Гражданский кодекс часть 1

об отказе в удовлетворении заявления (вх. № 104242 от 02.06.2020) конкурсного управляющего ФИО2 к ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО1, ФИО7, ФИО8 о привлечении к субсидиарной ответственности,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Экспресс» (ИНН: <***>, ОГРН: <***>)

УСТАНОВИЛ:

производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Экспресс» (далее – должник) возбуждено определением Арбитражного суда Самарской области от 31.10.2018.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 01.02.2019 в отношении ООО «Экспресс» введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО9.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 13.06.2019 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО2 (далее – конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором просил:

1. Привлечь солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Экспресс» перед АО «ФИА-БАНК», в соответствии с реестром требования кредиторов должника: ФИО8; ФИО7.

2. Взыскать с ФИО8 и ФИО7 денежную сумму в размере 47 470 664 руб., образовавшуюся по обязательствам ООО «Экспресс» перед АО «ФИА-БАНК», в конкурсную массу ООО «Экспресс».

3. Привлечь к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Экспресс»: ФИО1; ФИО3; ФИО4; ФИО5; ФИО6.

4. Взыскать с ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, солидарно денежную сумму в размере 48 853 718 руб. в конкурсную массу ООО «Экспресс».

Определением Арбитражного суда Самарской области от 28.02.2022 к участию в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора привлечены: ООО «Бриз» в лице конкурсного управляющего ФИО2, ООО «Премиум» в лице конкурсного управляющего ФИО2, АО «ФИА-Банк» в лице конкурсного управляющего государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов».

Определением Арбитражного суда Самарской области от 16.03.2022 заявление конкурсного управляющего ФИО2 о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «Экспресс» оставлено без удовлетворения.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.06.2022 определение Арбитражного суда Самарской области от 15.06.2022 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе конкурсный управляющий ФИО2, ссылаясь на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, на нарушение и неправильное применение норм материального и процессуального права, просит определение Арбитражного суда Самарской области от 16.03.2022 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.06.2022 отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявления.

В судебном заседании ФИО1 полагая принятые по спору судебные акты законными и обоснованными, просил оставить их без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Арбитражного суда Поволжского округа и Верховного Суда Российской Федерации в информационно ‑ телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем на основании части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 35 АПК РФ.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, правильность применения норм материального и процессуального права в пределах, установленных статьей 286 АПК РФ, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия кассационной инстанции приходит к следующему.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий должника ФИО2 указал на следующие обстоятельства:

– на заключение ФИО1 в качестве директора должника с АО «ФИА-БАНК» договора уступки требования (цессии) № 18717/8 от 17.11.2011 при нулевых активах должника (на основании данного договора должником получено право требования задолженности ООО «Купе» по кредитному договору в сумме 53 587 260,27 руб.);

– на заключение ФИО1 в качестве директора должника и ФИО8 в качестве директора ООО «Купе» соглашения об отступном № 1-2011 от 22.11.2011, по которому ООО «Купе» передало должнику недвижимое имущество доля (9/20 в праве обшей долевой собственности на нежилое помещение общей площадью 436,5 м2 , этаж подземный этаж № 1, этаж № 1, этаж № 2, этаж № 3, номера на поэтажном плане: подземный этаж № 1 поз.6; этаж 1 поз.2, 27-33, 40-42, 44, 48-52, 58; этаж 2 поз.1,2; этаж 3 поз.5-9, 19-22; кадастровый (или условный) номер: 63:09:0000000:0:689/4, расположенного по адресу: Самарская область, Тольятти, Автозаводский район, ул. 40 лет Победы, 35);

– на непринятие всеми бывшими руководителями должника мер направленных на погашение кредиторской задолженности, образовавшейся в результате заключения договора уступки требования (цессии) 18717/8 от 17.11.2011;

– на непринятие ФИО4, являющимся руководителем должника в период с 25.11.2015 по 22.10.2018 мер по направлению в регистрирующий орган мотивированного заявления (возражения) против исключения из Единого государственного реестра юридических лиц ООО «Купе»;

– на неисполнение ФИО4 и ФИО5 обязанности по передаче документации должника в порядке пункта 2 статьи 126 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) (далее – Закон о банкротстве).

Как следует из материалов дела, ООО «Экспресс» зарегистрировано ИФНС России по Красноглинскому району г. Самары 19.10.2011, за предшествующее возбуждению дела о банкротстве время руководителями должника являлись: ФИО1 на момент заключения с АО «ФИА-БАНК» договора уступки требования (цессии) № 18717/8 от 17.11.2011 в период 19.10.2011 до 25.11.2015; ФИО4 в период с 25.11.2015 по 22.10.2018; ФИО5 в период с 22.10.2018 по дату открытия конкурсного производства в отношении должника.

Участниками ООО «Экспресс» за весь период деятельности являлись: ФИО1 с 19.10.2011 до 26.11.2015; ФИО3 в период с 26.11.2015 по 15.02.2016; ФИО1 в период с 15.02.2016 по 28.10.2016; ФИО6, с долей участия в уставном капитале 100 % в период с 28.10.2016 по настоящее время.

Кроме указанных лиц, по мнению конкурсного управляющего, также контролирующим и должника лицами являются ФИО8 (руководитель ООО «Купе» с 17.07.2008 по 17.09.2013) и ФИО7 (руководитель ООО «Купе» с 17.09.2013 по 01.12.2017), к которым также заявлены требования о субсидиарной ответственности.

В вину указанных лиц конкурсным управляющим должника вменяется совершение ряда убыточных сделок, в отсутствие ликвидных активов у должника, невзыскание дебиторской задолженности, не оспаривание административной процедуры ликвидации дебитора ООО «Купе» и неисполнение обязанности передачи документации должника, установленной Законом о банкротстве. Сделки, которые, по мнению конкурсного управляющего должника, послужили причиной неплатежеспособности и детерминировали субсидиарную ответственность, совершались в 2011 и 2012 годах.

Сославшись на наличие оснований для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Изучив материалы дела, суд первой инстанции и согласившийся с ним апелляционный суд к спорным правоотношениям в части материально-правовых норм применили положения статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее – Закон № 73-ФЗ). Законом № 73-ФЗ, вступившим в силу с 05.06.2009, введено понятие «контролирующее должника лицо».

Пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 73 ‑ ФЗ установлено, что контролирующие должника лица солидарно несут субсидиарную ответственность по денежным обязательствам должника и (или) обязанностям по уплате обязательных платежей с момента приостановления расчетов с кредиторами по требованиям о возмещении вреда, причиненного имущественным правам кредиторов в результате исполнения указаний контролирующих должника лиц, или исполнения текущих обязательств при недостаточности его имущества, составляющего конкурсную массу.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве (в редакции, применимой к рассматриваемой ситуации) руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в частности, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества. Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Федерального закона.

Принимая во внимание данные содержащиеся в бухгалтерской (финансовой) отчетности должника на последнюю отчетную дату, суды пришли к выводу о наличии признаков неудовлетворительной структуры баланса должника.

Между тем, как верно отметили суды, указанное обстоятельство не отнесено законодателем к условиям, которые обязывают руководителя обратиться в арбитражный суд с заявлением должника.

Наличие у должника кредиторской задолженности в определенный период времени не свидетельствует о неплатежеспособности организации в целом, равно как и не свидетельствует о совершении контролирующими лицами действий по намеренному созданию неплатежеспособного состояния организации, поскольку не является тем безусловным основанием, которое свидетельствует о том, что должник был неспособен исполнить свои обязательства, учитывая, что структура активов и пассивов баланса находится в постоянной динамике в связи с осуществлением хозяйственной деятельности.

С учетом изложенного, суды двух инстанций пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований конкурсного управляющего о привлечении бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности за неподачу заявления должника о несостоятельности (банкротстве).

Делая вывод об отсутствии оснований для удовлетворения требований заявления по иным основаниям, предусмотренным для привлечения к субсидиарной ответственности, суды первой и апелляционной инстанций исходили из следующего.

Судами установлено, что заключение ряда сделок должником имели место в период действия статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 73-ФЗ.

Если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам (абзац 1 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

В силу разъяснений данных в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 22 совместного постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации № 6 и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Согласно абзацу третьему пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в частности, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего федерального закона.

Презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.).

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход (пункт 2 Постановления № 53).

Между тем, как установлено судами двух инстанций, доказательств того, что названные выше спорные сделки причинили существенный вред имущественным правам кредиторов, были совершены со злоупотреблением правом со стороны контрагентов и привели к возникновению у должника признаков объективного банкротства, не представлено. Проведенная в рамках настоящего обособленного спора судебная экспертиза ООО «ЦЕНТР НЕЗАВИСИМОЙ ОЦЕНКИ», указанных обстоятельств также не опровергла.

Более того, как установлено судами, уступленное право требование по кредитному обязательству было обеспечено залогом недвижимого имущества и поручительством. Частично задолженность по кредитному обязательству, право требования которой было передано должнику, было исполнено, кроме того должнику по соглашению об отступном перешла недвижимость, которая в последствии была реализована в ходе конкурсного производства. В ходе хозяйственной деятельности данное имущество активно должником использовалось, сдавалось в аренду, извлекалась прибыль, которая частично пошла на погашение задолженности перед АО «ФИО БАНК» в сумме 10 180 646 руб.

В этой связи, суды пришли к выводу об отсутствии оснований для однозначного вывода об убыточности либо порочности спорного договора и дополнительных соглашений к нему, а также соглашений об отступном и разделе имущества.

Довод о том, что последующими руководителями должника не предпринималось действий по взысканию дебиторской задолженности с ООО «Купе» и по погашению кредиторской задолженности перед АО «ФИА БАНК» судами отклонен, поскольку опровергается материалами дела. Как указывалось выше задолженность перед АО «ФИО БАНК» в сумме 10 180 646 руб. была погашена. Данное обстоятельство сторонами не оспаривается.

Приведенный конкурсным управляющим анализ движения по счетам должника денежных средств, свидетельствует об объективной невозможности погашения кредиторской задолженности в полном объеме перед АО «ФИА БАНК».

Вменение в вину данного обстоятельства кому-либо из ответчиков с учетом непродолжительного времени работы в качестве руководителя должника каждого из них не может отвечать принципу справедливости правового регулирования.

Представляется объективно затруднительным за короткий промежуток времени (около года) аккумулировать необходимые денежные средства в более чем значительном размере при ограниченных финансовых возможностях, а также при наличии иных сопутствующих обязательств финансового характера.

Таким образом, выводы судов о недоказанности того, что непосредственные действия ответчиков повлекли неплатежеспособность должника являются верными, их действия также не могут обуславливать субсидиарную ответственность.

Отказывая в части требований о взыскания убытков с указанных лиц суды двух инстанций исходили из того, что заявителем не было доказано наличия причинно-следственной связи между действиями ответчиков и причиненным ущербом в нарушение положений статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Как указали суды, не оспаривание бывшими руководителями должника действий регистрирующего органа в части исключения из ЕГРЮЛ ООО «Купе» в административном порядке, также само по себе не обуславливает неплатежеспособность должника. Ответственность за действия государственных органов не может быть возложена на иных субъектов правоотношений. Обратное противоречит основополагающим принципам юридической ответственности.

Кроме того, в обоснование заявленных требований к ответчикам конкурсный управляющий также указывал на неисполнение обязанности по передаче документов должника.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 13.06.2019 ООО «Экспресс» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО2

Обстоятельство, являющееся основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, как непредставление конкурсному управляющему бухгалтерских документов должника, возникло после указанной даты (13.06.2019), в связи с чем, суды к спорным правоотношениям применили положения главы III.2 Закона о банкротстве, введенной Законом № 266-ФЗ.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Данное требование обусловлено, в том числе, и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 21.12.2020 у бывших руководителей ФИО4, ФИО5 истребованы бухгалтерская и иная документация должника, печати, штампы, материальные и иные ценности в пользу конкурсного управляющего. Доказательств исполнения в полном объеме указанного акта.

По итогам исследования данных бухгалтерской отчетности должника, суды двух инстанций пришли к выводу о том, что его основным ликвидным активом являлся объект недвижимости, который был реализован в ходе конкурсного производства, вырученные денежные средства поступили в конкурсную массу.

В этой связи, суды пришли к выводу о том, что действия ФИО5 и ФИО10 в части не предоставления бухгалтерской документации должника не повлекли негативных последствий. Доказательств, свидетельствующих о сокрытии, указанными лицами, иного имущества должника в материалы дела не представлено.

Относительно требования конкурсного управляющего к ФИО8, ФИО7, суды первой и апелляционной инстанций указали на следующее.

Законом № 73 ‑ ФЗ, вступившим в силу с 05.06.2009 введено понятие «контролирующее должника лицо».

Под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Возможность управления действиями должника со стороны контролирующего лица может достигаться в том числе посредством: нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии; должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника); а также иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Судами установлено, помимо того, что ФИО8, ФИО7 участвовали в подписании сделок должника со стороны контрагентов в 2011 и 2012 годах, иных обоснованных оснований и доказательств, позволяющих отнести ФИО8, ФИО7 к числу контролирующих должника лиц, конкурсным управляющим не заявлено и не представлено в ходе судебного разбирательства. Доказательств привлечения должнику убытков со стороны ФИО8, ФИО7 в материалы дела также не представлено.

В этой связи, суды пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для привлечения ФИО8, ФИО7 к ответственности в рамках настоящего дела о банкротстве.

Кроме того, судами было принято во внимание то обстоятельство, что при рассмотрении настоящего обособленного спора в суде первой инстанции ФИО1 заявлено о пропуске срока давности.

Поскольку действия вменяемые указанным лицам в качестве основания привлечения к субсидиарной ответственности, а также в качестве основания взыскания убытков датированы 2011, 2012 годами, к спорным правоотношениям следует применять положениям статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 73 ‑ ФЗ).

В статье 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 73 ‑ ФЗ) сроки давности обращения в суд не были указаны, в связи, с чем подлежит применению общий срок исковой давности (статьи 195, 196, 200 ГК РФ).

В статье 195 ГК РФ определено, что исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Пункт 1 статьи 196 ГК РФ в свою очередь определяет, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Пункт 1 статьи 200 ГК РФ устанавливает, что если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. При этом перемена лиц в обязательстве (в том числе деликтном) не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления.

В абзаце 2 пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ №62 от 30.07.2013 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» разъяснено, что в случаях, когда соответствующее требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором.

Таким образом, последующие руководители должника имели возможность дать правовую квалификацию спорным сделкам и обратиться с подобными требованиями к ФИО1

С учетом изложенного, а также принимая во внимание период совершения спорных сделок (2011, 2012 года), суды пришли к выводу о том, что конкурсный управляющий должника обратился (02.06.2020) с пропуском срока исковой давности в части взыскания убытков с ФИО1

При определении момента начала течения срока исковой давности по заявлению о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности (по статье 10 Закона о банкротстве, действующий на момент спорных правоотношений) в процедуре банкротства необходимо учитывать, что размер ответственности невозможно определить с разумной достоверностью до момента реализации имущества должника, в связи с чем такой срок может исчисляться не ранее даты завершения реализации имущества предприятия и окончательного формирования конкурсной массы (постановление Президиума ВАС РФ от 07.06.2012 № 219/12 по делу № А21-10191/2005).

С учетом изложенного, срок давности относительно заявленного требования в части привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в настоящем споре не может считаться пропущенным.

Таким образом, исследовав и оценив в порядке статьи 71 АПК РФ имеющиеся в материалах дела доказательства в их совокупности, не установив обстоятельства, свидетельствующие о том, что ответчики не передали документы, которые привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства и препятствовали поиску имущества должника и пополнению конкурсной массы, заявитель не доказал наличие причинно-следственной связи между бездействиями контролирующих должника лиц и невозможностью формирования конкурсной массы, и, как следствие, невозможности удовлетворения требований кредиторов, суды правомерно пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Изложенные в кассационной жалобе доводы, подлежат отклонению, так как выводов судов не опровергают, не свидетельствует о допущении судами нарушений норм материального права и (или) процессуального права и не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку, по сути, эти возражения сводятся к несогласие с произведенной судами первой и апелляционной инстанций оценкой обстоятельств дела; доводы заявителя тождественны доводам, являвшихся предметом исследования суда апелляционной инстанции и получивших надлежащую правовую оценку.

Разрешая настоящий обособленный спор, суды действовали в рамках предоставленных им полномочий и оценили обстоятельства по внутреннему убеждению, что соответствует положениям статьи 71 АПК РФ.

В соответствии со статьями 286 и 287 АПК РФ кассационная инстанция не имеет полномочий исследовать и устанавливать новые обстоятельства дела, а также не праве переоценивать доказательства, которые были предметом исследования в суде первой и апелляционной инстанций.

Иных доводов, опровергающих установленные судами обстоятельства и выводы, в кассационной жалобе не приведено.

При таких обстоятельствах у суда кассационной инстанции отсутствуют правовые основания для отмены обжалуемых судебных актов.

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 286, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Самарской области от 16.03.2022 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.06.2022 по делу № А55-27580/2018 оставить без изменений, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья А.Р. Кашапов

Судьи М.В. Коноплёва

В.А. Самсонов