Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер 13АП-19213/2022, 13АП-19212/2022) финансового управляющего должником и ФИО5 на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.05.2022 по обособленному спору № А56-147259/2018/сд.1 (судья Калайджян А.А.), принятое по заявлению ФИО5 к ФИО2 об оспаривании сделки должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО7,

установил:

23.11.2018 ФИО7 обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом).

Определением суда первой инстанции от 29.11.2018 указанное заявление принято к производству.

Решением суда первой инстанции от 01.02.2019 (резолютивная часть объявлена 28.01.2019) в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утверждёна ФИО8, член Ассоциации саморегулируемая организация «Объединение арбитражных управляющих «Лидер».

Указанные сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 09.02.2019 №24.

Определением суда первой инстанции от 18.05.2020 арбитражный управляющий ФИО8 освобождена от исполнения обязанностей финансового управляющего в деле о банкротстве гражданина ФИО7.

Определением суда первой инстанции от 21.10.2020 финансовым управляющим утвержден ФИО9.

13.11.2020 через систему электронного документооборота «Мой Арбитр» в арбитражный суд от ФИО5 поступило заявление о признании недействительным договора дарения объекта недвижимости, имеющего кадастровый номер 78:14:0007547:4304, расположенного по адресу: <...>, лит. А, кв. 84, заключенный между должником и ФИО2.

Определением суда первой инстанции от 13.08.2021, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.11.2021, в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 17.02.2022 указанные определение и постановление были отменены, настоящий спор направлен на новое рассмотрение.

Определением суда первой инстанции от 26.05.2022 в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с указанным судебным актом, финансовый управляющий должником и ФИО5 обратились с апелляционными жалобами, в которых просят обжалуемое определение отменить, принять новый судебный акт, которым удовлетворить заявленные требования. В обоснование указывают, что в отсутствие какой-либо экономической выгоды для должника, на безвозмездной основе уже после получения денежных средств от кредитора, должник и ответчик совершили недобросовестные действия по выводу ликвидного имущества в пользу последнего. При этом отметили, что должник на момент совершения оспариваемой сделки обладал признаками неплатежеспособности, а брак между сторонами не был расторгнут.

От ФИО2 поступил отзыв, в котором она просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании 10.08.2022 представитель ФИО2 и лично ФИО2 пояснили, что спорная квартира перешла в ее право собственности в связи с тем, что 28.07.2016 супругами была продана квартира, находящаяся в общей долевой собственности, и расположенная по адресу: <...>, денежные средства от продажи которой перешли ФИО7 в полном объеме (7 400 000 руб.) и для расчета с ФИО2 за указанную сделку по отчуждению квартиры должник подарил супруге квартиру, расположенную по адресу: <...>, лит. А, кв. 84. В подтверждение указанных доводов, представитель приобщил к материалам дела выписку из ЕГРН в отношении квартиры, расположенной по адресу: <...>. Таким образом, полагают, что поскольку должник на момент возникновения своих обязательств перед ФИО5 имел в своем распоряжении денежные средства в размере 7 400 000 руб. от продажи квартиры, находящейся у супругов в общей долевой собственности, признаками неплатежеспособности на момент совершения оспариваемой сделки он не обладал.

В целях направления запроса в Депозитарий, в котором должником арендовалась ячейка для хранения денежных средств, суд апелляционной инстанции протокольным определением от 10.08.2022 отложил судебное заседание на 28.09.2022.

Информация о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб опубликована на официальном сайте Тринадцатого арбитражного апелляционного суда.

Надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства иные лица, участвующие в деле, своих представителей в судебное заседание не направили, в связи с чем, в порядке статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) дело рассмотрено в их отсутствие.

До судебного заседания от ФИО2 поступили письменные пояснения по существу спора с приложением дополнительных доказательств, в частности, объяснительная ФИО7 от 31.03.2019 о своем финансовом состоянии, отчет финансового управляющего от 25.03.2020 с раскрытием сделок, совершенных должником после оспариваемой сделки, копия справки из ТСЖ «Победа», подтверждающая факт проживания и оплаты жилищно-коммунальных услуг ФИО2 в квартире номер 224 по адресу: Санкт-Петербург, Ленинский проспект, д. 147, корпус 2, лит. А в период с апреля 2015 года по декабрь 2017 года включительно, а также копию протокола осмотра письменных доказательств от 28.08.2022, а именно электронного письма должника от 01.02.2016 адресованного ФИО2

От финансового управляющего поступили возражения на отзыв ФИО2 с приобщением дополнительных доказательств, а именно: нотариально заверенные объяснения должника от 12.09.2022 из которых, по мнению управляющего, усматривается осведомленность ФИО2 об имеющихся финансовых трудностях должника и умышленных действиях, направленных на вывод имущества из личной собственности ФИО7, а также свидетельство о смерти отца должника и справку из полиции, которым, по данным управляющим, подтверждается факт проживания отца должника в квартире, являющейся предметом оспариваемой сделки.

В судебном заседании представители финансового управляющего и ФИО5 поддержали доводы, изложенные в апелляционных жалобах.

ФИО2 лично и ее представители против удовлетворения апелляционных жалоб возражали.

Законность и обоснованность определения проверены в апелляционном порядке.

Как следует из материалов обособленного спора, между должником (дарителем) и ФИО2 (одаряемой) 08.07.2016 заключен договор, по условиям которого должник подарил супруге, а последняя приняла в дар в частную собственность квартиру.

Договор зарегистрирован Управлением Росреестра по Санкт-Петербургу и Ленинградской области 09.08.2016.

Посчитав, что оспариваемая сделка является недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) как совершенная при злоупотреблении правом, в ущерб интересам кредиторов, ФИО5 обратилась с настоящим заявлением в арбитражный суд.

При первом рассмотрении суд первой инстанции, с которым согласился апелляционный суд, оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, установив, что на момент дарения и регистрации спорного имущества ФИО5 являлась единственным кредитором должника, признаки неплатежеспособности возникли позднее, в удовлетворении заявления отказал. Кроме того, суд принял во внимание частичный возврат должником займа ФИО5

Между тем, в своём постановлении окружной суд отметил, что суды, не установив оснований для признания сделки недействительной как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статье 10 ГК РФ, оставили без внимания обстоятельства, на которые, в том числе, указывал кредитор как на подтверждающие недобросовестность поведения обеих сторон сделки: последовательность действий сторон сделки с момента получения денежных средств в заем и отчуждения ликвидного имущества; исходя из неопровергнутой презумпции осведомленности заинтересованных лиц одаряемая по договору от 08.07.2016 как супруга должника, а значит, заинтересованное лицо по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве не могла не знать о финансовых обязательствах супруга перед ФИО5; безвозмездность сделки привела к существенному уменьшению размера имущества, на которое кредиторы должника могли бы обратить взыскание; заключение договора дарения не имело для должника экономической выгоды, напротив, повлекло выбытие имущества, подлежащего включению в конкурсную массу для целей удовлетворения требований кредиторов.

Так, в дополнении к заявлению ФИО5 указала на хронологию событий, имеющую значение для настоящего обособленного спора: 08.07.2016 должник и его супруга подписали договор дарения, 20.07.2016 и 25.07.2016 должник получил у кредитора в заем 730 000 руб., 25.07.2016 должник и его супруга подали в Управление Росреестра заявление о регистрации права собственности на квартиру, 09.08.2016 состоялся переход права собственности.

С учетом изложенного, как отмечено в постановлении от 17.02.2022, судам следовало рассмотреть и оценить доводы кредитора в контексте всей деятельности должника, установить для каких целей были взяты и потрачены денежные средства; с какой целью был заключен договор дарения; была ли квартира единственным пригодным жильем, продолжал ли ФИО7 в ней проживать. Особо следует обратить внимание на то, что документы на регистрацию перехода права собственности поданы и сам переход права собственности на квартиру состоялся после передачи денежных средств.

При новом рассмотрении суд первой инстанции установил, что на момент совершения оспариваемой сделки должник не отвечал признакам неплатежеспособности, а семейные отношения между супругами были фактически прекращены в 2015 году, что подтверждено представленными в материалы обособленного спора доказательства и не оспорено заинтересованными лицами в установленном порядке, в связи с чем суд пришел к выводу, что презумпция осведомленности, действующая в силу формальной заинтересованности, ФИО2 опровергнута.

Исследовав и оценив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, проверив в порядке статей 266 - 272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемого определения.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Банкротство гражданина регулируется специальными нормами главы X Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI названного Закона.

В соответствии с пунктом 7 статьи 213.9 Закона о банкротстве финансовый управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 Федерального закона, а также сделок, совершенных с нарушением Федерального закона.

В силу пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

Как следует из пункта 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 названного Закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Дело о несостоятельности (банкротстве) ФИО7 возбуждено 29.11.2018, тогда как оспариваемый договор заключен 08.07.2016.

Поскольку по оспариваемому договору отчуждено недвижимое имущество, право собственности на которое подлежит государственной регистрации, следует учитывать, что конечной целью конкурсного оспаривания подозрительных сделок является ликвидация последствий недобросовестного вывода активов перед банкротством. Следовательно, необходимо принимать во внимание не дату подписания сторонами соглашения, по которому они обязались осуществить передачу имущества, а саму дату фактического вывода активов, то есть исполнения сделки путем отчуждения имущества (статья 61.1 Закона о банкротстве). Конструкция купли-продажи недвижимости предполагает, что перенос титула собственника производится в момент государственной регистрации. Поэтому для соотнесения даты совершения сделки, переход права на основании которой (или которая) подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности учету подлежит дата такой регистрации (определение Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 N 307-ЭС15-17721(4)).

В рассматриваемом случае регистрация права собственности на спорный объект произведена 09.08.2016, следовательно, сделка может быть оспорена по специальным основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а также по общим основаниям, предусмотренным ГК РФ.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В соответствии с пунктом 5 постановления Пленума от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - постановление N 63) для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно пункту 7 постановления N 63 в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Таким образом, при оспаривании сделки по специальным основаниям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо доказать наличие у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения сделки, наличие цели и фактическое причинение вреда имущественным правам кредиторов, информированность контрагента об указанных обстоятельствах.

Как установлено судом первой инстанциина момент совершения сделки ответчик являлась супругой должника, следовательно, имели место быть отношения заинтересованности при ее заключении, в связи с чем в отношении ответчика действует опровержимая презумпция осведомленности о финансовом состоянии должника, а также и о действительных мотивах совершения сделки.

Возражая против применения презумпции осведомленности ответчик указала, что в период с 09.09.2005 по 17.09.2017 должник и ответчик находились в официальном браке, при этом семейные отношения и совместное ведение хозяйства были фактически прекращены ранее, в конце 2014 года, а с начала 2015 года супруги стали проживать раздельно. Впоследствии ФИО2 переехала в город Пушкин (Санкт-Петербург), где стала проживать с ФИО10, с которым она ведёт совместное хозяйство до настоящего времени.

Указанные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы обособленного спора доказательствами, в частности личной перепиской должника и ответчика, фотоматериалами, а также документами, подтверждающими проживание с ФИО10, оформленным нотариальным протоколом осмотра доказательств. О фальсификации указанных доказательств не заявлено, в связи с чем суд первой инстанции обоснованно посчитал установленным факт прекращения фактических супружеских отношений должника и ответчика на момент совершения оспариваемой сделки.

Как обоснованно указал суд первой инстанции, сам по себе факт дарения квартиры должником ответчику уже после факта прекращения каких-либо личных взаимоотношений не указывает на то, что дарение осуществлено в соответствии с мотивами, которые могут быть расценены судом как в рамках благополучного брака.

Следует отметить, что одного факта наличия формальной заинтересованности участников сделки для признания ее недействительной недостаточно, подлежит доказыванию факт причинения совершенной сделкой ущерба кредиторам и умышленного сговора между заинтересованными лицами в целях вывода актива из конкурсной массы должника в условиях его неплатежеспособности.

В обоснование неплатежеспособности должника на момент совершения оспариваемой сделки, заявитель указывает на наличие задолженности перед кредитором – ФИО5, подтвержденной решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 14.08.2018, и возникшей в связи с неисполнением последним обязательств по распискам от 20.07.2016 и 25.07.2016 на общую сумму 530 000 руб.

Судом установлено, что из содержания расписок о предоставлении заемных денежных средств следует, что денежные средства должны быть уплачены займодавцу 11.08.2016 и 15.08.2016 (кредитор указал, что первыми днями просрочки являются 12.08.2016 и 16.08.2016 соответственно), следовательно, на момент государственной регистрации спорной квартиры срок исполнения обязательств по возврату полученных заемных средств еще не наступил при том, что сам оспариваемый договор дарения заключен гораздо раньше, а именно 08.07.2016.

Кроме того, на момент заключения договора займа с ФИО5 должник имел ? доли в праве общей долевой собственности, квартиру: условный номер 78-78-01/0505/2008-054, кадастровый № 78:34:0004162: 2068, пл. 50.7 кв.м., по адресу: <...> кор., 1 кв. 185, приобретенной по договору от 24.12.2008. Право зарегистрировано Управлением Федеральной регистрационной службы по Санкт-Петербургу 26.03.2009 за №78-78- 01/0727/2008-696, о чем ФИО7 выдано свидетельство о государственной регистрации №78-АГ 998954 и сделана запись регистрации №78-78- 01/0728/2008-056 (договор купли-продажи квартиры).

При этом 21.07.2016, то есть на следующий день после составления первой расписки (20.07.2016), между супругами и Ловель О.В. заключен договор купли-продажи квартиры, находящейся в общей долевой собственности, следовательно, должнику причиталась половина денежных средств, вырученных с продажи недвижимости, что составляет 3 700 000 руб. Согласно положениям договора расчет по сделке проводится через ячейку депозитария, в связи с чем 21.07.2016 на период регистрации перехода права собственности квартиры на покупателя стороны сделки арендовали сейф (Договор №179969), куда и были заложены денежные средства.

Апелляционный суд принимает во внимание и пояснения ответчика, согласно которым ФИО7 получил в свое распоряжение все вырученные с продажи общего совместного имущества денежные средства в размере 7 400 000 руб., имея соответствующий доступ к ячейке, при условии отсутствия такового у ответчика. Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

Кроме того, из письменных объяснений должника, направленных финансовому управляющему 31.03.2019 в рамках дела о его банкротстве, поступивших в суд в электронном виде 25.09.2019, и копия которых приобщена к материалам обособленного спора, а также подтверждается сведениями, содержащимися в отчете финансового управляющего ФИО8 от 25.03.2020, на вырученные от указанной сделки денежные средства должник приобрел:

- интернет-магазин по договору от 13.01.2017 за 2 400 000 руб.; передача денежных средств подтверждается копией расписки от 16.02.2017 (т.1. л.д.96-98);

- франшизу - по цене 600 000 руб.;

- маломерное судно по договору от 29.01.2017 за 275 000 руб. (т.1.л.д.99, т.1.л.д. 100);

- по договору купли-продажи 09.07.2018, приобрел квартиру, расположенную по адресу <...>, за 2 000 000 руб., регистрация осуществлена 16.07.2018.

Также в своих объяснениях должник указал, что погасил кредиты в банках «Русский Стандарт» и «Сбербанк», на сумму 192 000 руб., а также осуществлял погашение кредитов в иных банках до сентября 2018 года.

Таким образом, должник распорядился денежными средствами на общую сумму более 5 467 000 руб. и предполагал получение иного дохода от предпринимательской деятельности.

Следует отметить и тот факт, что иных обязательств перед кредиторами на момент заключения и регистрации договора дарения, помимо договоров займа с ФИО5, у должника не имелось, что подтверждается финансовым управляющим. Задолженность перед другими кредиторами возникла позднее заключения оспариваемой сделки, а именно на основании кредитного договора от 30.10.2017 с ООО ИКБ «Совкомбанк», кредитного договора от 26.10.2017 с АО «Тинькофф Банк», кредитного договора от 07.06.2018 с ПАО «Сбербанк России».

Как верно указал суд первой инстанции, наличие задолженности перед отдельным кредитором само по себе не означает наличие у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, поскольку недопустимо осуществлять неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору, при том, что обязательство по возврату займа на момент государственной регистрации договора дарения объективно не наступило.

Доказательства наличия картотеки неисполненных обязательств, безакцептного списания денежных средств на основании исполнительных листов либо иные сведения, свидетельствующие о финансовых затруднениях должника, на указанную дату не представлены. Напротив, в материалы спора представлены достаточные доказательства, подтверждающие, что на момент заключения договоров займа с ФИО5 (20.07.2016 и 25.07.2016) должник обладал активами, существенно превышающими его долговые обязательства. Кроме того заслуживает внимания и то обстоятельство, что должник осуществил частичный возврат займа ФИО5 в сумме 200 000 руб. (решение Московского районного суда Санкт-Петербурга от 14.08.2018).

Принимая во внимание вышеизложенное, судом усматривается отсутствие признаков несостоятельности должника на момент совершения оспариваемой сделки, а также осведомленности ответчика о противоправной цели ее совершения, в связи с отсутствием как таковых денежных обязательств и кредиторов в оспариваемый период.

В этой связи, суд апелляционной инстанции считает правильным вывод суда первой инстанции о том, что кредитором не доказана совокупность обстоятельств для признания подозрительной сделки должника недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

По основаниям, предусмотренным статьями 10, 168 ГК РФ, сделки могли быть признаны недействительными лишь в том случае, если их дефекты выходили за пределы дефектов сделок с предпочтением и подозрительных сделок.

Наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную по статьям 10 и 168 ГК РФ (пункт 4 Постановления № 63, пункт 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)»).

В упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061 по делу N А46-12910/2013, от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034 по делу N А12-24106/2014).

По существу кредитор и финансовый управляющий ссылаются на нарушение прав кредиторов в результате заключения оспариваемого договора, преследование цели уменьшения имущества должника его заключением, то есть на признаки недействительной сделки, предусмотренные статьей 61.2 Закона о банкротстве.

В рассматриваемом случае заявители не указывают, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки выявленные нарушения выходят за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Иной подход приводит к тому, что содержание пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, не оспорившему подозрительную сделку, обходить правила о возможности заявления возражений только на основании вступившего в законную силу судебного акта, что недопустимо.

Обозначенный правовой подход согласуется с судебной практикой по данному вопросу (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1) по делу N А41-20524/2016, Определение Верховного Суда РФ от 30.12.2019 N 308-ЭС19-18779(1,2) по делу N А53-38570/2018).

Какие-либо иные обстоятельства, выходящие за пределы дефектов подозрительных сделок, кредитор либо финансовый управляющий в ходе рассмотрения спора не указали.

При указанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для удовлетворения апелляционных жалоб, доводы которых не опровергают правомерности выводов суда, а лишь выражают несогласие с ними, в связи с чем не могут служить основанием для отмены состоявшегося судебного акта.

Судебные расходы распределяются в соответствии со статьей 110 АПК РФ.

Руководствуясь статьями 176, 223, 268, пунктом 1 статьи 269 АПК РФ, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.05.2022 по обособленному спору № А56-147259/2018/сд.1 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.Ю. Тойвонен

Судьи

И.Н. Бармина

М.Г. Титова