Гражданский кодекс часть 1

по заявлению публичного акционерного общества «Национальный банк «ТРАСТ» (ИНН <***>, ОГРН <***>), г. Москва, о включении требования в реестр требований кредиторов,

в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «Алвента» (ИНН <***>, ОГРН <***>), г. Тольятти Самарской области,

при участии третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора:общества с ограниченной ответственностью «Росскат-Сырье» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Самара, общества с ограниченной ответственностью «Орбита» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Тольятти Самарской области, общества с ограниченной ответственностью «Рина» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Тольятти Самарской области, общества с ограниченной ответственностью «Шейр-Д» (ОГРН <***>, ИНН <***>), с. Тимофеевка Самарской области, общества с ограниченной ответственностью «Интел С» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Тольятти Самарской области, общества с ограниченной ответственностью «Комета» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Тольятти Самарской области, общества с ограниченной ответственностью «Дека» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Тольятти Самарской области, ООО «Росскат-Трейд» (ОГРН <***>, ИНН <***>), г. Самара,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Самарской области от 17.10.2018 общество с ограниченной ответственностью «Алвента» (далее – ООО «Алвента», должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим должника утверждена ФИО3.

Сведения о введении в отношении должника процедуры банкротства опубликованы в газете «КоммерсантЪ» от 20.10.2018 № 193.

Акционерное общество «Автовазбанк» (далее – АО «Автовазбанк») обратилось в Арбитражный суд Самарской области с заявлением от 16.11.2018 вх.№ 200390 о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника задолженности по кредитному договору от 05.06.2015 № 700-01064-15 в сумме 105 618 428,89 руб., как обеспеченного залогом.

Кроме того, АО «Автовазбанк» обратилось в Арбитражный суд Самарской области с заявлением от 11.12.2018 вх.№217980 о включении в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «Алвента» задолженности по тридцати восьми кредитным договорам на общую сумму 3 392 706 947,88 руб.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 08.02.2019 заявления АО «Автовазбанк» от 16.11.2018 вх.№ 200390 и от 11.12.2018 вх.№ 217980 объединены в одно производство.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 09.04.2019 произведено процессуальное правопреемство путем замены кредитора АО «Автовазбанк» на его правопреемника публичное акционерное общество «Национальный банк «ТРАСТ» (далее - ПАО «НБ «Траст», кредитор).

До принятия судом первой инстанции судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, ПАО «НБ «Траст» на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнило требования и просило суд включить в третью очередь реестра требований кредиторов должника задолженность по кредитным договорам в общей сумме 3 493 489 737,84 руб., из которых: сумма основного долга в размере 1 595 263 000 руб., проценты за пользование кредитом в сумме 135 237 731,80 руб., пени за неисполнение обязательств по уплате основного долга в размере 137 368 135,04 руб., пени за неисполнение обязательств по уплате процентов за пользование кредитом в сумме 1 625 620 871 руб., как требования обеспеченные залогом.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 22.12.2021, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.03.2022, в удовлетворении заявленных требований отказано.

ПАО «НБ «Траст», не согласившись с принятыми судебными актами, обратилось в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые судебные акты отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

Заявитель кассационной жалобы указал на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального права, а также несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела.

Представитель ПАО «НБ «ТРАСТ», явившийся в судебное заседание, доводы, изложенные в кассационной жалобе, поддержал.

Представитель общества с ограниченной ответственностью «Росскат-Сырье» (далее – ООО «Росскат-Сырье»), явившийся в судебное заседание, с кассационной жалобой не согласен, просил оставить в силе обжалуемые судебные акты.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного разбирательства уведомлены, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, что в силу статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием к рассмотрению кассационной жалобы.

Судебная коллегия, изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и проверив в соответствии со статьей 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, не нашла оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между АО «Автовазбанк» (Банк) и ООО «Алвента» (заемщик), а также с его правопредшественниками: обществом с ограниченной ответственностью «Аркаим 12» (далее – ООО «Аркаим 12»), обществом с ограниченной ответственностью «Константа» (далее – ООО «Константа»), обществом с ограниченной ответственностью «Оникс» (далее – ООО «Оникс»), заключены следующие кредитные договоры: от 05.06.2015 № 700-01064-15; от 09.06.2015 № 700-01095-15; от 03.06.2015 № 700-01042-15; от 21.05.2015 № 700-00925-15; от 12.05.2015 № 700-00835-15; от 08.05.2015 № 700-00825-15; от 08.05.2015 № 700-00817-15; от 05.05.2015 № 700-00788-15; от 05.05.2015 № 700-00782-15; от 28.04.2015 № 700-00739-15; от 24.04.2015 № 700-00696-15; от 23.04.2015 № 700-00679-15; от 05.06.2015 № 700-01066-15; от 04.06.2015 № 700-01052-15; от 04.06.2015 № 700-01048-15; от 28.05.2015 № 700-00987-15; от 28.05.2015 № 700-00983-15; от 28.04.2015 № 700-00733-15; от 28.04.2015 № 700-00729-15; от 27.04.2015 № 700-00712-15; от 27.04.2015 № 700-00708-15; от 27.04.2015 № 700-00714-15; от 27.04.2015 № 700-00718-15; от 14.05.2015 № 700-00856-15; от 18.05.2015 № 700-00867-15; от 18.05.2015 № 700-00867-15; от 19.05.2015 № 700-00880-15; от 21.05.2015 № 700-00915-15; от 21.05.2015 № 700-00921-15; от 28.05.2015 № 700-00979-15; от 09.06.2015 № 700-01099-15; от 11.06.2015 № 700-01117-15; от 20.05.2015 № 700-00902-15; от 02.06.2015 № 700-01021-15; от 02.06.2015 № 700-01027-15; от 05.06.2015 № 700-01058-15; от 04.06.2015 № 700-01050-15; от 20.05.2015 № 700-00898-15; от 15.04.2015 № 700-00583-15, в редакциях дополнительных соглашений, на общую сумму 1 749 604 000 руб.

В обеспечение исполнения обязательств по вышеуказанным кредитным договорам между сторонами были заключены договоры залога имущественного права требования, по условиям которых должник передал в залог кредитору имущественное право требование на приобретение меди катодной и ее переработке, принадлежащей залогодателю как комитенту по договорам комиссии, заключенным с ООО «Росскат-Сырье».

ПАО «НБ «ТРАСТ», указывая, что у ООО «Алвента» имеется задолженность по тридцати девяти кредитным договорам на общую сумму 3 493 489 737,84 руб., из которых: сумма основного долга в размере 1 595 263 000 руб., проценты за пользование кредитом в сумме 135 237 731,80 руб., пени за неисполнение обязательств по уплате основного долга в размере 137 368 135,04 руб., пени за неисполнение обязательств по уплате процентов за пользование кредитом в сумме 1 625 620 871 руб., надлежащее исполнения обязательств по которым обеспечено залогом, обратилось в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Суды первой и апелляционной инстанций, в совокупности оценив доказательства, имеющиеся в материалах дела, в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, установив, что АО «Автовазбанк», правопреемником которого является ПАО «НБ «ТРАСТ», ООО «Алвента» и его правопредшественники ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс» являются аффилированными лицами, учитывая, что перечисление денежных средств носило транзитный характер, поскольку все денежные средства перечисленные должнику по тридцати восьми кредитным договорам в тот же день были возвращены кредитору, а по одному договору в течение двух дней, при этом каждая цепочка платежей, начинавшаяся на одном ссудном счете АО «Автовазбанк», проходившая через транзитные счета аффилированных с банком юридических лиц, и заканчивавшаяся на других ссудных счетах АО «Автовазбанк», являлась внутрибанковской, пришли к выводу, что целью формирования правоотношений между сторонами являлось искусственное увеличение фиктивной подконтрольной кредиторской задолженности для последующего уменьшения количества голосов, приходящихся на долю иных кредиторов, в связи с чем, руководствуясь статьями 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», пунктом 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018, отказали в удовлетворении заявленных требований.

Довод кассационной жалобы о том, что данные выводы судов не соответствуют установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, судебной коллегией отклоняется.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона о банкротстве состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяются на дату введения каждой процедуры, применяемой в деле о банкротстве и следующей после наступления срока исполнения соответствующего обязательства.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьи 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

Из толкования пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве, разъяснений, изложенных в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» следует, что проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, а также оценка сделки на предмет ее заключенности и ничтожности.

При этом необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Основываясь на процессуальных правилах доказывания (статьи 65 и 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), заявитель обязан подтвердить допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

Требование о включении в реестр задолженности по кредитным договорам по своей правовой природе аналогично исковому требованию о взыскании долга по соответствующему виду договора, за тем исключением, что в первом случае в отношении ответчика проводятся процедуры несостоятельности.

Нахождение ответчика в статусе банкротящегося лица с высокой степенью вероятности может свидетельствовать о том, что денежных средств для погашения долга перед всеми кредиторами недостаточно. Поэтому в случае признания каждого нового требования обоснованным доля удовлетворения требований этих кредиторов снижается, в связи с чем они объективно заинтересованы, чтобы в реестр включалась только реально существующая задолженность.

Критерии достаточности доказательств (стандарт доказывания), позволяющие признать требования обоснованными, устанавливаются судебной практикой. В делах о банкротстве к кредиторам, заявляющим свои требования, предъявляется, как правило, повышенный стандарт доказывания. В то же время предъявление высокого стандарта доказывания к конкурирующим кредиторам считается недопустимым и влекущим их неравенство ввиду их ограниченной возможности в деле о банкротстве доказать необоснованность требования заявляющегося кредитора.

При рассмотрении подобных споров конкурирующему кредитору и (или) арбитражному управляющему должника достаточно заявить убедительные доводы и (или) представить доказательства, подтверждающие существенность сомнений в наличии долга. При этом заявляющемуся кредитору не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

На это неоднократно указывалось как в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации (обзоры № 1 (2017), № 3 (2017), № 5 (2017), № 2 (2018) со ссылками на определения № 305-ЭС16-12960, № 305-ЭС16-19572, № 301-ЭС17-4784 и № 305-ЭС17-14948 соответственно), так и в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, рассматривавшей подобные судебные споры (определения № 308-ЭС18-2197, № 305-ЭС18-413, № 305-ЭС16-20992(3), № 301-ЭС17-22652(1), № 305-ЭС18-3533, № 305-ЭС18-3009, № 305-ЭС16-10852(4,5,6), № 305-ЭС16-2411, № 309-ЭС17-344 и другие). Аналогичная правовая позиция изложена также в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу № А41-36402/2012.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», при оценке достоверности факта передачи наличных денежных средств, подтверждаемого только распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается.

При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647, от 06.08.2015 № 302-ЭС15-3973).

Вместе с тем, Верховным Судом Российской Федерации сформирована судебная практика, согласно которой при определенных обстоятельствах участнику либо иному аффилированному по отношению к должнику лицу может быть отказано во включении его требования в реестр на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, в частности, когда заем прикрывал корпоративные отношения по увеличению уставного капитала либо когда финансирование предоставлялось в рамках реализации публично нераскрытого плана выхода фактически несостоятельного должника из кризиса при условии, что такой план не удалось реализовать (определения Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556 (1), (2), от 12.02.2018 № 305-ЭС15-5734 (4, 5), от 21.02.2018 № 310-ЭС17-17994 (1, 2)).

При рассмотрении подобной категории дел в каждом конкретном случае надлежит исследовать правовую природу отношений между участником (аффилированным лицом) и должником, экономическую целесообразность и необходимость ведения с должником хозяйственной деятельности и т.п.

При этом доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической; второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475).

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной), на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Как следует из материалов дела и установлено судами, АО «Автовазбанк», правопреемником которого является ПАО «НБ «ТРАСТ», ООО «Алвента» и его правопредшественники ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс» являются аффилированными лицами.

Так ФИО4 являлась участником ООО «Алвента» и ООО «Константа», ФИО5 являлась участником ООО «Алвента», ФИО6 являлась участником ООО «Аркаим 12», ФИО7 являлась участником ООО «Аркаим 12», ФИО8 являлась участником ООО «Константа», ФИО9 являлась участником ООО «Оникс», ФИО10 являлась участником ООО «Оникс», ФИО11 являлась участником ООО «Оникс».

Из сведений, полученных из государственного учреждения «Центр по выплате пенсий и обработке информации Пенсионного Фонда Российской Федерации по Самарской области», следует, что ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11 находились в трудовых отношениях с АО «Автовазбанк».

В заключении о результатах проверки обстоятельств ухудшения финансового положения АО «Автовазбанк», утвержденного первым заместителем генерального директора Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов», указано, что заместителем руководителя ООО «Аркаим 12» являлся ФИО12, который одновременно работал ведущим экономистом отдела управления собственностью департамента кредитования АО «Автовазбанк».

Как правильно отмечено судами, данные обстоятельства свидетельствуют о фактической аффилированности АО «Автовазбанк», ООО «Алвента» и его правопредшественниками ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс».

Если «дружественный» кредитор не подтверждает целесообразность заключения сделки, его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).

При предоставлении доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного требования, на кредитора переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства (определения Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556(2), от 11.07.2017 по делу № А40-201077/2015).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 № 305-ЭС16-2411 по делу № А41-48518/2014, фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому, факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки.

В пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой5 Гражданского кодекса Российской Федерации», разъяснено, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

В соответствии с пунктом 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 5(2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017, пунктом 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», если лицо, оспаривающее сделку, совершенную должником и конкурсным кредитором, обосновало существенные сомнения, подтверждающие наличие признаков недействительности у данной сделки, на последних возлагается бремя доказывания действительности сделки. Отсутствие у лиц заинтересованности в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права. Если арбитражный управляющий и (или) кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о недействительности оспариваемой сделки, бремя опровержения данных утверждений переходит на другую сторону сделки, в связи с этим она должна доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2018 № 305-ЭС17-6779 по делу № А40-181328/2015 сформулирована правовая позиция, согласно которой в условиях конкуренции кредиторов за распределение конкурсной массы для пресечения различных злоупотреблений, разъяснениями высшей судебной инстанции и судебной практикой выработаны повышенные стандарты доказывания требований кредиторов. Суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.

Из правовой позиции, сформулированной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056(6), № 301-ЭС17-4784, следует, что аффилированный с должником кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу «дружественного» кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав.

В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов (например, текста договора займа и платежных поручений к нему, отдельных документов, со ссылкой на которые денежные средства перечислялись внутри группы) в подтверждение реальности отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018, требование лица, создавшего фиктивную задолженность должника-банкрота, не признается обоснованным и не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника. При этом в отличие от рассмотрения обычного судебного спора проверка обоснованности и размера требований кредиторов предполагает большую активность самого суда.

В результате исследования выписок по расчетным счетам судами установлено, что перечисление денежных средств по тридцати девяти кредитным договорам носило транзитный характер, так как все денежные средства перечисленные должнику по тридцати восьми кредитным договорам в тот же день были возвращены кредитору, а по одному договору в течение двух дней, при этом каждая цепочка платежей, начинавшаяся на одном ссудном счете АО «Автовазбанк», проходившая через транзитные счета аффилированных с банком юридических лиц, и заканчивавшаяся на других ссудных счетах АО «Автовазбанк», являлась внутрибанковской.

Из заключении о результатах проверки обстоятельств ухудшения финансового положения АО «Автовазбанк», утвержденного первым заместителем генерального директора Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов», следует, что в ходе проведения анализа рабочей группой установлено, что заемщики не осуществляют реальной финансово-хозяйственной деятельности, в связи с отсутствием у них других хозяйственных операций, кроме операций по перераспределению кредитных средств, предоставленных АО «Автовазбанк», путем передачи ООО «Росскат-Сырье» и направлением их на погашение кредитов других заемщиков, входящих в одну группу компаний. Данные сведения касаются, помимо прочих юридических лиц, также ООО «Алвента», ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс».

ПАО «НБ «Траст» в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представило в материалы обособленного спора доказательств, опровергающих указанный вывод об отсутствии у заемщиков реальной финансово-хозяйственной деятельности, в связи с чем, суд первой инстанции пришел к верному выводу об отсутствии экономической целесообразности в совершении кредитных сделок между аффилированными лицами.

ООО «Алвента», а также его правопредшественники ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс» направляли полученные по кредитным договорам денежные средства на расчетный счет ООО «Росскат-Сырье» по договорам комиссии, предметом которых являлось приобретение и дальнейшая переработка ООО «Росскат-Сырье» меди катодной для должника от своего имени, но за счет должника.

Согласно акту выездной налоговой проверки от 27.11.2017 показатели выручки ООО «Росскат-Сырье» составили: в 2013 году – 1 509 075 тыс. руб., в 2014 году – 3 612 145 тыс. руб., в 2015 году – 4 758 430 тыс. руб.; обороты ООО «Росскат-Сырье» во 2 квартале 2015 года составили 911 378 160 руб.

В предоставленных конкурсным управляющим ООО «Росскат-Сырье» сведениях, содержащихся в бухгалтерском учете ООО «Росскат-Сырье» (субсчет 62.1), отсутствуют упоминания о контрагентах ООО «Алвента», ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс».

В материалы обособленного спора не представлено доказательств исполнения со стороны ООО «Росскат-Сырье» договоров комиссии, заключенных им с ООО «Алвента», ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс». При этом указанные заемщики во 2 квартале 2015 года перечислили на расчетный счет ООО «Росскат-Сырье» денежные средства в сумме 1 596 305 267 руб., что значительно превышает сумму валового товарооборота ООО «Росскат-Сырье» в том же квартале, определенную налоговым органом.

Таким образом, суды пришли к обоснованному выводу об отсутствии реальных хозяйственных отношений между ООО «Алвента», ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс» и ООО «Росскат-Сырье».

Денежные средства, полученные ООО «Росскат-Сырье» от должника и его правопредшественников, в тот же день перечислялись ООО «Росскат-Сырье» на расчетные счета ООО «Горизонт», ООО «Флагман», ООО «Алвента», ООО «Гермес», ООО «Кватро», ООО «АВБ Фактор», ООО «Аркаим 12», ООО «Актив», ООО «ИРТЭ», ООО «ФИО13», ООО «ФинПорт», ООО «Интел С», ООО «Шейр-Д», ООО «Оникс», ООО «ЦНК 100», ООО «Орбита», ООО «Спента», погашавших свою задолженность перед АО «Автовазбанк» за счет этих денежных средств.

При этом, как указывалось выше, данные юридические лица не осуществляли реальной финансово-хозяйственной деятельности, в связи с отсутствием у них других хозяйственных операций, кроме операций по перераспределению кредитных средств, предоставленных АО «Автовазбанк».

Данные обстоятельства свидетельствуют об отсутствии реальных хозяйственных отношений между ООО «Росскат-Сырье» и юридическими лицами, получившими от него денежные средства, использованные в последующем для погашения их задолженности перед АО «Автовазбанк», а также о фактической аффилированности ООО «Росскат-Сырье» и получателей его платежей на общую сумму 2 354 546 208,98 руб., ввиду поведения этих лиц, нетипичного для обычного участника экономической деятельности: перечисление значительных сумм в течение одного квартала в условиях отсутствия между плательщиком и получателями платежей реальных хозяйственных отношений.

Поскольку АО «Автовазбанк», правопреемником которого является ПАО «НБ «ТРАСТ», ООО «Алвента» и его правопредшественники ООО «Аркаим 12», ООО «Константа», ООО «Оникс», а также ООО «Росскат-Сырье» являются аффилированными лицами, входящими в одну группу компаний, учитывая, что перечисление денежных средств носило транзитный характер, поскольку все денежные средства перечисленные должнику по тридцати восьми кредитным договорам в тот же день были возвращены кредитору, а по одному договору в течение двух дней, при этом каждая цепочка платежей, начинавшаяся на одном ссудном счете АО «Автовазбанк», проходившая через транзитные счета аффилированных с банком юридических лиц, и заканчивавшаяся на других ссудных счетах АО «Автовазбанк», являлась внутрибанковской, принимая во внимание, что кредитором не представлено бесспорных и достаточных доказательств, подтверждающих реальность возникновения гражданско-правовых отношений с ООО «Алвента» и его правопредшественниками по кредитным договорам, послуживших основанием для предъявления требований в рамках настоящего обособленного спора, а также отсутствие доказательств экономической целесообразности заключения данных сделок с должником, пришли к верному выводу о том, что целью формирования указанных правоотношений являлось искусственное увеличение фиктивной подконтрольной кредиторской задолженности для последующего уменьшения количества голосов, приходящихся на долю иных кредиторов, в связи с чем, руководствуясь статьями 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», пунктом 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4(2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018, правильно отказали в удовлетворении заявленных требований.

Аналогичная позиция изложена в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 01.06.2022 по делу № А55-28291/2018.

Выводы судов соответствуют установленным по делу обстоятельствам, имеющимся в деле доказательствам, и сделаны при правильном применении норм материального права.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, фактически сводятся к несогласию кредитора с установленными по делу обстоятельствами и оценкой доказательств, которые были предметом рассмотрения судебных инстанций, получили надлежащую правовую оценку и обоснованно отклонены.

Согласно правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в определении от 17.02.2015 № 274-О, статьи 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

В соответствии с положениями Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств по делу является прерогативой судов первой и апелляционной инстанций и ее изменение в силу положений главы 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не входит в полномочия суда кассационной инстанции.

Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов судов первой и апелляционной инстанций не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя кассационной жалобы с судебными актами не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального права и не может служить достаточным основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, полно и всесторонне исследованы судебной коллегией, но в соответствии со статьями 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отклонению, поскольку основаны на ошибочном толковании закона, не опровергают обстоятельств, установленных судами при рассмотрении настоящего дела, не влияют на законность обжалуемых судебных актов, не подтверждены надлежащими доказательствами и направлены на переоценку доказательств, что не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Поскольку нарушений норм материального и процессуального права, которые в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием к отмене или изменению обжалуемых судебных актов, не установлено, коллегия считает необходимым определение Арбитражного суда Самарской области от 22.12.2021 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.03.2022 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 286, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Самарской области от 22.12.2021 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.03.2022по делу № А55-25567/2018 оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и сроки установленные законом.

Председательствующий судья Р.В. Ананьев

Судьи С.Ю. Муравьев

Ф.В. Хайруллина