Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобупубличного акционерного общества Страховая компания «Росгосстрах» (ул. Парковая, д. 3, г. Люберцы, Московская обл., 140002, ОГРН 1027739049689) на решение Арбитражного суда города Москвы от 30.11.2021 по делу № А40-127011/2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2022 по тому же делу

по исковому заявлению публичного акционерного общества Страховая компания «Росгосстрах» к обществу с ограниченной ответственностью «Капитал Лайф Страхование Жизни» (Кадашевская наб., д. 30, Москва, 115035, ОГРН 1047796614700) о признании недействительным лицензионного договора, о взыскании неосновательного обогащения и компенсации за нарушение исключительного права на товарные знаки.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привелечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200).

В судебном заседании приняли участие представители:

от акционерного общества Страховая компания «Росгосстрах» – Филатов А.С.(по доверенности от 17.05.2022 № 23-06/430), Чернышов Г.П. (по доверенности от 12.07.2022 № 23-06/609);

от общества с ограниченной ответственностью «Капитал Лайф Страхование Жизни» – Ковтун Е.И. (по доверенности от 22.10.2021 № 497/Д), Павлова Н.И. (по доверенности от 22.10.2021 № 498/Д), Чимбирева Д.А. (по доверенности от 22.10.2021 № 499/Д).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

публичное акционерное общество Страховая компания «Росгосстрах» (далее – общество «Росгосcтрах») обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Капитал Лайф Страхование Жизни» (далее – Капитал Лайф) о признании недействительным лицензионного договора от 06.02.2017 и о применении последствий недействительности сделки, о взыскании неосновательного обогащения в размере 2 603 571 740 рублей и компенсации за нарушение исключительного права на товарные знаки в размере 148 775 528 000 рублей (с учетом уточнения заявленных требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Роспатент).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21.01.2019, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.04.2019, в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 06.09.2019 решение Арбитражного суда города Москвы от 21.01.2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.04.2019 по тому же делу отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.12.2019 № 305-ЭС19-20584 постановление Суда по интеллектуальным правам от 06.09.2019 отменено, решение Арбитражного суда города Москвы от 21.01.2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.04.2019 оставлены в силе.

Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 17.06.2020 № 381-ПЭК19 отменено определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.12.2019 № 305-ЭС19-20584 и оставлено в силе постановление Суда по интеллектуальным правам от 06.09.2019 по настоящему делу.

По результатам повторного рассмотрения решением Арбитражного суда города Москвы от 30.11.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2022, в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе, поступившей в Суд по интеллектуальным правам, общество «Росгосстрах», ссылаясь на нарушение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам, просит отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции и принять судебный акт об удовлетворении иска.

В отзыве на кассационную жалобу общество «Капитал Лайф Страхование Жизни» возражает против доводов, изложенных в кассационной жалобе, указывает на то, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, полной и всесторонней оценке доказательств, представленных в материалы дела, и соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Сторонами представлены письменные пояснения по доводам, изложенным в кассационной жалобе и возражениям по ней.

Роспатентом отзыв на кассационную жалобу не представлен.

В судебном заседании представители заявителя кассационной жалобы поддержали доводы, изложенные в ней.

Представители ответчика – общества «Капитал Лайф Страхование Жизни» возражали против удовлетворения кассационной жалобы.

Роспатент, извещенный надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, явку представителя в судебное заседание не обеспечил, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в его отсутствие.

Законность обжалуемых решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и отзыве на нее.

Довода общества «Росгосcтрах» о неправомерном отказе в отводе судьи Никоновой О.И. (нарушение пункта 1 части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) отклоняется судом кассационной инстанции в силу следующего.

При наличии оснований, предусмотренных статьями 21–23 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судья обязан заявить самоотвод.

Согласно пункту 5 части 1 статьи 21 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судья не может участвовать в рассмотрении дела и подлежит отводу, если он лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, которые могут вызвать сомнение в его беспристрастности.

Заявитель жалобы не доказал довод о том, что беспристрастность судьи можно поставить под сомнение.

Ознакомление истца после 30.06.2021 с черновиками протоколов судебных заседаний от26.01.2021 и от 22.06.2021, в которых были отражены результаты рассмотрения ходатайств истца, не относится к фактам, ставящим под сомнение беспристрастность судьи или свидетельствующих о публичности заявлений и оценке судьи по существу рассматриваемого дела.

С учетом изложенного суд кассационной инстанции приходит к выводу об отсутствии нарушений, которые выразились бы в рассмотрении настоящего дела в незаконном составе суда. Иных нарушений, влекущих в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отмену судебных актов в любом случае, также не усматривается.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанций, между истцом (лицензиаром) и ответчиком (лицензиатом) 06.02.2017 был подписан лицензионный договор (неисключительная лицензия) на право использования лицензиатом на территории Российской Федерации принадлежащих лицензиару товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации № 297617, № 297620, № 489131, № 282143, № 546694, № 546695, № 439051, № 341809, № 308887, № 310632, № 436177, № 436178, № 346066 в отношении всех товаров и услуг, для индивидуализации которых данные товарные знаки зарегистрированы (далее – лицензионный договор).

В соответствии с пунктом 3.1 лицензионного договора за предоставленные права лицензиат выплачивает лицензиару ежеквартально лицензионные платежи (вознаграждение) в размере 195 000 рублей. Ежеквартальный лицензионный платеж (вознаграждение) за право использования 1 (одного) товарного знака составляет 15 000 рублей.

Согласно пункту 6.1 лицензионного договора он вступает в силу с момента государственной регистрации предоставления права использования товарных знаков в Роспатенте и действует в течение 7 (семи) лет (срок действия договора), но не более срока действия исключительных прав на товарные знаки.

Пунктом 6.3 лицензионного договора предусмотрено, что он может быть расторгнут лицензиаром в одностороннем порядке строго в рамках процедуры, предусмотренной пунктом 6.1 этого договора.

Общество «Росгосстрах», полагая, что лицензионный договор заключен его единоличным исполнительным органом в ущерб интересам юридического лица, другая сторона сделки должна была знать о явном ущербе от заключения этой сделки для истца, обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском о признании этого лицензионного договора недействительным на основании пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), о применении последствий его недействительности, о взыскании неосновательного обогащения и компенсации за незаконное использование товарных знаков.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не доказан причиненный в результате совершения сделки ущерб, о котором заведомо было известно ответчику; установленный договором размер лицензионных платежей не причинил истцу убытков; истцом не доказано наличие сговора генеральных директоров сторон в ущерб интересам организаций; истцом пропущен срок исковой давности.

При повторном рассмотрении дела во исполнение указаний суда кассационной инстанции определением суда первой инстанции от 26.01.2021 по настоящему делу назначена экспертиза, проведение которой поручено АНО Юридический центр «Правовая Экспертиза», эксперту Глушко М.В.

По результатам проведенного исследования экспертом установил, что рыночная стоимость права использования на территории Российской Федерации по неисключительной лицензии товарных знаков по свидетельствам № 297617, № 297620, № 489131, № 282143, № 546694, № 546695, № 439051, № 341809, № 308887, № 310632, № 436177, № 436178, № 346066 в отношении всех товаров и услуг, для которых товарный знак зарегистрирован, в фиксированном размере в рублях для каждого товарного знака в отдельности на дату 06.02.2017, с учетом округлений и допущений составляет (с учетом НДС 18% в том числе): 195 000 рублей в квартал; 15000рублей в квартал за каждый товарный знак.

Суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции, изложенные в обжалуемом решении.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, заслушав мнение явившихся в судебное заседание представителей сторон, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Как установлено пунктом 2 статьи 166 ГК РФ, требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо (пункт 3 статьи 166 ГК РФ).

При обращении с иском jбщество «Росгосстрах» ссылалось на недействительность сделки по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 174 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 2 статьи 174 ГК РФ сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 93 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 №25 «Оприменении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), пунктом 2 статьи 174 ГК РФ предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица (далее в этом пункте – представитель).

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать.

О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения.

По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого, сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду, невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

Как следует из процессуальных документов общества «Росгосстрах», втом числе из его кассационной жалобы, истец ссылался как на наличие у него явного ущерба от совершения оспариваемой сделки, так и на наличие сговора между генеральными директорами Маркаровым Д.Э. и Бондаренко А.В.

Суд кассационной инстанции отмечает, что ключевым условием применения рассматриваемого состава недействительности сделки является наличие доказательств сговора (совместных действий), нацеленного на причинение ущерба интересам юридического лица, либо доказательств явного ущерба, который был бы очевиден для другой стороны сделки в момент ее заключения.

Предусмотренный пунктом 2 статьи 174 ГК РФ состав недействительности не является формальным, а предполагает доказывание сговора и ущерба, либо явного ущерба, очевидного сторонам.

С учетом положения части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений) бремя доказывания указанных выше обстоятельств относится на истца как на лицо, заявляющее о наличии сговора его представителя (генерального директора) с другой стороной сделки и об ущербе (либо явном ущербе) на стороне истца от совершения такой сделки, о котором другая сторона знала или должна была знать.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (часть 2 статьи9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При исследовании представленных сторонами доказательств в совокупности суд пришел к выводу об отсутствие убытков, причиненных истцу в результате заключения оспариваемого договора, поскольку в соответствии с пунктом 3.1 лицензионного договора за предоставленные права Лицензиат выплачивает Лицензиару ежеквартально лицензионные платежи (вознаграждение) в размере 195 000 рублей. Ежеквартальный лицензионный платеж (вознаграждение) за право использования 1 (одного) товарного знака составляет 15 000 рублей.

Как следует из решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции, данный вывод судов основан на оценке имеющихся в материалах дела доказательств и не противоречит нормам материального права и их официальному истолкованию высшей судебной инстанцией.

Доводы заявителя кассационной жалобы о неверном выводе суда об отсутствии ущерба для истца в результате заключения лицензионного договора не могут быть положены в основу отмены обжалуемых судебных актов, поскольку являются предположениями и не мотивированы ссылками на имеющиеся в деле доказательства.

В отношении доводов общества «Росгосстрах» о том, что судами неполно исследованы аргументы о наличии сговора (согласованных действий) между генеральным директором истца и обществом общества «Капитал Лайф Страхование Жизни», судебная коллегия отмечает следующее.

Ключевым основанием для признания сделки недействительной по мотиву, предусмотренному пунктом 2 статьи 174 ГК РФ, является наличие ущерба у ее стороны, о котором было известно другой стороне сделки. Поскольку судами не было установлено наличие какого-либо ущерба от оспариваемой сделки у общества «Росгосстрах», суды могли не исследовать обстоятельства наличия либо отсутствия соответствующего сговора. Тем не менее, в целях проверки заявления о пропуске срока исковой давности, судами на основании исследования материалов дела, было установлено, что обществом «Росгосстрах» не представлены доказательства наличия сговора двух директоров, доказательства каких-либо совместных действий органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам юридического лица.

Суд апелляционной инстанции также установил, что доводы истца об аффилированности генеральных директоров не имеют правового значения, поскольку наличие аффилированности не свидетельствует о наличии сговора, так же как и отсутствие аффилированности – об обратном. При направлении дела на новое рассмотрение суд кассационной инстанции в целях установления факта пропуска срока исковой давности дал указание суду первой инстанции рассмотреть вопрос о сговоре генеральных директоров, а не об их аффилированности. Данные указания выполнены судом первой инстанции.

Кроме того, судебная коллегия учитывает, что в кассационной жалобе общества «Росгосстрах» нет ссылок на то, какие имеющиеся в деле доказательства должны были привести суды нижестоящих инстанций в обоснование не предполагаемого, а объективного вывода о наличии сговора или иных совместных действиях в ущерб истцу на момент совершения и (или) исполнения оспариваемой сделки.

Исходя из обстоятельств дела, суды не усмотрели оснований полагать, что прежний директор истца, состоял в сговоре с другой стороной. Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

При этом установление иных обстоятельств при рассмотрении другого дела в отношении бывших руководителей сторон не опровергает установленных по настоящему делу судами обстоятельств, которые основаны на исследовании иных доказательств, имеющихся в материалах настоящего дела.

Суд кассационной инстанции принимает во внимание, что аргументы истца в указанной части свидетельствуют о его несогласии с данной судами оценкой доказательств при определении наличия у названного общества ущерба в результате совершения спорной сделки (в том числе в результате проведенной экспертизы). Вместе с тем само по себе такое несогласие не свидетельствует о судебной ошибке, влекущей отмену судебных актов в порядке кассационного производства.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции», с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

В ходе рассмотрения дела ответчик заявил о пропуске срока исковой давности для оспаривания лицензионного договора.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» (далее – Постановление № 27), срок исковой давности по искам о признании недействительной сделки, совершенной с нарушением порядка ее совершения, и о применении последствий ее недействительности, в том числе когда такие требования от имени общества предъявлены участником (акционером) или членом совета директоров (наблюдательного совета), исчисляется со дня, когда лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, узнало или должно было узнать о том, что такая сделка совершена с нарушением требований закона к порядку ее совершения, в том числе если оно непосредственно совершало данную сделку.

Исключение из указанного правила предусмотрено абзацем третьим пункта 2 Постановления № 27, согласно которому срок исковой давности может исчисляться иным образом только если был доказан сговор лица, осуществлявшего полномочия единоличного исполнительного органа в момент совершения сделки, с другой стороной сделки.

Таким образом, срок оспаривания недействительной сделки начинается со дня, когда о том, что она совершена с нарушением закона, узнал или должен был узнать директор (независимо от того, кто совершил сделку и кто ее оспаривает), кроме случаев, когда сделку совершил директор, состоящий в сговоре с другой стороной.

Иное нарушало бы права другой стороны сделки, которая по причинам, связанным исключительно с внутренними взаимоотношениями в юридическом лице, была бы ограничена в возможности ссылаться на истечение исковой давности со стороны юридического лица. Кроме того, это нарушало бы правовое равенство, поскольку юридические лица находились бы в привилегированном состоянии за счет возможности «продления» исковой давности по требованиям об оспаривании сделок посредством смены директора или предъявления таких исков участниками (акционерами).

В связи с этим апелляционный суд обоснованно отметил, что в данном случае оспариваемый договор заключен от имени общества его директором, именно дата заключения договора (6 февраля 2017 г.) являлась датой начала течения годичной исковой давности, которая истекла к дате подачи иска (6 июня 2018 г.), при этом факт государственной регистрации лицензионного договора не изменяет дату начала течениясрока исковой давности.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что государственная регистрация сделки не является частью процесса волеобразования и волеизъявления субъекта, не относится к форме сделки (способу выражения воли), а представляет собой дополнительный юридический факт, необходимый в силу закона для придания сделке свойства акта, влекущего для сторон соответствующие последствия.

Довод истца о том, что эксперт Глушко М.В. подлежала отводу ввиду наличия в материалах настоящего дела доказательств неустранимых сомнений в беспристрастности эксперта был правильно признан судом несостоятельным, поскольку отсутствуют основания, предусмотренные статьей 21 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что приведенный довод истца не является безусловным основанием для отмены судебного акта, предусмотренным частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, так как эксперт не входит в состав суда (глава 2 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем аргументы общества «Росгосстрах» о необоснованности выводов эксперта, содержащихся в заключении, и о наличии, с его точки зрения, дополнительных оснований для отвода этого эксперта были оценены судами с учетом статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при анализе позиции истца в отношении фактических обстоятельств дела.

В соответствии с положениями статьи 286, части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрении, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены либо изменения обжалуемых судебных актов.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты являются законными и отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Судебные расходы за подачу кассационной жалобы в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на общество «Росгосcтрах».

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 30.11.2021 по делу
№ А40-127011/2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2022 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу публичного акционерного общества Страховая компания «Росгосстрах» – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

С.П. Рогожин

Судья

Ю.М. Сидорская

Судья

Е.С. Четвертакова