Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационные жалобы ФИО1, ФИО2 и ФИО3 на определение Арбитражного суда Курской области от 16.03.2022 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2022 по делу № А35-6566/2020,

УСТАНОВИЛ:

временный управляющий общества с ограниченной ответственностью межрегиональной научно-производственной компании «НЭКСИ» (далее –

ООО МНПК «НЭКСИ», должник) ФИО5 обратилась в Арбитражный суд Курской области с заявлением о признании недействительной сделки по отчуждению ООО МНПК «НЭКСИ» имущества –

[A1] нежилого помещения, кадастровый № 46:30:000012:7826, общей

площадью 2362 кв. м, нежилого помещения, кадастровый № 46:30:000012:7827 общей площадью 1929.1 кв. м в пользу гражданки ФИО3 (далее – ФИО3, ответчик) и сделки по отчуждению

ФИО3 имущества – нежилого помещения, кадастровый

№ 46:30:000012:7826 общей площадью 2362.7 кв. м, расположенного по адресу: <...> нежилого помещения, кадастровый № 46:30:000012:7827 общей площадью 1929,1 кв. м, расположенного по адресу: <...>, в пользу ФИО2 (далее – ФИО2, ответчик) и применении последствий недействительной сделки.

Решением Арбитражного суда Курской области от 31.03.2021 ООО МНПК «НЭКСИ» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена

ФИО5 (далее – конкурсный управляющий).

В дополнительном правовом обосновании конкурсный управляющий ФИО5 просила признать недействительными договор купли-продажи от 26.03.2020 № 02/03-2020, заключенный между ООО МНПК «НЭКСИ» и ФИО3, договор купли-продажи от 14.04.2020, заключенный между ФИО3 и ФИО2 недвижимого имущества – нежилое помещение кадастровый № 46:30:000012:7826 общей площадью 2362,7 кв. м, расположенное по адресу: <...>, нежилое помещение кадастровый № 46:30:000012:7827 общей площадью 1929.1 кв. м, расположенное по адресу: <...>, как взаимосвязанные сделки, и применить последствия недействительности сделок путем возврата указанных объектов в конкурсную массу должника, ссылаясь на положения статей 2, 3, 61.2, 61.6 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве, Закон № 127-ФЗ), пункта 2 статьи 170, статей 10, 166 – 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Уточнения требований приняты судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

Определением Арбитражного суда Курской области от 23.12.2021 (судья Сергеева С.Л.) удовлетворено заявление конкурсного управляющего ФИО5 к ФИО3, ФИО2 о признании сделок недействительными и применении последствий недействительности сделок. Признаны недействительными (ничтожными) сделками: договор купли-продажи недвижимого имущества от 26.03.2020 № 02/03-2020, заключенный между ООО МНПК «НЭКСИ» и ФИО3, в отношении объектов недвижимого имущества с кадастровыми номерами: 46:30:000012:7826, 46:30:000012:7827; договор купли-продажи недвижимого имущества от 14.04.2020, заключенный между ФИО3 и ФИО2, в отношении объектов недвижимого имущества с кадастровыми номерами: 46:30:000012:7826, 46:30:000012:7827.

Применены последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО2 возвратить в конкурсную массу должника следующее имущество: нежилое помещение кадастровый номер 46:30:000012:7826 общей площадью 2362,7 кв. м, расположенное по адресу: <...>; нежилое помещение кадастровый

[A2] номер 46:30:000012:7827 общей площадью 1929.1 кв. м, расположенное по адресу: Курская область, г. Железногорск, ул. Энтузиастов, д. 1, восстановления задолженности ООО МНПК «НЭКСИ» перед Рябцевой С.В. на сумму 3 000 000 рублей.

Постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2022 (судьи: Потапова Т.Б., Орехова Т.И., Владимирова Г.В.) определение суда первой инстанции по данному делу оставлено без изменения, апелляционные жалобы ФИО3 и ФИО2 – без удовлетворения.

В кассационных жалобах ФИО3, ФИО2, ссылаясь на нарушение судами норм права, полагая, что выводы судебных инстанций не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, просят определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт.

По мнению заявителей, управляющим не доказана вся совокупность условий, необходимых для признания оспариваемых сделок недействительными и применения последствий их недействительности. Кассаторы не согласны с применением последствий недействительности сделок.

Также в порядке статьи 42 АПК РФ, ФИО1 обратился в Арбитражный суд Центрального округа с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на нарушение судами норм процессуального права, просит определение и постановление судов отменить.

По мнению заявителя, учитывая, что принятые по делу судебные акты касаются недвижимого имущества, являющегося предметом залога, которым обеспечены требования залогодержателя, следовательно, обжалуемыми судебными актами затрагиваются его права и законные интересы как займодавца и залогодержателя, однако он не был привлечен к участию в деле.

Конкурсный управляющий в отзыве указал на необоснованность доводов, изложенных в кассационных жалобах, просил обжалуемые судебные акты оставить без изменения.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представители кассаторов поддержали доводы, изложенные в кассационных жалобах.

Представители иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, не явились.

Дело судом рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц в порядке, предусмотренном статьей 284 АПК РФ.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы ФИО1, судебная коллегия считает необходимым прекратить производство по кассационной жалобе применительно к пункту 1 части 1

статьи 150 АПК РФ в связи со следующим.

Статьей 42 АПК РФ предусмотрено, что лица, не участвовавшие в деле, о правах и об обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, вправе обжаловать этот судебный акт по правилам, установленным Кодексом. Такие лица пользуются правами и несут обязанности лиц, участвующих в деле.

Для признания права на обжалование судебного акта необходимо, чтобы принятый судебный акт непосредственно затрагивал права и обязанности лица, не привлеченного к участию в деле, в том числе создавал препятствия для

[A3] реализации его субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.

Судебный акт может быть признан вынесенным о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, в случае, если этим актом в отношении предмета спора устанавливаются права непривлеченного лица, либо на это лицо возлагаются какие-либо обязанности.

Проанализировав доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что ФИО1 не наделен правом кассационного обжалования в порядке статьи 42 АПК РФ принятого по делу определения суда первой инстанции о признании спорных сделок недействительными.

При этом суд кассационной инстанции исходит из того, что определение Арбитражного суда Курской области от 16.03.2022 не содержит выводов о каких-либо правах или об обязанностях заявителя.

При обращении в суд кассационной инстанции заявитель не представил доказательств того, что ФИО1 может быть отнесен к лицам, указанным в статье 42 АПК РФ, и, как следствие, имеет право на обжалование принятого по делу судебного акта.

При этом наличие у лица, не привлеченного к участию в деле, заинтересованности в исходе дела само по себе не наделяет его правом на обжалование судебного акта.

Кроме того, суд округа учитывает, что ФИО1 являлся представителем ответчиков по данному обособленному спору и не заявлял ходатайства о привлечении его к участию в деле, что им в судебном заседании суда кассационной инстанции не отрицалось.

С учетом этого суд кассационной инстанции расценивает подачу

ФИО1 кассационной жалобы на определение Арбитражного суда Курской области от 16.03.2022 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2022 по делу № А35-6566/2020 со ссылкой на наличие безусловных оснований к их отмене ввиду не привлечения его к участию в данном обособленном споре, как злоупотребление правом, что исключает судебную защиту (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции» разъяснено, что если после принятия кассационной жалобы будет установлено, что заявитель не имеет права на обжалование судебного акта, то применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 АПК РФ производство по жалобе подлежит прекращению.

Поскольку отсутствие у заявителя права на обжалование в кассационном порядке определения суда первой инстанции было установлено судом после принятия кассационной жалобы к производству, судебная коллегия считает необходимым производство по кассационной жалобе ФИО1 применительно к пункту 1 части 1 статьи 150 АПК РФ прекратить.

Проверив в порядке статьи 286 АПК РФ правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов судов установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, судебная коллегия не

[A4] находит оснований для удовлетворения кассационных жалоб Рябцевой С.В. и Шаповалова А.Б. в связи со следующим.

Судами первой и апелляционной инстанций на основании материалов дела установлено, что ИП ФИО6 обратился в Арбитражный суд Курской области с заявлением о признании ООО МНПК «НЭКСИ» несостоятельным (банкротом), которое принято к производству суда определением от 15.10.2020.

Определением суда от 17.12.2020 в отношении ООО МНПК «НЭКСИ» введена процедура банкротства наблюдение, временным управляющим утверждена ФИО5

Решением суда от 31.03.2021 ООО МНПК «НЭКСИ» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена ФИО5

Между ООО МНПК «НЭКСИ» (продавец) и ФИО3 (покупатель) 26.03.2020 заключен договор № 02/03-2020, в соответствии с которым продавец обязуется передать в собственность, а покупатель – оплатить и принять следующее недвижимое имущество: нежилое помещение кадастровый № 46:30:000012:7826 общей площадью 2362,7 кв. м, расположенное по адресу: <...>, нежилое помещение Кадастровый № 46:30:000012:7827 общей площадью 1929.1 кв. м, расположенное по адресу: <...>

д. 1.

В соответствии с пунктом 2.1 договора цена объектов составила 3 000 000 рублей.

Согласно пункту 2.2 договора стороны между собой договорились, что покупатель обязуется оплатить стоимость объектов, указанную в пункте 2.1 договора в полном объеме на момент подписания настоящего договора путем перечисления суммы на расчетный счет продавца либо путем внесения суммы в кассу продавца.

Пунктом 2.3 договора предусмотрено, что обязательства покупателя по оплате объектов считаются выполненными с момента поступления денежных средств в полном объеме на расчетный счет либо в кассу продавца.

В последствии между ФИО3 (продавец) и ФИО2 (покупатель) 14.04.2020 заключен договор купли-продажи спорного недвижимого имущества (нежилое помещение кадастровый № 46:30:000012:7826 общей площадью 2362,7 кв. м, расположенное по адресу: <...>; нежилое помещение кадастровый № 46:30:000012:7827 общей площадью 1929.1 кв. м, расположенное по адресу: <...>).

В силу пункта 2.1 договора цена объектов также составила 3 000 000 рублей.

В соответствии с пунктом 2.2 договора покупатель обязуется оплатить стоимость объектов, указанную в пункте 2.1 договора в полном объеме на момент подписания настоящего договора путем передачи денежных средств продавцу либо путем перечисления денежных средств на счет продавца.

Ссылаясь на то, что вышеуказанные договоры купли-продажи представляют собой цепочку последовательных взаимосвязанных притворных сделок купли-продажи, направленных на отчуждение принадлежащего

[A5] должнику имущества, совершены с целью вывода ликвидного актива должника, без доказательств надлежащей оплаты, с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, при наличии согласованности действий всех лиц, в связи с чем являются недействительными на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ, статьи 61.2 Закона о банкротстве, арбитражный управляющий должника обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 19, 61.1, 61.2, 61.6, 61.8, 61.9 Закона о банкротстве, статьями 167, 170 ГК РФ, пришли к выводу о доказанности конкурсным управляющим наличия всей совокупности обстоятельств, необходимых для признания оспариваемых сделок недействительными и применения последствий их недействительности.

Соглашаясь с выводами судебных инстанций, судебная коллегия кассационной инстанции исходит из следующего.

В силу статьи 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств признается, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Исходя из положений пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, проверка сделки на предмет неравноценности предполагает не только сравнение рыночной стоимости с ценой договора, но и определение стоимости полученного встречного обеспечения.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов

[A6] должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, в том числе, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63) указано, что пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

от 23.08.2019 № 304-ЭС15-2412 (19), положения статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимы, в первую очередь, для того, чтобы посредством аннулирования подозрительных сделок ликвидировать последствия вреда, причиненного кредиторам должника после вывода активов последнего. Квалифицирующим признаком таких сделок является именно наличие вреда кредиторам, умаление конкурсной массы в той или иной форме.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Наличие обстоятельств, являющихся в соответствии с положениями пунктов 1, 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и вышеупомянутых разъяснений основанием для признания оспариваемой сделки недействительной, относится к вопросам, связанным с установлением фактов и оценкой доказательств по делу.

Так, судами установлено, что заявление о признании должника банкротом принято к производству определением от 15.10.2020, оспариваемые сделки совершены 26.03.2020 и 14.04.2020, то есть в период подозрительности, установленный статьей 61.2 Закона о банкротстве.

[A7] Проанализировав представленные доказательства, суды двух инстанций, исходя из положений абзаца 1 пункта 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), правомерно заключили, что оспариваемые сделки являются взаимосвязанными.

В данном случае требования конкурсного управляющего, оспаривающего сделки в рамках настоящего спора, преследуют цель возврата должнику имущества, неправомерно выбывшего из его владения по цепочке сделок, объединенных единой целью.

При этом для квалификации цепочки договоров как единой сделки необходимо установить, что отчуждение имущества конечному приобретателю изначально являлось целью всех участников этих договоров (субъективный умысел участников сделки).

Само по себе заключение цепочки отдельных сделок с учетом финансово-экономического положения должника на момент отчуждения имущества могут свидетельствовать об их общей противоправной цели – выводе ликвидного имущества из владения должника.

Исследование фактических обстоятельств дела также необходимо и при рассмотрении требования о возврате имущества в конкурсную массу от фактического владельца, в случае если имущество перешло в его владение в результате совершения ничтожных сделок.

Оспаривание сделок при банкротстве направлено на достижение одной из основных целей банкротства – максимально возможное справедливое удовлетворение требований кредиторов.

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать две ситуации.

Возможна ситуация, когда волеизъявление первого приобретателя отчужденного должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности.

В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 ГК РФ к последнему приобретателю, а не с использованием правового механизма, установленного статьей 167 ГК РФ (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 № 6-П).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2020 № 301-ЭС17-19678, возможна ситуация, когда первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на

[A8] имущество должника путем подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка – сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов.

В силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила. Это означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку – ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами. В частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

Исходя из разъяснений, сформулированных в абзаце 3 пункта 86, абзаце 1 пункта 87, абзаца 1 пункта 88 Постановления № 25, притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ.

При этом наличие доверительных отношений между формальными участниками притворных сделок позволяет отсрочить юридическое закрепление прав на имущество в государственном реестре, объясняет разрыв во времени между притворными сделками и поэтому само по себе не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее ничтожность сделок.

Таким образом, цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара.

Поскольку бенефициар является стороной прикрываемой (единственно реально совершенной) сделки, по которой имущество выбывает из владения должника, право кредиторов требовать возврата имущества в конкурсную массу подлежит защите с использованием правового механизма, установленного статьей 167 ГК РФ.

Судами установлено, что условиями оспариваемых сделок определена стоимость отчуждаемого имущества в размере 3 000 000 рублей (пункты 2.1 договоров).

Управляющим ФИО5 был проведен финансовый анализ деятельности должника и установлено, что на счет должника от ФИО3 поступили денежные средства в размере 3 000 000 рублей в счет исполнения обязательств по договору купли-продажи недвижимого имущества.

[A9] В ходе рассмотрения заявления о признании взаимосвязанных сделок недействительными арбитражным управляющим Колмогоровой Л.А. было заявлено ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы с целью определения рыночной стоимости нежилых помещений: кадастровый № 46:30:000012:7826 общей площадью 2362,7 кв. м, расположенного по адресу: Курская область, г. Железногорск ул. Энтузиастов д. 1; кадастровый № 46:30:000012:7827 общей площадью 1929.1 кв. м, расположенного по адресу: Курская область, г. Железногорск, ул. Энтузиастов, д. 1, по состоянию на дату 26.03.2020, а также на дату 14.04.2020.

Определением суда от 13.09.2021 назначена судебная экспертиза.

Экспертом ФИО7 в материалы дела представлено заключение от 06.12.2021 № 6-Э/12/21, согласно которому рыночная стоимость нежилых помещений, расположенных в многоквартирном доме по адресу: <...> на дату 26.03.2020 составила: первый этаж, антресольный этаж (этаж № 1, этаж № антресольный) с кадастровым номером 46:30:000012:7826

площадью 2362,7 кв. м – 33 957 000 рублей, подвал (этаж № подвал) с кадастровым номером 46:30:000012:7827 площадью 1929,1 кв. м –

Рыночная стоимость нежилых помещений, расположенных в многоквартирном доме по адресу: <...> по состоянию на дату 14.04.2020 составила: первый этаж, антресольный этаж (этаж № 1, этаж № антресольный) с кадастровым номером 46:30:000012:7826

площадью 2362,7 кв. м – 30 305 000 рублей, подвал (этаж № подвал) с кадастровым номером 46:30:000012:7827 площадью 1929,1 кв. м –

Данные обстоятельства документально не опровергнуты, доказательств обратного в материалы дела, вопреки требования статьи 65 АПК РФ, не представлено.

Отклоняя ссылки заявителей на представленный ФИО2 отчет от 27.09.2021 № 1436/21 об определении рыночной стоимости спорных объектов недвижимости, выполненный специалистом ООО «Эксперт», отчет от 23.12.2020 № 1184/20, документы, подтверждающие ненадлежащее исполнение ООО «Управляющая компания-3» своих обязательств по содержанию и ремонту общего имущества дома, суд апелляционной инстанции обоснованно исходил из того, что названные документы вышеизложенные обстоятельства не опровергают.

Суды верно приняли во внимание, что ФИО1, выступающий в настоящем споре в качестве представителя по доверенности от ответчиков ФИО2 и ФИО3 являлся бывшим работником ООО МНПК «НЭКСИ» – в период с 30.12.2016 по 16.03.2020 ФИО1 работал в ООО МНПК «НЭКСИ» в должности заместителя генерального директора по правовым вопросам, что подтверждается решением Железногорского городского суда Курской области от 16.04.2021 по делу № 2-10/2021, постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.01.2022 по делу № А35-6566/2020.

При этом ФИО1 является сыном ФИО2, то есть

[A10] бенефициара по спорной сделке (статья 19 Закона о банкротстве).

Вышеприведенные обстоятельства обоснованно расценены судами как подтверждающие заключение должником сделки с заинтересованным лицом на крайне невыгодных условиях и уменьшение активов, а также с умышленной целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Судами установлено, что в период совершения оспариваемой цепочки сделок должник отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества, поскольку на дату совершения сделок у должника имелись непогашенные обязательства перед кредиторами, требования которых были в последующем включены в реестр требований кредиторов должника.

Отклоняя доводы ответчиков о том, что судом не дана оценка представленным в материалы дела доказательствам отчуждения объектов недвижимости по вышеуказанным договорам купли-продажи на сумму 30 000 000 рублей (дополнительное соглашение от 30.03.2020 к договору № 02/03-2020 купли-продажи недвижимого имущества от 26.03.2020, заключенное между ООО МНПК «НЭКСИ» и ФИО3., в соответствии с которым цена объектов (нежилых помещений) установлена в размере 30 000 000 рублей; заключение специалиста № 1490/21 (почерковедческое исследование) ООО «Эксперт» от 24.12.2021 по дополнительному соглашению от 30.03.2020 к договору № 02/03-2020 от 26.03.2020, заключение эксперта № 19/22 от 28.01.2022 по дополнительному соглашению от 30.03.2020 к договору № 02/03-2020 купли-продажи недвижимого имущества от 26.03.2020, заключение специалиста № 1377/21 (почерковедческое исследование) ООО «Эксперт» от 12.08.2021 по расписке от 30.03.2020, заключение эксперта № 9/22 от 21.01.2022 по расписке от 30.03.2020, аудиозапись, письма-требования в адрес генерального директора ООО МНПК «НЭКСИ» ФИО8, налоговая декларация по налогу на доходы физических лиц (форма 3-НДФЛ) за 2020 год, подтверждающие, по мнению заявителей жалоб, фактическое приобретение ФИО3 недвижимого имущества за 30 000 000 рублей и фактическое получение генеральным директором ООО МНПК «НЭКСИ» ФИО8 денежных средств в размере 30 000 000 рублей за проданное недвижимое имущество, а также дополнительное соглашение № 1 от 22.04.2020 к договору купли-продажи недвижимого имущества от 14.04.2020, заключенное между ФИО3 и ФИО2, в соответствии с которым цена объектов (нежилых помещений) установлена в размере 30 000 000 рублей, расписка от 22.04.2020 в получении денежных средств за объекты недвижимости, подтверждающая получение ФИО3 от ФИО2 денежных средств в размере 30 000 000 рублей, банковские выписки счетов, принадлежащих членам семьи ФИО2, подтверждающие (по мнению заявителей жалоб) наличие необходимой суммы денежных средств для приобретения объектов недвижимости семьей ФИО2), суд апелляционной инстанции обоснованно исходил из следующего.

Так, представленную в материалы дела представителем ФИО3 расписку о получении ФИО8 денежных средств по дополнительному соглашению от 30.03.2020, суды не приняли в качестве надлежащего доказательства, поскольку условиями договора купли-продажи недвижимого имущества от 26.03.2020 № 02/03-2020 было предусмотрено перечисление

[A11] денежных средств в счет оплаты по договору на расчетный счет продавца (должника) либо путем внесения в кассу продавца.

Вместе с тем, доказательств внесения денежных средств в кассу должника либо перечисление денежных средств на расчетный счет должника в размере, превышающем 3 000 000 рублей, не представлено, следовательно, расписка, выданная ФИО8, в данном случае с учетом условий договора не является доказательством получения денежных средств юридическим лицом ООО МНПК «НЭКСИ». Также суд округа отмечает, что передача денежных средств по расписке во взаимоотношениях с юридическим лицом не является характерным видом расчетов.

Кроме того, с учетом представленных в материалы дела справок 2-НДФЛ в отношении ФИО3, суды посчитали, что отсутствуют основания полагать, что доходы ФИО3 за 2018 – 2020 годы позволили ей исполнить обязательство по передаче 30 000 000 рублей.

Право сторон по своему усмотрению определять договорную цену закреплено в статьях 421 и 424 ГК РФ, а продажа имущества по цене ниже рыночной сама по себе не противоречит действующему законодательству.

Однако, как справедливо указали суды, в рассматриваемом случае отчуждение не имеющего каких-либо существенных недостатков имущества по существенно заниженной цене может свидетельствовать о наличии какой-либо противоправной цели, в том числе цели вывода ликвидного имущества.

Данное обстоятельство, в свою очередь, не могло не породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнений относительно правомерности отчуждения.

Судами установлено, что имелся непродолжительный период между совершением нескольких сделок, а именно, вторая сделка с конечным бенефициаром была заключена спустя всего 19 дней после заключения первой сделки. При этом не обоснованы разумные экономические мотивы приобретения ФИО3 спорного недвижимого имущества, а также его быстрого последующего отчуждения.

Кроме того, как указано выше, ФИО3 не представлены доказательства наличия финансовой возможности приобретения спорного имущества по названной цене.

Наличие финансовой возможности ФИО2 исполнить обязательства по договору по оплате приобретенного имущества, со ссылкой на представленные выписки счетов, принадлежащие членам семьи ФИО2, также не свидетельствуют о снятии необходимой суммы для последующей ее передачи продавцу.

При этом судами справедливо отмечено, что представленная ответчиками схема расчетов по договорам купли-продажи не соответствует обычным условиям гражданского оборота и принципам экономической целесообразности, что ставит под сомнение ее объективность и реальность.

При таких обстоятельствах представленные ответчиками доказательства обоснованно не приняты судами в качестве надлежащих доказательств, с учетом их изначального отсутствия при введении в отношении должника процедур банкротства и обращения арбитражного управляющего с рассматриваемыми требованиями, непредставлении доказательств финансовой возможности ответчиков совершения сделок в размере 30 000 000 рублей (пункт 26

[A12] постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»), неотражении денежных средств в указанной сумме в финансовой отчетности должника и доказательств их дальнейшего движения, а равно несвойственности в целом подобной схемы расчетов для данного вида договоров.

Судами также обоснованно учтено, что в материалы дела, вопреки требованиям статьи 65 АПК РФ, не представлены доказательства необходимости и основания заключения дополнительного соглашения с должником; не представлены доказательства перечисления всей предполагаемой суммы на расчетный счет продавца, либо невозможности безналичного расчета в полном объеме; несвойственность расчетов с юридическим лицом в столь значительной сумме (27 000 000 рублей) посредством передачи денежных средств нарочно по расписке; отсутствие доказательств дальнейшего их расходования продавцом; необоснованность необходимости заключения дополнительного соглашения № 1 от 22.04.2020 между ФИО2 и ФИО3 об изменении суммы первоначального договора (30 000 000 рублей вместо 3 000 000 рублей), при условии уже определенной суммы стоимости спорного имущества (по дополнительному соглашению от 30.03.2020) по первоначальной сделке на дату заключения сделки между ФИО2 и ФИО3 и т.д.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 19.03.2020 № 305-ЭС19-16046 указано, что общность предмета сделок, короткий промежуток между сделками, а также неоплата по сделкам, фактически могло свидетельствовать о том, что совокупность операций является цепочкой взаимосвязанных сделок.

С учетом вышеустановленных обстоятельств данного конкретного спора, представленных в материалы дела доказательств, вышеприведенных норм права, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что в рассматриваемом случае имела место быть цепочка последовательных сделок купли-продажи, указанные сделки совершены с целью вывода активов должника из конкурсной массы, в действительности совершены в целях причинения вреда кредиторам, носят притворный характер, свидетельствуют о недобросовестности действий ответчиков, в связи с чем являются ничтожными.

Согласно правовой позиции, сформулированной в пункте 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2021), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021, сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица, может прикрываться цепочкой последовательных притворных сделок купли-продажи с разным субъектным составом. Такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ, а прикрываемая сделка может быть также признана недействительной как подозрительная на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, что соответствует разъяснениям пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».

Цель причинения вреда кредиторам при совершении прикрываемой сделки,

[A13] в силу наличия признаков неплатежеспособности должника на момент ее совершения и совершения сделки в отношении аффилированного лица, исходя из разъяснений пунктов 6, 7 Постановления № 63 презюмируется, и не опровергнута в ходе судебного разбирательства.

Заявленные в ходе рассмотрения обособленного спора возражения не признаны судами как опровергающие доводы конкурсного управляющего о наличии оснований для применения положения пункта 2 статьи 170 ГК РФ применительно к направленности сделок на наступление определенных юридических последствий, связанных с конечным приобретателем нежилого помещения, который не может считаться добросовестным.

С учетом вышеизложенного суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомочному выводу о наличии оснований для удовлетворения требований конкурсного управляющего по заявленным основаниям.

Руководствуясь положениями статьи 167 ГК РФ и статьи 61.6 Закона о банкротстве, суды правомерно применили последствия недействительности сделок в виде возврата ФИО2 в конкурсную массу должника вышеуказанного недвижимого имущества.

Кроме того, установив, что материалами дела подтверждено перечисление ФИО3 должнику денежных средств в размере 3 000 000 рублей, суды обоснованно восстановили задолженность ООО МНПК «НЭКСИ» перед ФИО9 в указанном размере.

Доводы кассационных жалоб о том, что судами неверно применены последствия недействительности сделки, отклоняются судом округа как несостоятельные с учетом совокупности вышеустановленных судами обстоятельств.

Указание кассаторов на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения процессуальных сроков рассмотрения дела по существу не принимается судом округа, как не влияющее на законность обжалуемых судебных актов.

Суд округа признает несостоятельной ссылку заявителей на отсутствие у временного управляющего возможности оспаривать сделки должника, совершенные до возбуждения дела о банкротстве ввиду следующего.

Полномочия на оспаривание сделок должника временным управляющим регламентированы во втором абзаце пункта 1 статьи 66 Закона о банкротстве.

В пункте 17 Постановления № 63 разъяснено, что в порядке главы III.1 Закона о банкротстве (в силу пункта 1 статьи 61.1) подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (статьи 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы III.1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

В силу пункта 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Из изложенного следует, что положения статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о праве на обращение в арбитражный суд, действующие во взаимосвязи с иными нормами кодекса и

[A14] Закона о банкротстве и с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 17 Постановления № 63, предоставляют временному управляющему право на подачу заявления об оспаривании сделок по общим основаниям в рамках дела о банкротстве вне зависимости от даты совершения таких сделок.

Данная позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 16.08.2017 № 305-ЭС17-10214.

Также отклоняются доводы ответчиков о необходимости оставления без рассмотрения заявленного требования ввиду отсутствия прав у временного управляющего на оспаривание сделок по специальным основаниям, установленным статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

При этом суд исходит из наличия у временного управляющего права на подачу заявления о признании сделки должника недействительной и применении последствий ее недействительности в процедуре наблюдения в целях обеспечения сохранности имущества должника.

Более того, суд учитывает, что после подачи заявления в отношении должника введена процедура конкурсного производства, назначенный конкурсный управляющий уточнил заявленные требования и поддержал их в полном объеме, в связи с чем у суда отсутствовали основания для оставления заявления без рассмотрения.

Ссылки кассаторов на наличие обстоятельств, которые вызывали бы сомнения в беспристрастности судьи Арбитражного суда Курской области Сергеевой С.Л., свидетельствовали о возможной личной, прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела, отклоняются судом кассационной инстанции как несостоятельные, не нашедшие подтверждения в материалах дела.

Доводы заявителей кассационных жалоб свидетельствуют о их несогласии с установленными по делу обстоятельствами и с оценкой судами доказательств. Переоценка доказательств и установленных судами фактических обстоятельств дела в силу статей 286, 287 АПК РФ не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебных актов, суд округа не установил.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 150, пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

производство по кассационной жалобе ФИО1 на определение Арбитражного суда Курской области от 16.03.2022 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2022 по делу № А35-6566/2020 прекратить.

Определение Арбитражного суда Курской области от 16.03.2022 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2022 по делу № А35-6566/2020 оставить без изменения, а кассационные жалобы ФИО2 и ФИО3 – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и в части отказа в удовлетворении кассационных жалоб может быть обжаловано в течение

[A15] двух месяцев в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а в части прекращения производства по кассационной жалобе – в Арбитражный суд Центрального округа в порядке, предусмотренном статьей 291 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Н.В. Еремичева

Судьи Е.В. Гладышева

С.Э. Гнездовский