Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи
ФИО1, рассмотрел в судебном заседании с использованием системы веб-конференции кассационную жалобу ФИО2 на определение Арбитражного суда Пермского края
от 25.03.2022 по делу № А50-5687/2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.05.2022 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании в режиме веб-конференции принял участие представитель ФИО2 – ФИО3 (доверенность
от 10.08.2021).

Решением арбитражного суда от 21.04.2021 ФИО4 (далее – должник) признана несостоятельной (банкротом), в отношении нее введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим должника утвержден ФИО5.

В арбитражный суд 10.11.2021 поступило заявление ФИО2 (далее – кредитор) о признании недействительной сделкой договора дарения от 04.04.2017, заключенного между
ФИО2 и ФИО6, в отношении гаражного бокса, общей площадью 19,2 кв. м, находящегося по адресу: <...> ГСК «Лада», бокс № 13, и применении последствий недействительности сделки в виде обязания ФИО6 возвратить имущество в конкурсную массу должника.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 25.03.2022 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 20.05.2022 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ФИО2 просит обжалуемые судебные акты отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Заявитель жалобы считает, что действия должника и ответчика по заключению сделки являются злоупотреблением правом, поскольку целью заключения спорного договора, по мнению ФИО2, было сокрытие имущества и недопущение обращения взыскания на него в случае принудительного исполнения названных судебных актов. ФИО2 указывает на то, что договоры дарения заключены почти спустя 2 месяца с даты вступления в законную силу решения Березниковского городского суда
от 27.09.2016 по делу № 2-2929/2016 (оставлено без изменения апелляционным определением Пермского краевого суда от 27.02.2017). Кредитор полагает, что должник осознанно вывел все полученное в результате раздела совместно нажитое имущество, преследуя цель не исполнять вступившее в законную силу вышеуказанное решение суда. ФИО2, ссылаясь на положения статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, считает, что выводы суда апелляционной инстанции относительно того, что спорный договор не является безвозмездной сделкой, являются неверными. Кроме того, заявитель жалобы отмечает, что суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции относительно пропуска срока исковой давности, однако оснований для отмены судебного акта не усмотрел.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом округа в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и следует из материалов дела, ФИО4 и ФИО2 состояли в зарегистрированном браке с 19.01.1991. От брака имеют детей – ФИО7 ДД.ММ.ГГГГ года рождения и ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

ФИО4 обратилась в суд с иском к ответчику о расторжении брака, взыскании алиментов на содержание несовершеннолетней дочери и разделе общего имущества супругов.

В свою очередь, ФИО2 обратился со встречным иском о разделе общих долгов супругов и ином разделе общего совместного имущества.

Вступившим в законную силу решением Березниковского городского суда от 27.09.2016 по делу № 2-2926/2016 брак между ФИО4 и ФИО2, заключенный 19.01.1991, расторгнут; произведен раздел совместно нажитого имущества, при этом в собственность ФИО4 было передано следующее имущество: двухкомнатная квартира, площадью 41,8 кв. м, находящаяся по адресу: <...>; земельный участок, площадью 1057,8 кв. м, кадастровый номер: 59:37:0640201:0076, находящийся по адресу: <...>; легковой автомобиль марки SKODA SUPERB, VIN <***>, 2011 г.в., гаражный бокс № 13, общей площадью 19,2 кв. м, расположенный по адресу: <...>
ГСК «Лада».

В собственность ФИО2 переданы: трехкомнатная квартира, общей площадью 71.0 кв. м, расположенная по адресу Пермский край,
<...>; земельный участок, категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, общей площадью 55 000 кв.м, расположенный по адресу Пермский край, Усольский район ТОО «Восход», в районе д. Левино, на повороте в д.Басим с левой стороны автодороги, кадастровый номер 59:37:1320101:13; земельный участок, категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, общей площадью 29 000 кв. м, расположенный по адресу Пермский край, Усольский район, ТОО «Восход», в районе д. Левино, на повороте в д. Басим, с правой стороны автодороги, кадастровый номер 59:37:1320101:12; автомобиль грузовой бортовой TOYOTA HILUX, 2013 года выпуска, цвет серебристый, государственный регистрационный знак <***>; прицеп для перевозки грузов МЗСА 817717, 2012 года выпуска, государственный регистрационный знак <***>.

Произведен зачет встречных однородных требований к ФИО4 в сумме 1 050 000 руб. и к ФИО2 в сумме
98 766 руб. 92 коп., в результате которого с ФИО4 в пользу ФИО2 взыскана доля общего долга супругов в сумме
951 233 руб. 08 коп.

В рамках исполнительного производства, возбужденного 20.03.2017 на основании исполнительного листа, выданного на принудительное исполнение решения суда по делу № 2-2926/2016, было обращено взыскание на мебель и бытовую технику, часть вырученных денежных средств
от реализации данного имущества была направлена на погашение задолженности перед ФИО2

С учетом частичного погашения размер долга ФИО4 перед ФИО2 составил 937 162 руб. 89 коп.

Решением Арбитражного суда Пермского края от 21.04.2021
ФИО4 признана несостоятельной (банкротом), в отношении нее введена процедура реализации имущества.

В реестр требований кредиторов должника включены требования единственного кредитора – ФИО2, основанные на вышеуказанном решении по делу № 2-2926/2016, иных кредиторов у должника нет.

ФИО4 по договору дарения от 04.04.2017 подарено матери должника – ФИО6 следующее имущество: гаражный бокс № 13, общей площадью 19,2 кв. м, расположенный по адресу: <...> ГСК «Лада». До настоящего времени гаражный бокс находится в пользовании ФИО6

ФИО2, полагая, что договор дарения от 04.04.2017 является недействительной сделкой, поскольку заключен со злоупотреблением правом, направлен на вывод имущества должника в целях недопущения обращения взыскания на него, обратился в суд с настоящим заявлением. В качестве правового основания для признания сделки недействительной кредитор указал положения статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суд первой инстанции в удовлетворении заявленных требований отказал ввиду недоказанности недобросовестного поведения сторон договора. Кроме того, судом сделан вывод о пропуске срока исковой давности.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции о недоказанности недобросовестного поведения сторон договора согласился, при этом руководствовался следующим.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), пунктом 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума № 63) сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Данный правовой механизм направлен на недопущение нарушения имущественных прав кредиторов, вызванных противоправными действиями должника-банкрота по искусственному уменьшению своей имущественной массы ниже пределов, обеспечивающих выполнение принятых на себя долговых обязательств.

По общему правилу, сделка, совершенная исключительно с намерением причинить вред другому лицу, является злоупотреблением правом и квалифицируется как недействительная по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. В равной степени такая квалификация недобросовестного поведения применима и к нарушениям, допущенным должником-банкротом в отношении своих кредиторов, в частности к сделкам по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам, направленным на уменьшение конкурсной массы.

В то же время законодательством о банкротстве установлены специальные основания для оспаривания сделки, совершенной должником-банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Такая сделка оспорима и может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в котором указаны признаки, подлежащие установлению (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки), а также презумпции, выравнивающие процессуальные возможности сторон обособленного спора.

При этом баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и установлением ретроспективного периода глубины ее проверки, составляющего в данном случае три года, предшествовавших дате принятия заявления о признании должника банкротом, и тем же целям служит годичный срок исковой давности, исчисляемый со дня реальной или потенциальной осведомленности заявителя об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве, пункт 32 постановления Пленума № 63).

Таким образом, законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту
2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, в связи с чем, поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки.

В противном случае оспаривание сделки по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации по тем же основаниям, что и в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, открывает возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности, что явно не соответствует воле законодателя.

При рассмотрении данного обособленного спора ФИО4 пояснила, что до января 2016 года они с
ФИО2 вели общий бизнес, после того как он ушел из семьи, являясь единоличным собственником трех строительных компаний, прекратил с ней трудовые отношения, оставив ее и младшую несовершеннолетнюю дочь без средств к существованию. На протяжении полутора лет они с дочерью жили на средства родителей должника и ее старшей дочери Екатерины. ФИО4 отмечала, что алименты на содержание несовершеннолетнего ребенка она получала в сумме от 1500 до 4000 руб., в связи с необходимостью нести самостоятельно все расходы на содержание ребенка, производить выплаты по исполнительному производству она не имела возможности.

Также судами установлено, что в период бракоразводного процесса и раздела общего имущества в семье В-вых возникли конфликтные отношения.

В этом период должника ФИО4 поддерживала мать – ФИО6, в том числе и материально (в материалы дела представлена расписка от 03.02.2016 о том, что должник взяла в долг у ФИО6 денежные средства в сумме 250000 руб. ) и договор дарения гаражного бокса был заключен в счет оказываемой помощи должнику.

ФИО4 указывала, что все имущество, полученное ею при расторжении брака и разделе имущества, было подарено ею своим родственникам, о чем ФИО2 было доподлинно известно.

Ввиду отсутствия достаточных средств для погашения задолженности перед ФИО2 должник обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании ее несостоятельной (банкротом), дело о банкротстве возбуждено определением суда от 19.03.2021, то есть почти через четыре года после совершения оспариваемой сделки. При этом ФИО2 с заявлением об оспаривании договоров дарения в суд не обращался.

Принимая во внимание изложенное, исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомерному выводу об отсутствии у оспариваемой сделки признаков притворности, поскольку из материалов не следует, что спорным гаражным боксом пользуется должница. Кроме того, судами установлено, что сделка совершена за пределами периода подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем, не может быть признана недействительной по специальным основаниям.

Исходя из недоказанности кредитором наличия у данной сделки пороков, выходящих за пределы дефектов подозрительных сделок, предусмотренных статьей 61.2 Закона о банкротстве, что исключает ее оспаривание по основаниям статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также недоказанности мнимости или притворности указанной сделки (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации), форма которой в данном случае в целом отвечает ее содержанию и действительной направленности воли сторон на переход права собственности от дарителя к одаряемому, в то время как доказательства иного отсутствуют, отмечая отсутствие доказательств, свидетельствующих о наличии у сторон сделок умысла на причинение вреда кредитору, суды правильно установили, что в данном случае основания для применения к оспариваемой сделке положений статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации отсутствуют.

При этом суд апелляционной инстанции указал на ошибочность вывода суда первой инстанции о пропуске ФИО2 срока исковой давности.

По смыслу пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность по настоящему требованию составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.

Учитывая, что должник признан банкротом решением суда
от 21.04.2021, с рассматриваемым требованием кредитор обратился 09.11.2021, апелляционный суд верно установил, что требование предъявлено в пределах срока исковой давности.

Установив, что оспариваемая сделка совершена за пределами трехлетнего периода подозрительности, признав правомерными выводы суда первой инстанции о недоказанности совершения сделки при злоупотреблении правом, суд апелляционной инстанции, несмотря на несогласие с выводами суда первой инстанции относительно срока давности, обоснованно пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены определения суда от 25.03.2022 об отказе в удовлетворении требований кредитора.

Судом апелляционной инстанции сделан ошибочный вывод о том, что договор дарения является безвозмездной сделкой, между тем данный вывод не повлек за собой принятие незаконного судебного акта, поскольку, отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и недоказанности наличия в данном случае всех необходимых и достаточных оснований для признания оспариваемой сделки недействительной по заявленным основаниям (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Довод заявителя жалобы о наличии признаков злоупотребления правом со стороны ФИО4 и ФИО6 подлежит отклонению ввиду отсутствия доказательств, помимо прочего, из материалов дела не усматривается наличие у сторон сделки сговора и умысла на заведомо недобросовестное осуществление прав, наличие единственной цели причинения вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом, заявляя о наличии в действиях должника и ФИО6 признаков злоупотребления правом, заявитель должен представить суду соответствующие доказательства, однако, как установили суды, такие доказательства в материалы дела не представлены.

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся в силу статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется, определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отмене не подлежат.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Пермского края от 25.03.2022 по делу
№ А50-5687/2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.05.2022 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий С.А. Сушкова

Судьи Н.А. Артемьева

Д.Н. Морозов