Гражданский кодекс часть 1

по иску краевого государственного общеобразовательного бюджетного учреждения «Приморское специальное учебно-воспитательное учреждение для обучающихся с девиантным (общественно опасным) поведением имени Т.М. Тихого» (ИНН 2511016149, ОГРН 1022500855300)

к обществу с ограниченной ответственностью «Топливная Компания «Очаг» (ИНН 2543009120, ОГРН 1122543010160)

о взыскании 1990559 руб.

при участии:

от ООО «Топливная Компания «Очаг»: Мех М.Г., по доверенности от 01.06.2018 сроком действия до 31.12.2019;

от краевого государственного общеобразовательного бюджетного учреждения «Приморское специальное учебно-воспитательное учреждение для обучающихся с девиантным (общественно опасным) поведением имени Т.М. Тихого»: не явились, извещены;

УСТАНОВИЛ:

Краевое государственное общеобразовательное бюджетное учреждение «Приморское специальное учебно-воспитательное учреждение для обучающихся с девиантным (общественно опасным) поведением имени Т.М. Тихого» (далее – истец, учреждение, заказчик) обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании с общества с ограниченной ответственностью «Топливная Компания «Очаг» (далее - ответчик, общество, хранитель) убытков в сумме 1990559 руб. (с учетом принятых судом уточнений).

Решением Арбитражного суда Приморского края от 12.03.2019 исковые требования удовлетворены частично, и с ответчика взыскано 1347045,92 руб. убытков. В удовлетворении остальной части иска отказано.

Не согласившись с вынесенным судебным актом в части удовлетворения исковых требований, ответчик обратился с апелляционной жалобой в Пятый арбитражный апелляционный суд, согласно которой просит отменить решение суда в обжалуемой части и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объёме. В обоснование доводов жалобы указывает на отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих право собственности истца на уголь, который, по мнению последнего, был передан на хранение, тем более, что государственные контракты по поставке угля обществом перед учреждением были исполнены, и документов о приобретении товара, размещенного на хранение, у другого лица истцом представлено не было. Выражает несогласие с выводом арбитражного суда о реальности договоров хранения, поскольку доказательств транспортировки товара до склада общества, равно как документов складского учета, бухгалтерских документов, заявок на доставку угля учреждением представлено не было. Обращает внимание на отсутствие товарных накладных, на основании которых в соответствии с условиями договора от 01.01.2017 товар должен был быть передан на хранение, в связи с чем настаивает на том, что договоры хранения между сторонами не исполнялись. При этом считает ошибочным вывод суда о том, что исполнение договоров хранение подтверждается актами приема-передачи угля за 2016-2017 годы, поскольку данные документы не содержат сведений об их составлении в рамках этих договоров. Кроме того, заявитель жалобы полагает, что в нарушение норм процессуального права суд первой инстанции при неисполнении истцом определения суда о представлении уточненного расчета убытков самостоятельно произвел расчет за истца, чем нарушил принцип состязательности судебного процесса и лишил ответчика права представления возражений в отношении произведенного расчета.

В судебном заседании представитель общества доводы апелляционной жалобы поддержал в полном объёме.

Истец, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явился, заявлений, ходатайств не представил, в связи с чем судебная коллегия на основании статей 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) рассмотрела апелляционную жалобу без его участия по имеющимся в материалах дела документам.

В соответствии с частью 5 статьи 268 АПК РФ в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

Принимая во внимание, что решение суда обжалуется ответчиком только в части взысканного размера убытков и, учитывая, что возражений по проверке судебного акта только в обжалуемой части от лиц, участвующих в деле, не поступило, суд апелляционной инстанции на основании части 5 статьи 268 АПК РФ проверяет законность и обоснованность решения только в указанной части.

Из материалов дела судебной коллегией установлено следующее.

10.08.2015 между обществом (поставщик) и учреждением (заказчик) на основании результатов размещения заказа путем проведения аукциона был заключен государственный контракт №0320200006315000014-0225205-01, предметом которого является уголь марки 3БПК для нужд спецшколы.

По условиям пункта 1.2 контракта поставщик обязуется передать заказчику товар в количестве и ассортименте, указанном в спецификации, являющейся неотъемлемой частью настоящего контракта, а заказчик гарантирует оплату поставленного товара согласно пункту 3 настоящего контракта.

Объем угля, поставляемого в соответствии с условиями настоящего контракта, составляет 1400 тонн. Общая стоимость настоящего контракта составляет 4456221 руб. (пункты 2.1, 3.1 контракта).

Во исполнение принятых на себя обязательств между сторонами были подписаны товарные накладные №69 от 30.09.2015, №79 от 09.10.2015, №125 от 30.11.2015, №129 от 30.11.2015, №171 от 30.12.2015 и №172 от 30.12.2015 по поставке данного товара.

При этом 30.12.2015 между обществом (хранитель) и учреждением (заказчик) был заключен договор ответственного хранения, предметом которого является принятие и хранение на складе, принадлежащем на праве аренды хранителю, товара (угля марки 3БПК в количестве 631,3 тн), на условиях, определенных в настоящем договоре.

В пунктах 1.1, 1.2 договора отмечено, что хранитель является поставщиком данного угля для заказчика, обеспечивает хранение угля до фактического выполнения своих обязательств по доставке угля на склад заказчика. Услуги по хранению товара хранитель оказывает безвозмездно. Хранение товара осуществляется на складе по адресу: г. Уссурийск, ул. Резервная, 17.

На основании пункта 2.1.1 договора заказчик обязан передать товары хранителю по акту приема-передачи товара.

Прием товара хранителем от заказчика и выдача товаров хранителем заказчику (третьим лицам) осуществляются уполномоченным сотрудником хранителя. При приеме товаров на ответственное хранение составляет акт приема-передачи товаров на хранение в 2 экземплярах. По указанию (заявки) заказчика хранитель осуществляет доставку товара на склад заказчика (пункты 3.1, 3.2, 3.3 договора).

Согласно пункту 4.2 договора хранитель обязан возместить заказчику убытки, причиненные утратой, недостачей или повреждением товара.

Срок действия договора в соответствии с пунктом 6.1 установлен до 30.04.2016 (или до исполнения сторонами своих обязательств по договору).

В соответствии с актом приема-передачи товаров от 30.12.2015, подписанном сторонами и являющимся приложением к договору хранения от 30.12.2015, учреждение сдало, а общество приняло на хранение товар уголь марки 3БПК в количестве 631,30 тонн. Оценочная стоимость 1 тонны угля составляет 3183,01 руб., а общая стоимость переданного на хранение товара - 2009434,213 руб.

За период январь-май 2016 года со склада хранителя заказчику было выдано 412,9 тонн угля по актам приема-передачи №0034744 от 11.01.2016, №0034745 от 11.01.2016, №005017 от 15.01.2016, №005011 от 15.01.2016, №001947 от 27.01.2016, №001953 от 27.01.2016, №005071 от 02.02.2016, №005070 от 02.02.2016, №005214 от 09.02.2016, №005213 от 09.02.2016, №005305 от 15.02.2016, №005286 от 17.02.2016, №03019 от 26.02.2016, №004270 от 26.02.2016, №004271 от 26.02.2016, №002558 от 09.03.2016, №002667 от 14.03.2016, №002661 от 15.03.2016, №002641 от 17.03.2016, №002647 от 18.03.2016, №002734 от 13.04.2016, №002747 от 18.04.2016, №003730 от 27.04.2016, №005501 от 18.05.2016.

Остаток угля, находящийся на хранении у ответчика по договору хранения от 30.12.2015, по данным истца составил 218,4 тонны.

В свою очередь 19.09.2016 между обществом (поставщик) и учреждением (заказчик) на основании результатов размещения заказа путем проведения аукциона был заключен государственный контракт №0320200006316000017, предметом которого также явился уголь марки 3БПК для нужд спецшколы.

По условиям пункта 1.2 контракта поставщик обязался передать заказчику товар в количестве и ассортименте, указанном в спецификации, являющейся неотъемлемой частью настоящего контракта, а заказчик гарантирует оплату поставленного товара согласно пункту 3 настоящего контракта.

Объем угля, поставляемого в соответствии с условиями настоящего контракта, составляет 1400 тонн. Общая стоимость настоящего контракта составляет 3401659 руб. (пункты 2.1, 3.1 контракта).

В рамках исполнения данного договора между сторонами также были составлены и подписаны товарные накладные №1009 от 12.10.2016, №1035 от 25.11.2016, №1054 от 28.12.2016, №1062 от 31.12.2016 и №2 от 01.01.2017 о поставке угля.

01.01.2017 между обществом (хранитель) и учреждением (заказчик) был заключен договор ответственного безвозмездного хранения, по условиям пункта 1.1 которого хранитель предоставляет заказчику безвозмездные услуги по хранению угля, принадлежащего заказчику.

На основании пунктов 2.2, 2.3 договора хранитель осуществляет приемку и выдачу угля по первому требованию заказчика. При получении заявки на доставку хранитель обязан произвести доставку угля заказчику не позднее 2-х рабочих дней с даты получения. Хранитель принимает на ответственное хранение товар на основании и в количестве 873,60 тонн, указанном в товарных накладных, подписанных обществом и заказчиком.

Место хранения угля: г. Уссурийск, ул. Резервная, 17 (пункт 2.4 договора).

В случае хищения или гибели угля по любой причине хранитель обязан возместить (вернуть) заказчику весь утраченный объем угля не позднее 5-ти рабочих дней с дату наступления события (пункт 3.2 договора).

По правилам пункта 5.1 этого же договора настоящий договор вступает в силу с момента его подписания сторонами и действует до фактического его исполнения сторонами.

Согласно актам приема-передачи №008171 от 05.09.2017, №008201 от 06.09.2017, №006293 от 02.03.2017, №006285 от 02.03.2017, №006287 от 02.03.2017, №006294 от 02.03.2017, №006321 от 07.03.2017, №006323 от 07.03.2017, №006378 от 10.03.2017, №006368 от 10.03.2017, №006466 от 16.03.2017, №006718 от 24.04.2017, №006047 от 01.02.2017, №1809 от 01.02.2017, №006115 от 03.02.2017, №006386 от 03.02.2017, №006064 от 06.02.2017, №006059 от 06.02.2017, №006056 от 06.02.2017, №006256 от 07.02.2017, №006078 от 08.02.2017, №006086 от 09.02.2017, №006444 от 13.02.2017, №006445 от 13.02.2017, №006438 от 14.02.2017, №006436 от 14.02.2017, №006423 от 15.02.2017, №006130 от 22.02.2017, №006137 от 22.02.2017, №006274 от 28.02.2017, №006271 от 28.02.2017, №2124 от 05.01.2017, №2125 от 05.01.2017, №2126 от 05.01.2017, №2138 от 06.01.2017, №2136 от 06.01.2017, №2134 от 06.01.2017, №2141 от 09.01.2017, №2145 от 09.01.2017, №2155 от 10.01.2017, №2191 от 13.01.2017, №004848 от 16.01.2017, №006013 от 16.01.2017, №004863 от 18.01.2017, №004860 от 18.01.2017, №004862 от 18.01.2017, №004872 от 20.02.2017, №004875 от 20.01.2017, №004880 от 20.01.2017, №004881 от 20.01.2017, №2212 от 23.01.2017, №2219 от 23.01.2017, №2215 от 23.01.2017, №006035 от 25.01.2017, №006037 от 25.01.2017, №006040 от 26.01.2017, №2244 от 26.01.2017 со склада хранителя за период январь-март 2017 года было выдано 585,79 тонны угля. Остаток угля, находящийся на хранении у общества по договору хранения от 01.01.2017, составил 287,86 тонны.

Посчитав, что на хранении общества продолжает оставаться товар, учреждение обратилось к обществу с претензией от 10.11.2017 о возврате переданного на хранение угля по договорам от 30.12.2015 и от 01.01.2017, которая была оставлена обществом без удовлетворения.

Названные обстоятельства послужили основанием для обращения заказчика в арбитражный суд с иском об обязании общество исполнить обязательства по договорам ответственного хранения по доставке угля в адрес учреждения в количестве 506,26 тонн (218,4 + 287,86), в удовлетворении которого решением суда от 30.03.2018 по делу №А51-3377/2018 было отказано по мотиву невозможности присуждения к исполнению обязательства в натуре вследствие отсутствия на складе хранителя товара, переданного учреждением.

С учетом результатов рассмотрения данного дела и оставления без ответа и исполнения претензии учреждения от 09.01.2018 о поставке оставшегося твердого топлива на площадку котельной (возмещении убытков) учреждение обратилось в арбитражный суд с настоящим исковым заявлением, уточненным в ходе судебного разбирательства на сумму 1990559 руб., в том числе: убытки по договору от 30.12.2015 в сумме 695189,04 руб. (218,4 тн * 3183,01 руб.) и убытки по договору от 01.01.2017 в сумме 1295370 руб. (287,86 тн * 4500 руб.).

Частично удовлетворяя уточненные требования истца, суд первой инстанции посчитал, что материалами дела нашел подтверждение факт причинения учреждению убытков только в сумме 1347045,92 руб., исходя из количества утраченного и невозвращенного угля по договору от 30.12.2015 в размере 203,46 тн по стоимости 3183,01 руб. за 1 тн и по договору от 01.01.2017 в размере 287,86 тн по стоимости 2429,76 руб.

Исследовав материалы дела, проверив в порядке, предусмотренном статьями 268, 270 АПК РФ, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, проанализировав доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, судебная коллегия считает решение арбитражного суда первой инстанции в обжалуемой части законным и обоснованным, апелляционную жалобу - не подлежащей удовлетворению в связи со следующим.

По правилам пункта 1 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ, Кодекс) должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Для применения ответственности в виде взыскания убытков в соответствии со статьей 15 ГК РФ необходимо доказать состав правонарушения: наличие убытков и их размер, противоправность поведения причинителя убытков и его вину, причинно-следственную связь между действиями причинителя убытков и наступившими неблагоприятными последствиями (убытками).

Как разъяснено в пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 №7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками.

В силу статей 309, 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом, в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются.

Согласно пункту 1 статьи 886 Кодекса по договору хранения одна сторона (хранитель) обязуется хранить вещь, переданную ей другой стороной (поклажедателем), и возвратить эту вещь в сохранности.

На основании пункта 1 статьи 900 ГК РФ хранитель обязан возвратить поклажедателю или лицу, указанному им в качестве получателя, ту самую вещь, которая была передана на хранение, если договором не предусмотрено хранение с обезличением (статья 890 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 901 Кодекса установлено, что хранитель отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным статьей 401 настоящего Кодекса.

Убытки, причиненные поклажедателю утратой, недостачей или повреждением вещей, возмещаются хранителем в соответствии со статей 393 настоящего Кодекса, если законом или договором хранения не предусмотрено иное (пункт 1 статьи 902 ГК РФ).

Аналогичные положения предусмотрены пунктами 4.1, 4.2 договора ответственного хранения от 30.12.2015. В силу пункта 3.1 договора ответственного безвозмездного хранения от 01.01.2017 за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства по настоящему договору стороны несут ответственность в соответствии с действующим законодательством РФ.

Материалами дела подтверждается, что на основании договора ответственного хранения от 30.12.2015 по акту приема-передачи от 30.12.2015 и в соответствии с условиями договора ответственного безвозмездного хранения от 01.01.2017 общество приняло на хранение от учреждения уголь марки 3БПК в количестве 631,3 тн и 873,65 тн, соответственно.

Согласно пояснениям истца, основанным на актах приема-передачи за период 2016-2017 годов, в течение января - мая 2016 года со склада хранителя заказчику было выдано 412,9 тн угля в счет возврата товара, переданного по договору хранения от 30.12.2015, в связи с чем остаток невозвращенного угля по договору от 30.12.2015 составил 218,4 тн.

Кроме того, в период с января по март 2017 года со склада хранителя на основании соответствующих актов приема-передачи было выдано 585,79 тн угля марки 3БПК, в связи с чем остаток невозвращенного угля по договору от 01.01.2017 составил 287,86 тн.

Не соглашаясь с указанными пояснениями учреждения, суд первой инстанции критически оценил акты приема-передачи №2215 от 23.01.2017, №006078 от 08.02.2017, №006287 от 02.03.2017, №006293 от 02.03.2017, №006321 от 07.03.2017, №006323 от 07.03.2017, полагая, что они не позволяют установить количество переданного товара. Однако, исходя из отсутствия правовых оснований для самостоятельно увеличения размера исковых требований против усмотрения истца за счет исключения объема угля по данным актам из количества возвращенного товара, посчитал, что остаток невозвращенного угля по договору от 01.01.2017 составил 287,86 тн.

Названные выводы арбитражного суда апелляционная коллегия находит ошибочными, поскольку имеющиеся в материалах дела акты приема-передачи позволяют установить объем переданного заказчику угля, размер которого хранителем документально не опровергнут и следует из решения суда от 30.03.2018 по делу №А51-3377/2018.

При этом иная правовая оценка указанных обстоятельств с учетом разъяснений пункта 35 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.2009 №36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» не привела к принятию неправильного судебного акта, тем более, что количество невозвращенного товара по указанному договору был определен судом в по данным истца.

Что касается отнесения актов приема-передачи №2125 от 05.01.2016 на 7,49 тн угля и №2138 от 06.01.2016 на 7,45 тн угля в объём товаров, возвращенных учреждению в рамках исполнения договора хранения от 30.12.2015, то данный вывод суда первой инстанции, исходя из пределов рассмотрения апелляционной жалобы, не подлежит пересмотру и переоценке.

В этой связи суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что разница между объемом угля, переданного на хранение по договору от 30.12.2015 – 631,3 тн и объёмом угля, возвращенного заказчику по актам приема-передачи с учетом выводов суда первой инстанции – 427,84 тн, составила 203,46 тн.

Между тем доказательств возврата истцу переданного на хранение имущества в количестве 203,46 тн по договору от 30.12.2015 и в количестве 287,86 тн по договору от 01.01.2017 ответчик в нарушение требований статьи 65 АПК РФ в материалы дела не представил, равно как и не представил доказательств отсутствия его вины в нарушении обязательства по возврату переданного ему на хранение имущества.

Более того, как установлено арбитражным судом в решении от 30.03.2018 по делу №А51-3377/2018, на складах общества по данным бухгалтерского и складского учета отсутствует уголь, принадлежащий учреждению.

С учетом изложенного следует признать, что факт причинения истцу убытков посредством утраты имущества, переданного обществу на хранение, в общем количестве 491,32 тн нашёл подтверждение материалами.

Анализ имеющегося в материалах дела уточненного расчета суммы убытков в размере 1990559 руб. показывает, что они сложились как арифметическая сумма убытков по двум договорам хранения, в том числе:

·по договору от 30.12.2015 в сумме 695189,04 руб. (218,4 тн * 3183,01 руб.), где 218,4 тн – объем невозвращенного топлива, а 3183,01 руб. - стоимость 1 тн угля марки 3БПК, исходя из оценочной стоимости товара, отраженной в акте приема-передачи от 30.12.2015 и соответствующей стоимости товара по данному договору и товарной накладной №172 от 30.12.2015;

·по договору от 01.01.2017 в сумме 1295370 руб. (287,86 тн * 4500 руб.), где 287,86 тн – объем невозвращенного топлива, а 4500 руб. - стоимость 1 тн угля марки ЗБПК по заключению о рыночной стоимости твердого топлива от 06.12.2018.

Проверив указанный расчет убытков по договору 2015 года, суд первой инстанции обоснованно посчитал, поскольку объем утраченного топлива составляет только 203,46 тн, а стоимость 1 тн угля марки 3БПК согласуется с ценой товара по договору, то размер убытков, связанных с ненадлежащим исполнением данного договора, составляет 647615,21 руб. против 695189,04 руб., заявленных истцом.

Что касается размера убытков по договору хранения 2017 года, то арбитражный суд правомерно заключил, что рыночная стоимость 1 тн угля в сумме 4500 руб., определенная независимым оценщиком по состоянию на декабрь 2018 года, необоснованно использована учреждением в расчете убытков, поскольку в силу буквального указания подпункта 1 пункта 2 статьи 902 ГК РФ следовало исходить из стоимости утраченного товара, которая согласно товарной накладной №2 от 01.01.2017 на 873,65 тн топлива была определена сторонами в сумме 2429,76 руб.

В этой связи арифметический пересчет размера убытков по данному договору показал, что их размер равен 699430,71 руб. против 1295370 руб., предъявленных ко взысканию истцом.

Таким образом, убытки в виде стоимости утраченного угля обоснованно определены судом первой инстанции в размере 1347045,92 руб. (647615,21 + 699430,71), что согласуется с материалами дела и соответствует принципам справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Одновременно коллегия учитывает, что размер указанных убытков, расчет которых ответчиком не оспорен, является следствием нарушений условий договоров со стороны общества, в связи с чем в силу статьи 15 ГК РФ взыскание данной суммы в пользу учреждения является восстановлением его прав до положения, которое существовало бы без нарушений условий договоров хранителем.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно счел требования истца подлежащими удовлетворению в указанном размере.

Довод апелляционной жалобы об отсутствии в материалах дела доказательств, подтверждающих право собственности истца на уголь, который, по мнению последнего, был передан на хранение, судебной коллегией не принимается, поскольку материалами дела подтверждается приобретение учреждением угля марки 3БПК по государственным контрактам от 10.08.2015 и от 19.09.2016.

В свою очередь из буквального прочтения договоров ответственного хранения усматривается намерение сторон по обеспечению хранения приобретенного в рамках государственных контрактов угля до фактического выполнения обществом, являющимся одновременно и хранителем, и поставщиком для заказчика, своих обязательств по доставке угля на склад заказчика.

В этой связи заявитель жалобы безосновательно ссылается на отсутствие доказательств поступления спорного товара с места нахождения истца: г. Уссурийск, ул. Каховская, 17, на склад общества, расположенного по адресу: г. Уссурийск, ул. Резервная, 17, поскольку уголь в количестве 631,3 тн и 873,65 тн согласно условиям договоров хранения был размещен на складе общества по ул. Резервная, 17 именно в целях дальнейшей его доставки учреждению на ул. Каховская, 17.

Кроме того, как подтверждается материалами дела, завершающая поставка по государственному контракту от 10.08.2015 была оформлена сторонами путем подписания товарной накладной №172 от 30.12.2015 на сумму 2009434,21 руб. относительно партии угля объемом 631,3 тн по стоимости 3183,01 руб. за 1 тн.

Именно данный товар явился предметом договора хранения от 30.12.2015 и был поименован по количеству и стоимости, как в договоре хранения, так и в акте приема-передачи от 30.12.2015, оформленного и подписанного сторонами в рамках данного договора.

Что касается завершающей поставки по государственному контракту от 19.09.2016, то она была оформлена товарной накладной №2 от 01.01.2017 на сумму 2122755,62 руб. относительно количества угля в размере 873,65 тн по стоимости 2429,76 руб. за 1 тн, который также был определен в качестве предмета договора хранения от 01.01.2017.

С учетом изложенного судебная коллегия не усматривает оснований для выводов об отсутствии доказательств передачи на ответственное хранение товара, не принадлежащего учреждению, равно как не находит оснований считать, что в материалах дела отсутствуют доказательства передачи спорного товара на хранение обществу.

При этом ссылки заявителя жалобы на отсутствие товарных накладных, на основании которых в соответствии с условиями договора от 01.01.2017 товар должен был быть передан на хранение, подлежат отклонению, поскольку из буквального прочтения пункта 2.3 указанного договора не следует, что передача товара на хранение подлежала оформлению товарными накладными.

В данном случае принятие на хранение топлива в количестве 873,65 тн фактически было оформлено договором хранения, которым сторонами было согласовано как количество принимаемого на хранение товара, так и место его хранения. При этом количество принятого на хранение угля соответствовало сведениям о товаре по товарной накладной №2 от 01.01.2017, подписанной обеими сторонами, что согласуется с содержанием пункта 2.3 договора хранения.

То обстоятельство, что указанная товарная накладная была оформлена в рамках исполнения государственного контракта от 19.09.2016, не свидетельствует о том, что указанное в ней количество угля не соотносится с предметом договора хранения от 01.01.2017, поскольку данные показатели являются сопоставимыми.

Утверждение общества о том, что фактическое исполнение государственных контрактов по поставке угля в адрес учреждения, что нашло подтверждение в судебных актах по делам №А51-2166/2017 и №А51-13275/2017, исключает реальность договоров хранения, судом апелляционной инстанции не принимается, поскольку такой вывод не следует из материалов дела, которыми подтвержден факт принятия обществом на ответственное хранение угля в спорных объемах.

Кроме того, проанализировав действия ответчика в период действия договоров хранения, судебная коллегия отмечает, что обществом данные договоры хранения принимались как заключенные, и им совершались действия по их исполнению.

В частности, исполнение сторонами обязательств по договорам хранения подтверждается имеющимися в материалах дела актами приема-передачи за период январь-май 2016 года и январь-март 2017 года, на основании которых товар, находящийся на складе хранителя, частями с использованием транспортных средств ответчика отгружался в адрес учреждения.

Анализ указанных актов приема-передачи показывает, что они оформлены обществом на фирменных бланках, имеющих порядковые номера, содержат сведения о покупателе (заказчике) и продавце (хранителе), а также о номерах транспортных средств, и позволяют установить содержание конкретной хозяйственной операции, дату ее совершения, количество переданного товара. Данные акты подписаны обеими сторонами и скреплены печатями указанных юридических лиц.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что названные документы соответствуют требованиям, предъявляемым статьей 9 Федерального закона от 06.12.2011 №402-ФЗ «О бухгалтерском учете» к первичным учетным документам, а действия представителей ответчика и истца по сдаче и принятию угля марки 3БПК в определенных объемах были совершены от имени юридических лиц и в их интересах.

Довод заявителя жалобы о том, что данные акты были оформлены по просьбе истца без фактической передачи товара, в связи с чем указанные документы не подтверждают совершение сторонами хозяйственных операций в рамках исполнения договоров хранения, тем более, что ссылок на такие договоры данные акты не содержат, апелляционной коллегией отклоняется.

В спорной ситуации коллегия, учитывая даты заключения договоров хранения, периоды отопительных сезонов и даты совершения хозяйственных операций по указанным актам приема-передачи, приходит к выводу о том, что содержание указанных документов позволяет соотнести их с договорами хранения.

При этом следует признать, что данные документы в совокупности образуют единый взаимодополняющий коммерческий пакет документов по исполнению договоров ответственного хранения угля и фактически подтверждают частичную передачу учреждению товара, ранее принятого на хранение.

Отсутствие в материалах дела заявок заказчика, на основании которых производилась выдача хранящегося на складе товара, названных выводов не отменяет, поскольку условиями договоров хранения форма таких заявок не согласована, что не исключает их совершение любым способом и посредством любого средства связи.

Что касается ссылок ответчика на непредставление истцом в материалы дела документов складского и бухгалтерского учета по движению спорного угля на складе, то, находя их безосновательными, суд апелляционной инстанции отмечает, что по условиям договоров хранения ведение документов складского учета относится к обязанностям хранителя, а не заказчика. В свою очередь непредставление учреждением в материалы дела выписок из регистров бухгалтерского учета по учету переданного на хранение товара суждений ответчика о нереальности договоров хранения не подтверждает, исходя из наличия в материалах дела иных доказательств исполнения сторонами указанных договоров.

Кроме того, по общему смыслу статей 64, 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, самостоятельно определяет объем и перечень доказательств, на основании которых оно основывает свои требования или возражения, в связи с чем довод жалобы о необходимости представления определенных доказательств не основан на нормах права.

Оценивая доводы общества об отсутствии оснований для применения к нему ответственности в виде убытков в размере стоимости утраченного товара вследствие того, что по истечении срока действия договоров хранения учреждение не приняло мер по возврату переданного на хранение угля, судебная коллегия установила следующее.

Действительно, на основании пункта 2 статьи 901 ГК РФ за утрату, недостачу или повреждение принятых на хранение вещей после того, как наступила обязанность поклажедателя взять эти вещи обратно (пункт 1 статьи 899), хранитель отвечает лишь при наличии с его стороны умысла или грубой неосторожности.

Из взаимосвязанных положений пункта 4 статьи 1, статьи 10, пункта 3 статьи 307 Кодекса следует, что при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию. Извлечение преимуществ из незаконного или недобросовестного поведения недопустимо.

Применительно к обстоятельствам настоящего дела, принимая во внимание установление факта отсутствия имущества у хранителя, именно последний должен был раскрыть обстоятельства, при которых произошла утрата имущества, и опровергнуть свою вину, поскольку вина нарушителя обязательства, формой которой являются умысел или грубая неосторожность (пункт 2 статьи 901 ГК РФ), предполагаются.

Между тем в спорной ситуации ответчик таких доказательств не представил, равно как не представил иных доказательств, свидетельствующих о том, что недостача произошла по истечении срока хранения, и не доказал, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы.

Кроме того, условиями договоров аренды срок возврата товара, переданного на хранение, сторонами согласован не был, а действие договоров было ограничено фактическим исполнением сторонами своих обязательств по договорам, что в спорной ситуации не нашло подтверждение материалами дела.

Учитывая изложенное и то обстоятельство, что хранитель каких-либо требований взять уголь обратно в адрес учреждения не направлял, суд апелляционной инстанции не находит оснований для вывода о невозможности применения к нему меры ответственности в виде убытков.

Выражая несогласие с решением суда в обжалуемой части, общество также приводит доводы о необоснованном самостоятельном расчете судом размера понесенных истцом убытков, которые коллегией суда отклоняются.

В данном случае суд апелляционной инстанции принимает во внимание разъяснения пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которому размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Таким образом, действия арбитражного суда по самостоятельному определению размера подлежащих возмещению убытков не противоречат положениям статей 15, 393 ГК РФ и не свидетельствует о допущенных судом процессуальных нарушениях.

Одновременно коллегия отмечает, что по смыслу статьи 9 АПК РФ состязательность означает, что стороны самостоятельно реализуют свое право на судебную защиту в арбитражном суде: отстаивают свою правоту в споре путем представления доказательств, участия в исследовании доказательств, представленных другими лицами, путем высказывания своего мнения по всем вопросам, подлежащим рассмотрению в судебном заседании.

В этой связи оценка судом первой инстанции имеющихся в материалах дела доказательств в том объёме, в котором они были представлены лицами, участвующими в деле, не нарушает принципы состязательности сторон, поскольку анализ документов, представленных истцом, не лишил ответчика права на представление возражений, заявлений, ходатайств по уточненным исковым требованиям.

Таким образом, учитывая, что истцом доказана совокупность обстоятельств, необходимых для взыскания убытков, а размер убытков определен судом, исходя всех обстоятельств дела, апелляционная коллегия считает, что суд первой инстанции обоснованно признал уточненные исковые требования обоснованными и подлежащими удовлетворению только в сумме 1347045,92 руб.

В целом доводы апелляционной жалобы не опровергают выводы суда, положенные в основу принятого судебного акта, направлены на переоценку фактических обстоятельств дела и представленных по нему доказательств, и не могут служить основанием для отмены или изменения решения суда в обжалуемой части.

Принимая во внимание изложенное, арбитражный суд апелляционной инстанции не усматривает правовых оснований для отмены решения суда в обжалуемой части по основаниям, изложенным в апелляционной жалобе.

Вместе с тем судебная коллегия считает, что решение суда первой инстанции подлежит изменению в части распределения судебных расходов по уплате госпошлины по результатам рассмотрения дела.

В соответствии с частью 1 статьи 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

В случае, если иск удовлетворен частично, судебные расходы относятся на лиц, участвующих в деле, пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований.

Как установлено подпунктом 3 пункта 1 статьи 333.22 НК РФ при увеличении истцом размера исковых требований недостающая сумма государственной пошлины доплачивается в соответствии с увеличенной ценой иска в срок, установленный подпунктом 2 пункта 1 статьи 333.18 настоящего Кодекса.

Материалами дела подтверждается, что сумма первоначально заявленных исковых требований составляла 1611450,30 руб., в связи с чем истцом при обращении в арбитражный суд платежным поручением №520327 от 04.06.2018 была уплачена государственная пошлина в сумме 29115 руб.

В дальнейшем учреждение увеличило исковые требования до 1990559 руб. (том №1 л.д. 1-3), что было принято судом первой инстанции. Размер государственной пошлины по данному уточненному требованию составил 32906 руб., то есть учреждению следовало доплатить в федеральный бюджет государственную пошлину в сумме 3791 руб., что последним сделано не было.

Принимая во внимание, что указанные увеличенные требования были удовлетворены судом первой инстанции только в сумме 1347045,92 руб., что составило 67,67% от уточненной суммы иска, суд первой инстанции обоснованно указал на необходимость пропорционального распределения судебных расходов между сторонами, в связи с чем обоснованно отнес на ответчика судебные расходы по уплате государственной пошлины по иску в 22267 руб. (32906 руб. * 67,67%).

В оставшейся части расходы по уплате государственной пошлины, то есть в сумме 10639 руб., включая подлежащие доплате в бюджет 3791 руб., следовало отнести на истца, в связи с чем по результатам рассмотрения настоящего спора с последнего подлежит довзысканию указанная сумма государственной пошлины.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции на основании пункта 2 статьи 269 АПК РФ считает необходимым изменить решение арбитражного суда в части распределения судебных расходов, дополнив резолютивную часть решения новым абзацем, оставляя, при этом, без изменения решение суда в обжалуемой части.

Нарушения норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловными основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, не установлено.

По результатам рассмотрения апелляционной жалобы, исходя из отсутствия оснований для ее удовлетворения, судебные расходы по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе на основании статьи 110 АПК РФ относятся коллегией на ответчика.

Руководствуясь статьями 258, 266-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Пятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Приморского края от 12.03.2019 по делу №А51-12369/2018 изменить в части распределения судебных расходов по уплате государственной пошлины.

Взыскать с краевого государственного общеобразовательного бюджетного учреждения «Приморское специальное учебно-воспитательное учреждение для обучающихся с девиантным (общественно опасным) поведением имени Т.М. Тихого» в доход федерального бюджета государственную пошлину по иску в сумме 3791 руб. (три тысячи семьсот девяносто один рубль).

Арбитражному суду Приморского края выдать исполнительный лист.

В остальной обжалуемой части решение суда оставить без изменения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Дальневосточного округа через Арбитражный суд Приморского края в течение двух месяцев.

Председательствующий

Н.Н. Анисимова

Судьи

А.В. Гончарова

Г.Н. Палагеша