Гражданский кодекс часть 1

при участии представителя публичного акционерного общества «Сбербанк России» ФИО1 по доверенности от 13.02.2020, представителя финансового управляющего ФИО2 – ФИО3 по доверенности от 24.01.2022, представителя ФИО4 и ФИО5 – ФИО6 по доверенности от 31.07.2020, представителя ФИО7 – ФИО8 по доверенности от 04.03.2021,

рассмотрев 06.09.2022 в открытом судебном заседании кассационную жалобу публичного акционерного общества «Сбербанк России» на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 28.03.2022 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022 по делу № А56-10232/2019/сд.1,

у с т а н о в и л:

В рамках процедуры реализации имущества гражданина, введенной в отношении ФИО9, решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.08.2019, финансовый управляющий ФИО2 обратился с заявлением о признании недействительными сделок купли-продажи, совершенных 12.12.2015 должником и ФИО4, ФИО10 в отношении 1/2 доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010202:1, площадью 1 443 кв.м, расположенный по адресу Республика Карелия, <...>, и находящихся на нем бани, двух сараев и беседки; 1/2 доли в праве на здание кадастровый номер 10:22:0010202:47, площадью 172,3 кв.м, расположенное по адресу: Республика Карелия, <...> доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010202:27, площадью 600 кв.м, расположенный по адресу: Республика Карелия, <...> земельный участок юго-восточной части кадастрового квартала 10:22:01 02 02; 1/2 доли в праве на здание кадастровый номер 10:22:0010202:46, площадью 108.2 кв.м, расположенное по адресу: Республика Карелия, <...> доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010202:40, площадью 1 200 кв.м, расположенный по адресу: Республика Карелия, Прионежский район, поселок Кварцитный; ? доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010202:41, площадью 1200 кв.м, расположенный по адресу: Республика Карелия, Прионежский район, поселок Кварцитный; 1/2 доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010601:82, площадью 1100 кв.м, расположенный по адресу: Республика Карелия, <...> доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010601:83, площадью 1100 кв.м, расположенный по адресу: Республика Карелия, Прионежский район, поселок Кварцитный (далее – Имущество).

В качестве применения последствий недействительности сделок, финансовый управляющий просил взыскать с ответчиков в конкурсную массу стоимость указанного имущества, 12 450 000 руб., 3 000 000 руб., 6 500 000 руб., 150 000 руб., 220 000 руб., 240 000 руб., 220 000 руб., 220 000 руб. соответственно.

В ходе рассмотрения заявления финансовый управляющий уточнил его в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), и просил признать недействительной цепочку сделок, в результате которых Имущество было отчуждено должником в пользу ФИО7, которая привлечена к участию в деле в качестве соответчика. В качестве применения последствий недействительности сделок финансовый управляющий просил возвратить имущество в конкурсную массу.

В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, к участию в деле привлечены ФИО11, ФИО12, финансовый управляющий имуществом последнего – ФИО13.

Определением суда первой инстанции от 28.03.2022, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022, в удовлетворении заявления отказано.

В кассационной жалобе публичное акционерное общество «Сбербанк России» (далее – Банк) просит отменить указанные определение и постановление и принять по делу новый судебный акт – об удовлетворении заявления.

По мнению подателя жалобы, на момент совершения оспариваемых сделок должник обладал признаками неплатежеспособности в связи с наличием неисполненных обязательств общества с ограниченной ответственностью «МВС-Агро» (далее – Общество) перед Банком из кредитных договоров от 19.08.2015 № 1897-1-100215 и от 30.11.2015 № 1897/003/15 и перед акционерным обществом «Российский сельскохозяйственный банк» из кредитного договора от 20.11.2015 № 156300/0050, по которым должник выступал поручителем. По утверждению Банка, на момент совершения оспариваемых сделок, Общество обладало признаками неплатежеспособности.

Банк не согласен с выводами судов о получении должником соразмерного встречного предоставления относительно отчужденного имущества, поставив под сомнение наличие встречного обязательства, в счет которого, как установлено судом, стороны зачли требование должника об оплате за отчужденные объекты недвижимости. Податель жалобы обращает внимание на то, что расчеты путем проведения зачета не были предусмотрены условиями договора об отчуждении Имущества должником.

Податель жалобы возражает относительно достоверности пояснений ФИО4 о том, что совершение сделки с Имуществом было направлено на возврат ранее отчужденных им в пользу должника объектов недвижимости, так как часть Имущества ранее ФИО4 не принадлежала, кроме того, Имущество приобреталось не в личную собственность ФИО4, а в общую долевую с ФИО10

Банк ссылается на аффилированность между ФИО9, ФИО10 и ФИО14, поскольку ФИО9 и ФИО12 являлись участниками Общества, а должник был его руководителем, а у ФИО12 и ФИО10 имеется общий несовершеннолетний ребенок. ФИО4 был работником Общества, и находился в непосредственном подчинении Шварца ФИО15 ФИО4 – ФИО5 совместно с ФИО13 является участниками общества с ограниченной ответственностью «Гатчинский Агрокомплекс», ФИО13 с ФИО4 выступают участниками общества с ограниченной ответственностью «Возрождение».

Как считает податель жалобы, указанных лиц и ФИО7 связывает фактическая аффилированность, на что указывают нестандартные условия совершенных ими сделок.

В кассационной жалобе финансовый управляющий отмечает, что ФИО7 не имела достаточных доходов для осуществления расчетов по спорной сделке. По мнению подателя жалобы, представленный в материалы дела договор дарения яхты от 24.02.2016 в пользу ФИО7 не может опровергать это обстоятельство, поскольку совершен от имени и дарителя и одаряемого одним и тем же лицом – гражданином Черногории Рабреновичем Васко, а выписка о поступлении денежных средств в размере 294 855 у.е., полученных, как утверждает ФИО7 от реализации яхты, датирована 09.02.2021, тогда как договор о приобретении спорных объектов недвижимости заключен в 2018 году.

По мнению финансового управляющего, представленные ФИО7 документы не подтверждают внесение всей суммы оплаты за Имущество в пользу ФИО4, а приходный ордер от 28.08.2019 № 7-9 об оплате 2 000 000 руб. содержит лишь сведения о внесении указанной суммы на счет ФИО7 Какого-либо подтверждения платежей в пользу ФИО13 в материалы дела не представлено. При этом продавцы в судебном порядке требований к ФИО7 о погашении задолженности не предъявляли, и срок исковой давности по такому требованию истек; расчеты начаты спустя значительное время после заключения сделок.

В отзыве на кассационные жалобы ФИО4 возражает против их удовлетворения, полагая, что все обстоятельства, на которые ссылались податели жалоб, были предметом судебной оценки и правомерно не приняты во внимание, как не соответствующие фактическим обстоятельствам дела.

В отзыве на кассационные жалобы ФИО7 возражает против их удовлетворения по тем же основаниям, пояснив, что денежные средства для приобретения Имущества были предоставлены ей отчимом – ФИО16, который является бенефициаром общества с ограниченной ответственностью «Бриги консалтинг», осуществляющим прибыльную предпринимательскую деятельность. Осуществление расчетов с ФИО4, по утверждению ФИО7, подтверждается платежными документами о совершении безналичных платежей в период с 2018 по 2020 года на общую сумму 10 416 000 руб.

В отзыве на кассационные жалобы ФИО10 возражает против их удовлетворения, полагая, что суды не установили фактических обстоятельств, которые могли бы свидетельствовать о недействительности оспариваемых сделок, доводы подателей кассационных жалоб направлены на переоценку установленных судами обстоятельств.

В судебном заседании податели жалоб поддержали их доводы. Представители ФИО4 и ФИО5, ФИО7 против удовлетворения кассационных жалоб возражали по мотивам, изложенным в отзывах.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как установлено судами и следует из материалов дела, по состоянию на 26.09.2014 ФИО4 принадлежали следующие объекты недвижимости, расположенные в Республике Карелия, Прионежский район, поселки Устье и Кварцитный, на улице Набережная: земельные участки кадастровые номера 10:22:0010202:1 и 10:22:0010202:27; здания с кадастровыми номерами 10:22:0010202:47 и 10:22:0010202:46.

Также ФИО4 принадлежала ? доли в праве на земельные участки по адресу: Республика Карелия, Прионежский район, поселок Кварцитный с кадастровыми номерами 10:22:0010202:40, 10:22:0010601:82, 10:22:0010601:83. Вторым собственником указанных земельных участков был ФИО17.

Кроме того, ФИО4 принадлежала ? доли в праве на земельный участок кадастровый номер 10:22:0010202:41, расположенный по адресу: Республика Карелия, Прионежский район, поселок Кварцитный. Вторым собственником земельного участка была ФИО5

ФИО9 и ФИО12 приобрели указанные объекты недвижимости в общую долевую собственность, по ? доли в праве у ФИО4 по договорам купли-продажи от 26.09.2014 № 1, 2, 3 (далее – ДКП от 26.09.2014). Государственная регистрация перехода права собственности состоялась 29.10.2014. Факта оплаты должником Имущества судами не установлено. По условиям договоров Имущество до его оплаты находилось в залоге у продавцов.

По договору купли-продажи от 12.12.2015 ФИО9 и ФИО12 произвели отчуждение Имущества в пользу ФИО4 и ФИО10 (по ? доли) по цене 46 000 000 руб., то есть равной оценке имущества на момент его приобретения должником и ФИО12 (далее – ДКП от 12.12.2015).

В пункте 4 ДКП от 12.12.2015 оговорено, что цена Имущества оплачена покупателями, по 23 000 000 руб. каждым в пользу соответственно Шварца В.А. и ФИО12, при этом, ФИО4 платил должнику.

В подтверждение расчетов между ФИО4 и должником в материалы дела представлено заявление о зачете встречных требований ФИО4 к Шварцу В.А. от 12.12.2015, в получении которого от имени должника расписался представитель ФИО18 по доверенности от 15.08.2016. Государственная регистрация перехода права собственности состоялась 15.08.2016.

В дальнейшем ФИО10 реализовала полученную ею ? долю в праве на имущество в пользу ФИО13 по той же цене (регистрация перехода права состоялась 26.07.2017).

ФИО4 и ФИО13 по договору купли-продажи от 21.01.2018 (далее – ДКП от 21.01.2018) продали Имущество ФИО7 Государственная регистрация перехода права собственности имела место 23.01.2018.

Финансовый управляющий оспорил ДКП от 12.12.2015, от 26.07.2017 и от 21.01.2018 по основаниям статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) как цепочку сделок, направленных на вывод имущества должника в пользу ФИО7, а сделку между должником и ФИО7 просил признать недействительной по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве).

ФИО4 завил о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности.

Отказывая в признании сделок недействительными, суд первой инстанции отклонил заявление о пропуске срока исковой давности с учетом того, что обращение в суд об оспаривании сделки имело место 26.06.2020, то есть в пределах годичного срока с момента, когда финансовому управляющему стало известно о совершении оспариваемых сделок.

Между тем, исходя из существа спора, суд не усмотрел оснований для удовлетворения заявленного требования.

Исходя из совокупности представленных в материалы дела доказательств, в том числе отсутствия сведений об оплате должником Имущества при его приобретении, суд пришел к выводу о том, что отчуждение Имущества в пользу ФИО4 фактически представляло собой его возврат должником продавцу по причине отсутствия возможности оплаты и утраты ФИО9 и ФИО12 интереса в приобретении объектов недвижимости.

Суд отклонил доводы финансового управляющего о том, что факт оплаты должником приобретения Имущества подтверждается снятием с него залога, равно как и его возражения относительно законности осуществления расчетов за имущество посредством проведения зачета.

Суд посчитал ФИО4 лицом, не заинтересованным по отношению к должнику, в связи с чем пришел к выводу о том, что ФИО4 не мог знать о наличии у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения сделки. Суд отметил, что ФИО4 был работником Общества с января по июль 2015 года, то есть трудовые отношения прекращены до заключения ДКП от 12.12.2015, в материалах дела не имеется сведений о наличии у него доступа к финансовой документации Общества. Кроме того, суд отметил отсутствие доказательств нарушения Обществом обязательств перед Банком на момент совершения ДКП от 12.12.2015, тем более, что в представленном в материалы дела требовании Банка к должнику как к поручителю задолженность сформирована по состоянию на 19.10.2016.

Доводы финансового управляющего о квалификации спорных сделок как цепочки отклонены судом со ссылкой на отсутствие доказательств аффилированности между ФИО9 и ФИО7 Со ссылкой на указанные обстоятельства суд посчитал, что оснований для исследования финансовой возможности конечного приобретателя осуществить оплату имущества, равно как для оценки условий о цене его покупки после отчуждения Имущества должником, не имеется.

Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции, отметив, что финансовый управляющий и Банк не обосновали применения к оспариваемым сделкам общих норм гражданского законодательства об их недействительности, так как не указал на обстоятельства, которые выходили бы за пределы диспозиции специальных положений Закона о банкротстве.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Положениями статьи 213.32 Закона о банкротстве предусмотрена возможность обжалования в деле о банкротстве физического лица совершенных им сделок по специальным основаниям, предусмотренных статьями 61.2, 61.3 данного Закона.

Положениями пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве допускается оспаривание сделок в пределах установленного указанной нормой периода подозрительности – три года до момента возбуждения в отношении должника дела о банкротстве.

ДКП от 12.12.2015, на основании которого доля в праве на Имущество отчуждена должником, совершен за пределами периода подозрительности, что исключает его оспаривание по специальным положениям Закона о банкротстве.

Положениями статьи 10 ГК РФ установлена презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений.

Сделка, совершенная с нарушением положений статьи 10 ГК РФ, а именно, при наличии признаков злоупотребления правом, может быть признана недействительной по общим положениям статьи 168 ГК РФ.

Положения о недействительности сделок, совершенных при наличии признаков злоупотребления правом, предусмотренные статьями 10 и 168 ГК РФ, представляют собой общие основания их недействительности, по отношению к специальным основаниям недействительности, установленных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В связи с этим квалификация в рамках дела о банкротстве сделки как недействительной по основаниям статей 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае, если пороки ее совершения выходят за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Соответствующая правовая позиция отражена в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 по делу № А32-26991/2009, определениях Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061 по делу № А46-12910/2013, от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034 по делу № А12-24106/2014; от 29.12.2020 № 305-ЭС20-4668(4) по делу № А40-86229/2018.

В обоснование заявления о признании недействительной сделки по отчуждению должником доли в праве собственности на Имущество, в том числе как сделки, прикрытой цепочкой сделок, на основании которых право собственности на Имущество было приобретено ФИО7, финансовый управляющий ссылается на отчуждение активов должника при наличии признаков его неплатежеспособности при отсутствии соразмерного встречного предоставления, что полностью охватывается диспозицией пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Данное обстоятельство исключает применение в данном случае общих положений статей 10, 168 ГК РФ, ссылка на которые не может иметь место для целей обхода невозможности применения к сделке положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в частности, по мотивам совершения оспариваемой сделки за пределами периода подозрительности.

Податели жалоб не указывают на какие-либо имеющиеся в материалах дела доказательства, которые опровергают выводы судов об отсутствии как юридической, так и фактической аффилированности между должником и конечным приобретателем имущества. Иная оценка фактических обстоятельств по доказательствам, которым дана надлежащая оценка судами первой и апелляционной инстанции выходит за пределы рассмотрения дела судом кассационной инстанции, определенные статьей 286 АПК РФ.

Отсутствии аффилированности между указанными лицами исключает возможность согласования ими общей цели вывода имущества должника, что является квалифицирующим признаком притворности цепочки сделок, направленных на вывод имущества должника, позволяющим применить к спорным правоотношениям положения пункта 2 статьи 170 ГК РФ, что следует из правовой позиции, сформулированной в пункте 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2021), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021, и разъяснений пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление № 25).

Как следует из разъяснений пункта 87 Постановления № 25, квалифицирующим признаком недействительности сделки по пункту 2 статьи 170 Закона о банкротстве является согласованность намерений всех ее участников на совершение сделки на иных условиях, нежели указана в тексте соответствующего соглашения.

Такой согласованности судами не установлено ни применительно к конечному приобретателю имущества, ни к иным участникам оспариваемой цепочки. Мотивированного опровержения данного вывода подателями жалоб не представлено.

Об обратном свидетельствует и значительный временной разрыв, имевший место между оспариваемыми сделками, и раскрытый судом экономический смысл совершения ДКП от 12.12.2015 – возврат имущества прежнему владельцу, у которого оно приобреталось должником в связи с отсутствием оплаты за его приобретение. То обстоятельство, что Имущество принадлежало ФИО4 на момент его продажи должнику частично на правах долевой собственности, наличия указанного выше экономического смысла его возврата не опровергает.

При отсутствии оснований для применения к оспариваемым сделкам пункта 2 статьи 170 ГК РФ суд первой инстанции верно не установил необходимости для анализа условий сделок, совершенных с имуществом после его отчуждения должником.

Исходя из разъяснений пункта 1 Постановления № 25, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. Как было указано выше по общему правилу (пункт 5 статьи 10 ГК РФ) добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Исходя из правила, сформулированного в пункте 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Постановление № 63), для целей оценки возможной осведомленности контрагента должника об обстоятельствах, которые могут указывать на наличие цели при совершении сделки – причинения вреда кредиторам, предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Учитывая, что должник не являлся непосредственным участником сделки по приобретению имущества ФИО7, на момент отчуждения в ее пользу Имущества в отношении должника еще не было возбуждено дело о банкротстве, суд кассационной инстанции не может согласиться с утверждением подателей кассационных жалоб о том, что у конечного приобретателя должны были возникнуть сомнения в наличии у лиц, у которых она приобретала Имущество, прав на него.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, квалифицирующим признаком подозрительной сделки является ее убыточность.

В пункте 5 Постановления № 63, разъяснено, что при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Между тем, отсутствие доказательств осуществления должником затрат на приобретение Имущества исключает вывод об убыточности оспариваемой сделки, а следовательно и возможность ее квалификации как подозрительной.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции не усматривает оснований для удовлетворения кассационных жалоб и отмены судебных актов.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 28.03.2022 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022 по делу № А56-10232/2019 оставить без изменения, кассационные жалобы публичного акционерного общества «Сбербанк России» и финансового

Председательствующий

К.Г. Казарян

Судьи

И.М. Тарасюк

А.В. Яковец