Гражданский кодекс часть 1

по исковому заявлению Страхового публичного акционерного общества «Ингосстрах» к Алут Марие Ильиничне, Курохтину Виталию Викторовичу о взыскании солидарно 864 204,50 руб.,

УСТАНОВИЛ:

Страховое публичное акционерное общество «Ингосстрах» (далее – ПАО Страховое «Ингосстрах», истец) обратилось в Арбитражный суд Самарской области с исковым заявлением к Алут Марие Ильиничне (далее – Алут М.И.), Курохтину Виталию Викторовичу (далее – Курохтину В.В.) о взыскании с ответчиков солидарно 864 204,50 руб.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 28.12.2020, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.04.2021, в удовлетворении иска отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, истец обратился в арбитражный суд с кассационной жалобой, в которой просит данные судебные акты отменить, принять по делу новый судебный акт, которым исковые требования удовлетворить.

Заявитель в кассационной жалобе ссылается на нарушение судами норм материального и процессуального права.

Проверив законность обжалуемых судебных актов по правилам главы 35 АПК РФ, изучив материалы дела, доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит их подлежащими отмене, дело – направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Как следует из материалов дела и установлено судами, вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Самарской области от 27.10.2017 по делу № А55-7402/2017 с ООО «ВМ-ТРАНС» в пользу индивидуального предпринимателя Аведикяна Карена Самвеловича (далее – ИП Аведикян К.С.) взыскано 874 825,00 руб. ущерба и 20 169,00 руб. расходов по оплате госпошлины. Решение не оспаривалось.

ПАО Страховое «Ингосстрах» на основании договора страхования от 24.09.2014 № 46-584-070788/14 выплатило страхователю (ИП Аведикяну К.С.) возмещение в размере 864 204,50 руб., что подтверждается платежным поручением от 16.11.2018 № 949982.

ПАО Страховое «Ингосстрах» 13.02.2019 обратилось в Арбитражный суд Самарской области с заявлением о процессуальном правопреемстве.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 18.03.2019 по делу А55-7402/2017 произведена замена ИП Аведикяна К.С. на ПАО Страховое «Ингосстрах» в порядке процессуального правопреемства в части выплаты страхового возмещения за утраченный груз в размере 864 204,50 руб.

При этом, уже 27.02.2019 ООО «ВМ-ТРАНС» было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо.

По состоянию на 08.06.2020 задолженность ООО «ВМ-ТРАНС» перед ПАО Страховое «Ингосстрах» не погашена.

Генеральным директором ООО «ВМ-ТРАНС» в период с 09.10.2014 по 27.02.2019 являлась Алут М.И.

Учредителем ООО «ВМ-ТРАНС» в период с 09.10.2014 по 27.02.2019 являлся Курохтин В.В.

Таким образом, в указанный момент Алут М.И. и Курохтин В.В. являлись контролирующими должника лицами, то есть лицами, осуществляющими руководство производственно-хозяйственной деятельности предприятия.

Ссылаясь на то, что контролирующие ООО «ВМ-ТРАНС» лица не приняли мер, направленных на погашение задолженности; ООО «ВМ-ТРАНС», обладая всеми признаками неплатежеспособности, не направили своевременно заявление о признании его банкротом, истец обратился в арбитражный суд с настоящими исковыми требованиями.

Отказывая в иске, суды предыдущих инстанций руководствовались положениями пунктов 1 ‑ 3 статьи 53.1, пункта 2 статьи 64.2, 399 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), пунктов 2 и 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» и исходили из отсутствия причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) ответчиков и последствиями ‑ неисполнение Обществом обязательств перед истцом, и наличием убытков истца в заявленном размере, которые могли бы быть возложены на них в субсидиарном порядке, а также каких-либо доказательств совершения ответчиками намеренных действий, направленных на уклонение от исполнения обязательства, равно как и доказательств наличия у должника денежных средств либо иного имущества, за счет которого истец мог бы получить исполнение, а также доказательств того, что ответчики скрывали имущество Общества, выводили активы и т.д., наличия в действиях ответчика умысла либо грубой неосторожности, непосредственно повлекших невозможность исполнения в будущем обязательств перед истцом.

Кроме того, суды указали, что само по себе исключение юридического лица из ЕГРЮЛ в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени), равно как и неисполнение обязательств не является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности в соответствии с названной нормой. Требуется, неразумные и/или недобросовестные действия (бездействие) лиц, указанных в подпунктах 1 ‑ 3 статьи 53.1 ГК РФ, привели к тому, что Общество стало неспособным исполнять обязательства перед кредиторами, то есть фактически за доведение до банкротства.

По мнению судов, наличие у Общества непогашенной задолженности не может являться бесспорным доказательством вины ответчика как руководителя в неуплате указанного долга, равно как свидетельствовать о его недобросовестном или неразумном поведении, повлекшем неуплату этого долга, и не является безусловным основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности; неосуществление ответчиками действий, направленных на предотвращение исключения Общества из государственного реестра в отсутствие доказанности совокупности обстоятельств того, что указанные бездействия повлекли возникновение у истца убытков, не может являться основанием для привлечения к субсидиарной ответственности; истец не был лишен возможности обратиться в регистрирующий орган с заявлением против исключения Общества из ЕГРЮЛ, однако своим правом не воспользовался; несмотря на то, что законом не предусмотрена обязанность кредитора информировать регистрирующий орган о наличии у юридического лица неисполненных обязательств, истец, будучи лицом, заинтересованным в сохранении у контрагента статуса юридического лица, исходя из положений пункта 2 статьи 1, статьи 9 ГК РФ мог и должен был предпринять меры к предотвращению исключения из ЕГРЮЛ сведений о должнике, в частности путемнаправления в регистрирующий орган заявления в порядке пункта 4 статьи 21.1 Закона № 129-ФЗ о нарушении своих прав и законных интересов в случае исключения общества из ЕГРЮЛ.

Суды предыдущих инстанций также указали, что поскольку обязательства Общества перед истцом по выплате материального ущерба возникли в 2017 году, то есть до вступления в силу положений пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ, отсутствуют основания для применения данных положений норм права к данным ответчикам.

Между тем, вывод судов об отсутствии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности нельзя признать обоснованным.

При суброгации происходит перемена лица в обязательстве на основании закона (статья 387 ГК РФ), что в данном случае подтверждено судебными актами по делу № А55-7402/2017.

На основании статьи 419 ГК РФ обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора), кроме случаев, когда законом или иными правовыми актами исполнение обязательства ликвидированного юридического лица возлагается на другое лицо (по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и др.).

Согласно пункту 2 статьи 64.2 ГК РФ исключение недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц влечет правовые последствия, предусмотренные данным Кодексом и другими законами применительно к ликвидированным юридическим лицам.

При этом исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ не препятствует привлечению к ответственности лиц, указанных в статье 53.1 настоящего Кодекса (пункт 3 статьи 64.2 ГК РФ).

По правилу пункта 1 статьи 53.1. ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Пунктом 3.1. статьи 3 Закона № 14-ФЗ установлено, что исключение общества из ЕГРЮЛ в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные ГК РФ для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 ‑ 3 статьи 53.1 ГК РФ, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

Поскольку любое Общество (принимая на себя права и обязанности, исполняя их) действует прямо или опосредованно через конкретных физических лиц ‑ руководителей организации, гражданское законодательство для стимулирования добросовестного поведения и недопущения возможных злоупотреблений со стороны физических лиц руководителей в качестве исключения из общего правила (ответственности по обязательствам юридического лица самим юридическим лицом) ‑ предусматривает определенные экстраординарные механизмы защиты нарушенных прав кредиторов общества, в том числе привлечение к субсидиарной ответственности руководителя при фактическом банкротстве возглавляемого им юридического лица, возмещение убытков.

Судебная коллегия считает, что судами неверно распределено бремя доказывания по настоящему спору.

Для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности доказыванию подлежит в силу статьи 65 АПК РФ состав правонарушения, включающий наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Юридически значимые обстоятельства, порядок распределения бремени доказывания, а также законодательные презумпции в отношении требований о возмещении убытков разъяснены в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которым по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Бремя доказывания обратного (опровержение презумпции наличия причинной связи между противоправным бездействием и возникновением убытков, оспаривание размера убытков) лежало на ответчиках, но не реализовано ими (статьи 9, 65 АПК РФ).

В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 № 20-П «По делу о проверке конституционности пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» отражена правовая позиция, согласно которой предусмотренная оспариваемой нормой субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения.

При этом, как отмечается Верховным Судом Российской Федерации, долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (статья 1064 ГК РФ) (пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.06.2020; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 № 305-ЭС19-17007 (2)).

При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности ‑ для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

По смыслу пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ, рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями пункта 3 статьи 53, статей 53.1, 401 и 1064 ГК РФ, образовавшиеся в связи с исключением из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности. Соответственно, привлечение к ней возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц, законом предоставляется возможность подать мотивированное заявление, при подаче которого решение об исключении недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц не принимается (пункты 3 и 4 статьи 21.1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»), что, в частности, создает предпосылки для инициирования кредитором в дальнейшем процедуры банкротства в отношении должника. Во всяком случае, решение о предстоящем исключении не принимается при наличии у регистрирующего органа сведений о возбуждении производства по делу о банкротстве юридического лица, о проводимых в отношении юридического лица процедурах, применяемых в деле о банкротстве (абзац второй пункта 2 статьи 21.1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»). Это дает возможность кредиторам при наличии соответствующих оснований своевременно инициировать процедуру банкротства должника.

Однако само по себе то обстоятельство, что кредиторы Общества не воспользовались подобной возможностью для пресечения исключения Общества из ЕГРЮЛ, не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ.

При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.

Соответственно, предъявление к истцу-кредитору требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

По смыслу названного положения статьи 3 Закона № 14-ФЗ, если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения Общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения.

В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

Истец в исковом заявлении указал, что ответчики знали о возникшей задолженности (решение Арбитражного Самарской области от 27.10.2017 по делу № А55-7402/2017) и об основании ее возникновения, однако не приняли мер к погашению задолженности или по обращению с заявлением в арбитражный суд о признании банкротом Общества, находящегося в состоянии неплатежеспособности.

Общество, под руководством ответчиков, являвшихся контролирующими лицами должника, фактически не осуществляло предпринимательскую деятельность, наличие обязательство выплате ущерба подтверждено материалами дела.

Вышеприведенные обстоятельства не опровергнуты материалами дела и ответчиками и не могут свидетельствовать о добросовестном либо разумном поведении ответчиков, являющимися его участниками.

В условиях наличия непогашенного ущерба, ставшей впоследствии основанием для обращения кредитора по обязательству с иском в суд за защитой нарушенного права, действия любого разумного и добросовестного контролирующего лица должника будут заключаться в принятии мер для удовлетворения имеющейся задолженности (статья 10 ГК РФ).

Вопреки указанной добросовестной модели поведения, ответчики таких действий не предприняли, напротив, ввиду бездействия последних Общество было исключено из ЕГРЮЛ, тем самым возможность погасить имеющуюся задолженность перед кредитором была утрачена.

К понятиям недобросовестного или неразумного поведения участников Общества и директора применяется подход по аналогии к разъяснениям, изложенным в пунктах 2 и 3 Постановления № 62.

Однако при разрешении настоящего спора ответчики не привели объяснений, оправдывающих их действия с экономической точки зрения, не раскрыли обстоятельства свидетельствующие о принятии мер для погашения кредиторской задолженности, не привели разумные мотивы, свидетельствующие о невозможности произвести расчеты с истцом до исключению Общества из ЕГРЮЛ.

Суды неполно исследовали наличие признаков недобросовестности и неразумности в действиях ответчиков, не привели мотивированное обоснование своих выводов, не установили все обстоятельства входящие в предмет доказывания по данному спору.

В соответствии с частью 4 статьи 15 АПК РФ, принимаемые арбитражным судом судебные акты должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Судебный акт является законным и обоснованным, если в нем изложены все имеющие значение для дела обстоятельства, всесторонне и полно выясненные в судебном заседании, и приведены доказательства в подтверждение доводов об установленных обстоятельствах дела, правах и обязанностях сторон.

В силу статьи 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств в их совокупности.

Статья 170 АПК РФ устанавливает, что в мотивировочной части решения должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

Суды при принятии обжалуемых судебных актов не обеспечили полноту исследования всех доводов и возражений сторон и представленных в их обоснование доказательств с целью установления всех значимых для надлежащего рассмотрения дела обстоятельств.

В данном случае ни суд первой инстанции, ни суд апелляционной инстанции не исследовали и не установили, какие обстоятельства повлекли исключение юридического лица из ЕГРЮЛ и невозможность удовлетворения требований кредитора. Судами не проанализированы негативные последствия, повлекшие для кредитора действия (бездействие) ответчиков, не установлено наличие (отсутствие) причинно-следственной связи между указанными истцом действиями (бездействием) ответчиков и последствиями в виде невозможности погашения требований кредитора.

Поскольку привлечение к субсидиарной ответственности по пункту 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия), однако вопрос о вине ответчиков с учетом разъяснений Постановления № 62 не исследовался, следует признать, что вывод об отсутствии правовых оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности сделан судами обеих инстанций при неправильно распределенном бремени доказывания и неполно исследованным обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения спора.

При проверке соответствия выводов арбитражных судов первой и апелляционной инстанций о применении нормы права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам (часть 3 статьи 286 АПК РФ) необходимо исходить из того, что суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции (часть 2 статьи 287 АПК РФ, пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»).

При таких условиях, принятые по делу судебные акты подлежат отмене, дело ‑ направлению на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Татарстан (пункт 3 части 1 статьи 287, часть 1 статьи 288 АПК РФ).

При новом рассмотрении дела суду необходимо учесть выше изложенное, правильно распределить бремя доказывания по делу, предложить ответчикам представить доказательства, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от них требовалась по обычным условиям делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности Общества предпринимательских рисков, они действовали добросовестно и приняли все меры для исполнения Обществом обязательств перед истцом по выплате материального ущерба, дать оценку доводам и возражениям участвующих в деле лиц и представленных ими доказательств, установить все обстоятельства, входящие в предмет доказывания, после чего принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт (часть 4 статьи 15 АПК РФ).

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, статьями 286, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Самарской области от 28.12.2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.04.2021 по делу № А55-20088/2020 отменить.

Направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Самарской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и сроки, установленные статьями 291.1., 291.2. Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья Э.Г. Гильманова

Судьи А.В. Топоров

М.М. Сабиров