Гражданский кодекс часть 1

решением Арбитражного суда города Москвы от 25.04.2015 ООО КБ «Судостроительный Банк» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего должника возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего должника о привлечении ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО2, ФИО11, ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 27 326 234 300 руб.

В обоснование заявленного требования конкурсный управляющий ссылался на существенное ухудшение финансового положения Банка в период с 01.02.2013 по 16.02.2015, которое наступило в результате виновных действий ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО2, выразившихся в кредитовании «технических» юридических лиц, заведомо неспособных исполнить принятые на себя обязательства, виновных действий ФИО7 и ФИО11, выразившихся в замещении ликвидной ссудной задолженности и принадлежащих Банку паев ЗПТИФн «МАРТ РИЭЛТИ» на фактически отсутствующие векселя и права требования к юридическому лицу, заведомо неспособному исполнить обязательства, непринятия ФИО6, ФИО7 и ФИО4 мер для предупреждения банкротства кредитной организации.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2020 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего КБ «Судостроительный банк» о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО2, ФИО11, ФИО4 в размере 27 326 234 300 руб. отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.10.2020 определение Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2020 отменено, апелляционный суд привлек ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО2, ФИО11, ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам банка, взыскав с них солидарно 27 326 234 300 руб.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 12.02.2021 определение Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.10.2020 отменены в части привлечения к субсидиарной ответственности ФИО4 и ФИО2 и обособленный спор в отмененной части направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Отменяя судебные акты в указанной части, суд округа указал, что делая вывод о необходимости привлечения ФИО4 к ответственности за непринятие мер по предупреждению банкротства Банка, с учетом того, что на совещании, состоявшемся 30.12.2014 между представителями КБ «Судостроительный банк» ФИО4, ФИО6, ФИО7 и ФИО12 и представителями Банка России регулятор сообщил о крайне неблагоприятной текущей ликвидности КБ «Судостроительный банк», о задержке клиентских платежей с 25.12.2014 на сумму порядка миллиарда рублей, об оттоке денежных средств юридических и физических лиц, снижении остатка денежных средств по корреспондентскому счету, суд апелляционной инстанции не установил, когда у ФИО4 ввиду наличия признаков несостоятельности (банкротства) кредитной организации, предусмотренных статьей 189.8 названного Федерального закона, и (или) оснований, предусмотренных частью второй статьи 20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» наступила обязанность совершить определенные действия, указанные в статье 189.12 названного Федерального закона, не определена дата возникновения у Банка признаков несостоятельности (банкротства) кредитной организации, а также размер обязательств Банка, возникших после указанной даты, поскольку иных оснований для привлечения ФИО4 к субсидиарной ответственности конкурсным управляющим не заявлялось, доказательств того, что он являлся членом кредитного комитета Банка, в материалах дела не имеется.

В отношении выводов апелляционного суда о наличии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности суд кассационной инстанции установил, что в нарушение статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ни судом первой инстанции, ни судом апелляционной инстанции не было рассмотрено по существу заявление ФИО2 о фальсификации доказательств - его подписи на протоколах кредитного комитета от 05.03.2014 № 08-0320141, от 30.05.2014 № 20-0520141, от 01.07.2014 № 25-0720141, от 01.08.2014 № 30-0820141, от 01.09.2014 № 34-0920141, от 20.06.2014 № 23-06201141, при этом, судом апелляционной инстанции сделаны выводы о фиктивности протоколов комитета, несмотря на то, что выводы эксперта в экспертном заключении, полученном по результатам проведения судебной почерковедческой экспертизы его подписи на протоколах, носили предположительный характер.

С учетом изложенного суд округа указал на необходимость установления всех фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения спора, в частности, даты, после которой на стороне ФИО4 возникла обязанность предпринять меры в соответствии со статей 189.12 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), размера обязательств, возникших у должника после указанной даты, рассмотрения заявления ФИО2 о фальсификации доказательств в соответствии с порядком, предусмотренным статьей 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пунктом 36 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.08.2004 № 82 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» и, исходя из этого, определить размер субсидиарной ответственности.

По результатам нового рассмотрения определением Арбитражного суда города Москвы от 22.09.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 23.12.2021, в удовлетворении заявления к субсидиарной ответственности по обязательствам КБ «Судостроительный банк» (ООО) отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на неправильное применение судами норм права, а также несоответствие выводов фактическим обстоятельствам дела, просит обжалуемые определение и постановление отменить и принять новый судебный акт об удовлетворении требования о привлечении ФИО2 и ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам банка.

От ФИО2 и ФИО4 поступили отзывы на кассационную жалобу, которые приобщены судом к материалам дела в порядке статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте Верховного Суда Российской Федерации http://kad.arbitr.ru.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель конкурсного управляющего должника доводы кассационной жалобы поддержал в полном объеме, представители ФИО2 и ФИО4 против удовлетворения жалобы возражали по мотивам, указанным в отзыве.

Изучив материалы дела, выслушав явившихся в судебное заседание представителей, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, проверив в порядке статей 286, 287, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит правовых оснований для их отмены ввиду следующего.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Суд первой инстанции, выполняя указания суда округа, установил, что решением общего собрания участников банка от 23.12.2014 ФИО7 был избран на должность Врио Председателя Правления должника (единоличный исполнительный орган Банка). Приказом Банка России от 16.02.2015 г. № ОД-366 у банка с 16.02.2015 отозвана лицензия на осуществление банковских операций, приказом Банка России от 16.02.2015 № ОД-367 назначена временная администрация по управлению Банком. Таким образом, в период с 23.12.2014 по 16.02.2015 единоличным исполнительным органом Банка являлся ФИО7

В ходе состоявшегося 30.12.2014 совещания в ЦБ РФ наличие признаков банкротства либо оснований для осуществления мер по предупреждению банкротства установлено не было, что подтверждается итоговой (резолютивной) часть протокола указанного совещания.

В последующем ФИО7 как временно исполняющий обязанности Председателя Правления Банка принял решение о созыве 19.02.2015 внеочередного общего собрания участников Банка со следующей повесткой дня (в соответствии его полномочиями, предусмотренными п. 12.4.1 Устава в редакции Изменений № 13): принятие мер по восстановлению платежеспособности Общества; решение вопроса о ликвидации Общества и о направлении в Банк России ходатайства об аннулировании или отзыве у Общества лицензии на осуществление банковских операций.

Согласно пункту 1 статьи 189.12 Закона о банкротстве, в случае возникновения признаков несостоятельности (банкротства) кредитной организации, предусмотренных статьей 189.8 названного Федерального закона, и (или) оснований, предусмотренных частью второй статьи 20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», единоличный исполнительный орган кредитной организации в течение десяти дней со дня их возникновения обязан: направить в совет директоров (наблюдательный совет) кредитной организации мотивированное требование о созыве внеочередного общего собрания учредителей (участников) кредитной организации для рассмотрения вопроса о ликвидации кредитной организации и направлении в Банк России ходатайства об аннулировании или отзыве у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций; уведомить Банк России о возникновении в кредитной организации указанных признаков несостоятельности (банкротства) и (или) указанных оснований и о направлении в совет директоров (наблюдательный совет) кредитной организации предусмотренного абзацем вторым настоящего пункта требования.

Совет директоров, получив такое требование, обязан в силу требований пункта 2 статьи 189.12 Закона о банкротстве: принять решение о созыве внеочередного общего собрания учредителей (участников) кредитной организации, а также не позднее двадцати дней со дня принятия указанного решения сообщить учредителям (участникам) кредитной организации о проведении такого общего собрания; уведомить о принятом решении единоличный исполнительный орган кредитной организации и Банк России. В случае, если единоличный исполнительный орган кредитной организации не избран или не назначен, обязанность по применению мер, предусмотренных пунктом 1 статьи 189.12 Закона о банкротстве, возлагается на членов совета директоров (наблюдательного совета) кредитной организации.

Согласно пункту 8 статьи 189.12 Закона о банкротстве, члены совета директоров (наблюдательного совета) кредитной организации, не исполнившие обязанностей, предусмотренных пунктами 2, 3 и 5 названной статьи, при недостаточности имущества кредитной организации для удовлетворения требований кредиторов солидарно несут субсидиарную ответственность по денежным обязательствам кредитной организации и (или) исполнению ее обязанности по уплате обязательных платежей, возникшим после появления признаков несостоятельности (банкротства), предусмотренных статьей 189.8 названного Федерального закона.

Таким образом, действующее законодательство предусматривает возможность привлечения членов совета директоров к субсидиарной ответственности по обязательствам кредитной организации, в которой имеется избранный или назначенный исполнительный орган, только в случае невыполнения обязанностей по созыву собрания по требованию исполнительного органа и по уведомлению о принятом решении единоличный исполнительный орган кредитной организации и Банка России.

Однако, как указано выше, Приказом Банка России от 16.02.2015 № ОД-366 у Банка отозвана лицензия, назначена временная администрация, что сделало невозможным принятие каких-либо мер по восстановлению платежеспособности банка, в том числе и принятие решений по вопросам повестки дня общего собрания участников, назначенного на 19.02.2015. Таким образом, из материалов дела следует, что требование о созыве общего собрания единоличным исполнительным органом в совет директоров не направлялось, в связи с чем у председателя совета директоров банка обязанность созвать указанное собрание не возникла.

Установив указанные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к выводу, поддержанному судом апелляционной инстанции, о том, что материалами дела не подтверждается, что у ФИО4 30.12.2014, т.е. по итогам проведенного совещания в ЦБ РФ, возникла обязанность созвать общее собрание, равно как и наличие у ФИО4 по итогам совещания в ЦБ РФ объективной осведомленности о наличии основании мер по предупреждению банкротства.

Как отмечено судами, из содержания протокола вышеуказанного совещания следует, что само совещание было инициировано руководством Банка в связи с просьбой Банка предоставить кредит под залог ликвидных ценных бумаг в связи со сложившимся в период с 18.12.2014 по 29.12.2014 дефицитом ликвидности на финансовом рынке. На совещании были затронуты отдельные вопросы концентрации кредитного риска и полноты предоставляемой Банком отчетности. Отмеченная в ходе совещания просрочка исполнения платежей составляла два рабочих дня (с 25.12.2014 по 30.12.2014), то есть была существенно ниже предусмотренного статьей 189.8 Закона о банкротстве четырнадцатидневного период неисполнения обязательств как объективного критерия несостоятельности Банка.

В ходе совещания надзорным органом не были установлены ни признаки банкротства Банка, ни основания для принятия мер по финансовому оздоровлению Банка. Согласно пункту 5, 6 статьи 189.9 Закона о банкротстве, Банк России в порядке, установленном нормативными актами Банка России, в случае возникновения оснований, предусмотренных статьей 189.10 названного Закона о банкротстве, вправе потребовать от кредитной организации осуществления мер по ее финансовому оздоровлению, реорганизации, а также назначить временную администрацию по управлению кредитной организацией. Требование об осуществлении мер по финансовому оздоровлению кредитной организации не направляется в случае, если Банк России обязан отозвать у кредитной организации лицензию на осуществление банковских операций по одному или нескольким основаниям, предусмотренным частью второй статьи 20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности».

Таким образом, если бы в ходе совещания были установлены основания для принятия мер по предупреждению банкротства, представители Банка России обязаны были либо потребовать от руководства Банка принять такие меры, либо отозвать у Банка лицензию. Между тем, как указано в резолютивной части протокола, по итогам совещания было решено обязать Банк: 1) своевременно предоставлять достоверную ежедневную отчетность (в том числе по форме 0409350 на 31.12.2014), отражающую реальное финансовое положение Банка, 2) в возможно короткий срок представить в надзорный орган график погашения ссудной задолженности.

Таким образом, суды пришли к выводу, что обязанность по принятию предусмотренных статьей 189.12 Закона о банкротстве мер на стороне ФИО4 не возникла вплоть до назначения 16.02.2015 в Банке временной администрации, после чего сама возможность принятия данных мер была утрачена.

Вопреки доводам кассационной жалобы конкурсного управляющего доказательств возникновения у ФИО4 такой обязанности в более раннюю дату (01.02.2013) материалы дела также не содержат.

Кроме того, суды пришли к выводу о недоказанности конкурсным управляющим причинно-следственной связи между бездействием ФИО4 и несостоятельностью Банка, в связи с чем, не установили оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам банка.

Также суды указали, что исходя из того, что предусмотренная пунктом 8 статьи 189.12 Закона о банкротстве ответственность членов совета директоров ограничена только денежными обязательствами, возникшими после появления признаков несостоятельности (банкротства), предусмотренных статьей 189.8 Закона о банкротстве, конкурсным управляющим не определены обязательства и их размер, которые возникли именно после возникновения у банка признаков банкротства.

Отказывая в привлечении ФИО2 к ответственности за одобрение сделок по выдаче кредитов техническим заемщикам и пролонгации заведомо невозвратных ссудных задолженностей техническим заемщикам, суды исходили из того, что в связи с фактическим отсутствием ФИО2 на территории РФ, отсутствием его подписи в вышеуказанных протоколах заседания Правления Банка, он не участвовал в процессе принятия решений, повлекших ущерб для Банка и как следствие, ему не может быть вменено совершение противоправных действий.

Во исполнение указаний суда округа судом первой инстанции осуществлена проверка заявления ФИО2 о фальсификации доказательств, в том числе, путем анализа представленных ответчиком дополнительных документов, подтверждающих факт его отсутствия в одну из дат проведения собрания Кредитного комитета (01.07.2014). В дополнение к копии заграничного паспорта, где на страницах 44-45 стоят отметки о вылете из Москвы 28.06.2014 и в прилете в Москву обратно 12.07.2014, ФИО2 представил в суд также посадочный талон от 28.06.2014, свидетельствующий о вылете 28.06.2014 в 09:05. во Франкфурт.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе заключение экспертизы, согласно которого установить выполнение подписи от имени ФИО2 в протоколах кредитного комитета самим ФИО2 или другим лицом, не представилось возможным, установив отсутствие ФИО2 на территории Российской Федерации в одну из дат проведения заседания кредитного комитета, суд первой инстанции, пришел к выводу что указанные управляющим протоколы кредитного комитета не могут являться надлежащими доказательствами одобрения ФИО2 сделок, факт подписания указанных протоколов ФИО2 не подтвержден надлежащими доказательствами.

Относительно изложения ФИО2 «особого мнения» в соответствии с п. 3.6 Положения о кредитном комитете, судом первой инстанции установлено следующее.

Пунктом 3.6 Положения о кредитном комитете предусмотрено, что отсутствующий на заседании член Кредитного Комитета имеет право заблаговременно изложить свое мнение по вопросам, выносимым на обсуждение в заседании, и представить его через Секретаря. Представленное членом Кредитного комитета письменное мнение оглашается в заседании и учитывается при подсчете голосов.

ФИО2 были представлены письменные пояснения, согласно которым он не принимал участия в данных заседаниях Кредитного комитета, не подписывал Протоколы, то соответственно, какого-либо «особого мнения» он также не заявлял и заявлять не имел возможности.

Кроме того, в силу пункта 3.6 Положения о кредитном комитете, изложения «особого мнения» является именно правом, а не обязанностью участника кредитного комитета.

В качестве доказательств факта одобрения пролонгации заведомо невозвратных ссудных задолженностей техническим заемщикам, конкурсный управляющий также ссылается на протоколы заседания правления Банка, а именно на следующие протоколы: протокол заседания правления Банка от 29.10.2014, согласно которому деятельность ООО «ЭЛЕКТРОНОВАЦИЯ», ООО «ТЕХНОЛОГИЯ-М» и ООО «ЕВРОАЗИЯ ГРУПП» были признаны реальной для целей кредитования; протокол заседания Правления Банка от 28.11.2014, признание деятельности ООО «ПОЛАНА», ООО ЛИНАС ПРОДУКТ», ООО «РЕАЛИТИ ПЛЮС» реальной для целей кредитования; протокол заседания правления Банка от 26.12.2014, согласно которому Правление приняло решение признать обслуживание долга по реструктуризированной ссуде ООО «ПОЛАНА», ООО «РЕАЛИТИ ПЛЮС» хорошим в связи с «ожиданием рынка».

Как усматривается из содержания указанных протоколов, все протоколы подписывались двумя лицами - председателем и секретарем собрания (обычно Председателем правления - ФИО6 или В.И.О. Председателя Правления ФИО7, секретарем - И.В. Кукарской). Подписи ФИО2 в протоколах отсутствуют. В протоколе заседания правления от 29.10.2014 и вовсе отсутствует указание на участие ФИО2 в данном заседании Правления.

Вместе с тем, при новом рассмотрении спора ФИО2 были представлены документы, подтверждающие факт его отсутствия на территории РФ: 17.10.2014 согласно которым ФИО2 вылетел из Москвы в Майями, вернулся обратно 02.11.2014, что подтверждается маршрутной квитанцией электронного билета, посадочным талоном, отметками органов Таможенного контроля в заграничном паспорте (т. 212, л.д. 4-25) ФИО2 (лист 45 паспорта) о прохождении таможенного контроля. 29.12.2014, ответчик также отсутствовал на территории Российской Федерации: 19.12.2014 ФИО2 вылетел из Москвы во Франкфурт-на-Майне, обратно вернулся лишь 10.01.2015, что подтверждается маршрутной квитанцией электронного билета, посадочным талоном, отметками органов Таможенного контроля в заграничном паспорте (т. 212, л.д. 4-25) ФИО2 (лист 41 паспорта) о прохождении таможенного контроля.

Таким образом, суды пришли к выводу, что конкурсным управляющим не представлено допустимых, относимых и достоверных доказательств, подтверждающих участия ФИО2 в процессе принятия решений, повлекших ущерб для Банка.

Установив указанные обстоятельства, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о недоказанности наличия совокупности обстоятельств, необходимых для привлечения ФИО2 и ФИО4 к субсидиарной ответственности по заявленным конкурсным управляющим основаниям.

Суд кассационной инстанции считает, что исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также доводы и возражения участвующих в деле лиц, руководствуясь положениями действующего законодательства, суды первой и апелляционной инстанций, выполняя указания суда кассационной инстанции, изложенные в постановлении от 12.02.2021, правильно определили спорные правоотношения, с достаточной полнотой выяснили имеющие существенное значение для дела обстоятельства и пришли к обоснованному выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований в указанной части.

Доводы кассационной жалобы не могут быть положены в основу отмены обжалуемых судебных актов, так как заявлены без учета норм части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исключивших из полномочий суда кассационной инстанции установление обстоятельств, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешение вопросов достоверности или недостоверности доказательств, преимущества одних доказательств перед другими, а также переоценку доказательств, которым уже была дана оценка судом первой или апелляционной инстанции.

С учетом вышеизложенного суд кассационной инстанции приходит к выводу, что суды первой и апелляционной инстанций указали мотивы, по которым пришли к тем или иным выводам, дали оценку всем доказательствам и доводам сторон.

Неправильное применение норм материального права и нарушения норм процессуального права, которые могли бы послужить основанием для отмены принятых по делу судебных актов в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в кассационной жалобе не указаны и судом кассационной инстанции не установлены, а потому кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 22.09.2021 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 23.12.2021 по делу № А40-31510/2015 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий-судья Н.А. Кручинина

Судьи: Е.А. Зверева

Е.Л. Зенькова