Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобуобщероссийской общественной организации «Паралимпийский комитет России» (пл. Тургеневская, д. 2, Москва, 101000, ОГРН 1037739741050) на решение Арбитражного суда города Москвы от 05.07.2019 по делу
№ А40-298985/2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.09.2019 по тому же делу

по иску общероссийской общественной организации «Паралимпийский комитет России»

к публичному акционерному обществу «Ростелеком» (ул. Достоевского, д. 15, Санкт-Петербург, 191002, ОГРН 1027700198767) об обязании исполнить обязательства по сублицензионному договору в натуре.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена автономная некоммерческая организация «Организационный комитет XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в г. Сочи» (ул. Ордынка Б., д. 40, корп. 3, Москва, 119017, ОГРН 1077799023015).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общероссийской общественной организации «Паралимпийский комитет России» – Дунин С.В. (по доверенности от 02.09.2019), Строкина Е.А. (по доверенности от 02.09.2019);

от публичного акционерного общества «Ростелеком» – Киреев С.И. (по доверенности от 29.08.2019 № 01/29/365-19), Малюкина А.В. и Лукьянова Л.В. (по совместной доверенности от 30.01.2020 № 01/29/57/20);

от автономной некоммерческой организации «Организационный комитет XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в г. Сочи» – Коткова В.Э. (по доверенности от 03.02.2020 № 01-03/02/2020).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общероссийская общественная организация «Паралимпийский комитет России» (далее – организация) обратилась в Арбитражный суд города Москвы с исковыми требованиями к публичному акционерному обществу «Ростелеком» (далее – общество) об обязании исполнить обязательства по сублицензионному договору от 10.01.2014 № MAR/14/01/10-15 в сумме 514 819 долларов США 68 центов, что эквивалентно 31 227 365 рублей 85 копеек, в виде предоставления организации следующих работ и услуг в натуральной форме: организация местных, междугородних и международных резервированных каналов связи, в том числе для передачи телевизионных и радиовещательных программ (ресурсное обеспечение работы телестудии организации); выделенный доступ к сети Интернет (обеспечение офиса организации доступа к сети Интернет); услуги местной, зоновой, междугородной и международной телефонной связи (обеспечение офиса организации телефонией).

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена автономная некоммерческая организация «Организационный комитет XII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в г. Сочи» (далее – комитет).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 05.07.2019, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.09.2019, в удовлетворении исковых требований отказано.

Организация, не согласившись с принятыми по делу судебными актами, обратилась в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Доводы о незаконности обжалуемых судебных актов организация мотивирует тем, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам.

В частности, организация считает вывод судов о том, что она не обращалась к обществу с запросами, которые являются основанием для совершения обществом соответствующих действий, противоречащим материалам дела. Организация указывает на то, что она неоднократно до даты истечения срока действия сублицензионного договора направляла обществу запросы, которые оставались без удовлетворения. При этом организация полагает, что суды необоснованно отказали организации в вызове свидетеля, который мог бы дать пояснения по указанному выше вопросу, что позволило бы судам более полно установить обстоятельства, имеющие значение для дела.

По мнению заявителя кассационной жалобы, выводы судов о том, что в дополнительном соглашении № 1 к договору о партнерстве воспроизводятся существующие в указанном договоре условия об оказании услуг в течение срока действия сублицензионного договора (до 31.12.2016), не соответствуют материалам дела и фактическому содержанию названных документов. Организация также не согласна с выводами судов о том, что на момент подписания дополнительного соглашения № 1 к договору о партнерстве организация не являлась стороной сублицензионного договора и, соответственно, не могла быть стороной этого дополнительного соглашения.

Кроме того, организация полагает, что суды неверно применили нормы материального права и не исследовали все доводы истца, который ссылался, в частности, на положения пункта 3 статьи 425 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и на правовые позиции высших судебных инстанций.

Организация ссылается на то, что в силу пункта 3 статьи 425 ГК РФ окончание срока действия спорного договора в данном случае не означало прекращение обязательств по этому договору, в связи с чем у судов отсутствовали основания для отказа в удовлетворении иска по основанию истечения этого срока.

Как полагает заявитель кассационной жалобы, суды дали неверную оценку имеющимся в деле доказательствам (в частности, разъяснениям по применению нормы пункта 3 статьи 425 ГК РФ), неправильно истолковали условия сублицензионного договора между обществом и организацией.

Общество представило отзыв на кассационную жалобу, в котором сослалось на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов и просило оставить их без изменения.

Комитет отзыв на кассационную жалобу в материалы дела не представил.

В судебном заседании представители организации выступили по доводам, содержащимся в кассационной жалобе, и просили удовлетворить изложенные в ней требования.

Представители общества просили оставить обжалуемые судебные акты без изменения по доводам, изложенным в отзыве на жалобу.

Представитель комитета поддержал правовую позицию общества.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства Судом по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судами норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 10.01.2014 между обществом и комитетом был заключен договор о партнерстве № MAR/14/01/10-13 (далее – договор о партнерстве), в соответствии с условиями которого общество обязалось предоставить комитету взнос в сумме 3 500 000 долларов США, который выплачивается в виде: добровольного безвозмездного взноса на организацию и проведение
XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в городе Сочи в размере
100 000 долларов США; лицензионных платежей по лицензионным договорам в размере 3 400 000 долларов США.

Между обществом и организацией 10.01.2014 также был подписан сублицензионный договор № MAR/14/01/10-15 (далее – сублицензионный договор), в соответствии с которым обществу было предоставлено право использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 409689.

Пунктом 3.1 сублицензионного договора предусмотрена сумма лицензионного вознаграждения за предоставление права использования товарного знака, которая составляет 700 000 долларов США, определяется в соответствии с пунктом 5.1 договора о партнерстве и является частью вознаграждения по договору о партнерстве. Порядок оплаты лицензионного вознаграждения также согласован сторонами в договоре о партнерстве (раздел 5, приложения CI, С2 и СЗ).

Как установлено судами, пунктом 5.3 договора о партнерстве предусмотрено, что кроме взноса в денежной форме общество предоставляет комитету или другой стороне или сторонам, которых обозначил комитет, взносы в натуральной форме в соответствии с положениями приложения С2 и соответствующих пунктов приложения С3. Весь объем взноса в натуральной форме оценен в денежном выражении.

Пунктом 6 приложения С2 к договору о партнерстве определен перечень услуг, которые общество обязано было оказать комитету в качестве взноса в натуральной форме (далее – взнос в натуральной форме). Взносы в натуральной форме представляют собой услуги связи, которые общество обязалось предоставить комитету или стороне, которую обозначил комитет.

Судами установлено, что в соответствии с приложением СЗ к договору о партнерстве предоставление взноса в натуральной форме осуществляется обществом на основании уведомления о предоставлении такого взноса, в рамках которого отдельными заявками комитет детализирует требующиеся параметры заказываемых услуг связи. Заявки подаются комитетом и являются обязательными для общества с момента их направления.

Приложением С2 договора о партнерстве установлено, что услуги связи (взнос в натуральной форме) оказываются обществом в течение срока действия договора о партнерстве.

После завершения XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в городе Сочи наблюдательным советом комитета было принято решение о его ликвидации.

Судами установлено, что между обществом, комитетом и организацией 30.11.2014 подписано дополнительное соглашение № 1 к сублицензионному договору, в соответствии с которым комитет передал, а организация приняла права и обязанности по сублицензионному договору с 01.01.2015. Общество подтвердило свое согласие на такую передачу (пункт 6 дополнительного соглашения № 1 к сублицензионному договору).

В пунктах 3 и 4 дополнительного соглашения № 1 к сублицензионному договору стороны соглашения подтвердили, что на 01.01.2015 остаток долга общества по выплате лицензионного вознаграждения в виде взноса в натуральной форме составляет 521 608 долларов США 19 центов и с 01.01.2015 подлежит выплате в адрес организации в порядке, установленном договором о партнерстве.

С учетом дополнительного соглашения № 1 к сублицензионному договору общество и комитет заключили дополнительное соглашение от 30.11.2014 № 1 к договору о партнерстве, в котором изменили перечень услуг, которые общество должно оказать комитету или организации в качестве взноса в натуральной форме, а также изменили период, в течение которого у общества существует обязанность по осуществлению взноса в натуральной форме перед организацией и комитетом.

Дополнительным соглашением № 1 к договору о партнерстве установлено, что на дату его заключения (30.11.2014) задолженность общества по предоставлению взноса в натуральной форме составляла
521 608,19 долларов США и должна быть оплачена в виде этого взноса как лицензионное вознаграждение по сублицензионному договору в соответствии с договором о партнерстве.

Судами установлено, что с учетом имеющихся в деле договоров и дополнительных соглашений к ним в период с 01.01.2015 по 31.12.2016 (окончание срока действия договора) предоставление взноса в натуральной форме на основании сублицензионного договора должно было осуществляться обществом в адрес организации.

Как следует из материалов дела и установлено судами, в течение
2015 года общество частично выплатило организации лицензионное вознаграждение в виде взноса в натуральной форме, оказав услуги по предоставлению выделенного доступа в сеть Интернет на общую сумму
6 788,51 долларов США (эквивалентно 459 406,89 руб.), что подтверждается актами приемки-передачи взноса от 30.09.2015 № 5 и от 31.12.2015 № 6.

С начала 2016 года между организацией и обществом велись переговоры по поводу использования взноса в натуральной форме при проведении XV Паралимпийских летних игр в Рио-де-Жанейро (Бразилия) в 2016 году. Организация письмом от 09.02.2016 № ПР-68/18 просила оказать услуги связи с 28.08.2016 по 20.09.2016 на территории объектов проведения XV Паралимпийских летних игр в Рио-де-Жанейро (Бразилия) за счет взноса в натуральной форме.

Общество письмом от 18.02.2016 № 01/05/2971-16 отказалось оказать запрашиваемые услуги, сославшись на отсутствие у него лицензий для оказания услуг фиксированной связи проводного интернета и фиксированной международной телефонной связи на территории Бразилии.

Судами установлено, что по состоянию на 31.12.2016 задолженность общества перед организацией составила 514 819,68 долларов США (эквивалентно 31 227 365,85 руб.), что подтверждается актом сверки, подписанным обеими сторонами.

Организация 19.02.2018 обратилась к обществу с письмом
№ ПР-118/18, в котором просила в качестве погашения задолженности общества перед организацией по сублицензионному договору рассмотреть вопрос выплаты лицензионного вознаграждения в виде взноса в натуральной форме для обеспечения участия Паралимпийской сборной команды России в XVI Паралимпийских летних играх в г. Токио (Япония) в 2020 году.

Письмом от 17.04.2018 № 01/05/7522-18 общество отказало организации в предоставлении взноса в натуральной форме, ссылаясь на пункт 5 дополнительного соглашения от 30.11.2014 № 1 к договору о партнерстве, согласно которому срок действия сублицензионного договора закончился 31.12.2016.

Ссылаясь на неисполнение обществом принятых по сублицензионному договору обязательств о предоставлении взноса в натуральной форме, организация обратилась в арбитражный суд с иском по настоящему делу.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, руководствуясь при этом положениями статей 8, 307, 420, 421, 422, 431 ГК РФ, а также правовой позицией, содержащейся в информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24.09.2002 № 69.

Суд исходил из того, что в соответствии с пунктом 11.1 договора о партнерстве срок его действия истекает 31.12.2016, за исключением случаев его досрочного расторжения. При этом поскольку договор о партнерстве не был расторгнут досрочно, он прекратил свое действие 31.12.2016. Суд первой инстанции также отметил, что из положений указанного пункта не следует возможность пролонгации срока действия договора о партнерстве. С учетом изложенного, а также на основании системного толкования условий договоров и дополнительных соглашений к ним суд первой инстанции пришел к выводу о том, что обязательства ответчика по предоставлению услуг (выплате лицензионного платежа в виде взноса в натуральной форме по сублицензионному договору) прекратились по истечении срока действия договора о партнерстве – 31.12.2016.

При этом суд первой инстанции отклонил доводы организации о том, что она не являлась стороной дополнительного соглашения от 30.11.2014 № 1 к договору о партнерстве, которым срок исполнения обязательств по сублицензионному договору был ограничен. Суд констатировал, что дополнительным соглашением № 1 к сублицензионному договору предусмотрено, что организация приобретает права и обязанности по сублицензионному договору с 01.01.2015, тогда как дополнительное соглашение № 1 к договору о партнерстве подписано обществом и комитетом 30.11.2014, то есть на момент подписания этого дополнительного соглашения организация не являлась ни стороной договора о партнерстве, ни стороной сублицензионного договора. Таким образом, общество и комитет правомерно подписали указанное соглашение к договору о партнерстве, определив перечень услуг и срок действия сублицензионного договора.

Кроме того, суд первой инстанции установил, что комитет в течение срока действия сублицензионного договора не обращался к обществу с заявками о предоставлении услуг (взноса в натуральной форме), оформленными в соответствии с приложением СЗ к договору о партнерстве. При этом суд установил, что комитету было известно о предусмотренной договором согласованной сторонами форме заявок, поскольку по запросам исполнения услуг в г. Сочи организацией 17.08.2015 была подписана заявка 1–3 установленной формы.

При названных обстоятельствах суд первой инстанции пришел к выводу, что на момент обращения организации с иском по настоящему делу обязательства общества по сублицензионному договору прекращены в связи с истечением его срока действия; при этом в течение срока действия этого договора организация в предусмотренном договорами порядке за выплатой вознаграждения в виде оказания услуг связи, на неисполнение которых она ссылается в иске, к обществу не обращалась.

Совокупность установленных судом обстоятельств и выводов, сделанных на основании их оценки, позволила суду первой инстанции прийти к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных организацией требований.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

При этом суд апелляционной инстанции повторно исследовал условия договора о партнерстве, сублицензионного договора и дополнительных соглашений к ним и пришел к выводу о том, что условие исполнения обязательства общества по выплате остатка лицензионного вознаграждения по сублицензионному договору в форме взноса в натуральной форме было следующим: 1) лицензионное вознаграждение выплачивается в виде взноса в натуральной форме; 2) максимальная сумма, на которую оказываются услуги – 521 608 долларов США 19 центов; 3) услуги оказываются по заявкам организации; 4) услуги оказываются в период с 01.01.2015 до 31.12.2016.

Суд апелляционной инстанции исследовал имеющиеся в материалах дела доказательства и установил, что в период действия сублицензионного договора общество оказало услуги именно в том объеме, который был затребован организацией.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на нее, выслушав явившихся в судебное заседание представителей сторон, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и норм процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 1235 ГК РФ по лицензионному договору одна сторона – обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1233 ГК РФ к договорам о распоряжении исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, в том числе к договорам об отчуждении исключительного права и к лицензионным (сублицензионным) договорам, применяются общие положения об обязательствах (статьи 307–419) и о договоре (статьи 420–453), поскольку иное не установлено правилами раздела VII ГК РФ и не вытекает из содержания или характера исключительного права.

Согласно положениям гражданского законодательства договор признается действующим до определенного в нем момента окончания исполнения сторонами обязательства, за исключением случаев, когда договором или законом предусмотрено, что окончание срока действия договора влечет прекращение обязательств сторон по данному договору (пункт 3 статьи 425 ГК РФ).

Как следует из обжалуемых судебных актов, суды истолковали условия договора о партнерстве, сублицензионного договора и дополнительных соглашений к этим договорам и пришли к выводу, что обязательства ответчика по предоставлению услуг (осуществлению взносов в натуральной форме) прекращаются по истечению срока действия договора о партнерстве и существуют только до 31.12.2016.

Суд кассационной инстанции полагает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций, в том числе об определении времени окончания действия спорного сублицензионного договора (31.12.2016), основаны на правильном применении норм материального права и соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Доводы организации об обратном не основаны на нормах права с учетом существа возникших правоотношений. Так, суды пришли к верному выводу о том, что поскольку организация приняла на себя права и обязанности по сублицензионному договору с 01.01.2015, дополнительное соглашение от 30.11.2014 к договору о партнерстве было правомерно заключено между обществом и комитетом (являвшимся в тот момент как стороной договора о партнерстве, так и стороной сублицензионного договора).

Согласно части 1 статьи 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем составления с другими условиями и смысла договором в целом.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 6 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2019), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.11.2019, если правила, содержащиеся в части 1 статьи 431 ГК РФ, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон.

Содержание договора определяется в соответствии с его общепринятой трактовкой и пониманием его условий сторонами. Если положения договора могут иметь несколько значений либо не позволяют достоверно установить значение отдельных положений, суды обязаны выявить действительную и реальную волю сторон. Основным способом ее установления являются показания сторон или их представителей по условиям договора и обстоятельствам дела. Суд обязан учитывать в совокупности все собранные по делу доказательства с целью выявления действительной воли сторон и исключения каких-либо сомнений в ее достоверности.

Как разъяснено в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Значение условия договора устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (абзац первый статьи 431 ГК РФ). Условия договора толкуются и рассматриваются судом в их системной связи и с учетом того, что они являются согласованными частями одного договора (системное толкование).

Толкование условий договора осуществляется с учетом цели договора и существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств.

В данном случае суды истолковали условия сублицензионного договора и дополнительного соглашения к нему в системной взаимосвязи с договором о партнерстве и дополнительным соглашением к этому договору, в результате чего пришли к выводу, что общество приняло на себя обязательство оказывать услуги связи комитету (позднее – организации) в течение срока, предусмотренного договором о партнерстве в редакции дополнительного соглашения от 30.11.2014, на основании заявок комитета и организации.

Судебная коллегия полагает, что данные выводы основаны на нормах материального права и соответствуют разъяснениям высшей судебной инстанции. При этом доводы организации о том, что судами дана неверная квалификация фактическим отношениям сторон и содержаниям этих договоров, не могут быть основанием для отмены обжалуемых судебных актов в суде кассационной инстанции, поскольку направлены на переоценку выводов судов и не подкреплены ссылками на какие-либо доказательства и обстоятельства, которые судами не были оценены.

Суд по интеллектуальным правам также полагает необоснованным довод организации о том, что судами не применено подлежащее применению положение пункта 3 статьи 425 ГК РФ.

Как следует из обжалуемых судебных актов, основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований являлось то обстоятельство, что на момент истечения срока действия сублицензионного договора у общества не существовало перед организацией обязанности по оказанию конкретной услуги в счет взноса в натуральной форме, поскольку в период действия этого договора организация не представляла обществу заявок в установленной форме. При этом суды установили, что организации было известно, в какой форме общество принимает заявки на оказание услуг.

Позиция организации о том, что ведение переписки между ней и обществом в период действия договора сама по себе образовало обязанность общества по оказанию соответствующих, услуг должным образом не обоснована и противоречит как выводом судов, так и условиям договора о партнерстве и сублицензионного договора.

С учетом изложенных обстоятельств суд кассационной инстанции отклоняет довод организации о неприменении судами положений пункта 3 статьи 425 ГК РФ.

Аргументы организации о том, что судами не учтена переписка, которая велась между организацией и обществом на протяжении 2016 года по поводу оказания услуг связи, не свидетельствуют о допущенной судами ошибке, поскольку суды исходили из того, что организация не направляла в адрес общества заявок по форме, предусмотренной договорами. Данный вывод судов организация не оспаривает.

С учетом изложенного суд кассационной инстанции не находит правовых оснований для согласия с доводами организации о том, что сама по себе переписка в неустановленной договорами форме являлась основанием для совершения обществом соответствующих действий.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций о том, что к моменту обращения с иском по настоящему делу срок сублицензионного договора истек, и что в период его действия организация не обращалась к обществу с заявками на оказание услуг связи, предоставления которых требует в данном деле, что исключает возможность выводов о существовании неисполненных на дату истечения срока договора обязательств по внесению взноса в натуральной форме в виде оказания конкретных услуг. При названных обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о необоснованности доводов организации, содержащихся в кассационной жалобе.

В целом доводы организации сводятся к ее несогласию с оценкой доказательств, а также условий договоров о партнерстве, сублицензионного договора и дополнительных соглашений к ним, а также к несогласию с выводами судов по существу спорных правоотношений, что само по себе не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального права и не может служить достаточным основанием для отмены принятых по делу судебных актов судом кассационной инстанции.

Суд кассационной инстанции полагает, что судами первой и апелляционной инстанций верно определен круг обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения спора; правильно применены законы и иные нормативные акты, регулирующие спорные правоотношения; дана оценка всем имеющимся в материалах дела доказательствам с соблюдением требований процессуального законодательства.

Доводы заявителя кассационной жалобы по существу направлены на переоценку доказательств и фактических обстоятельств дела, установленных судами первой и апелляционной инстанций, и заявлены без учета определенных законом пределов рассмотрения дела судом кассационной инстанции.

В соответствии с положениями статьи 286, части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судом при их рассмотрении, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении либо были отвергнуты судом первой инстанции.

Кроме того, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12 сформулирована правовая позиция, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Как следует из определения Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 № 305-ЭС16-7224, вопросы факта устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, предоставленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, на основании исследования и оценки представленных сторонами в обоснование своих требований и возражений доказательств. Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют представленным доказательствам и основаны на правильном применении норм материального права и соблюдении норм процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для отмены либо изменения обжалуемых решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции, кассационная жалоба организации удовлетворению не подлежит.

Судебные расходы, связанные с рассмотрением кассационной жалобы, относятся на ее заявителя в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 05.07.2019 по делу
№ А40-298985/2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.09.2019 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общероссийской общественной организации «Паралимпийский комитет России» – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья		Д.И. Мындря
Судья		Д.А. Булгаков
Судья		Р.В. Силаев