Гражданский кодекс часть 1

по иску ФИО1 к ФИО3, Обществу с ограниченной ответственностью «Рейалвей Сервис», с участием третьих лиц: Общества с ограниченной ответственностью «ТЦ «Казанский» (правопреемник ОАО ТЦ «Казанский»), Общества с ограниченной ответственностью «Голтра», Общества с ограниченной ответственностью «Мосгрин Девелопмент», ФИО6, Акционерного общества «РЕЕСТР»

о признании недействительным соглашения от 15.07.2014, о применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратился 20.01.2015 в Арбитражный суд города Москвы с иском к ФИО3 (далее - ФИО3 или ответчик), обществу с ограниченной ответственностью «Рейалвей Сервис» (далее - ООО «Рейалвей Сервис» или Общество), обществу с ограниченной ответственностью «РЕЕСТР» (далее - ОАО «РЕЕСТР») о признании недействительным соглашения об отступном от 15.07.2014 по передаче 499 обыкновенных (именных) бездокументарных акций публичного акционерного общества «ТЦ «Казанский» (далее - ПАО «ТЦ «Казанский») (государственный регистрационный номер выпуска ценных бумаг от 05.12.2011 № 1-01-14741-А), заключенного между ФИО3 и Обществом, и о применении последствий недействительности сделки в виде обязания ФИО3 возвратить ООО «Рейалвей Сервис» 499 обыкновенных (именных) бездокументарных акций ПАО «ТЦ «Казанский», об обязании ОАО «РЕЕСТР» внести в реестр акционеров ПАО «ТЦ «Казанский» соответствующие изменения.

Исковые требования были заявлены истцом как участником Общества, обладавшим на момент совершения оспариваемой сделки долей участия 25% (с 12.08.2014 - 75%), на основании статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и статей 45, 46, 78, 79, 81, 84 Федерального закона от 08.02.1998 № 14- ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» и мотивированы тем, что общее собрание участников Общества по вопросу одобрения оспариваемой сделки с заинтересованностью (заключенной между Обществом и одним из его участников ФИО3 с долей участия 37,5%) не было проведено, решение об одобрении сделки с участием истца как незаинтересованного в соглашении участника Общества принято не было. Истец также указал, что действовавшим на момент заключения сделки Уставом Общества полномочия по принятию решения об одобрении сделки с заинтересованностью относились к исключительной компетенции общего собрания участников, а не генерального директора.

В обоснование заявленных требований истец также ссылался на то, что на момент заключения оспариваемого соглашения участниками Общества являлись истец (с долей участия 25%, ФИО3 с долей участия 37,5 % и ФИО6 с долей участия 37,5%, одновременно исполнявший обязанности генерального директора Общества), и данным соглашением были прекращены обязательства Общества как заемщика перед ФИО3 как займодавцем по возврату заемных средств, ранее полученных Обществом от своего участника по договорам займа от 26.11.2011 № 4, от 26.12.2011 № 5 и от 21.02.2012 № 6 на общую сумму в размере 5 650 000 рублей, путем предоставления отступного в виде принадлежащих Обществу акций ОАО «ТЦ «Казанский», оцененного сторонами оспариваемой сделки в размере 5 600 000 рублей, что значительно ниже рыночной стоимости акций, чем Обществу причинен ущерб.

Истец указывал и на то, что оспариваемым соглашением, о совершении которого ему не было известно, причинен ущерб и ему, поскольку, не зная о заключении такого соглашения, истец увеличил свою долю в Обществе с 12.08.2014 до 75 %, предполагая получение дивидендов от принадлежащих Обществу акций, которые уже были отчуждены, а также ссылался на то, что, как и ФИО3, на момент заключения оспариваемого соглашения являлся кредитором Общества, поскольку предоставил Обществу заемные денежные средства в размере 10 000 000 рублей по договору от 27.03.2013 № 27/33.

В целях проверки рыночной стоимости отчужденных по оспариваемому соглашению акций определением Арбитражного суда города Москвы от 22.04.2015 была назначена экспертиза (том 2, л.д. 89-90).

01.07.2015 в Арбитражный суд города Москвы поступило заключение эксперта № 15-06 от 29.06.2015, составленное экспертом ФИО7, предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (подписка о чем от 16.02.2015 включена в текст экспертного заключения – том 9 л.д.6), согласно заключению которого рыночная стоимость переданных акций составила 48 401 990 рублей.

Данное заключение было признано судом первой инстанции надлежащим доказательством, ходатайство ФИО3 о вызове эксперта было отклонено, никаких дополнительных документов от участвующих в деле лиц принято не было с учетом того, что суд предлагал представить документы эксперту, а они были представлены лишь после проведения экспертизы.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 24.07.2015, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 21.10.2015, исковые требования были удовлетворены в части признания недействительным соглашения об отступном от 15.07.2014 по передаче 499 обыкновенных именных акций ПАО «ТЦ Казанский» (государственный регистрационный номер выпуска ценных бумаг от 05.12.2011 №1-01-14741-А), заключенного между ФИО3 и ООО «Рейалвей Сервис», в удовлетворении остальной части иска было отказано, так как судами было установлено, что акции ПАО «ТЦ «Казанский» ФИО3 уже отчуждены. Удовлетворяя исковые требования, суды пришли к выводу о том, что оспариваемое соглашение об отступном является сделкой с заинтересованностью (пункт 1 статьи 45 Закона об ООО) в связи с тем, что ФИО3 является и являлась на момент заключения оспариваемого соглашения участником Общества и стороной по сделке, то есть заинтересованным лицом, а сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, должна быть одобрена решением общего собрания участников общества.

Суды установили, что согласно подпунктам 13-15 пункта 10.2 Устава ООО «Рейалвел Сервис» крупные сделки, сделки с имуществом стоимостью 10-25% стоимости имущества Общества и сделки с заинтересованностью одобряются общим собранием участников Общества; решения об одобрении сделки с заинтересованностью принимаются большинством голосов от общего количества участников (п.10.6 устава), и указали, что ФИО1, как единственный участник Общества, не заинтересованный в совершении сделки, обладал исключительным правом принимать решение от имени общего собрания участников Общества об одобрении совершения данной сделки, однако общее собрание участников Общества не было проведено, соответственно, решение об одобрении оспариваемой сделки принято не было.

Судами были рассмотрены и отклонены возражения ответчика о том, что даже если бы было проведено голосование по одобрению спорной сделки, то голос истца в размере 25 % доли не повлиял бы на итог голосования, при этом суды указали на то, что доказательств проведения корпоративной процедуры общего собрания и принятия решения об одобрении сделки не было представлено.

Кроме того, судом первой инстанции был сделан вывод о злоупотреблении правом в действиях Ульяновой Н.В. при заключении оспариваемого соглашения, поскольку экономической целесообразности для Общества в совершении сделки не имелось.

Также суды, установив, что на момент заключения оспариваемого соглашения участниками Общества являлись ФИО1 с долей участия в размере 25 % уставного капитала, ФИО3 и ФИО6 с долей участия по 37,5 % уставного капитала, который одновременно являлся генеральным директором Общества и подписывал оспариваемое соглашение от имени Общества, разъяснили истцу право обращения в арбитражный суд к лицам, указанным в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, о возмещении убытков, причиненных Обществу, на основании признанной судом недействительной сделки как сделки с заинтересованностью, а также с требованием к стороне недействительной сделки о возмещении стоимости полученного по сделке (при невозможности возвратить полученное в натуре).

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 16.02.2016 судебные акты судов первой и апелляционной инстанций были отменены на основании части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации как принятые о правах и об обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле (ФИО6).

Проанализировав содержание судебных актов при проверке их законности по кассационной жалобе ФИО6, поданной в порядке статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Феедерации, суд кассационной инстанции указал, что в постановлении суда апелляционной инстанции содержатся выводы о заинтересованности ФИО6, не привлеченного к участию в деле, в решении суда первой инстанции содержатся выводы о возможности истца предъявить к лицу, указанному в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, требования о возмещении Обществу убытков, при том, что судами было установлено, что именно ФИО6 являлся единоличным исполнительным органом Общества и заключал оспариваемую сделку от имени Общества.

При новом рассмотрении настоящего корпоративного спора суд первой инстанции определением от 13.04.2016 привлек к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, ФИО6, а также ООО «Голтра» и ООО «Мосгрин Девелопмент»

13.04.2018 судом первой инстанции было принято решение об отказе в удовлетворении исковых требований (полный текст решения был изготовлен 03.05.2018).

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2018 решение Арбитражного суда города Москвы от 03.05.2018 было оставлено без изменения.

Установив, что оспариваемое ФИО1 соглашение об отступном является сделкой с заинтересованностью, в отношении которой не принималось решения об одобрении, а также не проводилось собрания участников по вопросу одобрения сделки с заинтересованностью, суды, сославшись на нормы пункта 5 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и разъяснения суда надзорной инстанции, содержащиеся в пункте 4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16.05.2014 № 28, указали на то, что истец, обладавший на момент совершения сделки долей участия лишь в размере 25%, не мог повлиять на принятие решения при одобрении сделки, поскольку она была фактически одобрена другим участником, который одновременно являлся генеральным директором Общества - ФИО6, обладающим 37,5 % доли в уставном капитале Общества, и подписавшим соглашение в качестве генерального директора Общества, и этого одного обстоятельства в силу пункту 5 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью достаточно для отказа в иске о признании сделки недействительной по заявленным истцом основаниям.

Также суды указали на отсутствие доказательств причинения Обществу убытков, поскольку в соответствии с заключением третьей судебной экспертизы по настоящему делу от 27.02.2018 № 026-21-00019 стоимость отчужденных обыкновенных акций ОАО «ТЦ Казанский» на 15.07.2014 составляла 0 руб.00 коп.

Суды указали, что акции были в залоге у ФИО3 (ответчика) с 25.02.2012, что очевидно не могло не повлиять на их договорную стоимость при заключении спорного соглашения от 15.07.2014 (суды указали, что договор залога акций от 25.02.2012 сторонами не оспорен, не признан в установленном законом порядке незаключенным).

Суд апелляционной инстанции дополнительно отклонил ссылки истца на последующую продажу ФИО3 тех же акций за большую стоимость, указав, что обстоятельства заключения сделки с акциями не являлись предметом судебного разбирательства и неизвестны причины и условия, которые способствовали продаже акций ФИО3 и их цене.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 29.10.2018 решение Арбитражного суда города Москвы от 03.05.2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.07.2018 были отменены, дело направлено повторно на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Отменяя указанные судебные акты, суд кассационной инстанции указал на следующее.

При новом рассмотрении дела судами не были проверены и оценены доводы истца, о том, что он, также как и ФИО3, предоставлял Обществу заемные денежные средства, однако в соответствии с условиями оспариваемого соглашения об отступном только ФИО3 получила удовлетворение своих требований к Обществу, в связи с чем истец полагал, что если бы ФИО6, являясь и участником Общества и его генеральным директором, действовал бы в интересах Общества, а не ФИО8, то он реализовал бы акции, составлявшие актив Общества, незаинтересованным лицам, что позволило бы исполнить денежные обязательства Общества перед всеми кредиторами, а не только перед ФИО8, однако данные доводы могли иметь значение для разрешения спора по существу, поскольку в соответствии с пунктом 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд кассационной инстанции указал на то, что без проверки данных доводов истца о том, что ФИО6, являясь формально незаинтересованным по отношению к ФИО3 лицом, и подписывая соглашение об отступном, действовал не в интересах Общества и других его кредиторов, выводы судов о том, что подписание ФИО6 соглашения является фактическим одобрением сделки, не могут быть признаны обоснованными, основанными на полно и всесторонне установленных обстоятельствах дела.

Отменяя судебные акты, суд кассационной инстанции отметил и то, что отказ в иске со ссылкой на пункт 5 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, поскольку голосование истца не могло повлиять на результат одобрения сделки, был основан на неправильном применении судами вышеуказанных положений Закона об обществах с ограниченной ответственностью, поскольку был сделан судами без проверки всех обстоятельств дела, подтверждающих или опровергающих совершение ФИО6 действий не в интересах Общества и его участника ФИО1, одновременно являющегося кредитором Общества по такому же договору займа.

Суд кассационной инстанции указал на необходимость проверки при рассмотрении исков незаинтересованных участников о признании недействительными сделок с заинтересованностью обстоятельств совершения двумя участниками общества из трех сделки в собственных интересах, в обход мнения незаинтересованного лица, доказательств дачи согласия которого на заключение сделок не представлено.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции также указала и на то, что вывод судов о том, что в результате заключения между ФИО3 и Обществом соглашения об отступном Обществу не были причинены убытки, был сделан при неполной проверке всех обстоятельств дела о наличии или отсутствии обременения отчужденных акций залогом в пользу ФИО3, при допущенных процессуальных нарушениях, выразившихся в выборочной, а не совокупной оценке имеющихся в деле доказательств, поскольку вывод судов был сделан на основании одной из трех проведенных по делу судебных экспертиз, без указания в решении мотивов, по которым суд первой инстанции посчитал только данное доказательство подтверждающим действительную рыночную стоимость отчужденных по соглашению об отступном акций ООО «ТЦ Казанский» и отклонил ссылки истца на совокупность иных доказательств, подтверждающих большую стоимость отчужденных по соглашению об отступном акций (экспертное заключение эксперта ФИО7, экспертное заключение эксперта ФИО9, договоры последующего отчуждения ФИО3 тех же акций за большую стоимость, договоры купли-продажи акций того же эмитента того же выпуска другими акционерами), а также ссылки истца в обоснование ходатайства о вызове эксперта ФИО10 для дачи показаний по третьей экспертизе на рецензию в отношении третьей экспертизы.

При повторном новом рассмотрении ФИО1 уточнил исковые требования в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и просил:

- признать недействительным соглашение от 15.07.2014, заключенное между ФИО3 и ООО «Рейалвей Сервис»;

- применить последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО3 в пользу ООО «Рейалвей Сервис» в счет возмещения стоимости отчужденного имущества 55 315 148 руб. и восстановления права требования ФИО3 к ООО «Рейалвей Сервис» по договорам займа от 26.11.2011 № 4, от 26.12.2011 № 5 и от 21.02.2012 № 6 в составе основного долга и процентов в размере 5 650 000 руб.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 13.03.2019, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.06.2019, исковые требования ФИО1 были удовлетворены, оспоренное соглашение признано недействительным, применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО3 в пользу Общества в счет возмещения стоимости отчужденного имущества 55 315 148, руб. и восстановления права требования ФИО3 к Обществу по договорам займа от 26.11.20111 № 4, от 26.12.2011 № 5 и от 21.02.2012 № 6 в составе основного долга и процентов в размере 5 650 000 руб.

При повторном новом рассмотрении настоящего дела судами первой и апелляционной инстанций было установлено, что ФИО1 в настоящее время является участником ООО «Реайлвей Сервис» с долей в уставном капитале в размере 75%, что до момента заключения оспариваемого соглашения между ООО «Рейалвей Сервис» и Ульяновой Н.В были заключены договоры займа от 26.11.2011 № 4, от 26.12.2011 № 5 и от 21.02.2012 № 6, при этом между истцом и ООО «Рейалвей Сервис также был заключен договор займа № 27/33 от 27.03.2013 с лимитом кредитования 10 000 000,00 рублей.

Суды установили, что до момента заключения оспариваемого соглашения Общество владело 499 акциями обыкновенными бездокументарными ПАО «ТЦ «Казанский», номер лицевого счета № 1, номинальной стоимостью 100 рублей за одну акцию (государственный регистрационный номер 1-01-14741-А от 05.12.2011).

Суды установили, что ООО «Рейалвей Сервис» в лице генерального директора ФИО6 14.07.2014 заключило оспариваемую сделку – соглашение об отступном, по условиям которого передало только одному из соучредителей ФИО3 в счет 100% исполнения обязательств по ранее заключенным договорам займа - 499 шт. акций АО «ТЦ «Казанский».

Суды, проанализировав содержание соглашения, указали, что основанием для сделки, согласно пункту 1.3. соглашения, являлось отсутствие возможности вернуть сумму займа и уплатить проценты на нее.

Суды установили, что на момент заключения оспариваемой сделки ФИО1 входил в состав учредителей с долей в размере 25% от уставного капитала.

Также судами было установлено, что 22.07.2014 было проведено собрание участников, на котором было принято решение об увеличении уставного капитала, изменении долей (до изменений в состав учредителей входили: ФИО1 с долей 25%, ФИО3 – 37,5%, ФИО6 37,5%).

С 12.08.2014 членство в обществе было распределено следующим образом: ФИО3 стала участником общества, владеющим долей в уставном капитале общества в размере 12,5% долей, ФИО6 - 12,5% долей, ФИО1 - 75% долей.

Суды установили, что ФИО3 в последующем произвела отчуждение полученного по оспариваемому соглашению имущества, которое было реализовано ею 25.12.2014 третьим лицам (ООО «Голтра» и ООО «Мосгрин Девелопмент») по цене, соответственно, 27 602 148,00 рублей за 249 шт. акций и 27 713 000,00 рублей за 250 шт. акций (том 4, л.д. 33-55).

Судами было установлено, что второй акционер ОАО «ТЦ «Казанский» (АО «РЖД») 15.09.2014 также реализовал имеющиеся у него ценные бумаги по цене 39 920 250,00 рублей за 250 штук акций, 40 079 931 за 251 штуку акций (цена за акцию 159 681 рублей).

Суды, признавая оспариваемое соглашение сделкой, в отношении которой имеется заинтересованность, исходили из того, что ФИО3 являлась участником Общества с долей в размере 37,5% от уставного капитала

Признавая оспариваемую сделку недействительной на основании пункта 1 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, суды исходили из следующего.

Проанализировав положения устава Общества, суды установили, что в соответствии с пп. 15 статьи 10.2 устава Общества (в редакции на дату заключения сделки) к исключительной компетенции общего собрания участников общества отнесено принятие решений о заключении Обществом сделки с заинтересованностью, а пунктом 11.5 устава определено, что генеральный директор не вправе принимать решения по вопросам, отнесенным действующим законодательством и уставом общества к компетенции общего собрания участников общества.

Суды, сославшись на данные положения устава Общества и применив пункт 1 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 25, пришли к выводу, что генеральный директор Общества не вправе был заключать оспариваемую сделку в силу прямого ограничения его полномочий.

При этом суды отметили, что, когда соответствующее одобрение не было получено (либо собрание не проводилось) для признания соответствующей сделки недействительной достаточно только этого факта и доказанности осведомленности другой стороны о наличии необходимого одобрения (статьи 173.1., 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью).

Суды, установив, что ФИО3 как участник общества, утвердила соответствующую редакцию Устава, пришли к выводу, что она была осведомлена о его содержании и знала о невозможности заключения подобной сделки директором без специального решения собрания участников общества, о не проведении которого ей также было известно, как участнику.

Установив указанные обстоятельства и применив нормы статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснения высшей судебной инстанции по ее применению, суды пришли к выводу о признании оспариваемой сделки недействительной.

Суды также пришли к выводу, что оспариваемая сделка подлежит признанию недействительной на основании пункта 5 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью в связи со следующим.

Отклоняя доводы ФИО3 и ФИО6 о применении к оспариваемой сделке абзаца 4 пункта 5 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственности, поскольку ФИО6 одобрил сделку непосредственно ее заключением, суды исходили из того, что определение результатов голосования по одобрению сделки, которая никогда не проводилась, недопустимо в соответствии с нормами действующего законодательства, поскольку такое определение нивелирует процедуру принятия корпоративного решения соответствующим органом (собрание которого может быть легитимно, только когда имеет кворум, в т.ч. по каждому из рассматриваемых вопросов, что невозможно в целом, если такое собрание не проводилось), а кроме того, фактически исключает миноритарного участника из процесса непосредственного управления Обществом, право на которое обусловлено участием в капитале и реализуется через участие в соответствующих органах управления.

Суды учли, что на момент заключения оспариваемой сделки уже было назначено следующее собрание участников (состоялось через 7 дней после заключения оспариваемой сделки), на котором было принято решение об увеличении уставного капитала за счет взноса ФИО1 и о приобретении им доли в размере 75% от уставного капитала.

Суды отметили, что доказательств того, что сделка носила характер чрезвычайной и в силу этого должна была быть осуществлена без участия ФИО1, который на момент ее заключения уже являлся участником Общества и было известно о предстоящем возможном переходе к нему блокирующей доли в уставном капитале, ответчиком ФИО3 не было представлено.

Установив указанные обстоятельства, суды пришли к выводу, что осуществление участником сделки и представителем другого участника (Общества) конклюдентных действий по ее заключению и исполнению не тождественны принятию решения о заключении сделки надлежащим органом управления (и/или ее одобрению в последующем), поскольку фактически исключает из процесса корпоративного контроля единственного незаинтересованного участника, в защиту прав и законных интересов которого и установлены в данном случае ограничения, предусмотренные статьей 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью.

Суды также отметили, что сам ФИО6 не мог быть признан незаинтересованным в ее совершении лицом, поскольку на момент заключения сделки Общество не располагало возможностями обеспечить выплату денежных средств в каком-либо размере, о чем ФИО6 было известно как генеральному директору Общества, что было известно и Ульяновой Н.В. (как стороне по сделке); сделка привела к 100% удовлетворению требований одного из участников Общества за счет имущества, составляющего базовый актив общества, при наличии неисполненных обязательств перед иными кредиторами и истцом; единоличный исполнительный орган Общества – ФИО6 скрыл информацию о заключении сделки, требующей решений Общего собрания участников от иных, незаинтересованных в ее совершении участников (ФИО1); отчуждение Обществом спорных акций позволило ФИО3 получить значительную выгоду от их последующей перепродажи, которая могла и должна была быть получена самим Обществом.

Суды пришли к выводу, что в рамках оспариваемой сделки ФИО6 действовал в интересах конкретного участника в ущерб интересам Общества, и, следовательно, являлся заинтересованным лицом в заключении данной сделки и должен был быть лишен права голосовать по вопросу ее одобрения (в случае, если такое собрание было бы проведено).

При рассмотрении вопроса о наличии элемента убыточности сделки суды учли, что он не является обязательным для признания сделки недействительной с учетом положений, закрепленных в пункте 1 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, и отметили, что убыточность сделки в соответствии с указаниями суда кассационной инстанции подлежит установлению для целей определения последствий недействительности сделки (в редакции уточненного искового заявления).

Судами было установлено, что ФИО3 полученные по оспариваемому соглашению ценные бумаги были проданы третьим лицам (ООО «Голтра» и ООО «Мосгрин Девелопмент») по договорам от 25.12.2014 по цене, соответственно, 27 602 148,00 рублей за 249 шт. акций и 27 713 000,00 рублей за 250 шт. акций, стоимость 1 акции составила 110 852,00 рубля.

В соответствии с пунктом 1.5 соглашения об отступном стоимость одной акции при отчуждении Обществом составила 11 222,44 рубля, стоимость всего пакета в 499 шт. акций – 5 600 000,000 рублей.

Суды отметили, что размер реального ущерба соответствует рыночной стоимости акций на момент отчуждения за вычетом размера погашенных обязательств перед ответчиком ФИО3, а упущенная выгода соответствует размеру доходов, полученных ответчиком ФИО3 вследствие продажи ценных бумаг, за вычетом реальной стоимости акций на момент их отчуждения, таким образом, совокупный размер убытков во всех случаях будет не ниже стоимости отчуждения спорных ценных бумаг ответчиком ФИО3, т.е. будет составлять не менее 49 715 148,00 рублей (разница между ценой приобретения имущества ответчиком по оспариваемой сделке и свободной реализацией).

Суды также указали, что извлечение конкретным участником Общества – Ульяновой Н.В. дохода в размере свыше 880% к стоимости затрат по сделке (размеру погашенных обязательств Общества), свидетельствует о том, что Общество было лишено возможности извлечь прибыль, являющуюся целью его деятельности в пользу извлечения такой прибыли конкретным недобросовестным участником.

При определении размера убытков суды также приняли во внимание сведения о продаже таких же ценных бумаг иным владельцем ОАО «РЖД» 15.09.2014 в количестве 250 и 251 штук по цене за акцию 159 681 рублей, что подтверждает, что в условиях, когда вопрос о стоимости ценных бумаг не находился под влиянием ответчика и заинтересованного лица, их стоимость определялась участниками рынка еще выше (относительно стоимости отчуждения Ульяновой Н.В. на 44%, относительно отчуждения ценных бумаг Обществом на 1322% выше).

Разрешая вопрос о соотношении в структуре убытков упущенной выгоды и реального ущерба, суды исходили из следующего.

Суды, оценив имеющиеся в материалах дела три экспертных заключения во взаимосвязи с другими доказательствами, учитывая соотношение упущенной выгоды и реального ущерба, посчитали возможным установить размер убытков на основании первого экспертного заключения, выполненного экспертом ФИО7, согласно которому рыночная стоимость переданных акций составила 48 401 990,00 рублей, а также отметили, что указанное заключение является допустимым доказательством по делу, соответствует иным представленным в дело доказательствам, оценка стоимости ценных бумаг экспертом находится в границе реальной цены отчуждения спорных ценных бумаг ФИО3 третьим лицам.

Учитывая указанные обстоятельства, суды пришли к выводу, что разница в размере между стоимостью продажи ФИО3 спорных ценных бумаг и реальным ущербом (определяемым на дату отчуждения Обществом как разность между рыночной стоимостью (48 401 990,00 рублей) и встречным представлением (5 600 000,00 рублей)), должна быть квалифицирована как упущенная выгода и составляет, в свою очередь, 12 513 158,00 рублей (55 315 148,00 рублей - (48401990,00 рублей – 5600000,00 рублей).

При рассмотрении вопроса о влиянии на стоимость отчуждаемых ценных бумаг права залога ФИО3 по договору залога от 25.02.2012., суды учли, что ФИО3 в материалы дела данный договор не был представлен, в том числе оригинал на обозрение суда, кроме того, указанный договор является предметом обжалования в рамках арбитражного дела № А40-251207/2017.

Суды установили, что в материалах дела отсутствует выписка по счету депо, залоговое распоряжение, иные документы, позволяющие установить, что право залога по договору от 25.02.2012 было зарегистрировано в установленном законом порядке, а сам залог считается возникшим (статья 149 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 13 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21.01.2002 № 67 «Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами», Приказ ФСФР РФ от 05.04.2011 № 11-10/пз-н «Об утверждении Порядка учета в системе ведения реестра залога именных эмиссионных ценных бумаг и внесения в систему ведения реестра изменений, касающихся перехода прав на заложенные именные эмиссионные ценные бумаги»).

Суды указали, что согласно представленной выписке по счету владельца по состоянию на 31.03.2013 Общество владело 499 штук акций эмитента ОАО «ТЦ Казанский», не обремененных залогом.

Суды, применив статью 10 Гражданского кодекса Российской Федерации и учитывая установленные по делу обстоятельства, пришли к выводу, что ФИО6, и ФИО3 действовали со злоупотреблением правом, поскольку на состоявшемся 22.07.2014 собрании участников (следующем в хронологическом порядке после заключения оспариваемого соглашения) скрыли от ФИО1 информацию об отчуждении основного актива Общества в виде акций ОАО «ТЦ Казанский», что не могло не иметь значения для последнего ввиду увеличения его доли в уставном капитале Обществе до 75%.

Применяя последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО355 315 148,00 рублей, суды исходили из того, что спорные ценные бумаги были отчуждены ФИО3 в пользу третьих лиц и не могут быть истребованы у ответчика в порядке двусторонней реституции.

Восстанавливая права требования ФИО3 к ООО «Рейалвей Сервис» по договорам займа от 26.11.2011 № 4, от 26.12.2011 № 5 и от 21.02.2012 № 6 в составе основного долга и процентов в размере 5 650 000 руб., суды исходили из того, что согласно оспариваемому соглашению она обладала именно такими правами требования к ответчику ООО «Реалвей Сервис».

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, ФИО3 обратилась в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В обоснование кассационной жалобы заявитель ссылается на то, что суды не в полном объеме выполнили указания суда кассационной инстанции, так как не проверили обстоятельств обременения спорных акций залогом, при этом ФИО3 считает, что ею были представлены в дело неопровержимые доказательства того, что акции были обременены залогом. Также в жалобе указано на ошибочность выводов судов о наличии злоупотребления правом в действиях ФИО11 и ФИО3, о размере упущенной выгоды, о последствиях недействительности сделки, поскольку судами не было учтено, что размер обязательств Общества перед ФИО3 по договорам займа был иным.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о рассмотрении настоящей кассационной жалобы была размещена на общедоступных сайтах Арбитражного суда Московского округа http://www.fasmo.arbitr.ru и http://kad.arbitr.ru в сети «Интернет».

В отзыве истца на кассационную жалобу ответчика указано на несостоятельность ее доводов, не касающихся выводов судов о недействительности самой сделки и опровергающихся материалами дела, поскольку судом при определении последствий недействительности сделки было правильно учтено содержание самого соглашения об отступном, в котором сами стороны определили результат его заключения (погашение требований Общества перед ФИО3 в размере именно 5 600 000 рублей).

В заседании суда кассационной инстанции 14.10.2019 представитель ответчика поддержала доводы кассационной жалобы, пояснив, что, по сути, оспаривает судебные акты в части применения последствий недействительности, поскольку обстоятельства наличия или отсутствия залога могли повлиять на вывод судов о размере убытков.

Представители как истца, так и ответчика подтвердили, что в материалы настоящего дела при его повторном рассмотрении оригинал договора залога не представлялся, такой документ представлен в материалы дела № А40-251207/2017, производство по которому до настоящего времени приостановлено в связи с проведением судебной экспертизы подлинности представленного договора залога.

Представитель истца возражал против удовлетворения кассационной жалобы по доводам отзыва на кассационную жалобу, высказал мнение, что наличие или отсутствие оригинала договора залога само по себе не влияет на вывод судов об отсутствии доказательств обременения залогом спорных акций, так как никаких иных сведений об обременении акций залогом не имеется.

Третьи лица, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы ответчика, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не препятствует рассмотрению кассационной жалобы ответчика в отсутствие третьих лиц.

Изучив материалы дела, выслушав представителей истца и ответчика, обсудив доводы кассационной жалобы и отзыва на нее, проверив в порядке статей 286, 287, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции по заявленным в жалобе доводам, поскольку считает, что судами при рассмотрении настоящего дела были выполнены указания суда кассационной инстанции, применены подлежащие применению нормы материального права, установлены все имеющие значение для правильного разрешения спора обстоятельства, не допущено таких нарушений норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных актов.

Настаивая на отмене судебных актов, в том числе со ссылкой на нарушения норм процессуального права, свидетельствующим, по мнению ответчика, о якобы ненадлежащем исследовании судом вопроса об обременении спорных акций залогом, и заявляя в связи с этим о необходимости третьего направления дела на новое рассмотрение, ответчик не учитывает, что сами по себе нарушения норм процессуального права, если они не привели к принятию неправильных судебных актов по существу спора, не могут служить основанием к отмене судебных актов, что в ином случае означало бы предоставление участвующим в деле лицам процессуального права на повторное рассмотрение спора по существу в отсутствие к тому законных оснований.

На недопустимость отмен судебных актов судов первой и апелляционной инстанций судом кассационной инстанции в подобных ситуациях неоднократно указывал Верховный Суд Российской Федерации в своих определениях, в том числе по делам Арбитражного суда Московского округа №№ А40-161453/2012, А40-68167/2016, А40-184890/2015 и судебная коллегия суда кассационной инстанции считает, что обязана действовать в строгом соответствии со своими полномочиями, предусмотренными статьей 286, частью 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом того толкования норм процессуального права о полномочиях суда кассационной инстанции, которое дано высшей судебной инстанцией.

Действуя в пределах своих полномочий, из которых исключены установление обстоятельств, самостоятельное исследование доказательств, переоценка тех доказательств, которые были исследованы и оценены судами первой и апелляционной инстанции, решение вопросов преимущества одних доказательств перед другими, судебная коллегия суда кассационной инстанции отмечает, что судами были установлены все имеющие значение для разрешения спора обстоятельства, исследованы все доказательства, которым дана оценка в совокупности, в судебных актах приведены подробные мотивы, по которым суды пришли к выводу о признании оспариваемого соглашения недействительным и о применении указанных судом последствий недействительности сделки, определенных судом с учетом совокупности имеющихся в деле доказательств относительно стоимости акций и содержания соглашения об отступном, в котором сами стороны определили размер обязательств Общества перед ФИО3 по договорам займа, подлежащих погашению путем заключения соглашения.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в том числе в Определении от 17.02.2015 №274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, представляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Учитывая вышеизложенное и поскольку судами первой и апелляционной инстанций не было допущено таких нарушений норм материального и процессуального права при повторном рассмотрении дела, которые могут быть положены в основание отмены судебных актов при проверке их законности в порядке кассационного производства, то судебная коллегия суда кассационной инстанции, действующая строго в пределах своих полномочий, считает, что решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отмене по доводам кассационной жалобы ответчика не подлежат.

Руководствуясь статьями 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 13.03.2019 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.06.2019 по делу № А40-6878/2015 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий – судья Е.А. Петрова

Судьи: С.В. Краснова

С.В. Нечаев