Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу финансового управляющего Солодилова Леонида Сергеевича (ИНН 434800674373) Скоркина Ивана Сергеевича

на определение Арбитражного суда Кировской области от 24.08.2018 по делу № А28-6222/2016, принятое судом в составе судьи Хорошевой Е.Н.,

по заявлению коммерческого банка «Хлынов» (акционерное общество) (ОГРН 1024301306150, ИНН 4346013603)

к Солодилову Леониду Сергеевичу (ИНН 434800674373)

к Солодилову Кириллу Дмитриевичу (16.11.2006 г.р.; место жительства: Кировская область, г.Киров) в лице законного представителя несовершеннолетнего сына Солодиловой Юлии Леонидовны (место жительства:

Кировская область, г. Киров),

третьи лица: Колпаков Владимир Семенович (613340, Кировская область, Советский район, д. Родыгино), общество с ограниченной ответственностью «Советский мясокомбинат» (ИНН 4330005910, ОГРН 107433000029),

при участии Управления опеки и попечительства Администрации города Кирова,

о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки,

установил:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Солодилова Леонида Сергеевича (далее – должник) конкурсный кредитор – коммерческий банк «Хлынов» (акционерное общество) (далее – Банк, заявитель) обратился в Арбитражный суд Кировской области с заявлением о признании недействительными: договора дарения доли в размере 50 % в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью «Советский мясокомбинат», заключенного 28.12.2015 между Солодиловым Л.С. и Солодиловой Юлией Леонидовной, действующей как законный представитель несовершеннолетнего сына Солодилова Кирилла Дмитриевича (далее – ответчик), договора дарения доли в размере 10 % в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат», заключенного 01.03.2016 между Солодиловым Л.С. и Солодиловой Ю.Л., действующей как законный представитель несовершеннолетнего сына Солодилова К.Д., и применении последствий недействительности сделок в виде возврата в собственность Солодилова Л.С. долей в размере 50 % и 10 % в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат».

К участию в обособленном споре привлечены в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, Колпаков Владимир Семенович (далее – третье лицо 1), общество с ограниченной ответственностью «Советский мясокомбинат» (далее – ООО «Советский мясокомбинат», общество, третье лицо 2).

К участию в рассмотрении обособленного спора привлечено Управление опеки и попечительства Администрации города Кирова.

Определением Арбитражного суда Кировской области от 24.08.2018 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Финансовый управляющий Солодиловым Л.С. Скоркин Иван Сергеевич (далее – финансовый управляющий, заявитель жалобы) с принятым определением суда не согласен, обратился во Второй арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит отменить определение суда от 24.08.2018 и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

По мнению заявителя жалобы, суд неполным образом выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, неправильно применил нормы материального права, а также в обжалуемом акте содержатся выводы, не соответствующие обстоятельствам дела.

В дополнении к апелляционной жалобе финансовый управляющий указал, что определение об отказе в признании недействительными (по статьям 10 и 168 ГК РФ) договоров дарения 60 % доли в уставном капитале крупного мясокомбината стоимостью более 32 млн.руб. согласно отчету оценщика должником в пользу своего несовершеннолетнего внука при наличии к дате сделки судебного решения о взыскании с должника суммы более 87,5 млн.руб. по обязательству, не исполненному должником более тринадцати месяцев, основано на правовых и фактических ошибках суда. Считает, что, во-первых, суд проигнорировал судебную практику, согласно которой для признания недействительной сделки банкрота по статьям 10, 168 ГК РФ достаточно доказать безвозмездность сделки и сохранение отчужденного актива за членами семьи должника (это достаточное подтверждение недобросовестной цели сделки - уклониться от взыскания кредиторов на отчужденное имущество; подробнее доводы изложены в разделе 1). Во-вторых, суд вопреки единообразной судебной практике сделал вывод, что добросовестный поручитель не обязан сохранять свое имущество в размере, достаточном для погашения всех обязательств по ранее заключенным им договорам поручительства (даже если требования по поручительствам еще не были предъявлены к должнику). Суд посчитал, что поскольку требования еще не по всем договорам поручительства должника были предъявлены к нему на дату договоров дарения, постольку должник вправе был игнорировать принятые на себя обязательства по этим поручительствам и распоряжаться имуществом по своему усмотрению (без учета требований кредиторов по ранее заключенным договорам поручительства). В результате суд проигнорировал обязательства, принятые должником по поручительствам до даты договоров дарения, и тот факт, что имущества должника к дате сделки (28.12.2015 и 01.03.2016) уже было недостаточно для удовлетворения требований кредиторов по этим обязательствам (подробно доводы изложены в разделе 2). В-третьих, суд неверно истолковал позицию, отраженную в Определении ВС РФ от 31.08.2017 № 305-ЭС17-4886. Так, ВС РФ указал, что - сделки, состав недействительности которых подпадает только под специальные основания недействительности по статьям 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, подлежат оспариванию только по этим специальным основаниям (и не подлежат оспариванию по общему основанию статьи 10 и 168 ГК РФ), при этом, если основания недействительности сделки выходят за специальные основания по Закону о банкротстве, то подлежат применению именно статьи 10 и 168 ГК РФ; - такое разграничение направлено на предотвращении ситуации, которая «позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, обходить правила об исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо». При этом в настоящем деле: - пороки договора дарения выходят «за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок», поскольку именно для подозрительных сделок было бы необходимо доказать, что требования по всем поручительствам были уже предъявлены к должнику и, таким образом, возникла именно «недостаточность имущества», необходимая для применения статьи 61.2 Закона о банкротстве (на что и обратил внимание ВС РФ в Определении). При этом для цели статьей 10 и 168 ГК РФ, как указано в разделе 1 ниже, не требуется доказать именно недостаточность имущества (то есть предъявление требований по всем поручительствам к должнику) - достаточно доказать, что оспариваемой сделкой должник допустил уменьшение стоимости своего имущества таким образом, что не смог бы за счет этого имущества исполнить обязательства по всем заключенным договорам поручительства (в случае предъявления требований по ним к должнику); - заявление было подано в любом случае в пределах одного года с даты введения первой процедуры по делу о банкротстве должника, то есть применение статьей 10 и 168 ГК РФ в данном деле очевидно не направлено на «обход» сроков исковой давности (3 года вместо 1 года), который пытался предотвратить ВС РФ указанным определением (подробно доводы изложены в разделе 3). В-четвертых, суд не учел единообразную судебную практику в пользу того, что злоупотребление правом презюмируется в случае безвозмездного отчуждения активов (причинения вреда) и, тем более, в пользу аффилированных лиц (подробнее доводы изложены в разделе 4). В-пятых, суд сделал вывод, прямо противоречащий материалам дела, что заявитель якобы не учел стоимость особняка должника во Франции при обосновании стоимости имущества должника на дату оспариваемых сделок. В действительности сведения об особняке во Франции, которые должник более 11 месяцев скрывал от суда (и особняк был выявлен только финансовым управляющим вопреки ложным заверениям должника об отсутствии у него каких-либо иностранных активов), были учтены заявителем по делу при обосновании стоимости активов должника (недостаточной с учетом заключенных договоров поручительства). Таким образом, прямое игнорирование материалов дела судом повлекло неправильный вывод об отсутствии вреда, причиненного оспариваемыми договорами дарения (подробно доводы изложены в разделе 5). В-шестых, суд сделал ошибочный правовой вывод, что суд не должен (и, более того, не вправе) оценивать добросовестность последующего поведения должника (непосредственно после совершения оспариваемых сделок и уже в рамках процедуры банкротства) при оценке добросовестности должника при заключении договоров дарения. Данный правовой вывод, противоречащий единообразной судебной практике, позволил суду проигнорировать все факты последующего недобросовестного поведения должника, в частности: - сокрытие от суда и арбитражного управляющего дорогостоящего актива во Франции; - заключение брачного договора в отношении имущества, которым должник уже распорядился (в рамках оспариваемых договоров дарения), а также сокрытие факта его заключения в рамках судебного разбирательства о разделе имущества супругов (вскоре после заключения договора дарения от 01.03.2016; подробно доводы изложены в разделе 6).

Банк в отзыве на жалобу поддержал в полном объеме доводы финансового управляющего, просит отменить определение суда от 24.08.2018, признать недействительными договоры дарения от 28.12.2015, от 01.03.2016 и применить последствия их недействительности в виде возврата в собственность Солодилова Л.С. долей в размере 50 % и 10 % в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат».

В отзывах на апелляционную жалобу Солодилов Л.С., законный представитель несовершеннолетнего Солодилова К.Д. Солодилова Ю.Л. просят оставить без изменения принятый судебный акт, как законный и обоснованный, а жалобу финансового управляющего без удовлетворения.

Солодилов Л.С. в отзыве указал на то, что длительное время (более 20 лет) в собственности имел существенный объем движимого и недвижимого имущества, превышающий по стоимости на период 2015-2016 годов 600 000 000 рублей; кредиторы АО КБ «Хлынов» и ПАО «Норвик Банк», несмотря на обнародованную информацию о судебном процессе считали Солодилова Л.С. платежеспособным и обладающим достаточным количеством имущества для принятия на себя обязательств на сумму порядка 130 млн.руб. помимо имеющегося спора о 89 млн.руб. Обратное бы говорило о злоупотреблении правом со стороны банков. Всего на 11.05.2017 к Солодилову Л.С. было предъявлено требований на сумму 207,7 млн.руб. До указанной даты и по настоящее время Солодилов Л.С. больше не отчуждал имущество с каким-либо злоупотреблением. Солодилов Л.С. непрерывно поддерживал в своей собственности объем имущества, соответствующий сумме своей задолженности, что подтверждается представленными в материалы дела ответчиком Солодиловым К.Д. отчетами о рыночной стоимости (Т.4, л.д.-52-55, 82-90). Суд применял нормы материального права (статьи 10, 168 ГК РФ) в соответствии с их содержанием и при доказанности необходимых обстоятельств (ответчиками доказана достаточность оставшегося в собственности Солодилова Л.С. имущества для исполнения имевшихся обязательств). Приведенные в дополнениях к апелляционной жалобе расчеты не основаны на надлежащих документах (отчетах об оценке рыночной стоимости) и выполнены без учета совместного характера задолженности Солодилова Л.С. и его супруги (подробнее возражения по расчетам изложены в отзыве на апелляционную жалобу Солодилова К.Д.). Суд учитывал в расчетах заявителя сведения о зарубежном активе, однако отказал в удовлетворении требований в связи с тем, что верно посчитал сумму обязательств должника на момент совершения сделок в размере 87,5 млн.руб., а не 232 млн.руб. Кроме того, при правильном расчете суммы долга и стоимости оставшегося у Солодилова Л.С. имущества видно, что и при учете обязательств по «непредъявленным» поручительствам имущества после совершения сделок осталось достаточно. Судебная практика, на которую ссылается заявитель апелляционной жалобы, фактически не отражает сформированных однообразных подходов судов к применению правовых норм, а вынесенное определение суда от 24.08.2018 не содержит противоречий со сложившейся судебной практикой.

Солодилова Ю.Л. в отзыве указывает на то, что в нарушение статьи 65 АПК РФ финансовым управляющим Скоркиным И.С. и кредитором АО КБ «Хлынов» надлежащих доказательств недостаточности имущества должника после совершения оспариваемых сделок в дело не представлено. На дату совершения первой сделки 25.12.2015 у Солодилова Л.С. вообще отсутствовали какие-либо признаваемые им обязательства. Решение Звениговского районного суда от 21.10.2015 о взыскании 89 млн.руб. в законную силу еще не вступило, Солодилов Л.С. оспаривал факт подписи спорных договоров поручительства. На дату совершения второй оспариваемой сделки 01.03.2016 решение Звениговского районного суда от 21.10.2015 о взыскании 89 млн.руб. вступило в законную силу. При этом иных обязательств у Солодилова Л.С. не имелось. Солодилов Л.С. в 2015-2016 годах заключил договоры поручительства за ООО НПФ «РМЗ» перед АО КБ «Хлынов» и АО РСХБ. Солодилов Л.С. не являлся созаемщиком по основному долгу. Ответственность поручителя возникает только в случае неисполнения обязательства основным должником. Применяя нормы статей 307, 361 ГК РФ, суд не мог определить объем имевшихся обязательств Солодилова Л.С. в размере больше, чем долг перед АО РСХБ (89 млн.руб.). При таком размере обязательств Солодилов Л.С. вправе был отчуждать свое имущество при сохранении объема имущества, превышающего сумму долга 89 млн.руб. Следовательно, раз обязательства должника составляли не более 89 млн.руб., то даже при условии принятия судом ненадлежащих отчетов об оценке, представленных заявителем, подтверждающих стоимость имущества должника в размере 202,5 млн.руб., явно видно достаточность этого имущества для покрытия долга (89 млн.руб. < 202,5 млн.руб.). Следовательно, не доказан вред имущественным правам кредиторов оспариваемыми сделками. Представленный АО КБ «Хлынов» в материалы дела расчет недостаточности имущества должника на момент заключения договоров дарения (Т.9, л.д.-22, 23) основан на отчетах, выполненных оценщиком ИП Шиловым П.Ю., впоследствии в официальном порядке признанных не соответствующими требованиям законодательства «Об оценочной деятельности» и федеральным стандартам оценки (выписки из протоколов дисциплинарного комитета ООО «РОО» от 26.07.2018, от 11.09.2018, прилагаются к отзыву). Отчет об оценке бизнеса ООО ЭКФ «Экскон» № И-18-509 от 19.07.2018 отозван оценщиком письмом исх.№ 1/362 от 09.08.2018 (прилагается к отзыву). Таким образом, вышеуказанные отчеты не могут использоваться судом при установлении обстоятельств дела. При этом вместо указанных отозванных и недействительных отчетов в деле имеются надлежащие отчеты об оценке того же самого имущества, выполненные по заказу ответчика Солодилова К.Д. ООО ЦКО «Независимая экспертиза» (тома 4, 5 дела). Из приложения № 1 к отзыву видно, что в собственности Солодилова Л.С. после заключения оспариваемых договоров оставалось имущества на сумму порядка 220 млн.руб., равной ? доле в общем совместном имуществе. Однозначно, в результате совершения оспариваемых сделок не произошла полная или частичная утрата возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества. В материалах дела отсутствуют надлежащие доказательства, подтверждающие стоимость отчужденного имущества. Следовательно, утверждения о причинении вреда имущественным правам кредиторов заявителя жалобы и АО КБ «Хлынов» являются голословными и бездоказательными, поскольку размер предполагаемого вреда не подтвержден. В целом оспариваемое определение является законным и обоснованным, суд правильно применил необходимые нормы права и верно установил круг обстоятельств, имеющих значение для дела.

ООО «Советский мясокомбинат» в отзыве на жалобу возражает против удовлетворения апелляционной жалобы финансового управляющего, считает обжалуемое определение не подлежащим отмене; поддерживает позицию ответчиков и считает их расчеты размера имевшихся обязательств должника и стоимости имущества верными. В данном случае негативные последствия и вред имущественным правам кредиторов отсутствуют, так как не произошло уменьшение имущества должника, приводящее к полной или частичной утрате возможности кредиторов Солодилова Л.С. получить удовлетворение своих требований за счет имущества должника, нет негативных последствий, образующих состав злоупотребления правом. Поскольку Солодилов Л.С. являлся не основным должником, а поручителем, то при погашении требований одного из кредиторов уменьшение его имущества произошло бы не на сумму потраченного имущества, а на гораздо меньшую сумму, в связи с реализацией права обратного требования (регресса) к основному должнику, залогодателям и иным поручителям. Конкретный размер уменьшения стоимости имущества подлежал бы установлению непосредственно после погашения задолженности основных должников. Следовательно, доводы Банка и финансового управляющего о недостаточности имущества должника, оставшегося после совершения оспариваемых сделок, не основаны на доказательствах и подлежат отклонению в полном объеме.

Колпаков В.С. отзыв на апелляционную жалобу не представил.

Определение Второго арбитражного апелляционного суда о принятии апелляционной жалобы к производству вынесено 11.10.2018 и размещено в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» 12.10.2018 в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 122 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ). На основании указанной нормы стороны надлежащим образом уведомлены о рассмотрении апелляционной жалобы.

Лица, участвующие в обособленном споре, в порядке статьи 153.1 АПК РФ участвовали в судебном заседании апелляционной инстанции 06.12.2018 путем использования систем видеоконференц-связи, в судебном заседании финансовый управляющий, его представитель и представители Банка поддержал доводы, приведенные в жалобе и в отзыве на нее, а Солодилов Л.С., его представитель, ответчик, директор ООО «Советский мясокомбинат» возразили относительно заявленных доводов.

Рассмотрение дела в порядке статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отложено на 10.01.2019.

В соответствии со статьей 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в составе суда произведена замена судьи Шаклеиной Е.В. в связи с нахождением ее в отпуске, на судью Кормщикову Н.А.

В связи с заменой судьи рассмотрение дела начато сначала.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции 10.01.2019 Солодилов Л.С., Солодилова Ю.Л., Баранов Д.Н. поддержали возражения по доводам жалобы и отзыва КБ «Хлынов», остальные участники обособленного спора явку в судебное заседание не обеспечили.

Законность определения Арбитражного суда Кировской области от 24.08.2018 проверена Вторым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном статьями 258, 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела, 28.12.2015 между должником и Солодиловой Ю.Л., действующей как законный представитель своего несовершеннолетнего сына Солодилова К.Д., заключен договор дарения доли в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат», согласно которому Солодилов Л.С. подарил своему внуку Солодилову К.Д. часть принадлежащей ему доли в размере 50 % в уставном капитале Общества номинальной стоимостью 500 000 руб., а представитель одаряемого ее принял (Т.1 л.д.-29).

01.03.2016 между должником и Солодиловой Ю.Л., действующей как законный представитель своего несовершеннолетнего сына Солодилова К.Д., заключен договор дарения доли в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат», согласно которому Солодилов Л.С. подарил своему внуку Солодилову К.Д. часть принадлежащей ему доли в размере 10 % в уставном капитале Общества номинальной стоимостью 100 000 руб., а представитель одаряемого ее принял (Т.1 л.д.-31).

Пунктом 2.5 договоров предусмотрено, что отчуждаемые доли в уставном капитале Общества полностью оплачены, не проданы, не заложены, свободны от притязаний, обременений со стороны.

Даримые доли в уставном капитале Общества оценены сторонами в 600 000 руб.

Пунктом 3.1 указанных договоров предусмотрено, что с момента подписания договоров к одаряемому переходят все права и обязанности участника общества, возникшие до совершения сделок, за исключением дополнительных прав и обязанностей, предусмотренных абзацами 2 пунктом 2 статей 8, 9 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью».

Пунктом 3.5 договоров предусмотрено согласие супруги должника на отчуждение долей.

Определением Арбитражного суда Кировской области от 06.06.2016 принято к производству заявление акционерного общества «Российский Сельскохозяйственный банк» в лице Марийского регионального филиала о признании Солодилова Л.С. несостоятельным (банкротом).

Арбитражный суд Кировской области определением от 01.03.2017 (резолютивная часть оглашена 27.02.2017) ввел в отношении Солодилова Л.С. процедуру банкротства - реструктуризацию долгов гражданина, финансовым управляющим должника утвердил Витчукова Н.М.

Сведения о введении в отношении должника процедуры реструктуризации долгов гражданина опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 41 от 11.03.2017.

Определением суда от 28.06.2017 в третью очередь реестра требований кредиторов Солодилова Л.С. включено требование Банка в общей сумме 95 136 670 руб. 57 коп. (Т.6 л.д.-143).

Решением Арбитражного суда Кировской области от 29.12.2017 (резолютивная часть оглашена 20.12.2017) гражданин Солодилов Л.С. признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура банкротства - реализация имущества гражданина сроком на шесть месяцев, финансовым управляющим утвержден Скоркин Иван Сергеевич.

Сведения о введении в отношении должника процедуры банкротства - реализации имущества гражданина опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 243 от 28.12.2017.

Банк, ссылаясь на то, что договоры дарения от 28.12.2015, от 01.03.2016 совершены в период подозрительности и с целью причинить вред кредиторам должника, в результате их совершения кредиторам причинен вред, сделки являются безвозмездными, мнимыми и при их совершении сторонами допущено злоупотребление правом, обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением о признании оспариваемых сделок недействительными на основании положений пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), статей 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее также – ГК РФ) и применении последствий их недействительности.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что заявителем не представлены достаточные доказательства, свидетельствующие о совершении должником сделок в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, мнимости оспариваемых сделок, а также о наличии злоупотребления правом участниками сделок при их заключении.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, дополнений к ней и отзывов на нее, и, заслушав явившихся в судебное заседание участвующих в обособленном споре лиц, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены определения суда, исходя из нижеследующего.

В силу статьи 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным указанным кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Исходя из пункта 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Порядок, субъекты и основания, по которым могут быть оспорены сделки должника-гражданина, предусмотрены в нормах главы X Закона о банкротстве, в частности в абзаце 3 пункта 2 статьи 213.11 Закона о банкротстве, в пункте 7 статьи 213.9 и в статье 213.32 Закона о банкротстве.

В силу пункта 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе, либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63), судам необходимо учитывать, что по правилам пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 этой статьи.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В пункте 5 Постановление № 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В соответствии с разъяснениями пункта 6 Постановления № 63 согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данных в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 7 Постановления № 63, следует, что презумпция осведомленности другой стороны сделки о совершении этой сделки с целью причинить вред имущественным интересам кредиторов применяется, если другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

В абзаце 4 пункта 4 Постановления № 63 разъяснено, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

В пункте 1 статьи 10 ГК РФ закреплена недопустимость осуществления гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действий в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Само по себе заключение сторонами договора дарения не противоречит формальным требованиям, установленным в главе 32 Гражданского кодекса Российской Федерации, в то же время свобода договора (статья 421 ГК РФ) не является безграничной, а потому, если при совершении такой сделки допущено злоупотребление правом, она может быть признана судом ничтожной в силу статей 10 и 168 ГК РФ.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Таким образом, для установления ничтожности договора на основании статьи 10 ГК РФ необходимо установить недобросовестность поведения (злоупотребление правом) контрагента. Обязательным признаком сделки для целей квалификации ее как ничтожной в соответствии с названной нормой является направленность такой сделки на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности на уменьшение конкурсной массы.

В соответствии со статьей 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Из материалов обособленного спора усматривается, что оспариваемые кредитором сделки совершены в пределах трех лет (28.12.2015 и 01.03.2016) до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (06.06.2016), заключены между заинтересованными лицами (дедом – Солодиловым Л.С. и внуком – Солодиловым К.Д. в лице его законного представителя – дочери Солодилова Л.С. Солодиловой Ю.Л.) и являются безвозмездными сделками.

На момент заключения договоров дарения от 28.12.2015, от 01.03.2016 у Солодилова Л.С. имелась задолженность перед АО «Российский сельскохозяйственный банк», подтвержденная решением Звениговского районного суда Республики Марий Эл от 21.10.2015, вступившим в законную силу 25.02.2016, согласно которому с основного заемщика – ООО НПФ «Республиканский молочный завод», а также с поручителей, в том числе с Солодилова Л.С., в пользу банка взыскана задолженность по кредитным договорам в общей сумме 89 009 630 руб. 06 коп. и обращено взыскание на принадлежащее Солодилову Л.С. имущество, заложенное по договорам об ипотеке с начальной продажной стоимости для их реализации путем продажи с торгов на общую сумму 51 624 800 руб. (Т.3 л.д.-112).

Материалами дела подтверждается, что предмет оспариваемых договоров дарения (60 % доли в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат») не передавался Солодиловым Л.С. в залог АО «Российский сельскохозяйственный банк», КБ «Хлынов» (АО) и ПАО «Норвик Банк», в том числе не были переданы в залог банкам в обеспечение исполнения обязательств по кредитным договорам, также не был арестован или обременен правами третьих лиц.

Напротив, из отзыва должника следует, что 03.02.2016 постановлением судебного пристава-исполнителя отменена мера о запрете на совершение регистрационных действий в отношении в отношении доли в уставном капитале ООО «Советский мясокомбинат» в размере 60 %, наложенная постановлением от 21.07.2015, поскольку в ходе совершения исполнительных действий установлено, что судебным приставом-исполнителем наложен арест в пределах цены иска; при цене иска в 102 655 460 руб. 70 коп. наложен арест на 24 объекта недвижимости на общую сумму 228 млн.руб., из которых 9 объектов недвижимости находятся в залоге у банка на общую сумму 60 794 400 руб. (Т.2, л.д.-9, 32).

Между тем суд первой инстанции установил и материалами дела подтверждается, что на момент совершения оспариваемых договоров должник не имел признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Сам по себе факт наличия у Солодилова Л.С. обязательств поручителя по кредитным договорам ООО НПФ «Республиканский молочный завод» перед КБ «Хлынов» (АО) и ПАО «Норвик Банк» на момент заключения оспариваемых сделок не является основанием для вывода о неплатежеспособности должника.

Согласно статье 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен также для обеспечения обязательства, которое возникнет в будущем.

В силу правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 24.11.2015 № 89-КГ15-13, договор поручительства, являющийся одним из способов обеспечения исполнения гражданско-правового обязательства, начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору. Такая обязанность принимается поручителем при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку именно в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Правильно применив положения пункта 2 статьи 308, пункта 1 статьи 572, статьи 361 ГК РФ, правовую позицию Верховного Суда Российской Федерации, и оценив имеющиеся в деле доказательства, суд первой инстанции обоснованно признал, что обязательства Солодилова Л.С., вытекающие из договоров поручительства перед КБ «Хлынов», ПАО «Норвик Банк», возникли с даты заключения таких договоров, а обязанность по договорам поручительства возникла после просрочки со стороны заемщика.

Так, по состоянию на момент заключения договоров дарения 28.12.2015, 01.03.2016 со стороны КБ «Хлынов» (АО) и ПАО «Норвик Банк» не предъявлялись требования о погашении задолженности по кредитным договорам и договорам поручительства ни к основному заемщику – ООО НПФ «Республиканский молочный завод», ни к поручителю Солодилову Л.С.

Более того, суд первой инстанции установил и Банком не оспаривается, что и после совершения спорных сделок Банк вновь выдавал заемщику под поручительство Солодилова Л.С. кредиты в феврале, апреле 2016 года, следовательно, не мог не знать о финансовом положении заемщика и поручителя, которое посчитал соответствующим стандартам добросовестного должника (Т.4, л.д.-57-62).

При этом, оспаривая договоры дарения, финансовый управляющий и конкурсный кредитор ссылаются на наличие задолженности и обязанности по ее погашению должником, которые возникли после заключения оспариваемых договоров, и не могут быть учтены при оценке признаков неплатежеспособности должника на дату совершения оспариваемых сделок.

В то же время ни кредитором, ни финансовым управляющим не оспаривался и факт того, что после заключения договоров дарения не прекращалось исполнение существующих кредитных обязательств по договорам, поручителем по которым являлся должник, просрочек в исполнении обязательств не существовало.

Справка Банка, датированная 17.07.2018 и адресованная должнику, содержит информацию лишь о наличии ссудной задолженности перед заявителем, в указанной справке отсутствует информация о наличии просрочек в исполнении обязательств по кредитным договорам.

Кроме того, как следует из представленных в материалы дела документов, кредитные обязательства кредиторов – КБ «Хлынов» (АО) и ПАО «Норвик Банк» были обеспечены: применительно к заявителю - залогом имущества основного заемщика и третьего лица на сумму согласно договорам 239 860 000 руб., применительно к ПАО «Норвик Банк» - залогом имущества основного заемщика и третьих лиц на сумму согласно договорам (без учета имущества предоставленного должником) 143 988 000 руб.

Материалами дела подтверждается, что при наличии неисполненных перед кредитором – АО «Российский сельскохозяйственный банк» обязательств в размере 89 009 630 руб. 06 коп. у должника имелось имущество в размере, достаточном для удовлетворения требований кредитора; должником также в материалы дела представлены документы, свидетельствующие о наличии в 2015-2016 годах денежных средств, вносимых как самим должником (в размере 12 600 664 руб. 56 коп.), так и его супругой в качестве вклада в банковские учреждения, на общую сумму более 30 000 000 руб.; в судебное заседание 25.07.2018 кредитором представлена информация о наличии у должника с 2006 года зарубежного актива в виде 1/2 доли в объекте недвижимости во Франции (жилой особняк) стоимостью 1 180 000 евро, которая не была учтена кредитором при ссылке на невозможность покрытия всех обязательств должника, с учетом предоставленных поручительств.

При указанных обстоятельствах апелляционный суд соглашается с выводом суда о том, что в материалах дела отсутствуют необходимые доказательства, подтверждающие, что на дату заключения оспариваемых договоров должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В нарушение статьи 65 АПК РФ ни заявителем жалобы, ни Банком не представлены надлежащие доказательства, опровергающие данный вывод суда первой инстанции.

Доказательств, свидетельствующих о нарушении прав кредиторов должника и о намерении должника причинить вред имущественным правам кредиторов, в материалы дела не представлено.

В соответствии со статьей 68 АПК РФ обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

Несмотря на то, что оспариваемые сделки совершены в пределах периода подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, ни Банк, ни финансовый управляющий не доказали, что указанные сделки повлекли причинение вреда имущественным правам кредиторов.

В этой связи суд второй инстанции считает правомерным вывод Арбитражного суда Кировской области о том, что кредитором не доказана совокупность обстоятельств для признания подозрительных сделок должника недействительными по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Судом первой инстанции также не установлено оснований для признания оспариваемых договоров недействительными на основании статьи 170 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Данная норма применяется в том случае, если стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать исполнения.

Мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление на третьих лиц. Мнимые сделки характеризуются несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей, а волеизъявление свидетельствует о таковых.

По смыслу данной нормы права исполнение сторонами сделки и достижение соответствующего ей результата исключает возможность признания ее мнимой.

В обоснование мнимости необходимо доказать, что при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении, а реально исполненный договор не может являться мнимой сделкой.

В данном случае суд первой инстанции установил и материалами дела подтверждается, что договоры фактически исполнены сторонами, о чем свидетельствуют представленные в материалы дела документы. Так, получив право собственности на долю в уставном капитале Общества, Солодилов К.Д. через его законных представителей стал активно пользоваться своими полномочиями участника Общества, о чем свидетельствуют протоколы общего собрания участников Общества от 01.03.2016, от 30.06.2016 (Т.2 л.д.-20-23), 21.12.2016 (Т.5 л.д.-73), от 18.09.2017 (Т.5 л.д.-128), подтверждающие участие Солодилова К.Д. в указанных собраниях и голосование по вопросам повестки дня соразмерно своим долям. Кроме того, Солодиловым К.Д. через законных представителей осуществлялась защита своих прав как участника Общества в судах, о чем свидетельствуют представленные в материалы дела судебные акты по делам № А28-12745/2016, № А28-11077/2016, № А28-11383/2016 (Т.5, л.д.-87-98). Солодиловым К.Д. также были внесены дополнительные взносы в уставный капитал Общества в сумме 3 500 000 руб. с целью восстановления платежеспособности Общества, что подтверждается протоколом собрания участников Общества от 18.09.2017 и квитанциями о внесении денежных средств на указанную сумму (Т.5, л.д.-131-134). Согласно договору купли-продажи доли в уставном капитале Общества от 25.10.2017 Солодиловым К.Д. в лице его законного представителя (матери) Солодиловой Ю.В. у участника Общества Колпакова B.C. были выкуплены принадлежавшие ему 8,89 % доли в уставном капитале ООО «Советский Мясокомбинат» по цене 2 140 000 руб., в результате чего Солодилов К.Д. стал 100 % участником Общества (Т.5 л.д.-135).

Следовательно, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу об отсутствии предусмотренных законом оснований для признания оспариваемых сделок мнимыми.

Также судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции правомерно установлено отсутствие оснований для признания оспариваемых сделок недействительными по статье 10 ГК РФ в связи с допущенным сторонами сделок злоупотреблением правом при их заключении.

Суд первой инстанции обоснованно отклонил соответствующие доводы Банка, фактически продублированные финансовым управляющим в апелляционной жалобе, о наличии в действиях сторон оспариваемых сделок признаков злоупотребления правом. При этом суд исходил из такой степени достаточности доказательств, которая позволила сделать однозначный вывод в отношении подлежащих установлению по делу обстоятельств.

Материалами дела подтверждается, что сторонами оспариваемых сделок совершены действия по их действительному исполнению.

Доказательств того, что оспариваемые сделки заключены сторонами без намерения фактического их исполнения либо были направлены на ущемление интересов должника, заявителем жалобы в нарушение статьи 65 АПК РФ суду не представлено.

Иного из материалов дела не следует.

Подтверждения наличия умысла сторон сделки на реализацию какой-либо противоправной цели, связанной с причинением вреда кредиторам должника, материалами дела также не установлено.

Доказательства обратного в материалах дела отсутствуют.

Доказательства того, что действия сторон по оспариваемым договорам являются злонамеренными, заявителем жалобы в материалы дела также не представлены.

В отсутствие надлежащих доказательств недобросовестного поведения обеих сторон сделок и, с учетом конкретных обстоятельств дела, апелляционная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для признания оспариваемых сделок недействительными на основании статьи 10 ГК РФ.

Исходя из анализа приведенных норм права и учитывая обстоятельства настоящего дела, суд апелляционной инстанции считает, что заявителем не представлены достаточные доказательства, свидетельствующие о мнимости оспариваемых сделок, а также о наличии злоупотребления правом обеих участников сделок при их заключении.

Оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации имеющиеся в материалах дела доказательства, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд апелляционной инстанции находит правильным вывод суда первой инстанции об отказе Банку в удовлетворении заявленных требований.

Приведенные в жалобе и дополнениях к ней доводы не свидетельствуют о нарушении арбитражным судом норм материального права, иная оценка заявителем фактических обстоятельств не может являться основанием для отмены судебного акта.

Апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по апелляционной жалобе относятся на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 258, 268, 269 (пункт 1), 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Второй арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Кировской области от 24.08.2018 по делу № А28-6222/2016-243 оставить без изменения, а апелляционную жалобу финансового управляющего имуществом Солодилова Леонида Сергеевича Скоркина Ивана Сергеевича – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в течение одного месяца со дня его принятия через Арбитражный суд Кировской области.

Постановление может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьями 291.1-291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при условии, что оно обжаловалось в Арбитражный суд Волго-Вятского округа.

Председательствующий

Судьи

В.Г. Сандалов

Т.М. Дьяконова

Н.А. Кормщикова