Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Индивидуального предпринимателя ФИО2 на решение Арбитражного суда г. Москвы от 28.07.2021 г. по делу № А40-25388/21, по иску Общества с ограниченной ответственностью «УК Мехуборка») к Индивидуальному предпринимателю ФИО2 о взыскании 1 800 000 руб. по встречному иску ИП ФИО2 к ООО «УК Мехуборка» о расторжении лицензионного договора

при участии в судебном заседании: от истца ФИО3 (по доверенности от 19.07.2021 г.), ФИО4 (по доверенности от 02.10.2020 г.); от ответчика ФИО5 (по доверенности от 19.11.2020 г.)

У С Т А Н О В И Л:

Общество с ограниченной ответственностью «УК Мехуборка» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании с Индивидуального предпринимателя ФИО2, с учетом принятых в порядке ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнений, долга по лицензионному договору № 20-Т от 01.07.2019 г. в размере 2 400 000 руб.

К совместному рассмотрению с первоначальным иском судом принят к рассмотрению встречный иск Индивидуального предпринимателя ФИО2 к Обществу с ограниченной ответственностью «УК Мехуборка» о расторжении лицензионного договора № 20-Т от 01.07.2019 г.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 28.07.2021 г. первоначальный иск удовлетворен, в удовлетворении встречного иска отказано.

Не согласившись с принятым судом первой инстанции решением, ответчик по первоначальному иску и, соответственно, истец по встречному иску обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просил решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении встречного иска и отказе в удовлетворении первоначального иска со ссылкой на неполное выяснение судом первой инстанции обстоятельств дела, неправильное применение норм материального права и несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Заявитель полагает, что имело место существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора; суд первой инстанции не выяснил все существенные обстоятельства, при которых был заключен договор; выводы суда о том, что договор сторонами исполнялся, и ответчик пользовался спорным товарным знаком, документально не подтверждены.

Истец против удовлетворения апелляционной жалобы возражал по доводам, изложенным в отзыве, указав на отсутствие правовых оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Заслушав объяснения представителей сторон, исследовав представленные в материалы дела документы в их совокупности, с учетом положений ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, проверив выводы суда первой инстанции, апелляционным судом не усматривается правовых оснований для отмены решения суда первой инстанции.

При этом апелляционный суд исходит из следующего.

Как следует из представленных в материалы дела доказательств и правомерно установлено судом первой инстанции применительно к требованиям, заявленным в рамках первоначального искового заявления, 01.07.2019 г. между ООО «УК Мехуборка» (лицензиар) и ИП ФИО2 (лицензиат) заключён лицензионный договор о предоставлении права использования знака обслуживания № 20-Т.

В соответствии с п.п. 1.1., 2.1., 2.2. спорного договора лицензиар предоставил лицензиату право использования комбинированного знака обслуживания, включающего словесный элемент «Мехуборка», зарегистрированного по свидетельству на знак обслуживания № 245650, заявка № 2002710279, приоритет от 11.03.2002 г. (далее - знак обслуживания) в установленных договором пределах, а лицензиат принял на себя обязательство уплатить лицензиару обусловленное вознаграждение.

Согласно п. 5.1. договора за использование знака обслуживания лицензиат обязан был выплатить лицензиару вознаграждение в виде актированных ежемесячных платежей в размер 150 000 руб. путем перечисления платежа на расчетный счет Лицензиара не позднее 10 числа месяца, следующего за расчетным периодом.

Как указывает истец, в период с июля 2019 г. по ноябрь 2020 г. лицензиат не оплатил лицензиару фиксированные ежемесячные платежи, согласованные сторонами в спорном договоре, в общей сумме 2 550 000 руб.

Кроме того, с декабря 2020 г. по март 2021 г. размер платежей по лицензионному соглашению составил 600 000 руб.

Акты оказанных услуг направлялись в адрес ответчика по первоначальному договору по электронной почте, однако не подписаны и обратно истцу по первоначальному иску не направлены.

Лицензиатом в счет погашения сложившейся задолженности по договору были перечислены на расчетный счет лицензиара денежные средства на общую сумму 750 000 руб. согласно представленным в материалы дела платежным поручениям.

Остаток задолженности в сумме 1 800 000 руб. (первоначальная задолженность) + 600 000 руб. (задолженность с 12.2020 г. по 03.2021 г.) составила 2 400 000 руб.

После соблюдения истцом по первоначальному иску досудебного порядка урегулирования спора, последовало обращение с настоящим иском в суд о взыскании с ответчика задолженности по спорному лицензионному договору.

Судом первой инстанции, на основании оценки представленных в материалы дела доказательств, первоначальные исковые требования удовлетворены в заявленном истцом размере.

Мотивируя встречные исковые требования истец ссылается на изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при его заключении, недобросовестность ответчика по встречному иску при проведении переговоров о расторжении договора и взаимоотношений истца по встречному иску с третьими лицами, на основании чего, истец по встречному иску обратился с требованием о расторжении лицензионного договора от 01.07.2019 г. № 20-Т.

Суд первой инстанции, на основе оценки представленных в материалы дела доказательств, пришел к выводу о необоснованности заявленных требований истцом по встречному иску, в связи с чем, в удовлетворении встречного требования отказано.

Суд апелляционной инстанции соглашается с принятым судом первой инстанции решением, отклоняя доводы жалобы, исходя из следующего.

Доводы жалобы в части наличия правовых оснований для расторжения лицензионного договора, в частности, изменение действующего законодательства Российской Федерации в сфере обращения с отходами, а также принятие решений Псковским УФАС России в отношении регионального оператора по обращению с твердыми коммунальными отходами (далее – ТКО).

Вместе с тем, указанный довод являлся предметом оценки суда первой инстанции и ему дана надлежащая оценка правовая оценка.

Вопреки доводам жалобы в указанной части, как правомерно указал суд первой инстанции, новый порядок обращения с ТКО согласно Федеральному закону № 39-Ф3 «Об отходах производства и потребления» начал действовать с 01.01.2019 г.

При этом, спорный лицензионный договор между заключен сторонами 01.07.2019 г., в связи с чем, доводы истца по встречному иску относительно того, что он не мог предположить об указанных изменениях в федеральном законодательстве обоснованно признан судом первой инстанции несостоятельным и правомерно отклонен.

Касательно доводов о решениях УФАС по Псковской области в отношении регионального оператора по обращению с ТКО суд первой инстанции также правомерно указал на тот факт, что согласно условиям лицензионного договора использование товарного знака № 245650 «Мехуборка» не ставится в прямую зависимость от наличия или отсутствия подрядных отношений между ответчиком и региональным оператором по обращению с ТКО.

Доказательств обратного ответчиком в нарушение положений ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в материалы дела не представлено.

По смыслу лицензионного договора ответчик вправе использовать предоставленное ему средство индивидуализации для любых видов отходов.

Также не подлежат принятию доводы жалобы относительно того, что условия договора являются обременительными, и договор заключен ответчиком без наличия для него экономической и иной целесообразности.

Таковых доказательств истцом по встречному иску в материалы дела в нарушение положений ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено. При этом суд первой инстанции обоснованно указал на то, что прямой связи между заключением договора и предпринимательской деятельностью ответчика с региональным оператором по обращению с ТКО не имеется, а приведенные ответчиком решения Псковского УФАС не содержат каких-либо выводов о запрете использования спорного товарного знака и о факте принуждения к заключению лицензионного договора.

Довод ответчика об отсутствии намерения у сторон исполнять договор опровергается представленными в материалы дела доказательствам.

Как правомерно указал суд первой инстанции, вопреки доводам жалобы, право использования товарного знака было предоставлено и обязанность по уплате платежей возникла непосредственно с даты подписания договора.

Ответчик фактически принял в пользование принадлежащие истцу исключительные права на товарный знак и не имел претензий и замечаний в отношении предоставленных ему прав. При этом, суд первой инстанции правомерно принял во внимание то, что ответчик перечислял истцу по первоначальному иску денежные средства в счет исполнения заключенного сторонами лицензионного договора, в назначении платежа при перечислении денежных средств имеется ссылка на данный лицензионный договор.

Таким образом, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что со стороны истца договор был исполнен в момент его подписания, что впоследствии было дополнительно зафиксировано путем его государственной регистрации. В свою очередь, ответчик признавал существование договора, производя платежи по нему, однако с определенного момента исполнять его прекратил.

Довод жалобы ответчика о том, что договор сторонами фактически не исполнялся, поскольку истец не направлял ответчику акты и счета, подлежит отклонению как несостоятельный.

Пунктом 1 ст. 424 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что исполнение договора оплачивается по цене, установленной соглашением сторон. согласно договору, лицензиат уплачивает ежемесячное вознаграждение в размере, предусмотренном договором. Бухгалтерский учет товарных знаков, полученных по лицензионному договору, ведется, в частности, на основании ПБУ 14/2007 "Учет нематериальных активов" (далее - ПБУ 14/2007).

Пункт 39 ПБУ 14/2007 определяет, что нематериальные активы (товарные знаки), полученные в пользование, учитываются пользователем (лицензиатом) на забалансовом счете в оценке, определяемой исходя из размера вознаграждения, установленного в договоре. При этом платежи за предоставленное право использования результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, производимые в виде периодических платежей, исчисляемые и уплачиваемые в порядке и сроки, установленные договором, включаются пользователем (лицензиатом) в расходы отчетного периода.

Соответственно, нормы ПБУ 14/2007 указывают, что расходы в виде вознаграждения Лицензиара отражаются в учете в порядке, установленном договором. Учитывая тот факт, что ни действующее законодательство, ни договор не предусматривают необходимости составления дополнительных первичных документов, для отражения как в бухгалтерском, так и в налоговом учете расходов в виде вознаграждения лицензиара в рассматриваемом случае достаточно непосредственно лицензионного договора.

Таким образом, составление счетов и актов является правом, а не обязанностью истца - лицензионные платежи перечисляются по договору, переданный товарный знак принимается на бухгалтерский учет без дополнительных актов.

Ссылка на тот факт, что номер счета и акта не совпадают не имеет правового значения для правильного рассмотрения настоящего спора. В силу положений ст.ст. 307, 309 ,310 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство возникает не из факта подписания/направления акта об оказанных услуг, а в силу совершения сторонами действий, влекущих за собой соответствующие правовые последствия.

Вопреки доводам жалобы, субподрядные договоры ответчика с третьими лицами не могут содержать требования о нанесении на технику ответчика товарного знака, поскольку указанные выше лица не являются правообладателями товарного знака «Мехуборка». При этом, в оспариваемом решении суд первой инстанции обоснованно отметил тот факт, что ответчик являлся единственным лицом, имевшим право пользоваться знаком обслуживания на территории Псковской области, работавшим на территории Невельского района, следовательно, никто кроме него не мог нанести указанный знак на использовавшиеся им на территории указанного района контейнеры. Доказательств обратного ответчиком в материалы дела также не представлено.

Спорные фотографии, как верно указано в обжалуемом решении, были получены истцом из общедоступных источников (страниц СМИ Невельского района Псковской области, расположенных в сети «Вконтакте»). В этой ситуации истец исходил, что СМИ, пишущие про ситуацию с ТКО на территории Невельского района и находящиеся в указанном районе, используют для иллюстрации фотографии мест накопления ТКО, установленных именно в данном районе.

Обратного ответчиком по первоначальному иску не доказано.

Согласно п. 1 ст. 1235 Гражданского кодекса Российской Федерации по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

В соответствии с п. 2 ст. 1233 Гражданского кодекса Российской Федерации к договорам о распоряжении исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, в том числе к договорам об отчуждении исключительного права и к лицензионным (сублицензионным) договорам, применяются общие положения об обязательствах (ст.ст. 307 - 419) и о договоре (статьи 420 - 453), поскольку иное не установлено правилами раздела VII Гражданского кодекса Российской Федерации и не вытекает из содержания или характера исключительного права.

По правилам п. 5 ст. 1235 Гражданского кодекса Российской Федерации по лицензионному договору лицензиат обязуется уплатить лицензиару обусловленное договором вознаграждение.

Как следует из приведенных норм материального права, содержанием лицензионного договора является обязанность передачи лицензиату не материального объекта (вещи), а права использования, в связи с чем, лицензиар считается выполнившим основную обязанность по договору при фактическом предоставлении лицензиату права использования.

Вопреки доводам жалобы, совокупностью представленных в дело доказательств подтверждается фактическое исполнение истцом обязательств по договору.

В материалы дела представлен лицензионный договор № 20-Т от 01.07.2019 г., подписанный ответчиком и скреплённый печатью индивидуального предпринимателя. О фальсификации представленных в материалы дела доказательств ответчиком в порядке ст. 161 Гражданского кодекса Российской Федерации не заявлено.

Таким образом, доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, противоречат фактическим обстоятельствам дела, основаны на неправильном толковании норм права, не свидетельствуют о нарушении судом первой инстанции норм материального или процессуального права. Обстоятельства, на которые указывает заявитель жалобы, фактически являлись предметом рассмотрения в суде первой инстанции и получили надлежащую оценку суда. При этом, выводы суда по установленным обстоятельствам ответчик не опроверг, а само по себе несогласие с принятым судебным актом основанием для его отмены не является

На основании изложенного, у суда апелляционной инстанции отсутствуют правовые основания, предусмотренные ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены решения суда первой инстанции с отнесением на ответчика расходов по госпошлине в соответствии со ст. 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 176, 266 - 268, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 28.07.2021 года по делу
№ А40-25388/21 оставить без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления в полном объеме в Суд по интеллектуальным делам.

Председательствующий судья: О.Г. Головкина

Судьи: Е.Б. Расторгуев

ФИО1