Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу иностранного лица Pfizer Inc. (235 East 42^nd Street, New York, New York 10017, USA) на решение Арбитражного суда города Москвы от 20.07.2020 по делу № А40-123813/2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.11.2020 по тому же делу

по исковому заявлению иностранного лица Pfizer Inc.

к акционерному обществу «Фармасинтез» (ул. Красногвардейская, д. 23, оф. 3, г. Иркутск, 664007, ОГРН 1023801426538), обществу с ограниченной ответственностью «КОСМОФАРМ» (ул. Стромынка, д. 19, корп. 2, ком. 128, комн. 7, Москва, 107076, ОГРН 5067746278067), обществу с ограниченной ответственностью «Медресурс» (ул. Шнырева, д. 57, г. Истра, Московская обл., 143500, ОГРН 1095017002200)

о взыскании убытков в виде упущенной выгоды и компенсации за нарушении исключительного права на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838.

В судебном заседании приняли участие представители:

от иностранного лица Pfizer Inc. – Горячев И.С. (по доверенности от 08.02.2021);

от акционерного общества «Фармасинтез» − Хомкалова М.Г. (по доверенности от 07.12.2020);

от общества с ограниченной ответственностью «КОСМОФАРМ» − Галков С.В. (по доверенности от 05.04.2018 № 20180405-01).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо Pfizer Inc. (далее – компания) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к акционерному обществу «Фармасинтез» (далее – общество «Фармасинтез»), обществу с ограниченной ответственностью «КОСМОФАРМ» (далее – общество «КОСМОФАРМ»), обществу с ограниченной ответственностью «Медресурс» (далее – общество «Медресурс») о взыскании солидарно с общества «Фармасинтез» и общества «КОСМОФАРМ» убытков в виде упущенной выгоды в размере 328 935 рублей 75 копеек, компенсации за нарушение исключительного права на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838 в размере 12 351 990 рублей 75 копеек; о взыскании с общества «Фармасинтез» и общества «Медресурс» убытков в виде упущенной выгоды в размере 1 212 790 рублей 35 копеек, компенсации за нарушение исключительного права на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838 в размере 238 589 рублей 01 копейка.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 28.02.2019, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 21.05.2019, в удовлетворении исковых требований компании отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 06.09.2019 решение Арбитражного суда города Москвы от 28.02.2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 21.05.2019 отменены, дело

направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела компания заявила об уточнении исковых требований и просила в дальнейшем рассматривать требования о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838 с общества «Фармасинтез» в размере 10 000 000 рублей, с общества «КОСМОФАРМ» − 4 000 000 рублей, с общества «Медресурс» 132 305 рублей, 22 копейки. Указанное уточнение принято судом первой инстанции в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 20.07.2020 исковые требования компании удовлетворены частично: с общества «КОСМОФАРМ» взысканы компенсация в размере 1 800 000 рублей и судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 11 480 рублей, в удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.11.2020 решение Арбитражного суда города Москвы от 20.07.2020 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Суд по интеллектуальным правам, компания, ссылаясь на нарушение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, на несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, просит отменить обжалуемые решение и постановление, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении исковых требований.

В обоснование кассационной жалобы компания указывает на то, что суды первой и апелляционной инстанций неправомерно отказали в удовлетворении исковых требований к обществу «Фармасинтез», поскольку общества «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» реализовали по спорным государственным контрактам произведенные обществом «Фармасинтез» лекарственные препараты.

Компания обращает внимание на неправильное применение норм материального права, относящихся к порядку определения истечения срока исковой давности, в том числе в отношении исковых требований к обществу «Фармасинтез».

С точки зрения компании, срок исковой давности подлежит отсчету с 27.04.2016 (даты, с которой решение Арбитражного суда города Москвы от 30.09.2015 по делу № А40-30124/2015 вступило в законную силу), поскольку компания не могла подать исковое заявление о взыскании убытков и компенсации ранее, чем Девятый арбитражный апелляционный суд принял постановление об оставлении в силе названного решения.

Компания отмечает, что настоящий иск был заявлен о взыскании компенсации за действия, не связанные с введением в гражданский оборот спорных препаратов, а связанные с исполнением контрактов по поставке спорного лекарственного препарата, об исполнении по которым компания могла узнать только с даты публикации извещения об исполнении соответствующих контрактов.

В связи с этим компания подвергает сомнению обоснованность вывода судов первой и апелляционной инстанций о том, что факт исполнения государственных контрактов обществами «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» не мог никак повлиять на невозможность компании предъявить требования к обществу «Фармасинтез».

Кроме того, компания считает, что суды первой и апелляционной инстанций не учли, что в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 202 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) срок исковой давности по настоящему спору был прерван и подлежал продлению.

Как полагает компания, в силу норм пункта 3 статьи 202 ГК РФ течение срока исковой давности по требованиям к обществу «КОСМОФАРМ» приостановилось с 02.11.2017 по 03.12.2017, и с учетом того, что спорные государственные контракты были исполнены данным обществом до 01.01.2015, то по смыслу пункта 4 статьи 202 ГК РФ срок

исковой давности должен был быть продлен до 04.06.2018 (с учетом выходных дней), и, следовательно, на момент обращения с настоящим иском (01.06.2018) срок исковой давности не истек.

Компания также ссылается на неправомерность выводов судов первой и апелляционной инстанций в части определения размера компенсации, указывая на то, что при разрешении данного вопроса факт использования либо неиспользования ею изобретения не имеет правового значения и не может влиять на размер компенсации.

В представленных отзывах на кассационную жалобу общества «Фармасинтез» и «КОСМОФАРМ», ссылаясь на необоснованность изложенных в кассационной жалобе доводов, просят оставить ее без удовлетворения.

Общество «Медресурс» отзыв на кассационную жалобу не представило.

В судебном заседании, состоявшемся 18.02.2021, представитель компании поддержал изложенные в кассационной жалобе доводы.

Представитель обществ «Фармасинтез» и «КОСМОФАРМ» возражали против удовлетворения кассационной жалобы.

Общество «Медресурс», надлежащим образом извещенное о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, в судебное заседание суда кассационной инстанции своего представителя не направило, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения заявления в его отсутствие.

При этом ходатайства об отложении судебного заседания, об участии в судебном заседании посредством видеоконференц-связи при содействии иного суда, об участии в судебном заседании посредством веб-конференции, размещенной в информационной системе «Картотека арбитражных дел» обществом «Медресурс» не представлено.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 № 12 «О некоторых вопросах, применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации», при наличии в материалах дела уведомления о вручении лицу, участвующему в деле, либо иному участнику арбитражного процесса копии первого судебного акта по рассматриваемому делу либо сведений, указанных в части 4 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, такое лицо считается надлежаще извещенным при рассмотрении дела судом апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, при рассмотрении судом первой инстанции заявления по вопросу о судебных расходах, если судом, рассматривающим дело, выполняются обязанности по размещению информации о времени и месте судебных заседаний, совершении отдельных процессуальных действий на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет в соответствии с требованиями абзаца второго части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. При этом отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих получение лицами, участвующими в деле, названных документов, не может расцениваться как несоблюдение арбитражным судом правил Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о надлежащем извещении.

Законность обжалуемых решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и отзывах на нее.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанций, компания является обладателем исключительного права на изобретение «Триазольные производные,

фармацевтическая композиция и промежуточные продукты» по патенту Российской Федерации № 2114838, срок действия которого истек 01.02.2016.

В период действия патента общество «Фармасинтез» осуществило государственную регистрацию лекарственного препарата «Бифлурин» (МНН: Вориконазол, регистрационное удостоверение № ЛП-002553) и совершило действия по его производству и распространению через общества «КОСМОФАРМ» и «Медресурс».

С 2014 года общества «КОСМОФАРМ» и «Медресурс» осуществляли предложение к продаже и продажу лекарственного препарата «Бифлурин», в частности, посредством участия в аукционах и заключения государственных контрактов на поставку данного препарата.

Действия общества «Фармасинтез» по производству, реализации и распространению лекарственного препарата «Бифлурин», а также действия обществ «КОСМОФАРМ» и «Медресурс» по предложению к продаже и продаже данного препарата были признаны нарушением исключительного права истца на это изобретение арбитражными судами при рассмотрении дела № А40-30124/2015.

В обоснование своих требований истец сослался на то, что до истечения срока действия названного патента общества «КОСМОФАРМ» и «Медресурс» заключили 16 государственных контрактов и совместно осуществили во исполнение этих контрактов поставки лекарственного препарата «Бифлурин».

В связи с нарушениями ответчиками исключительного права истца на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838, выразившимися в осуществлении поставок названного препарата по государственным контрактам, компания обратилась в Арбитражный суд города Москвы с настоящим иском.

Принимая во внимание установленные в рамках дела № А40-30124/2015 обстоятельства, свидетельствующие о принадлежности истцу исключительного права на изобретение по патенту Российской

Федерации № 2114838 и о нарушении этого права действиями ответчиков, вместе с тем суд первой инстанции при первоначальном рассмотрении дела установил факт пропуска истцом срока исковой давности по всем заявленным требованиям, в связи с чем отказал в их удовлетворении.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что о нарушении своего права и о надлежащих ответчиках по иску истец узнал в 2014 году, когда им проводились нотариальные осмотры сайтов ответчиков, а также сайта госзакупок.

Кроме того, суд первой инстанции посчитал недоказанным размер взыскиваемых убытков, а также отклонил ссылки истца на солидарный характер ответственности ответчиков.

Суд апелляционной инстанции признал выводы суда первой инстанции законными и обоснованными.

Суд кассационной инстанции, отменяя решение и постановление нижестоящих судов, указал, что суды неправильно применили нормы материального права об исчислении сроков исковой давности, отметив, что компания не имела объективной возможности узнать о нарушении права ранее (в 2014 году), чем были совершены конкретные действия по предложению к продаже и поставке лекарственных препаратов.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции установил, что истцом пропущен срок исковой давности по предъявлению требований к обществам «Фармасинтез» и «Медресурс».

При этом суд первой инстанции исходил из того, что действия каждого из ответчиков осуществлялись самостоятельно, отдельно друг от друга, а также в различный временной интервал, что свидетельствует о необоснованности требований к обществу «Фармасинтез» со ссылкой на даты исполнения обществами «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» государственных контрактов.

В отношении исковых требований к обществу «КОСМОФАРМ» суд первой инстанции отметил, что из 13-ти аукционов с его участием

по 7-ми аукционам публикации извещений об исполнении соответствующих контрактов были произведены до 01.05.2015, и, следовательно, срок исковой давности по ним истек до даты подачи искового заявления (01.06.2018).

На основании изложенного, принимая во внимание, что компенсация рассчитана истцом на основании положений пункта 1 статьи 1406.1 ГК РФ (в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей), характер нарушения, срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности, наличие и степень вины нарушителя, вероятные имущественные потери правообладателя, суд первой инстанции пришел к выводу о том, разумным размером подлежащей взысканию с общества «КОСМОФАРМ» компенсации будет являться 1 800 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции признал выводы суда первой инстанции законными и обоснованными, отклонив доводы компании о наличии оснований для продления срока исковой давности по правилам, предусмотренным пунктом 4 статьи 202 ГК РФ.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на нее, заслушав мнение представителей компании, обществ «Фармасинтез» и «КОСМОФАРМ», проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

В соответствии со статьей 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной

деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если названным Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных тем же Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными этим Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную ГК РФ, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается названным Кодексом.

Согласно пункту 1 статьи 1358 ГК РФ патентообладателю принадлежит исключительное право использования изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со статьей 1229 того же Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец), в том числе способами, предусмотренными пунктами 2 и 3 указанной статьи. Патентообладатель может распоряжаться исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

Подпунктом 1 пункта 2 той же статьи предусмотрено, что использованием изобретения, полезной модели или промышленного образца считается, в частности ввоз на территорию Российской Федерации, изготовление, применение, предложение о продаже, продажа, иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей продукта, в котором

использованы изобретение или полезная модель, либо изделия, в котором использован промышленный образец.

Изобретение признается использованным в продукте или способе, если продукт содержит, а в способе использован каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, либо признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения (пункт 3 статьи 1358 ГК РФ).

Согласно статье 1250 Кодекса интеллектуальные права защищаются способами, предусмотренными Кодексом, с учетом существа нарушенного права и последствий нарушения этого права.

Факты принадлежности компании исключительного права на изобретение «Триазольные производные, фармацевтическая композиция и промежуточные продукты» по патенту Российской Федерации № 2114838 и нарушения этого права действиями обществ «Фармасинтез», «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» установлены в рамках дела № А40-30124/2015 и лицами, участвующими в деле, не оспариваются.

Изложенные в кассационной жалобе доводы сводятся, к несогласию компании с выводами судов первой и апелляционной инстанций о пропуске ею срока исковой давности, а также в отношении определения размера компенсации.

В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты прав по иску лица, права которого нарушены.

Согласно пункту 1 статьи 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года.

На основании разъяснения, данного в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» (далее – Постановление № 43), истечение срока исковой давности является

самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 ГК РФ).

В силу пункта 1 статьи 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Как следует из материалов дела, посредством электронной системы «Мой Арбитр» компания обратилась в Арбитражный суд города Москвы с настоящим исковым заявлением 01.06.2018.

Делая вывод о том, что истцом пропущен срок исковой давности при предъявлении требований к обществу «Фармасинтез», суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что компания узнала или должна был узнать о нарушении своего права, по меньшей мере, 19.02.2015, когда ею было подано исковое заявление, рассмотрение которого производилось в рамках дела А40-30124/2015, поскольку перечень закупок, в которых принимали участие общества «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» полностью соответствует перечню закупок, указанных компанией в исковом заявлении о защите исключительного права на спорное изобретение, которое было удовлетворено в рамках дела № А40-30124/2015. При этом суды отметили, что общество «Фармасинтез» не участвовало в аукционах и не осуществляло поставки по перечисленным в исковом заявлении государственным контрактам.

Суды первой и апелляционной инстанций установили, что из приложения к исковому заявлению от 19.02.2015 следует, что в 2014 году истцом проводились нотариальные осмотры сайтов ответчиков, а также сайта госзакупок, протоколы осмотров сайтов были приложены в качестве доказательств нарушения прав истца к исковому заявлению.

Принимая во внимание возможность отсчета начала течения срока исковой давности с 19.02.2015 (с момента подачи искового заявления по делу № А40-30124/2015) и положения пункта 3 статьи 202 ГК РФ, суды первой

и апелляционной инстанций установили, что срок исковой давности для предъявления иска к обществу «Фармасинтез» истек 19.03.2018.

Суд кассационной инстанции отклоняет ссылку заявителя кассационной жалобы на то, что суды первой и апелляционной инстанций неправомерно отказали в удовлетворении исковых требований к обществу «Фармасинтез», поскольку общества «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» реализовали по спорным государственным контрактам произведенные обществом «Фармасинтез» лекарственные препараты, ввиду следующего.

Суды первой и апелляционной инстанций отметили, что данный довод, по своей сути, сводится к привлечению общества «Фармасинтез» к солидарной ответственности за действия, связанные с исполнением обществами «Медресурс» и «КОСМОФАРМ» государственных контрактов.

При этом согласно содержащимся в постановлении Суда по интеллектуальным правам от 06.09.2019 выводам нормы о привлечении к солидарной ответственности не могут быть применены к действиям, совершенным в разные временные интервалы независимо друг от друга.

Как установил суд первой инстанции, общество «Фармасинтез» не осуществляло и не могло осуществлять поставку лекарственного препарата с торговым наименованием «Бифлурин» после 23.03.015, поскольку весь произведенный в 2014 году лекарственный препарат был изъят сотрудниками ОМВД России по Истринскому району Московской области со склада ответственного хранения общества «КОСМОФАРМ», которому лекарственный препарат был передан также в 2014 году.

Таким образом, коллегия судей признает обоснованным вывод судов первой и апелляционной инстанций о том, что факт исполнения обществами «КОСМОФАРМ» и «Медресурс» государственных контрактов не связан с наличием у компании возможности предъявить требования к обществу «Фармасинтез» в пределах установленного срока исковой давности.

При этом суд кассационной инстанции отмечает, что, как установлено судами первой и апелляционной инстанций, противоправные действия

общества «Фармасинтез» по производству и введению в гражданский оборот контрафактных товаров, о которых компания узнала не позднее 19.02.2015, были завершены до участия обществ «КОСМОФАРМ» и «Медресурс» в спорных аукционах, требования по которым были предъявлены компанией в пределах срока исковой давности.

Коллегия судей признает несостоятельной ссылку компании на то, что срок исковой давности должен отсчитываться с даты принятия постановления Девятого арбитражного апелляционного суда по делу № А40-30124/2015 (27.04.2016), когда, по мнению компании, наступила правовая определенность относительно допущенного ответчиками нарушения исключительного права на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838, поскольку течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ). В рассматриваемом случае о данном нарушении компании было известно, по меньшей мере, с 19.02.2015.

Кроме того, суд кассационной инстанции полагает возможным отметить, что по своему усмотрению компания выбрала заявленный в деле № А40-30124/2015 способ защиты, который был направлен на пресечение нарушения исключительного права на принадлежащее ей изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838, и не предусматривал возмещение убытков (взыскание компенсации).

В соответствии с частью 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Принимая во внимание, что под предметом иска понимается избранный истцом способ защиты права, а также то, что право на определение предмета иска в силу статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предоставлено только истцу, суды первой и апелляционной

инстанций правомерно установили пропуск срока исковой давности исходя из установленных фактических обстоятельств дела.

Суд кассационной инстанции также отклоняет доводы компании о том, что судами первой и апелляционной инстанций необоснованно не учтено приостановление и удлинение срока исковой давности в соответствии с положениями пунктов 3 и 4 статьи 202 ГК РФ, ввиду того, что данные доводы компании были предметом исследования Суда по интеллектуальным правам в постановлении от 06.09.2019 и им дана мотивированная оценка.

У Суда по интеллектуальным правам при новом рассмотрении дела нет оснований давать иную оценку обстоятельствам, помимо той, которая дана в постановлении от 06.09.2019. Кроме того, выводы Суда по интеллектуальным правам в этой части компанией не обжаловались в установленном порядке.

При этом следует отметить, что суды первой и апелляционной инстанции исходили из того, что и в случае приостановление течения срока исковой давности на период внесудебной процедуры разрешения спора срок исковой давности все равно является пропущенным.

Суд кассационной инстанции также не может признать обоснованным довод заявителя кассационной жалобы о том, что о нарушении своих прав она могла узнать только с даты публикации извещения об исполнении соответствующих контрактов. В рассматриваемом случае само по себе извещение об участии в аукционе, об определении победителя с определенной ценой в отношении определенного товара, заключении государственного контракта содержит информацию о предложении товара к продаже, его реализации, а, следовательно, о нарушении исключительного права.

Коллегия судей отмечает, что при новом рассмотрении дела суды первой и апелляционной инстанций в полной мере учли изложенные в постановлении Суда по интеллектуальным правам от 06.09.2019 выводы и пришли к обоснованному выводу о том, что срок исковой давности по

7-ми аукционам, в которых участвовали общества «КОСМОФАРМ» и «Медресурс», истек до подачи искового заявления (01.06.2018).

Таким образом, вывод судов первой и апелляционной инстанций о том, что компанией пропущен срок исковой давности, следует признать соответствующим фактическим обстоятельствам дела, сделанным на основании имеющихся доказательств с надлежащим применением норм материального права.

С учетом того, что истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием для принятия судом решения об отказе в иске, суд кассационной инстанции считает, что суды первой и апелляционной инстанций правомерно отказали компании в удовлетворении исковых требований в части.

В отношении содержащего в кассационной жалобе довода о необоснованности определенного судами первой и апелляционной инстанций размера компенсации Суд по интеллектуальным правам отмечает следующее.

Определяя размер компенсации за нарушение исключительного права на изобретение по патенту Российской Федерации № 2114838, суды первой и апелляционной инстанций руководствовались тем, что она рассчитана компанией по правилам пункта 1 статьи 1406.1 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных

Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

Согласно статье 1406.1 ГК РФ в случае нарушения исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных данным Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации:

Как разъяснено в пункте 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», рассматривая дела о взыскании компенсации, суд, по общему правилу, определяет ее размер в пределах, установленных ГК РФ (абзац второй пункта 3 статьи 1252 ГК РФ).

По требованиям о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей суд определяет сумму компенсации исходя из представленных сторонами доказательств не выше заявленного истцом требования.

Суд определяет размер подлежащей взысканию компенсации и принимает решение, учитывая, что истец представляет доказательства, обосновывающие размер компенсации, а ответчик вправе оспорить как факт нарушения, так и размер требуемой истцом компенсации.

Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом

обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Как следует из определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 № 305-ЭС16-7224, вопросы о наличии у истца исключительного права и нарушении ответчиком этого исключительного права являются вопросами факта, которые устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств. Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Вопреки доводу заявителя кассационной жалобы о необоснованности вывода судов в части размера присужденной компенсации, суды первой и апелляционной инстанций, определяя размер компенсации в размере 1 800 000 рублей, исходили из конкретных обстоятельств дела, учитывая пропуск срока исковой давности по части фактов нарушения исключительного права, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав, характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя.

Действительно, по смыслу статьи 1252 ГК РФ правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер, вместе с тем в рассматриваемом случае, ссылаясь в подтверждение своих выводов на установленные в рамках дела обстоятельства, суды первой и апелляционной инстанций определили размер компенсации исходя из характера нарушения по своему усмотрению, что соответствует пункту 1 статьи 1406.1 ГК РФ.

Доводы кассационной жалобы, по сути, повторяют позицию компании по спору, по апелляционной жалобе, направлены на переоценку доказательств и установление по делу иных фактических обстоятельств, что не может служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.11.2018 № 305-КГ18-17913 по делу № А40-206114/2016.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций, оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации всю совокупность представленных в материалы дела

доказательства в их взаимной связи, с учетом характера допущенного нарушения, степени вины нарушителя, срока незаконного использования изобретения истца, руководствуясь принципами разумности, обоснованности и соразмерности компенсации допущенному нарушению, пришли к обоснованному выводу о том, что компенсация в размере 1 800 000 рублей за допущенное обществом «КОСМОФАРМ» нарушение исключительного права на принадлежащее компании изобретение отвечает юридической природе института компенсации.

При этом Суд по интеллектуальным правам отмечает, что определение размера компенсации относится к компетенции судов, рассматривающих спор по существу. Суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по переоценке фактических обстоятельств дела, установленных нижестоящими судами на основании собранных по делу доказательств.

Рассмотрев кассационную жалобу в пределах изложенных в ней доводов, коллегия судей полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Судом кассационной инстанции также принимается во внимание правовая позиция, содержащаяся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Нарушений норм процессуального права, которые в силу части 4

статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебных актов судов первой и апелляционной инстанций в любом случае, судом кассационной инстанции не установлено.

Таким образом, обжалуемые судебные акты являются законными и отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы в соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на заявителя этой жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 20.07.2020 по делу № А40-123813/2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.11.2020 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу иностранного лица Pfizer Inc. – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья А.А. Снегур Судья А.А. Ерин

Судья С.П. Рогожин