Гражданский кодекс часть 1

решением Арбитражного суда г. Москвы от 26.03.2018 ПАО «Вологдастрой» (далее – должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утверждена ФИО9.

В Арбитражный суд города Москвы 03.12.2020 поступило заявление конкурсного управляющего ФИО9 о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица ФИО5 по обязательствам ПАО «Вологдастрой» в размере 275 651 089,69 руб.

Также в Арбитражный суд города Москвы 11.01.2021 поступило заявление конкурсного управляющего должника ФИО9 о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц ФИО7, ФИО10, ФИО3 по обязательствам ПАО «Вологдастрой» в размере 275 651 089,69 руб.

16.03.2021 в Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего ФИО9 о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица ФИО6 по обязательствам ПАО «Вологдастрой» в размере 271 712 826,40 руб.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 24.05.2021 заявления конкурсного управляющего должника ФИО9 о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО3, ФИО5 объединены для совместного рассмотрения в рамках дела о банкротстве ПАО «Вологдастрой».

Определением Арбитражного суда города Москвы от 17.09.2021 произведена замена ответчика ФИО7 на его правопреемника ФИО3 по заявлению конкурсного управляющего о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО «Вологдастрой».

В суде первой инстанции подлежало рассмотрению заявление конкурсного управляющего должника ФИО9, уточненное в порядке ст. 49 АПК РФ, о привлечении контролирующих должника лиц ФИО6, ФИО8, ФИО3, ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 317 363 907 руб.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022 заявление конкурсного управляющего ПАО «Вологдастрой» ФИО9 удовлетворено в части, к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО «Вологдастрой» в размере 317 363 907 руб. привлечен ФИО5, с ФИО5 в конкурсную массу ПАО «Вологдастрой» в порядке субсидиарной ответственности взысканы денежные средства в размере 317 363 907 рублей, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ПАО «Вологдастрой» ФИО9 о привлечении контролирующих должника лиц ФИО6, ФИО8, ФИО3 отказано.

Не согласившись с принятым определением, кредитор ООО «РП-Инвест» подал апелляционную жалобу, в которой просил об отмене определения в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности ФИО3, ФИО8 и ФИО6

В ходе рассмотрения апелляционной жалобы ФИО5 представлены возражения, в которых он указал на необоснованность выводов суда первой инстанции в части привлечения его к ответственности.

Согласно резолютивной части постановления суда апелляционной инстанции от 07.07.2022 определение Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022 в полном объеме оставлено без изменения.

Судами установлено, что ФИО6 являлся руководителем должника в период с 23.04.2015 по 19.07.2016, ФИО7 - руководитель должника в период с 29.07.2016 по 01.06.2017, ФИО5 - руководитель должника в период с 01.06.2017 по 28.04.2018, ФИО3 - акционер должника, ФИО10 - супруга бывшего руководителя должника ФИО7

В качестве оснований для привлечения указанных выше лиц к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указывал на совершение сделок, повлекших вывод активов должника с заинтересованными лицами.

В отношении ФИО5 конкурсным управляющим указано также на непринятие мер к взысканию убытков с руководителя ФИО7, а также неистребование документации у ФИО6 и непередача документации должника конкурсному управляющему.

В отношении ФИО8 конкурсный управляющий указал, что она, будучи супругой бывшего руководителя должника, получала блага, возникшие в связи с его недобросовестным поведением.

В отношении ФИО5 суды установили, что последним не исполнена обязанность по передаче документов должника конкурсному управляющему, а представленным в материалы дела копии актов приема-передачи документов от 11.04.2018 и 18.04.2018 дана критическая оценка, поскольку конкурсный управляющий ФИО9 представила заключение эксперта и ходатайствовала перед судом о назначении почерковедческой экспертизы, указывала на фальсификацию актов приема-передачи от 11.04.2018 и 18.04.2018, в связи с чем судом неоднократно предлагалось ФИО5 представить оригиналы данных актов, между тем, ответчик проигнорировал требование суда, чем принял на себя риск наступления неблагоприятных последствий.

Кроме того, судами отмечено, что представленные в материалы дела в копиях акты приема-передачи содержат лишь указание большей частью на передачу карточек учета материальных ценностей, в то время как согласно бухгалтерского учета на строке баланса актив имелись и основные средства, и дебиторская задолженность и прочее. В частности, судами установлено, что активы предприятия составили: основные средства - 2 000 000 руб., финансовые вложения - 10 000 руб., прочие внеоборотные активы - 449 069 000 руб., запасы - 45 971 000 руб., дебиторская задолженность - 206 053 000 руб., денежные средства - 2 000 руб.

Всего активы предприятия сформированы в размере 252 246 000 руб. ФИО14 этом, в ходе конкурсного производства были выявлены только основные средства, составляющие незначительный размер от общего, фактически 2 000 000 руб. из 252 000 000 руб.

ФИО14 таких обстоятельствах, ФИО5, исполнявший обязанности руководителя должника на момент открытия конкурсного производства, привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере непогашенного реестра требований кредиторов в связи с непередачей документов должника.

Проверяя наличие оснований для привлечения ФИО6 к ответственности в пределах заявленных доводов, суды установили, что конкурсным управляющим не определена дата объективного банкротства должника, а также совокупность сделок, заключенных ФИО6 и приведших к банкротству должника, поскольку наличие просроченной кредиторской задолженности не свидетельствует о наличии таких признаков. ФИО14 этом, судами приняты во внимание разъяснения пункта 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" и совершенные в период руководства обществом ФИО6 сделки проверены на предмет их убыточности.

Учитывая, что конкурсный управляющий не представил сведения о расчетах по сделкам, а ответчик уклоняется от предоставления таких доказательств, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии в действиях ФИО6 причиненных ПАО «Вологдастрой» убытков в размере отчужденного имущества, однако указал, что срок исковой давности (три года), о применении которого ответчик заявил, по иску о взыскании убытков конкурсным управляющим пропущен, что является самостоятельным основанием отказа в удовлетворении заявленных требований.

Суд апелляционной инстанции с мотивом, по которому в данной части заявление отклонено, не согласился, отметив, что поскольку требование о взыскании убытков рассматривается не в связи с заявлением директора должника в рамках корпоративных правоотношений, а в рамках дела о банкротстве самого должника ПАО «Вологдастрой» конкурсным управляющим в интересах кредиторов должника, и срок исковой давности исчисляется в данном случае не ранее даты признания должника несостоятельным (банкротом) - 26.03.2018 и не пропущен исходя из даты подачи конкурсным управляющим заявления в суд.

ФИО14 этом, с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для привлечения ФИО6 к ответственности в виде убытков апелляционный суд согласился в связи со следующим.

Из анализа представленной выписки по счету, документов, представленных конкурсным управляющим, а также сведений из материалов гражданского дела N 02-8215/2017 по исковому заявлению ПАО «Вологдастрой» к ФИО6, в котором также участвовал временный управляющий ПАО «Вологдастрой» ФИО11, представленных в материалы дела, апелляционным судом установлено, что за период с 01.01.2013 по 06.10.2017 от имени ФИО6 на расчетный счет ПАО «Вологдастрой» поступили денежные средства на сумму 264 831 448,00 рублей - по договорам займа и в качестве возврата ошибочно уплаченных денежных средств, 30.06.2015 произведен зачет взаимных требований на сумму в 11 513 000,00 рублей, а всего таким образом за указанный период ПАО «Вологдастрой» получило от ФИО6 276 344 448,00 рублей.

Данное соглашение о зачете взаимных требований от 10.06.2015 в установленном законом порядке не признано недействительным, следовательно, подлежит учету при анализе финансовых взаимоотношений между ПАО «Вологдастрой» и ФИО6 Платежи от имени ФИО6, поименованные как «возврат ошибочного платежа» на общую сумму в 56 340 000,00 рублей фигурируют в расчетах ПАО «Вологдастрой», представленных в Пресненский районный суд города Москвы, в анализе займов, представленном конкурсным управляющим ПАО «Вологдастрой» и не оспорены лицами, участвующими в деле.

ПАО «Вологдастрой», в свою очередь, за период с 01.01.2013 по 06.10.2017 возвратило ФИО6 займов на общую сумму 273 445 986,84 рублей, следовательно, задолженность ПАО «Вологдастрой» перед ФИО6 за представленный период составляла 2 898 461,16 рублей. Займы обществу ФИО6 предоставлял и ранее указанного периода, таким образом оказывая финансовую помощь предприятию, на что также указывает то, что все займы были беспроцентными.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что конкурсный управляющий ошибочно относит к взаимным заемным правоотношениям ФИО6 и ПАО «Вологдастрой» поступления денежных средств от ФИО6 по договорам долевого участия, оплаты по договорам уступки прав требований, а также поступления от ФИО12 Тот факт, что одним из кредиторов ПАО «Вологдастрой» на сумму в 6 204 500,00 рублей является ООО «Зернопродукт» (определение Арбитражного суда города Москвы от 14.12.2017 по делу №А40-104917/17-46-81Б), требования которого возникли в результате уступки ФИО6 прав требования к ПАО «Вологдастрой» по договорам займа от 25.04.2016, 28.04.2016, 04.05.2016, 10.05.2016, также подтверждает доводы ФИО6 об отсутствии у него задолженного перед ПАО «Вологодастрой» и о недоказанности доводов конкурсного управляющего и ООО «РП Инвест» о выводе денежных средства с предприятия в пользу ФИО6

Судом апелляционной инстанции принят во внимание тот факт, что конкурсный управляющий ПАО «Вологдастрой» не обращался в Арбитражный суд города Москвы с заявлениями о признании сделок, совершенных ФИО6 недействительными, а также не обращался в суд с заявлениями о взыскании с ФИО6 неосновательного обогащения на сумму 83 134 670,00 рублей.

Изложенные выше доводы и обстоятельства не опровергнуты лицами, участвующими с деле, а расчеты, выполненные конкурсным управляющим, не приняты апелляционным судом, поскольку они сделаны выборочно, без учета ранее имевшихся отношении сторон, а также с включением в расчет убытков денежных средств, относящихся к иным правоотношениям (оплата договоров долевого участия в строительстве, уступок прав требований).

ФИО14 изложенных обстоятельствах, суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для взыскания с ФИО6 убытков на сумму 83 134 670,00 рублей.

В отношении требований о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО3 и ФИО8, установлено следующее.

В соответствии с заявлением конкурсного управляющего наступление субсидиарной ответственности ФИО3 (как наследника, правопреемника ответчика ФИО7) связано с действиями ФИО7 и наступило в связи с совершением ФИО7 рисковых сделок по освоению инвестиционного договора (соглашения) от 03.08.2016 на проведение поисково-разведочных работ в пределах Чонкаиндинской лицензионной площади путем вывода ликвидных активов, а также в связи с выводом акционером ФИО3 из состава активов имущества гражданской жене ФИО13 без предоставления равноценного встречного исполнения.

По утверждению конкурсного управляющего, ФИО8 должна нести солидарную ответственность как супруга ФИО7, поскольку ФИО7 неосновательно обогатился за счет имущества и доходов ПАО «Вологдастрой».

Между тем, вступившим в законную силу судебным актом - определением от 28.02.2020, отказано в признании сделок должника, совершенных с ФИО13, недействительными. Объектом указанного спора являлись: договор от 15.08.2016 N 40-2 на организацию проектирования и строительства бытового городка на участке "Мазар-Ашу", заключенный между ПАО «Вологдастрой» и ИП ФИО13, договор цессии от 29.11.2016 N ВБ/1-2016, заключенный между ПАО «Вологдастрой» и ИП ФИО13, соглашение о зачете взаимных требований от 01.12.2016, заключенное между ПАО «Вологдастрой» и ИП ФИО14 таких обстоятельствах, в соответствии со статьей 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом того, что состав лиц, участвующих в споре, идентичен тому, что имели место при рассмотрении спора и нашедшие отражение в определении суда от 26.10.2017, обстоятельства оплаты отчужденного ФИО13 и ФИО3 имущества не требуют повторного доказывания.

В силу того, что в отношении ФИО7 не имеется оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, в привлечении ФИО8 как супруги и наследника ФИО7 к субсидиарной ответственности также отказано.

Конкурсный управляющий должника в заявлении и ООО «РП-Инвест» в апелляционной жалобе указали на необходимость привлечения к субсидиарной ответственности ФИО3 как акционера, не предпринявшего мер по оспариванию и одобрению сделок по проекту на проведение поисково-разведочных работ в пределах Чонкаиндинской лицензионной площади.

Проверяя указанные доводы суд апелляционной инстанции установил, что вменяемые в ответственность ответчиков сделки (освоение участка Мазар-Ашу) совершены в период с мая по август 2016 года, приобретение объектов недвижимости также в указанную дату. В рассматриваемый период ФИО3 не являлся мажоритарным акционером.

ФИО3 же не являлся единолично исполняющим органов, в совет директоров не входил, являлся лишь одним из многих акционеров, доказательства обратного в материалы дела не представлено.

Таким образом, суды пришли к выводу, что конкурсным управляющим не представлено обосновывающих доказательств наличия причинно-следственной связи между совершением сделок в пользу ФИО13, ОсОО «Лангория Компани» и иных - сделок по освоению участка Мазар-Ашу и наступившим банкротством ПАО «Вологдастрой», а также доказательств вовлеченности ФИО3 как акционера в деятельность общества. ФИО14 этом, сам по себе тот факт, что его отец занимал должность генерального директора не наделяет ФИО3 статусом контролирующего должника лица. Конкурсным управляющим не представлено доказательств, каким образом ФИО3 как акционер ПАО «Вологдастрой» влиял на принятие управленческих решений и являлся выгодоприобретателем по сделкам.

Кроме того, суды установили, что вменяемые конкурсным управляющим действия не повлекли банкротство ПАО «Вологдастрой», поскольку все сделки, как по освоению участка Мазар-Ашу, так и по оплате недвижимости исполнены в полном объеме. В ходе рассмотрения обособленных споров суд установил, что совершение сделок с ОсОО «Лангория Компани», ООО «СимплХост» и ФИО13 не привели к критическому изменению структуры баланса ПАО «Вологдастрой», перехода основных средств в дебиторскую задолженность, взыскание по которой подвергается более трудоемкой работе и как следствие невозможности взыскания без наличия в распоряжении всей первичной документации, возникновения неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства должника.

Суд апелляционной инстанции отметил, что в соответствии с представленными в материалы дела доказательствами, в частности, сведениями о ходе торгов по реализации доли в инвестиционном договоре (соглашении) на проведение поисково-разведочных работ в пределах Чонкаиндинской лицензионной площади от 03.08.2016 в размере 25%, стоимостью 477 693 000 руб., конкурсным управляющим проведена оценка данного имущества, исходя из которой рыночная стоимость доли определена в размере 429 923 700,00 рублей. ФИО14 этом, доля вливания активов ПАО «Вологдастрой» в проект составила четверть от того, что причиталось внести. Таким образом, конкурсный управляющий сам оценил право участия в проекте значительно выше, нежели чем весь объем затрат. Указанные обстоятельства привели к выводу об отсутствии правовых оснований возложения как на ФИО7, так и на ФИО3 бремени нести ответственность по обязательствам ПАО «Вологдастрой».

С выводами судов первой и апелляционной инстанций не согласился ФИО5, обратившись в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой ссылается на нарушение судами норм материального права, просит отменить определение и постановление, направить дело на новое рассмотрение.

В обоснование кассационной жалобы ФИО5 указывает, что им исполнена обязанность по передаче документов конкурсному управляющему, одновременно с этим указывает на неисполнение такой обязанности предыдущими руководителями общества.

Также судебные акты обжалованы в Арбитражный суд Московского округа в отказной их части кредитором должника ООО «РП-Инвест», которое ссылается на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела, просит отменить определение и постановление в части, в которой в удовлетворении заявленных требований отказано, и привлечь ФИО3, ФИО8, ФИО6 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника солидарно с ФИО5

В обоснование кассационной жалобы ООО «РП-Инвест» указывает, что ФИО6 в период исполнения им обязанностей руководителя общества не передал документы должника следующему генеральному директору ФИО7, а также совершил ряд сделок, которые в совокупности причинили должнику значительный материальный ущерб, полагает, что представленные в материалы дела доказательства в подтверждение наличия вреда в результате совершенных сделок, не были исследованы судами надлежащим образом.

Также кассатор указывает, что ФИО7 в период исполнения им обязанностей руководителя должника совершил ряд сделок, в результате которых должнику причинен значительный материальный вред, в связи с чем его наследники – сын ФИО3– он же акционер общества, и супруга ФИО8, несут субсидиарную ответственность по обязательствам ПАО «Вологдастрой» наравне с иными контролирующими должника лицами.

На кассационные жалобы представлен отзыв ФИО3, в котором он просит оставить судебные акты без изменения, а также отмечает наличие оснований для прекращения производства по кассационной жалобе ФИО5, поскольку в суд апелляционной инстанции с жалобой на определение суда первой инстанции ФИО5 не обращался, рассмотрению подлежала апелляционная жалоба кредитора ООО «РП-Инвест». Отзыв приобщен к материалам дела.

Также в Арбитражный суд Московского округа поступил отзыв ФИО6, в приобщении которого судебной коллегией отказано, в связи с нарушением статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при его подаче. Поскольку отзыв поступил в электронном виде, в адрес заявителя отзыв почтой не высылается.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель ООО «РП-Инвест» поддержала доводы своей кассационной жалобы, по доводам жалобы ФИО5 возражала.

Представитель конкурсного управляющего должника поддержала доводы кассационной жалобы ООО «РП-Инвест», по доводам жалобы ФИО5 возражала.

Представитель ФИО3 возражал по доводам кассационной жалобы ООО «РП-Инвест».

Иные участвующие в деле лица, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что согласно части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

Обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав представителей участвующих в деле лиц, явившихся в судебное заседание, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам в пределах заявленных кассаторами, доводов, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Из пункта 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции" следует, что обращение в суд кассационной инстанции для обжалования вступивших в законную силу судебных актов возможно, если лицами, указанными в части 1 статьи 273 АПК РФ, были исчерпаны иные установленные АПК РФ способы обжалования судебных актов до дня их вступления в законную силу.

Если при принятии кассационной жалобы к производству будет установлено, что жалоба подана на судебный акт суда первой инстанции, который не был обжалован в арбитражный суд апелляционной инстанции, жалоба возвращается на основании пункта 5 части 1 статьи 281 АПК РФ.

Однако, из текста обжалуемого постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022 следует, что в апелляционном порядке судебный акт суда первой инстанции был проверен и в части обоснованности привлечения к субсидиарной ответственности ФИО5, в связи с чем оснований для прекращения производства по кассационной жалобе ФИО5 судебная коллегия Арбитражного суда Московского округа не усматривает.

По существу доводов ФИО5 суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

В силу пунктов 3.2 и 4 статьи 64 Закона о банкротстве, не позднее пятнадцати дней с даты утверждения временного управляющего руководитель должника обязан предоставить временному управляющему и направить в арбитражный суд перечень имущества должника, в том числе имущественных прав, а также бухгалтерские и иные документы, отражающие экономическую деятельность должника за три года до введения наблюдения. Ежемесячно руководитель должника обязан информировать временного управляющего об изменениях в составе имущества должника.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве, руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Указанное требование закона обусловлено, в том числе и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Согласно пункту 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица в том числе при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

- документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

- документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей документации (подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать, что заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

- невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

- невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

- невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

В подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве содержится презумпция о наличии причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при отсутствии документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

С учетом изложенного, судам следует исходить из безусловности обязанности руководителя должника по передаче документов конкурсному управляющему.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 16.10.2017 по делу N 302-ЭС17-9244, указанное требование Закона о банкротстве обусловлено, в том числе и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве. В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Добросовестный и разумный руководитель обязан совершить действия по истребованию документации у предыдущего руководителя (применительно к статье 308.3 ГК РФ) либо по восстановлению документации иным образом (в частности, путем направления запросов о получении дубликатов документов в компетентные органы, взаимодействия с контрагентами для восстановления первичной документации и т.д.).

Сама по себе непередача предыдущим руководителем новому необходимых документов не освобождает последнего от ответственности и не свидетельствует об отсутствии вины.

Таким образом, установив отсутствие в материалах дела доказательств исполнения бывшим руководителем должника ФИО5, исполнявшим такие обязанности на момент открытия конкурсного производства, обязанности по передаче документов должника конкурсному управляющему, с учетом сведений бухгалтерской отчетности об активах должника, выявить которые не представилось возможным в связи с отсутствием у конкурсного управляющего первичной документации, суды пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности, установив ее размер в соответствии с пунктом 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве.

ФИО14 этом, доводы ООО «РП-Инвест» о необоснованном отказе судов в привлечении ФИО6 к субсидиарной ответственности за непередачу документов конкурсному управляющему должника суд округа отклоняет, поскольку судами было установлено и следует из доводов кассационной жалобы, что на посту руководителя общества ФИО6 сменили ФИО7, ФИО5 ФИО14 этом, доказательств принятия указанными лицами мер к истребованию документов должника у ФИО6 в материалы дела не было представлено, что в соответствии с принципом добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленному в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, не позволяет сделать вывод, что ФИО6 такой обязанности – передать документы последующему директору, не исполнил.

Кроме того, суд округа учитывает, что доказательств того, что конкурсный управляющий истребовал у ФИО6 документы должника, не представлено.

Применительно к основаниям субсидиарной ответственности в отношении вменяемых ответчикам ФИО3, ФИО8, ФИО6 действий применяется ст. 10 Закона о банкротстве в редакции Закона о банкротстве в редакции от 28.06.2013 N 134-ФЗ.

Абзацем третьим пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, подлежащей применению к спорным правоотношениям, предусмотрена презумпция наличия причинно-следственной связи действий контролирующего лица с последующим банкротством должника, в случае если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

Вместе с тем, по смыслу подпункта 3 пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если в удовлетворении иска о признании сделки недействительной ранее было отказано по мотиву равноценности полученного должником встречного денежного предоставления, то заявитель впоследствии не вправе ссылаться на нерыночный характер цены этой же сделки в целях применения презумпции доведения до банкротства.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Судами первой и апелляционной инстанций исследованы сделки, совершение которых стало основанием для инициирования настоящего спора, и установлено, что судебными актами отказано в признании таких сделок недействительными, в отношении иных не доказано причинение вреда имуществу должника в результате их совершения, поскольку сделки имели встречное предоставление.

Суд первой инстанции обоснованно отметил, что заявителем не представлено доказательств наличия у ФИО3 статуса мажоритарного акционера в юридически значимый период, ФИО3 в силу положений Федерального закона от 26.12.1995 №208-ФЗ «Об акционерных обществах» не обладал полномочиями давать обязательные для исполнения решения в части заключения сделок, ограничивать действия генерального директора по управлению обществом.

Материалы дела не содержат доказательств, позволяющих отнести ФИО8 к контролирующему должника лицу, что исключает возможность применения непосредственно к ней субсидиарной ответственности.

Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника. Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

Наличие презумпции не освобождает заявителя от обязанности доказывания наличия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, при том, что ответчик соответствующие возражения представил.

Таким образом, отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и недоказанности материалами дела заявленных требований, а также из отсутствия доказательств, свидетельствующих об ином (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверяя правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, суд кассационной инстанции применительно к части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации устанавливает, соответствуют ли выводы судов практике применения правовых норм, определенной постановлениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации и сохранившими силу постановлениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики, постановлениями Президиума Верховного Суда Российской Федерации и сохранившими силу постановлениями Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, а также содержащейся в обзорах судебной практики, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации.

Доводы кассационных жалоб проверены судом округа и не влекут отмены судебных актов, вынесенных при правильном применении норм материального права.

Доводы кассационных жалоб фактически свидетельствуют о несогласии кассаторов с установленными судами фактическими обстоятельствами и оценкой доказательств, направлены на их переоценку.

Нормы процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены определения и постановления в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, также не нарушены.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2022, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022 по делу № А40-104917/2017 оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий-судья Л.В. Михайлова

Судьи: Е.А. Зверева

Д.В. Каменецкий