Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи
Черкасской Н.О., рассмотрел в судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Оренбургской области кассационную жалобу Ярцева Дмитрия Петровича на определение Арбитражного суда Оренбургской области от 21.02.2023 по делу
№ А47-1539/2021 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.05.2023 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, извещенные о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации на сайте суда в сети Интернет, в судебное заседание
в суд округа не явились, явку представителей не обеспечили.

В судебном заседании в здании Арбитражного суда Оренбургской области приняли участие финансовый управляющий имуществом Корчагина Игоря Юрьевича - Рагулин Константин Юрьевич; а также представитель Ярцева Д.П. - Дубовенко Ю.А. (доверенность от 05.07.2022).

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 20.02.2021 возбуждено производство по делу о признании Корчагина И.Ю. (далее – должник) несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда Оренбургской области от 14.05.2021 Корчагин И.Ю. признан несостоятельным (банкротом), в отношении его имущества введена процедура реализации, финансовым управляющим имуществом должника утвержден Чикризов Александр Николаевич, который определением суда от 05.03.2022 отстранен от исполнения обязанностей финансового управляющего имуществом должника.

Определением суда от 14.04.2022 финансовым управляющим имуществом должника утвержден Рагулин К.Ю.

Финансовый управляющий 02.03.2022 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи от 09.10.2019, заключенного Корчагиным И.Ю. и Ярцевым Д.П., и применении последствий недействительности сделки в виде восстановления права собственности Корчагина И.Ю. и возврата в конкурсную массу должника следующих объектов недвижимого имущества: подкрановой эстакады, кадастровый номер: 56:44:0306005:291, по адресу: г. Оренбург, пр-кт Братьев Коростелевых, д. 62/7, общая площадь: 1609 кв.м.; тоннельной печи, по адресу: г. Оренбург, пр-кт Братьев Коростелевых, д. 62, кадастровый номер: 56:44:0306005:33, общая площадь 1261,2 кв.м.; земельного участка по адресу: г. Оренбург, пр-кт Братьев Коростелевых, 62, кадастровый номер: 56:44:0306005:248, общая площадь 1319 кв.м. (далее – спорное недвижимое имущество; с учетом уточненияоснований заявленных требований).

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 21.02.2023, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.05.2023, заявление удовлетворено, признан недействительным заключенный между Корчагиным И.Ю. и Ярцевым Д.П. договор купли-продажи от 09.10.2019, применены последствия его недействительности в виде восстановления права собственности должника и возврата в конкурсную массу спорного недвижимого имущества.

В кассационной жалобе Ярцев Д.П. просит определение от 21.02.2023 и постановление от 11.05.2023 отменить, отказать в признании сделки недействительной, ссылаясь на несоответствие выводов судов обстоятельствам дела. Заявитель считает, что, признавая спорную сделку мнимой, суды не учли, что стороны подписали договор, провели его регистрацию, передали ключи и денежные средства, воля сторон была направлена на совершение сделки, и Ярцев Д.П. с момента ее регистрации использовал и распоряжался имуществом, а, приобретя ликвидную недвижимость, мог затем продать ее застройщику жилого комплекса, планируемого на спорном земельном участке, на более выгодных условиях, а должник, продав имущество по цене выше рыночной, получил денежные средства, которые позволили ему погасить все долги и остаться с прибылью, что подтверждено в судебном заседании сторонами сделки, а выводы судов об ином не соответствуют обстоятельствам и материалам дела. По мнению заявителя, вывод судов о неиспользовании спорного имущества без разумных объяснений сделан без учета пояснений о приобретении помещения не для предпринимательской деятельности, а для возможности его последующего обмена на квартиры у застройщика, осуществляющего жилую застройку на данной территории. Как указывает заявитель, суды вышли за пределы требований в части выводов о завышенной цене, поскольку требований о признании договора незаключенным в связи с тем, что цена договора выше рыночной, управляющий не заявлял, вывод судов о завышенной цене не обоснован, не подтвержден материалами дела, в котором есть заключение специалиста, представленное управляющим (стоимость имущества 19 млн. руб.), и заключение эксперта (стоимость объектов недвижимости 9 188 200 руб.), исходя из чего, установленная в договоре цена в размере 15 млн. руб. наиболее реальна, является средней между ценами, определенными экспертом и специалистом, и установление такой цены обусловлено большой заинтересованностью Ярцева Д.П. в недвижимости для ее дальнейшего обмена на квартиры, прибыль от продажи которых превысит его затраты на приобретение имущества. Ответчик считает недоказанной цель причинения вреда кредиторам без доказательств его аффилированности с должником и того, что последний продолжил пользоваться спорной недвижимостью, и причинение такого вреда не доказано, при том, что на момент сделки долг Корчагина И.Ю., имевшийся в открытых источниках, составлял 1 682 516 руб. 62 коп., и Ярцев Д.П. добросовестно полагал, что долг будет погашен из полученных от сделки денежных средств, а требования иных кредиторов должника возникли позже, и вырученной по сделке денежной суммы было достаточно для расчетов по всем требованиям должника, заявленным в настоящем деле (5 828 476 руб. 93 коп.). Заявитель настаивает, что наличный расчет не говорит о безвозмездности и мнимости сделки, так как, независимо от суммы, является допустимым и наиболее характерным способом расчета между гражданами, и, в частности, для должника, и стороны, произведя полный расчет по сделке, подтвердили это в договоре. По мнению заявителя, отклонив доводы о возврате займа Холкиным А.П. ввиду отсутствия оригиналов расписок, суды не учли письменные пояснения заемщика, подтвердившего факт выдачи займа и его возврата, в связи с которым расписка о выдаче займа возвращена заемщику и уничтожена им, но сохранена на электронном носителе, а иное не доказано, факты выдачи и возврата займа его сторонами не оспорены, претензий по возврату займа нет, и оснований критически относиться к заемным отношениям не имеется. Ярцев Д.П. считает, что выписками по его счетам подтверждено наличие на его счетах денежных средств в достаточном размере, позволяющем ему приобрести спорное имущество, при том, что за 2017 – 2020 годы Ярцев Д.П. приобрел 44 объекта недвижимости, продав 24, в том числе продав недвижимость непосредственно перед спорной сделкой, и имел денежные средства, достаточные для несения иных расходов, в том числе по уплате ипотечных платежей.

Финансовый управляющий Рагулин К.Ю. в отзыве по доводам кассационной жалобы возражает, просит в ее удовлетворении отказать.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом округа в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 09.10.2019 между Корчагиным И.Ю. (продавец) и Ярцевым Д.П. (покупатель) заключен договор купли-продажи, по условиям которого, продавец продал, а покупатель купил следующие объекты недвижимого имущества: подкрановую эстакаду по адресу: г. Оренбург, пр-кт Братьев Коростелевых, д. 62/7, кадастровый номер: 56:44:0306005:291, общая площадь: 1609 кв.м.; тоннельную печь по адресу: г. Оренбург, пр-кт Братьев Коростелевых, д. 62 кадастровый номер: 56:44:0306005:33, общая площадь 1261,2 кв.м.; земельный участок по адресу: г. Оренбург, пр-кт Братьев Коростелевых, 62 кадастровый номер: 56:44:0306005:248, общая площадь 1319 кв.м.

Согласно договору, стоимость отчужденного имущества согласована сторонами в сумме 15 000 000 руб., расчет произведен наличными денежными средствами при подписании договора (п. 6-7 договора), государственная регистрация договора произведена 19.10.2019 в установленном порядке.

Финансовый управляющий, сославшись на положения статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, полагая, что оспариваемая сделка является мнимой, безденежной, совершенной в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2. Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), с целью вывода ликвидных активов должника, обратился в арбитражный суд с заявлением о признании сделки недействительной

Удовлетворяя требования, суды исходили из следующего.

Сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и по основаниям и в порядке, указанным в Законе о банкротстве (пункт 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве), а в абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением Главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - постановление Пленума № 63) разъяснено, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок по статьям 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Совершенная должником в целях причинения вреда кредиторам сделка, может быть признана судом недействительной, если она совершена в течение 3 лет до принятия заявления о банкротстве должника (после его принятия) и в результате ее совершения причинен такой вред, а другая сторона сделки знала о данной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка), предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом или если она знала (должна была знать) об ущемлении интересов кредиторов должника или о неплатежеспособности (недостаточности имущества) должника (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве).

Пунктом 5 постановления Пленума № 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной по вышеуказанному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред такой вред; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Цель причинения вреда кредиторам предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности (недостаточности имущества), сделка совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо при наличии условий, указанных в абзацах 2 - 5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в том числе, если после сделки по передаче имущества должник продолжал пользоваться и (или) владеть данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы этого имущества.

Согласно пункту 7 постановления Пленума № 63, в силу абзаца 1 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию управляющего может быть признана недействительной совершенная до (после) возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов (пункт 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32
«О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности банкротстве)»).

К сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она совершена, так, сделка может быть признана недействительной по статье 10 и пунктам 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а при наличии в законе специального основания недействительности сделка признается недействительной по этому основанию (по статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановление Пленума № 25)).

Обязательным признаком сделки для целей квалификации сделки как ничтожной по пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации является направленность сделки на причинение вреда кредиторам, под чем, в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве, понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества. При этом для квалификации сделки как недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о злоупотреблении правом контрагентом, выразившимся в заключении спорной сделки (пункт 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»), при этом для квалификации сделки как ничтожной по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации требуется выявление нарушений, выходящих за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2017 № 305-ЭС17-4886(1)).

Как неоднократно отмечал Верховный Суд Российской Федерации в своих определениях и периодических и тематических обзорах судебной практики, - в условиях банкротства должника для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника - банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016)). Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле. Для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора. Особо Верховный Суд Российской Федерации подчеркивает необходимость применения повышенного стандарта доказывания при оценке обоснованности требований заинтересованных по отношению к должнику кредиторов. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга. Связано это, прежде всего, с тем, что в условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между отдельным кредитором (как правило, связанным с должником), носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами: за собственниками бизнеса (через аффилированных лиц - если должник юридическое лицо).

Управляющий не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания необоснованности требования другого кредитора. Поэтому предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к процессуальному неравенству, и достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга, а стороны сделки не лишены возможности представить в суд прямые и косвенные доказательства, опровергающие сомнения в реальности ее исполнения. Поэтому при наличии убедительных доводов и доказательств, представленных управляющим, бремя опровержения доводов о фиктивности сделки лежит на лицах, ее заключивших, поскольку в рамках спорного правоотношения они объективно обладают большим объемом информации и доказательств, чем управляющий и другие кредиторы. Предоставление дополнительного обоснования не составляет для них какой-либо сложности.

Руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации все доказательства, с учетом конкретных обстоятельств дела, проверив доводы Ярцева Д.П., что он является профессиональным участником рынка недвижимости, осуществляет в качестве предпринимательской деятельности сделки по ее приобретению и продаже с целью извлечения прибыли, исходя из того, что для профессионального участника любого рынка характерно стремление максимально формализовать правоотношения сторон, скрупулезно изучать рынок на предмет максимального получения выгоды, минимизации затрат при осуществлении предпринимательской деятельности, ясное видение дальнейших перспектив использования приобретенного имущества и понимание механизма такового использования, и при этом установив, что, как следует из заключения судебной экспертизы от 14.12.2022 по настоящему делу, на дату спорной сделки рыночная стоимость спорных объектов недвижимости составляла
9 188 200 руб., из чего следует, что цена приобретения, установленная договором (15 000 000 руб.), существенно превышала рыночную, следовательно, ответчик не мог получить от оспариваемой сделки какую-либо выгоду, а иное не доказано, при том, что, как следует из материалов дела, спорные объекты недвижимости до настоящего времени не используются как по прямому, так и по какому-либо иному назначению, и иное не доказано, а также, приняв во внимание отсутствие доказательств, свидетельствующих о существенном увеличении стоимости спорных объектов (хотя бы до цены приобретения), что делало бы возможным хотя бы получение выручки в размере затраченных на приобретение денежных средств, суды пришли к выводу о доказанности материалами дела, что поведение приобретателя-ответчика характеризуется не профессионализмом на рынке недвижимости, а, наоборот, безразличным отношением к такому существенному условию договора как цена, и, следовательно, цена в данном случае указана не как реальный рыночный факт, а как формальное условие, никак не связанное с рыночными условиями и фактическими (реальными) условиями рынка, и преследовала цель создания мнимого (формально-рыночного) характера сделки, в то время как доказательства иного не представлены, а пояснения ответчика об указании в договоре не рыночной, а необоснованно завышенной цены, в связи с планируемой застройкой спорной территории, имеют голословный характер и ничем не подтверждены.

Помимо изложенного, по результатам исследования и оценки всех доказательств, исходя из конкретных обстоятельств дела, приняв во внимание, что спорный договор купли-продажи содержит условие, что расчет по договору в сумме 15 000 000 руб. произведен наличными денежными средствами при его подписании, и, установив, что надлежащие и достаточные доказательства, свидетельствующие о фактической передаче денежных средств по сделке, не представлены, и Ярцевым Д.П. не доказано наличие у него на день совершения сделки денежных средств в сумме 15 000 000 руб., так как из анализа движения денежных средств по расчетным счетам ответчика следует, что, сняв 21.08.2019 со счета в Банке ВТБ 7 999 000 руб., он в этот же день внес аналогичную сумму на свой расчетный счет в Нико-банке, и не мог направить ее на расчеты с должником, а снятие ответчиком 1 500 000 руб. в Нико-банке, имевшее место 19.10.2019, так же не было направлено на расчеты с должником, которые по условиям договора от 09.10.2019 завершены в момент его подписания (пункт 7 договора), следовательно, выписки по счетам ответчика, представленные в подтверждение того, что за 2,5 месяца по его расчетным счетам прошло около 9 000 000 руб., часть из которых была снята, часть потрачена иным способом, не являются надлежащим доказательством, поскольку за соответствующих выписок следует, что на момент спорной сделки у Ярцева Д.П. не могло быть денежных средств в требуемой сумме, а иное не доказано, учитывая также, что доводы ответчика о возврате ему займа в сумме 10 млн. руб. от Холкина А.П. не подтверждены материалами дела, в которых отсутствуют доказательства наличия отношений по выдаче займа, не представлены оригиналы расписки ни по выдаче займа, ни по возврату займа, а равно не подтверждено наличие у Ярцева Д.П. финансовой возможности выдать сумму займа Холкину А.П., а у последнего финансовой возможности вернут заем, при том, что для профессионального участника рынка недвижимости представление доказательств наличия финансовой возможности оплаты приобретения, выдачи займов, не представляет никакой сложности при условии реальности совершения указанных операций, а также, исходя из того, что выписка из ЕГРН о неоднократном отчуждении ответчиком принадлежащего ему недвижимого имущества также не является в данном случае надлежащим доказательством, так как из нее не усматривается продажа имущества непосредственно перед спорной сделкой, а какие-либо иные доказательства в подтверждение наличия у Ярцева Д.П. денежных средств на момент совершения спорной сделки в дело не представлены, тогда как представленной в дело выпиской ответчика по счету в Нико-банке, напротив, подтверждается наличие у него обязательств по ряду кредитных договоров, суды пришли к выводу о недоказанности материалами дела надлежащим образом и в полном объеме факта реальной передачи Ярцевым Д.П. должнику в счет оплаты по спорной сделке наличных денежных средств в сумме 15 000 000 руб. и, соответственно, недоказанности встречного предоставления по оспариваемой сделке.

Учитывая все вышеизложенные обстоятельства, по результатам исследования и оценки всех представленных в дело доказательств, исходя из конкретных обстоятельств дела, установив, что спорная сделка совершена безвозмездно, в материалы настоящего спора не представлено надлежащих и достаточных доказательств, подтверждающих фактическую передачу наличных денежных средств в счет оплаты по спорной сделке, а также доказательств, подтверждающих наличие у ответчика реальной возможности произвести оплату по спорной сделке и последующее расходование соответствующих денежных средств должником, учитывая, что спорная сделка содержит формальное условие о необоснованно завышенной цене в отсутствие
каких-либо экономически обоснованных причин указания такой цены вместо рыночной и доказательств получения ответчиком какой-либо выгоды от оспариваемой сделки, усомнившись в связи с этим в наличии действительной воли сторон на заключение оспариваемой сделки, которая очевидно не имеет экономического интереса и выходит за рамки добросовестного поведения участников гражданского оборота, при том, что ответчик не раскрыл суду конкретные обстоятельства совершения сделки (обстоятельства встречи и знакомства сторон, переговоров с должником относительно цены сделки и т.п.), тогда как поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка, может свидетельствовать о фактической аффилированности, через подтверждение которой, помимо аффилированности юридической, допустимо доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475), суды признали доказанным материалами дела надлежащим образом и в полном объеме, что при таких обстоятельствах спорный договор носит формальный, мнимый характер и имеет целью сокрытие ликвидных активов должника, то есть совершен в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, в то время как иное не доказано и из материалов дела не следует.

Исходя из изложенного, в отсутствие доказательств иного, суды установили, что вышепоименованные обстоятельства подтверждают наличие в данном случае всех необходимых и достаточных оснований для признания спорной сделки купли-продажи недействительной по основаниям статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, при этом суды исходили из заявленных управляющим оснований недействительности и приведенных им обстоятельств и определили подлежащие применению к установленным обстоятельствам нормы права, исходя из положений части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом правовой позиции, изложенной в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2016), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016.

В связи с изложенным, руководствуясь положениями статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве, по результатам исследования и оценки материалов дела, установив, что в настоящее время спорное помещение принадлежит ответчику, суды применили последствия недействительности сделки в виде восстановления права собственности должника и возврата спорных объектов недвижимости в конкурсную массу, не усмотрев при этом оснований для соответствующего восстановления задолженности при недоказанности реальной оплаты приобретенного имущества.

Таким образом, удовлетворяя требования финансового управляющего, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств
и доказанности материалами дела всех необходимых и достаточных оснований для признания спорной сделки недействительной, а также из отсутствия доказательств иного (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Судами правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права, регулирующие спорные отношения.

Доводы кассационной жалобы судом округа отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении судами норм права и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств. При этом заявитель фактически ссылается не на незаконность обжалуемых судебных актов, а выражает несогласие с произведенной судами оценкой доказательств, просит еще раз пересмотреть данное дело по существу и переоценить имеющиеся в деле доказательства. Суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом округа не установлено нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

С учетом изложенного, обжалуемые судебные акты следует оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Оренбургской области от 21.02.2023 по делу № А47-1539/2021 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.05.2023 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу Ярцева Дмитрия Петровича – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.А. Оденцова

Судьи О.Э. Шавейникова

Ф.И. Тихоновский