Гражданский кодекс часть 1

решением Арбитражного суда города Москвы от 05.04.2017 общество
с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Аргоси технолоджис»
(далее – должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО11

Определением Арбитражного суда города Москвы от 18.10.2018 конкурсным управляющим утвержден ФИО10

Определением Арбитражного суда города Москвы от 27.09.2019
в отдельное производство было выделено заявление ФИО12
о взыскании убытков с бывшего генерального директора должника ФИО13 и учредителя ФИО14, производство по рассмотрению заявления было приостановлено до определения размера субсидиарной ответственности указанных лиц.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 27.11.2019 в одно производство для совместного рассмотрения были объединены заявление конкурсного управляющего и ФИО12 о взыскании убытков
с ФИО15, ФИО3, ФИО16, ФИО17,
ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО8 и
ФИО1, в удовлетворении которого определением Арбитражного суда города Москвы от 09.07.2020, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.10.2020, было отказано.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 09.03.2021 определение Арбитражного суда города Москвы от 09.07.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.10.2020 были отменены
в части отказа во взыскании убытков с ФИО8 и ФИО1,
в отмененной части обособленный спор был направлен на новое рассмотрение
в Арбитражный суд города Москвы.

При новом рассмотрении спора, определением Арбитражного суда города Москвы от 02.04.2021 в одно производство были объединены заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО8, ФИО1, Милосердной О.А. и ФИО5, которое определением Арбитражного суда города Москвы
от 12.11.2021 было удовлетворено.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда
от 08.06.2022, определение Арбитражного суда города Москвы от 12.11.2021 было отменено в части привлечения ФИО1, ФИО8, Милосердной О.А. и ФИО5 к субсидиарной ответственности
по обязательствам должника, с ФИО1 и ФИО8 в пользу должника были взысканы убытки в размере 4 389 581,18 руб.

Не согласившись с определением суда первой инстанции
и постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий должника, ФИО8 и ФИО1 обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, постановление суда апелляционной инстанции отменить.

Конкурсный управляющий должника просит оставить в силе определение суда первой инстанции.

ФИО8 и ФИО1 просят в удовлетворении требования о привлечении их к субсидиарной ответственности по обязательствам должника отказать полностью.

В судебном заседании представители кассаторов доводы своих кассационных жалоб поддержали, а представители ответчиков ФИО5, Милосердной О.А., ФИО3 против удовлетворения кассационной жалобы конкурсного управляющего должника возражали, указывая на законность и обоснованность постановления суда апелляционной инстанции.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные
о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей
в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке
статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения
и постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), дела
о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом
по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом
о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела, отменяя судебные акты судов нижестоящих инстанции, и направляя обособленный спор на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал, что в качестве оснований для взыскания с ответчиков убытков заявители ссылались, в том числе, на утрату должником имущества в результате проведения торгов, признанных судом недействительными, а также на внесение ФИО8 в уставной капитал общества с ограниченной ответственностью «Карат» (далее – общества «Карат») имущества, ранее принадлежащего должнику, в отсутствие доказательств законности его приобретения у общества.

При рассмотрении спора о признании торгов по продаже имущества должника недействительными было установлено, что покупатель имущества должника – общество «Карат» зарегистрировано в качестве юридического
лица 16.01.2017, при этом единственным участником и генеральным директором на момент регистрации общества являлся ФИО8, который в период
с 06.12.2014 по 11.12.2016 являлся генеральным директором общества с ограниченной ответственностью «Группа компаний «Аргоси» (далее – группы компаний «Аргоси»), в период с 20.10.2015 по 28.12.2016 - генеральным директором общества с ограниченной ответственностью «Аргоси технология» (далее – общества «Аргоси технология»), а также получателем дохода в обществе
с ограниченной ответственностью «Аргоси аналитика» (далее – обществе «Аргоси аналитика»).

В рамках указанного спора было установлено, что первоначальный арбитражный управляющий должника (ФИО11) был заинтересованным лицом по отношению к должнику, при этом, определением суда от 18.10.2018 был ФИО11 освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника, в том числе за допущенные нарушения при проведении торгов оборудованием должника.

Кроме того, при рассмотрении указанного обособленного спора суды установили наличие заинтересованности между должником и единственным участником и победителем спорных торгов – обществом «Карат».

Также при рассмотрении названного дела с учетом судебного акта
об изменении способа и порядка его исполнения было установлено, что стоимость имущества, выставленного на торги и приобретенного обществом «Карат», была занижена, при этом, общество «Карат» не исполнило определение суда о возврате имущества в конкурсную массу.

ФИО1 купил у ФИО8 общество «Карат» и с 19.12.2018 является его генеральным директором и единственным участником, при этом, ФИО1 является участником с долей 9,7 % в обществе с ограниченной ответственностью «Апстрим технология» (далее – обществе «Апстрим технология»), зарегистрированного 12.08.2019, руководитель которого
ФИО21 ранее был директором общества с ограниченной ответственностью
«АТ Консалтинг» (далее – общества), учрежденной группой компаний «Аргоси».

Суды указали, что данные обстоятельства, приведенные заявителями
и дополненные налоговым органом, сами по себе и в различной совокупности
с другими обстоятельствами процесса не доказывают, что ФИО1
и ФИО8 корпоративно контролировали должника, однако, указал суд округа, суды не учли, что в рамках спора о признании торгов по продаже имущества должника недействительными суды установили заинтересованность победителя торгов с должником, а также установили, что в случае включения в конкурсную массу спорного оборудования, принадлежащего должнику, был бы значительно увеличен объем конкурсной массы, которую составляет все имущество должника, имевшееся на дату открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства.

Кроме того, отказывая во взыскании убытков с ФИО8 и ФИО1, суды не дали оценку доводам заявителей об утрате имущества, принадлежащего должнику, в результате действий ФИО8, являющегося руководителем общества «Карат» на момент проведения торгов и приобретшего имущество по заниженной стоимости, а также внесшего имущество должника в уставной капитал общества «Карат» в отсутствие законных оснований, и ФИО1, ставшего руководителем общества «Карат» впоследствии, не исполнившего судебный акт о возврате должнику имущества, реализованного на торгах.

В связи с вышеизложенным суд округа указал, что суды не учли вступившие в законную силу судебные акты о признании торгов недействительными и изменении способа и порядка исполнения судебного акта, а также не рассмотрели требования заявителей, касающиеся внесения в уставной капитал общества «Карат» имущества, ранее принадлежавшего должнику.

При новом рассмотрении дела судам следует, с учетом вступивших
в законную силу по настоящему делу судебных актов установить наличие либо отсутствие оснований для взыскания с ответчиков – ФИО1 и ФИО8 убытков, связанных с приобретением на торгах имущества должника по заниженной стоимости и его последующей утрате, дать оценку доводам заявителей о причинении должнику ФИО8 убытков, связанных с внесением в уставной капитал общества «Карат» имущества, принадлежащего должнику.

При новом рассмотрении спора, обосновывая привлечение ФИО5 к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции положил в основу решения постановление следователя по особо важным делам второго следственного отдела второго управления по особо важным делам ГСУ СК РФ по г. Москве от 22.11.2018 ФИО22, о выделении из материалов уголовного дела № 11702450048000107 в отдельное производство, материала
в отношении ФИО5 по части 1 статьи 327 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) и направлении его в ОВД «Замоскворечье» для проведения проверки и принятия процессуального решения в отношении виновных лиц.

Привлекая к субсидиарной ответственности ФИО24, суд первой инстанции указал, что она совместно со своим супругом –
ФИО3 принимала участие в действиях, направленных на сокрытие имущества должника и фактических владельцев группы компаний «Аргоси» ФИО13 и ФИО23

В отношении ответчиков ФИО1 и ФИО8 установлены следующие обстоятельства.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 23.03.2020 был установлен факт заинтересованности между должником и обществом «Карат» при осуществления торгов.

В 2018 году, единственным участником и генеральным директором общества «Карат» становится ФИО1

Одновременно с приобретением доли в уставном капитале общества «Карат», ФИО1 14.12.2018 выдается доверенность от ФИО13
на представление интересов последнего в Российской Федерации.

ФИО1, несмотря на установленные судами факты аффилированности должника и общества «Карат», 12.09.2019 обратился
с заявлением об исключении из конкурсной массы должника производственного оборудования, мотивируя это его принадлежностью обществу «Карат».

Судом первой инстанции установлено, что действиями ФИО8 и ФИО1, выразившимися в одобрении сделок купли-продажи оборудования должника и общества «Карат» от 30.11.2017 и от 05.02.2018 по заниженной стоимости с последующим его не возвратом в конкурсную массу должника причинен ущерб конкурсной массе должника и его кредиторам.

Согласно абзацу 1 пункта 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных
с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановлением от 21.12.2017 № 53), презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

Судам при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности необходимо поименно устанавливать вовлеченность каждого конкретного ответчика в совершение вменяемых сделок применительно
к каждой из них.

Изучению подлежат возражения каждого ответчика, из чего следует, что общие выводы об их недобросовестности (неразумности), основанные исключительно на их принадлежности к числу контролирующих лиц (либо
к одной группе контролирующих лиц), недопустимы.

Применительно к действиям ФИО8 и ФИО1, квалифицирующими признаками сделок, при наличии которых
к контролирующему лицу может быть применена презумпция доведения
до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность
в контексте отношений «должник (его конкурсная масса) - кредиторы», то есть, направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы.

Такая противоправная направленность сделок должна иметь место
на момент их совершения.

При этом, сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить безусловным подтверждением наличия основания для привлечения к субсидиарной ответственности.

Сопоставление ущерба должника в размере 4 389 581 руб., обусловленного занижением цены имущества должника на торгах с обществом «Карат»,
по сравнению с величиной активов должника (по итогам 2014 года она составляла 737 919 000 руб.) дает относительную величину около ущерба 0,59 %.

Сопоставление данного ущерба с объемом реестра требований кредиторов должника (в начале конкурсного производства сумма составляла 457 328 595 руб.) выявляет относительную величину ущерба около 0,96 %.

Сравнение данного ущерба с балансовыми убытками должника
(по итогам 2015 года их значится 507 183 000 руб.) показывает относительную величину ущерба около 0,87 %.

В такой ситуации, когда размер причиненного вреда не соотносится
с деятельностью должника и не способен привести к его банкротству, суд вправе самостоятельно переквалифицировать требование о привлечении к субсидиарной ответственности в требование о возмещении убытков.

Подобная переквалификация осуществляется при рассмотрении вопроса об установлении оснований для привлечения к субсидиарной ответственности,
а не впоследствии при определении ее размера (пункт 20 постановления
от 21.12.2017 № 53).

При указанных обстоятельствах, суд апелляционной инстанции пришел
к выводу о переквалификации требования о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1 и ФИО8 в требование о возмещении убытков и взыскании убытков.

Доводы о пропуске срока исковой давности для обращения с настоящим заявлением суд апелляционной инстанции отклонил, поскольку если в ходе рассмотрения обособленного спора (дела) будет установлено, что недобросовестно действующий в интересах контролирующего должника лица арбитражный управляющий скрыл от кредиторов обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, срок исковой давности не может быть исчислен с момента осведомленности такого управляющего.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 25.09.2019, в рамках которого были признаны незаконными действия (бездействие) арбитражного управляющего ФИО11 при исполнении им обязанностей конкурсного управляющего должника, было установлено, что он является заинтересованным лицом по отношению к кредитору – обществу
с ограниченной ответственностью «Скорпион» (заявитель по делу о банкротстве) и должнику.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно взыскал с ФИО1 и ФИО8 в пользу должника убытки
в размере 4 389 581,18 руб.

Вместе с тем, судом апелляционной инстанции критически оценены выводы суда первой инстанции о наличии правовых оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО5 и Милосердной О.А.

Так, отметил суд апелляционной инстанции, выводы суда в отношении
ФИО5, якобы производившей фиктивный документооборот от фирм-контрагентов, и тем самым способствовавшей выводу денежных средств должника., являются неправомерными, поскольку факты каких-либо противоправных действий ФИО5 не нашли своего объективного подтверждения в ходе доследственной проверки и поэтому в отношении ФИО5 в возбуждении уголовного дела отказано, к уголовной ответственности она не привлечена, что подтверждается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 07.09.2019, вынесенным дознавателем ОД ОМВД России по району Замоскворечье г. Москвы, которым в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО5 было отказано за отсутствием состава преступления.

Таким образом, в установленном законом порядке не доказано наличие вины ФИО5 в наступлении финансовой несостоятельности должника,
а поэтому вывод суда о привлечении ФИО5 к субсидиарной ответственности, является необоснованным.

При этом, как отметил суд апелляционной инстанции, ФИО5, будучи штатным работником общества с ограниченной ответственностью «Альянс-инфо» (далее – общества «Альянс-инфо») по договору с должником о предоставлении персонала и бухгалтерском обслуживании, распорядительными полномочиями не обладала, за достоверность и правильность бухгалтерского учета не отвечала и не могла влиять на него, в силу своего подчиненного руководству компании должностного положения, не могла давать обязательные указания ни руководству должника, ни его учредителям, и ее действия как рядового (технического) сотрудника не могли повлечь для данной компании какие-либо неблагоприятные финансовые последствия.

В соответствии с постановлением от 21.12.2017 № 53, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие
у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), пункт 1
статьи 61.10 Закона о банкротстве), тогда как ФИО5 в силу своего правового положения и должностных обязанностей такой возможностью
не обладала.

Таким образом, ФИО5 неправомерно отнесена судом к числу контролирующих должника лиц, и безосновательно привлечена к субсидиарной ответственности.

Кроме того, судом апелляционной инстанции учтено, что при выполнении обязанностей старшего бухгалтера ФИО5 не была осведомлена о незаконных действиях и преступном умысле руководителей должника, и данный факт установлен приговором Замоскворецкого районного суда г. Москвы
от 07.10.2020 в отношении ФИО12, как генерального директора должника.

Указанный приговор, в силу части 4 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, имеет преюдициальное значение для настоящего дела, а обстоятельства, которые им установлены,
не требуют дополнительного доказывания.

Однако, как следует из оспариваемого определения, суд данному обстоятельству надлежащей оценки не дал, и не принял во внимание при принятии определения.

Таким образом, основания для привлечения ФИО5
к субсидиарной ответственности отсутствуют.

Судом апелляционной инстанции также критически оценены выводы суда первой инстанции в отношении наличия правовых основания для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Милосердной О.А.

Так, судом апелляционной инстанции отмечено, что суд первой инстанции не установил, а конкурсный управляющий должника, в свою очередь, не доказал какие именно активы должника были выведены из его конкурсной массы, какое имущество сокрыто и какие сделки с имуществом должника
и фактических владельцев ФИО13 и ФИО23 были совершены Милосердной О.А.

Кроме того, суд не установил, а конкурсный управляющий не доказал, что, если такие сделки с имуществом должника или его фактических владельцев и были заключены ФИО3 или Милосердной О.А., то являются ли они безвозмездными или заключенными на условиях, отличающихся от тех,
на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Суд первой инстанции также не установил, был ли причинен ущерб подобными сделками должнику или его кредиторам и каков размер данного ущерба, при том, что сама Милосердная О.А. не является участником общества, не входит в состав органов управления обществом и не имеет каких-либо иных способов управлять действиями должника или иных лиц группы компаний «Аргоси», то есть не является контролирующим должника лицом.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 7 постановления
от 21.12.2017 № 53, предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с этим правилом, контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе, принципу добросовестности.

Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Несмотря на то, что заявитель, в нарушение пункта 33 постановления
от 21.12.2017 № 53, не указал какой именно актив должника выбыл
и обстоятельства, на которых основаны утверждения о наличии у ответчика статуса контролирующего лица, не привел подтверждающие их доказательства, Милосердная О.А. возражала против довода о том, что приобрела какой-либо актив должника и представила доказательства того, как было приобретено имущество, полученное ею по мировому соглашению.

Так, Милосердная О.А. при рассмотрении дела представила документы
о приобретении недвижимого имущества, которое было получено ею
по утвержденному судом мировому соглашению, представила договоры, свидетельства и иную документацию.

Из представленных документов следует, что имущество не приобреталось у должника.

Из представленных документов следует, что Милосердная О.А. и ее бывший муж Милосердный А.Ю. приобрели по возмездным договорам купли-продажи в совместную собственность несколько соседних земельных участков и расположенные на них дом и баню.

Данное имущество в полном объеме не было переведено на
ФИО24, как ошибочно посчитал суд, что опровергается самим текстом мирового соглашения.

Супруги при разводе лишь определили правовой режим этого имущества, поделив пополам имущество так, что большая часть этого имущества осталась как раз в собственности ФИО3

Данное распределение нельзя считать каким-либо сокрытием, поскольку имущество до расторжения брака находилось в совместной собственности бывших супругов и Милосердная О.А. в любом случае имела право собственности на супружескую долю в размере ? в этом же самом имуществе.

После заключения мирового соглашения Милосердная О.А. получила половину этого имущества, а половина осталась бывшему мужу.

Условия мирового соглашения являются справедливыми, сбалансированными и учитывающими права 3-х несовершеннолетних детей, оставшихся на попечении Милосердной О.А.

Все представленные суду сделки по приобретению данного имущества носят возмездный характер и заключены на обычных условиях.

Нахождение в браке с ФИО3 подтверждает факт их аффилированности, однако, не подтверждается факт того, что имущество, находящееся в общей совместной собственности ФИО3
и Милосердной О.А., было незаконно приобретено им у должника или контролировавших должника лиц, не доказана связь этого имущества
с уменьшением активов и конкурсной массы должника.

Суд назвал заключенное мировое соглашение о расторжении брака
и разделе общего имущества супругов формальным, подразумевая таким образом мнимость этой сделки, однако, не привел никаких доводов и не установил никаких обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности поведения Милосердной О.А., либо о ее намерении расторгнуть брак и разделить совместно нажитое имущество с ФИО3 исключительно для вида, без реального исполнения.

Мировое соглашение о разделе имущества Милосердной О.А.
и ФИО3 было утверждено определением Кунцевского районного суда г. Москвы от 22.08.2019.

При этом, в спорный период, Милосердный А.Ю. не являлся лицом, привлеченным к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановления от 23.06.2015 № 25), при разрешении спора о мнимости сделки следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления
и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом, осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной
на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

По смыслу приведенных норм и разъяснений, для признания сделки недействительной на основании статей 10, 168 и 170 ГК РФ, необходимо установить, что стороны сделки действовали недобросовестно, в обход закона
и не имели намерения совершить сделку в действительности.

Суд не исследовал вопрос, преследовала ли Милосердная О.А., совершая раздел общего имущества супругов, наряду с приобретением права собственности другую цель - освободить данное имущество от обращения взыскания со стороны кредиторов и как эту цель можно достичь при том условии, что состав имущества бывших супругов не изменился, а Милосердный А.Ю. и Милосердная О.А. получили при разделе по ? от всего имущества, находившегося ранее в их общей совместной собственности.

Нельзя привлечь к субсидиарной ответственности лицо лишь только потому, что такое лицо является (являлось) членом семьи контролирующего должника лица, о чем высказался Верховный Суд Российской Федерации
в определении от 23.12.2019 года по делу № А40-131425/16.

В каждом конкретном случае, суды должны оценивать степень вовлеченности в управление предприятием и получение им выгоды, то есть, следует вывод, что сами по себе семейные отношения, расторжение брака, раздел совместно нажитого имущества в отдельности - не являются основанием для возложения субсидиарной ответственности.

Таким образом, фактические обстоятельства и имеющиеся в деле доказательства, свидетельствуют об отсутствии оснований для привлечения Милосердной О.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Судом первой инстанции, с учетом исправленной судом апелляционной инстанции ошибки, и судом апелляционной инстанции неукоснительно и в полном объеме были выполнены письменные указания суда кассационной инстанции.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции (в неизмененной части) и суда апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 № 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов не входит
в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятыми судами судебными актами
и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов судов по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены
в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной
в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном
и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии
со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 12.11.2021
и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.06.2022
по делу № А40-188637/16 – оставить без изменения, кассационные жалобы – оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий-судья Н.Н. Тарасов

Судьи: Е.Л. Зенькова

В.З. Уддина