Гражданский кодекс часть 1

ФИО1 обратился в Арбитражный суд Приморского края с заявлением о признании гражданина ФИО5 (далее – должник) несостоятельным (банкротом). Заявление принято к производству суда определением от 20.05.2021.

Определением от 11.06.2021 заявление кредитора признано обоснованным; в отношении ФИО5 введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО6.

Решением арбитражного суда от 29.10.2021 ФИО5 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина сроком на шесть месяцев, финансовым управляющим утвержден ФИО6 Процедура банкротства гражданина в настоящее время продлена определением от 01.06.2022 до 14.11.2022.

В рамках настоящего дела о банкротстве ФИО5 финансовый управляющий обратился 08.10.2021 в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными следующих сделок:

- соглашения об урегулировании спора в досудебном порядке от 20.12.2019 (далее – соглашение), заключенного между обществом с ограниченной ответственностью «Сакура» (далее – ООО «Сакура», Общество) и индивидуальным предпринимателем ФИО2 (далее – ИП ФИО2), в рамках исполнения которого по платежному поручению № 164 от 24.12.2019 ООО «Сакура» оплатило в пользу ИП ФИО2 неустойку в размере 55 404 450 руб.;

- протокола общего внеочередного собрания участников ООО «Сакура» № 5 от 20.12.2019;

- изменения от 01.09.2016 к договору займа № 4 от 02.09.2013;

- изменения от 25.11.2016 к договору займа № 5 от 26.11.2013;

- изменения от 20.05.2017 к договору займа № 6 от 20.05.2014;

- изменение от 02.07.2017 к договору займа № 7 от 02.07.2014;

- изменение от 30.07.2017 к договору займа № 8 от 29.07.2014;

- изменение от 30.10.2017 к договору займа № 11 от 30.10.2014;

- изменение от 11.12.2017 к договору займа № 12 от 08.12.2014,

а также о применении последствий недействительности данных сделок в виде взыскания с ИП ФИО2 в пользу ООО «Сакура» денежных средств в размере 55 404 450 руб.

Определением от 29.11.2021 суд в порядке статьи 51 АПК РФ привлек к участию в рассмотрении обособленного спора в качестве третьего лица, не заявляющего требования относительно предмета спора, ФИО3.

Определением Арбитражного суда Приморского края от 18.04.2022, оставленным без изменения постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.08.2022, в удовлетворении заявленных финансовым управляющим ФИО6 требований отказано.

ФИО1 в кассационной жалобе просит определение Арбитражного суда Приморского края от 18.04.2022, постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.08.2022 отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Полагает, что судом первой инстанции существенно нарушены нормы материального и процессуального права, что привело к принятию неправильного судебного акта. По мнению заявителя, суды двух инстанций полностью устранились от оценки представленных и истребованных доказательств, ограничившись копированием тезисов, изложенных в деле А51-20026/2020. По мнению заявителя, суды двух инстанций ошибочно посчитали установленными и имеющими преюдициальное значение выводы, сделанные по результатам рассмотрения дела № А51-20026/2020, в котором не участвовали финансовый управляющий ФИО6 и кредитор ФИО1 Также суды пришли к ошибочному выводу о том, что оспариваемые сделки совершены ООО «Сакура» в процессе обычной хозяйственной деятельности. Отмечает, что судами в рамках дела № А51-20026/2020 расчет стоимости чистых активов и сопоставление с размером предоставленных займов не проводились. Дополнительно указывает, что в рамках дела № А51-20026/2020 ФИО1 заявлено ходатайство о вступлении в дело в качестве третьего лица, где заявитель указывал, что поданный ФИО5 иск носит мнимый характер, без намерения его выиграть; судом отказано в удовлетворении ходатайства заявителя, приведенные доводы не приняты во внимание.

Считает, что материалы настоящего дела с учетом истребованных судом доказательств свидетельствуют о том, что оспариваемое соглашение подпадает под понятие «крупная сделка» по смыслу статьи 46 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об ООО); изменения к договорам займа были подписаны с нарушением порядка, предусмотренного пунктом 3 статьи 46 Закона об ООО – без одобрения общим собранием участников Общества. С учетом изложенного, считает, что заключенные соглашение и изменения к договорам займа являются недействительными.

Заявитель акцентирует внимание на том, что истребованные в рамках настоящего дела доказательства, вопреки выводам апелляционного суда, свидетельствуют об иной правовой оценке сложившихся отношений и иной правовой квалификации, а именно о крупности сделок и необходимости проведения общих собраний, опровергая преюдицию состоявшихся судебных актов.

Указывает, что суд не рассмотрел и не дал оценку заявлению финансового управляющего относительно того, что до октября 2019 года дополнительные соглашения отсутствовали. Также отмечает, что суд, оценивая заключенные договоры займа, устранился от оценки на предмет согласования, одобрения и целесообразности заключения изменений к договорам займа, их явного ущерба для Общества; не дал оценку тому, что подписание изменений к договорам №№ 6, 7, 8, 11, 12 происходило в мае-декабре 2017 года, в то время как по договорам займов №№ 4, 5 срок возврата наступил 20.12.2016 и сумма пени на момент подписания изменений к договорам займа №№ 6, 7, 8, 11, 12 в соответствии с изменениями к договорам займа №№ 4, 5 составляла 13 590 000 руб.

ФИО1 полагает, что просрочка по первоначальным беспроцентным договорам займа предусматривала бы взыскание процентов в порядке статьи 395 ГК РФ и составила бы по состоянию на декабрь 2019 года 9 665 238,06 руб., вместо 55 404 450 руб., выплаченных в пользу ИП ФИО2 Отмечает, ИП ФИО2 длительное время не обращался к Обществу за возвратом заемных средств. По мнению заявителя, изложенные обстоятельства свидетельствуют о сговоре генерального директора Общества ФИО3 и ИП ФИО2, в связи с чем полагает, что изменения к договорам займов №№ 4, 5, 6, 7, 8, 11, 12 заключены со злоупотреблением правом, с целью вывода из ООО «Сакура» в пользу третьего лица существенной прибыли в нарушение прав и законных интересов должника. Фактически через выплату пени по договорам займов большая часть чистой прибыли ООО «Сакура», более чем в два раза превышающая распределенную прибыль между участниками Общества, распределена в пользу ИП ФИО2, при том, что разумной необходимости в заключении таких изменений к договорам займа не было.

Кроме того, заявитель оспаривает вывод суда о том, что соглашение об урегулировании спора в досудебном порядке от 20.12.2019 существенно снизило размер пени, указав на возможность применения судом статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) в случае подачи ИП ФИО2 иска о взыскании задолженности с ООО «Сакура», которая с учетом применения двукратной учтенной ставки Банка России, составила бы 19 330 476,10 руб. вместо 55 404 450 руб., фактически выплаченных ИП ФИО2

Также полагает, что судами двух инстанций не применены подлежащие применению разъяснения, приведенные в пунктах 17, 18 «Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019), пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность».

ФИО1 в письменных пояснениях к кассационной жалобе обращает внимание суда округа на правовую позицию Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в определении Судебной коллегии по экономическим спорам от 18.08.2022 № 308-ЭС18-23771(11,12,13) по делу №А63-6407/2018, смысл которой сводится к тому, что убыточность оспоренного договора должника может быть доказана с помощью реконструкции обязательств сторон, в частности, получил бы должник выгоду, если бы спорный договор не был заключен.

ИП ФИО2 в возражениях на кассационную жалобу просит оставить ее без удовлетворения, а обжалуемые судебные акты оставить без изменения. В обоснование своих возражений указывает, что доводы кассационной жалобы повторяют ранее заявленные ФИО1 пояснения. Сообщает, что заключение договоров займа являлось необходимым для возведения объекта недвижимости, поскольку у Общества свои средства отсутствовали. Заключение дополнительных соглашений об установлении неустойки в случае невозврата долга в срок происходило по окончанию сроков возврата займов; руководитель Общества добился того, что неустойка начинала течь по истечении трех месяцев с даты наступления сроков возврата займов, и таким образом срок безвозмездного пользования займами был продлен, что пошло на пользу Обществу. Обращает внимание суда округа, что сумма дивидендов, полученная должником в декабре 2019 года в размере 12 300 000 руб., превышала задолженность перед ФИО1; иск о взыскании со ФИО5 суммы основного долга и процентов заявитель подал в июле 2020 года, то есть спустя полгода с момента получения должником дивидендов. Доводы кассационной жалобы о том, что ответственность за противоправные действия должника должен нести ИП ФИО2, позволивший в течение нескольких лет безвозмездно пользоваться заемными денежными средствами, не являются основанием для отмены обжалуемых судебных актов. Считает также несостоятельным довод заявителя о том, что суд не имел права ссылаться на вступившие в силу судебные акты по делу № А51-20026/2020. Также отмечает, что законность договоров займа и изменений к ним проверена судами, в том числе в рамках рассмотрения настоящего обособленного спора на основании представленных письменных доказательств. Поясняет, что все действия ФИО3 и ФИО5 по оспариваемым сделкам были направлены исключительно на цели достижения коммерческой выгоды (что прлучилось), а действия ИП ФИО2 – на возврат своих средств и выплаты согласованной суммы неустойки. ИП ФИО2 и ФИО3 не знали и не могли знать о наличии у ФИО5 долгов, не могли предпринимать действия в ущерб кредиторов должника.

Иные отзывы на кассационную жалобу не представлены.

В заседании суда округа, состоявшемся 25.10.2022, ФИО1 настаивал на удовлетворении кассационной жалобы по приведенным в ней доводам с учетом письменный пояснений к жалобе. Представитель ИП ФИО2 и ФИО3 высказался согласно представленным возражениям на кассационную жалобу в поддержку обжалуемых судебных актов.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в том числе путем размещения соответствующей информации на сайте арбитражного суда в сети «Интернет», своих представителей для участия в судебном заседании суда кассационной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, изучив материалы дела, доводы кассационной жалобы и письменных пояснений, возражения на кассационную жалобу, заслушав пояснения участников процесса, Арбитражный суд Дальневосточного округа приходит к следующему.

Как установлено судами и следует из материалов дела, участниками ООО «Сакура» с июля 2012 года является ФИО3 (владеющий 50% доли в уставном капитале общества) и с мая 2013 года - ФИО5 (владеющий 50% доли в уставном капитале общества).

02.09.2013, 26.11.2013, 20.05.2014, 02.07.2014, 29.04.2014, 30.10.2014 и 08.12.2014 между ООО «Сакура» (заемщик), в лице генерального директора ФИО3, и ФИО2 (займодавец) заключены договоры беспроцентного займа на общую сумму 52 630 000 руб. сроком на три года.

Впоследствии стороны подписали дополнительные соглашения от 01.09.2016, от 25.11.2016, от 20.05.2017, от 02.07.2017, от 30.07.2017, от 30.10.2017, от 11.12.2017 к вышеперечисленным договорам займа, по условиям которых увеличили срок возврата заемных средств и установили ответственность заемщика за просрочку выплаты долга в виде пени в размере 0,5 % в день от невозвращенной к новому сроку суммы.

20.12.2019 ФИО2 (кредитор), ФИО3 (директор и учредитель Общества) и ФИО5 (учредитель Общества) подписали соглашение об урегулировании спора в досудебном порядке, в котором указали, что по требованиям ФИО2 Общество должно выплатить 41 595 550 руб. основного долга и 195 597 976 руб. пени, однако по результатам обсуждения вопроса пришли к соглашению о возложении на Общество обязанности выплатить ФИО2 основной долг в указанном размере, а пени снизить до 55 404 450 руб. (всего 97 000 000 руб.).

20.12.2019 состоялось общее собрание учредителей ООО «Сакура», на котором присутствовали участники Общества ФИО3 и ФИО5 Согласно протоколу общего внеочередного собрания участников ООО «Сакура» № 5 ФИО3 и ФИО5 проголосовали за распределение чистой прибыли общества за 11 месяцев 2019 года в размере 97 000 000 руб. путем направления ее на выплату основной суммы займа и сумм пеней по имеющимся договорам займа в пользу ФИО2 в срок до 31.12.2019.

Платежным поручением от 24.12.2019 № 164 ООО «Сакура» оплатило в пользу ИП ФИО2 неустойку в размере 55 404 450 руб. во исполнение соглашения об урегулировании спора по договорам займа.

Финансовый управляющий, обращаясь в суд с рассматриваемым заявлением, в качестве правового обоснования для оспаривания сделок ссылался статьи 10, 168 ГК РФ, статью 61.1 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) (далее – Закон о банкротстве), статью 46 Закона об ООО, указав при этом на злоупотребление правом сторонами сделок, что привело к нарушению прав кредиторов должника, поскольку в случае распределения дивидендов между участниками ООО «Сакура» должник дополнительно получил бы распределение в сумме 27 702 225 руб., которая впоследствии могла быть направлена на частичное погашение имеющейся перед кредитором задолженности.

Разрешая обособленный спор, основываясь на оценке представленных в дело доказательств в соответствии с правилами главы 71 АПК РФ, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 61.1, 61.2 Закона о банкротстве), статьи 10 ГК РФ, статей 16, 65, 69 АПК РФ, а также разъяснениями, изложенными в пункте 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», пункте 2 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 57 «О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств», правовыми позициями, изложенными в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 18.12.2017 № 305-ЭС17-12763 и от 12.03.2018 № 305-ЭС17-17342, постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 № 10044/11, постановлении Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 № 1795/11, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных финансовым управляющим требований.

Апелляционный суд, руководствуясь вышеизложенными нормами и разъяснениями, а также статьями 213.1, 213.9, 213.32 Закона о банкротстве, а также изложенными в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации в от 21.12.2011 № 30-П подходами и разъяснениями пункта 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», согласился с выводами суда первой инстанции и не нашел оснований для удовлетворения заявленных финансовым управляющим требований о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности.

Суд округа не усматривает оснований для отмены обжалуемых определения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции на основании следующего.

В силу статьи 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно пункту 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные настоящей главой, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI настоящего Федерального закона.

Сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве (пункт 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве).

По смыслу статьи 61.1 Закона о банкротстве перечень юридических действий, которые могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве, не ограничен исключительно понятием «сделки», предусмотренным статьей 153 ГК РФ. В соответствии с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определениях от 18.12.2017 № 305-ЭС17-12763 и от 12.03.2018 № 305ЭС17-17342, фактически в деле о банкротстве в целях защиты кредиторов от недобросовестного поведения должника и части его контрагентов, а также в целях соблюдения принципов очередности и пропорциональности удовлетворения требований всех кредиторов потенциально могут оспариваться любые юридические факты, которые негативно влияют на имущественную массу должника.

Пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В силу абзаца второго пункта 7 статьи 213.9 Закона о банкротстве финансовый управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона, а также сделок, совершенных с нарушением настоящего Федерального закона.

Судом первой инстанции установлено, что соглашение от 20.12.2019 совершенный во исполнение этого соглашения платеж на сумму 55 404 450 руб. состоялись в трехлетний период подозрительности, предшествующий возбуждению дела о банкротстве и поэтому это соглашение с платежом как сделка могут быть оспорены по специальным основаниям, установленным Законом о банкротстве. Обстоятельства осуществления платежа могут быть проверены на предмет наличия признаков недействительной сделки, определенных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Между тем доказательств согласования и совершения указанного платежа с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, перечисления его в пользу заинтересованного лица, также как и факта причинения вреда данной сделкой не представлено при том, что соглашением по существу уменьшены финансовые обязательства Общества (участником которого является должник) в части уплаты пени в сравнении с ранее установленным размером ответственности согласно изменениям к договорам займа, которые (изменения) подписаны в 2016 и 2017 годах (то есть по сделкам, которые совершены за пределами трехлетнего срока подозрительности, учитывая принятие к производству заявления о признании должника банкротом в 2021 году).

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце четвертом пункта 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ).

Судами первой и апелляционной инстанций установлено, что при подаче рассматриваемого заявления финансовый управляющий не приводит ссылок на наличие предусмотренных Законом о банкротстве оснований для признания оспариваемых сделок недействительными, в то время как исходя из правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 № 10044/11, предоставленная возможность квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную, распространяется только на сделки с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок, оговоренных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, и указывая на ничтожность сделки, финансовый управляющий должен надлежащим образом обосновать такое требование.

Заявитель кассационной жалобы приводит доводы о заключении оспариваемых сделок со злоупотреблением правом, о сговоре генерального директора Общества ФИО3 и ИП ФИО2 с целью вывода из ООО «Сакура» в пользу третьего лица существенной прибыли в нарушение прав и законных интересов должника.

Аналогичные доводы были заявлены при рассмотрении обособленного спора судами первой и апелляционной инстанций. По итогам оценки приведенных доводов суды пришли к следующему.

Из разъяснений, изложенных в пункте 10 постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 32), следует, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Положения указанной нормы предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом с обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода. Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели.

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Приведенная норма возлагает обязанность доказывания неразумности и недобросовестности действий участника гражданских правоотношений на лицо, заявившее требования.

Исходя из положений названной статьи о презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений и общего принципа доказывания в арбитражном процессе, лицо, от которого требуется разумность или добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно, пока не доказано обратное.

При рассмотрении заявленного требования судами двух инстанций учтены выводы вступивших в законную силу судебных актов при рассмотрении дела № А51-20026/2020 по иску ФИО5 к ООО «Сакура» и ИП ФИО2 о признании вышеназванных сделок недействительными.

Так, решением Арбитражного суда Приморского края от 10.08.2021 по делу № А51-20026/2020, оставленным без изменения постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 28.10.2021 и постановлением Арбитражного суда Дальневосточного округа от 31.03.2022, отказано в удовлетворении иска ФИО5 к ООО «Сакура» и ИП ФИО2 о признании недействительными:

- соглашения от 20.12.2019, заключенного между ООО «Сакура» и ИП ФИО2, и применении последствий недействительности сделки в виде возврата в пользу ООО «Сакура» денежных средств в размере 97 000 000 руб. (основной долг в размере 41 595 550 руб., пени в размере 55 404 450 руб.);

- договора займа № 4 от 02.09.2013 и дополнительного соглашения к нему в виде Изменения от 01.09.2016;

- договора займа № 5 от 25.11.2013 и дополнительного соглашения к нему в виде Изменения от 25.11.2016;

- договора займа № 6 от 20.05.2014 и дополнительного соглашения к нему в виде Изменения от 20.05.2017;

- договора займа № 7 от 02.07.2014 и дополнительного соглашения к нему в виде Изменения от 02.07.2017;

- договора займа № 8 от 29.07.2014 и дополнительного соглашения к нему в виде Изменения от 30.07.2017;

договора займа № 11 от 30.10.2014 и дополнительного соглашения к нему в виде Изменения от 30.10.2017;

договора займа № 12 от 10.12.2014 и дополнительного соглашения к нему в виде изменения от 11.12.2017.

Определением Верховного Суда Российской Федерации № 303-ЭС22-9570 от 24.06.2022 по делу № А51-20026/2020 отказано в передаче кассационной жалобы ФИО5 на решение Арбитражного суда Приморского края от 10.08.2021, постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 28.10.2021 и постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 31.03.2022 для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

К участию в деле № А51-20026/2020 в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, судом первой инстанции привлечен ФИО3

Как указано судами первой и апелляционной инстанций, требования должника о признании названных сделок недействительными, так же как и в настоящем споре, мотивировано совершением последних без одобрения общего собрания участников ООО «Сакура» и на невыгодных для общества условиях.

При рассмотрении дела № А51-20026/2020 судами установлено, что заемные денежные средства перечислялись ИП ФИО2 на счет ООО «Сакура» со ссылкой на конкретные договоры займа и расходовались Обществом в целях строительства торгового центра, при этом ФИО5 не оспаривал тот факт, что при строительстве объекта Общество, с его согласия как участника, использовало заемные денежные средства, предоставленные ИП ФИО2; договоры займа заключены на выгодных для Общества условиях, поскольку являлись беспроцентными; оспариваемые сделки совершены ООО «Сакура» в процессе обычной хозяйственной деятельности, соответственно, к ним неприменимы положения Закона об ООО о порядке совершения и о порядке оспаривания крупных сделок.

Как отмечено судами при рассмотрении дела № А51-20026/2020, с учетом предшествующего безвозмездного длительного (три года) пользования Обществом заемными средствами ФИО2 и невозврата суммы займа в установленный срок размер неустойки, предусмотренной дополнительными соглашениями к договорам займа (0,5% в день) представляется обоснованным.

Заключенными дополнительными соглашениями стороны согласовали условие о продлении сроков возврата, что позволило Обществу, как следует из пояснений участников и подтверждается последующим фактом продажи, найти покупателя для продажи здания на более выгодных условиях.

Кроме того, договоры займа и дополнительные соглашения к ним не предусматривали платы за пользование займом, а ответственность в виде неустойки установлена на случай невозврата займа по истечении срока, указанного в дополнительных соглашениях. Поскольку возврат денежных средств является безусловной обязанностью заемщика, то применение к последнему за несвоевременный возврат средств меры ответственности в виде неустойки является законным правом займодавца, и не может свидетельствовать о намерении причинить вред юридическому лицу.

Как следует из заключенного между ФИО2, ФИО3 и ФИО5 соглашения об урегулировании спора в досудебном порядке от 20.12.2019, стороны значительно уменьшили размер денежных средств, подлежащих выплате заемщику в связи с неоспариваемыми участниками общества фактами нарушения обществом сроков возврата беспроцентного займа.

С учетом изложенных обстоятельств суды заключили, что совершив оспариваемые сделки, ООО «Сакура» не только получило финансовую возможность построить здание, но и в дальнейшем продать его по цене, значительно превышающей привлеченные денежные средства, что позволило извлечь прибыль от его продажи и распределить дивиденды между всеми участниками Общества; оспариваемые сделки были совершены в интересах Общества с целью финансирования его деятельности, их заключение не привело к банкротству или ликвидации ООО «Сакура»; Общество не лишилось своего имущества и не претерпело иных негативных последствий, а, напротив, построило здание, реализация которого принесла прибыль Обществу и ее учредителям.

Суды при рассмотрении дела № А51-20026/2020, установив, что оспариваемые сделки совершены Обществом в процессе обычной хозяйственной деятельности, в результате их совершения Общество и его участники получили прибыль, и доказательств причинения Обществу ущерба не имеется, пришли к выводу об отсутствии совокупности условий для признания сделок недействительными, в том числе по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 174 ГК РФ и отсутствии оснований для удовлетворения иска.

Вместе с тем, ФИО1 в кассационной жалобе полагает, что судебные акты по делу № А51-20026/2020 не имеют преюдициального значения при рассмотрении настоящего обособленного спора. Указанным доводам также была дана оценка судами первой и апелляционной инстанций.

В соответствии с частью 2 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда являются обязательными для органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации (часть 1 статьи 16 АПК РФ).

В абзаце третьем пункта 2 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 57 «О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств» содержатся разъяснения, согласно которым независимо от состава лиц, участвующих в деле о взыскании по договору и в деле по иску об оспаривании договора, оценка, данная судом обстоятельствам, которые установлены в деле, рассмотренном ранее, учитывается судом, рассматривающим второе дело. В том случае, если суд, рассматривающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы.

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 21.12.2011 № 30-П указал, что признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности. Наделение судебных решений, вступивших в законную силу, свойством преюдициальности – сфера дискреции федерального законодателя, который мог бы прибегнуть и к другим способам обеспечения непротиворечивости обязательных судебных актов в правовой системе, но не вправе не установить те или иные институты, необходимые для достижения данной цели. Введение же института преюдиции требует соблюдения баланса между такими конституционно защищаемыми ценностями, как общеобязательность и непротиворечивость судебных решений с одной стороны, и независимость суда и состязательность судопроизводства – с другой. Такой баланс обеспечивается посредством установления пределов действия преюдициальности, а также порядка ее опровержения.

Так, в судебных актах, состоявшихся при рассмотрении дела № А51-20026/2020, судами дана правовая оценка оспариваемым сделкам на предмет их недействительности по мотиву несоблюдения порядка одобрения крупной сделки и на невыгодных для ООО «Сакура» условиях.

При рассмотрении дела № А51-20026/2020 истцом (ФИО5) приведены доводы, аналогичные доводам, изложенным в заявлении финансового управляющего, апелляционных жалобах, кассационной жалобе при рассмотрении настоящего спора; указанным доводам судами дана оценка.

Суд апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы на решение суда первой инстанции по делу № А51-20026/2020 отметил, что в отношении размера неустойки, предусмотренной дополнительными соглашениями к договорам займа (0,5 % в день), на завышенность которого указал апеллянт, с учетом предшествующего безвозмездного пользования Обществом заемными средствами ИП ФИО2 и невозврата суммы займа в установленный срок указанный размер неустойки представляется обоснованным.

Аналогичный довод приведен заявителем в кассационной жалобе. Новых доводов и обстоятельств, соответствующих доказательств в настоящем споре не приведено и не представлено.

В этой связи суды при разрешении настоящего обособленного спора правомерно учли ранее установленные обстоятельства касательно спорных сделок, проверяя их с позиции статьи 10 ГК РФ.

ФИО1 в кассационной жалобе в обоснование своих доводов указывает, что оспариваемое соглашение вместе с заключенными изменениями к договорам займа являются для ООО «Сакура» крупными сделками, заключенными с нарушением установленного Законом об обществах с ограниченной ответственностью порядка, то есть без одобрения общим собранием участников Общества.

Вместе с тем, аналогичный довод был предметом рассмотрения у суда апелляционной инстанции при рассмотрении дела № А51-20026/2020 и отклонен со ссылкой на разъяснения, изложенные в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», согласно которым по смыслу абзаца второго пункта 1 статьи 46 Закона об ООО, решая вопрос о том, отвечает ли оспариваемая сделка количественному (стоимостному) критерию крупных сделок, ее сумму (размер) следует определять без учета требований, которые могут быть предъявлены к соответствующей стороне в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств (например, неустоек), за исключением случаев, когда будет установлено, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения или ненадлежащего исполнения обществом.

Таким образом, апелляционный суд пришел к выводу о том, что истец (ФИО5) не вправе ссылаться на дополнения к договорам займа, предусматривающие начисление пени за невозврат заемных денежных средств в установленный срок, как на соглашения, являющиеся крупными сделками.

В настоящем споре проверка сделок Общества по корпоративным основаниям, предусмотренным Законом об ООО, невозможна, учитывая ограниченный круг лиц, имеющих право обжаловать совершенные хозяйственным обществом крупные сделки (статьи 46 Закона об ООО), а также принимая во внимание наличие разрешенного спора по результатам соответствующего оспаривания.

Также, как указывалось ранее, суды двух инстанций в обжалуемых в рамках настоящего обособленного спора судебных актах указали, что при рассмотрении дела № А51-20026/2020 установлено совершение оспариваемых сделок в процессе обычной хозяйственной деятельности Общества.

Апелляционным судом в рамках настоящего обособленного спора установлено, что приведенные апеллянтами доводы идентичны доводам ФИО5, заявленным в ходе рассмотрения дела № А51-20026/2020. Аналогичные доводы содержатся в кассационной жалобе.

Таким образом, заявитель, опровергая преюдицию состоявшихся судебных актов, в свою очередь, не представляя доказательств, подтверждающих, что обстоятельствам может быть дана иная оценка, при этом привел доводы, направленные на преодоление вступивших в законную силу судебных актов.

Суды двух инстанций в рамках настоящего обособленного спора признали не доказанным факт заинтересованности ИП ФИО2 по отношению к ФИО5 в смысле, придаваемом этому понятию законодательством о несостоятельности, а также о недоказанности факта осведомленности ИП ФИО2 о наличии у ФИО5 признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, о реальном финансовом положении должника и наличии у последнего неисполненных обязательств перед какими-либо кредиторами.

Судом первой инстанции справедливо отмечено, что ссылаясь на наличие у должника признаков неплатежеспособности либо недостаточности имущества в декабре 2019 года, финансовый управляющий надлежащим образом не обосновал данное утверждение, в том числе с учетом получения должником в обозначенный период денежных средств от распределения прибыли компании.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что в рамках настоящего спора не доказано как наличие у сторон сделки (взаимосвязанных сделок) цели причинения вреда имущественным правам ФИО5, так и сам факт причинения такого вреда именно в результате действий, оспариваемых финансовым управляющий, принимая во внимание, что денежные средства предоставлялись ООО «Сакура» на выгодных условиях, не предусматривающих внесения какой-либо платы за пользование заемными средствами, с учетом длительности такого пользования, а также с учетом того, что должник, будучи участником ООО «Сакура», принял участие в распределении прибыли компании и информацию о своем финансовом положении перед ИП ФИО2 не раскрывал (а последний не мог знать о финансовом состоянии должника), учитывая, что в результате заключения и исполнения соглашения об урегулировании задолженности ущерб ООО «Сакура» не причинен, в то время как заемные средства получены Обществом на заведомо выгодных для него условиях и позволили Обществу вести финансово-хозяйственную деятельность и извлечь прибыль от реализации (продажи) вновь созданного имущества.

Довод об отсутствии экономического обоснования заключения изменений к договорам займа судом первой инстанции оценен и правомерно отклонен как необоснованный, поскольку в результате продлевались сроки возврата заемных средств, соответственно, предоставлялись дополнительные возможности по реализации созданного объекта.

Таким образом, суды двух инстанций, с учетом конкретных обстоятельств дела, по результатам исследования и оценки представленных доказательств, пришли к обоснованным выводам о том, что в рамках настоящего спора не доказаны недобросовестность сторон и злоупотребление правом при совершении спорного платежа и предшествующих ему действий, оспоренных в рамках настоящего дела – изменений к договорам займа, соглашения об урегулировании задолженности и протокола общего собрания участников ООО «Сакура». Также не установлены обстоятельства, явно свидетельствующие о наличии злонамеренного соглашения между сторонами сделки, направленного на ущемление прав должника и его кредиторов, при рассмотрении настоящего дела.

ФИО1 в кассационной жалобе оспаривает выводы судов о том, что Соглашение об урегулировании спора в досудебном порядке от 20.12.2019 существенно снизило размер пени, указав на возможность применения судом статьи 333 ГК РФ в случае подачи ИП ФИО2 иска о взыскании задолженности с ООО «Сакура», которая с учетом применения двукратной учтенной ставки Банка России, составила бы 19 330 476,10 руб. вместо 55 404 450 руб., фактически выплаченных ИП ФИО2

Апелляционный суд оценил названный довод заявителя и указал, что занятая позиция ФИО1 о возможном снижении размера неустойки по правилам статьи 333 ГК РФ является предположительной, не основанная на доказательной базе, носит произвольный характер. Также суд апелляционной инстанции обоснованно указал, что подача ходатайства о снижении неустойки на основании статьи 333 ГК РФ не всегда приводит к положительному результату для ее заявителя, поскольку, решая вопрос о применении или неприменении статьи 333 ГК РФ, суд исходит из конкретных обстоятельств рассматриваемого дела, представленных доказательств.

Суд округа соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, которые сделаны на основании исследования и совокупной оценки приведенных доводов и доказательств, исходя из конкретных обстоятельств дела, с учетом выводов вступивших в законную силу судебных актов по делу № А51-20026/2020, имеющих преюдициальное значение при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Оснований для иной оценки приведенных доводов у суда округа не имеется.

Довод кассационной жалобы о том, что суд не рассмотрел и не дал оценку заявлению финансового управляющего относительно того, что до октября 2019 года дополнительные соглашения отсутствовали, судом округа признан необоснованным, поскольку в постановлении Пятого арбитражного апелляционного суда от 28.10.2021 по делу № А51-20026/2020 дана оценка аналогичному доводу ФИО5

Так, ссылаясь на заключение эксперта № 684/2-5-05 от 10.12.2020, ФИО5 утверждал, что дополнительные соглашения были подписаны в 2019 году, а не в указанные в них даты. Оценив указанный довод, апелляционный суд признал его необоснованным, поскольку выводы эксперта в указанном заключении носят вероятностный характер, ввиду чего заключение не может быть использовано в качестве доказательства даты подписания дополнительных соглашений более ранней, чем в них указана.

Кроме того, при подписании этих соглашений (изменения к договорам займа) не выявлено злоупотребления правом сторонами сделок, на что указывалось выше.

Подлежит отклонению довод заявителя кассационной жалобы о неприменении судами двух инстанций разъяснений, приведенных в пунктах 17, 18 «Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019), пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», поскольку, с учетом изложенных обстоятельств, а также приведенных норм и разъяснений, при рассмотрении настоящего обособленного названные положения применению при рассмотрении настоящего обособленного спора не подлежат.

Ссылка заявителя на правовую позицию Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в определении Судебной коллегии по экономическим спорам от 18.08.2022 № 308-ЭС18-23771(11,12,13) по делу № А63-6407/2018, сама по себе заслуживающая внимания, в настоящем споре применению не подлежит, поскольку конкретные обстоятельства рассмотренного по указанному делу спора и настоящего спора не идентичны.

Иных доводов, способных повлиять на результат рассмотрения обособленного спора, не приведено.

Доводы кассационной жалобы выводы судов двух инстанций не опровергают и не подтверждают нарушения норм материального права при разрешении спора. В целом доводы, изложенные в кассационной жалобе, сводятся к несогласию ее заявителя с выводами судов, направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств и установление новых обстоятельств, отличных от установленных судами, в связи с чем не могут быть приняты во внимание, учитывая предусмотренные статьей 286 АПК РФ пределы компетенции суда кассационной инстанции.

Выводы судов сделаны по результатам исследования и оценки в порядке статьи 71 АПК РФ совокупности представленных в деле доказательств, при установлении всех имеющих значение для разрешения спора обстоятельств, с правильным применением норм материального права к установленным обстоятельствам и с соблюдением норм процессуального законодательства.

С учетом изложенного кассационная жалоба, доводы которой отклоняются ввиду противоречия изложенному в мотивировочной части настоящего постановления обоснованию, удовлетворению не подлежит. Определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции следует оставить в силе.

Руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Дальневосточного округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Приморского края от 18.04.2022, постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.08.2022 по делу № А51-6141/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья Е.Н. Головнина

Судьи С.О. Кучеренко

Е.С. Чумаков