Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Песковой Ю.В. рассмотрел в судебном заседании с использованием систем веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседание) кассационные жалобы ФИО1 (далее – должник) и ФИО2 (далее – ответчик) на определение Арбитражного суда Пермского края от 27.04.2021 по делу № А50-34092/2019 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.09.2021 по тому же делу.

В судебном заседании путем использования систем веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседание) приняли участие финансовый управляющий имуществом должника ФИО3 и представитель конкурсного кредитора ФИО4 – ФИО5 (доверенность от 03.12.2019 № 59 АА 2954772).

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа, в судебное заседание не явились.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 20.01.2020 принято к производству заявление ФИО4 о признании ФИО1 несостоятельным (банкротом), возбуждено производство по настоящему делу о банкротстве.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 26.06.2020 заявление ФИО4 признано обоснованным, в отношении должника введена процедура, применяемая в деле о банкротстве граждан – реструктуризация долгов гражданина, финансовым управляющим утверждена ФИО3

Решением арбитражного суда от 27.10.2020 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества гражданина-должника; финансовым управляющим имуществом должника утверждена ФИО3

Финансовый управляющий ФИО3, ссылаясь на положения пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), 19.10.2020 обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора дарения от 24.10.2017, заключенного между должником и
ФИО2 в отношении недвижимого имущества – квартиры, расположенной по адресу: <...>, кадастровый номер 59:01:0000000:57718, и о применении последствий недействительности данной сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу должника.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 27.04.2021, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.09.2021, заявление финансового управляющего удовлетворено: оспариваемый договор дарения от 24.10.2017 признан недействительной сделкой, применены последствия признания сделки недействительной в виде обязания ФИО2 возвратить в конкурсную массу должника имущество (квартиру).

В кассационной жалобе ФИО2 просит указанные судебные акты отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Заявитель кассационной жалобы, ссылаясь на положения статьи 61.2 Закона о банкротстве, разъяснения, изложенные в пунктах 5, 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление № 63), указывает, что заявителем не доказан критерий недостаточности имущества должника на момент совершения оспариваемой сделки, размер обязательств должника, а также стоимость имущества ни финансовым управляющим, ни судами не устанавливались и не сравнивались.

Должник указывает, что суды, констатировав наличие у должника на момент совершения оспариваемой сделки единственного жилья в г. Александровске, а также неликвидность права требования к закрытому акционерному обществу «Севур», проигнорировали наличие у него иного имущества, в том числе находящегося в совместной собственности, которое не было предметом соглашения о разделе общего имущества. Кроме того, как отмечает должник, судами не дано оценки тому обстоятельству, что непосредственно после совершения оспариваемой сделки супругами З-выми приобреталось и иное имущество, включая два транспортных средства и два объекта недвижимости; вывод суда апелляционной инстанции о том, что иного имущества в конкурсную массу в 2020 году не поступило, не может служить основанием для установления недостаточности имущества должника в 2017 году.

Заявитель жалобы считает несостоятельной ссылку суда апелляционной инстанции на судебный акт от 11.09.2017 о взыскании с ФИО1 убытков в сумме 5 млн. руб., поскольку на момент совершения оспариваемой сделки судебный акт не вступил в законную силу, не являлся обязательным для исполнения и впоследствии был отменен судом апелляционной инстанции; момент возникновения денежного обязательства по возмещению убытков наступает не ранее установления данных убытков вступившим в законную силу судебным актом; наличие заявления о привлечении к субсидиарной ответственности также не свидетельствовало о неплатежеспособности должника, поскольку судебный акт по данному вопросу принят не был; важным, по мнению должника, является то обстоятельство, что ФИО1 был привлечен к субсидиарной ответственности не за злонамеренные противоправные действия, а за неисполнение обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом, размер ответственности определен лишь в 2018 году; решение Александровского городского суда Пермского края
от 23.10.2017 по делу № 2-565/2017 также не вступило в силу на момент совершения сделки, а кредитор по данному обязательству не включен в реестр требований кредиторов должника.

Исходя из данных доводов, должник делает вывод о недоказанности условий для признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а пороков, выходящих за пределы диспозиции данной нормы, для признания сделки недействительной по основаниям статей 10, 168 ГК РФ, судами не приведено.

Кроме того, должник указывает на наличие у него законных мотивов при совершении сделки по обеспечению жилым помещением своего сына, для которого это жилье является единственным; оценивая экономический эффект оспаривания сделки, должник указывает, что возможной альтернативой сделке дарения был бы возврат ФИО2 внесенных за квартиру денежных средств в сумме около 3 млн. руб., что привело бы к существенному увеличению обязательств должника.

Ответчик ФИО2 в своей кассационной жалобе просит обжалуемые судебные акты отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

Заявитель жалобы указывает, что спорная квартира приобреталась для него, однако на момент покупки операции с квартирой осуществлялись самим должником, в связи с чем квартира была оформлена на должника, но ответчик самостоятельно вносил денежные средства в качестве паевого взноса, подаренные ему дедушкой (ФИО6), в подтверждение чего были представлены квитанции к приходным кассовым ордерам, оценка которым судами не дана.

Заявитель жалобы считает незаконным возложение на него обязанности доказывать наличие у ФИО6 денежных средств для передачи в дар, указывая, что в связи с истечением значительного временного промежутка лишен возможности представить соответствующие доказательства.

Ответчик указывает, что квартира была подарена в связи с созданием им семьи и в связи с предыдущими договоренностями с ФИО1, о противоправной цели сделки ответчик не знал и не мог знать, поскольку в 2011 году кредиторов у должника не было; в ином случае ответчик потребовал бы от должника возврата внесенных за квартиру денежных средств.

Ответчик полагает, что установленные статьей 61.2 Закона о банкротстве презумпции были им опровергнуты, а доказательств злоупотребления правом, осведомленности о противоправных целях оспариваемой сделки приведено не было.

В отзывах на кассационные жалобы финансовый управляющий ФИО3 и кредитор ФИО4 просят оставить оспариваемые судебные акты без изменения.

Законность определения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции проверена судом округа с учетом положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) в пределах доводов кассационных жалоб.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 24.10.2017 между ФИО1 (даритель) и ФИО2 (одаряемый) заключен договор дарения, по условиям которого даритель передает, а одаряемый принимает в качестве дара объект недвижимого имущества – квартиру площадью 81,4 кв. м, расположенную по адресу: <...>, кадастровый номер: 59:01:0000000:57718.

Регистрация перехода права собственности на спорную квартиру к ФИО2 произведена 25.10.2017 (регистрационная запись
№ 59:01:0000000:57718-59/004/2017.).

Обращаясь с заявлением о признании сделки недействительной, финансовый управляющий ФИО3 указывала, что в результате заключения договора дарения произошел безвозмездный вывод ликвидного актива из имущественной массы должника в пользу заинтересованного лица, при этом ФИО1 не получил какое-либо встречное исполнение за переданное недвижимое имущество, что свидетельствует о направленности сделки на причинение вреда имущественным правам кредиторов.

Удовлетворяя заявленные требования, суды первой и апелляционной инстанций исходили из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее – ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Сделка должника-банкрота, совершенная с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве в случае ее совершения в пределах трехгодичного периода подозрительности и доказанности оспаривающим ее лицом совокупности следующих обстоятельств: вред имущественным правам кредиторов от совершения сделки, наличие у должника цели причинения вреда и осведомленность другой стороны сделки об указанной цели.

В силу указанной нормы цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо совершена при наличии одного из иных указанных в данной норме условий. Предполагается также, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Согласно статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств; недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов, понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и/или увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

При доказанности обстоятельств, составляющих приведенные выше презумпции, закрепленные в абзацах втором – пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, предполагается, что сделка была совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Из материалов электронного дела следует, что в реестр требований кредиторов должника включены требования следующих лиц:

– ФИО4 (правопреемника общества с ограниченной ответственностью Управляющая компания «Престиж» (далее – общество УК «Престиж») по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности) в сумме 11181513 руб. 05 коп. (определение от 26.06.2020);

– уполномоченного органа в сумме 172034 руб. 67 коп долга и 1963 руб. 53 коп. пени (определение от 29.09.2020), а также в сумме 28 860 руб. (определение от 11.01.2022);

– ФИО7 (правопреемника закрытого акционерного общества «Севур» по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности) в размере 3 930 руб. (определение от 28.12.2021);

Исследовав обстоятельства данного спора, суды первой и апелляционной инстанций установили, что оспариваемый договор дарения от 24.10.2017 совершен в пределах трехгодичного периода подозрительности, исчисляемого с даты возбуждения производства по настоящему делу о банкротстве ФИО1 (20.01.2020).

Судами также установлено, что спорная сделка по отчуждению имущества совершена ФИО1 в пользу своего сына ФИО2, то есть заинтересованного по отношению к должнику лица.

Судами было учтено, что договор дарения от 24.10.2017 совершен должником непосредственно после принятия Александровским городским судом Пермского края решения от 23.10.2017 по делу № 2-565/2017 о взыскании с ФИО1 в пользу ФИО8 задолженности по договору займа от 16.11.2015 в сумме 1300000 руб. и штрафа в сумме 130 000 руб.; задолженность по состоянию на 24.07.2020 погашена не была, остаток задолженности по исполнительному производству составлял более 900 тыс. руб.

Кроме того, суды приняли во внимание, что на момент совершения оспариваемой сделки в производстве арбитражного суда находилось дело
№ А50-1004/2015 о несостоятельности (банкротстве) общества УК «Престиж», в рамках которого конкурсный управляющий ФИО9 05.10.2016 обратился с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, в том числе ФИО1, который являлся руководителем должника и его участником с долей участия в уставном капитале в размере 80%, о чем последний очевидно знал; определением суда от 23.11.2016 рассмотрение обособленного спора было приостановлено до окончания расчетов с кредиторами должника, а впоследствии определением суда от 20.08.2018 ФИО1 привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 11379623 руб. 75 коп.

Учитывая изложенное, приняв также во внимание, что надлежащих и достаточных доказательств, свидетельствующих о том, что после совершения оспариваемого договора дарения имущественное положение должника не изменилось и позволяло ему обеспечить исполнение предъявленных к нему требований по обязательствам перед ФИО10 и обществом УК «Престиж», представлено не было, при этом наряду с оспариваемой в настоящем споре сделкой должником в соотносимый период времени (ноябрь 2017 года) совершены иные сделки по отчуждению ликвидного имущества в пользу заинтересованных лиц, в частности, 22.11.2017 был реализован автомобиль Мицубиси Паджеро, 16.11.2017 должником был приобретен автомобиль Тойота Ланд Крузер150 (Прадо), который 25.11.2017 реализован должником своей супруге ФИО11, а впоследствии подарен ею 25.11.2019 дочери ФИО12; исходя из того, что иного имущества, в том числе объектов недвижимого имущества, подлежащих включению в конкурсную массу, финансовым управляющим не выявлено, права требования к закрытому акционерному обществу «Севур» на сумму более 80 млн. руб. не признаны судом апелляционной инстанции ликвидным активом в связи с нахождением общества в процедуре конкурсного производства, о чем должник, будучи одним из контролирующих общество лиц, не мог не знать, а то имущество, на которое указывал должник в суде апелляционной инстанции как приобретенное им в период с 24.02.2010 по 17.11.2018, либо является местом регистрации и проживания должника (жилой дом и земельный участок по адресу: Пермский край, г. Александровск, <...>), либо было отчуждено, суды первой и апелляционной инстанций пришли к аргументированным выводам о том, что указанные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о том, что действительной целью совершения оспариваемой сделки являлось недопущение обращения взыскания на имущество должника по имущественным требованиям кредиторов, при том, что иное стороной должника убедительно и непротиворечиво суду не обосновано, в частности, не пояснено, почему спорный объект переданы в дар сыну именно в указанный выше период при отмеченных судами сопутствующих обстоятельствах и по каким причинам квартира изначально была зарегистрирована не за сыном, который в ходе рассмотрения спора настаивал на факте приобретения ее на собственные средства, подаренные отцом и дедом, а за должником; мотивы совершения сделок, обусловленные изменением жизненных обстоятельств, внутрисемейной ситуации, возникновением иных предпосылок передачи титула владения имуществом члену семьи должником перед судами в достаточной степени не раскрыты.

Судами также было учтено, что за супругой должника – ФИО11 было зарегистрировано значительное количество объектов недвижимости, в отношении которых должник и его супруга ссылались на соглашение о разделе общего имущества супругов от 05.08.2014 и которое в 2019 году (непосредственно после поступления в суд заявления о признании должника банкротом) было подарено детям – ФИО2 и ФИО12 (в настоящий момент данные сделки дарения также оспариваются финансовым управляющим).

Кроме того, суды верно приняли во внимание, что заключение договора дарения также не имело для должника и экономической выгоды, а напротив, повлекло выбытие имущества, подлежащего включению в конкурсную массу для целей удовлетворения требований к должнику, то есть причинила вред имущественным правам кредиторов.

Таким образом, установив, что в рассматриваемом споре финансовым управляющим доказана вся совокупность обстоятельств, необходимых в силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для признания подозрительной сделки недействительной, суды первой и апелляционной инстанций правомерно и обоснованно констатировали недействительность договора дарения от 24.10.2017 и, руководствуясь положениями пункта 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве и пункта 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, применили связанные с признанием данной сделки недействительной последствия в виде обязания ФИО2 возвратить в конкурсную массу должника квартиру.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы, изучения материалов дела, суд округа считает, что судами первой и апелляционной инстанций все приведенные сторонами спора доводы и доказательства исследованы и оценены, обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, определены верно, им дана надлежащая правовая оценка, нормы законодательства о банкротстве применены апелляционным судом правильно, выводы суда о применении нормы права соответствуют установленным им обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, нарушений норм процессуального права, приведших к принятию неправильного судебного акта, не допущено.

Довод кассационной жалобы об отсутствии у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения сделки подлежит отклонению, поскольку судами установлено, что на момент заключения договора дарения у должника имелось неисполненное обязательство по договору займа, подтвержденное судебным актом, при этом доказательств его исполнения в полном объеме и опровергающих данные службы судебных приставов о наличии по состоянию на 24.07.2020 задолженности в сумме более 900 тыс. руб. – должником судам первой и апелляционной инстанций представлено не было.

Само по себе то обстоятельство, что на момент совершения оспариваемой сделки не был принят судебный акт по спору о привлечении к субсидиарной ответственности, определяющий размер ответственности ФИО1, не имеет правового значения, поскольку соответствующее требование уже было предъявлено, отчуждение имущества имело место в период рассмотрения данного спора; при таких обстоятельствах должник не мог не осознавать реальную возможность привлечения его к гражданско-правовой ответственности на значительную сумму по обязательствам общества УК «Престиж», в отношении которого ФИО1 являлся контролирующим лицом, и тем не менее совершил сделку по отчуждению ликвидного актива в пользу аффилированного с ним лица – ФИО2

Исходя из положений статьи 1064 ГК РФ и разъяснений, данных пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве», дата причинения вреда кредитору, за который несет ответственность должник в соответствии со статьей 1064 ГК РФ, признается датой возникновения обязательства по возмещению вреда независимо от того, в какие сроки состоится исчисление размера вреда или вступит в законную силу судебное решение, подтверждающее факт причинения вреда и ответственность должника (аналогичная позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 30.08.2021 № 305-ЭС19-13080 (2,3)).

Лицо, не имеющее намерений уклоняться от исполнения соответствующих обязательств, в том числе в связи с привлечением его к гражданско-правовой ответственности, не должно своими умышленными действиями создавать ситуацию, которая может привести к ослаблению либо полной утрате финансовой возможности их исполнить.

При этом, вопреки доводам кассационной жалобы о наличии у должника иного имущества (при том, что финансовым управляющим такое имущество, подлежащее включению в конкурсную массу для целей дальнейшей реализации и погашения требований кредиторов, выявлено не было, кроме заработной платы должника), данное обстоятельство не опровергает правильность выводов судов о причинении имущественного вреда правам кредиторов. Ни должником, ни ответчиком каких-либо иных мотивов совершения сделок по безвозмездной передаче имущества заинтересованному лицу, в условиях наличия у должника в спорный период времени значительных обязательств перед кредиторами, чем в целях причинения вреда имущественным интересам последних, не раскрыто, приведенные финансовым управляющим доводы и основания не опровергнуты. Обстоятельств, свидетельствующих о наличии у должника в спорный период финансовой возможности осуществить погашение требований кредиторов, а также наличие имущества, достаточного для удовлетворения требований кредиторов, должником в состязательном процессе доказано не было и судами не установлено.

Кроме того, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве недействительной, учитывая, что цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 АПК РФ).

Применительно к обстоятельствам настоящего обособленного спора, суды по результатам исследования и оценки всех обстоятельств спора заключили, что действия сторон следует расценивать, как попытку вывести ликвидное имущество от возможного обращения на него взыскания, что причинило вред кредиторам должника, выразившийся в уменьшении потенциальной конкурсной массы и в отсутствии реальной возможности получить удовлетворение своих требований к должнику за счет переданного по оспариваемой сделке имущества, при этом, в силу одностороннего характера сделки должник никакого встречного исполнения по ней не получил, что признано достаточным для вывода о квалификации сделки в качестве подозрительной.

Доводы кассационной жалобы ответчика ФИО2 о том, что спорная квартира изначально приобреталась именно для него, за счет денежных средств, подаренных ему дедушкой (ФИО6 ДД.ММ.ГГГГ года рождения), был предметом оценки суда апелляционной инстанции и обоснованно отклонен, исходя из отсутствия в материалах дела хотя бы минимального объема доказательств, подтверждающих как финансовую состоятельность дедушки ответчика, так и передачи денежных средств ответчику (в дело была представлены лишь выписка по счету в банке о незначительных накоплениях в пределах 400 тыс. руб. и поступлении пенсии в размере, не превышающем 14 тыс. руб. ежемесячно), при том, что суд апелляционной инстанции откладывал судебное разбирательство по апелляционной жалобе и предлагал ответчику представить, в числе прочих, документально подтвержденные сведения о размере получаемой ФИО6 пенсии и иных причитающихся ему выплат, дохода от иной деятельности.

Напротив, суд апелляционной инстанции заключил о достаточности у должника собственных денежных средств для покупки квартиры, исходя из обстоятельств приобретения им в период с 2010 года по 2012 год значительного количества объектов недвижимости совместно с супругой должника, а также содержаний выписок по счетам, открытым в публичном акционерном обществе «Сбербанк России».

Указание ответчика на то, что спорная квартира является единственным жильем для его семьи, основанием для отмены судебных актов являться не может, поскольку документально подтверждено не было, запрошенная судом апелляционной инстанции выписка о правах ответчика на недвижимое имущество представлена не была.

При этом суд округа считает возможным отметить, что в силу пункта 1 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации, части 5 статьи 69 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» в ситуации, когда части имущества несостоятельного лица достаточно для удовлетворения требований кредиторов, при решении вопроса об очередности обращения взыскания на принадлежащее ему имущество должна быть учтена воля самого должника. Возникшие между должником и кредиторами по вопросу об очередности обращения взыскания на имущество разногласия разрешаются арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве.

В связи с изложенным и учитывая, что в настоящее время в деле о банкротстве ФИО1 рассматриваются обособленные споры о признании недействительными договоров дарения земельных участков, зданий, нежилых помещений и транспортных средств, стоимость которых по предварительной оценке управляющего, основанной на кадастровой стоимости объектов, превышает 20 млн. руб., при решении вопроса об очередности обращения взыскания на принадлежащее должнику имущество должны быть учтены доводы должника о достаточности средств, полученных от реализации иного его имущества, помимо спорного, для погашения требований кредиторов. Соответствующие мероприятия в отношении единственного жилья возможны только в случае недостаточности иного имущества.

Таким образом, при вынесении обжалуемых судебных актов, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела наличия в данном случае всех необходимых и достаточных оснований для признания спорной сделки недействительной, а также из отсутствия доказательств, свидетельствующих об ином (статьи 9, 65, 71 АПК РФ).

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 АПК РФ), суд округа не установил.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Пермского края от 27.04.2021 по делу
№ А50-34092/2019 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.09.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационные жалобы ФИО1 и ФИО2 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.В. Кудинова

Судьи О.Э. Шавейникова

Е.А. Павлова