Гражданский кодекс часть 1

об отказе во включении требования ФИО9 в размере 51 628 096,11 руб. в реестр требований кредиторов по делу о признании несостоятельным (банкротом) ФИО1

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09.07.2021г. в отношении ФИО1 (ДД.ММ.ГГГГ г.р., ИНН <***>, ОГРНИП <***>, г. Москва, 1-ая Тверская-Ямская, д. 11, кв. 58) введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим должника утверждена ФИО10 (член Ассоциации СРО «МЦПУ», ИНН <***>, адрес для направления корреспонденции: 127434, г. Москва, а/я 3), о чем опубликованы сведения в газете "Коммерсантъ" №124 от 17.07.2021.

В Арбитражный суд города Москвы 14.09.2021г. поступило требование ФИО9 к должнику о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 51 628 096,11 руб.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23.12.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.04.2022, отказано во включении в реестр требований кредиторов должника ФИО1 требований ФИО9 в размере 51 628 096,11 руб.

Не согласившись с принятыми судебными актами, ФИО1 обратилась в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

В обоснование кассационной жалобы заявитель ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права, а также неполное выяснение обстоятельств по делу, утверждая, что вывод судов о том, что при принятии наследства ФИО1 изначально была отведена роль «центра убытков» сделан без учета п. 1 ст. 1175 ГК РФ; суд апелляционной инстанции неправильно определил момент перехода к ФИО1 обязательств наследодателя (обязанности по оплате кредита и арендных платежей перешли к ФИО1 с момента открытия наследства, независимо от подписания дополнительных соглашений к тем договорам, которые были заключены ФИО5).

Не согласившись с принятыми судебными актами, ФИО9 обратилась в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

В обоснование кассационной жалобы заявитель ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права, а также неполное выяснение обстоятельств по делу, утверждая, что погашение задолженности по договору поручительства не являлось волеизъявлением ФИО9, а носило императивный характер, поскольку указанные денежные средства в одностороннем порядке списывались Банком со счета заявителя в порядке, установленном п. 8.1 договора поручительства, что подтверждается выпиской по счету заявителя, как следствие, вывод суда апелляционной инстанции о недоказанности данного факта противоречит материалам дела; договор поручительства был заключен между заявителем и Банком задолго до смерти ФИО5 (наследодатель), перехода на должника прав и обязанностей по кредитному договору и появления каких-либо притязаний кредиторов на имущество, ставшее впоследствии наследственной массой; отсутствуют доказательства получения ФИО9 какой-либо выгоды за счет должника, приобретения за его счет имущества и иных активов, безвозмездного получения денежных средств, наоборот, вследствие заключения договора поручительства, заявитель понесла экономические издержки в существенном, относительно ее дохода, размере, которые кредитор пытается частично (с учетом специфики банкротства) возместить, путем включения в реестр; вывод суда апелляционной инстанции о квалификации действий заявителя в качестве попыток сохранения семейного контроля над зданием, расположенном по адресу: <...> является ошибочным, поскольку для удовлетворения требований кредиторов должника 1/5 доли в праве собственности на указанное здание, принадлежащие должнику, в любом случае подлежат реализации на торгах, вне зависимости от включения в реестр требования заявителя; вывод суда о том, что только с введением процедуры банкротства возник риск утраты доли, не соответствует действительности.

Не согласившись с принятыми судебными актами, ФИО5 обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

В обоснование кассационной жалобы заявитель ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права, а также неполное выяснение обстоятельств по делу, утверждая, что судами не учтено то обстоятельство, что сумма обязательств наследодателя ограничена только стоимостью передаваемого наследственного имущества и никак не может зависеть от числа наследников, и увеличение количества наследников не увеличивает возможности кредиторов по взысканию долгов наследодателя и это прямо предусмотрено ст. 1175 ГК РФ; само по себе наличие родственных связей между участниками того или иного правоотношения не является свидетельством его порочности; предвзятые и необоснованные выводы суда по настоящему спору повлияли на права и охраняемые законом интересы ФИО5, который в рассмотрении дела не участвовал, что противоречит основополагающим принципам арбитражного судопроизводства

Представители ФИО1, ФИО9, ФИО5 в судебном заседании доводы кассационных жалоб поддержали, соответственно.

Обсудив доводы кассационных жалоб, заслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

Согласно статье 223 АПК РФ, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В силу статей 71, 100, 142 Закона о банкротстве и с учетом разъяснений пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется арбитражным судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором, с другой стороны, требование кредиторов, по которым не поступили возражения, рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

Как следует из материалов дела и установлено судами, ФИО9 ссылается на наличие у должника задолженности в размере 48 811 066,11 руб., вытекающей из исполнения обязательств по кредитному договору.

Между ПАО КБ «Восточный» и ФИО5 был заключен кредитный договор <***>- 16/Кр от 23.08.2016 г., в соответствии с которым должнику был представлен кредит в размере 2 250 000 долларов США по ставке 9% годовых от суммы задолженности по кредиту.

Во исполнение обязательств по указанному договору между Банком и ФИО9 заключен договор поручительства <***>/П-3 от 23.08.2016 г., в соответствии с которым заявитель требования принял на себя обязательства отвечать за исполнение ФИО5 обязательств из указанного договора.

Между ПАО КБ «Восточный» и ООО «Промстройинвест XXI век», ФИО5, ФИО5, ФИО11, ФИО9, заключен договор ипотеки (залога недвижимости) <***>/З от 09.09.2016г., обеспечивающий исполнение обязательств из кредитного договора.

В соответствии с дополнительным соглашением к кредитному договору <***>/Кр от 23.08.2016 г. №1 от 18.09.2020г. ПАО КБ «Восточный» и должник заключили соглашение о том, что в связи со смертью ФИО5, являющегося заемщиком по кредитному договору, все права и обязанности заемщика по кредитному договору перешли к ФИО1, являющейся наследницей ФИО5

Заявитель требования указывает, что в счет исполнения обязательств по договору поручительства, ФИО9 были исполнены обязательства должника по погашению задолженности в размере 626 112,10 долларов США.

Таким образом, ФИО9 полагает, что к ней перешло право требования указанной суммы, процентов в порядке п. 1 ст. 365 ГК РФ, кроме того, указанные требования обеспечены залогом 1/5 доли недвижимого имущества, принадлежащего должнику.

Более того, заявитель требования указывает, что у должника имеется неисполненное денежное обязательство в размере 2 817 030 руб., вытекающие из договора аренды земельного участка № М-05-022550 от 30.07.2004 г., с учетом дополнительного соглашения к нему № М-05-022550 от 09.12.2016 г., заключенного между Департаментом городского имущества города Москвы и ФИО5, ФИО11, ФИО5, ФИО9

Заявитель требования указывает, что после смерти ФИО5, ФИО9 оплачивались арендные платежи за должника в отношении 1/5 доли земельного участка за период с 2018г. по 2021г. Платежи вносились заявителем требования на лицевой счет умершего ФИО5 В связи с чем, в соответствии со ст. 313 ГК РФ, к ФИО9 перешли права кредитора по указанному обязательству.

Отказывая в удовлетворении заявления ФИО9, суд первой инстанции установив наличие признаков аффилированности кредитора и должника, отсутствие доказательств разумного экономического интереса при погашении задолженности за лицо, не обладающее достаточными финансовыми активами для возврата задолженности, пришел к выводу о том, что требования кредитора являются необоснованными, свидетельствуют о злоупотреблении им правом в целях включения в реестр требований кредиторов должника задолженности для проведения контролируемой процедуры банкротства.

С выводами суда первой инстанции согласился апелляционной инстанции, отклонив доводы апелляционной жалобы.

Между тем при принятии судебных актов судами не учтено следующее.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», следует, что при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции отмечает, что само по себе наличие таких взаимоотношений не может является основанием для отказа во включении в реестр, поскольку закон не ограничивает возможность заключения и исполнения договоров между родственниками. Сама правовая природа договора поручительства предполагает наличие какой-либо заинтересованности между должником по основному обязательству и поручителем, в противном случае, целесообразность заключения такого вида договоров в гражданском обороте отсутствовала бы.

Более того, как неоднократно указывал Верховный Суд РФ, аффилированность должника и кредитора сама по себе не является основанием для отказа во включении требования в реестр.

Указанный вывод также следует из п. 2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020 г.).

Помимо прочего, устанавливая отсутствие экономических мотивов погашения задолженности за должника перед Банком, судами нижестоящих инстанций были отклонены доводы заявителя, касающиеся ее личной ответственности за неисполнение обязательств перед Банком и Департаментом городского имущества г. Москвы.

Так, в качестве обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору <***>/Кр от 23.08.2016 г. между ПАО КБ «Восточный» (ранее ООО КБ «Юниаструм Банк») и ФИО5 (позднее ФИО1 в порядке наследования) (далее – кредитный договор), между Банком и заявителем были заключены договор поручительства <***>/П-3 от 23.08.2016 г. (далее – договор поручительства) и договор ипотеки (залога недвижимости) <***>/З от 09.09.2016 г. (далее – договор ипотеки).

На основании п. 2.1 договора поручительства поручитель солидарно с заемщиком отвечает за исполнение заемщиком обязательств по кредитному договору.

В соответствии с п. 8.1 договора поручительства в случае ненадлежащего исполнения своих обязательств, сторона, в отношении которой другая сторона не исполнила или ненадлежащим образом исполнила свои обязательства вправе потребовать выплаты штрафа в размере 0,5% от существующей на тот момент задолженности заемщика по кредитному договору.

Согласно пп. д) п. 3.2 договора ипотеки частью предмета залога является, в том числе, право на 1/5 доли в праве собственности на здание, расположенное по адресу <...>, принадлежащей ФИО9 на основании Договора купли-продажи от 14.10.2009 г.

В силу п. 7.2 договора ипотеки Банк вправе требовать досрочного исполнения обеспеченных залогом обязательств, а также обратить взыскание на предмет залога в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения положений кредитного договора.

ФИО9 в обоснование своего требования указывала на то, что в случае неисполнения обязательств по кредитному договору, помимо риска списания денежных средств со счета заявителя и возложения на него штрафных санкций по договору поручительства, имел место также риск обращения Банком взыскания на заложенное личное имущество ФИО9, что и способствовало осуществлению спорных платежей в погашение кредитной задолженности, а также подтверждает прямую экономическую заинтересованность заявителя в совершении платежей по договору поручительства и исполнении условий договоров поручительства и ипотеки, стороной которых являлся непосредственно заявитель.

Отклоняя доводы заявителя в указанной части, суд апелляционной инстанции сослался на то, что указанный довод не опровергает вывод суда первой инстанции о наличии признаков злоупотребления правом со стороны заявителя, поскольку последняя не обращалась за взысканием спорной задолженности в судебном порядке до инициации процедуры банкротства, а также не пыталась получить возмещение с иных поручителей.

Вместе с тем, как справедливо указывает ФИО9, Предварительное же обращение за взысканием данной задолженности в судебном порядке не имело оснований, поскольку между должником и кредитором не было спора о наличии обязательства или его размере.

ФИО9, обуславливая мотивы обращения с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника, указывала на то, что после проведения процедуры банкротства ФИО1 возможность получения возмещения с данного лица прекратиться, срок исковой давности к сопоручителям заявителем не пропущен, с учетом возникновения наиболее раннего требования в январе 2020 г.

Указанное поведение, имеющего соответствующую финансовую возможность приобрести право требования, предоставить рассрочку и не требовать у родственников незамедлительного исполнения обязательства, нельзя признать недобросовестным, выходящим за пределы обычного и разумного поведения физических лиц как участников гражданского оборота.

При этом, обращение заявителя к иным поручителям должника не изменяет сумму обязательств должника по кредитному договору, поскольку в случае погашения одним из поручителей кредитной задолженности на такую сумму происходит замена на стороне кредитора, но не погашение соответствующего обязательства должника, как следствие, соотношение требований в реестре и его размер не изменятся в случае такого обращения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции также обращает внимание на то, что в случае, если бы требования Банка не были погашены ФИО9, и ПАО КБ «Восточный» самостоятельно предпринимал действия по включению в реестр требований кредиторов, выводы о наличии злоупотребления правом не могли бы иметь место и задолженность подлежала включению в реестр, как обеспеченная залогом имущества должника, ввиду типичности кредитного договора, однако в случае с переходом прав требования по обеспеченному обязательству к аффилированному кредитору суды пришли к выводу о наличии злоупотребления, несмотря на идентичную правовую природу обязательств.

Кроме того, в качестве одного из критериев злоупотребления правом со стороны заявителя судами нижестоящих инстанций указан ее отказ от наследства, который, по мнению судов, создал ситуацию аккумулирования долгов наследодателя на одном лице, путем принятия наследственной массы, обремененной кредиторской задолженностью. Суд посчитал, что с учетом родственных отношений ФИО9 должна была знать, что ФИО1 не обладает имуществом, достаточным для погашения задолженностей как имеющихся, так и будущих.

Однако, суды не учли того, что согласно нормам ГК РФ о наследовании обязательства наследника перед кредиторами всегда ограничиваются стоимостью наследственного имущества. Кроме обязательств наследодателя к ФИО1 переходило его имущество, у ФИО1 было также собственное имущество, выделенное в качестве супружеской доли. То есть вопреки выводу суда ФИО1 обладала имуществом, которое позволяло ей осуществлять погашения по долгам наследодателя. Поэтому утверждение, что отказ ФИО9 от наследства привел к тому, что ФИО1 была поставлена в положение, когда она не может выполнить требования кредиторов, безосновательно.

В данном случае, делая вывод о наличии в действия кредитора злоупотребления правом, фактически суды не исследовали, какие активы имелись у ФИО1 на момент отказа ФИО9 от наследства,

Кроме того, вне зависимости от принятия ей наследства умершего ФИО5, доля независимых кредиторов в конкурсной массе должника не увеличилась, поскольку в случае принятия наследства в том числе заявителем, к ней, помимо долгов наследодателя, пропорционально перешла бы часть указанного имущества.

Судам также следует обратить внимание на тот факт, что погашение задолженности по договору поручительства не являлось волеизъявлением ФИО9, а носило императивный характер, поскольку указанные денежные средства в одностороннем порядке списывались Банком со счета заявителя в порядке, установленном п. 8.1 договора поручительства, что подтверждается выпиской по счету заявителя, как следствие, вывод суда апелляционной инстанции о недоказанности данного факта противоречит материалам дела.

Необходимо отметить, что спорные платежи Банку были совершены заявителем именно во исполнение договора поручительства. При этом, договор поручительства был заключен между заявителем и Банком задолго до смерти ФИО5 (наследодатель), перехода на должника прав и обязанностей по кредитному договору и появления каких-либо притязаний кредиторов на имущество, ставшее впоследствии наследственной массой.

Так, договор поручительства был заключен 23.08.2016 г., вместе с кредитным договором, в свою очередь ФИО5 умер 19.04.2017 г.

Суды также указали на применение повышенного стандарта доказывания к заявленному требованию, признав, что выписка по расчетному счету кредитора и справка из Банка о размере погашения задолженности не являются достаточными доказательствами, заявителю также необходимо было представить доказательства финансовой возможности такого погашения, по причине применения повышенного стандарта доказывания.

Однако, судебная практика Верховного Суда РФ, касающаяся применения повышенного стандарта доказывания при включении в реестр требований аффилированного кредитора, положений о солидарных должниках, в ситуации заемных отношений, осложненных поручительством лиц, входящих в одну группу с заемщиком, на которую ссылается суд первой инстанции, относится исключительно к правоотношениям между юридическими лицами.

Ключевым основанием для применения положений о солидарных должниках, по смыслу указанного пункта, является контроль одного лица над группой компаний и направленность экономической деятельности в пользу одного бенефициара.

Следует учитывать, что данная ситуация невозможна в случае с физическими лицами, поскольку указанные лица обладают естественной автономией и контроль над ними какого-либо лица объективно невозможен, так как физическому лицу, в отличие от юридического, давать обязательные для исполнения указания или иметь возможность иным образом определять его действия невозможно.

При этом, практика, касающаяся применения повышенного стандарта доказывания, однозначно указывает на необходимость наличия каких-либо претензий к представленным кредитором документам для его применения (как например, бухгалтерские ошибки, заключение подозрительных договоров цессии, длительное невостребование задолженности и проч.), а не исключительно аффилированность сторон сделки.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции также обращает внимание на то, что судами нижестоящих инстанций в рамках рассмотрения обособленного спора не было акцентировано внимание на необходимости предоставления дополнительных доказательств наличия финансовой возможности проведения спорных платежей по договору поручительства, данные доказательства не запрашивались судами у заявителя, судами не было предложено их представить в добровольном порядке (в нарушение ч. 2 ст. 65 и ч. 2 ст. 66 АПК РФ).

Суды также сделали вывод, что должник не являлся стороной договора аренды, арендные платежи за должника были совершены заявителем по своей инициативе, доход от сдачи в аренду здания по адресу <...> должник не получает, в отличие от ФИО9

Поскольку наследование предполагает порядок универсального правопреемства (п. 1 ст. 1110, абз. 1 ст. 1112 ГК РФ), к наследнику переходят также и обязанности наследодателя. В связи с чем, в связи с принятием наследства ФИО1 перешли также обязанности умершего ФИО5, в том числе по договору аренды.

Заявительница указывала на то, что внесение арендных платежей за должника (в порядке ст. 313 ГК РФ) было продиктовано риском расторжения договора аренды (на основании пп. 3 п. 1 ст. 619 ГК РФ), чего заявитель допустить не могла, поскольку также является арендатором 1/5 вышеуказанного земельного участка, как не могла и предъявить указанные требования в процессе рассмотрения требований к наследственной массе в Тверском районном суде города Москвы вместе с иными кредиторами, поскольку спорные платежи были внесены после принятия Тверским районным судом г. Москвы судебного решения (после 08.04.2019).

ФИО9 указывала на то, что не было намерения производить погашение на безвозмездной основе, и ранее произведенные ею платежи по аренде были компенсированы ей ФИО1

Однако оценка указанным довода заявительницы судами не дана.

Таким образом, поскольку выводов судов сделаны при неправильном применении норм материального и процессуального права судебные акты по спору подлежат отмене.

Поскольку фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании не полного и не всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, суд кассационной инстанции лишен возможности принять новый судебный акт. Допущенные нарушения могут быть устранены только при повторном рассмотрении дела в суде первой инстанции.

При изложенных обстоятельствах обжалуемые судебные акты подлежат отмене на основании части 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с направлением настоящего обособленного спора на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

При новом рассмотрении суду следует учесть изложенное, дать оценку всем доводам и возражениям участвующих в деле лиц, представленным ими доказательствам в их совокупности и взаимной связи, принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 23.12.2021, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.04.2022, по делу № А40-37460/21, отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий - судья В.Я. Голобородько

Судьи: В.Л. Перунова

Д.В. Каменецкий