Гражданский кодекс часть 1

о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника требования ООО «Альтернатива Капитал» в размере 1.091.765.428,23 рублей, из которых 863.963.189,02 рублей – основной долг, а также 227.802.239,21 рублей – проценты за пользование займом в период с 01.12.2015 по 18.03.2019 с учетом применения пункта 3 статьи 137 Закона о банкротстве

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего АО «Ангстрем-Т» - ФИО1 дов от 10.07.2020, ФИО2 дов от 22.07.2020,

от ООО «Альтернатива Капитал» - ФИО3 дов от 14.07.2020, ФИО4 дов от 17.04.19,

Иные лица не явились, извещены

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 30.10.2019 признано несостоятельным (банкротом) АО «Ангстрем-Т» (ИНН <***>, ОГРН <***>). Конкурсным управляющим утвержден ФИО5, член Ассоциации МСРО «Содействие», о чем опубликовано сообщение в газете «КоммерсантЪ» от 09.11.2019 № 206.

В Арбитражный суд города Москвы 23.04.2019 в электронном виде поступило заявление ООО «Альтернатива Капитал» о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 1.091.765.428,33 рублей.

В судебном заседании представитель заявителя поддержал требования, просил включить задолженность в реестр требований кредиторов.

Представитель конкурсного управляющего возражал относительно удовлетворения требований ООО «Альтернатива Капитал» в заявленном размере, мотивируя свои возражения тем, что должник является аффилированным (заинтересованным) лицом по отношению к кредитору; кредитором не доказаны обстоятельства, связанные с возникновением задолженности; не раскрыта экономическая целесообразность заключения договора, договор является мнимой сделкой; срок исковой давности истек.

Арбитражный суд города Москвы определением от 21.02.2020, руководствуясь статьями 4, 71, 137 Закона о банкротстве, включил в третью очередь реестра требований кредиторов должника требование ООО «Альтернатива Капитал» в размере 1.091.765.428,23 рублей, из которых 863.963.189,02 рублей – основной долг, а также 227.802.239,21 рублей – проценты за пользование займом в период с 01.12.2015 по 18.03.2019 с учетом применения пункта 3 статьи 137 Закона о банкротстве.

Не согласившись с принятым определением, должник подал апелляционную жалобу, в которой просит:

Рассмотреть заявление ООО «Альтернатива Капитал» о включении в реестр требований кредиторов должника АО «Ангстрем-Т» задолженности в размере 1 091 765 428,23 руб. в закрытом судебном заседании,

Определение Арбитражного суда города Москвы от 21.02.2020 о включении требований ООО «Альтернатива Капитал» в реестр требований кредиторов должника АО «Ангстрем-Т» в размере 1 091 765 428,23 руб. по делу № А40-323/2019 отменить,

Принять по делу новый судебный акт, которым отказать ООО «Альтернатива Капитал» во включении в реестр требований кредиторов должника АО «Ангстрем-Т» задолженности в размере 1 091 765 428,23 руб.

В обоснование своей позиции заявитель апелляционной жалобы ссылается на нарушение норм права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела.

В судебном заседании Девятого арбитражного апелляционного суда представители заявителя апелляционной жалобы поддержали ее доводы и требования, представители ООО «Альтернатива Капитал» возражали против ее удовлетворения.

Законность и обоснованность принятого определения проверены по доводам жалобы в соответствии со статьями 266, 268 АПК РФ.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, заслушав представителей участвующих в деле лиц, считает, что оснований для отмены или изменения определения Арбитражного суда города Москвы не имеется.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, из заявления кредитора следует, что должник имеет перед ООО «Альтернатива Капитал» неисполненные денежные обязательства в размере 1.091.765.428,23 рублей по договору новации векселей в заемное обязательство, в том числе 863.963.189,02 рублей – основной долг, 227.802.239,21 рублей – проценты за пользование займом.

При этом в обоснование доводов требования заявителем представлена первичная документация и расчет требования.

Как следует из материалов дела, ООО «Альтернатива Капитал» является кредитором, обладающим требованием к должнику в размере 1.091.765.428,23 рублей, основанным на векселях, в последующих прекращенных с одновременным возникновением нового обязательства по возврату займа.

По договору уступки права требования (цессии) от 31.12.2013 № б/н ООО «Группа Ангстрем» приобрело 17 векселей должника номинальной стоимостью 814.210.000,00 рублей:

1) от 02.07.2007 № 16 номиналом 30 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

2) от 02.07.2007 № 17 номиналом 30 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

3) от 02.07.2007 № 18 номиналом 30 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

4) от 02.07.2007 № 19 номиналом 14 310 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

5) от 16.07.2007 № 25 номиналом 46 850 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

6) от 17.07.2007 № 26 номиналом 46 850 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

7) от 17.07.2007 № 27 номиналом 46 850 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

8) от 17.07.2007 № 28 номиналом 46 850 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

9) от 22.10.2007 № 30 номиналом 5 250 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

10) от 22.10.2007 № 31 номиналом 5 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

11) от 22.10.2007 № 32 номиналом 5 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

12) от 22.10.2007 № 33 номиналом 3 350 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

13) от 26.11.2007 №34 номиналом 15 650 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00%;

14) от 24.12.2007 № 35 номиналом 13 084 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

15) от 26.12.2007 № 36 номиналом 8 166 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

16) от 04.02.2008 № 37 номиналом 20 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %;

17) от 08.10.2008 № 38 номиналом 447 000 000,00 рублей с процентной ставкой 8,00 %.

Согласно представленному в суд расчету, остаток задолженности по векселям составлял 812.760.000,00 рублей, сумма начисленных и неуплаченных процентов по векселю 51.203.189,02 рублей, общая сумма – 863.963.189,02 рублей.

Договором новации векселей в заемное обязательство от 01.12.2015, заключенным между ООО «Группа «Ангстрем» и должником, вексельные обязательства заемщика в общем размере 863.963.189,02 рублей прекратились с одновременным возникновением нового обязательства по возврату займа на сумму 863.963.189,02 рублей на срок до 30.12.2028.

По условиям пункта 1.5 договора новации за пользование займом начисляются проценты в размере 8 % годовых с момента подписания сторонами договора новации, уплата процентов производится одновременно с возвратом займа.

12.01.2018 ООО «Группа «Ангстрем» реорганизовано путем присоединения к кредитору (запись в ЕГРЮЛ ГРН 2187746597091).

В силу пункта 2 статьи 58 Гражданского кодекса Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ, при присоединении юридического лица к другому юридическому лицу к последнему переходят права и обязанности присоединенного юридического лица.

Соответственно, ООО «Альтернатива Капитал» обладает правом на обращение с настоящим заявлением о включении требований в реестр требований кредиторов должника.

Конкурсный управляющий посчитал требование кредитора необоснованным в связи с тем, что должник является аффилированным (заинтересованным) лицом по отношению к кредитору, требование которого имеет корпоративный статус.

Как указывает конкурсный управляющий, на момент заключения договора должник был аффилирован с кредитором через компанию РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, которая являлась единственным акционером должника и контролировала его деятельность.

Принимая судебный акт, суд первой инстанции исходил из следующего.

Вместе с тем, последствием наличия отношений аффилированности между должником и кредитором является перераспределение бремени доказывания обстоятельств, на которых основаны требования кредитора. Сама по себе аффилированность не является основанием для отказа во включении в реестр требований, если они основаны на реальных хозяйственных операциях, имеющих рыночную цену.

Очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Несмотря на то, что компания РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД выступала единственным акционером должника до декабря 2018 года, у нее отсутствовала фактическая возможность оказывать существенное влияние на деятельность должника, в связи со следующим.

Из материалов дела следует, что между ВЭБ и должником заключено кредитное соглашение от 09.04.2008 № 110100/953 с дополнительными соглашениями от 09.11.2009 №1, от 28.09.2011 № 2, от 22.12.2011 № 3, от 17.10.2014 № 4, от 15.06.2015 № 5, от 08.12.2015 № 6, от 22.09.2017 № 7, от 25.09.2017 № 8, от 13.04.2018 № 9, в соответствии с которым ВЭБ предоставляет должнику денежные средства в форме кредитной линии на финансирование создания производства субмикронных полупроводниковых компонентов с топологическими нормами 0,11-0,13 мкм в городе Зеленограде для реализации продукции как на внутреннем, так и на внешнем рынках, в том числе на строительство завода, с лимитом выдачи в размере 815 млн. евро.

Пунктами 2.1-2.5 кредитного соглашения установлены условия предоставления кредитных средств должнику, включающие в том числе: предоставление нотариально удостоверенной копии соответствующего договора; предоставление положительного заключения приемлемых для ВЭБ юридических консультантов, подтверждающих юридическую силу договора, подчиненного иностранному праву, против которого планируется использование; при каждом использовании кредита предоставление платежных поручений с назначением платежей, соответствующими реквизитами контрагентов, указанными в соответствующих договорах, против которых осуществляется платеж; при каждом использовании с целью проведения оплаты по договору поставки оборудования с компанией РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД предоставление в ВЭБ оригинала платежного поручения компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД с назначением платежа, соответствующими реквизитами продавца по основному договору поставки оборудования; и ряд других условий, предусматривающих контроль и одобрение ВЭБ совершаемых должником сделок.

Статьей 5 кредитного соглашения установлены дополнительные обязательства Заемщика, среди которых: не принимать решения о реорганизации или ликвидации без предварительного определения приемлемого для ВЭБ правопреемника (подпункт «д» пункта 5.1); согласовывать с ВЭБ финансовые условия, возникающие при реализации проекта; обеспечить ВЭБ доступ к управлению проектом путем согласования с ВЭБ корпоративных решений, принимаемых советом директоров и общим собранием акционеров должника (подпункт «к» пункта 5.1); обеспечить включение 2 представителей ВЭБ в состав совета директоров должника с правом «вето» по существенным для деятельности компании вопросам и обеспечить предоставление копий протоколов заседаний совета директоров и общего собрания акционеров (подпункт «л» пункта 5.1) и ряд других.

Пунктом 6.1 кредитного соглашения предусмотрено обеспечение исполнения обязательств должника по нему залогом в пользу ВЭБ.

В течение всего срока реализации проекта велась переписка между должником и ВЭБ, в ходе которой ВЭБ осуществлял полноценный контроль за финансово-хозяйственной деятельностью должника.

Объем полномочий ВЭБ в отношении должника, порядок принятия должником решений в ходе его текущей деятельности и по вопросам, связанным с реализацией проекта, позволяют утверждать, что фактически в пользу ВЭБ была перераспределена часть полномочий общего собрания акционеров и совета директоров должника, предусмотренных уставом должника и Федеральным законом «Об акционерных обществах» от 26.12.1995 №208-ФЗ.

Ежегодно ВЭБ в адрес должника направлялись письма с перечнем кандидатов от ВЭБ для включения в состав совета директоров должника.

Довод о фактическом контроле мажоритарного кредитора над осуществлением должником финансово-хозяйственной деятельности подтверждается также условиями заключенного договора новации между кредитором и должником, которым предусмотрено, что в случае увеличения сроков возврата кредита по кредитному соглашению от 09.04.2008 № 110100/953, заключенному между должником и ВЭБ, срок займа, указанный в пункте 1.4 настоящего договора новации векселей в заемное обязательство, автоматически увеличивается на срок возврата кредита по кредитному соглашению плюс 1 (один) год. Одновременно Займодавец подтверждает, что не вправе требовать от Заемщика преимущественного права по погашению обязательств по настоящему Договору новации векселей в заемное обязательство, до даты полного исполнения обязательства Заемщика по кредитному соглашению от 09.04.2008 № 110100/953 и дополнениям, заключенным к нему. Займодавец вправе предъявить сумму займа к досрочному погашению при условии предварительного письменного согласования Внешэкономбанком.

28.12.2018 акции должника, составляющие 100 % его уставного капитала и принадлежавшие компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, проданы ВЭБ.

Таким образом, ни к моменту возбуждения в отношении должника дела о банкротстве (определением Арбитражного суда города Москвы от 10.01.2019 по настоящему делу), ни в момент предъявления кредитором требования к должнику компания РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД более не являлась акционером должника.

Указанные обстоятельства установлены судом апелляционной инстанции в постановлении Девятого арбитражного суда от 02.10.2019 по делу № А40-323/19, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 22.01.2020 по делу № А40-323/19, при рассмотрении обоснованности заявления ФИО6, который являлся членом совета директоров АО «Ангстрем-Т» и его председателем.

Условиями договора новации закреплено преимущественное положение ВЭБ по отношению к иным независимым кредиторам должника, формально ранее аффилированным с должником, но при этом не оказывающим влияния на принятие им ключевых решений в хозяйственной деятельности.

В связи с изложенным суд первой инстанции пришел к выводу, что выводы конкурсного управляющего о том, что сделки, на которых кредитор основывает свои требования, обладают признаками злоупотребления правом и направлены на причинение вреда имущественным правам кредиторов, опровергаются доказательствами, представленными в материалы дела.

Конкурсным управляющим не учтено, что основной кредитор должника – ВЭБ, оказывал влияние на решения должника, в том числе в отношении заключения и условий договора новации, таким образом, направленность сделки на причинение вреда кредиторам отсутствует.

В определении ВС РФ от 04.02.2019 № 304-ЭС18-14031 по делу № А81-7027/16 сформулирована позиция, согласно которой наличие договоренности между мажоритарным кредитором (банком) и кредитором-участником должника, предъявляющим требования к должнику, о совместном финансировании проекта, а также переговоров о продаже контрольного пакета акций должника мажоритарному кредитору фактически демонстрирует, что такие кредиторы выступают соинвесторами и рассматривают друг друга как партнеров, а это в свою очередь означает отсутствие оснований возражать против требований участника должника.

Принимая во внимание ведение переговоров между кредитором и ВЭБ и последующее приобретение ВЭБ 100 % акций должника, а также заключение договора новации именно по согласованию с мажоритарным кредитором, суд сделал вывод, что требование кредитора к должнику не основано на корпоративных отношениях и не связано с фактом вхождения кредитора в одну группу лиц с должником. Заключение договора займа имело своей целью именно возвратное финансирование на рыночных условиях на период принятия ВЭБ решения о покупке акций должника.

В соответствии со статьей 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона. Согласно статье 310 ГК РФ не допускается односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий.

В силу пункта 1 статьи 807 Гражданского Кодекса Российской Федерации от 26.01.1996 № 14-ФЗ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Пунктом 1 статьи 809 ГК РФ предусмотрено, что займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором. Согласно пункту 1 статьи 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

В соответствии с пунктом 1 статьи 818 ГК РФ по соглашению сторон долг, возникший из купли-продажи, аренды или иного основания, может быть заменен заемным обязательством.

Замена долга заемным обязательством осуществляется с соблюдением требований о новации (статья 414) и совершается в форме, предусмотренной для заключения договора займа (статья 808) (п. 2 ст. 818 ГК РФ).

Заключенный между сторонами договор новации отвечает вышеуказанным требованиям, в связи с этим договор займа является действительным и заключенным.

Довод конкурсного управляющего о несоответствии векселей требованиям к ценным бумагам опровергается материалами дела.

Спорные векселя содержат все необходимые реквизиты, составлены в надлежащей форме, вся цепочка движения векселей от векселедателя к кредитору прослеживается из представленных суду документов.

Договор новации от 01.12.2015 содержит все существенные условия для такого договора, подписан обеими сторонами.

Заем предоставлен кредитором на рыночных условиях, плата за пользование заемными средствами установлена в размере 8 % годовых.

Ставка рефинансирования ЦБ РФ по состоянию на день заключения договора займа составляла 8,25 % годовых, средневзвешенная процентная ставка по депозитам нефинансовых организаций в рублях на срок до 1 года, включая до востребования – 9,97 % годовых, средневзвешенная процентная ставка по привлеченным кредитными организациями вкладам (депозитам) физических лиц до востребования – 3,27 % годовых.

Процентная ставка, установленная кредитным соглашением от 09.04.2008 №110100/953 между должником и его мажоритарным кредитором - ВЭБ, составляет 8,5 % годовых. При рассмотрении вопроса об обоснованности требования ВЭБ к должнику у конкурсного управляющего отсутствовали какие-либо возражения относительно соответствия рынку условий, на которых заключено кредитное соглашение.

На даты новирования векселей в заемное обязательство должник не отвечал признакам банкротства, какие-либо заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) не подавались. Более того, обязательства по векселям частично исполнены должником.

Условия договора новации предусматривали право возврата суммы займа досрочно или частями, что опровергает довод конкурсного управляющего о существенном сроке возврата займа, свидетельствующим о льготном характере заключенного договора.

Договор новации содержит условия как о размере процентов, так и о сроке их уплаты. Указанные условия, как описано выше, являлись рыночными и существенно не отклонялись от подобных условий в аналогичных сделках должника.

Заявителем требований представлены в материалы дела доказательства, подтверждающие наличие и размер задолженности по договору займа. В материалах дела отсутствуют доказательства погашения задолженности должника перед кредитором в части заявленных требований.

Таким образом, оснований полагать, что заключение договора новации обусловлено корпоративными отношениями в целях обхода механизма увеличения уставного капитала общества, совершено с целью причинения вреда кредиторам и является мнимой сделкой, не установлено.

Согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В настоящем случае правовые последствия договора новации заключались в прекращении вексельного обязательства и возникновении вместо него залогового обязательства.

Приобретение прав требования к должнику отвечало признаку экономической целесообразности, в том числе в связи с тем, что векселя являлись процентными и предполагали получение дохода от процента.

Кроме того, факт влияния ВЭБ на условия исполнения договора новации дополнительно подтверждает, что заключение сделки не подразумевало под собой никаких иных намерений сторон, кроме обусловленных природой сделки; сделка заключена в интересах должника. Отсутствие признаков мнимости сделки подтверждается представленными в материалы дела документами.

Также конкурсный управляющий ссылается на истечение сроков исковой давности.

В то же время судом первой инстанции отклонены указанные доводы, так как погашение требований и прекращение материального права векселедержателя требовать платежа от обязанного по векселю лица не порождает прекращение права векселедателя добровольно исполнить обязательство по оплате выданных векселей.

Путем заключения договора новации от 01.12.2015 стороны подтвердили существование вексельных обязательств, тем самым пролонгировав обязательства должника по векселям.

Факт подтверждения должником ранее принятых на себя обязательств по возврату вексельной суммы долга, помимо признания суммы задолженности в письменной форме, также следует из действий АО «Ангстрем-Т» по выплате ранее начисленных процентов, а также погашения части номинальной стоимости векселей уже в период истечения срока исковой давности.

В силу статьи 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Пунктом 1 статьи 196 предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 206 ГК РФ должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполненное обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности.

Если по истечении срока исковой давности должник или иное обязанное лицо признает в письменной форме свой долг, течение исковой давности начинается заново (п. 2 ст. 206 ГК РФ).

С тем учетом, что стороны продолжали осуществлять свои обязательства даже после истечения срока на судебную защиту приобретенных прав требования к должнику, а договор новации, подтверждающий сумму вексельного долга, был заключен 01.12.2015, то срок исковой давности подлежит исчислению с момента нарушения стороной обязательств по соглашению от 01.12.2015 и применительно к настоящему требованию начал течь лишь с момента введения в отношении должника процедуры конкурсного производства, когда в силу абзаца 2 пункта 1 статьи 126 Закона о банкротстве наступил срок возврата займа.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о представлении заявителем в материалы дела надлежащих доказательств, подтверждающих наличие задолженности в заявленном размере, в связи с чем требования ООО «Альтернатива Капитал» в размере 1.091.765.428,23 рублей, в том числе 863.963.189,02 рублей – основной долг, 227.802.239,21 рублей – проценты за пользование займом, подлежат включению в реестр требований кредиторов должника.

Апелляционный суд не находит оснований для переоценки выводов суда первой инстанции и для отмены определения по доводам апелляционной жалобы, которые были предметом рассмотрения суда первой инстанции и мотивированно им отклонены.

Довод апелляционной жалобы конкурсного управляющего о ничтожности новации в связи с истечением срока вексельной давности не основан на законе и опровергается доказательствами, представленными Кредитором. К моменту предъявления требования Кредитора в деле о банкротстве Должника исковая давность по указанному требованию не истекла.

Заявитель апелляционной жалобы указывает на то, что, согласно п. 70 Положения о переводном и простом векселе, введенного в действие постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 07.08.1937 № 104/1341 (далее – Положение о векселях), исковые требования, вытекающие из переводного векселя против акцептанта, погашаются истечением трех лет со дня срока платежа, следовательно, по 16 из 17 векселей, выданных Должником, исковые требования погашены 03.02.2013.

Однако управляющим не учтено следующее.

П. 22 постановления Пленума ВС РФ № 33, Пленума ВАС РФ № 14 от 04.12.2000 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей», предусмотрено, что «исковые требования против векселедателя, вытекающие из простого векселя, погашаются истечением трех лет со дня срока платежа. […] с истечением предусмотренных статьей 70 Положения пресекательных сроков прекращается материальное право требовать платежа от обязанных по векселю лиц. Суд применяет эти сроки независимо от заявления стороны. Предусмотренные Положением сроки для предъявления исковых требований по векселю не могут быть изменены соглашением сторон. Эти сроки не подлежат приостановлению или восстановлению».

Вместе с тем, в постановлении не указано на то, что общее правило о сохранении обязательства в качестве натурального по истечении срока исковой давности не применяется к вексельным обязательствам.

В соответствии с п. 1 ст. 206 ГК РФ, должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполненное обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности. Таким образом, по общему правилу, истечение срока для предъявления исковых требований не прекращает обязательства, а лишь лишает управомоченное лицо требовать принудительного исполнения обязательства.

Истечение срока исковой давности не прекращает само субъективное право, лишь ослабляя его принудительную защиту. Поэтому добровольное исполнение обязанности не является ничтожным.

Применение к вексельным отношениям общего правила о натуральных обязательствах подтверждается позицией, сформированной по указанному вопросу, в частности, Арбитражным судом Московского округа.

В деле № А41-47597/2015 судами (в том числе судом кассационной инстанции – Арбитражным судом Московского округа) указано, что «погашение исковых требований и прекращение материального права векселедержателя требовать платежа от обязанного по векселю лица не порождает прекращение права векселедателя добровольно исполнить обязательство по оплате выданных векселей. В рассматриваемом случае, не отрицая наличие вексельного долга, ответчик заключил с истцом соглашение о новации весельного обязательства в заемное, что не противоречит закону».

В деле № А40-20160/2016 Арбитражный суд Московского округа подтвердил применимость к вексельным отношениям п. 2 ст. 206 ГК РФ: «В соответствии с частью 2 статьи 206 Гражданского кодекса Российской Федерации, если по истечении срока исковой давности должник или иное обязанное лицо признает в письменной форме свой долг, течение исковой давности начинается заново. По настоящему делу сторонами был заключен договор новации, которым стороны заменили весельное обязательство на заемное обязательство, и ответчик получал от векселедателя вексельные проценты вплоть до 01.12.2014, тем самым подтверждая факт наличия на 01.12.2014 вексельных обязательств, в связи с чем доводы заявителя кассационной жалобы о пропуске срока исковой давности являются ошибочными и не подтверждаются материалами дела».

Довод конкурсного управляющего о неприменимости в настоящем споре п. 2 ст. 206 ГК РФ в связи с тем, что указанная норма введена в действие 01.06.2015, необоснован.

Федеральный закон от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Федеральный закон № 42-ФЗ), которым введен п. 2 ст. 206 ГК РФ, вступил в силу 01.06.2015.

Согласно ст. 2 Федерального закона № 42-ФЗ, положения Гражданского кодекса Российской Федерации, введенные Федеральным законом № 42-ФЗ, применяются к правоотношениям, возникшим до дня вступления его в силу, в части тех прав и обязанностей, которые возникнут после дня вступления его в силу.

Таким образом, учитывая, что по состоянию на 01.06.2015 у Должника имелось перед ООО «Группа «Ангстрем» вексельное обязательство, не исполненное, но не обеспеченное исковой защитой, правоотношение сторон в момент вступления в силу Федерального закона № 42-ФЗ не прекратилось. К правам и обязанностям сторон этого правоотношения, возникшим после 01.06.2015, применимы нормы ГК РФ, введенные Федеральным законом №42-ФЗ, в том числе п. 2 ст. 206 ГК РФ.

Возобновление давности допустимо в отношении требования, давность по которому истекла до 1 июня 2015 г., причем независимо от того, когда возникло само обязательство, поскольку не имеется каких-либо правовых препятствий в ограничении воли обязанного лица. В переходных положениях Закона, который ввел в действие п. 2 ст. 206 ГК РФ, каких-либо исключений из общих правил действия новых законодательных норм во времени нет.

Договор новации заключен сторонами 01.12.2015 и должен толковаться с учетом норм, действовавших в момент его заключения. Следовательно, в соответствии с п. 2 ст. 206 ГК РФ, посредством заключения Договора новации Должник признал имеющийся у него перед ООО «Группа «Ангстрем» долг по 17 векселям, в связи с чем течение исковой давности по долгу, основанному на 16 из 17 векселей, началось заново (в отношении 17-го векселя вексельная давность не была истекшей к моменту заключения Договора новации, поскольку срок предъявления его к платежу – не ранее 08.10.2018).

Срок возврата Должником займа по Договору новации установлен 30.12.2028.

Таким образом, в момент предъявления Кредитором в рамках настоящего спора требования, основанного на Договоре новации, срок исковой давности не истек и не пропущен.

Факт подтверждения Должником принятых ранее на себя обязательств по возврату вексельной суммы долга, помимо признания суммы задолженности в письменной форме, также следует из действий Должника по выплате ранее начисленных процентов, а также по погашению части номинальной стоимости векселей уже после истечения срока вексельной давности.

Доводы конкурсного управляющего о том, что судом не исследованы обстоятельства выдачи векселей и дефекты формы и наличие непрерывного ряда передаточных надписей, опровергаются материалами дела.

В период с 02.07.2007 по 04.02.2008 Должником были эмитированы 16 простых векселей – № 0016, 0017, 0018, 0019, 0025, 0026, 0027, 0028, 0030, 0031, 0032, 0033, 0034, 0035, 0036, 0037. Первоначальными векселедержателями по векселям выступали ОАО «НОМОС-БАНК», ООО КБ «Капитал Кредит», ООО «ПРОФПРОЕКТ», ООО «Капитал Плюс».

Векселя № 0016, 0017, 0018, 0019, 0025, 0026, 0027, 0028, 0030, 0031, 0032, 0033, 0034, 0035, 0036, 0037 были индоссированы первоначальными векселедержателями в пользу компании DewaboInvestmentsLimited посредством бланковых индоссаментов (подтверждается соответствующими индоссаментами на обороте каждого из векселей). Такой способ передачи прав по векселю предусмотрен ст. 13 и 14 Положения о векселях и полностью соответствует закону.

08.10.2008 Должником был эмитирован и по Договору купли-продажи векселя № 103 передан ООО «АНГ» простой вексель № 0038.

08.10.2008 по Договору купли-продажи векселя № 107 вексель № 0038 был продан ООО «АНГ» компании StanEnterprisesS.A.

По Договорам купли-продажи векселей от 14.03.2011 и от 30.03.2011 векселя № 0016, 0017, 0018, 0019, 0025, 0026, 0027, 0028, 0030, 0031, 0032, 0033, 0034, 0035, 0036, 0037 были проданы компанией DewaboInvestmentsLimited компании LightningSolutionsS.A.

По Договору купли-продажи векселей от 26.09.2011 векселя № 0016, 0017, 0018, 0019, 0025, 0026, 0027, 0028 были проданы компанией LightningSolutionsS.A. компании StanEnterprisesS.A.

По Договору купли-продажи векселей от 31.10.2012 векселя № 0016, 0017, 0018, 0019, 0025, 0026, 0027, 0028, 0038 были проданы компанией StanEnterprisesS.A. компании RangerServisesLimited.

По Соглашению о зачете встречных требований от 31.10.2012 векселя № 0030, 0031, 0032, 0033, 0034, 0035, 0036, 0037 были переданы компанией LightningSolutionsS.A. компании RangerServisesLimited.

С указанного момента все 17 векселей, выданных Должником, принадлежали компании RangerServisesLimited.

По Договору купли-продажи векселей от 09.11.2012 компания RangerServisesLimited продала векселя компании WalfordFinanceLimited.

По Договору купли-продажи векселей от 07.01.2013 компания WalfordFinanceLimited продала векселя компании BradfastFinanceLimited.

31.12.2013 между компанией BradfastFinanceLimited и ООО «Группа Ангстрем» заключен Договор уступки права требования (цессии), по которому ООО «Группа Ангстрем» были переданы права, вытекающие из вексельных обязательств Должника по 17 векселям.

01.12.2015 между ООО «Группа «Ангстрем» в качестве займодавца и Должником в качестве заемщика заключен Договор новации, которым 17 векселей были новированы в заемное обязательство.

12.01.2018 ООО «Группа «Ангстрем» реорганизовано путем присоединения к ООО «Альтернатива Капитал» (ГРН записи 2187746597091 от 12.01.2018). Права (требования) к Должнику переданы Кредитору по передаточному акту от 07.12.2017.

Таким образом, вся цепочка движения векселей от векселедателя (Должника) к Кредитору прослеживается из перечисленных документов, представленных в материалы дела. Векселя получены Кредитором законным образом, оригиналы векселей в момент заключения Договора новации находились у Кредитора и представлены на обозрение в судебном заседании суда первой инстанции.

По мнению апеллянта, векселя не содержат оговорку о запрете передачи по индоссаменту, соответственно, передача прав по векселям должна осуществляться с совершением индоссамента.

В действительности же индоссамент не является обязательным реквизитом, и его отсутствие не влечет за собой недействительности перехода прав по векселю.

Согласно ст. 11 Положения о векселях, вексель, даже выданный без прямой оговорки о приказе, может быть передан посредством индоссамента. Если векселедатель поместил в переводном векселе слова «не приказу» или какое-либо равнозначащее выражение, то документ может быть передан лишь с соблюдением формы и с последствиями обыкновенной цессии.

Таким образом, вексель, содержащий оговорку «приказу», передается посредством индоссамента, вексель, содержащий оговорку «не приказу», – с соблюдением формы и с последствиями обыкновенной цессии. В случае же отсутствия какой-либо оговорки вексель может быть передан как путем проставления индоссамента, так и иным способом, в том числе путем подписания актов приема-передачи (как ценная бумага, поскольку ценные бумаги являются таким же имуществом, как и любой иной актив).

Наличие каких-либо дефектов формы векселей так же не подтверждается материалами дела. При этом управляющий не указывает, какие именно дефекты имеет форма векселей.

Векселя содержат все необходимые обязательные реквизиты, предусмотренные ст. 75 Положения о векселях:

- наименование «вексель», включенное в самый текст и выраженное на том языке, на котором этот документ составлен;

- простое и ничем не обусловленное обещание уплатить определенную сумму;

- указание срока платежа;

- указание места, в котором должен быть совершен платеж;

- наименование того, кому или приказу кого платеж должен быть совершен;

- указание даты и места составления векселя;

- подпись того, кто выдает документ (векселедателя).

Указанный перечень обязательных реквизитов векселя является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию.

Не основаны на законе и не соответствуют фактическим обстоятельствам доводы конкурсного управляющего о том, что лицо, не имеющее каких-либо корпоративных оснований, не может ограничивать полномочия органа управления общества в силу закона; что по этой причине вывод суда о том, что фактически в пользу Государственной корпорации развития «ВЭБ.РФ» была перераспределена часть полномочий общего собрания акционеров и совета директоров Должника, сделан с существенным нарушением норм материального права,

Согласно п. 1 ст. 61.10 Закона о банкротстве, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Как указано в п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление Пленума № 53), по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (п. 3 ст. 53.1 ГК РФ, п. 1 ст. 61.10 Закона о банкротстве). Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Определением СКЭС ВС РФ от 28.03.2019 № 305-ЭС18-17629(2) также установлено, что «необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих конечных бенефициаров является наличие у него фактической возможности давать обязательные для исполнения указания или иным образом определять действия подконтрольных организаций».

Таким образом, признаком контроля со стороны того или иного лица (наряду с формальной аффилированностью) может выступать фактическая возможность определять действия должника и давать указания, обязательные к исполнению должником. Более того, в практике судов одним из наиболее распространенных критериев, по которым устанавливается факт контроля лица над должником, является именно их неформальная связь и возможность лица влиять на деятельность должника, используя иные механизмы, нежели корпоративное участие.

Устанавливая факт контроля ВЭБ над деятельностью Должника, суд первой инстанции учитывал именно реальную возможность ВЭБ определять действия Должника, которая основывается на заключенном между ВЭБ и Должником Кредитном соглашении от 09.04.2008 № 110100/953 (далее – Кредитное соглашение).

Наличие мажоритарного кредитора в лице ВЭБ не позволяло осуществлять какой-либо контроль над Должником иным лицам, в том числе акционеру Должника (до декабря 2018 года) - компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД.

При этом отсутствие в Уставе Должника упоминаний о ВЭБ, на что указывает управляющий, не свидетельствует об отсутствии фактического контроля со стороны ВЭБ, а подтверждает тот факт, что этот контроль основан не на корпоративных отношениях, а на Кредитном соглашении.

Более того, условия последующего приобретения ВЭБ акций Должника (100% акций были куплены за 1 рубль) демонстрируют, что ВЭБ не позиционировал себя как независимого внешнего кредитора, а фактически был наделен полномочиями акционера даже до того момента, как стал им формально, т.е. в полной мере являлся контролирующим Должника лицом.

Довод апелляционной жалобы о том, что условия Кредитного соглашения не только не устанавливают передачу ВЭБ полномочий совета директоров и собрания акционеров, но и никоим образом не препятствовали единственному акционеру (РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД) в осуществлении принадлежащих ему корпоративных прав, был обоснованно отклонен судом первой инстанции.

В соответствии с Кредитным соглашением, ВЭБ предоставляет Должнику денежные средства в форме кредитной линии на финансирование создания производства субмикронных полупроводниковых компонентов с топологическими нормами 0,11-0,13 мкм в г. Зеленограде для реализации продукции как на внутреннем, так и на внешнем рынках, в том числе на строительство завода (далее – Проект), с лимитом выдачи в размере 815 млн. евро.

Указанный Проект является ключевым для Должника, и именно вокруг Проекта строится вся хозяйственная деятельность Должника.

Кредитным соглашением (п. 2.1-2.5, ст. 5) для Должника и его формальных акционеров установлены жесткие ограничения, предполагающие полный контроль ВЭБ над деятельностью Должника, в том числе операционной. Ни одно хоть значимое решение не принимается Должником без согласования с ВЭБ, ни одна значительная сделка не заключается Должником, если она предварительно не одобрена ВЭБ и ООО «ВЭБ Инжиниринг» – компанией, осуществляющей технический надзор за ходом реализации Проекта и назначенной в этом качестве ВЭБ. Отсутствие согласования со стороны ВЭБ и ООО «ВЭБ Инжиниринг» каких-либо действий Должника означало невозможность их совершения. К таким действиям относилось и заключение Должником сделок в рамках реализации Проекта.

В целях установления полного контроля над деятельностью Должника ВЭБ включен в Кредитное соглашение ряд условий, среди которых:

1) обеспечение ВЭБ доступа к управлению Проектом путем согласования с ВЭБ корпоративных решений, принимаемых Советом директоров и Общим собранием акционеров Должника;

2) обеспечение включения двух представителей ВЭБ в состав Совета директоров Должника с правом «вето» по существенным для деятельности компании вопросам;

3) предоставление в ВЭБ маркетинговой стратегии, разработанной на срок до 2027 года, с выделением ключевых отраслей ниш, клиентов, предлагаемых продуктов и услуг, организации системы продаж с учетом фактора конкуренции на российском рынке микроэлектроники;

4) выполнение графика объема производства / графика выручки, согласованных с ВЭБ;

5) осуществление всех расчетов по договорам, формирующим выручку Должника, через счета, открытые Должником в ВЭБ (за исключением специальных и/или отдельных счетов), с предварительным письменным согласованием с ВЭБ целевого использования полученных Должником денежных средств.

При этом у непосредственного акционера Должника, которым ранее являлась компания РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, отсутствовала возможность распоряжаться акциями Должника, поскольку, по условиям Кредитного соглашения (п. 6.1), они были переданы в залог ВЭБ.

Перечисленные обязанности Должника и условия предоставления денежных средств по Кредитному соглашению свидетельствуют о том, что с момента вступления Должника в Кредитное соглашение контроль над текущей операционной деятельностью Должника принадлежал ВЭБ. Ни одно значимое решение не принималось Должником без предварительного согласования и одобрения ВЭБ.

Делегирование в состав Совета директоров Должника кандидатов от ВЭБ, которым было предоставлено право вето по всем наиболее значимым вопросам деятельности Должника (как это и предусмотрено Кредитным соглашением), означало невозможность принятия Советом директоров каких-либо решений без согласия ВЭБ.

Ежегодно в адрес Должника направлялись письма ВЭБ с перечнем кандидатов для включения в состав Совета директоров Должника:

- до 2017 года 3 из 5 мест в составе Совета директоров были заняты представителями ВЭБ (письма ВЭБ от 26.05.2010 № 184/110300, от 06.10.2010 № 3422/270300-АБ, протоколы заседаний Совета директоров Должника от 07.02.2012, от 29.06.2015 № 10, от 04.07.2016 №18);

- в 2017 году 4 из 7 мест в составе Совета директоров были заняты представителями ВЭБ (письмо ВЭБ от 24.04.2017 № 8150/270400);

- в 2018 году 4 из 8 мест в составе Совета директоров были заняты представителями ВЭБ (письмо ВЭБ от 24.04.2018 № 12634/0В0000, протокол заседания Совета директоров Должника от 04.06.2018 № 26).

На основании писем ВЭБ акционер ежегодно осуществлял формирование Совета директоров, большинство в котором составляли представители ВЭБ, обладающие при этом правом вето.

В течение всего срока реализации Проекта между Должником и ВЭБ велась переписка, в ходе которой ВЭБ осуществлял:

- согласование бюджета текущих расходов Должника (письма от 25.05.2010 № к82, от 10.12.2010 № 4253/270300-АБ);

- анализ текущего состояния Проекта и мер, необходимых для его успешной реализации, на основании информации, предоставляемой Должником по запросам ВЭБ (письмо от 06.03.2017 № 769/270400-ТС);

- проведение независимого финансово-технологического аудита Проекта (письмо от 07.04.2017 № 6290/270400); внесение кандидатуры эксперта (Канвас Текнолоджи Пте Лтд) для проведения финансово-технологической оценки Проекта (письмо от 05.06.2017 №12448/М0000);

- подготовку Плана мероприятий по Проекту, включающего установление финансово-производственных ковенантов по выпуску Должником продукции, согласованных с Минпромторгом России, обеспечение их выполнения; согласование проекта бюджета Должника на период 2018-2020 гг., в том числе объем операционных расходов, источники покрытия операционных расходов, объем капитальных вложений, источников финансирования капитальных вложений; анализ обоснованности операционных затрат Должника, подтверждение наличия источников финансирования указанных затрат, верификацию объема требуемых капитальных вложений (письмо от 04.04.2018 №10409/0В0000);

- согласование Плана мероприятий по Проекту, включающего базовые условия реализации Плана мероприятий, а также условие о назначении представителей ВЭБ в штат Должника в целях обеспечения дополнительного контроля ВЭБ за реализацией отдельных условий Плана мероприятий (письмо от 28.04.2018 № 13318/0В0000);

- согласование заключения Должником договоров, в том числе договоров с подрядчиками (письмо от 19.03.2015 № 467/110300), поставщиками (письма от 21.12.2010 №4383/270300-АБ, от 23.08.2011 № 2965/270300-АБ, письмо ООО «ВЭБ Инжиниринг» от 12.02.2016 № 160), договоров страхования на основании заключений ООО «ВЭБ Инжиниринг» (письма от 23.03.2016 № 583/110300, от 13.04.2017 № 6857/110300), договоров по итогам тендеров на продажу оборудования (письмо от 06.04.2018 № 353); включение в состав тендерной комиссии представителя ВЭБ с правом «вето» при принятии решений по условиям сделок по продаже оборудования (письмо от 08.06.2017 № 12917/М0000);

- согласование проектов заключаемых Должником договоров, в том числе проверку их на соответствие утвержденной ВЭБ типовой форме (письма от 16.05.2018 № 14667/0В0000, от 22.05.2018 № 15322/0В0000);

- согласование целевого использования денежных средств, полученных Должником от реализации незадействованного в технологическом процессе оборудования, включая перечень конкретных платежей со стороны Должника, в том числе по заработной плате его работникам (письма от 18.06.2018 № 17864/0В0000, от 12.07.2018 № 20449/0В0000-ДСП). Должник при этом неоднократно обращался к ВЭБ с просьбой о снятии ограничений на использование выручки от продажи незадействованного оборудования в связи с критической ситуацией с оплатой операционных расходов (письмо от 17.05.2018 № 488).

Переписка по указанным вопросам подтверждает максимальную степень вовлеченности ВЭБ в текущую и операционную деятельность Должника по всем значимым вопросам и невозможность принятия Должником существенных решений без согласования с ВЭБ. При этом со стороны акционера отсутствовали какие-либо указания в адрес Должника по перечисленным вопросам.

Именно такой объем полномочий ВЭБ в отношении Должника позволил суду первой инстанции сделать выводы о том, что у акционера Должника - компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД отсутствовала реальная возможность давать Должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия и что фактически в пользу ВЭБ была перераспределена часть полномочий Общего собрания акционеров и Совета директоров Должника, предусмотренных Уставом Должника и Федеральным законом «Об акционерных обществах».

Перечисленные обстоятельства, свидетельствующие о невозможности контроля над Должником в силу наличия ВЭБ как мажоритарного кредитора, установлены судебными актами, принятыми в рамках настоящего дела по другому обособленному спору (по заявлению Л.Д. Реймана о включении его требования в реестр требований кредиторов Должника), – постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 02.10.2019 по настоящему делу (оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 22.01.2020).

Наличие у ВЭБ контрольных полномочий в конечном счете признается и самим конкурсным управляющим (абз. 3 стр. 7 апелляционной жалобы). Управляющий лишь указывает на то, что это якобы не означает отсутствия контроля со стороны акционера.

Довод конкурсного управляющего о том, что финансирование Должника со стороны ВЭБ на основании Кредитного соглашения осуществлялось в соответствии с целями деятельности и функциями государственной корпорации, не имеет правового значения.

По утверждению управляющего, все ограничения, установленные Кредитным соглашением, объяснялись особенностями функционирования ВЭБ как государственной корпорации и не выходят за рамки обычной коммерческой практики.

Даже если согласиться с тем, что причины, по которым ВЭБ сформулированы перечисленные выше условия Кредитного соглашения, связаны с наличием у ВЭБ статуса государственной корпорации, эти причины являются внутренними для ВЭБ и не должны влиять на положение третьих лиц, в том числе контрагентов ВЭБ. При заключении Кредитного соглашения ВЭБ выступал как равный участник гражданского оборота, наделенный теми же правами и обязанностями, что и прочие участники. В соответствии с ч. 4 ст. 4 Федерального закона «О государственной корпорации развития «ВЭБ.РФ» (в редакции, действовавшей на момент заключения Кредитного соглашения), к отношениям, возникающим при осуществлении ВЭБ возложенных на него указанным Федеральным законом функций, применяются положения Гражданского кодекса Российской Федерации, установленные для кредитных организаций.

Кроме того, ст. 3 Федерального закона «О государственной корпорации развития «ВЭБ.РФ» (в редакции, действовавшей на момент заключения Кредитного соглашения) предполагает, что ВЭБ вправе заниматься предпринимательской деятельностью и в этих целях привлекать различные виды финансирования, в том числе с использованием рыночных механизмов (кредитов, облигаций, вкладов и т.п.), т.е. по существу является полноправным участником коммерческого оборота.

Значение для разрешения настоящего спора имеют реальные последствия, вызванные заключением Кредитного соглашения на определенных условиях. Ковенанты, установленные Кредитным соглашением, независимо от цели их включения, повлекли определенные фактические последствия – установление полномасштабного контроля ВЭБ над деятельностью Должника и принятием им решений и утрату такого контроля со стороны акционера Должника. Следствием заключения Кредитного соглашения стало то, что формальное участие акционера в уставном капитале Должника перестало означать фактический контроль, который перешел к ВЭБ.

Довод управляющего о том, что ВЭБ лишь обеспечивал свое право на досрочное истребование кредита, не подтверждается материалами дела: они не содержат ни одного доказательства реализации (или намерения реализации) ВЭБ указанного права. Несмотря на нарушение Должником графика возврата кредита, ВЭБ не требовал его досрочного возврата.

Доводы конкурсного управляющего о том, что Кредитор не является независимым, а потому при рассмотрении его требования не должен был применяться п. 6.2 Обзора судебной практики, а также о том, что заявление о включении требования Кредитора в реестр подано исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах Должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, не соответствуют действительности.

Конкурсный управляющий полагает требование Кредитора необоснованным в связи с тем, что оно имеет статус корпоративного.

Как указывает управляющий, с 06.02.2008 единственным акционером Должника являлась иностранная компания РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, аффилированная с ООО «Группа «Ангстрем» и Кредитором.

Вместе с тем, 16 из 17 векселей были эмитированы Должником в период с 02.07.2007 по 04.02.2008, т.е. до того момента, как компания РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД стала акционером Должника (06.02.2008).

Еще один вексель был выдан Должником 08.10.2008. При этом формальная аффилированность Кредитора с Должником возникла лишь 02.12.2013, когда ООО «Группа Ангстрем» приобрело акции компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, что подтверждается Реестром участников и Книгой акций компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, т.е. спустя 5-6 лет после выдачи Должником векселей.

Таким образом, в момент выдачи векселей компания РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД не являлась аффилированным лицом Должника, а Кредитор не являлся аффилированным лицом ни Должника, ни компании РУНИКА ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД, в связи с чем требование, вытекающее из векселей и Договора новации, не может быть признано корпоративным.

Кроме того, действующее законодательство не содержит запрета на коммерческие отношения между аффилированными лицами (что подтверждается также правоприменительной практикой: постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.01.2019 по делу № А41-71054/2017, постановление Арбитражного суда Московского округа от 02.07.2018 по делу № А40-124025/2016).

Юридические лица действуют в гражданском обороте от своего имени как самостоятельные субъекты, и, несмотря на отношения аффилированности, на них распространяются все положения гражданского законодательства относительно возмездности, добросовестности, целевой направленности к извлечению прибыли и т.д.

Наличие между кредитором и должником отношений аффилированности не исключает существования реальных, экономически разумных отношений, в рамках которых может быть осуществлена защита нарушенных прав и интересов их участников при соблюдении ими правил правомерного распоряжения своими правами.

Само по себе вхождение сторон договора в одну группу не опровергает обычного поведения этих лиц в хозяйственном обороте, выразившегося в заключении и исполнении сделок на общедоступных обычным (независимым) участникам рынка условиях.

При этом характер сделки (корпоративный или гражданско-правовой) должен оцениваться на момент ее совершения.

Довод управляющего о том, что требование Кредитора не подлежит включению в реестр требований кредиторов Должника, поскольку договоры, на которых оно основано, носят корпоративный характер, не имеют правового значения. Последующий переход векселей от одного векселедержателя к другому (в том числе к аффилированному кредитору) не может изменять первоначальную правовую природу и квалификацию прав по векселям. П. 6.2 Обзора судебной практики предполагает понижение в очередности требования аффилированного кредитора, приобретшего это требование в результате уступки, только в случае очевидного нахождения должника в состоянии имущественного кризиса в момент уступки.

Из принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (ст. 1 ГК РФ) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц – других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании (п. 2 Обзора судебной практики).

Новация векселей осуществлялась в 2015 году, т.е. за 4 года до возбуждения дела о банкротстве Должника. Новация не нарушала интересов третьих лиц, не осуществлялась в условиях имущественного кризиса Должника и не была направлена на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве. Следовательно, новация не являлась компенсационным финансированием, которое могло бы влечь отказ во включении требования Кредитора в реестр требований кредиторов Должника или понижение его в очередности.

Арбитражным судом Московского округа в ряде судебных актов (постановления от 05.03.2019 № Ф05-1687/2019 по делу № А41-71720/2017, от 08.04.2019 № Ф05-4728/2019 по делу № А40-202897/2018, от 09.04.2019 № Ф05-24080/2018 по делу № А41-46870/2017, от 16.04.2019 № Ф05-13949/2018 по делу № А40-144744/2017, от 26.04.2019 № Ф05-5290/2019 по делу № А40-177253/2016, от 17.07.2019 № Ф05-4277/2019 по делу № А41-53659/2017, от 29.07.2019 № Ф05-8856/2019 по делу № А40-151450/2018, от 08.08.2019 № Ф05-12845/2019 по делу № А40-33352/2018, от 05.09.2019 № Ф05-15580/2019 по делу № А40-287190/2018) сформирован подход, в соответствии с которым если обстоятельства выдачи займа, заключения и исполнения его сторонами свидетельствовали о наличии у сторон корпоративного интереса, экономически обусловленного наличием возможности управления делами в обществе и получения от этого выгод, и существенно отличаются от разумного общепринятого стандарта заемных отношений с условиями платности, своевременности возврата денежных средств, обеспеченности обязательства, соотносимости с рыночными условиями процентной ставки и т.п., то такое требование лица считается возникшим из отношений, связанных с участием в корпоративных организациях или с управлением ими. Это объясняется тем, что участник коммерческой корпоративной организации должен, по общему правилу, располагать различными инструментами управления корпорацией и ее имуществом, влиять на формирование волеизъявления высшего органа корпоративного юридического лица. Такой способ удовлетворения интересов управомоченной стороны отличает корпоративные отношения от типичного гражданско-правового регулирования, где субъекты самостоятельны и независимы друг от друга и поэтому не могут непосредственно участвовать в формировании воли контрагента.

Таким образом, обязательным условием отнесения отношений к корпоративным является возможность со стороны кредитора управлять обществом тем или иным путем и влиять на принятие обществом решений.

В рамках настоящего спора выдача векселей и дальнейшее их новирование в заем совершены в условиях отсутствия корпоративного интереса векселедержателя (займодавца). Это означает, что между сторонами сложились гражданско-правовые отношения как между независимыми участниками оборота, ни один из которых не влияет на другого и не имеет возможности определять действия другого.

Не основано на фактах и не подтверждается какими-либо доказательствами утверждение управляющего о том, что при заключении Договора новации волеизъявление Должника не было свободным, действия, направленные на возникновение обязательств, не связаны с обеспечением экономических интересов Должника и не направлены на поддержание производственно-хозяйственной деятельности, а также что действия Должника и Кредитора по заключению Договора новации были направлены на создание для Должника новых обязательств.

Конкурсным управляющим не опровергнута экономическая целесообразность выдачи векселей (первыми векселедержателями по которым являлись банки ОАО «НОМОС-БАНК», ООО КБ «Капитал Кредит» и другие общества) и использование привлеченных в результате денежных средств на нужды Должника. Дальнейшее новирование векселей в заем фактически означало выполнение Должником ранее принятых на себя обязательств по оплате векселей в соответствии со стандартами добросовестного поведения.

Согласно п. 1 Обзора судебной практики, аффилированный с должником кредитор не лишен права заявлять свое требование в деле о банкротстве должника, но на нем лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, а суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

Следует отметить обстоятельства, свидетельствующие о наличии признаков экономической целесообразности при заключении Договора новации:

Согласно п. 1.5 Договора новации, за пользование займом начисляются проценты в размере 8% годовых с момента подписания договора.

Указанная ставка коррелирует со средневзвешенной процентной ставкой кредитных организаций по депозитным операциям за декабрь 2015 года сроком предоставления свыше одного года, которая составляла для физических лиц 10,16%, для нефинансовых организаций – 10,16%.

Таким образом, новирование векселей отвечало признаку экономической целесообразности, поскольку помимо возврата основного займа условиями Договора новации предусматривалась выплата процентов, начисленных за период предоставления займа, максимальный срок возврата которого составлял 13 лет.

Следовательно, сумма процентов, подлежащая выплате Кредитору в случае неосуществления Должником права на досрочный возврат займа, составила бы более 904 млн. руб.

Сделки по приобретению векселей и новации вексельной задолженности совершены задолго до возбуждения дела о банкротстве Должника.

Заявление о признании Должника банкротом принято Арбитражным судом г. Москвы 10.01.2019.

При этом выдача Должником векселей, а также последующая цепочка сделок по их приобретению Кредитором и новации в заемное обязательство состоялись в период с 2007 по 2015 годы, т.е. более чем за 12 лет до возбуждения дела о банкротстве.

Факт принятия Должником на себя обязательств задолго до возбуждения дела о банкротстве принимается во внимание судами при рассмотрении требований кредиторов о включении в реестр.

Таким образом, довод управляющего об умышленном наращивании размера кредиторской задолженности для целей включения лояльного кредитора в реестр требований является несостоятельным, а заключение Договора новации не отвечает признакам умышленного злоупотребления правом для целей влияния на процедуру банкротства Должника.

У Должника в момент новирования векселей в заемное обязательство отсутствовали признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Согласно данным бухгалтерской отчетности Должника за 2006 год, предшествующий выдаче Должником векселей совокупной номинальной стоимостью 347,21 млн. руб., валюта баланса Должника составляла более 1,7 млрд. руб., убыток на конец отчетного периода зафиксирован не был.

Положительный финансовый результат был зафиксирован также в 2007 году (валюта баланса составила почти 2,7 млрд. руб.), предшествующему выдаче векселей совокупной номинальной стоимостью 467 млн. руб.

По состоянию на 31.12.2014 валюта баланса Должника составляла 43,4 млрд. руб.

Более того, как отмечалось ранее, Должником с момента уступки прав (требований) Кредитору до момента заключения Договора новации осуществлялось погашение как вексельных процентов, так и части номинальной стоимости векселей на общую сумму 5 083 516,43 руб.

Таким образом, финансовое состояние Должника, а также погашение им части вексельных обязательств позволяли Кредитору сделать положительный прогноз относительно возврата новированной вексельной задолженности, а само заключение Договора новации не отвечало признаку осведомленности сторон о заведомой неисполнимости Должником принятых им на себя обязательств.

Согласно п. 1.6 Договора новации, заем может быть возвращен досрочно. В соответствии с п. 1.7 Договора новации, заемщик вправе возвратить сумму займа частями.

Таким образом, довод управляющего о большом сроке возврата займа, свидетельствующем о льготном характере заключенного договора, противоречит условиям Договора новации, которыми предусмотрены право заемщика на досрочный возврат как основного долга, так и процентов, а также право займодавца на досрочное истребование задолженности по займу (п. 1.4 Договора новации).

Указанная совокупность признаков свидетельствует о заключении Договора новации на рыночных условиях и опровергает доводы управляющего о злоупотреблении правом при его заключении.

Включение требования Кредитора в реестр требований кредиторов Должника предоставляет Кредитору право на участие в собраниях кредиторов Должника с количеством голосов около 1,1%. Подавляющую часть реестра требований кредиторов Должника составляют требования ВЭБ (более 88 млрд. руб. основного долга, обеспечивающие около 95% голосов на собрании кредиторов). Как факт проведения собраний кредиторов (признание их имеющими кворум и состоявшимися), так и содержание принимаемых ими решений зависят исключительно от участия и голосования ВЭБ. Удовлетворение заявления Кредитора не способно повлиять ни на уменьшение количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, ни на результаты голосования на собрании кредиторов Должника.

Оставление судом первой инстанции без разрешения ходатайства о рассмотрении требования Кредитора в закрытом судебном заседании не привело к принятию неправильного судебного акта и не может влечь отмены определения.

Ходатайство о рассмотрении требования Кредитора в закрытом судебном заседании было заявлено Должником по той причине, что в обоснование письменной позиции Кредитором представлены документы, содержащие сведения и информацию ограниченного доступа относительно правоотношений между Должником и ВЭБ, в том числе документы ограниченного распространения под грифом «ДСП», публичное исследование которых способно привести к наступлению неблагоприятных последствий для ВЭБ, а также Должника.

При этом Должником не было представлено пояснений относительно того, в чем именно могут заключаться неблагоприятные для него последствия.

Формальных оснований для удовлетворения ходатайства о проведении закрытого судебного заседания так же не имелось.

По общему правилу, установленному ч. 1 ст. 11 АПК РФ, разбирательство дел в арбитражных судах открытое, что обеспечивает реализацию основополагающего принципа арбитражного процесса – гласности. Исключением из этого правила являются случаи, когда открытое разбирательство дела может привести к разглашению государственной тайны, в иных случаях, предусмотренных федеральным законом, а также при удовлетворении ходатайства лица, участвующего в деле и ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой, служебной или иной охраняемой законом тайны (ч. 2 ст. 11 АПК РФ).

Документы ограниченного распространения под грифом «ДСП» (представленные в материалах дела единственным письмом от 12.07.2018 № 20449/0В0000-ДСП) не составляют ни государственной, ни коммерческой или служебной, ни какой-либо иной охраняемой законом тайны, следовательно, ходатайство Должника о проведении закрытого судебного заседания не могло быть удовлетворено судом.

Таким образом, оставление судом ходатайства без разрешения является формальным нарушением норм процессуального права, которое, однако, не привело к судебной ошибке и принятию неправильного судебного акта. В соответствии с ч. 3 ст. 270 АПК РФ, такое нарушение не может служить основанием для отмены Определения.

Изложенные обстоятельства свидетельствуют о неосновательности доводов апелляционной жалобы конкурсного управляющего. Суд первой инстанции надлежащим образом исследовал обстоятельства возникновения требования Кредитора к Должнику и обоснованно признал его подлежащим включению в реестр требований кредиторов Должника.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены определения суда, в связи с чем апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 176, 266-269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 21.02.2020 года по делу № А40-323/19 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего АО «Ангстрем-Т» – без удовлетворения.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение месяца со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражном суде Московского округа.

Председательствующий судья В.С. Гарипов

Судьи: И.М. Клеандров

В.В. Лапшина

Телефон справочной службы суда – 8 (495) 987-28-00.