможности исполнения взятых на себя обязательств в соответствии с условиями договора поручительства и договоров ипотеки. Податель жалобы отмечает, что банком был проведен анализ финансово-хозяйственной деятельности залогодателя/поручителя – ЗАО «Котельничский МПЗ» наосновании данных бухгалтерского баланса без отметки налогового органа. При этом не были использованы открытые источники в сети интернет, где размещен бухгалтерский баланс ЗАО «Котельничский МПЗ», не запрошен баланс непосредственно у налогового органа. Суд не учел довод уполномоченного органа о том, что при проведении уполномоченным органом сравнительного анализа бухгалтерского баланса поручителя/залогодателя ЗАО «Котельничский МПЗ», представленного банком в материалы дела и анализа бухгалтерского баланса, размещенного в общедоступных источниках в сети интернет (соответственно, представленного в налоговый орган) установлено несоответствие данных бухгалтерской отчетности должника за 2015 год. В случае, если бы банк действовал разумно и проявляя требующуюся от него по условиям делового оборота добросовестность и осмотрительность, он мог бы установить наличие обстоятельств, свидетельствующих о признаках недостаточности имущества у должника ЗАО «Котельничский МПЗ» и прийти к обоснованному выводу о том, что заключение договоров залога и поручительства нанесет вред кредиторам общества. Кроме того, при осуществлении анализа платежеспособности ЗАО «Котельничский МПЗ» банк обязан был запросить аудиторское заключение, с отражением в нем информации о достоверности данных бухгалтерского учета должника в соответствии с требованиями Федерального закона от30.12.2008 № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности», так как должник имеет форму акционерного общества. При таких обстоятельствах, считает налоговый орган, действия банка при заключении договоров залога от 27.06.2016, 28.07.2016 и поручительства от 28.07.2016 с ЗАО «Котельничский МПЗ» выходили за рамки обычного поведения, которое предусмотрено при заключении аналогичных сделок и установлено обычаями делового оборота. Таким образом, на дату совершения указанных сделок согласно данным бухгалтерского баланса должник отвечал признакам недостаточности имущества, что свидетельствует о совершении сделок с целью причинения имущественного вреда кредиторам. Апеллянт полагает, что в результате заключения договоров залога (ипотеки) и поручительства были нарушены права и законные интересы самого должника и его кредиторов, в том числе уполномоченного органа, путем уменьшения конкурсной массы в связи с отчуждением основного ликвидного имущества ЗАО «Котельничский МПЗ» в погашение обязательств третьего лица, за счет которого могли быть удовлетворены требования кредиторов ЗАО «Котельничский МПЗ». При этом третье лицо – ЗАО ПГ «Проминдустрия» на момент заключения спорных сделок имело значительные неисполненные, в том числе просроченные обязательства по ранее заключенным сделкам и не обладало реальной возможностью для исполнения вновь принятых обязательств по кредитным договорам, в обеспечение исполнения которых были заключены оспариваемые договоры. Банк являлся осведомленным о финансовом состоянии ЗАО ПГ «Проминдустрия», однако вновь осуществило выдачу денежных средств 26.04.2016 и 28.07.2016 на сумму 1 400 000 руб. с целью перекредитования по ранее непогашенным обязательствам основного заемщика. Зная указанные обстоятельства, банк при заключении договоров возложил на залогодателя/поручителя ЗАО «Котельничский МПЗ» бремя ответственности по обязательствам третьего лица в нарушение прав и целей деятельности должника, так и в нарушение законных интересов его добросовестных кредиторов. Заключая оспариваемые сделки, банк знал о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, так как обладал информацией о недостаточности имущества ЗАО «Котельничский МПЗ» по возложенным на него обязательствам, а также о том, что в результате заключения сделок должник будет отвечать признаку недостаточности имущества. Банк знал, что заключая договоры залога и поручительства, должник не получал встречного исполнения, в заключении оспариваемых сделок отсутствовала какая-либо экономическая выгода. В рассматриваемом случае, по мнению заявителя, передача акционерным обществом имущества в залог в обеспечение обязательств третьего лица не может носить обычный, постоянный характер, так как имущество залогодателя является специальным оборудованием, используемым должником для осуществления специфического вида деятельности - производства древесины. Кроме того, отмечает заявитель, ни банк, ни конкурсный управляющий должником не предоставили доказательства наличия интереса и экономического смысла со стороны ЗАО «Котельничский МПЗ» в заключении оспариваемых договоров, получения выгоды со стороны должника. Напротив, заключая договоры залога и поручительства в 2016 году, должник находился в глубоком финансовом кризисе. Уполномоченный орган считает, что поведение банка не соответствует стандартам разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, при этом действия совершены при фактическом злоупотреблении своими правами во вред кредитором должника (статья 10 ГК РФ). При таких обстоятельствах, считает податель жалобы, имеются все основания для удовлетворения настоящего заявления уполномоченного органа.

Конкурсный управляющим должником ФИО4 в отзыве на апелляционную жалобу просит определение Арбитражного суда Кировской области от 09.10.2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения. Арбитражный управляющий полагает, что суд первой инстанции, исследуя и анализируя представленные в материалы дела доказательства, сделал правильные выводы о недоказанности заявителем наличия у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения оспариваемых сделок (и, соответственно, о недоказанности осведомленности банка о наличии таких признаков), а также о недоказанности факта причинения вреда кредиторам должника в результате совершения оспариваемых сделок. Вопреки мнению УФНС РФ по Кировской области, совершение должником оспариваемых сделок было обусловлено тем, что должник входил в группу компаний ЗАО ПГ «Проминдустрия» (единственный акционер ЗАО ПГ «Проминдустрия» ФИО6 являлся председателем Совета директоров должника). В связи с этим, предоставление должником своего имущества в обеспечение исполнения кредитных обязательств ЗАО ПГ «Проминдустрия» перед АО «АБ «РОССИЯ» являлось обычной хозяйственной деятельностью и не выходило за рамки обычных гражданских правоотношений. Таким образом, заключение должником оспариваемых сделок мотивировано общими экономическими интересами с ЗАО ПГ «Проминдустрия»; сам по себе факт заключения данных сделок и их безвозмездность не говорит о наличии у должника цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, доказательств обратного заявителем не представлено. Конкурсный управляющий отмечает, что как договор поручительства, так и договор залога по определению не являются возмездными. Следовательно, довод налогового органа о безвозмездности оспариваемых сделок как основании для признания их недействительными несостоятелен, поскольку основан на неверном толковании норм права. Уполномоченным органом также не доказано наличие у должника признаков неплатежеспособности на момент заключения оспариваемых сделок и, соответственно, факт осведомленности банка об этих признаках, а также факт причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате заключения сделок. Банк не является заинтересованным лицом по отношению к должнику по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве, в связи с чем доводы о его осведомленности о наличии у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения оспариваемых сделок подлежат обязательному доказыванию в порядке статьи 65 АПК РФ, однако соответствующих доказательств инспекцией не представлено.

Банк в отзыве на апелляционную жалобу просит в удовлетворении жалобы уполномоченного органа отказать в полном объеме, определение Арбитражного суда Кировской области от 09.10.2019 оставить без изменения. По мнению Банка, ФНС не представлено относимых и допустимых доказательств, что оспариваемые договоры были заключены с целью причинить вред имущественным правам кредиторов должника, в результате заключения указанных договоров был причинен вред имущественным правам кредиторов должника, банк знал или должен был знать об указанной цели должника к моменту заключения договоров. Отмечает, что действия банка по заключению данных договоров являются обычной хозяйственной деятельностью кредитной организации, не являются злоупотреблением правом и не свидетельствуют о целях банка причинить вред кредиторам должника в виде увеличения объема кредиторской задолженности последнего. Довод ФНС о том, что оспариваемые сделки совершены в отношении заинтересованного лица, ошибочен, так как банк не является заинтересованным лицом по отношению к компаниям Промышленной группы «Проминдустрия». ФНС не предоставлено доказательств, что на дату совершения сделок должник отвечал признакам недостаточности имущества. Доводы ФНС об отсутствии экономической выгоды должника при заключении оспариваемых сделок не могут быть приняты в качестве доказательств, так как договор поручительства является консенсуальным, поскольку права и обязанности у сторон возникают при достижении ими соглашения, односторонне обязывающим, так как праву кредитора требовать возврата кредитных средств соответствует обязанность должника вернуть эти средства в случае невыполнения требования кредитора основным должником, природа договора поручительства не предусматривает предоставление какого-либо встречного предоставления со стороны банка. ФНС не доказано, что банк знал или должен был знать о том, что сделки были совершены должником с целью причинить вред имущественным правам кредиторов. Основания для признания оспариваемых договоров ничтожными по статье 10 ГК РФ отсутствуют, так как для установления в действиях граждан и организаций злоупотребления правом необходимо установить, что при реализации принадлежащих им гражданских прав их намерения направлены на нарушение прав и законных интересов иных участников гражданского оборота или создают возможность их нарушения. В рассматриваемом случае таких доказательств заявителем не представлено.

Законность определения Арбитражного суда Кировской области от 09.10.2019 по настоящему делу проверена Вторым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, 25.04.2016 между банком и закрытым акционерным общество промышленная группа «Проминдустрия» (далее – заемщик) заключен кредитный договор № 00.02-1-2/01/037/16 (невозобновляемая кредитная линия), по условиям которого банк предоставил заемщику кредит в форме невозобновляемой кредитной линии в пределах установленного размера 1 000 000 000 руб. на финансирование текущей деятельности. Кредит предоставляется траншами, срок окончания возврата которых 25.06.2017.

В обеспечение исполнения заемщиком условий кредитного договора № 00.02-1-2/01/037/16 (невозобновляемая кредитная линия) 27.06.2016 банком с ЗАО «Котельничский мачтопропиточный завод» заключен договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества), в соответствии с которым предметом ипотеки являются объекты недвижимости, принадлежащие ЗАО «Котельничский мачтопропиточный завод» на праве собственности.

Согласно пункту 1.3 договора залога общая залоговая стоимость имущества, переданного в залог, составляет 37 927 450 руб.

В пункте 1.5 договора залога определено, что существо, размер и срок исполнения обязательств, обеспеченных ипотекой, определяется кредитным договором № 00.02-1-2/01/037/16. В случае неисполнения заемщиком принятых по кредитному договору обязательств, ипотека обеспечивает банку требование по кредитному договору № 00.02-1-2/01/037/16 в том объеме, каким оно будет иметь к моменту удовлетворения за счет заложенного имущества.

В соответствии с пунктом 4.1 кредитного договора банк вправе обратить взыскание на заложенное имущество в случае неисполнения заемщиком обязательств.

28.07.2016 между банком и ЗАО ПГ «Проминдустрия» (далее – заемщик) был заключен кредитный договор № 00.02-6-2/01/120/16, по условиям которого банк выдал заемщику кредит в форме невозобновляемой кредитной линии в пределах установленного размера 400 000 000 руб. на финансирование текущей деятельности. Срок окончательного возврата кредита установлен сторонами 01.12.2017.

В обеспечение исполнения обязательств заемщика по кредитному договору № 00.02-6-2/01/120/16 между банком и должником заключены договор поручительства № 00.02-6-2/02/120-8/16 от 28.07.2016 и договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 28.07.2016.

Согласно пункту 1.1 договора поручительства должник обязуется перед банком отвечать в полном объеме за исполнение заемщиком всех его обязательств по кредитному договору № 00.02-6-2/01/120/16, включая возврат основного долга, уплату процентов за пользование кредитом, комиссий, неустоек (штрафов и пени), возмещение издержек по взысканию долга и других убытков банка, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств заемщиком.

В силу пункта 1.3 договора поручительства заемщик и должник отвечают перед банком солидарно.

В соответствии с пунктом 2.1.1 договора поручительства должник обязуется в случае неисполнения заемщиком своих обязательств по возврату кредита и уплате процентов, комиссий и неустоек в сроки, указанные в основном договоре, погасить задолженность по кредиту, процентам за пользование кредитом, а также комиссии и штрафные санкции.

На основании пунктов 1.1 и 1.2 договора об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 28.07.2016, в обеспечение исполнения всех обязательств, принятых заемщиком по кредитному договору № 00.02-6-2/01/120/16, залогодатель (должник) передал в ипотеку (последующий залог) имущество, переданное в залог банку по договору залога от 27.06.2016, в полном объеме, общей залоговой стоимостью 37 927 450 руб.

Определением Арбитражного суда Кировской области от 24.11.2017 принято к производству заявление о признании несостоятельным (банкротом) ЗАО «Котельничский МПЗ».

Определением Арбитражного суда Кировской области от 27.03.2018 в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим должника утвержден ФИО7.

Сведения о введении в отношении ЗАО «Котельничский МПЗ» процедуры банкротства опубликованы в выпуске газеты «Коммерсантъ» от 07.04.2018.

Определением суда от 23.07.2018 признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов ЗАО «Котельничский МПЗ» требование АО «АБ «РОССИЯ» в общей сумме 448 010 684 руб. 42 коп., из которых 37 927 450 руб. 00 коп. как обеспеченные залогом имущества должника.

Основанием для включения требования в реестр послужили поименованные выше договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 27.06.2016, договор поручительства № 00.02-6-2/02/120-8/16 от 28.07.2016 и договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 28.07.2016.

Решением Арбитражного суда Кировской области от 31.08.2018 ЗАО «Котельничский МПЗ» признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство; ФИО7 освобожден от исполнения обязанностей временного управляющего должника, конкурсным управляющим утвержден ФИО4.

Сведения о введении в отношении должника процедуры банкротства опубликованы в выпуске газеты «Коммерсантъ» от 08.09.2018 № 163.

Полагая, что договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 27.06.2016, договор поручительства № 00.02-6-2/02/120-8/16 от 28.07.2016 и договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества) от 28.07.2016 являются недействительными сделками на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве, статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, уполномоченный орган обратился в Арбитражный суд Кировской области с рассматриваемым заявлением.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы (с учетом дополнения) и отзывов на нее, и, заслушав представителей уполномоченного органа, банка, конкурсного управляющего, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены или изменения определения суда, исходя из нижеследующего.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

По пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Статьей 61.9 Закона о банкротстве предусмотрено, что заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, кредиторская задолженность которых составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов должника.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления, в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов, и, если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Принимая во внимание, что производство по делу о несостоятельности ЗАО «Котельничский МПЗ» возбуждено 24.11.2017, а оспариваемые в рамках данного обособленного спора договоры совершены в период с июня по июль 2016 года, судом правильно установлено, что данные сделки относятся к периоду подозрительности, установленному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63) разъяснено, что для признания сделки недействительной по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В пункте 7 Постановления № 63 разъяснено, что в силу абзаца 1 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 Закона о банкротстве) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В силу разъяснений пункта 12.2 Постановления № 63 сам по себе тот факт того, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации. В случаях, когда законодательство или кредитный договор предусматривают получение кредитной организацией от заемщика документов о его финансовом положении, судам следует, в том числе, учитывать, имелись ли в представленных документах конкретные сведения, заметно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

По правилам статьи 334 ГК РФ в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества (предмета залога) преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя).

Залогодателем может быть как сам должник, так и третье лицо (статьи 335 ГК РФ).

В силу пункта 1 статьи 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен в обеспечение как денежных, так и неденежных обязательств, а также в обеспечение обязательства, которое возникнет в будущем.

Правовая природа договора поручительства не предполагает встречного предоставления. Гарантией защиты прав поручителя служат положения пункта 1 статьи 365 ГК РФ, в соответствии с которыми к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора.

Как разъяснено в абзаце 6 пункта 8 Постановления № 63 сделки, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056(6) указано, что по смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (далее – Закон РСФСР о конкуренции) не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Согласно статье 4 Закона РСФСР о конкуренции аффилированные лица - физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Аффилированными лицами юридического лица являются, в том числе лица, принадлежащие к той группе лиц, к которой принадлежит данное юридическое лицо.

В силу статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Федеральный закон о защите конкуренции) группой лиц признается совокупность физических лиц и (или) юридических лиц, соответствующих одному или нескольким признакам из следующих признаков:

1) хозяйственное общество (товарищество, хозяйственное партнерство) и физическое лицо или юридическое лицо, если такое физическое лицо или такое юридическое лицо имеет в силу своего участия в этом хозяйственном обществе (товариществе, хозяйственном партнерстве) либо в соответствии с полномочиями, полученными, в том числе на основании письменного соглашения, от других лиц, более чем пятьдесят процентов общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли) в уставном (складочном) капитале этого хозяйственного общества (товарищества, хозяйственного партнерства);

2) юридическое лицо и осуществляющие функции единоличного исполнительного органа этого юридического лица физическое лицо или юридическое лицо;

8) лица, каждое из которых по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку входит в группу с одним и тем же лицом, а также другие лица, входящие с любым из таких лиц в группу по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку, на момент заключения кредитных договоров и сделок поручительства указанные лица входили в одну группу лиц, что подтверждается наличием тесных хозяйственных взаимоотношений, расположением по одному адресу, осуществлением одного вида деятельности - производство молочных продуктов, участием в обеспечительных сделках лиц, входящих в группу, использованием в своей деятельности одного и того же недвижимого имущества, использованием имущества, находящегося в собственности их учредителей, иных лиц.

Согласно пункту 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 № 42 «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством» наличие общих экономических интересов у поручителя и должника по основному обязательству могут быть обусловлены аффилированностью данных лиц по отношению друг к другу.

В пункте 1 статьи 10 ГК РФ закреплена недопустимость осуществления гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Указанная норма устанавливает принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей. Суть этого принципа заключается в том, что каждый субъект гражданских правоотношений волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц. Действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются в силу данного принципа недозволенными (неправомерными) и признаются злоупотреблением правом.

В пунктах 3 и 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено следующее. Недобросовестное поведение (злоупотребление правом) одной стороны сделки, воспользовавшейся тем, что единоличный исполнительный орган другой стороны сделки при заключении договора действовал явно в ущерб последнему, является основанием для признания сделки недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ. При этом возможность квалификации судом действий лица как злоупотребления правом не зависит от того, ссылалась ли другая сторона спора на злоупотребление правом противной стороной; суд вправе по своей инициативе применить статью 10 ГК РФ.

Применение статьи 10 ГК РФ возможно при установлении судом конкретных обстоятельств, свидетельствующих о том, что лицо действовало исключительно с намерением причинить вред другому лицу, либо злоупотребило правом в иных формах.

При решении вопроса о наличии в поведении того или иного лица признаков злоупотребления правом суд должен установить, в чем заключалась недобросовестность его поведения при заключении оспариваемых договоров, имела ли место направленность поведения лица на причинение вреда другим участникам гражданского оборота, их правам и законным интересам, учитывая и то, каким при этом являлось поведение и другой стороны заключенного договора (указанное соответствует правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.08.2014 № 67-КГ14-5).

В этой связи для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом двух сторон по оспариваемой сделке.

Исходя из пункта 3 статьи 10 ГК РФ о презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений и общего принципа доказывания в арбитражном процессе, лицо, от которого требуются разумность или добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно, пока не доказано обратное.

В случаях, когда законодательство или кредитный договор предусматривают получение кредитной организацией от заемщика документов о его финансовом положении, судам следует, в том числе учитывать, имелись ли в представленных документах конкретные сведения, заметно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, отраженной в определении от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475, о злоупотреблении правом со стороны кредитной организации при заключении обеспечительных сделок могло бы свидетельствовать, например, совершение банком названных сделок не в соответствии с их обычным предназначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств), а в других целях, таких как: участие банка в операциях по неправомерному выводу активов; получение банком безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности; реализация договоренностей между банком и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами).

Пунктом 1 статьи 65 АПК РФ предусмотрено, что каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Уполномоченный орган в обоснование заявленных требований указал, что на момент совершения оспариваемых сделок должник отвечал признаку неплатежеспособности, сделки совершены в отсутствие какой-либо экономической выгоды для ЗАО «Котельничский МПЗ». Кроме того, выдавая кредит и принимая от должника поручительство и имущество в залог, банк, злоупотребляя правом, действовал в ущерб интересам кредиторов должника.

Возражая против заявления налогового органа, банк указывал на то, что заемщик и поручитель/залогодатель входят в одну промышленную группу и имеют единый экономический интерес, участие в обеспечительных сделках является их обычной финансово-хозяйственной деятельностью.

В подтверждение данного довода суду первой инстанции представлены договоры залога, поручительства с иными лицами (компаниями, входящими в одну в промышленную группу «ПромИндустрия».

Исследовав и оценив в порядке статьи 71 АПК РФ представленные в дело доказательства, доводы и возражения лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции не установил совокупности условий для признания сделок недействительными по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а также правовых оснований для признания сделок недействительными по основаниям, предусмотренным статьями 10, 168 ГК РФ и пришел к выводу об отказе в удовлетворении требований уполномоченного органа.

Суд первой инстанции исходил из недоказанности факта причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также того, что вторая сторона сделки знала или должна была знать о цели причинения вреда оспариваемыми сделками.

При этом судом учтены разъяснения, данные в пункте 12.2 постановления № 63, согласно которым сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации.

Суд апелляционной инстанции поддерживает выводы суда первой инстанции и оснований для их опровержения не усматривает.

Материалами дела подтверждено и судом установлено, что ЗАО «Котельничский МПЗ» и ЗАО ПГ «Проминдустрия» входили в одну группу компаний (аффилированные лица), данные юридические лица имеют общие экономические интересы, а участие в обеспечительных сделках является их обычной финансово-хозяйственной деятельностью.

Должник выдавал обеспечение по кредитам за лицо, входившее с ним в одну группу компаний.

Доказательств, опровергающих наличие общих экономических интересов заемщика и поручителя, в материалы дела не представлено.

В указанной связи довод об отсутствии экономической целесообразности при заключении оспариваемых сделок апелляционный суд отклоняет.

Также судом первой инстанции установлено, что договоры залога и поручительства и являются двусторонними сделками, заключенными между банком и должником, которые в силу статьи 19 Закона о банкротстве не являются заинтересованными друг к другу лицами.

Таким образом, финансирование предоставлялось независимым кредитором.

Действия, направленные на повышение вероятности возврата долга иным экономическим субъектом, сами по себе не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных. Тот факт, что имущественное положение одного из нескольких поручителей не позволяет в полном объеме рассчитаться по основному долгу, не свидетельствует о причинении обеспечительной сделкой вреда иным кредиторам поручителя или о получении заимодавцем необоснованного контроля над ходом процедуры несостоятельности. Напротив, принятие в обеспечение нескольких поручительств от входящих в одну группу лиц, имущественных масс каждого из которых недостаточно для исполнения обязательства, но в совокупности покрывающих сумму задолженности, является обычной практикой, структурирование отношений подобным образом указывает на разумный характер поведения кредитора. Указанная позиция изложена в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019 № 305-ЭС18-17611 по делу № А41-14638/2016.

Таким образом, оснований для признания наличия у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества на момент совершения оспариваемых сделок залога и поручительства, а равно и безусловную осведомленность об этом банка, у суда первой инстанции не имелось.

Доказательства, подтверждающие, что при заключении спорных договоров банку было известно о наличии признаков неплатежеспособности либо недостаточности имущества, а также то, что на момент заключения спорных договоров ЗАО «Котельничский МПЗ» являлось неплатежеспособным юридическим лицом, уполномоченным органом не представлены.

Не представлены заявителем жалобы так и доказательства того, что в действиях должника и банка при заключении договоров залога, поручительства имелись признаки злоупотребления правом, а также умысел на причинение вреда кредиторам должника.

Иное из материалов дела не следует.

В соответствии с частью 2 статьи 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Исходя из сказанного, основания для признания оспариваемых договоров недействительными сделками отсутствуют.

Доводы, приведенные в апелляционной жалобе и дополнениях к ней, основаниями для отмены определения и удовлетворения апелляционной жалобы не являются, по существу направлены на иную оценку доказательств и установленных обстоятельств по делу.

Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьями 258, 268, 269 (пункт 1), 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Второй арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Кировской области от 09.10.2019 по делу № А28-14841/2017 оставить без изменения, а апелляционную жалобу Федеральной налоговой службы России в лице Управления Федеральной налоговой службы по Кировской области – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в течение одного месяца со дня его принятия через Арбитражный суд Кировской области.

Постановление может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьями 291.1-291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при условии, что оно обжаловалось в Арбитражный суд Волго-Вятского округа.

Председательствующий

Судьи

В.Г. Сандалов

ФИО8

ФИО1