Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи
ФИО1 рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу ФИО2 на постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.11.2023 по делу № А47-13956/2017 Арбитражного суда Оренбургской области.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени
и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения данной информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа в сети Интернет.

В судебном заседании в режиме веб-конференции принял участие представитель финансового управляющего имуществом ФИО3 – ФИО4 – ФИО5 (доверенность
от 24.01.2024).

Арбитражным судом Уральского округа удовлетворено ходатайство ФИО2 об участии его представителя в судебном заседании посредством онлайн-конференции, однако представитель ФИО2 к системе онлайн-конференции не подключился, обеспечив личную явку в судебное заседание.

В судебном заседании в суде округа принял участие представитель ФИО2 (далее – ответчик) – ФИО6 (доверенность от 31.03.2023
№ 56АА3156460).

В Арбитражный суд Оренбургской области 10.11.2017 поступило заявление ФИО7 о признании несостоятельным (банкротом) ФИО3 (далее – должник), которое определением
от 13.11.2017 принято к производству суда.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 12.12.2017 утверждено мировое соглашение, производство по делу о признании
ФИО3 несостоятельным (банкротом) прекращено.

Затем 15.03.2021 ФИО7 обратился в Арбитражный суд Оренбургской области с заявлением о расторжении мирового соглашения, утвержденного определением суда от 12.12.2017.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 17.05.2022 заявление ФИО7 о расторжении мирового соглашения удовлетворено, дело о банкротстве ФИО3 возобновлено. Этим же определением суда заявление кредитора признано обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов, финансовым управляющим утверждена ФИО4 (далее – финансовый управляющий).

Финансовый управляющий 25.01.2023 обратился в суд с заявлением
о признании недействительными договор сделками дарения земельного участника
и расположенного на нем здания от 24.05.2016 и договора дарения земельного участка от 24.05.2016, заключенных между должником и ФИО2, и применении последствий их недействительности в виде обязания ответчика возвратить спорное имущество в конкурсную массу должника.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 18.08.2023
в удовлетворении заявления финансового управляющего отказано.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 27.11.2023 определение суда первой инстанции от 18.08.2023 отменено, договоры дарения от 24.05.2016 признаны недействительными, применены последствия их недействительности в виде возложения на ФИО2 обязанности возвратить в конкурсную массу должника земельный участок
с кадастровым номером, оканчивающимся на 15959, (далее – участок № 1)
с расположенным на нем зданием, и земельный участок с кадастровым номером, оканчивающимся на 15740 (далее – участок № 2).

Не согласившись с постановлением апелляционного суда от 27.11.2023, ФИО2 обратился в Арбитражный суд Уральского округа с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемый судебный акт отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции, ссылаясь на нарушение судом апелляционной инстанции норм права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела.

В кассационной жалобе заявитель выражает несогласие с выводами суда апелляционной инстанции относительно наличия у сторон договора цели причинения вреда кредиторам должника, ссылается на то, что договор дарения был заключен в качестве способа расчетов должника с ФИО2
за инвестиции, осуществленные последним в бизнес должника,
о чем свидетельствует имеющаяся в материалах дела расписка, указывает
на доказанность им факта наличия у него финансовой возможности вкладывать денежные средства в бизнес должника. Податель жалобы полагает,
что апелляционная инстанция, делая указанный вывод, не учла его доводы
о ведении с должником совместной профессиональной деятельности, подтверждаемые показаниями свидетелей, наличие у него финансовой возможности. Помимо изложенного, заявитель отмечает, что не является аффилированным по отношению к должнику лицом в понимании статьи 19 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), приводит доводы о том,
что наличие между ними партнерских отношений и общность их экономических интересов не может свидетельствовать о заинтересованности сторон
и об осведомленности ответчика о наличии у должника признаков неплатежеспособности, акцентирует внимание на своей добросовестности
как приобретателя спорного имущества и недоказанности финансовым управляющим наличия признаков злоупотребления правами при заключении оспариваемых договоров. ФИО2 также указывает на неверное исчисление судом срока для оспаривания сделки.

Представителем финансового управляющего в судебном заседании заявлены возражения относительно доводов кассационной жалобы, просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, кассационную жалобу –
без удовлетворения; представлен соответствующий отзыв, который приобщен к материалам дела.

Законность обжалуемого судебного акта проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 24.05.2016 между ФИО3 (даритель) и ФИО2 (одаряемый) заключен договор дарения, в соответствии с условиями которого должник безвозмездно передает
в собственность ответчика участок № 1 с расположенным на нем зданием.

В тот же день между теми же лицами заключен еще один договор дарения, по условиями которого в собственность ответчика безвозмездно передан участок № 2

Переход прав собственности на вышеуказанное имущество зарегистрирован в установленном порядке Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Оренбургской области 26.05.2016.

Ссылаясь на то, что договоры дарения заключены между заинтересованными лицами в целях безвозмездного вывода ликвидного имущества должника от обращения на него взыскания, чем причинен вред кредиторам должника, финансовый управляющий обратился в арбитражный суд
с рассматриваемым заявлением о признании их недействительными на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исходил из того, что спорные договоры заключены за пределами периодов подозрительности, предусмотренных Законом о банкротстве, и могут быть оспорены лишь по общегражданским основаниям, при этом отметил недоказанность финансовым управляющим всей совокупности обстоятельств
для признания сделок недействительными.

Пересмотрев обособленный спор, суд апелляционной инстанции
с выводами суда первой инстанции не согласился, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения требований финансового управляющего, при этом исходил из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе
о банкротстве.

Целью оспаривания сделок в конкурсном производстве по специальным основаниям главы III.1 Закона о банкротстве является наиболее полное удовлетворение требований кредиторов исходя из принципов очередности
и пропорциональности.

Пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной,
если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления
о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления
и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника
к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

При наличии указанных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве условий информированность другой стороны сделки о преследуемой должником цели и намерение со стороны должника причинить вред имущественным правам кредиторов предполагаются.

Исходя из того, что настоящее дело о банкротстве первоначально было возбуждено 13.11.2017, оспариваемые договоры совершены 24.05.2016, регистрация перехода прав собственности произведена 26.05.2016,
суд апелляционной инстанции констатировал, что спорные договоры заключены
в период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона
о банкротстве.

Проанализировав размер, период возникновения и характер обязательств, включенных в реестр требований кредиторов должника, суд заключил,
что на дату совершения оспариваемых договоров у должника имелись обязательства перед кредиторами, требования которых включены в реестр требований кредиторов и не удовлетворены.

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства
в их совокупности на основании статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив, что должник и ответчик фактически вели совместную деятельность по извлечению прибыли, завязанную на земельных участках и строительстве, ответчик предоставлял должнику неоднократно денежные средств в заем, отметив, что заключение договора дарения
без предоставления какого-либо обеспечения в условиях нестабильного имущественного положения должника не могло иметь место между независимыми участниками рынка, вследствие чего одаряемый, принимая имущество в дар, должен знать причины совершения дарителем такой сделки,
суд апелляционной инстанции признал доказанным наличие между должником
и ответчиком признаков заинтересованности по отношению друг к другу.

Аффилированность контрагента по сделкам к должнику образует одну
из презумпций осведомленности такого лица как о целях совершения сделок, которые преследует должник, так и о причинении оспариваемыми сделками вреда имущественным правам кредиторов. Такая презумпция ФИО2 опровергнута не была.

Исходя из установленных обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об осведомленности ответчика о наличии у должника на дату заключения спорных договоров кредиторов, срок исполнения обязательств перед которыми наступил.

Возражая относительно заявленных финансовым управляющим требований, ответчик ссылался на то, что давно состоит с должником в партнерских отношениях, осуществлял с ним совместную хозяйственную деятельность
и предоставлял должнику займы в качестве финансирования его деятельности,
в подтверждение чего представил расписку, а также указывал
на то, что заключение договоров дарения было обусловлено предоставлением ответчиком денежных средств должнику в качестве финансирования
его деятельности и превышением прибыли должника от совместной деятельности сторон над прибылью ответчика, в связи с чем сторонами было принято решением о необходимости уравновешивания интересов обеих сторон путем совершения оспариваемых сделок.

В целях проверки вышеуказанных доводов ответчика, а также в целях устранения сомнений в добросовестности действий сторон, суд апелляционной инстанции предложил ответчику подробно раскрыть взаимоотношения
с должником, в рамках которых производилось финансирование деятельности последнего, представить документальное подтверждение передачи денежных средств по расписке, раскрыть источники приобретения ФИО2
в спорный период иного недвижимого имущества, а также представить разумные пояснения относительно целей оформления сложившихся между сторонами правоотношений непосредственно в форме договоров дарения, а не договора купли-продажи.

Учитывая, что в данном случае ответчиком разумных пояснений относительно вышеуказанных обстоятельств, подтверждающих реальность заемных отношений сторон, в целях упорядочивания которых якобы были заключены спорные договоры, не представлено, цели выдачи займов, определения сроков и порядка их возврата не раскрыты, заключение договоров дарения – не обосновано, принимая во внимание, что расписка, составленная заинтересованными лицами, не может служить надлежащим доказательством реальной передачи должнику денежных средств, апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что оспариваемые договоры дарения были заключены сторонами в целях вывода ликвидного имущества должника от обращения на него взыскания по неисполненным обязательствам, что причинило вред кредиторам.

При этом с учетом того, что из содержания расписки, представленной ответчиком, невозможно установить как определялся объем передаваемых в заем денежных средств, срок и порядок их возврата, у суда не могло не возникнуть обоснованных сомнений в реальности сложившихся между должником
и ответчиком правоотношений.

Указанные сомнения, в нарушение положений статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не опровергнутые
ФИО2, с учетом прочих обстоятельств отчуждения имущества истолкованы апелляционным судом в пользу конкурсной массы, что соответствует принципам оценки доказательств, закрепленным в статье 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Делая вывод о неправомерности поведения должника и ответчика,
суд апелляционной инстанции также принял во внимание ранее установленные
при рассмотрении дела о банкротстве обстоятельства недобросовестного поведения ФИО3 в период после взыскания с него задолженности
в пользу ФИО7 и утверждения мирового соглашения по настоящему делу до даты его расторжения, при этом отметил, что договор дарения в пользу ФИО2 отличается от иных совершаемых должником на условиях возмездности сделок по отчуждению принадлежащих ему земельных участков.

Таким образом, на основании детального исследования имеющихся
в материалах дела доказательств, руководствуясь приведенными нормами права
с учетом изложенных фактических обстоятельств данного конкретного дела, учитывая, что оспариваемые договоры заключены между заинтересованными лицами на условиях недоступных обычным (независимым) участникам гражданского оборота, стороны сделок не могли не осознавать нарушение прав иных кредиторов, имеющих право на получение удовлетворения своих требований из конкурсной массы должника, при этом в результате совершения спорных сделок из конкурсной массы выбыло ликвидное имущество, что привело к нарушению прав кредиторов должника, суд апелляционной инстанции признал доказанным наличие всех обстоятельств, указывающих на недействительность сделок на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве, тогда как надлежащие
и достаточные доказательства, опровергающие данные обстоятельства
и свидетельствующие об ином, не представлены.

Определяя подлежащие применению последствия недействительности сделок, суд, руководствуясь положениями статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 61.6 Закона о банкротстве, установив,
что спорное имущество выбыло из собственности должника безвозмездно,
в качестве последствий недействительности договоров возложил на ответчика обязанность по возврату объектов недвижимости в конкурсную массу должника.

Суд округа по результатам рассмотрения кассационной жалобы считает,
что судом апелляционной инстанции правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, им дана надлежащая правовая оценка, приведенные сторонами спора доводы и возражения исследованы в полном объеме с указанием в судебном акте мотивов, по которым они были приняты или отклонены, выводы суда соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, нормы права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно.

Доводы ФИО2 о том, что он не является заинтересованным лицом в понимании статьи 19 Закона о банкротстве, судом округа отклоняются.
Согласно сложившемуся в судебной практике правовому подходу
для установления презумпций при признании сделок недействительными
в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) значение имеет не только юридическая аффилированность, прямо предусмотренная в статье 19 Закона
о банкротстве, но и фактическая (длительное взаимодействия, дружеские, родственные либо деловые отношения и т.д.), которая проявляется через поведение лиц в хозяйственном обороте и, в частности, в заключении между собой сделок и последующем их исполнении на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка, что и было установлено судом апелляционной инстанции в рамках рассмотрения настоящего спора.

Кроме того, наличие заинтересованности составляет презумпцию осведомленности стороны сделки о цели причинения вреда, вместе с тем, данное обстоятельство может быть доказано на общих основаниях иными обстоятельствами и доказательствами. Учитывая изложенное выше,
в рассматриваемом случае суд пришел к заключению о том, что не только
тот факт, что ФИО2 и ФИО3 имели длительные партнерские отношения, но и сами обстоятельства совершения оспариваемых сделок свидетельствуют об отклонении ее сторон от стандартов поведения добросовестных участников обычного оборота, в частности отчуждение имущества на безвозмездной основе, неопровержение ответчиком обоснованных сомнений в экономической целесообразности таких отношений между независимыми лицам, что дало суду основания полагать
об осведомленности одаряемого о цели совершении сделок. При этом сторонами не раскрыты перед судом истинные мотивы передачи должником ответчику недвижимого имущества (якобы во исполнение существовавших обязательств по возврату заемных денежных средств) путем оформления договоров дарения, а не путем заключения возмездной сделки (договора купли-продажи, соглашения об отступном т п.) с фиксацией в ней взаимных обязательств и порядка расчетов.

Ссылка на пропуск финансовым управляющим срока исковой давности судом округа также не принимается. В данном случае дело о банкротстве должника было возбуждено определением суда от 13.11.2017 и прекращено
по причине примирения должника с кредитором, оспариваемые сделки совершены должником в пределах трехгодичного срока до возбуждения настоящего дела о банкротстве. Принимая во внимание обстоятельства
их совершения, наличие признаков заинтересованности сторон сделки,
суд апелляционной инстанции обоснованно заключил, что применительно
к рассматриваемому обособленному спору период подозрительности
для оспариваемых сделок должника надлежит исчислять с даты принятия судом
к производству заявления о признании должника несостоятельным (банкротом),
а не с даты возобновления производства по делу о банкротстве. Срок исковой давности по оспариванию сделок, в том числе по основаниям ничтожности
(пункт 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации), исчисляется
с учетом даты введения процедуры банкротства в отношении должника
и утверждения финансового управляющего в деле о банкротстве гражданина – должника . Процедура реструктуризации долгов в отношении ФИО3 введена определением суда от 17.05.2022, этим же определением утвержден финансовый управляющий имуществом должника, с настоящим заявлением
об оспаривании сделок финансовый управляющий обратился в арбитражный
суд 25.01.2023, то есть в пределах срока исковой давности. Позиция заявителя
об ином порядке исчисления срока для оспаривания сделок несостоятельна.

Все иные приведенные заявителем в кассационной жалобе доводы,
в том числе о его добросовестности как приобретателя спорного имущества, оформлении отношений в целях упорядочивания заемных отношений, наличии финансовой возможности предоставить заем, являлись предметом детальной проверки суда апелляционной инстанции, получили исчерпывающую оценку, отклонены как несостоятельные с подробным изложением мотивов отклонения, ее обоснованности не опровергают и не свидетельствуют о нарушении им норм права при принятии обжалуемого судебного акта, касаются фактических обстоятельств, доказательственной базы по спору и вопросов их оценки.
Вместе с тем, переоценка судом округа доказательств по делу, то есть иные
по сравнению со сделанными судом апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, не допускается (пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13
«О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»).
Само по себе несогласие заявителя с выводами суда, основанными на оценке фактических обстоятельств и имеющихся в деле доказательств,
не свидетельствует о наличии в принятом по спору судебном акте нарушений норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход судебного разбирательства, или допущенной судебной ошибке.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены состоявшего судебного акта по безусловным основаниям (статья 288
Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом округа
не установлено.

С учетом изложенного, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции следует оставить без изменения, кассационную жалобу –
без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 27.11.2023 по делу № А47-13956/2017 Арбитражного суда Оренбургской области оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий О.Э. Шавейникова

Судьи Ф.И. Тихоновский

В.Ю. Калугин