Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола помощником судьи Шилиной Л.А. рассмотрел в судебном заседании, проведенном с использованием системы видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Пермского края, кассационную жалобу ФИО1 (далее – ответчик) на определение Арбитражного суда Пермского края от 30.08.2021 по делу № А50-33629/2019 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.11.2021 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании в помещении Арбитражного суда Пермского края приняли участие:

представитель общества с ограниченной ответственностью «Региональный технологический центр» (далее – общество «РТЦ») – конкурсный управляющий ФИО2 (лично, предъявлен паспорт);

финансовый управляющий имуществом ФИО3 (далее – должник) – ФИО4 (лично, предъявлен паспорт);

представитель финансового управляющего ФИО4 – ФИО5 (доверенность от 10.01.2022);

должник ФИО3 (лично, предъявлен паспорт).

В судебном заседании в помещении Арбитражного суда Уральского округа приняли участие:

ФИО1 (лично, предъявлен паспорт);

представитель ФИО1 – ФИО6 (доверенность от 01.02.2022);

представитель третьего лица общества с ограниченной ответственностью «Агафья» – ФИО7 (доверенность от 01.01.2022).

Определением Арбитражного суда Пермского края от 06.11.2019 принято к производству заявление ФИО3 о признании его несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда Пермского края от 25.12.2019 ФИО3 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО4

Финансовый управляющий ФИО4 16.07.2020 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными следующих сделок: договора купли-продажи от 13.01.2014, заключенного между ФИО3 и ФИО8, и договора купли-продажи от 13.07.2015, заключенного между ФИО8 и ФИО1, применении последствий недействительности сделок в виде возврата в конкурсную массу ФИО3 недвижимого имущества, переданного по указанной цепочке сделок ФИО1

Кроме того, 16.07.2020 финансовый управляющий ФИО4 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными: договора купли-продажи от 13.01.2014, заключенного между ФИО3 и ФИО9, и договора купли-продажи от 13.07.2015, заключенного между ФИО9 и ФИО1, применении последствий недействительности сделок в виде возврата в конкурсную массу ФИО3 недвижимого имущества, переданного по указанной цепочке сделок ФИО1

Конкурсный кредитор общество «РТЦ» в лице конкурсного управляющего ФИО2 09.12.2020 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительной сделкой акта сверки от 03.08.2015, подписанного между ФИО3 и ФИО1, подтверждающего наличие обязательств в сумме 19 556 032 руб.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 03.02.2021 по делу
№ А50-33629/2019 (с учетом определения от 26.04.2021 об устранении описки) в одно производство для совместного рассмотрения объединены обособленные споры по заявлению общества «РТЦ» в лице конкурсного управляющего
ФИО2 об оспаривании акта сверки от 03.08.2015 и по заявлению финансового управляющего ФИО4 о признании недействительными договора купли-продажи от 13.01.2014 между ФИО3 и ФИО8 и договора купли-продажи от 13.07.2015 между ФИО8 и ФИО1

Определением суда от 26.04.2021, в соответствии с частями 2, 2.1 статьи 130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), объединены в одно производство для совместного рассмотрения три обособленных спора: по заявлению общества «РТЦ» в лице конкурсного управляющего
ФИО2 об оспаривании акта сверки от 03.08.2015, по заявлению финансового управляющего ФИО4 о признании недействительными: договора купли-продажи от 13.01.2014 между ФИО3 и ФИО8 и договора купли-продажи от 13.07.2015 между ФИО8 и ФИО1 и по заявлению финансового управляющего ФИО4 о признании недействительными: договора купли-продажи от 13.01.2014 между
ФИО3 и ФИО9 и договора купли-продажи от 13.07.2015 между ФИО9 и ФИО1

Определением Арбитражного суда Пермского края от 30.08.2021, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.11.2021, заявление финансового управляющего
ФИО4 удовлетворено: признаны недействительными сделками договоры купли-продажи от 13.01.2014 между ФИО3 и ФИО8, купли-продажи от 13.07.2015 между ФИО8 и ФИО1; применены последствия недействительности единой сделки в виде возврата в конкурсную массу ФИО3 недвижимого имущества, переданного по указанной цепочке сделок ФИО1:

-земельного участка под здание участка прессования, категория земель: земли населенных пунктов, общая площадь 1437,76 кв. м, расположенного по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский р-н, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59:01:07 1 5039:0029;

-1-этажного здания участка прессования из металлического профиля (лит. Д), общая площадь 505 кв. м, расположенное по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-24/018/2010-256.

-1-этажного нежилого здания склада общей площадью 750,5 кв. м, 59:01:0715039:922.

Кроме того, признаны недействительными договоры купли-продажи от 13.01.2014 между ФИО3 и ФИО9, купли-продажи от 13.07.2015 между ФИО9 и ФИО1; применены последствия недействительности единой сделки в виде возврата в конкурсную массу ФИО3 недвижимого имущества переданного по указанной цепочке сделок ФИО1:

-панельного здания производственного корпуса (лит. Е) с 3-этажным административно-бытовым корпусом, общая площадь 4737 кв. м, расположенного по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-01/632/2005-219;

-земельного участка под здание производственного корпуса с 3-этажным административно-бытовым корпусом, категория земель: земли населенных пунктов, общая площадь 10593,27 кв. м, расположенного по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский р-н, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59:01:07 1 5039:0028;

-2-этажного кирпичного здания склада с административно-бытовыми помещениями (лит. И), общей площадью 493 кв. м, расположенного по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-01/642/2005- 699;

-1-этажного (из пеноблоков) здания литейного цеха с трансформаторной подстанцией (лит. 3), общая площадь 244,3 кв. м, расположенного по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-01/642/2005- 670.

-склада, 1-этажное нежилое здание, общей площадью 294,9 кв.м, кадастровый номер 59:01:0715039:921.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего общества «РТЦ» ФИО2 отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 просит указанные судебные акты отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований финансового управляющего.

Заявитель кассационной жалобы указывает, что у ФИО3 необходимости выводить спорное недвижимое имущество не имелось, поскольку от обращения взыскания на данные объекты недвижимости по договорам залога и поручительства АКБ «Инвестиционный торговый банк» (далее – Банк, Инвестторгбанк) как кредитор отказался посредством заключения мирового соглашения, а кроме того, из материалов дела следует, что исполнение кредитных обязательств по данным договорам при их заключении было обеспечено не только недвижимым имуществом ФИО3, но также залогом основных средств обществ «РТЦ», «РТЦ-Пром» и ИП ФИО3, размер которых значительно превышал сумму задолженности; для погашения задолженности, взысканной решением Центрального районного суда г. Волгограда, в сумме 23 938 396 руб.
53 коп. было достаточно имущества, принадлежащего обществу «РТЦ».

ФИО1 в этой связи указывает, что имущественное положение ФИО3 на момент совершения оспариваемых сделок судами не исследовалось; факт того, что на момент совершения оспариваемых сделок
ФИО3 отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества, судами не установлен.

Заявитель жалобы отмечает, что суды указали на осведомленность
ФИО3, ФИО8 и ФИО9 на дату заключения оспариваемых сделок о наличии риска последствий в виде обращения Банком взыскания на спорные объекты, однако факт того, что об указанных обстоятельствах было известно ФИО1, судами не установлен, равно как и не раскрыто, в чем выгода и смысл для ФИО1 содействовать ФИО3 в выводе имущества.

Судами не принято во внимание, что не все объекты, приобретенные ФИО1 у ФИО9 и ФИО8, ранее принадлежали
ФИО3

По мнению заявителя жалобы, ссылка судов на судебные акты Дзержинского районного суда г. Перми по делам №№ 2-1992/2014, 2-2004/2014, 2-2306/2015 как подтверждение того, что все указанные выше лица, в том числе ФИО1, действовали с единой целью вывода имущества, является необоснованной; позиция ФИО3, ФИО11 и ФИО9, которые в рамках настоящего дела заявляют о мнимости сделок, противоречит их позиции в рамках указанных выше дел, где они ссылались на добросовестность и реальность правоотношений между ФИО11, ФИО9 и ФИО1

Заявитель жалобы не согласен с выводами судов первой и апелляционной инстанции о том, что за весь период после совершения спорных сделок ФИО3 не прекращал использование спорных объектов, сохранил непрерывно фактический контроль за спорным имуществом, а ФИО1 являлся номинальным собственником объектов, указывая, что до заключения договора аренды приобретенного имущества обязательство по оплате налогов ФИО1 исполнял лично; кроме того решением Дзержинского районного суда г. Перми по делу № 2-2306/2015 года ФИО1 признан добросовестным приобретателем спорных объектов; заявитель кассационной жалобы обращает внимание, что обстоятельства заключения ФИО1 в 2015-2016 г.г. договора аренды с обществом с ограниченной ответственностью «Норма» (далее – общество «Норма») и получение оплаты по ним, вне зависимости от аффилированности с указанным обществом, подтверждают, что ФИО1 являлся реальным, а не мнимым собственником спорных объектов; кроме того, ФИО1 указывает, что в целях проведения дорогостоящего ремонта приобретенных объектов недвижимости им был фактически заключен с должником договор лизинга на 53 млн.руб.; тот факт, что ФИО3 и иные предприятия, к которым он имеет отношение, приняли решение заключить договор аренды указанных объектов и пользовались ими за установленную договором плату, не свидетельствует о том, что ФИО3 продолжал оставаться их реальным собственником, а напротив, опровергают данное утверждение; необоснованное поведение бывшего собственника в отношении спорных объектов никоим образом не характеризует сделку по приобретению ФИО1 указанных объектов у последующих собственников как мнимую; также заявитель кассационной жалобы отмечает, что судами первой и апелляционной инстанций не принято во внимание то обстоятельство, что признанный в настоящее время банкротом ФИО9 приобрел данный статус в связи с неисполнением обязательств по оплате налогов за имущество, приобретенное им у ФИО3 по договору от 13.01.2014.

По мнению заявителя жалобы, материалы дела не содержат доказательств того, что, подписывая спорные договоры, ФИО1 имел какое-то иное намерение, кроме как приобрести его за плату в собственность; кроме того, делая вывод о мнимости сделок, то есть говоря о том, что в действительности у ФИО1 отсутствовало реальное намерение приобрести спорное имущество, суды первой и апелляционной инстанции не указали, исходя из каких побуждений ФИО1 заключил спорные договоры; вывод о том, что ФИО1 заключил договоры купли-продажи имущества с целью получения от
ФИО3 долга, который возник у общества «РТЦ-Пром» (фактическим бенефициаром которого являлся ФИО3) перед обществом «Агафья», конечным бенефициаром которого является ФИО1, сделан судами исключительно на основании пояснений ФИО3, однако каких-либо доказательств того, что ФИО1 являлся на период заключения спорных договоров фактическим владельцем общества «Агафья», в материалах дела не имеется; кроме того, правоотношения по поставке лома цветных и черных металлов возникли между обществами Агафья» и «РТЦ-Пром» в январе 2017 года, и только по состоянию на 31.12.2018 задолженность общества «РТЦ-Пром» в пользу «Агафья» составила 1 900 000 руб.

Что касается утверждения истца о том, что объекты приобретены за цену, гораздо ниже рыночной стоимости, ФИО1 отмечает, что ссылка в этой части на справку от 26.11.2020 года несостоятельна, поскольку при составлении данной справки у оценщика не имелось объективной возможности оценить состояние имущества в юридически значимый период, кроме того, им было оценено, в том числе, имущество, не являющееся предметом спора; отчет об оценке от 15.11.2013 года, отчет от 12.04.2010 также не могут подтверждать стоимость спорных объектов по состоянию на 13.07.2015; тот факт, что в договорах купли-продажи было указано, что ответчик не имеет претензий к техническому состоянию имущества, свидетельствует не об исправном состоянии объектов, а о том, что цена объектов, по которой они приобретались, соответствует их качеству.

Выводы судов первой и апелляционной инстанции о том, что материалами дела не подтверждена финансовая возможность ФИО1 произвести оплату денежных средств по спорным сделкам в общей сумме 8 200 000 руб., по мнению заявителя жалобы, также противоречит материалам дела, поскольку ФИО1 неоднократно указывал источники получения данных денежных средств:
5 000 000 руб. получены в дар от родителей, 3 000 000 руб. предоставлены по договору займа ФИО12 (заемщик) обществом «Норма», директором и единственным учредителем которого ФИО12 являлась, 200 000 руб. являлись сбережением ответчика.

Появление настоящего иска, по мнению ответчика, обусловлено исключительно попыткой избежать необходимости исполнения судебных актов о взыскании с общества «РТЦ» в пользу ФИО1 неосновательного обогащения.

В отзывах на кассационную жалобу финансовый управляющий ФИО4 и конкурсный управляющий общества «РТЦ» просят оставить оспариваемые судебные акты без изменения.

Законность обжалуемых судебных актов проверена кассационным судом в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 АПК РФ, в пределах доводов кассационной жалобы относительно отсутствия оснований для признания сделок
от 13.01.2014 и 13.07.2015 недействительными.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 13.01.2014 между ФИО3 (продавец) и ФИО9 (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимости в отношении следующих объектов:

– панельное здание производственного корпуса (лит. Е) с 3-этажным административно-бытовым корпусом, общая площадь 4737 кв. м, расположенное по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-01/632/2005-219 по цене 3 950 000 руб.;

– земельный участок под здание производственного корпуса с 3-этажным административно-бытовым корпусом, категория земель: земли населенных пунктов, общая площадь 10593,27 кв. м, расположенный по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский р-н, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59:01:07 1 5039:0028 по цене 2 050 000 руб.;

– 2-этажное кирпичное здание склада с административно-бытовыми помещениями (лит. И), общей площадью 493 кв. м, расположенное по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-01/642/2005-699 по цене 630 000 руб.;

– 1-этажное (из пеноблоков) здание литейного цеха с трансформаторной подстанцией (лит. 3), общая площадь 244,3 кв. м, расположенное по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-01/642/2005-670 по цене 350 000 руб.

Согласно пункту 2.1 договора общая цена недвижимого имущества составляет 6 980 000 руб.

По акту приема-передачи от 13.01.2014 указанное недвижимое имущество передано от продавца покупателю, в подтверждение получения денежных средств в сумме 6 980 000 руб. в договоре от 13.01.2014 имеется расписка ФИО3

Договор купли-продажи недвижимости от 13.01.2014 зарегистрирован в установленном порядке в Управлении Росреестра по Пермскому краю.

Впоследствии, 13.07.2015 между ФИО9 (продавец) и
ФИО1 (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимости, по которому ФИО9 передал, а ФИО1 принял приобретенное ранее ФИО9 у должника имущество, в перечень которого также включен склад с кадастровым номером 59:01:0715039:9.

Согласно пункту 2.1 договора общая цена недвижимого имущества составляет 7 080 000 руб., по акту приема-передачи от 13.07.2015 указанное недвижимое имущество передано от продавца покупателю; в подтверждение получения денежных средств в сумме 7 080 000 руб. в договоре от 13.07.2015 имеется расписка ФИО9

Договор купли-продажи недвижимости от 13.07.2015 зарегистрирован в установленном порядке в Управлении Росреестра по Пермскому краю.

Кроме того, 13.01.2014 между ФИО3 (продавец) и ФИО8 (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимости, в соответствии с условиями которого, продавец обязуется передать в собственность покупателю, а покупатель обязуется принять и оплатить следующее недвижимое имущество:

– 1-этажное здание участка прессования из металлического профиля (лит. Д), общая площадь 505 кв. м, расположенное по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский район, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59-59-24/018/2010-256, по цене 630 000 руб.;

– земельный участок под здание участка прессования, категория земель: земли населенных пунктов, общая площадь 1437,76 кв. м, расположенный по адресу: Российская Федерация, Пермский край, город Пермь, Дзержинский р-н, ул. ФИО10, 33в, кадастровый (или условный) номер объекта: 59:01:0715039:0029, по цене 390 000 руб.

Согласно пункту 2.1 договора общая цена недвижимого имущества составляет 1 020 000 руб., по акту приема-передачи от 13.01.2014 указанное недвижимое имущество передано от продавца покупателю; в подтверждение получения денежных средств в сумме 1 020 000 руб. в договоре от 13.01.2014 имеется расписка ФИО3

Затем, 13.07.2015 между ФИО8 (продавец) и ФИО1 (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимости, в соответствии с условиями которого продавец обязуется передать в собственность покупателю, а покупатель обязуется принять и оплатить недвижимое имущество (ранее приобретенное у ФИО3), в состав которого также включен склад с кадастровым номером 59:01:0715039:922.

Согласно пункту 2.1 договора общая цена недвижимого имущества составляет 1 120 000 руб., по акту приема-передачи от 13.07.2015 указанное недвижимое имущество передано от продавца покупателю; в подтверждение получения денежных средств в сумме 1 120 000 руб. в договоре от 13.07.2015 имеется расписка ФИО8

Указывая на то, что оспариваемые сделки, оформленные договорами купли-продажи недвижимости от 13.01.2014 и 13.07.2015, являются едиными сделками, совершенными безвозмездно, в результате которых произошло отчуждение ликвидных объектов недвижимости, принадлежащих должнику, при этом должник указанными сделками избежал обращения на него взыскания по обязательствам перед кредитором, финансовый управляющий ФИО4 обратился в арбитражный суд с заявлениями об их оспаривании.

Удовлетворяя требования управляющего о признания договоров купли-продажи от 13.01.2014 и от 13.07.2015 недействительными (ничтожными) сделками на основании статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и применении последствий недействительности сделок в виде возврата отчужденного должником недвижимого имущества в конкурсную массу ФИО3, суды исходили из следующего.

В соответствии с положениями статьи 61.1 Федерального закона
от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 данного Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Пункт 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяется к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями; сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 – 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве (пункт 13 статьи 14Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»).

В силу пунктов 3, 4 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В соответствии со статьей 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Как разъяснено в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Таким образом, для оспаривания сделки на основании статьи 10 ГК РФ фактически необходимо доказать цель причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также уменьшение конкурсной массы должника в результате оспариваемой сделки.

В силу пункта 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Согласно пункту 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Судами установлено, что ФИО3 была создана подконтрольная ему группа предприятий по производству и реализации биметаллических радиаторов, включающая в себя общество «РТЦ», владеющее оборудованием для производства радиаторов; общество «РТЦ-Пром», отвечающее за закуп материала для производства радиаторов, погашения коммунальных и эксплуатационных платежей, а также частичное производство и реализацию продукции; общество «Сира Трейдинг», отвечающее за реализацию продукции и получение прибыли, дальнейшим распределением в пользу бенефициара; общество «Сира Рус», владеющее лицензиями на производство радиаторов, а также необходимыми разрешениями на использование торговых наименований и марок; индивидуальный предприниматель ФИО3, наряду с перечисленными организациями, также входит в группу предприятий «РТЦ».

Между Банком и обществом «РТЦ» в период с 03.06.2010 по 21.10.2011 были заключены девять кредитных договоров на общую сумму более 160 млн. руб. и два договора об открытии непокрытого аккредитива: от 10.09.2010 и
от 19.11.2010 на сумму около 5 млн. евро с целью обеспечения исполнения контракта от 27.05.2010 № 276/12034978/0526-10, заключенного с компанией Oskar Freh GmbH + Co.KG на поставку оборудования.

В обеспечение исполнения обязательств обществом «РТЦ» перед Банком, помимо залога основных средств указанного общества, также были предоставлены поручительства и залог имущества ФИО3, в том числе того, что является предметом спорных сделок.

Решением Центрального районного суда г. Волгограда от 16.11.2012 по делу № 2-7665/2012 с общества «РТЦ» в пользу Банка взыскано 695 340,33 евро по договору об открытии непокрытого аккредитива № 102460541, что в рублевом эквиваленте по состоянию на 04.10.2012 составляло 23 938 396 руб. 53 коп.; из текста указанного решения от 16.11.2012 следует, что Банком в адрес общества «РТЦ» направлялись требования с просьбой погасить существующую задолженность, которые остались без ответа.

Обществами «РТЦ», «РТЦ-Пром», ФИО3 05.05.2012 в третейский суд подано совместное заявление к Банку о расторжении договоров поручительства, залога и ипотеки, а также об увеличении залоговой стоимости имущества, переданного в залог Банку по договору от 20.05.2011 № 11/КЛЗЗ-1/18/0, до 318 916 000 руб., которое решением третейского суда от 17.09.2012 было удовлетворено.

Кроме того, 16.01.2013 обществами «РТЦ», «РТЦ-Пром», ФИО3 в третейский суд подано совместное заявление о расторжении договоров об ипотеке и договоров поручительства, которое решением третейского суда от 23.01.2013 было удовлетворено.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 10.09.2013 по делу
№ А50-2360/2013 по заявлению указанных выше лиц о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда от 17.09.2012 утверждено мировое соглашение от 10.09.2013, заключенное между обществами «РТЦ», «РТЦ-Пром», ФИО3, а также Банком, производство по делу прекращено.

На основании полученных исполнительных листов, ФИО3 были погашены записи в Едином государственном реестре недвижимости об обременении его недвижимого имущества, в том числе спорного, залогом в пользу Банка, и после этого 13.01.2014 часть недвижимости ФИО3 реализована ФИО8 и ФИО9

Решением Арбитражного суда Пермского края от 22.05.2017 по делу
№ А50-853/2016 общество «РТЦ» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

В рамках дела о банкротстве было установлено, что общество «РТЦ» обладало признаками объективного банкротства по состоянию на январь 2013 года, дело о банкротстве общества «РТЦ» возбуждено 20.02.2016 по заявлению Банка, который первоначально заявление о признании должника банкротом подал 19.01.2016.

Исходя из конкретных обстоятельств дела, принимая во внимание установленные в рамках дела № А50-853/2016 обстоятельства того, что ФИО3 был осведомлен о финансовых трудностях контролируемого им общества «РТЦ»; учитывая, что признаки объективного банкротства общества «РТЦ» существовали уже в января 2013года, и принимая во внимание то, что с данного периода ФИО3 осуществлялись мероприятия по подготовке общества «РТЦ» к банкротству и выводу собственного имущества с целью его сокрытия от Инвестбанка (определение Арбитражного суда Пермского края от 25.09.2019 по делу № А50-853/2016), суды при рассмотрении настоящего обособленного спора пришли к выводу, что ФИО3, являясь лицом, контролирующим общество «РТЦ», осознавал, что общество, являющееся основным должником по многомиллионным обязательствам перед Банком, не будет способно погасить данную задолженность, что в любом случае создает угрозу обращения взыскания на имущество контролирующего лица, и недобросовестно выводил свое имущество по фиктивным сделкам.

Кроме того, сам ФИО3 в ходе рассмотрения настоящего спора давал пояснения, что им с целью обезопасить собственное имущество от обращения взыскания были формально заключены договоры купли-продажи с
ФИО9, ФИО8, данные аффилированные лица, в свою очередь, также подтвердили указанный мотив должника.

Делая вывод о номинальном характере владения ФИО1 отчужденного ФИО3 имущества, суды исходили из того, что в схеме вывода должником имущества необходима фигура добросовестного приобретателя для цели минимизации возможности обращения взыскания на имущество Банком, таким образом, формальное отсутствие прямой аффилированности между должником и ФИО1, вопреки его позиции, заведомо само по себе не свидетельствует о действительности сделки по отчуждению в его адрес недвижимого имущества; более того, факт многолетнего бизнес-сотрудничества между ФИО3 и ФИО1, заключение между указанными лицами соглашения от 26.07.2018, по которому ФИО3 обязался выплатить долг ответчику, а ФИО1 обязался возвратить ему недвижимое имущество, которое было передано ответчику по оспариваемым договорам, последним не опровергнут; подобные обстоятельства совершения сделок, в совокупности с иными условиями договоров, в том числе о цене договоров, кратно меньшей реальной стоимости отчужденных объектов, признаны судами достаточными для вывода о наличии заинтересованности между должником и ответчиком.

Как верно отмечено судами, позиция ФИО3, ФИО8 и ФИО9, которые в рамках настоящего дела заявляют о мнимости сделок, действительно противоречит их позиции, заявленной в рамках дел
№№ 2-1992/2014, 2-2004/2014, 2-2306/2015 Дзержинского районного суда г. Перми, где они ссылались на добросовестность ФИО1 как покупателя, однако при условии установления действительного намерения должника вывести свое имущество из-под угрозы обращения на него взыскания данная позиция, высказываемая в судах общей юрисдикции, объяснимая с точки зрения необходимости создания видимости добросовестности участников сделок, не может быть применена в качестве правила об эстоппеле с целью освобождения недобросовестных лиц от ответственности за противоречивое поведение.

Помимо анализа пояснений должника, ФИО8, ФИО9, а также исследования логики и хронологии согласованных между собой действий указанных лиц, направленных на вывод имущества должника, судами также приняты во внимание иные согласующиеся с данной противоправной целью обстоятельства приобретения спорных объектов недвижимости ФИО1, а именно: отсутствие со стороны ответчика подкрепленного достоверными доказательствами раскрытия перед судами своей финансовой возможности по приобретению спорного имущества (тем более, что за год до совершения спорных сделок в рамках дела № А50-10128/2013 о банкротстве предпринимателя
ФИО1 была завершена процедура конкурсного производства в условиях отсутствия погашения требований кредиторов указанного лица), ответчиком представлены лишь пояснения о получении денежных средств от родственников, которые были оценены судами критически; заведомо и значительно заниженная цена приобретения недвижимого имущества, в отсутствие конкретных доказательств его плохого, требующего значительного ремонта, как утверждает ФИО1, состояния, при том, что судами обоснованно приняты во внимание справки о рыночной стоимости имущества, по которым по состоянию на дату приобретения имущества ФИО1 13.07.2015 совокупная рыночная стоимость нежилых помещений составляла 114 715 000 руб., совокупная рыночная стоимость земельных участков составляла 5 505 000 руб., а также отчет об оценке от 15.11.2013, по которому рыночная стоимость имущественного комплекса объектов недвижимости, расположенных по адресу: <...>, составляет 103 840 000 руб.

При этом, вопреки доводам кассационной жалобы о недостоверности указанной в отчетах и справках рыночной стоимости отчужденных объектов, ответчик иной стоимости судам первой и апелляционной инстанции не обосновал, ограничившись указанием на имеющиеся, по его мнению, пороки отчетов управляющего.

В суде округа на вопрос суда о том, каким образом ответчиком была определена цена приобретаемого им имущества, ФИО1 прямых и ясных пояснений также не дано, а лишь сделана ссылка на то, что цена договоров с
ФИО1 сопоставима с предыдущими сделками по отчуждению имущества в пользу ФИО8 и ФИО9, а также на наличие у ответчика опыта предпринимательской деятельности при оценке стоимости приобретаемого имущества.

Судами также было учтено сохранение фактического контроля
ФИО3 над отчужденными объектами недвижимости, что следует из обстоятельств передачи объектов недвижимости в аренду компаниям, контролируемым ФИО3, с осуществлением должником оплаты посредством данных компаний налогов на имущество, текущих расходов на его ремонт и коммунальные услуги, а также с целью исполнения
ФИО3 обязательства по соглашению от 26.07.2018; судами в то же время учтено, что использование недвижимости с момента его приобретения в своих собственных интересах ФИО1 не обосновано, достаточных доказательств того, что ответчик сам или посредством аффилированного лица – общества «Норма» использовал недвижимое имущество в хозяйственной деятельности по указанному адресу, в материалы дела не представлено, договоры о предоставлении коммунальных услуг в отношении спорного имущества, а также договоры на улучшение и ремонт имущества заключены лишь в 2019-2020 гг., то есть после признания ФИО3 несостоятельным (банкротом) и прекращения ведения им и подконтрольными ему предприятиями хозяйственной деятельности с использованием спорных объектов недвижимости.

Судами также было отмечено и отсутствие экономической целесообразности для должника в реализации принадлежащих ему объектов недвижимости, исходя из сопоставления стоимости имущества, указанной в договоре (8 200 000 руб.), и размера годовой арендной платы, которую после отчуждения имущества должник через общества «Сира Рус» и «РТЦ-Пром» уплачивал ФИО1 (9 600 000 руб.); указанное обстоятельство также было принято во внимание при постановке выводов о формальной передаче ФИО13 спорных объектов недвижимости.

На основании изложенного суды первой и апелляционной инстанции, исследовав и оценив представленные в дело доказательства, пришли к выводу о ничтожности оспариваемых сделок по отчуждению имущества в пользу заинтересованных лиц, совершенных с противоправной целью вывода имущества из-под неминуемого обращения на него взыскания со стороны кредиторов должника, в отсутствие встречного предоставления, – как в силу статьи 10 ГК РФ, так и в силу пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Возвращение каждой из сторон всего полученного по недействительной сделке осуществляется в порядке, предусмотренном пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, согласно которому при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

Признав сделку недействительной, суды, руководствуясь положениями указанной нормы, учитывая предмет оспариваемых сделок и установленные по делу обстоятельства, пришли к правильному выводу о наличии оснований для применения последствий недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу.

Суд округа, рассмотрев доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, полагает, что выводы судов о доказанности наличия оснований для признания оспариваемой сделки недействительной являются обоснованными, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, нормы права, регулирующие спорные правоотношения, применены судами правильно.

Вопреки доводам заявителей жалоб о том, что на момент заключения спорных договоров у ФИО3 отсутствовали признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества, суды справедливо исходили из того, что в рассматриваемом случае, когда физическое лицо является бенефициаром компаний и обладает информацией о предстоящем неизбежном их банкротстве, при этом начинает производить отчуждение дорогостоящих активов, вполне обоснованными являются предположения, что посредством формального отчуждения заинтересованному лицу своего имущества, обладающего ликвидной стоимостью, такое лицо стремится не допустить обращения взыскания на него, при том, что пояснений о наличии разумных ожиданий исполнения основным заемщиком своих кредитных обязательств дано не было.

Доводы кассационной жалобы об отсутствии в действиях ФИО13 признаков злоупотребления правом судом округа отклоняются. Судами в данном случае установлена совокупность фактов и обстоятельств, приведенных выше, позволившая им заключить о заключении договоров с неправомерной целью и осведомленности о ней ответчика, о чем, в частности, свидетельствует совершение ряда последовательных сделок для целей создания мнимой фигуры добросовестного приобретателя, установление явно заниженной цены реализации, при отсутствии финансовой возможности покупателя приобрести дорогостоящие объекты, сохранение должником фактического контроля над имуществом, с возмещением ответчику каких-либо расходов, связанных с несением бремени содержания этого имущества (включая уплату налогов), отсутствие разумных причин отчуждения имущества с сохранением в помещениях производственной деятельности компаний должника и возложением на него дополнительного бремени расходов по оплате аренды и компенсации всех расходов ответчика, превышающих цену отчуждения. Установив указанные обстоятельства, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о достаточности оснований для вывода о наличии в действиях участников сделок, в том числе ответчика, признаков недобросовестного поведения.

Вопреки суждениям кассатора, в судебном акте Дзержинского районного суда г. Перми по делу № 2-2306/2015 выводы о добросовестности ответчика сделаны применительно к обстоятельствам осведомленности последнего о залоге и наличии основания для прекращения залога в силу подпункта 2 пункта 1 статьи 352 ГК РФ

Иные доводы, приведенные в кассационной жалобе, судом округа также рассмотрены и отклонены, поскольку они не свидетельствуют о неправильном применении судами при рассмотрении спора норм законодательства о банкротстве, либо о наличии нарушений норм процессуального права, приведших к принятию неправильного судебного акта, по сути, выражают несогласие кассатора с выводами нижестоящих судов о фактических обстоятельствах спора, основанными на расхожей с ним оценке доказательственной базы по спору. Вместе с тем, переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, не допускается (пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»).

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов на основании части 4 статьи 288 АПК РФ, судом округа не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба – без удовлетворения.

Постановлением суда округа от 24.12.2021 по ходатайству ФИО1 было приостановлено исполнение определения Арбитражного суда Пермского края от 30.08.2021 по делу № А50-33629/2019 и постановления Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.11.2021 по тому же делу до окончания производства в арбитражном суде кассационной инстанции; поскольку кассационная жалоба рассмотрена, то мера по приостановлению судебных актов должна быть отменена.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Пермского края от 30.08.2021 по делу № А50-33629/2019 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.11.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения определения Арбитражного суда Пермского края от 30.08.2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.11.2021, принятое определением Арбитражного суда Уральского округа от 24.12.2021.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.В. Кудинова

Судьи С.А. Сушкова

Ф.И. Тихоновский