Гражданский кодекс часть 1

об отказе во включении требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД в общем размере 7 179 361 749,67 руб., в том числе 6 500 000 000 руб., 581 728 997,78 руб., 582 479,43 руб., 97 050 272,46 руб., в третью очередь реестра требований кредиторов АО «ЩУКА»,

по делу о признании несостоятельным (банкротом) Акционерного общества «ЩУКА» (ОГРН <***>, ИНН <***>),

при участии в судебном заседании:

от ФНС России – ФИО3 дов. 05.03.2019г.

от УФНС по г.Москве – ФИО4 дов. от 25.04.2019г.,

У С Т А Н О В И Л:

Определением Арбитражного суда г.Москвы от 15.06.2018г. в отношении АО «ЩУКА» (ОГРН <***>, ИНН <***>) введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО5 Сообщение о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликовано временным управляющим в газете «Коммерсантъ» №113 от 30.06.2018г.

Определением Арбитражного суда г.Москвы от 28.06.2019г. во включении требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД в общем размере 7 179 361 749,67 руб., в том числе 6 500 000 000 руб., 581 728 997,78 руб., 582 479,43 руб., 97 050 272,46 руб., в третью очередь реестра требований кредиторов АО «ЩУКА» - отказано.

Не согласившись с определением суда, Компания ФИО2 Холдингз Лтд обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит: отменить определение Арбитражного суда г.Москвы от 28.06.2019г. по делу №А40-68421/2018 в части отказа во включении требований Компании ФИО2 Холдингз Лтд в размере 6 500 000 000 руб., 581 728 997,78 руб., 582 479,43 руб. в третью очередь реестра требований кредиторов АО «Щука»; принять по делу новый судебный акт, признать обоснованными и включить в третью очередь реестра требований кредиторов АО «Щука» требования Компании ФИО6 Холдингз Лтд в размере 6 500 000 000 руб., 581 728 997 руб. 78 коп., 582 479 руб. 43 коп.

В жалобе заявитель указывает, что заявление кредитора о включении задолженности в размере 6 500 000 000 руб. в реестр требований кредиторов должника было основано на возникшей у должника перед кредитором задолженности по договору купли-продажи векселей б/н от 31.07.2017г.

В соответствии с пп.2.1-2.2 ст.2, цена продажи векселей составляет 6 500 000 000 руб., АО «Щука» обязана уплатить Компании ФИО2 вышеуказанную сумму до 31.12.2018г.

Выводы суда об отсутствии в материалах дела акта приема-передачи векселей, подписанного в соответствии со ст.3 договора купли-продажи, что, по мнению суда, свидетельствует о неподтвержденности факта передачи векселей в адрес АО «Щука» и, соответственно, об отсутствии возникших у АО «Щука» в отношении Компании ФИО2 обязательств по оплате их приобретения в соответствии с условиями договора, а также указание суда на непредставление кредитором копий данных векселей противоречат имеющимся в материалах дела документам. В судебном заседании от 30.01.2019г. представителем Компании ФИО2 были приобщены к материалам дела акт приема-передачи векселей от 31.01.2017г., копии переданных по договору купли-продажи векселей.

Таким образом, исполнение обязанности Компанией ФИО2 по передаче векселей, их полное соответствие законодательству и, соответственно, возникновение у должника обязанности по их оплате, было подтверждено документально, однако, судом данные обстоятельства оценены не были.

Суд, обосновывая вывод о мнимости договора купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г., заключенного между Компанией ФИО2 и АО «Щука», указывает на непредставление в материалы дела документов, которые были приобщены представителем Кредитора в судебном заседании от 30.01.2019г.

Также суд в определении указал, что в материалах дела отсутствует подтверждение того, что Компания ФИО2 является последним приобретателем прав по векселям. Вместе с тем, представителем Компании ФИО2 были предоставлены в судебном заседании от 30.01.2019г. копии векселей, проданных Компанией ФИО2 в пользу АО «Щука» в рамках договора купли-продажи векселей от 31.01.2017г. Указанные векселя, векселедателем которых является ООО «Инвестиционная Компания «Терьер», были выпущены 31.01.2017г. первому векселедержателю - Компании ФИО2, которая, в свою очередь, передала векселя по бланковому индоссаменту в пользу АО «Щука».

Кроме того, согласно подписанному Компанией ФИО2 и АО «Щука» акту сверки взаимных расчетов по договору купли-продажи векселей от 31.01.2017г. за период с 31.01.2017г. по 12.06.2018г., стороны подтверждают наличие задолженности АО «Щука» перед Компанией ФИО2 в общем размере 6 500 000 000 рублей по указанному договору купли-продажи векселей.

Таким образом, представленные в материалы дела документы опровергают вывод суда о мнимости договора купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017.

Также судом был сделан неправильный вывод о наличии у кредитора обязанности по представлению подлинных экземпляров векселей, поскольку кредитор основывает свое требование о включении в реестр требований кредиторов должника не на вексельных обязательствах, а на обязательстве, вытекающем из договора купли-продажи. Кроме того, суд не учел, что представление Компанией ФИО2 подлинных экземпляров векселей невозможно ввиду того, что данные векселя ранее были переданы АО «Щука» по договору купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г.

Таким образом, суд неправильно применил нормы материального права (а также разъяснения Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ), посчитав необходимым представление кредитором в качестве доказательства, обосновывающего заявленное требование, векселей.

Помимо этого, Компания ФИО2 полагает, что указанные в определении от 28.06.2019г. сведения относительно информации об операциях по банковским счетам ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» получены с нарушением федерального закона (п.3 ст.64 АПК РФ). Указанные сведения были предоставлены суду представителями ИФНС РФ №34 по г.Москве при том, что, согласно п.1 ст.102 Налогового кодекса РФ, налоговую тайну составляют любые полученные налоговым органом сведения о налогоплательщике, плательщике страховых взносов. То же самое касается и предоставленных налоговым органом в материалы дела сведений о поступлении доходов физическим лицам.

Отсылка в определении к неполучению налоговым органом ответа на запрос, направленный в АО «Щука» в рамках ст.93.1 НК РФ, неприменима в данном случае, так как запрос в рамках указанной нормы направляется контрагентам должника или иным лицам, располагающим документами (информацией), касающимися деятельности проверяемого налогоплательщика при наличии налоговой проверки этого налогоплательщика. Запрос был направлен непосредственно должнику, что не соответствует требованиям ст.93.1 НК РФ.

Также, по мнению кредитора, вывод об аффилированности должника и ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» не имеет правового значения для рассмотрения заявления Компании ФИО2 о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника, поскольку данное заявление было подано иностранным лицом, которое никак не связано ни с ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» (векселедатель), ни с АО «Щука».

Кредитор, действуя в обычных условиях гражданского оборота, не должен был устанавливать аффилированность векселедателя и покупателя данных векселей при совершении с ними сделок. Вывод суда об аффилированности ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» и АО «Щука» фактически лишает возможности независимого от данных лиц кредитора реализовывать свое право по взысканию задолженности по договору купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г.

Материалами дела не подтвержден факт аффилированности должника (АО «Щука») с лицом, заявившим о включении требований в реестр требований кредиторов должника (Компания ФИО2).

Заявление кредитора о включении задолженности в размере 581 728 997,78 руб. в реестр требований кредиторов должника основано на имеющейся у должника перед кредитором задолженности по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., соглашению о новации долга в заемное обязательство от 31.03.2014г. №МСЛЩ-2 в размере 579 477 707,43 руб., право требования которой перешло к кредитору по договору уступки права (требования) от 31.05.2018г., заключенному между кредитором и ФИО7 Компани Лтд. В свою очередь, право требования задолженности по вышеуказанным соглашениям о новации перешло к ФИО7 Компани Лтд от ООО «Мультисервис» по соглашениям об отступном №МС-ЛАФ(Щ)/1 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)/2 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)/3 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)-5 от 31.12.2016г.

Право требования к должнику возникли у ООО «Мультисервис» по указанным соглашениям о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014, от 31.03.2014г.

Вексельное обязательство, которое впоследствии было заменено (новировано) по соглашению о новации долга от 28.02.2014г. возникло у АО «Щука» в момент заключения договора купли-продажи векселей №06-10-2011/ДДМ-МС/З, по которому ООО «Мультисервис» приобрел у АО «Щука» векселя серии В №№ 29-38 от 06.10.2011 в кол-ве 10-ти штук, векселедателем которых являлось АО «Щука».

По соглашению о новации долга в заемное обязательство от №МС/Щ-2 от 31.03.2014г. было заменено (новировано) денежное обязательство, вытекающее из договора уступки права (требования) №МС-Щ (СЛФ)-3 от 31.03.2014г., по которому ООО «Мультисервис» передало АО «Щука» право требование к Компании Сулфон Инвестментс Лимитед.

Право требования ООО «Мультисервис» к Компании Сулфон возникло после заключения договора уступки права (требования) №СЕР-МС (СУЛ)-2 от 31.03.2014г., по которому Компания Серслейтон передала ООО «Мультисервис» право требования к Компании Сулфон.

Задолженность Компании Сулфон перед Компанией Серслейтон образовалась после заключения договора уступки права (требования) №СЕР-СУЛ (Сорта) от 31.03.2014г. к ООО «Сорта».

Право требования Компании Серслейтон к ООО «Сорта» возникло по договору займа №Ser-Sorta от 08.07.2013г.

В обжалуемом определении суд указал, что, согласно договору уступки прав (требований) от 31.05.2018г., цедент уступает цессионарию принадлежащие ему права, (требования) на получение от АО «Щука» денежных средств в общем размере 579 477 707,43 руб., однако, в заявлении Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД 30.07.2018г. о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности указана иная сумма, в материалы дела не приложены документы, подтверждающие обоснованность данной разницы, а также не приложен расчет процентов на сумму 92 609 367,83 рублей. Однако представителем Компании ФИО2 были приобщены к материалам дела расчет процентов по займу, переданных ФИО7 Компани по договору уступки права (требования) от 31.05.2018г. на сумму 92 609 367,83 руб., в судебном заседании от 29.03.2019; расчет процентов по займу, начисленных с даты заключения договора уступки права (требования) от 31.05.2018г. до даты введения наблюдения (12.06.2018г.) в размере 2 251 290,35 руб., в судебном заседании от 17.06.2019г.

Таким образом, суд не дал никакой правовой оценки документам, имеющимся в материалах дела, подтверждающим размер заявленных требований, а также объясняющих разницу в указанных выше суммах.

Также суд ошибочно сделал вывод о передаче ООО «Мультисервис» ФИО7 Компани больше прав, чем оно имело, поскольку при заключении соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г. между ООО «Мультисервис» и АО «Щука» сумма основного долга в размере 527 837 400 руб., а также сумма начисленных процентов в размере 47 737 656,66 руб. образовала, согласно п.1.1 вышеназванного соглашения о новации, общую сумму основного долга по новому заемному обязательству в размере 575 575 056,66 руб. Дальнейшая передача от ООО «Мультисервис» к ФИО7 Компани по соглашениям об отступном №МС-ЛАФ(Щ)/1 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)/2 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)/3 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)-5 от 31.12.2016г. прав (требований) на сумму основного долга в размере 562 135 972,34 руб. не превышала образовавшегося у ООО «Мультисервис» после заключения соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г. права (требования) на сумму основного долга в размере 575 575 056,66 руб.

Довод суда о превышении выплаченной АО «Щука» в период с 2014 год по 2018 год суммы процентов в размере 89 050 544,56 руб. над суммой процентов, имевшейся на дату заключения соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., является неверным, поскольку проценты по вексельным обязательствам, как и основной долг, были новированы в заемное обязательство и после этого стали составлять общую сумму основного долга в размере 575 575 056,66 руб. Выплаченные АО «Щука» суммы процентов в размере 89 050 544,56 руб. были начислены в соответствии с п.3.1 соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., их размер никак не зависел от размера начисленных ранее процентов по вексельным обязательствам.

Вывод суда о том, что задолженность по уплате процентов АО «Щука» по соглашениям о новации долга в заемное обязательство №МС/Щ-2 от 31.03.2014г. и б/н от 28.02.2014г. «первоначальное обязательство» на 31.05.2018г. (дату заключения договора уступки прав (требований) от 31.05.2018г. между ФИО7 Компани Лимитед и Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД отсутствовала, ошибочен, поскольку сумма процентов в размере 140 701 777,58 руб., выплаченная АО «Щука» ООО «Мультисервис», была начислена в период с 31.03.2014г. (дата заключения соглашения о новации долга в заемное обязательство №МС/Щ-2) по 31.12.2016г. (дата заключения соглашения об отступном №МС-ЛАФ(Щ)-5). Соответственно, АО «Щука» выплачивала денежные средства по имеющейся перед ООО «Мультисервис» задолженности, право требования которой ФИО7 Компани по соглашению об отступном от 31.12.2016г. №МС-ЛАФ(Щ)-5 передано не было.

Также суд в определении указал, что в материалы дела не представлены документы, подтверждающие наличие задолженности должника в заявленном кредитором размере. Однако Компанией ФИО2 была представлена часть документов, в частности, договор уступки прав (требований) от 31.05.2018г. между Компанией ФИО2 и ФИО7 Компани, соглашения об отступном №МС-ЛАФ (Щ)/1 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)/2 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)/3 от 31.10.2016г., №МС-ЛАФ(Щ)-5 от 31.12.2016г., соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., №МС-Щ от 31.03.2014г., иные документы представлены заявителем к апелляционной жалобе. Также реальность заявленного требования, получение денежных средств АО «Щука» и образование фактической задолженности должника подтверждают платежные поручения и письма об осуществлении платежей в адрес АО «Щука».

Кроме того, суд в обжалуемом определении указывает на отсутствие экономической целесообразности в заключении договора уступки права (требования) к должнику, находящемуся на момент заключения вышеуказанного договора в процедуре банкротства. Однако судом не учтено, что на имеющуюся у АО «Щука» задолженность по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., соглашению о новации долга в заемное обязательство от 31.03.2014г. №МСЛЩ-2, в соответствии с п.3.1 соглашений, за пользование займом заемщик (АО «Щука) уплачивает заимодавцу проценты из расчета годовой процентной ставки в размере 14% (четырнадцать процентов) годовых. Данное обстоятельство объясняет экономическую целесообразность приобретения права (требования) к должнику, но судом оно учтено не было.

Вывод суда о нецелесообразности приобретения права (требования) к должнику ввиду его нахождения в процедуре банкротства также является неверным, поскольку на момент заключения договора уступки права (требования) от 31.05.2018г. заявление ФИО8 о признании должника несостоятельным (банкротом) еще не было рассмотрено и, вполне вероятно, могло быть не удовлетворено.

Также суд указал в определении на наличие у АО «Щука» единственного источника дохода - сдача в аренду помещений торгово-развлекательного центра АО «Щука» (ТРК ЩУКА). Данный вывод суда не основан на материалах дела, так как судом не были исследованы все обстоятельства формирования выручки у АО «Щука». У АО «Щука» на момент перехода права требования к Компании ФИО2 по договору уступки прав (требований) от 31.05.2018г. существовали и иные источники доходов, в том числе доходы от иной дебиторской задолженности.

Таким образом, суд, делая вывод о нецелесообразности приобретения права (требования) Компанией ФИО2 к должнику, не полностью выяснил обстоятельства, которые имели значение при рассмотрении требования Кредитора.

Вывод об аффилированности и взаимозависимости АО «Щука» и ООО «Мультисервис» сделан судом на основании выдержек и статей из интернет-сайтов, средств массовой информации, исходя из чего можно усомниться в соответствии данных доказательств требованиям допустимости и достоверности.

Также суд, обосновывая обязанность представления векселей Компанией ФИО2 необходимостью установить наличие или отсутствие оговорки «без оборота на меня», которую, по мнению суда, АО «Щука» (ЗАО «Дон ДН» ранее) могло при выпуске векселей поместить в передаточной надписи, неправильно толкует закон в части передачи прав по ценным бумагам. Суд ошибочно полагает, что АО «Щука (ЗАО «Дон ДН» ранее) при выпуске векселей, переданных ООО «Мультисервис», имело право заполнять индоссамент, который заполняется только при последующей передаче векселей индоссантом (а не лицом, выпустившим вексель).

Кроме того, суд не учел, что векселя ранее были возвращены АО «Щука» по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., а обязательства, вытекающие из данных векселей, прекратились.

Также заявление кредитора основывается на имеющейся у должника задолженности по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 30.06.2014г. №ИПБМЕ-Щ, право требования которой перешло к кредитору по договору уступки права (требования) от 31.05.2018г., заключенному между Компанией ФИО2 и Компанией Серслейтон Холдингз Лимитед.

В соответствии с п.1.1 договора уступки права (требования) от 31.05.2018г., цедент (Компания Серслейтон) уступает цессионарию (Компания ФИО2) права (требования) на получение от АО «Щука» денежных средств в общем размере 582 479,43 руб. по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 30.06.2014г. №ИПБМЕ-Щ, являющихся суммой начисленных процентов по соглашению о новации за период с 01.08.2016г. по 11.01.2017г. Указанное право требования на общую сумму 990 262 987,71 руб. перешло к Компании Серслейтон по договору уступки права (требования) от 30.11.2015г., заключенному между Компанией Серслейтон и Компанией Хэдвигем Холдингз Лимитед.

Право требования задолженности на общую сумму 969 967 568,15 руб. по вышеуказанному соглашению о новации перешло к Компании Хэдвигем по договору уступки прав (требований) №01-10-2015 от 01.10.2015г., заключенному с ИП ФИО9

Права требования к должнику основаны на соглашении о новации, заключенном ИП ФИО9 и АО «ЩУКА». В соответствии с указанным соглашением, вексельные обязательства АО «ЩУКА» перед ИП ФИО9 по 14-ти векселям общей номинальной стоимостью 700 млн. руб. были заменены (новированы) заемным обязательством АО «ЩУКА». В результате этой сделки у АО «ЩУКА» возникло обязательство по уплате в пользу ИП ФИО9 суммы займа в размере 881 884 302 рублей.

Дополнительным соглашением от 07.07.2014г. к соглашению о новации срок займа изменен до 07 октября 2021г.

Векселя серии А №№12-14ДДМ от 06.10.2011г. и серии А №№18-28ДДМ от 06.10.2011г., являвшиеся предметом соглашения о новации, общей номинальной стоимостью 700 млн. руб. были возвращены в АО «ЩУКА» по акту приема-передачи векселей. ИП ФИО9 приобрел вышеуказанные векселя у ООО «На Беговой» по договору купли-продажи векселей №1004/12/В-Б-ФЛ(ДДМ) от 10.04.2012г. ООО «На Беговой» приобрело данные векселя 06.10.2011г. у АО «Щука» (ранее ЗАО «Дон ДМ») по договору купли-продажи векселей №06-10/2011/ДДМ-Бег.

Утверждение суда о непредставлении кредитором в материалы дела договора уступки права (требования) от 30.11.2015г., заключенного между Компанией Серслейтон и Компанией Хэдвигем, на основании которого к первому перешло право требования к АО «Щука» противоречит имеющимся в материалах дела документам. В судебном заседании от 29.03.2019г. представителем Компании ФИО2 вышеуказанный договор уступки был приобщен.

Суд, делая вывод о притворности заемного обязательства между ИП ФИО9 и АО «Щука», прикрывающего договор инвестирования, не учел, что денежные обязательства у АО «Щука» (ЗАО «Дон ДМ» ранее) возникли намного раньше, чем было заключено соглашение о новации долга в заемное обязательство от 30.06.2014г. №ИПБМЕ-Щ, а именно, в момент заключения договора купли-продажи векселей №06-10/2011/ДДМ-Бег между ООО «На Беговой» и АО «Щука» (ранее ЗАО «Дон ДМ»).

ИП ФИО9, заключая соглашение о новации долга в заемное обязательство от 30.06.2014г. №ИПБМЕ-Щ, фактически заменил (новировал) имевшееся ранее вексельное обязательство АО «Щука», которое изначально возникло не перед ним, а перед ООО «На Беговой» по вышеуказанному договору купли-продажи.

ИП ФИО9 посредством новации вексельного обязательства заемным не осуществлял никаких финансовых вложений в АО «Щука», не передавал денежных средств, ценных бумаги или иного имущества, а заемное обязательство, возникшее после заключения соглашения о новации долга в заемное обязательство от 30.06.2014г. №ИПБМЕ-Щ, не предполагало передачи каких-либо денежных средств по данному займу должнику.

Таким образом, суд, неверно определив правоотношения, возникшие в результате заключения соглашения о новации долга в заемное обязательство 30.06.2014г. №ИПБМЕ-Щ, сделал ошибочный вывод о том, что данное соглашение о новации является притворной сделкой, прикрывающей договор инвестирования.

Также суд, указывая на мнимость сделок, положенных в основу заявленных требований Компании ФИО2, не учитывает, что заключенные сделки частично исполнялись, перечисления денежных средств по ним осуществлялось (факт подтвержден, указание на него содержится в определении), что свидетельствует о реальности возникших правоотношений и опровергает довод суда о мнимости сделок.

Арбитражный суд не дал надлежащую правовую оценку имеющимся обстоятельствам, представленным со стороны кредитора доказательствам и фактически копировал в тексте судебного акта отзывы, представленные уполномоченным органом. Компания ФИО2 полагает, что подобные действия со стороны суда, направленные исключительно на удовлетворение интересов уполномоченного органа в данном обособленном споре, нарушают базовые в принципы правосудия.

УФНС по г.Москве предоставило письменный отзыв на апелляционную жалобу и дополнения к отзыву на апелляционную жалобу, в которых просит оставить определение Арбитражного суда г.Москвы от 28.06.2019г. по делу №А40-68421/2018 без изменения, апелляционную жалобу Компании ФИО2 Холдингз ЛТД без удовлетворения.

Временный управляющий АО «Щука» предоставил письменные пояснения на апелляционную жалобу, в которых указывает, что основания для удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

Проверив доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, выслушав представителей ФНС России, УФНС по г.Москве, поддержавшихсвои правовые позиции, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В силу п.6 ст.16 Федерального закона от 26.10.2002г. N127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

Согласно ст.ст.71, 100 Закона о банкротстве, требования кредиторов вне зависимости от того, заявлены по ним возражения или нет, могут быть включены в реестр требований кредиторов только на основании определения суда после проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

В п.26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012г. N35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» разъяснено, что проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В связи с изложенным, при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению ч.3.1 ст.70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (ч.3 ст.70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Как следует из заявления Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД , АО «ЩУКА» имеет неисполненные денежные обязательства перед Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД.

Требование в размере 6 500 000 000 руб. образовалось в результате приобретения должником у кредитора по договору купли-продажи векселей 2 простых беспроцентных векселя номиналом 3 500 000 000 и 3 000 000 000 рублей, векселедателем которых является ООО «Инвестиционная компания Терьер». Цена векселей по договору составила 6 500 000 000 руб., со сроком оплаты 31.12.2018г. Кредитор исполнил обязательства и передал должнику векселя по акту приема-передачи, должник обязательства по оплате не исполнил.

Требование в размере 581 728 997,78 рублей образовалось в результате уступки права требования компанией ЛАФФИТТЕН Компани требования к должнику.

Требование в размере 582 479,43 рублей образовалось в результате начисления процентов за период с 01.08.2016г. по 11.01.2017г. по соглашению о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., заключенному между ИП ФИО10 и АО «Щука». Указанное право требования кредитор получил от Компании Серлейтон Холдинге Лимитед на основании заключенного договора уступки прав (требования).

Требование в размере 97 050 272,46 рублей образовалось в результате уступки права требования компанией ASGARDA.S. требования к должнику в размере 1 556 712,33 долларов США.

Определением Арбитражного суда г.Москвы от 30.11.2018г. объединены в одно производство.

Суд пришел к правильному выводу о том, что требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в общем размере 7 179 361 749, 67 руб. являются необоснованными и не подлежащими включению в реестр требований кредиторов АО «ЩУКА», поскольку в материалы дела не представлены доказательства, а также документы, подтверждающие наличие задолженности должника в указанном размере перед кредитором.

Из материалов дела следует, что между Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД и АО «ЩУКА», в лице генерального директора ФИО9 заключен договор купли-продажи 2х векселей б/н от 31.01.2017г. Согласно п.1.3 ст.1 договора, номинальная стоимость передаваемых векселей составляет 6 500 000 000 руб.

Согласно п.2.2 договора, цену векселя подлежала оплате в срок до 31.12.2018г.

Согласно п.3.1, пп.3.1.1, договора, сторона 1 обязуется передать стороне 2 векселя с подписанием акта приема-передачи векселей и проставлением на векселях бланкового индоссамента и оговорки «без оборота на меня», согласно пп.3.1.2 договора, сторона 1 обязуется передать векселя стороне 2 в дату подписания настоящего договора.

Согласно п.3.2, пп.3.2.1, сторона 2 обязуется принять векселя по акту приема-передачи векселей. Однако в материалы дела Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД не представлен акт приема-передачи векселей.

Как верно указано судом первой инстанции, отсутствие в материалах дела подписанного сторонами акта приема-передачи векселей свидетельствует о неисполнении Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД обязательств, предусмотренных договором купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г. о передаче указанных векселей в адрес АО «ЩУКА». Суд первой инстанции правомерно указал, что непредставление названных векселей, являющихся предметом по договору купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г., и акта приема-передачи векселей также ставит под сомнение факт существования данных векселей.

Таким образом, факт передачи векселей в адрес АО «ЩУКА» не был установлен в ходе судебного разбирательства, в связи с чем вывод суда о том, что обязательства по оплате данных векселей в размере 6 500 000 000 руб. у АО «ЩУКИ» по отношению к Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД отсутствуют, является правильным.

В силу п.2 ст.142, ст.815 ГК РФ, вексель является одной и разновидностей ценных бумаг, которым удостоверяется ничем не обусловленное обязательство векселедателя (простой вексель), либо иного указанного в векселе плательщика (переводной вексель), выплатить, при наступлении предусмотренного векселем срока, полученные взаймы денежные суммы.

Согласно п.1 ст.142 ГК РФ, документарной ценной бумагой, к категории каковых относится вексель, является документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении.

Поэтому при рассмотрении дел об исполнении вексельных обязательств необходимо проверять, соответствует ли документ формальным требованиям, позволяющим рассматривать его в качестве ценной бумаги (векселя).

Статья 4 Федерального закона от 11 марта 1997г. N48-ФЗ «О переводном и простом векселе» допускает возможность составления простого и переводного векселя только на бумаге (бумажном носителе).

Перечень обязательных реквизитов для простого векселя указан в ст.75 Положения о переводном и простом векселе (Приложение Постановлению ЦИК и СНК СССР от 07 августа 1937г. N104/1341.

В силу ст.ст.2 и 76 Положения, документ, в котором отсутствует какое-либо из обозначений, указанных в упомянутых статьях Положения, не имеет силы векселя.

Об этом говорится и в совместном Постановлении Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 04.12.2000г. N33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей».

Простой или переводной вексель, выданный без оговорки, исключающей возможность его передачи по индоссаменту, является ордерной ценной бумагой, и права по нему могут быть переданы посредством индоссамента (ст.11 Положения; п.3 ст.146 ГК РФ) в порядке, установленном Положением.

Суд первой инстанции правомерно указал в своем определении, что в связи с отсутствием указанных векселей, невозможно установить, соответствовал ли вексель законодательным требованиям к форме и наличию реквизитов, кто являлся законным (по непрерывному и последовательному ряду индоссаментов) векселедержателем на момент заключения договора купли-продажи векселей от 31.01.2017г., а также была ли совершена Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД и АО «Щука» передаточная надпись на векселе.

В качестве средств доказывания подобных обстоятельств могли бы быть использованы копии векселей, однако копии векселей в материалы дела не представлены.

Таким образом, суд пришел к верному выводу о том, что сделка по купле-продаже векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. заключенная с АО «ЩУКА», положенная в основу заявленного требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, не носила реального характера, а совершена в рамках формального документооборота для создания искусственной кредиторской задолженности и последующего контроля над процедурой банкротства должника АО «ЩУКА».

Также является правильным вывод суда о том, что данную сделку, в соответствии с п.1 ст.170 ГК РФ, можно отнести к мнимым, то есть совершенным лишь для вида, без намерений создать соответствующие ей правовые последствия.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон отсутствовала цель в достижении заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей, сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. При этом характерной особенностью является то, что, совершая сделку лишь для вида, стороны стремятся правильно оформить все документы, не намереваясь создать реальных правовых последствий.

В связи с этим установление несовпадения воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий является достаточным для квалификации ее в качестве ничтожной (определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016г. N305-ЭС16-2411).

Мнимость сделки, как верно указано в обжалуемом определении, подтверждает то, что в материалы дела не представлен подписанный сторонами акт приема-передачи векселей, подтверждающий факт передачи векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. Также, в связи с отсутствием указанных векселей, невозможно установить, соответствовали ли данные векселя законодательным требованиям к форме и наличию реквизитов, кто являлся законным векселедержателем на момент заключения договора купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г., а также была ли совершена Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД передаточная надпись на векселе.

Из информации, отраженной в договоре купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г., следует, что векселедателем векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. является ООО «Инвестиционная Компания «Терьер». Однако в материалах дела отсутствует информация с приложением документов, подтверждающих, в результате каких долговых обязательств данные векселя перешли к Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД.

Исходя из отсутствия документа, подтверждающего факта передачи векселей; отсутствия векселей в материалах дела; отсутствия установленного долгового обязательства ООО «Инвестиционная Компания «Терьер», в результате чего были выданы векселя; отсутствия информации об изначальном векселедержателе, суд правомерно счел необоснованным заявленное требование Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД о включении в реестр требования кредиторов должника задолженности в размере 6 500 000 000 руб., справедливо указав на то, что данные обстоятельства ставят под сомнение сам факт существования и оборот векселей №01-17 от 31.01.20171 и №02-17 от 31.01.2017г., а также на формальный и недобросовестный характер финансово-хозяйственных взаимоотношений сторон, участников сделки по передаче данных векселей.

Также, как следует из материалов дела, уполномоченным органом представлены документальные данные, подтверждающие аффилированность (взаимозависимость) должника АО «Щука» и векселедателя ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» ИНН <***>. Указанные сведения подробно проанализированы в обжалуемом определении, им дана надлежащая оценка судом первой инстанции, который обоснованно пришел к выводу о том, что названная аффилированность (взаимозависимость) нашла свое подтверждение.

При этом суд первой инстанции справедливо отметил, что ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» с 03.08.2017г. находится в стадии ликвидации, движение денежных средств по расчетным счетам с 01.09.2017г. по 11.10.2018, согласно банковским выпискам не установлено.

Также суд правомерно указал на то обстоятельство, что, согласно анализу банковских выписок векселедателя ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» за период с 01.01.2017г. по 11.10.2018г. не установлено поступление денежных средств с назначением платежа «оплата за вексель», из чего сделал правильный вывод о том, что оплата за вышеуказанные векселя не производилась, следовательно, ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» не предавались данные векселя в адрес третьих лиц.

Также верно суд принял во внимание, что АО «Щука» векселя №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. приобретены по цене, равной номинальной стоимости данных векселей, то есть отсутствует целесообразность и экономическая обоснованность приобретения, правомерно отметив, что предметом договора купли-продажи являлись беспроцентные векселя, тем самым исключалось получение в дальнейшем дохода в виде начисленных процентов на основной долг - номинальную стоимость векселя.

В силу п.3 ст.423 ГК РФ, договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Следовательно, как верно указал суд первой инстанции, безвозмездный переход права требования от цессионария к правопреемнику является по своей сути договором дарения. При этом, в силу пп.4 п.1 ст.575 ГК РФ, в отношениях между коммерческими организациями не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей.

Таким образом, судом сделан верный вывод о том, что безвозмездность совершения оспоримой сделки может явиться самостоятельным основанием не только для признания неравноценности встречного исполнения, но и установления факта нелегитимности правопреемства.

Из материалов дела следует, что, согласно данным, отраженным в бухгалтерской отчетности ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» за 2016г., кредиторская задолженность на 01.01.2017г. составляет 2 202 430 тыс. руб. Следовательно, как справедливо указал суд в своем определении, на дату 01.01.2017г. выдачи вышеуказанных векселей ООО «Инвестиционная Компания «Терьер» не имело долговых обязательств соизмеримых с номинальной стоимостью (6 500 000 000 руб.) векселей.

Также судом справедливо учтено, что информацией о наличии/отсутствии оригинала простого векселя серии ИКТ №01-17 от 31.01.2017г. и простого векселя серии ИКТ №02-17 от 31.01.2017г. у должника (АО «Щука») временный управляющий не располагает.

Также, как следует из материалов дела, должник с 19.07.2017г. по настоящее время состоит на налоговом учете в ИФНС России №34 по г.Москве, которой в рамках ст.93.1 Налогового Кодекса РФ выставлено в адрес должника (АО «Щука») требование о предоставлении документов (информации) от 26.10.2018г., в том числе по финансово-хозяйственным взаимоотношениям с Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, а именно: копии векселя серия ИКТ №01-17 от 31.01.2017г., номиналом 3 500 000 000 руб., приобретенного у Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД по договору купли-продажи векселей от 31.01.2017 б/н; копии векселя серия ИКТ №02-17 от 31.01.2017г., номиналом 3 000 000 000 руб. приобретенного у Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД по договору купли-продажи векселей от 31.01.2017 б/н; акта приема-передачи векселей Серии ИКТ №01-17 и ИКТ №02-17 от 31.01.2017г. До настоящего времени документы от АО «Щука» в инспекцию не представлены.

В силу изложенного суд обоснованно пришел к выводу о том, что целью, которую преследовала Компания ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД при подаче заявления о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 6 500 000 000 руб., явилось создание кредиторской задолженности, что позволило бы Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД получить денежные средства из конкурсной массы должника и оказывать существенное влияние на решения, принимаемые собранием кредиторов должника, в связи с чем сделка по купле-продаже векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. является ничтожной как совершенная со злоупотреблением правом, при которой отсутствуют правовые основания для включения в реестр требований кредиторов должника.

В соответствии со статьей 17 Положения о переводном и простом векселе, утвержденного Постановлением Центрального исполнительного комитета СССР, Совета народных комиссаров СССР от 07.08.1937 N 104/1341, лица, к которым предъявлен иск по векселю, не могут противопоставить векселедержателю возражения, основанные на их личных отношениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая: вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику.

Согласно абз.4-5 п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015г. №25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса РФ», поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В соответствии с п.1 ст.170 ГК РФ, сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника, или «создания схемы формального документооборота, направленной исключительно на получение необоснованной налоговой выгоды».

Как верно указал суд первой инстанции, движение и оборот (купля-продажа) векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. не подтверждены надлежащими доказательствами, в связи с чем вывод суда о том, что участниками договора б/н от 31.01.2017г. купли-продажи векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. была создана схема формального документооборота, направленная исключительно на получение необоснованной налоговой выгоды, является правильным.

Также является верным вывод суда о том, что, исходя из положений п.1.7 Положения о переводном и простом векселе, ст.ст.10, 168 ГК РФ, правовой позиции, изложенной в п.4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010г. N63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», Постановления Президиума ВАС РФ от 15.02.2011г. N13603/10, у АО «ЩУКА» отсутствовали реальные денежные обязательства перед Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, действия указанных лиц были направлены на формирование искусственной кредиторской задолженности с целью контролируемого банкротства АО «ЩУКА» через обеспечение большинства голосов Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД на собраниях кредиторов и участия в распределении средств от реализации имущества должника.

В силу п.17 Положения о простом и переводном векселе, лицо, обязанное по простому векселю, освобождается от платежа, если оно докажет как наличие у него права на заявление личных возражений держателю ценной бумаги, так и обоснованность этих личных возражений (отсутствие основания вексельного обязательства и известность данного факта держателю векселя).

Как указано в п.15 совместного Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.1.2.2000г. N33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей», лицо, обязанное по векселю, освобождается от платежа, если докажет, что предъявивший требования кредитор знал или должен был знать в момент приобретения векселя о недействительности или об отсутствии обязательства, лежащего в основе выдачи (передачи) векселя.

В соответствии с Постановлением Президиума Высшего Арбитражного суда РФ от 15.02.2011г. N13603/10, при рассмотрении вопроса об обоснованности требования кредитора, основанного на векселях, недостаточно установления формального соответствия векселя требованиям к форме и содержанию, судом должны быть исследованы обстоятельства, связанные с приобретением кредитором вексельных прав.

Заинтересованному лицу необходимо представить доказательства, подтверждающие реальность совершенных с векселями сделок, в том числе, подтвердить факт существования обязательств, в связи с которыми были выданы векселя; предоставить доказательства, подтверждающие реальность сделки между первоначальным векселедержателем и последующим векселедержателем, в результате которой последний приобрел право требования по ценным бумагам.

Не могут быть признаны обоснованными по результатам исследования обстоятельств, связанных с приобретением вексельных прав, вексельные требования в силу п.17 Положения о переводном и простом векселе, если векселедержатель, приобретая вексель, действовал сознательно в ущерб должнику или кредиторам несостоятельного должника в период, предшествовавший возбуждению дела о банкротстве должника, ради включения его требования как векселедержателя в реестр требований кредиторов, получения денежных средств из конкурсной массы должника и оказания существенного влияния на решения, принимаемые собранием кредиторов должника, и, соответственно, на ход дела о банкротстве.

Таким образом, судом верно установлено, что сделка по купле-продаже векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г., заключенная с АО «ЩУКА», положенная в основу заявленного требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД в соответствующей части, совершена в рамках формального документооборота для создания искусственной кредиторской задолженности и последующего контроля над процедурой банкротства должника АО «ЩУКА», в связи с чем задолженность АО «ЩУКА» перед Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД в размере 6 500 000 000 руб. по договору купли-продажи векселей б/н от 31.01.2017г. не подтверждена.

Следовательно, является правильным вывод суда первой инстанции о том, что право требования оплаты к АО «ЩУКА» стоимости векселей №01-17 от 31.01.2017г. и №02-17 от 31.01.2017г. в сумме 6 500 000 000 руб., предусмотренной условиями договора купли-продажи б/н от 31.01.2017г. является необоснованным.

Также, как обоснованно указано в обжалуемом определении, в материалах дела отсутствует договор уступки права (требования), согласно которому Компания ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД получила право (требования) от компании ASGARDA.S., таким образом, отсутствует документ, подтверждающий наличие задолженности в размере 97 050 272,46 руб. должника перед кредитором.

Как справедливо указано в обжалуемом определении, проверка обоснованности требования кредиторов в деле о банкротстве предполагает повышенные стандарты доказывания, исключающие возможность включения в реестр требований не подтвержденных достаточными доказательствами.

Как разъяснено в п.26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012г. №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дела о банкротстве», при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве, суда следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношение которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющие обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Также, как разъяснено в п.26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 июня 2012 года №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в силу п.п.3-5 ст.71 и п.п.3-5 ст.100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, круг доказывания по спорам об установлении размера требований кредиторов в обязательном порядке входят обстоятельства возникновения долга.

Как правомерно указано судом первой инстанции, отсутствие в материалах дела договора уступки права (требования) с компанией ASGARDA.S., подтверждающего переход права (требования) к кредитору, является достаточным доказательством необоснованности требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 97 050 272,46 руб.

По смыслу статьи 71 Закона, о банкротстве во взаимосвязи со статьями 16, 40 Закона о банкротстве в круг доказывания по спорам об установлении размера требований кредиторов и их обоснованности входят обстоятельства возникновения долга.

Как следует из материалов дела, заявления Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, между ФИО7 Компани Лимитед (цедент) и Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД (цессионарий) заключен договор уступки прав (требований) от 31.05.2018г.

Согласно п.1 договора, цедент уступает цессионарию принадлежащие ему права (требования) на получение от АО «Щука» денежных средств в общем размере 579 477 707,43 руб. по следующим обязательствам, заключенным ООО «Мультисервис» и АО «Щука» в соответствии с п. 1.1: по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г. в размере основного долга 89 119 629,95 руб. и процентов, начисленных по займу на дату заключения договора, в размере 20 243 008,99 рублей; по соглашению о новации долга в заемное обязательство №МСЛЩ-2 от 31.03.2014г. в размере основного долга 400 000 000 руб. и процентов, начисленных по займу на дату заключения договора, в размере 70 115 068,49 рублей.

В соответствии с п.1.2 договора, право (требования) по соглашениям о новации перешли к ФИО7 Компани Лимитед в соответствии с соглашениями, заключенными цедентом и ООО «Мультисервис»: соглашению об отступном №МС-ЛАФ(Щ)1, соглашению об отступном №МС-ЛАФ(Щ)2, соглашению об отступном №МС-ЛАФ(Щ)3 от 31.10.2016г.; соглашению об отступном №МС-ЛАФ(Щ)1 от 31.12.2016г., соглашению об отступном №МС-ЛАФ(ЩУ)2 от 31.12.2016г., соглашению об отступном №МС-ЛАФ (ЩУ)3 от 31.12.2016г., соглашению об отступном от 31.12.2016г.; соглашению об отступном №МС-ЛАФ(Щ)5 от 31.12.2016г.

Согласно п.2 договора, цена уступки права (требований) по настоящему договору составляет 579 477 707,43 рубля. Цессионарий обязуется уплатить цеденту цену уступки права в срок до 31.12.2019г.

Согласно п.3 договора, цедент обязуется передать цессионарию копии вышеуказанных документов.

В материалы дела Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД приобщены соглашение о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., соглашение об отступном №МС-ЛАФ(Щ)1 от 31.10.2016г., соглашение об отступном №МС-ЛАФ(Щ)2 от 31.10.2016г., соглашение об отступном №МС-ЛАФ(Щ)3 от 31.10.2016г., соглашение о новации долга в заемное обязательство №МСЛЩ-2 от 31.03.2014г., соглашение об отступном №МС-ЛАФ(Щ)5 от 31.12.2016г.

Согласно договору уступки прав (требований) от 31.05.2018г., цедент уступает цессионарию принадлежащие ему пава, (требования) на получение от АО «Щука» денежных средств в общем размере 579 477 707,43 руб. Однако в Заявлении Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности указана иная сумма - 581 728 997,78 руб.

В материалы дела, как справедливо указал суд первой инстанции, не приложены документы, подтверждающие обоснованность данной разницы, а также не приложен расчет процентов на сумму 92 609 367,83 рублей.

Также судом правомерно учтено следующее обстоятельство.

Договор уступки прав (требований) заключен между ФИО7 Компани Лимитед и Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД 31.05.2018г.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 15.05.2018г. принято заявление ФИО8 о признании АО «Щука» несостоятельным(банкротом) и возбуждено производство по делу №А40-68421/18-179-84Б. Заявление о признании банкротом АО «Щука» подано в Арбитражный суд г.Москвы 04.04.2018г.

Так как данная информация размещена в открытых, общедоступных источниках, суд первой инстанции обоснованно указал на то, что о факте нахождения АО «Щука» в процедуре банкротства не мог не знать кредитор - Компания ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД.

Также, как следует из материалов дела, основным видом деятельности АО «Щука» являлась аренда и управление собственным или арендованным недвижимым имуществом, выручка АО «Щука» до момента отчуждения данного имущества в 2017 году полностью формировалась за счет поступления денежных средств от арендаторов ТРЦ «Щука».

Следовательно, является правильным вывод суда в обжалуемом определении о том, что в заключении договора уступки прав (требований) от 31.05.2018г. кредитором Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД с ФИО7 Компани Лимитед отсутствовала экономическая целесообразность в связи с неплатежеспособностью АО «Щука», нахождением его в процедуре банкротства и отсутствием активов.

Также в отношении организаций АО «ЩУКА» и ООО «Мультисервис», участников сделки в рамках первоначального обязательства, уполномоченным органом проведен и представлен в материалы дела мониторинг информационных ресурсов: ФИР ЦОД ФНС России, ЕГРН, ЕГРЮЛ, ИР Контур-Фокус, СМИ, в результате которого установлено наличие их взаимозависимости и аффилированности.

Кроме того, как следует из материалов дела, заявителем по делу №А40-68421/18-179-84Б о признании банкротом АО «Щука» является ФИО8, мать ФИО9, генерального директора и соучредителя АО «Щука».

Как верно указано в обжалуемом определении, по смыслу определений Верховного Суда РФ от 26.05.2017г. №306-ЭС16-20056(6) и от 06.07.2017г. №308-ЭС17-1556(1,2), нерыночное накопление прав требований к должнику аффилированным лицом и последующее предъявление этих требований в деле о банкротстве в целях конкуренции с требованиями конкурсных кредиторов не является поведением добросовестным, прикрывает корпоративные интересы, которые не подлежат защите в рамках споров о включении требований в реестр требований кредиторов должника.

Кроме того, как верно указано судом, в материалы дела не представлены доказательства, документы, подтверждающие наличие задолженности должника в размере 581 728 997,78 руб. перед кредитором: документы, подтверждающие переход права (требования) по соглашениям о новации к ФИО7 Компани Лимитед, а именно, заключенные между цедентом и ООО «Мультисервис» соглашение об отступном №МС-ЛАФ(Щ)1 от 31.12.2016г., соглашение об отступном №МС-ЛАФ(ЩУ)2 от 31.12.2016г., соглашение об отступном №МС-ЛАФ(ЩУ)3 от 31.12.2016г., соглашение об отступном от 31.12.2016г., передача которых предусмотрена условиями договора уступки от 31.05.2018г., заключенного между ФИО7 Компани Лимитед и Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД.

Также, как следует из материалов дела, предметом соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., заключенного между АО «Щука» и ООО «Мультисервис», является следующее: стороны договорились о замене вексельных (денежных) обязательств должника перед кредитором в общем размере 575 575 056,66 рублей, включающих в себя задолженность по номинальной стоимости векселей, в общем размере 527 837 400 руб., и задолженность по вексельным процентам, начисленным на дату подписания соглашения в общем размере 47 737 656,66 руб., векселедателем является должник (прежнее наименование ЗАО «ДОМ Девелопмент и Менеджмент»), далее «первоначальное обязательство», новым денежным (заемным) обязательством между теми же лицами. Согласно п.2 Соглашения сумма займа составляет 575 575 056,66 рублей. Однако в материалы дела не представлены векселя на общую стоимость (по номинальной цене) 527 837 400 рублей.

Из текста соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., заключенного между ООО «Мультисервис» и АО «ЩУКА», следует, что векселедателем векселей от 06.10.2011г., номинальной стоимостью 527 837 400 руб., являлся ЗАО «ДОН ДМ» (АО «Щука»).

Судом в обжалуемом определении справедливо указано, что в связи с отсутствием в материалах дела векселей, не установлено, отсутствовала ли передаточная надпись оговорка «без оборота на меня» векселедателя ЗАО «ДОН ДМ» на данных векселях, что имеет существенное значение для дела, так как, в случае наличия на векселях данной передаточной надписи, у ООО «Мультисервис» отсутствовало бы право передачи данных векселей по акту приема-передачи векселей от 28.02.2014г. обратно в адрес векселедателя ЗАО «ДОН ДМ» (АО «Щука») в рамках заключенного соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г.

Также правомерно суд указал в своем определении на то, что, в связи с отсутствием векселей, невозможно установить, соответствовали ли они законодательным требованиям к форме и наличию реквизитов, кто являлся законным (по непрерывному и последовательному ряду индоссаментов) векселедержателем на момент заключения соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г.; была ли совершена ООО «Мультисервис» и АО «Щука» передаточная надпись на векселе.

В качестве средств доказывания подобных обстоятельств, как верно отметил суд первой инстанции, могли служить копии векселей, принимая во внимание утверждение о дальнейшей передаче оригиналов иным участникам гражданского оборота. Однако копии векселей в материалы дела не представлены.

Согласно разъяснениям, изложенным в п.2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 21.12.2005г. N103 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 414 Гражданского кодекса РФ», суть новации заключается в замене первоначального обязательства, существовавшего между сторонами, другим обязательством с одновременным прекращением первоначального обязательства.

В соответствии с п.3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.12.2005г. N103, новация только тогда прекращает обязательство, когда соглашение о замене первоначального обязательства новым обязательством соответствует всем требованиям закона, т.е. заключено в определенной законом форме, между сторонами достигнуто соглашение по всем существенным условиям устанавливаемого сторонами обязательства и сделка является действительной, что следует из положений ст.414, п.1 ст.432 ГК РФ.

В соответствии со ст.414 ГК РФ, обязательство прекращается соглашением сторон о замене первоначального обязательства, существовавшего между ними, другим обязательством между теми же лицами (новация), если иное не установлено законом или не вытекает из существа отношений. Новация прекращает дополнительные обязательства, связанные с первоначальным обязательством, если иное не предусмотрено соглашением сторон.

В соответствии со ст.818 ГК РФ, по соглашению сторон долг, возникший из купли-продажи, аренды или иного основания, может быть заменен заемным обязательством (в ред. Федерального закона от 26.07.2017г. N212-ФЗ).

Замена долга заемным обязательством осуществляется с соблюдением требований о новации (ст.414 ГК РФ) и совершается в форме, предусмотренной для заключения договора займа (ст.808 ГК РФ).

Следовательно, является верным вывод суда о том, что в материалы дела не представлены доказательства (векселя), подтверждающие существование между ООО «Мультисервис» и АО «Щука» первоначального обязательства, на основании которого произведена замена вексельных (денежных) обязательств должника перед кредитором, в общем размере 575 575 056,66 рублей, на новое денежное (заемное) обязательство, с одновременным прекращением первоначального обязательства.

Из материалов дела, банковских выписок АО «Щука», следует, что АО «Щука» перечислены в период за 2014-2018гг. денежные средства на общую сумму 89 050 541,56 рубля в адрес ООО «Мультисервис» в рамках заключенного соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г.

Согласно условиям (п.2) соглашений об отступном №МС-ЛАФ(Щ)1, №МС-ЛАФ(Щ)2, №МС-ЛАФ(Щ)3 от 31.10.2016г., заключенных между ООО «Мультисервис», в лице генерального директора ФИО9, и ФИО7 Компани Лимитед, стороны пришли к соглашению частично прекратить указанную в п.1 соглашения задолженность стороны 1 перед стороной 2 на общую сумму 562 144 972,34 рубля предоставлением стороной 1 стороне 2 отступного - передачей стороне 2 права (требования) стороны 1 по уплате АО «Щука» задолженности общем размере 562 144 972,34 руб. по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г.

В силу п.1 ст.384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, требование первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода требования. В частности, к новому-кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

Первоначальный кредитор не может уступить новому кредитору больше прав, чем имеет сам.

Исходя из вышеизложенного, судом правильно указано в определении о том, что в рамках соглашений об отступном №МС-ЛАФ(Щ)1, №МС-ЛАФ(Щ)2, №МС-ЛАФ(Щ)3 от 31.10.2016г., ООО «Мультисервис» (сторона 1) предоставлено ФИО7 Компани Лимитед (сторона 2) отступное в виде передачи стороне 2 права (требования) стороны 1 по уплате АО «Щука» задолженности на большую сумму (562 135 972,34 руб.), чем сумма первоначального обязательства (527 837400 руб. - номинальная стоимость векселей, являющимся основным долгом) по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014.

Также, согласно данным банковских выписок АО «Щука», должником перечислены в адрес ООО «Мультисервис» в рамках соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г. денежные средства на общую сумму 89 050 544,56 рублей, что превышает сумму процентов (47 737 656 руб.), предусмотренную условиями указанного соглашения.

Таким образом, в нарушение п.1 ст.384 ГК РФ, первоначальный кредитор ООО «Мультисервис» уступил в виде передачи отступного новому кредитору ФИО7 Компани Лимитед очевидно больше прав, чем имел сам согласно первоначальному обязательству в рамках соглашения от 28.02.2014г.

Также, как следует из материалов дела, между ООО «Мультисервис» и ЗАО «Щука» заключено соглашение о новации долга в заемное обязательство №МС/Щ-2 от 31.03.2014г.

Согласно п.2 соглашения, стороны договорились о замене денежных обязательств должника перед кредитором в размере 400 000 000 руб., возникших из договора уступки прав (требования) №МС-Щ(СЛФ)-З от 31.03.2014г., заключенного сторонами и Сулфон Инвестментс Лимитед (республика Кипр). Первоначальное обязательство должника прекращается с момента подписания сторонами настоящего соглашения.

Согласно п.2 соглашения, сумма займа составляет 400 000 000 руб., которую заемщик обязуется возвратить заимодавцу и уплатить проценты (14% годовых). Заем предоставляется на срок до 31.03.2015г. включительно.

Согласно условиям (п.2) соглашения об отступном №МС-ЛАФ(Щ)5 от 31.12.2016г., заключенного между ООО «Мультисервис» (сторона 1), в лице генерального директора ФИО9, и ФИО7 Компани Лимитед (сторона 2), стороны пришли к соглашению частично прекратить указанную в п.1 соглашения задолженность стороны 1 перед стороной 2 на общую сумму 400 000 000 рублей предоставлением стороной 1 стороне 2 отступного передачей стороне 2 права (требования) стороны 1 по уплате АО «Щука» задолженности в общем размере 400 000 000 руб. по соглашению о новации долга в заемное обязательство №МС/Щ-2 от 31.03.2014г.

Как следует из материалов дела, банковских выписок АО «Щука», между ФИО7 Компани Лимитед (цедент) и Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД (цессионарий) заключен договор уступки прав (требований) от 31.05.2018г., согласно условиям которого, цедент уступает цессионарию принадлежащие ему права (требования) на получение от АО «Щука» денежных средств в общем размере 579 477 707,43 руб. по следующим обязательствам, заключенным ООО «Мультисервис» и АО «Щука»: по соглашению о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г. в размере основного долга 89 119 629,95 руб. и процентов, начисленных по займу на дату заключения договора, в размере 20 243 008,99 руб. и по соглашению о новации долга в заемное обязательство №МСЛЩ-2 от 31.03.2014г. в размере основного долга 400 000 000 руб. и процентов, начисленных по займу на дату заключения договора в размере 70 115 068,49 рублей.

АО «Щука» перечислены в период за 2014-2018гг. денежные средства на общую сумму 140 701 777,58 рублей в адрес ООО «Мультисервис» в рамках заключенного соглашения о новации долга в заемное обязательство №МС/Щ-2 от 31.03.2014г., а также денежные средства на общую сумму 89 050 544,56 рубля в адрес ООО «Мультисервис» в рамках заключенного соглашения о новации долга в заемное обязательство от 28.02.2014г., с назначением платежа «оплата процентов в рамках указанных соглашений».

Следовательно, вывод суда первой инстанции о том, что задолженность по уплате процентов АО «Щука» по соглашениям о новации долга в заемное обязательство №МС/Щ-2 от 31.03.2014г. и б/н от 28.02.2014г. «первоначальное обязательство» на 31.05.2018г. (дату заключения) договора уступки прав (требований) от 31.05.2018г. между ФИО7 Компани Лимитед «цедент» и Компанией ФИО2 ХОЛДИШЗ ЛТД отсутствовала, является правильным.

Договором цессии является соглашение по уступке права требования (права на получение исполнения) долговых обязательств от цедента цессионарию (п.1 ст.382, ст.ст.388, 388.1 ГК РФ, п.1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007г. N120 «Обзор практики, применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса РФ).

По смыслу п.1 ст.382, п.1 ст.389.1, ст.390 ГК РФ, уступка требования производится на основании договора, заключенного первоначальным кредитором (цедентом) и новым кредитором (цессионарием).

В силу п.1 ст.388 ГК РФ, уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону.

Требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, если законом или договором не предусмотрено иное (п.2 ст.389.1 ГК РФ).

Пунктом 2 ст.390 ГК РФ предусмотрены условия, подлежащие соблюдению цедентом, в частности: уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием; цедент правомочен совершать уступку; уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу.

Согласно ст.384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

Передача недействительного требования, по смыслу п.1 ст.390 ГК РФ, рассматривается как нарушение цедентом своих обязательств перед цессионарием, вытекающих из договора об уступке прав (требования). При этом под недействительным требованием понимается как требование, которое возникло бы из обязательства при условии действительности сделки, так и несуществующее требование (например, прекращенное надлежащим исполнением) (п.1 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.10.2007г. N120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса РФ»).

Следовательно, судом сделан обоснованный вывод о том, что сделки, заключенные между сторонами, положенные в основу заявленного требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, не носили реального характера, а совершены в рамках формального документооборота для создания искусственной кредиторской задолженности, в связи с чем заявление Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 581 728 997,78руб. является необоснованным.

Также Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД приобщены в материалы дела следующие документы: соглашение о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., акт приема-передачи векселей от 30.06.2014г.

Вместе с тем, как верно указано в обжалуемом определении, в материалы дела не представлены доказательства, а также документы, подтверждающие должным образом наличие задолженности должника в размере 582 479,43 руб. перед кредитором.

Также в материалы дела не представлен расчет процентов по соглашению о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г. на общую сумму 582 479,43 рублей. В связи с отсутствием расчета начисленных процентов, как правомерно указал суд первой инстанции, невозможно определить, каким методом осуществлялся расчет процентов, в том числе, за какой период, в целях определения его обоснованности и правомерности.

В материалы дела также не представлен договор уступки прав (требований) от 30.11.2015г., заключенный между Серлейтон Холдинге Лимитед и Хэдвигем Холдинге Лимитед, на основании которого к Серлейтон Холдинге Лимитед перешло право требования на получение от АО «Щука» денежных средств в размере 582 479,43 руб. по соглашению о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., заключенному между ИП ФИО9 и АО «Щука», являющихся суммой начисленных процентов по соглашению о новации за период с 01.08.2016г. по 11.01.2017г.

Кроме того, судом сделан верный вывод о том, что договор займа, на основании которого заключено соглашение о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., лежащее в основе заявления кредитора о включении суммы задолженности в реестр требований кредиторов должника, фактически является договором инвестирования, и действительный экономический смысл предоставления денежных средств заключался в инвестировании деятельности АО «Щука».

Таким образом, выводы суда о том, что договор займа, заключенный между АО «Щука» и ИП ФИО9 является по своей сути притворной сделкой, поскольку был заключен лишь для прикрытия инвестиционной деятельности АО «Щука», не имея под собой правовой природы займа, данная сделка была фактически направлена на перечисление денежных средств от ФИО9 в адрес АО «Щука» для инвестирования ее деятельности, являются правильными.

Также, как справедливо указано в определении суда, данный договор заключен между аффилированными лицами, так как ФИО9 является генеральным директором и соучредителем, владеющим 50% доли в уставном капитале АО «Щука».

Согласно ч.2 ст.170 ГК РФ, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

По основанию притворности, как верно указано в обжалуемом определении, может быть признана недействительной лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника на совершение притворной сделки недостаточно. Стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.

Как следует из материалов дела, сторонами договора займа со стороны АО «Щука» и ИП ФИО9 является одно и то же лицо - ФИО9, таким образом, судом сделн правильный вывод о том, что договор займа является притворной сделкой, так как прикрывает иную сделку - договор инвестирования.

Изложенные обстоятельства, как обоснованно указано судом, указывают на отсутствие у сторон в момент заключения договоров займа намерений создать соответствующие сути договора займа правовые последствия, т.е. стороны не имели намерения возвращать полученные денежные средства и уплачивать начисленные проценты, действия ФИО9 при заключении договора займа являлись согласованными и были направлены на достижение определенной цели - внесение денежных средств на расчетный счет АО « Щука для инвестирования его деятельности.

Предметом соглашения о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., заключенное между АО «Щука» в лице генерального директора ФИО9 и ИП ФИО9 является замена вексельных (денежных) обязательств должника перед кредитором в общем размере 881 884 302,32 рублей, вытекающих из векселей, векселедателем которых является должник, далее «первоначальное обязательство», денежным (заемным обязательством). Сумма займа составляет 881 884 302 рубля, за пользованием займом уплачиваются проценты в размере 14% годовых.

При этом в материалы дела не представлены векселя на общую сумму (номинальная цена) 700 000 000 рублей.

Из текста соглашения о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., заключенного между ИП ФИО9 и АО «ЩУКА», следует, что векселедателем векселей в количестве 14 штук от 06.10.2011г., номинальной стоимостью 700 000 000 руб. являлся ЗАО «ДОН ДМ» (АО «Щука»).

В связи с отсутствием в материалах дела указанных векселей, как обоснованно указал суд в обжалуемом определении, не представилось возможным установить, отсутствовала ли передаточная надпись-оговорка «без оборота на меня» векселедателем ЗАО «ДОН ДМ» (АО «Щука») на данных векселях, так как в случает наличия на векселях данной передаточной надписи-оговорки «без оборота на меня», у ИП ФИО9 отсутствовало бы право передачи данных векселей по акту приема-передачи векселей от 30.06.2014г. обратно в адрес векселедателя ЗАО «ДОН ДМ» (АО «Щука») в рамках заключенного соглашения о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г.

В качестве средств доказывания обстоятельств, на который ссылается заявитель в обоснование своих требований, как справедливо отмечено судом, могли бы служить копии векселей, принимая во внимание утверждение о дальнейшей передаче оригиналов иным участникам гражданского оборота. Однако копии векселей в материалы дела не представлены.

Следовательно, судом обоснованно указано, что в материалы дела не представлены доказательства, подтверждающие существование между сторонами (ИП ФИО9 и АО «Щука») первоначального обязательства, на основании которого произведена замена вексельных (денежных) обязательств должника перед кредитором в общем размере 88 184 302,32 рублей, на новое денежное (заемное) обязательство с одновременным прекращением первоначального обязательства.

Из материалов дела усматривается, что между Серлейтон Холдинге Лимитед (цедент) и Компанией ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД (цессионарий) заключен договор уступки прав (требований) от 31.05.2018г. Согласно данному договору цедент уступает цессионарию принадлежащее ему право требования на получение от АО «Щука» денежных средств в размере 582 479,43 руб. по соглашению о новации долга в заемное обязательство №ИПБМЕ-Щ от 30.06.2014г., заключенному между ИП ФИО9 и АО «Щука».

В силу изложенных выше фактических обстоятельств, правильно применив приведенные выше нормы права, регулирующие правоотношения из уступки права (требования), суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о том, что сделки заключенные между сторонами, положенные в основу заявленного требования Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, не носили реального характера, а совершены в рамках формального документооборота для создания искусственной кредиторской задолженности. Данные сделки по основаниям, приведенным судом в своем определении, можно отнести к мнимым, то есть совершенным лишь для вида, без намерений создать соответствующие им правовые последствия (п.1 ст.170 ГК РФ).

Таким образом, вывод суда о том, что заявление Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 582 479,421 руб. является необоснованным, представляется правильным.

К заявлению кредитора об установлении размера его требований, как верно указано в обжалуемом определении, должны быть приложены документы, подтверждающие обязательства должника перед кредитором, а также наличие и размер задолженности по указанным обязательствам, доказательства оснований возникновения задолженности, ее расчет, позволяющие установить документальную обоснованность этих требований. Проверка обоснованности требования кредиторов в деле о банкротстве предполагает повышенные стандарты доказывания, исключающие возможность включения в реестр требований, не подтвержденных достаточными доказательствами.

Согласно п.26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 июня 2012 года №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», при проверке обоснованности требования кредитора арбитражный суд оценивает доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, регулирующими неисполненные должником обязательства, по правилам, установленным Арбитражным процессуальным кодексом РФ.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, неисполненные должником, в круг доказывания по спорам об установлении размера требований кредиторов в обязательном: порядке входят обстоятельства возникновения долга.

Согласно ст.65 АПК РФ, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как основание своих требований и возражений.

Правомерно установив отсутствие достаточных доказательств, подтверждающих фактическое возникновение правоотношений должника и кредитора, вытекающих из вышеуказанных документов, отсутствие реальной задолженности должника, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для включения требований Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД в реестр должника, поскольку сделки, заключенные между сторонами, положенные в основу заявленного требовании кредитора Компании ФИО2 ХОЛДИНГЗ ЛТД, не носили реального характера, а совершены в рамках формального документооборота для создания искусственной кредиторской задолженности и последующего контроля над процедурой банкротства должника АО «ЩУКА».

Судебная практика по аналогичным спорам отражена в Определении Верховного Суда РФ от 24.05.2018г. N308-3C18-5319 по делу NА63-5481/2016.

Таким образом, суд апелляционной инстанции полагает, что определение суда принято в соответствии с действующим законодательством, с учетом всех обстоятельств дела, доводы апелляционной жалобы по существу направлены на переоценку доказательств по делу, поэтому оснований для отмены или изменения обжалуемого определения не имеется.

Руководствуясь ст.ст.266-269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

Определение Арбитражного суда г.Москвы от 28.06.2019г. по делу №А40-68421/18 оставить без изменения, а апелляционную жалобу Компании ФИО2 Холдингз Лтд, – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья: П.А. Порывкин

Судьи: А.С. Маслов

М.С. Сафронова

Телефон справочной службы суда – 8 (495) 987-28-00.