Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Илюшникова С.М., судей Гиданкиной А.В. и Калашниковой М.Г., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Белоусовой Е.В., при участии в судебном заседании, проводимом с применением системы видеоконференц-связи с Арбитражным судом Ростовской области (судья Абраменко Р.А.), от должника – ФИО1 – ФИО2 (доверенность от 05.06.2018), от ответчика – ФИО3 – ФИО2 (доверенность от 04.10.2015), от кредиторов: ФИО4 – ФИО5 (доверенность от 30.05.2017), ФИО6 – ФИО7 (доверенность от 15.09.2016), ФИО8 (доверенность от 15.09.2016), в отсутствие финансового управляющего должника – ФИО1 – ФИО9, иных участвующих в обособленном деле лиц, надлежаще извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в открытом доступе, рассмотрев кассационные жалобы ФИО6 и ФИО4 на определение Арбитражного суда Ростовской области от 18.04.2018 (судья Абраменко Р.А.) и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.07.2018 (судьи Сулименко Н.В., Стрекачёв А.Н., Николаев Д.В.) по делу № А53-8486/2017, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО1 (далее – должник) в арбитражный суд обратился финансовый управляющий должника
ФИО9 (далее – финансовый управляющий) со следующими требованиями: о признании недействительным договора уступки прав (цессии) от 22.09.2014 по договору займа от 11.02.2014 № 11/02/2, заключенного должником и ФИО10, применении последствий недействительности сделки; о признании недействительным договора уступки прав (цессии) от 22.09.2014 по договору займа от 05.09.2014 № 05/09/2, заключенного должником и ФИО10, применении последствий недействительности сделки; о признании недействительным договора уступки прав (цессии) от 22.09.2014 по договору займа № 12/08/2 от 05.09.2014, заключенного должником и ФИО10, применении последствий недействительности сделки; о признании недействительным договора уступки прав (цессии) от 22.09.2014 по договору займа от 15.09.2014 № 15/09/2, заключенного должником и ФИО10
, применении последствий недействительности сделки.

Протокольным определением от 06.03.2018 данные заявления объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением суда от 18.04.2018, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 08.07.2018, в удовлетворении ходатайств кредитора ФИО6 об истребовании документов и назначении судебной экспертизы отказано. В удовлетворении заявлений о признании сделок должника недействительными отказано.

В кассационной жалобе и дополнении к ней ФИО6 просит отменить обжалуемые судебные акты, обособленный спор направить на новое рассмотрение в ином составе суда. По мнению заявителя, на момент заключения оспариваемых договоров у должника имелось неисполненное обязательство перед ФИО11 на сумму более 9600 тыс. рублей, срок исполнения которого 31.12.2013. Это обязательство 21.07.2014 передано по договору уступки права ИП ФИО4 Должник меры по погашению указанной задолженности не предпринимал. По мнению заявителя, зная о необходимости возврата данной задолженности, должник совершил действия по отчуждению права требования к ООО «Ростстройбетон» (далее – общество) на сумму 5990 тыс. рублей ФИО10 (дочь должника). Письменные объяснения должника не могут являться допустимым доказательством реальности получения у ФИО10 денежных средств в размере 5590 тыс. рублей в качестве встречного исполнения по договорам уступки в отсутствие расписки о передаче денежных средств, либо перечислении денежных средств на его банковский счет и без предоставления допустимых доказательств о расходовании им полученных денежных средств. Отказывая в удовлетворении ходатайства ФИО6. о назначении судебной экспертизы на предмет определения давности изготовления (подписания) оспариваемых договоров цессии от 22.09.2014, суды ограничили финансового управляющего и кредиторов в возможности доказывания своей правовой позиции.

В кассационной жалобе ФИО4 также просит отменить обжалуемые судебные акты, обособленный спор направить на новое рассмотрение в ином составе суда. Податель жалобы полагает, что судебные инстанции не установили доказательства, подтверждающие оплату уступленного права и расходование должником полученных денежных средств. Должник допустил злоупотребление правом. Судебные инстанции необоснованно отказали в удовлетворении ходатайства о назначении судебной экспертизы в целях определить давность изготовления (подписания) договоров цессии от 22.09.2014.

В судебном заседании представители ФИО4 и ФИО6 повторили доводы кассационных жалоб. Представитель должника и ФИО3 высказался против удовлетворения жалоб, указав на законность и обоснованность судебных актов.

В письме от 03.08.2018 (подано в электронном виде) финансовый управляющий ФИО9 указал на притворность оспариваемых сделок и заявил о рассмотрении кассационных жалоб кредиторов в свое отсутствие.

Изучив материалы дела, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Как видно из материалов дела, определением от 24.04.2017 заявление
ФИО4 о признании должника несостоятельным (банкротом) принято к производству. Определением от 25.08.2017 требование ФИО4 признано обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризация долгов гражданина. Финансовым управляющим должника утвержден ФИО9. Решением арбитражного суда от 19.04.2018 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении его имущества открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО9

Суды установили следующие обстоятельства. Должник и общество заключили договор займа от 11.02.2014 № 11/02/2, по условиям которого должник предоставил обществу заем в размере 3 млн рублей. Впоследствии (22.09.2014) должник (цедент) и
ФИО10 (цессионарий) заключили договор уступки права требования (цессии), по условиям которого цедент передал, а цессионарий принял в полном объеме права (требования), принадлежащие цеденту на основании указанного договора займа, заключенного должником и обществом. За уступаемые права (требования) цессионарий передает цеденту денежные средства в размере 3 млн рублей (пункт 1.4 договора).

12 августа 2014 года должник и общество заключили договор займа № 12/08/2, по условиям которого должник предоставил обществу заем в размере 600 тыс. рублей. Впоследствии (22.09.2014) должник (цедент) и ФИО10 (цессионарий) заключили договор уступки права требования (цессии), по условиям которого цедент передает, а цессионарий принимает в полном объеме права (требования), принадлежащие цеденту на основании указанного договора займа, заключенного должником и обществом. За уступаемые права (требования) цессионарий передает цеденту денежные средства в размере 3 млн рублей (пункт 1.4 договора).

5 сентября 2014 года должник и общество заключили договор займа № 05/09/2, по условиям которого должник предоставил обществу заем в размере 2240 тыс. рублей.

22 сентября 2014 года должник (цедент) и ФИО10 (цессионарий) заключили договор уступки права требования (цессии), по условиям которого цедент передал, а цессионарий принял права (требования), принадлежащие цеденту на основании указанного договора займа, заключенного должником и обществом. Согласно пункту 1.3.1 договора размер уступаемого права требования составляет 1540 тыс. рублей. По условиям договора за уступаемые права (требования) цессионарий передает цеденту денежные средства в размере 1540 тыс. рублей (пункт 1.4 договора).

15 сентября 2014 года должник и общество заключили договор займа № 15/09/2, по условиям которого должник предоставил обществу заем в размере 450 тыс. рублей. 22.09.2014 должник (цедент) и ФИО10 (цессионарий) заключили договор уступки права требования (цессии), по условиям которого цедент передает, а цессионарий принимает в полном объеме права (требования), принадлежащие цеденту на основании указанного договора займа. За уступаемые права (требования) цессионарий передает цеденту денежные средства в размере 450 тыс. рублей (пункт 1.4 договора).

Полагая, что оспариваемые договоры заключены в период неплатежеспособности должника и с учетом наличия просроченной задолженности перед ФИО4, финансовый управляющий обратился в суд с заявлением.

Оценив представленные в дело доказательства и доводы сторон, суды отказали в удовлетворении заявленных требований в связи с недоказанностью. При этом суды руководствовались следующим.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и пункта 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно пункту 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ
«Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяются к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский кодекс) по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 2 – 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве.

Таким образом, учитывая дату совершения сделок (22.09.2014), то есть до 01.10.2015 и отсутствие сведений о регистрации должника в качестве индивидуального предпринимателя, оспариваемые сделки могут быть признаны недействительными исключительно на основании статьи 10 Гражданского кодекса.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 данной статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункты 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса).

Для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны должника, но и со стороны кредитора. Следовательно, для квалификации сделок как совершенных со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели. Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченных лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам. При этом, как правильно указали суды, для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие у обоих участников сделки умысла (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагается (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса).

Согласно статье 2 Закона о банкротстве вред, причиненный имущественным правам кредиторов, – это уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Суды отметили: поскольку договоры уступки прав требований оспариваются в рамках дела о банкротстве, то при установлении того, заключена ли сделка с намерением причинить вред другому лицу следует установить, имелись у сторон сделки намерения причинить вред имущественным правам кредиторов, то есть направлена ли сделка на сокрытие имущества с целью уклонения от исполнения обязательств перед кредиторами.

Суды указали, что на момент совершения оспариваемых сделок заявлений кредиторов о признании должника банкротом не имелось. Процедуры, применяемые в деле о банкротстве, в отношении должника не вводились. Доказательств наличия на момент совершения сделок признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества не имеется и такие доказательства не представлены. Напротив, как установили суды, должник на момент заключения оспариваемых сделок и на момент рассмотрения спора является учредителем ООО «4Д» (Республика Хорватия), которое, в свою очередь, имеет в собственности земельные участки общей площадью 2000 кв. м.

Суды пришли к выводу о том, что финансовый управляющий не представил доказательства и обоснование наличия у должника на момент совершения оспариваемых сделок признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, уменьшения стоимости его активов в результате заключения спорных договоров. Отсутствуют доказательства того, что в результате заключения договоров уступки прав требования от 22.09.2014, должник стал отвечать признакам неплатежеспособности и лишился возможности исполнить обязательства перед кредиторами.

Исследуя довод финансового управляющего о наличии у должника просроченной задолженности на дату заключения оспариваемых договоров перед ФИО4, судебные инстанции установили следующее. ФИО11 (займодавец) и должник (заемщик) 24.05.2013 заключили договор займа на сумму 9600 тыс. рублей; срок возврата займа – 31.12.2013. После истечения предусмотренного договором срока возврата займа ФИО11 не предъявил требование о возврате суммы займа.

На основании соглашения от 29.05.2013, заключенного ФИО11 и должником, ФИО11 приобрел ? доли в уставном капитале ООО «4Д» и право пользования земельными участками, зарегистрированными за ООО «4Д» (собственником которого являлся должник), с осуществлением полномочий собственника данной недвижимости в ? части. В связи с заключением соглашения 29.05.2013 должник полагал, что ФИО11 не вправе требовать возврата денежных средств по договору займа
от 24.05.2013.

Право требования у ФИО4 к должнику на основании договора займа
от 24.05.2013 возникло 21.07.2014 в связи с заключением договора уступки права требования с ФИО11

Суды указали, что ФИО4 не представила доказательства того, что должник был уведомлен о состоявшейся уступке, и в какой срок им было получено уведомление. Требование о взыскании долга по договору займа от 24.05.2013 в судебном порядке ФИО4 предъявила к должнику только в 2015 году, то есть, после заключения оспариваемых сделок.

Финансовый управляющий указал, что в материалах дела отсутствуют сведения о фактической оплате цессионарием стоимости уступленного права по договорам цессии
от 22.09.2014. Суды исследовали данный довод и установили, что пункте 1.4 спорных договоров указано на возмездный характер уступки права требования. В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества (дело № А53-23444/2016) при рассмотрении заявления ФИО10 о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника, в том числе по оспариваемым договорам уступки прав требования, исследовался вопрос о реальности заключенных договоров займа и наличии у
ФИО10 финансовой возможности предоставить сумму займа. В рамках указанного дела Баркар (ФИО12) в подтверждение наличия денежных средств, переданных должнику по договорам займа, указала на продажу 15.12.2014 автомобиля по цене 1560 тыс. рублей, а также получение денежных средств 19.09.2014 в размере
10 млн рублей в качестве подарка на свадьбу. Установив, что сумма займа составляла 2600 тыс. рублей, суды пришли к выводу о наличии у ФИО10 финансовой возможности по оплате приобретенных прав требования.

Суды указали, что совершение сделки между заинтересованными лицами не свидетельствует о злоупотреблении правом при заключении сделок и намерении сторон причинить вред кредиторам, а также их безвозмездности. Цена, по которой спорные права требования переданы, финансовый управляющий не оспорил. При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу о том, что оспариваемые сделки являются возмездными, совершены по рыночной стоимости. Должник, совершая оспариваемую сделку, получил равноценное встречное предоставление. Финансовый управляющий не представил доказательства, свидетельствующие о недобросовестном поведении сторон сделок, преследовании ими цели причинить вред кредиторам должника.

Суды установили, что участники сделки указали причины заключения договоров уступки прав требования от 22.09.2014, которые обосновывают наличие разумных деловых целей, преследуемых должником и ФИО10, а именно – введение ФИО10 в состав учредителей общества и обеспечение контроля за деятельностью организации.

Довод заявителей о несоответствии даты заключения сделок (22.09.2014) следует отклонить, поскольку данный довод основан лишь на предположениях.

Исследовав и оценив фактические обстоятельства дела и имеющиеся доказательства в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности и взаимосвязи, доводы и возражения участвующих в деле лиц, судебные инстанции указали на недоказанность требований. Так, в частности, финансовый управляющий не доказал, что на момент совершения сделок должник имел неисполненные обязательства перед кредиторами и целью совершения сделок было причинение вреда имущественным интересам кредиторов. Приобретая требования к должнику, ФИО10 преследовала разумные экономические цели, что исключает наличие признаков злоупотребления правом. При таких обстоятельствах суды пришли к обоснованному выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований финансового управляющего о признании недействительными договоров уступки прав требования от 22.09.2014 на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса.

Доводы кассационных жалоб и дополнения к ней следует отклонить как основанные на ошибочном толковании норм права, являлись предметом рассмотрения судов и получили соответствующую правовую оценку. Переоценка доказательств в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не входит в круг полномочий суда кассационной инстанции. Нормы права при рассмотрении дела применены правильно, нарушения процессуальных норм, влекущие отмену судебных актов (часть 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не установлены. При таких обстоятельствах основания для удовлетворения кассационных жалоб отсутствуют.

Руководствуясь статьями 284, 286, 287 и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ростовской области от 18.04.2018 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.07.2018 по делу № А53-8486/2017 оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий С.М. Илюшников

Судьи А.В. Гиданкина

М.Г. Калашникова